Секрет ведьмы (гет)

Хоуп влетела домой к Блэку, не замечая ничего вокруг. Ей нужен Гарри. Сейчас. Нашла парня на кухне, не смотря вокруг положила деньги перед миссис Уизли.

— Я ничего не купила, — она рычала. Была невероятно зла. В ней клокотала безумная ярость. Как он посмел? — пожалуйста, купите за меня.

Не слушая ничего, схватила Гарри за руку и повела в свою комнату.

— Хоуп? — Гарри с тревогой вглядывался в ее лицо. Что-то случилось это ясно, как божий день. Поругалась с Тео? Судя по тому, что он отсутствовал причина в этом. Но что произошло?

— Молчи, — отрезала девушка. Гарри перехватил ее руку и нежно сжал, пытаясь показать поддержку.

Они зашли в ее комнату и Хоуп буквально впечатала его в стену, а потом агрессивно поцеловала. Гарри был в замешательстве, но не сопротивлялся. Он всеми силами старался сдержать напор: нежно обнимал, гладил по спине, проводил по волосам и щекам. Хоуп кусалась, впивалась в него ногтями, будто хотела сделать больно. Но кому?

Гарри отстранил от себя девушку и заглянул в глаза. Те сверкали бешенством и какой-то жаждой. Он никак не мог понять ее. Понять причины.

— Что случилось? — аккуратно спросил Гарри, притягивая к себе и обнимая. Она не сопротивлялась, только глубоко дышала, — тебя кто-то обидел? Это Тео?

Она фыркнула, а потом внезапно рассмеялась, кусая себя за палец. Это было что-то… ненормальное. А потом расплакалась. Гарри замер, остолбенел.

— Что случилось? — жестче спросил парень, отстраняя от себя. Смотреть, как она плачет, как ей больно, это было вовсе не то, что он хотел видеть.

— Я отвратительная, — она закрыла лицо руками. Хоуп трясло, у нее была самая настоящая истерика, с которой Поттер никогда не сталкивался, — отвратительная.

Гарри убрал руки от ее лица и взял за подбородок, заставляя смотреть на себя.

— Эй, — он жестче, на грани боли сжал пальцы, чтобы глаза девушки сфокусировались, — ты знаешь, что это не так. Но ты расскажешь, почему так думаешь.

— Я виновата перед ним. Очень сильно. Очень-очень. Я… — Хоуп говорила, смотря в глаза Гарри, не отрываясь, — вместо Тибериуса на кладбище должен был быть Петтигрю. Но я вмешалась, чтобы Сириуса освободили. Потому что без него, он бы считался сбежавшим преступником, а потом у… умер бы… — Гарри глубоко втянул в себя воздух, Хоуп же не останавливалась, — Воландеморт жил у Ноттов, Т. Тео подвергся, я… я не знаю особенно много, он сказал, что его держали под империусом, но там что-то еще было, п.после лета он сильно изменился. А потом, я взяла ответственность и попросила родителей о помощи. Я стала что-то вроде последней надеждой на будущее и… и он стал таким… я не знаю. Он говорит, что любит, — Хоуп сжалась, будто ожидая, что Гарри взорвется, но Поттер сам видел чувства Нотта, поэтому неожиданностью для него это не стало, — но это не любовь, что угодно, но не любовь.

— Что он сделал? — Гарри вдруг понял, что этого мало. Хоуп не вернулась бы такой, все, что говорила девушка это мысли на протяжении длительного времени, из-за такого не впадают в истерику, — что он сделал, Хоуп?

— Н.ничего, — испуганные глаза девушки больно резанули по нервам, но Гарри отмахнулся от этого ощущения.

— Не лги мне, Хоуп, — он притянул ее ближе за подбородок и спросил в губы, — он к тебе прикасался, не так ли?

Хоуп затрясло сильнее и для Гарри это стало самым правдивым ответом. Лучше любых слов. В нем закипел гнев.

— Он сам не понимает, — Хоуп схватила парня за руку, — я не знаю, что с ним. Меня просто пугает. Я его не виню. Я сама по всем виновата… Только не трогай его, пожалуйста…

Ривайвол говорила бессвязно, отрывками и Гарри едва мог понять, что она имеет в виду. Вероятно, сама Хоуп не понимала, что нужно чувствовать и что на самом деле творится у нее в голове. Поттер пытался успокоится. Здесь и сейчас он ничего не мог сделать. Только каким-то образом заставить Хоуп прекратить истерику. В голове представлял самое страшное.

Где он ее касался?

Что он сделал?

Хотелось задушить мерзавца. Убить.

Хоуп была напугана, чем? Когда она вернулась, злилась. Буквально фурия.

