Призраки прошлого (гет)

Первую неделю ей было страшно взглянуть на Дарта Плэгаса, но постепенно Рей свыклась с его уродством, вообще перестав его замечать.

За мертвенно-бледной кожей и зияющей на лице раной прятался живой человек. И когда-то он, наверное, был весьма привлекательным — харизматичным уж точно. Искры былого сохранились до сих пор — в проницательных глазах, в недоброй усмешке и неожиданном порой смехе. Несмотря на это, старый ситх оставался непредсказуемым существом. Монстр, он вел себя как подобает монстру, но в его обществе об этом легко забывалось.

В личности Сноука уживалось множество противоречий. Ибо ситх, недавно приставивший меч к ее горлу, убивший миллиарды живых существ, был неизменно обходителен и внимателен, как добрый хозяин. Он относился к Рей с озорной снисходительностью, предоставляя ей достаточную свободу. Сколь ужасными ни казались бы поступки Верховного лидера, его манеры и речь были в равной степени изящны и сдержанны, соединяя в себе аристократизм и рассудительность.

Многое не вязалось со зловещими предостережениями Люка Скайуокера. В вопросах войны и не только Сноук руководствовался жестокой логикой, а не порывами бездумного зверя. Наверное, размышляла Рей, это и делало его особенно грозным противником.

— У любой моей жестокости всегда есть причина, — наставительно вещал Лидер Сноук, когда Рей стала свидетельницей того, как он отдал приказ любыми средствами подчинить один из густонаселенных миров. — Ситхи не мясники, но архитекторы будущего. Мы руководствуемся высшей целью.

Услышанное вызывало у Рей сомнения. С одним не поспоришь — Дарт Плэгас Мудрый хорошо проводил время, завоевывая галактику. Мастер ситхов отнюдь не выглядел измученной душой, терзаемой чувством вины и неуверенностью. Он вел себя решительно, смело смотрел вперед, был расчетливым, уравновешенным, усердным и непоколебимым. Все это шло вразрез с утверждениями Люка Скайуокера. Темная сторона внезапно оказалась… темной. Отрицать это не имело смысла. Но находиться на Темной стороне вовсе не значило быть несчастным. Наоборот, временами Сноук прямо-таки излучал довольство.

Если честно, Сноук напоминал Рей Кайло, но более зрелого, возмужавшего. В целом звучало справедливо, ведь Кайло все еще был учеником.

Главный вдохновитель Первого ордена обитал в подземном бункере-лабиринте, который с поверхности напоминал невзрачный складской комплекс. Под неказистой оболочкой скрывались многочисленные уровни, конференц-залы и разведцентр. Верхние уровни были спроектированы для военной базы, а в нижних располагались личные владения Верховного лидера. Обиталище ситха было уединенным и роскошным. Вопреки утверждениям Люка Скайуокера о ситхах, в этом месте не прорывался гнев, боль или отречение от благ — напротив, Дарт Плэгас Мудрый жил на широкую ногу.

Повсюду, куда ни посмотри, обстановку разбавляли экзотические предметы искусства, мебель в красивых драпировках из тканей глубоких оттенков. Будь то трапеза или внешний лоск, Верховный лидер не отказывал себе в удовольствиях. Его главным оружием была скрытность, подобная его тяжелой черной мантии, открывавшей при движении богатые золото-красные орнаменты на шелковой подкладке. В Учителе-ситхе сочетались сдержанность, расточительность, холодный расчет и милосердие, он был непредсказуем и умел обезоружить противника — все это вместе составляло магнетическую смесь.

Если Лидер Сноук не терроризировал своим присутствием орденскую элиту на базе, его обычно можно было найти в его кабинете, где он наблюдал за экранами, мигающими биржевыми индикаторами из крупнейших центров галактики. Как правило, ночи Сноук проводил за чтением древних бумажных книг из своей обширной библиотеки.

Еще у него был собственный тренировочный зал с выглядящими до ужаса настоящими боевыми дроидами — как-то раз Рей случайно забрела туда. Ей передали приказ явиться пред очи Хозяина, кратко упомянув только, что он тренируется.

