Прошлого не воротишь… Разве? (джен)

Примечания:

Вот и новая глава! Моей дорогой бете удалось проверить сегодня, поэтому не буду тянуть и сразу выпускаю)

Приятного всем чтения! ❤️

* * *

До фотоателье Донгмей летела словно на крыльях. Ей не терпелось сообщить ребятам новость: она остаётся! Но когда она пришла, Чэн Сяоши вяло махнул ей рукой в знак приветствия, что-то пробормотал и ушёл в свою комнату. Девушка проводила его удивлённым взглядом.

— Не обращай внимания, — сказал ей подошедший Лу Гуан. — Просто проблемы с одним делом.

— Что-то серьёзное? — встревожилась Ли Донгмей.

— Да, — кивнул парень. — Ребёнка похитили. Не сейчас, несколько лет назад. Но родители его до сих пор ищут. Чэн Сяоши попытался его найти, но безуспешно. Вот и расстроился.

— Я могу чем-то помочь?

— Боюсь, что нет, — покачал головой Лу Гуан. — Не волнуйся, Чэн Сяоши будет в порядке. Он не из тех, кто сдаётся.

Ли Донгмей кивнула. Упрямства парню и впрямь было не занимать. Если кто и справится с подобным заданием, то это как раз Чэн Сяоши.

— Слушай, — сказала она, побоявшись, что может забыть спросить в следующий раз, — ты бы не мог потом взглянуть на одну фотографию? Нужно просто узнать про один предмет: был он там или нет.

— Я могу и сейчас посмотреть, — предложил парень. — А что случилось?

Ли Донгмей рассказала о своём разговоре с Шихонг про то, что мобильный телефон Жилан так и не был найден.

— Хочешь, чтобы я взглянул, был ли он в отделе для улик? — понимающе кивнул Лу Гуан. — Давай фото.

Донгмей нашла нужный кадр в галерее и протянула парню свой мобильный. Он аккуратно взял её телефон в руки; радужка его глаз из серой стала бирюзовой — Лу Гуан начал осмотр того, что было на снимке. Через несколько минут он вернул девушке телефон и отрицательно покачал головой — мобильного Сюй Жилан в отделе улик не оказалось.

— Спасибо, — поблагодарила парня Донгмей, убрав телефон в сумочку.

— Не за что, — пожал он плечами.

— Лу Гуан, можно я потом позвоню или напишу, чтобы узнать, чем кончилось дело с тем мальчиком? — спросила девушка.

— Могла бы и не спрашивать, — хмыкнул тот. — Не волнуйся, мы тебе сообщим.

* * *

Дома Ли Донгмей попыталась сесть за новую главу, но попытка оказалась безуспешной: слова совсем не хотели складываться в предложения. Её никто не отвлекал звонками и сообщениями, но сегодня одиночество — обычно желанное — не помогало, а угнетало. Девушка писала фразу, тут же зачёркивала её, убивая ещё не рождённый текст. Писала новую, понимая, что она ничуть не лучше. Перечитывала, безжалостно сминала и отправляла лист в корзину. Работа не клеилась, внутренний голос упрямо молчал. Донгмей сходила на кухню, налила себе чай, вернулась за письменный стол, включила ноутбук, начала перечитывать уже набранные черновики, надеясь, что они натолкнут её хоть на какие-то мысли — но всё было без толку. Чувствуя себя бездарностью, она откинулась на спинку стула и, запрокинув голову, уставилась в потолок.

— Узнаю этот взгляд. Сюжет не идёт? — заботливо поинтересовалась Сюй Жилан, появившаяся за её спиной.

— Не идёт, — согласилась с ней Донгмей, всё так же глядя в потолок.

— Ты разочарована, — констатировала подруга. — Ты так хотела поделиться своей маленькой победой, а от тебя попросту отмахнулись.