Гарри провел пятерней по волосам и пнул кровать. Хоуп всхлипнула и парень вздрогнул. Почему такая разительная разница в поведении?

— Ты боишься, что я тебя брошу? — удивленно спросил Гарри. Он не знал откуда пришла эта мысль, но знал Хоуп и то, насколько он дорог ей. Ривайвол испуганно посмотрела на него, а Гарри захотел рассмеяться над глупостью такого предположения.

— Мне жаль, — видеть ее такой было больно и неприятно. Она должна улыбаться. Светиться, быть уверенной в себе, а не сломленной, какой была сейчас. Парень нежно обнял девушку, притягивая к себе и целуя. Поувствовал, как она постепенно расслабляется и углубился, как умел. Жадно, быстро. Холодные руки залезли под рубашку и парень вздрогнул, а потом зарычал, прижимая девушку к стене. Хоуп царапалась, цеплялась в кожу, делала больно. Он укусил ее за шею, а потом поцеловал, вновь впиваясь в вишневые губы.

Он не бросит ее. Не из-за Нотта, не из-за кого бы то ни было. Чтобы там не произошло, Хоуп любила его. И было полной дуростью хоть на миг подумать иначе. Злился ли он? Безусловно. На ублюдка, который посмел взять то, что ему не принадлежало. На Хоуп, потому что усомнилась в его, Гарри, любви. На всю ситуацию в целом. Винила ли она себя каждый раз, как сталкивалась с Ноттом? Гарантировано. И Тео это знал и пользовался. А теперь у него еще подкрепленные самой Хоуп слова.

Гарри зарычал, ставя колено, между ног Хоуп, прижимаясь ближе и хватая ее за волосы, оттянул назад. Податливая, словно пластилин плавится в его руках. Ощутил ли тоже самое господство над ней Нотт? Видел ли он тот же взгляд, ощутил ли ее вкус? Гарри провел пальцем по влажной нижней губе, с жадностью наблюдая за лицом Хоуп.

Покорная.

Она облизнула его палец, смотря с дерзостью. И Гарри повелся на провокацию. Вновь танец языков, шуршание одежды и звуки поцелуев. Как себя контролировать? Да и нужно ли? Он на пробу вытащил блузку из-под юбки и залез под нее, чтобы ощутить кожу. Держать в руках тонкую талию, которую он может обхватить обеими руками, будто держать маленького зверька. Сожми и сломаешь. Убьешь. Хоуп выгнула спину, сама прижалась теснее. Гарри повело. Остановиться. Сейчас же.

Она смотрела доверчиво, ни капли не сомневаясь в нем, в его решениях. Столь же жадно, наблюдая за мимикой парня, подмечая и тяжелый взгляд и почерневшие глаза, румянец на щеках.

— Гарри? — Хоуп говорила спокойно и это убедило парня, что буря прошла. Взгляд стал обычным, уверенным в себе, непоколебимым. Позже они поговорят об этом. Позже им следует обсудить очень многое, но он понимал, что это будет только после того, как он изучит окклюменцию. Он сел на кровать, широко расставляя ноги. Пусть видит и знает о его желаниях. И пусть больше никогда не сомневается в нем. Хоуп не смутилась, но смотрела исключительно в глаза, — я никогда не предам тебя. Чтобы не случилось, всегда буду на твоей стороне. Веришь?

— Верю, — без промедления ответил Гарри, даже не задумываясь, — но ты должна пообещать, что никогда не засомневаешься в моих чувствах и во мне.

— Обещаю, — так же без заминки ответила девушка. Потом присела между расставленных ног, не прерывая контакт глаз, смотрела снизу вверх и эта покорность опьяняла Гарри, — я люблю тебя.

Чувствовал ли он счастье? Можно ли назвать счастьем то, насколько сильно забилось сердце? Насколько в голове стало пусто и одновременно с этим зароилось куча мыслей. Как по коже прошли мурашки. Как ему внезапно захотелось движения? Сравнимо с полетом? Нет. Это лучше. Ярче.

Она рождена для него. Был ли тот Гарри, из уже прошлого-будущего Хоуп так же счастлив? Нет. У него не было Ривайвол. Не было уверенности, что за спиной стоит кто-то, кто никогда не отвернется, кто поймет без слов, кто-то, кто знает все чувства, все мысли Гарри.

— Я тоже тебя люблю, — он провел по ее щеке, запоминая этот момент. Ее практически прозрачные серые глаза и то, как они наполняются счастьем. Даже обожанием. Как пухлые губы после поцелуев раздвигаются в счастливой улыбке, как она вся начинает светиться. О, он любил ее. Гарри начинал думать, что готов для нее на все. Лишь бы это не заканчивалось. Лишь бы она оставалась рядом. С ним. И только с ним.