Тренируется? Рей заглянула в пустой кабинет, прошлась по библиотеке, столовой и жилым помещениям, но никого не нашла. Наверху, в зале для аудиенций, его тоже не оказалось. Оставались только две двери в дальней части жилых помещений, куда Рей никогда не отваживалась зайти. Ее робкий стук остался без ответа, и она рискнула приоткрыть одну. Это оказались личные покои Верховного лидера — не пустые. Рей увидела двух тви’лечек — одна сидела, пока другая застегивала вокруг ее лекку изящную узорчатую шапочку. Обе подняли головы, глядя на застывшую у порога Рей.

— П-простите, — смущенно прошептала Рей и, попятившись, закрыла дверь. Нет, она не хотела знать, что это было.

Стук во вторую дверь неподалеку тоже не принес результата, поэтому Рей глубоко вздохнула и смело нажала на панель, активируя дверь. В открывшемся зале возвышался ситх собственной персоной, и в его руках был сдвоенный красный клинок — после крученого замаха замерший в дюйме от ее горла. Лидер Сноук пребывал в глубоком сосредоточении, очевидно, Рей отвлекла его. Вытаращив глаза, она отступила, поднимая руки в знак безоговорочной капитуляции.

— Только молнии!.. — вырвалось у нее.

Сноук запрокинул голову и расхохотался, а потом деактивировал свой необычный меч.

— Вот ты и пришла, дочка. Иди, помедитируй со мной, — он жестом пригласил ее войти.

— И мне можно будет попрактиковаться с вашим мечом? — с надеждой спросила Рей, с тоской вспоминая своей боевой посох.

— Нет.

— Даже если я наизусть выучила Кодекс ситхов? — уточнила она. Правда выучила. Почти.

— Нет.

— А если на хаттесе?

— Нет, — отказал Сноук и спросил, явно заинтригованный: — Где ты выучила хаттес, позволь узнать?

— Я его не учила, — призналась Рей. — Знаю только парочку ругательств.

— Ты повергаешь меня в шок, Рената, — Сноук взглянул на нее с притворным ужасом, и Рей, не выдержав, улыбнулась. — Настоящей леди не подобает употреблять подобные выражения.

— Я не настоящая леди, а мусорщица! — дерзко сообщила ему девушка.

— Ты более не мусорщица, принцесса, — напомнил Сноук, и она еле удержалась, чтобы не закатить глаза. Вся эта история с принцессой — сплошной фарс. — Никакого сквернословия и никаких мечей, — бескомпромиссно постановил он.

— Но почему? — расстроилась Рей. Эти правила совсем не походили на ситхские.

— Почему нельзя сквернословить и хвататься за оружие? — Сноук точно дразнил ее, явно находясь в приподнятом настроении.

— Оружие… — Она сверкнула глазами, но поспешно опомнилась и скромо опустила глаза, признавая поражение. — Учитель… сэр…

— Я предпочитаю женщин с целыми конечностями, — легко объяснил он. — Ты отсечешь себе руку, Рей. Световой меч — опасная вещь для начинающего.

— Вы говорите как Кайло, — проворчала она.

— Если верно припоминаю, ты причинила моему ученику куда больший вред рукоятью меча, а не клинком.

Воспоминание о вмятине на шлеме Кайло заставило Рей тихо хмыкнуть. Она посмотрела на Сноука и гордо улыбнулась.

— Он заслужил.

— Быть может, — отозвался Сноук в своей уклончивой манере. Его золотистые глаза поблескивали. Похоже, напоминание о том, как с ученика сбили спесь, его порадовало. — Соратники не дадут ему забыть о сием боевом увечье. Теперь же позволь нам предаться медитации.

За повседневной жизнью в ситхском логове с величавым достоинством присматривал старый слуга по имени Майло. Это был худощавый, крайне щепетильный человек, который служил Верховному лидеру личным помощником. Подобно Хозяину, Майло держался с формальной учтивостью прошедшей эпохи. Рей ни разу не слышала, чтобы он повышал голос или перебивал кого-нибудь. Избранные офицеры Первого ордена, которых допускали в личную обитель Лидера, благоговейно трепетали в присутствии старого слуги. Рей это смешило.