Она обошла стол и уселась прямо на подоконник, почти напротив Донгмей. Сейчас на ней был джинсовый комбинезон, надетый поверх свободной рубашки канареечного цвета. Алая блуза, в которой она явилась сегодня в парке, видимо, ушла в небытие. Писательница невольно усмехнулась, подумав, что её фантазии меняют наряды чаще, чем она сама.

— Чэн Сяоши занят важным делом, — встала на защиту парня Ли Донгмей. — Ясное дело, что ему сейчас не до меня. Похищенный ребёнок — это тебе не шутки!

— Но ведь от этого не менее обидно, — хмыкнула Сюй Жилан, болтая ногами. — Даже если ты это хорошо понимаешь.

— Я тебя не слушаю! — заявила девушка, открывая новостную ленту в интернете.

На глаза попалась фотография одной из недавних жертв маньяка. Донгмей, нахмурившись, свернула окно и вновь открыла тексты черновиков.

— Это просто смешно! — закатила глаза Жилан. — Думаешь, если закроешь глаза и заткнёшь уши, то я исчезну? Это просто восстание трёхлетки! — фыркнула она.

— Ты всего лишь плод моего воображения, — недовольно взглянула на неё девушка. — Правда, довольно упрямый.

— А ты не задумывалась, почему я до сих пор здесь?

— Потому что я в тебе нуждаюсь? — неуверенно предположила Ли Донгмей.

— И это тоже, — согласилась Сюй Жилан. — Со мной тебе веселее. Ведь в реальной реальности тебе всегда было слишком тошно. Во всяком случае, до недавнего времени. Но дело не только в этом, — покачала головой она.

— А в чём?

— Ты и сама знаешь, — улыбнулась подруга и загадочно сказала, склонив голову набок: — Сюжет не идёт. Он должен быть, но его нет.

Донгмей медленно кивнула. Так и было: она не могла перестать думать о смерти Жилан. Не то чтобы это само по себе было странным — всё-таки умерла её лучшая подруга. Скорее, дело было в том, что её смерть была совершенно бессмысленной и нелогичной. В ней не было сюжета. Точнее, он был — должен был быть — и Ли Донгмей это чувствовала, но никак не могла его увидеть. Она уже раз сто пересмотрела всё, что могла найти об этом маньяке и его жертвах — все новостные колонки, все соцсети, архивы издательства, — но не могла понять, почему именно Жилан оказалась одной из жертв. А теперь, когда выяснилось, что сотовый забрали только у её подруги, это казалось ещё более странным. Даже закралась крамольная мысль, что её подруга была убита совсем по иной причине. Но это же бред! Или нет?

Донгмей взглянула на экран ноутбука и потянулась за мышкой.

— Нет! — воскликнула Жилан, для которой мысли подруги не были тайной. — Не вздумай!

— Я пока ещё ничего не решила, — откликнулась Донгмей, открывая папку с файлами.

— Но ты уже думаешь об этом! И даже открываешь фотографии! Перестань! — запротестовала подруга, спрыгнув с подоконника.

— А разве ты не должна меня поддержать? — приподняв бровь, спросила писательница. — Я всё-таки хочу узнать правду о твоей смерти.

— Но не ценой своей жизни! Как твоя подруга я глобально осуждаю такие методы!

Ли Донгмей закусила губу. Было ли ей страшно? Разумеется. Было ли это глупо? Безусловно. Особенно идти в одиночку. Вот только ни Лу Гуан, ни Чэн Сяоши никогда не согласятся на такую авантюру, да ещё и её отговорят — и правильно сделают, потому что это чистое безумие. С каких это пор она вдруг стала такой храброй?

— Или глупой… — вздохнула Жилан в унисон с её мыслями.

— Они все уже умерли. — Ли Донгмей прикрыла глаза. — Я не собираюсь менять историю. Просто посмотрю тот ли это маньяк или нет.

— Это же добровольное согласие на смертную казнь! — пыталась образумить её подруга.