Имело ли смысл разговаривать с Ноттом? Сам бы Гарри не отступил и боролся до конца. Но ему нужно преподать урок. Не дома, не там, где их могут остановить.

_________________

Когда они зашли в поезд, Драко моментально выцепил Хоуп и утащил в вагон старост.

— Ты в курсе, как я переживал? — шипел парень, больно стискивая руку.

— Ммм…

— Очень красноречиво, — он закатил глаза и убрал руку, — маячок ничего не показывал. Я не мог тебя найти. Больше так не делай. Что вообще за драма между тобой и Ноттом?

— Ты сейчас хочешь об этом поговорить?

— Нет, — отрезал Драко, — я хотел поговорить неделю назад.

— Ладно, хорошо. Тебе вообще можно показываться со мной? Ну… — замялась Хоуп, — родители не против? — Драко скептически посмотрел на нее.

— Они не монстры, — слизеринец закатил глаза, — почему ты вообще подумала об этом? — она показала обручальное кольцо с гербом Поттеров. Драко раздраженно выдохнул, — буть ты помолвлена хоть с самим Дамблдором, факт того, что ты Ривайвол неизменен, как и факт твоего факультета.

— О? — удивилась Хоуп.

— Так что с Ноттом?

— Я рассказала Гарри о том, что произошло, — ровным голосом ответила Хоуп, стараясь увести тему. Они дошли до вагона старост и Драко ничего не успел сказать, девушка раскрыла дверь. Эрни и Ханна уже были на месте, как и Энтони с Падмой. Не хватало только Рона и Гермионы. Хоуп и Драко встали подальше от всех и скрестили руки, наблюдая за счастливыми лицами новоиспеченных старост. Настроение у обоих было практически на нуле. Хоуп беспокоил Теодор, который вел себя так, словно ничего не произошло, но смотрел уже иначе. Выжидающе. А Драко беспокоило, как будет маме без него дома. Раньше они могли надолго закрыться в спальне друг друга и провести время вместе, читая или просто разговаривая. Отец не вмешивался, чаще выполнял маленькие поручения Темного Лорда.

Когда зашли Рон и Гермиона, староста школы начала рассказывать про обязанности.

— И как отреагировал Поттер? — тихо спросил Драко.

— Вообще неожиданно, — она повела плечами, — очень…неожиданно, — подобрать другие слова было сложно.

— Ооо, — усмехнулся Малфой и поиграл бровями, — прямо так?

— Отвали, — Хоуп покраснела, но настырно посмотрела в серые глаза, — жду не дождусь, когда у тебя кто-то появиться.

Малфой недовольно фыркнул и поджал губы.

— Сомневаюсь, что вообще кто-то достоин.

— Астория?

— Помимо того, что ее не видно и не слышно, когда ее видно и слышно, она изрыгает из себя девичьи штучки, которые как ты понимаешь меня не интересуют. Уже начинаю жалеть, что бросил Паркинсон.

— Уверена, если ты об этом скажешь Пэнси она упадет тебе в ноги, — развеселилась Хоуп.

— Аккуратно с ней в этом году, — шепнул Драко.

— Я не боюсь, — дернула Хоуп плечом, — в состоянии защитить себя.

— Это не шутки, — разозлился Малфой, — что если меня или Тео не будет рядом? Ты хоть понимаешь сколько человек захотят выслужиться перед ним? Схватить тебя и Гарри Поттер сам прибежит спасать тебя.

— Я знаю, — огрызнулась Хоуп, — мне теперь по стенам передвигаться и в страхе прятаться от всех?

— Просто будь аккуратна и не нарывайся.

— Я никогда не нарываюсь, — закатила глаза Хоуп.

— Ладно, — выдохнул Малфой, — в основном это так.

Рон и Гермиона задержались, чтобы дождаться Хоуп и Драко. Предложили поехать в одном купе, но Малфой отказался, а Ривайвол не посмела перечить ему. Если отказ был настолько резкий, значит была причина.

_____________________________

Когда Гарри остался один, он приоткрыл дверь, вставая в них, чтобы не пропустить Нотта.

Схватив за грудки, затащил в купе. Теодор не казался испуганным или сколько-то удивленным. Только ухмылялся.

— Ты больше не прикоснешься к ней, — Гарри захлопнул дверь и обернулся, — никогда.

— Она сказала, что ей понравилось? — Нотт засунул руки в карман, с интересом наблюдая, как щеки Поттера начинают краснеть от злости.