— Приятно вновь узреть здесь юную особу, — заметил Майло однажды утром, когда застал ее на кухне, Рей сидела на кухонном столе, свесив ноги, и смотрела, как дроид нарезает овощи. Изысканность блюд на столе Верховного лидера приводила ее в восторг. Она никогда не видела, чтобы ради еды тратили столько усилий. — Сколько лет прошло с тех пор, как Кайло Рен ушел на войну…

— Кайло жил здесь? — удивилась Рей.

— О да. Долгие годы, — загадочно ответил Майло, и большего из него вытянуть не удалось, но что-то подсказывало — старый слуга знал многие секреты.

Рей не видела Кайло с того дня, как он привез ее на казнь, но это был ее осознанный выбор. Однажды Сноук объявил, что его ученик скоро прибудет, и осведомился: желает ли она встретиться с ним? Рей решительно отвергла предложение, и Сноук не сказал ни слова против.

Вскоре прояснилось, что Кайло наведывался на базу регулярно, примерно раз в неделю, чтобы лично отчитаться перед Учителем. В эти дни Рей сторонилась зала аудиенций и слышала о Кайло только из новостей. И, да, она залезала в новостные сводки голонета каждое утро — просто из любопытства! Как было сказано в шаттле, между ними все кончено. Окончательно. Ей хватало самоуважения, чтобы не цепляться за дикаря, который поднял на нее руку. Пусть Рей всего лишь мусорщица с Джакку, она слишком хороша для Кайло Рена!

В логове Верховного лидера таилось множество секретов, и принцесса Рей была всего лишь одним из них. Только прожив здесь целый месяц, она узнала, что и опальный генерал находился неподалеку. Одним утром ее призвали на аудиенцию к Учителю, но у дверей возникла заминка. Она увидела, как штурмовики выволокли из зала тело человека, которому, видимо, было назначено ранее. Сила подсказывала — он еще жив. Его тащили лицом вниз, тело слегка дымилось. Это был высокий, довольно худощавый человек в орденской форме, с давно нестрижеными рыжеватыми волосами. Когда солдаты протащили его мимо, в воздухе завис едкий запах гари.

Рей проводила несчастного с тревогой во взгляде.

— Ах, дочка. Прошу, — Сноук замер рядом с троном, жестом приглашая ее войти. Рей торопливо вошла в зал и, склонив голову, опустилась на колени. Здесь, среди пышности и церемонности Первого ордена, Рей очень старалась продемонстрировать выученное с лучшей стороны. Но не удержалась, бросила невольный взгляд за плечо.

И от Сноука это не укрылось.

— Никогда не выбирай молнии, — посоветовал он. — Всегда предпочитай меч. Такие, как мы, должны умирать от меча.

Старый муун предложил ей руку, помогая подняться, и приветствовал ее учтивым поклоном и отцовским поцелуем в лоб. Старый Дарт Плэгас обладал обходительностью былой эпохи, не отступая от нее даже на время пыток.

Спустя несколько недель Рей увидела рыжеволосого мужчину снова — штурмовики поднимали его бесчувственную фигуру в коридоре. На этот раз Рей из интереса пошла за ними. Раненого доставили в местный лазарет, где за него взялась бригада медиков и дроидов. Никто и бровью не повел, будто это было рутинным делом.

— С ним все будет в порядке? — спросила Рей, явно удивив всех этим вопросом. Никто не посмел бы выпроводить ее из палаты. В тайной обители Верховного лидера были наслышаны о ситхской принцессе.

— Выкарабкается, — прозвучал ответ. — Лидер хочет, чтобы он жил — для новых наказаний. Вы желаете с ним поговорить? Приходите завтра. Сейчас генерала Хакса ждет бакта-камера.

Хакса? Это был генерал Хакс? Рей окинула мужчину внимательным взглядом. Его черты были частично скрыты взъерошенными рыжими волосами, лицо покрывала щетина, но это, бесспорно, был тот самый генерал. Самый знаменитый военный преступник эпохи, свергший себя прогремевшим на всю галактику поражением.

Рей завороженно разглядывала его.

Он без сожаления уничтожил миллиарды живых существ на Хосниан и чуть не убил и ее на Иллиниуме. Идейный фанатик, недостойный оправдания. Но здесь, сейчас, он был такой же жертвой.