Но, видимо, благоразумие Донгмей сегодня решило запереться в своей комнате и никуда оттуда не выходить.

— Я не могу просто сидеть, когда другие заняты делом! Чэн Сяоши с Лу Гуаном пытаются спасти мальчика, а что я? Пытаюсь написать никому не нужную главу, — покачала головой девушка. — У меня есть способности и они могут помочь выяснить, что произошло на самом деле. А вдруг я заодно замечу что-то, что поможет полиции поймать маньяка?

Файл полностью загрузился. Это были фотографии жертв и досье на них — вся информация, которая была в доступе девушки. Она почти наизусть знала каждую строчку. Знала, кто и где встретил свою смерть. Поражалась полиции, которая по крохотным данным и почти полному отсутствию улик объединила их в серию, даже несмотря на то, что некоторые убийства походили на суицид, а то и вовсе на несчастные случаи по неосторожности. С фотографий на неё смотрели глаза девяти жертв, одной из которых была Сюй Жилан. Люди на снимках улыбались, ещё не зная, что вскоре умрут. Донгмей ёжилась от этих взглядов сильнее, чем от холодного ветра.

«Ничего… скоро это всё закончится», — сказала она себе.

Девушка и сама потом не могла себе объяснить, почему пошла на это. Наверное, виной этому был целый коктейль эмоций, которые она испытывала в тот момент: чувство досады от реакции Чэна Сяоши на её приход, ощущение собственной беспомощности, желание доказать в первую очередь себе самой, что она тоже на что-то способна, страх упустить что-то важное в этом деле и, наконец, желание докопаться до истины. Всё это вкупе с временной смелостью после разговора с мамой дало совершенно непредсказуемый результат.

Она открыла фотографию одной из жертв — улыбчивого студента-второкурсника. Насколько Ли Донгмей знала из комментариев в соцсетях, это фото он запостил за несколько минут до своей смерти. Это было селфи на фоне насыпи на одной из станций, откуда открывался прекрасный вид на город. Для девушки это был самый простой вариант для первого прыжка в фотографию — не нужно было ничего изобретать и притворяться перед другими. Не давая себе времени подумать, Ли Донгмей хлопнула в ладоши и оказалась внутри снимка. Это как прыгать в воду с вышки: если медлить — ни за что не прыгнешь.

Всё произошло достаточно быстро — Ли Донгмей и опомниться не успела. Она запомнила лишь ощущение бесконечного полёта, когда её резко толкнули в спину и нога поехала вниз по гравию. Попытка уцепиться хоть за что-то ни к чему не привела, а потом Донгмей и вовсе сорвалась и полетела вниз с обрыва. Это был тянущий полёт в никуда. Полёт, переходящий в падение. Но что обидно — она практически не увидела маньяка, просто ощутила толчок сильных рук со спины.

Когда девушка после хлопка вновь оказалась в своей комнате, она посидела несколько секунд, глядя перед собой и пытаясь избавиться от противного ощущения, что она слышит звук падения собственного тела о камни внизу. Донгмей понимала, что это, разумеется, бред и игра воображения, ведь долететь она не успела, выйдя из фотографии раньше. Наконец она моргнула, вышла из оцепенения и, взяв карандаш (потому что не помнила, куда положила ручку), старательно записала в блокнот под пунктом «1.» всё, что запомнила.

Второй прыжок дал больший результат, а заодно и тактильный контакт с убийцей. Ли Донгмей знала, что и здесь особо ничем не рискует, кроме собственной психики. Жертва — молодая женщина — была ещё какое-то время жива после того, как её пырнули ножом. Она шла после работы домой к своему мужу и маленькому сынишке, сократив дорогу через парк. И это было её роковой ошибкой. Под тёмным кленовым кружевом её и поджидал убийца.