— Ей не понравилось, — он подошел ближе и прошипел, — ты ей отвратителен.

— Ложь, — по акульи заулыбался Нотт. Тео провоцировал. А Гарри вело, — яблоки и вишня, — Тео блаженно прикрыл глаза, с удовольствием прошептав, чтобы потом посмотреть прямо на гриффиндорца. Видеть, как округляются глаза Поттера от понимания, как жестко вытягивается лицо, как он становится таким, каким был Тео. Чудовищем.

Гарри налетел на него, не помня себя. Жуткий смех Нотта не добавлял Поттеру стоицизма. Гриффиндорец был зол. Неимоверно. Взбешен. Теодор не сопротивлялся, просто улыбался. Терпел удары. У Гарри болели кулаки, но он хотел больше. Он хотел убить этого мерзавца. Перед глазами была лишь красная пелена и смех Тео.

В какой-то момент его оттащили от слизеринца. Гарри вырывался, рычал, что-то кричал. Тео сел, вытирая кровь из носа и с большим удовольствием смотрел на гриффиндорца. Это превосходно.

— Какого… дьявола?! — Рону едва удавалось сдерживать Гарри, который не переставал брыкаться. Нотт был весь в крови, ворот рубашки окрасился красным.

Тео встал, отряхиваясь, в стороне заметил Грейнджер. Глаза шокированные, руки прижаты ко рту.

Интересно, Хоуп залечит его? Конечно, залечит.

Гарри резко выдохнул и посмотрел на Нотта.

— Если ты еще раз сделаешь что-то ей, я убью тебя. Слышишь?

— Не убьешь, — усмехнулся Тео, стирая кровь рукавом, — она не простит. Ты это знаешь.

— Мне плевать! — закричал Гарри.

— Нет, не плевать. Знаешь в чем штука, Поттер? — не дожидаясь ответа, продолжил, — если я убью тебя, она меня не простит. Но не прогонит. А тебя?

__________________________

В их купе сидели Крэб, Гойл, Блейз и неожиданно Паркинсон. Очевидно, юноши были не слишком довольны таким соседством, но и выгнать не посмели. В связи с новыми обстоятельствами все стали вдруг лояльнее, фальшиво-лояльнее.

Пэнси подняла глаза и сощурилась, со злостью смотря на Хоуп.

— Драко, я думала ты образумился, — растягивала слова девушка, — сейчас нужно аккуратно подбирать друзей. Многие могут оказаться… мусором.

— К счастью, от мусора я избавляюсь быстро, — Малфой скрестил руки, с превосходством смотря на Пэнси.

— Драко, она не про себя, — закатила глаза Хоуп и стряхнула несуществующую пыль со значка, — аккуратно, Паркинсон, ты разговариваешь со старостами, — усмехнулась Хоуп, копируя взгляд Малфоя, — кстати, что ты здесь делаешь?

— Сижу, — улыбнулась девушка, — с друзьями по… общим интересам. Так что тебе следует покинуть купе.

— О? — она задумчиво посмотрела на друга, и громко шепнула, будто не хотела, чтобы ее услышали остальные. Хотя, конечно, все это спектакль, — она думает, что у нее есть друзья?

— Она думает, что у нас общие интересы, — хмыкнув, встрял Блейз и с жалостью посмотрел на Пэнси.

— Ладно, хватит, — скучающе сказала Хоуп и прям посмотрела на бывшую подругу, — проваливай. Не твое купе, не твои люди, не твой круг.

— Как будто твой, — огрызнулась Пэнси, краснея. На что рассчитывала девушка, Хоуп не знала. Отчасти понимала. При новых обстоятельствах, если бы не Драко, вероятно, Ривайвол была бы в меньшинстве. Никто не стал бы за нее заступаться.

Дверь в купе открылась и зашел Нотт. Сердце Хоуп застучало сильнее, она не смотрела на него, но чувствовала его взгляд. Игнорирование за последнюю неделю не помогало. Оба знали, что это прекратится по прибытию в школу. Оба знали, что Хоуп слишком привязана к ним, что она не умеет быть одна. Нотт молча прошел и сел возле Пэнси, затем перевел на нее взгляд, рассматривая.

Только тогда Хоуп увидела его вид.

— Что за? Что случилось? — спросила Хоуп.

Нотт проигнорировал ее. Палочкой открыл окно. Достал сигарету, закуривая.

Медленно выдохнул дым в сторону Паркинсон.

— Проваливай, — спокойно сказал.