Справедливы ли эти страдания за те потерянные жизни? Возможно ли вообще справедливое возмездие за подобные преступления? Рей не знала ответа. Впрочем, Сноук истязал его отнюдь не с какой-то моральной подоплекой, а за потерю «Старкиллера».

Глядя сейчас на мертвенно-бледную кожу мужчины, Рей видела лишь следы пыток и боли и не могла испытывать ничего, кроме жалости.

На следующий день она все-таки снова заглянула в лазарет — генерал не пришел в себя, но выглядел заметно лучше.

— Оклемается через несколько дней, — буднично сообщил ей медик. — Его пока не выводят из наркоза. Обычно занимает неделю, иногда больше, затем Лидер даст ему пару дней неопределенности и страха, и все начнется заново. — Он кивнул на экран напротив койки генерала. — Ему нравятся сводки по голонету. Если здоровье позволяет, он немного читает.

На прикроватной тумбочке лежал датапад.

— Как долго это… продолжается? — с трудом проговорила Рей.

— С тех пор, как он появился здесь. На следующий день после «Старкиллера».

Рей прикинула в голове срок.

— Но это же случилось почти восемь стандартных месяцев назад!

— Да.

— О боги.

На настенном экране Кайло Рен штурмовал какой-то мир Среднего Кольца, взяв в осаду четыре главных мегаполиса. Рей посмотрела на него, не моргая, а потом взяла датапад генерала. Там светились целые страницы непрочитанных сообщений, но Рей не собиралась лезть в чужие личные дела. К счастью, для чтения был открыт один только файл. Это была биография давно почившего имперского гранд-моффа Уилхаффа Таркина. Отыскав закладку, Рей приглушила громкость новостей и начала читать вслух. Читала не меньше часа, пока не охрип голос.

На завтра она вернулась и зачитала главу об участии Таркина в Войнах Клонов. Веки генерала Хакса несколько раз приоткрылись, и Рей показалось, что он слушает. Вроде. Раз или два он будто бы смотрел прямо на нее, но спустя несколько секунд терял сознание. Рей продолжала читать, и когда она перешла к пренебрежительному отношению Таркина к генералам эпохи Войн Клонов — всем, за исключением одного, с подозрительной фамилией Скайуокер, в палате появился Сноук.

Рей мгновенно вскочила на ноги.

— Учитель! — Она почтительно наклонила голову и под его выжидающим взглядом присела в неловком реверансе.

— Посещаешь больных? — с удивленной ноткой полюбопытствовал Сноук. — Как великодушно с твоей стороны. — приблизившись к ней, Верховный лидер взглянул на койку. — Ты читала ему о моем сыне?

Сыне?.. Рей смутилась. Сноук называл сыном Дарта Вейдера. Этот джедайский генерал Анакин Скайуокер, должно быть, был какой-то другой Скайуокер... Их, наверное, немало в галактике. Во всяком случае, в ее жизни Скайуокеры выскакивали отовсюду.

— Биографию Уилхаффа Таркина.

Сноук усмехнулся.

— Символично. Таркин и наш генерал — оба потеряли свою «Звезду Смерти», — Ситх окинул раненого мужчину долгим взглядом. — Да, схожесть бесспорная. Подобно Таркину, наш юный друг — владетель твердого ума и проницательности. Весьма жаль, что он здесь. В нынешние времена генерал Хакс пригодился бы нам в строю.

Внезапная похвала застала Рей врасплох.

— Сколько еще вы будете его наказывать? — осмелилась спросить она.

С леденящей кровь беспечностью Сноук пожал плечами.

— Пока не потеряю интерес. Пока это доставляет мне удовольствие. Убивать его слишком рано.

У Рей не нашлось, что ответить на это жестокое откровение.

— Т-ты… а-ангел? — раздался еле слышный хриплый голос. Заговорившим был генерал Хакс — он с видимым усилием пытался прищуриться. Но глаза плохо его слушались.

— Что?

— Т-ты… к-крас-сивая… и ты в б-белом… — пробормотал он, прежде чем его веки снова опустились.