Боль вспыхнула коротко и остро под рёбрами в правом боку. Вспыхнула и сразу же погасла, чтобы обжечь острой сталью в новом месте. Донгмей крутанулась, упала навзничь к ногам убийцы. Под клёнами было не рассмотреть лица, но когда он склонился над ней, чтобы нанести новый удар, девушка постаралась перехватить его руку. Её ладонь тут же отбросили, но этого мгновения хватило, чтобы понять, что рука убийцы была холодной, в то время как те, которые душили Жилан, были горячими. Донгмей хорошо тогда это запомнила.

Девушка перекатилась по земле, пачкаясь в собственной крови, пульсирующими горячими ручейками стекавшей на траву, и сомкнула ладони, вновь оказавшись за письменным столом. На этот раз тело не сразу поверило в то, что оно живо, и Ли Донгмей завалилась на бок, падая со стула на ковёр. Удар об пол немного привёл её в чувство. Она, с трудом поднявшись, добрела до графина, стоящего на тумбочке, и налила себе воды. Залпом выпила и вновь вернулась к столу. Заточила карандаш, в отупении наблюдая как падают на столешницу древесные стружки. Подумала, что внутри неё что-то сегодня так же осыпалось…

Раскрыла блокнот. Записала цифру «2.». Карандаш запрыгал по странице, как стрелка сломанного сейсмографа, строчка заезжала на строчку, но Ли Донгмей упрямо записывала свои мысли и ощущения от прыжка. Её трясло как в лихорадке, на глаза наворачивались слёзы. Но она должна была убедиться. Ещё раз. Всего только раз. Но этот раз перешёл во второй, а второй — в третий. Не все снимки, разумеется, подходили, но учитывая, что жертв было достаточно, найти фотографии, сделанные незадолго до смерти некоторых из них, не составило труда. Донгмей прыгала из снимка в снимок как одержимая; ей каждый раз не хватало данных, чтобы полностью убедиться, что Жилан убил совсем другой человек.

За это время она убедилась ещё как минимум в том, что в своих книгах была категорически неправа. Страх — это не неясное предчувствие скорой беды; не что-то необъяснимое. Он вполне реален и конкретен. Это чёрный глаз дула пистолета, смотрящего на тебя в упор; это холодное и в то же время обжигающее лезвие, касающееся кожи; это руки, толкающие тебя в спину с высоты; это бейсбольная бита, обрушивающая удар за ударом; это даже могут быть пузырьки воздуха, вырывающиеся изо рта, когда тебя удерживают под водой. Страх рельефен и осязаем, он захватывает человека целиком, но при этом обостряет восприятие. То, что Донгмей было нужно, чтобы заметить несоответствия. После пятого фото она остановилась.

* * *

— Цяо Лин, ты плачешь, что ли? — пихнул девушку в плечо Чэн Сяоши.

— Уж кто бы говорил! — возмутилась она. — У самого глаза на мокром месте были, когда Доу Доу встретился с родителями.

— Момент был слишком трогательным, — не стал спорить парень.

Цяо Лин хотела было съязвить по этому поводу, но промолчала. Для друга это было больной темой: Доу Доу воссоединился с родителями, а Чэн Сяоши так и не отыскал своих. Парень, конечно, искренне радовался за их клиентов, но наверняка думал о своей потерянной семье. А кто бы не думал на его месте?

— А знаешь, по-моему это нужно отпраздновать! — весело сказала Цяо Лин, переводя тему. — Что скажешь, Лу Гуан? — обратилась она ко второму парню.

— Я не возражаю, — пожал плечами тот. — Только нужно написать Ли Донгмей, что всё хорошо закончилось. Она просила.

— О! А может, и её позовём? — предложил Чэн Сяоши. — Хозяйка, что скажешь?

Он, конечно, не сомневался, что подруга возражать не будет, но на всякий случай решил уточнить.

— Чем больше народу, тем веселее, — кивнула Цяо Лин. — Ладно, я в магазин за чем-нибудь вкусненьким.

Девушка ушла, а Чэн Сяоши тем временем набрал номер Ли Донгмей, но на том конце упорно не хотели брать трубку.

— Да где она может быть?! — воскликнул парень после очередного гудка, вышагивая кругами по комнате. — Всё веселье пропустит!

Он недовольно цокнул языком и снова нажал на кнопку вызова. Результат был тем же.

— Может, обиделась? — предположил Лу Гуан, невозмутимо протирая стойку. — Она, кстати, хотела сообщить, что остаётся в Пекине, а ты развернулся и ушёл.

— Серьёзно? — остановился на полукруге Чэн Сяоши. — У меня все мысли об этом деле были… — растерянно пробормотал он. — Да уж, некрасиво вышло. Может, добежать до неё? Недалеко ведь живём.

— Беги-беги, — хмыкнул друг. — Как раз мешаться не будешь, пока я здесь прибираюсь.

— Какой ты всё-таки вредный, — закатил глаза Чэн Сяоши и вышел за дверь.

Ли Донгмей открыла после шестого звонка, когда парень уже потерял надежду, что дома кто-то есть.

— Слушай, — с порога затараторил Чэн Сяоши, — как-то нехорошо получилось. Понимаешь, я не мог ни о чём думать, кроме этого мальчика, но я правда очень рад, что ты…

Он осёкся. С тем же успехом парень мог что-то рассказывать сливовому дереву, росшему рядом с домом. Ли Донгмей, стоявшая на пороге, вроде бы слушала его, но не слышала. И смотрела не на него, а сквозь него. Взгляд писательницы при этом был отстранённый и какой-то безжизненный.

— Эй, всё в порядке? — обеспокоенно спросил Чэн Сяоши, вглядываясь в бледное лицо девушки.

Она медленно кивнула, словно до неё не сразу дошёл смысл его слов.

— У тебя неприятности? — не унимался парень, делая шаг навстречу. — Сама расскажешь? Или мне на твоём фансайте почитать?

— Чэн Сяоши, — устало заговорила девушка, — пожалуйста, уходи. Я хочу побыть одна.

Не дожидаясь ответа, она развернулась и пошла в комнату.

— Хорошо. Но я пойду с тобой! — заявил Чэн Сяоши, явно проигнорировав слово «одна». — Тебя точно нельзя оставлять в таком состоянии!

Ли Донгмей села на стул, двигаясь больше механически, а сам парень расположился в кресле. Он никак не мог понять, что произошло, а девушка упорно молчала, уставившись прямо перед собой. Чэн Сяоши катастрофически не выносил тишины, тем более такой странной. Ему хотелось, чтобы Донгмей сделала хоть что-то, — закричала или заплакала. Чтобы хоть как-то показала, что она чувствует, а не сидела с безжизненным взглядом манекена на витрине. Чутьё подсказывало парню, что дело было вовсе не в банальной обиде: случилось что-то гораздо более серьёзное. И это незнание сводило с ума.

— Может, тебе водички принести? — предложил Чэн Сяоши, не в силах больше сидеть в тишине. — Выглядишь кошмарно. Как будто померла, а в гроб лечь забыла.

Изо рта Донгмей вырвался хриплый смешок. Парень даже не представляет, насколько он был прав.

— Спасибо. — Девушка попыталась улыбнуться, но её губы дрогнули и скривились. — Воды с меня достаточно. Последний раз меня как раз топили.

— Тебя… что?! — Чэн Сяоши подумал, что ослышался, а затем случайно бросил взгляд на ноутбук и замер, узнавая на его экране недавних жертв маньяка. — Боже… Что ты натворила?!

— Ничего… — выдавила из себя Донгмей и медленно покачала головой. — Я ничего не меняла… Просто наблюдала…

Но парень её уже не слушал, набрав номер Лу Гуана.

— Празднование отменяется! Предупреди Цяо Лин и быстро дуй сюда! Донгмей тут такое учудила!... — практически закричал Чэн Сяоши, когда Лу Гуан наконец взял трубку.

* * *