Лидер Сноук сверкнул самодовольной улыбкой, став свидетелем растерянности своей жертвы.

— Нет, генерал, это — принцесса. Не существует ни ангелов, ни демонов, ни богов. Есть только я. Испокон веков и впредь.

Без сомнения, для бедного Хакса это был очень обескураживающий ответ. В этот самый момент Рей решила, что ни за что не бросит навещать его. Кто-то должен показать ему доброту и милосердие, которых он лишил других.

— У тебя слишком мягкое сердце, принцесса, — негромко заметил Учитель. — И так много Света. Неудивительно, что мой ученик оказался сражен. И вот сегодня ты свершила еще одно завоевание.

Прошло еще два дня, и генерал Хакс вполне пришел в себя. Его вывели из наркоза, позволив вернуться его настоящей личности. Он был властным, скептичным и резким человеком — Рей наблюдала, как очнувшийся пациент распоряжается медперсоналом. Возможно, Хакс и попал в опалу, но он по-прежнему оставался генералом и обращался с подчиненными как подобает вышестоящему по званию. Но при виде нее на его лице появилась легкая улыбка.

Рей и генерал прежде сталкивались на «Финализаторе», но он, очевидно, не помнил той встречи.

— Вы действительно принцесса? — приподняв бровь, Хакс поприветствовал ее вопросом. Его взгляд внимательно оценил ее причудливый наряд.

— Вы можете звать меня Рей, — сообщила она, устраиваясь в кресле подле койки. Вся эта затея с принцессой звучит немного глупо, подумала она. Кто-нибудь слышал о принцессах с Джакку?

— Вы — принцесса, — в устах Хакса это прозвучало будто укор.

Рей улыбнулась и слегка пожала плечами.

— Так называет меня Верховный лидер.

— Он зовет вас дочерью. Но вы же не его дочь? — рассудил Хакс. — Вы слишком красивы и слишком похожи на человека для этого.

Откуда он узнал, как зовет ее Сноук? Наверное, генерал расспрашивал о ней персонал.

— Нет, я не его дочь. Я дочь его бывшего ученика, — призналась Рей. — Точнее, внучка, через несколько поколений.

Хакс мгновение обдумывал ее ответ.

— Откуда вы?

— С Джакку, планеты на Западных Рубежах.

Острые глаза Хакса сузились.

— По вашей речи можно сделать вывод, будто вы родились на Корусанте.

— Мои родители оттуда, — тихо ответила она, теперь зная, откуда взялся этот акцент. — Но их больше нет. Я подопечная Верховного лидера.

— Как это выяснилось? — уточнил Хакс. Ее история для любого прозвучала бы необычно.

— Меня нашел Кайло Рен. Он привез меня сюда.

При упоминании имени Кайло Хакс потемнел. Ученик Верховного лидера стал новым лицом Первого ордена, о чем свидетельствовало бесконечное освещение его подвигов в голонете. Кайло Рен полностью вытеснил генерала Хакса в информационном потоке. Тема была больная, поэтому Рей подняла датапад Хакса и начала читать вслух. Молодой генерал внимательно смотрел на нее — она ловила его взгляд всякий раз, когда поднимала глаза.

Если Рей не посещала госпиталь, она проводила свободное время в медитациях, практиковала владение Силой и читала материалы, которые давал Сноук. Каждый вечер она приходила к Учителю на ужин и слушала наставления о Силе или отвечала на его вопросы о ее прошлом на Джакку. Поначалу девушка чувствовала себя неловко на этих занятиях, но вскоре между ней и мууном установилось некое взаимопонимание. Речи Сноука оказались увлекательней, чем скучные нотации Скайуокера. У старого мууна горели глаза — он оживлялся, когда речь заходила о его ситхской стезе. Силой он был одержим не меньше, чем властью.

Однажды вечером Сноук сам взял в руки датапад. Это было редкое с его стороны нарушение этикета, и он попросил у нее о снисхождении:

— Прошу простить меня, моя дорогая, мне нужно совершить несколько сделок.

— Сделок? — заинтересовалась Рей, пригубив вино. Старый Дарт Плэгас любил вино и всегда подливал ей, но она усвоила, что не стоит пытаться поспеть за ним.

— Да. Эти финальные сделки позволят мне загнать в угол рынок бакты, — с гордость сообщил он. — Многие годы я официально занимался бизнесом.

— Бакта? Вы имеете в виду бакту, которой лечат?

— Да. Идет война. Спрос растет, как и дефицит в предложении. Эти сделки принесут мне много кредитов, — проговорил муун с жадным наслаждением. — Я люблю деньги, принцесса. Как ситх, я, безусловно, ценю власть превыше всего, — сказал он и сделал короткую паузу. — После, вероятно, женщин, но моя третья безусловная любовь — это деньги. И это очень личная привязанность.

Рей искоса посмотрела на него.

— Мне кажется, вы ошибаетесь, Учитель. Ваша первая любовь — Сила, а вторая — власть.

Ее замечание вызвало у него улыбку.

— Сила и власть — есть одно и то же, моя дорогая. Тому, кто владеет Силой, принадлежит и власть. И когда Сила благоволит ситхам, ситхи правят галактикой.

Датапад издал звуковой сигнал, означающий срочное сообщение. Сноук изучил его и улыбнулся.

— Поднимем же бокалы, моя дорогая! — Он поднял бокал. — Кайло Рен докладывает, что Маластар захвачен, несмотря на большие жертвы среди гражданских. Победа за мной, — его улыбка стала шире. — Похоже, число покупателей бакты вскоре увеличится.

Рей безропотно присоединилась к тосту за победу Кайло, но не могла избавиться от тревожного чувства. Из всех противоречивых черт старого Дарта Плэгаса эта, безусловно, казалась самой пугающей: его способность не замечать страданий миллионов, будто они не имели никакого значения. Возможно, для ситхов цель оправдывала средства, но не для Рей. Будь то пытки преданного ему генерала Хакса или радость победы ценой гибели невинных жизней на Маластаре, Сноук воспринимал это совершенно спокойно. Едва ли когда-нибудь удастся сосчитать, скольких он загубил ради своих амбиций. Не говоря о том, что ему будет наплевать и на это.

В свое следующее посещение лазарета Рей нашла генерала Хакса в бакта-камере. Он оправился в достаточной мере, чтобы Сноук счел возможным возобновить наказание. Цикл пыток стартовал по новой, и Рей вернулась в палату на утро.

— Дозы, которой его накачали, мы бы усыпили банту, — посетовал врач. — На этот раз Лидер ранил его сильно. Травмы плохие.

— О боги… — Рей посмотрела на неподвижную фигуру мужчины. Каким бы убийцей он ни был, она не могла не сопереживать ему. Злом зла не исправишь. — Бедный Хакс, — вздохнула она.

— Да… Вероятно… — нахмурился медик. — Не самый приятный человек, но поприятней, чем Кайло Рен. С этим вообще лучше не иметь дела, — бесхитростно добавил он и поглядел на пациента. — Знаете, принцесса, Лидер пытает его довольно изощренно. Магические молнии обжигают организм только изнутри, уничтожая в основном нервы. Из-за этого боль такая сильная... Но внешне почти никогда ничего незаметно. Если Лидер сохранит ему жизнь, женщины будут заглядываться на него, как прежде. Он будет по-прежнему хорош собой.

Рей не могла выкинуть эти слова из головы. Позже, вечером, она увидела Сноука — он расслаблялся в одиночестве, откинув капюшон и обнажив свои ужасающие раны.

Да, подумала она, ясно, почему он предпочитал способы, не причиняющие вред внешней оболочке. Это напоминало извращенное проявление милосердия. Кто мог разгадать, что замыслил Дарт Плэгас? Напрочь лишенный сочувствия, муун, по-своему, конечно, временами проявлял странную доброту.

Возможно, в будущем, он допускал для себя возможность вернуть Хакса на роль лощеного героя — лица Первого ордена, и на такой случай не хотел оставлять видимых повреждений, которые заставили бы зрителей переключить канал на время речи. Вне всяких сомнений, Сноук лелеял какие-то замыслы… И все же… Рей не переставала задаваться вопросом: не смягчило ли пережитое его руку?

Верить в лучшее ей никто не запрещал.