Девушка со злостью посмотрела на парня. Она уже пожалела, что вообще все это затеяла. Так не должно быть. Сейчас Пэнси обязана быть на высоте. Именно ее отец входит в ближний круг, как и Люциус Малфой. Они с Драко должны были помириться. Конечно, помолвка теперь невозможна, но подружиться это был бы хороший ход. Она не рассчитывала, что Малфой будет настолько смел, чтобы продолжать общаться с Ривайвол. Хоуп была помолвлена с врагом Воландеморта. Драко подставлялся. Это было… бесстрашно. По-гриффиндорски.

— Я тихо говорю? — Тео нагнул голову и приблизился к Пэнси, — я сказал вали отсюда! — громко крикнул в ухо.

— Да пошли вы, — не выдержала Пэнси и встала, — когда твой парень умрет, ты будешь следующая, — Паркинсон была слегка напугана. Очевидно с Ноттом что-то случилось и злить и без того безумного парня хотелось ровно столько же, сколько умереть.

— Если мой парень умрет, — оскалилась Хоуп, — вы все трупы. Обещаю.

Дверь захлопнулась и Хоуп села к Тео, внимательно рассматривая лицо.

— Это Гарри? — она достала палочку и очистила кожу от грязи и крови, чтобы рассмотреть синяки и раны. Конечно, Нотт поступил дурно, но теперь, при всех этих свидетелях, она должна была простить. В таком виде нельзя было оставлять. Возможно, он заслужил и Ривайвол оставила бы все как есть, но в школе Амбридж, а Тео едва ли озаботиться тем, чтобы вылечить себя и уж тем более пойти к Помфри. Вероятно, Нотт не выдаст Поттера, но девушка не знала, кто еще был свидетелем драки.

— За что хоть? — с интересом спросил Забини.

— Яблоко не поделили, — Тео докурил и выбросил бычок в окно, закрывая.

— Яблоко, говоришь? — протянул Малфой, понимая в чем дело. Возможно, не только Малфой.

Хоуп с укором посмотрела на Нотта.

— Ты невозможен, — выдохнула девушка и Тео улыбнулся. Простила?

Она выпрямила парню нос с хрустом, потом занялась ссадинами и синяками. Заклинанием это не вылечить, но скрыть получится. Позже нанесет мазь, чтобы следов совершенно не осталось.

В глаза Нотту не смотрела, хотя тот наблюдал, не упуская ничего из виду.

В купе стояла тишина.

______________________

Гарри давно не чувствовал такого внимания к себе. Помимо злости на Тео, добавилась злость на всех вокруг. Ученики то и дело шептались, что он лжец, что Дамблдор зря ему доверяет. Поттер поискал глазами Хоуп, но с тех пор, как они разошлись в поезде, он ее больше не видел. Рассказал ли Нотт, что с ним случилось? Злилась ли она на Гарри?

Если подумать, то сейчас он был благодарен отсутствию Риты Скитер. С ее пером и языком, Гарри чувствовал, что пришлось бы гораздо хуже. Когда он зашел в комнату, Рон и Симус ругались.

— Так рассказал бы, что там произошло? И Гарри и Седрик молчали в тряпочку! — зло плевался гриффиндорец.

— И что бы это изменило? — в противовес ему, Рон стоял спокойно. Засунул руки в карманы, только смотрел не хорошо. Серьезно и угрожающе, — твоя мать поверила бы?

— Какие у вас темы, — Гарри достал палочку и медленно положил на тумбочку, — хочешь знать, что там было? — он встал напротив Симуса, слишком близко. Взгляд презрительный, на губах злая усмешка, — кладбище, котел, Воландеморт в новом теле, — медленно произносил Поттер, — Пожиратели смерти. Авада кедавра. Черный ритуал. Что конкретно ты хочешь знать, мой верный друг?

Гарри давил. Физически и морально пытался вывести Симуса из себя. Возможно ему нужна была еще одна драка? Он уже не двенадцатилетний мальчик, которого можно было бы запугать несколькими сплетнями или «неодобрением». Рядом стоит Рон, в общей гостиной Гермиона и остальные Уизли, на Слизерине Хоуп. У него есть крестный и целый Орден. Стоило ли переживать о глупых учениках, которые не видели дальше своего носа?

— Хочу знать… — Симус сам не понимал, что именно хотел знать. Его выбило из колеи, что мама не хотела отпускать в школу. Но сейчас, стоя напротив однокурсников он уже не готов был поделиться с ними этим. Симус чувствовал угрозу. Он отрицательно покачал головой, — вы чокнутые, — зло сверкнул глазами.

— Так не связывайся с нами, — шепнул Гарри, не отрывая взгляд. Рон вдохнул воздух в себя. Друг сейчас выглядел круто, но как будто не так как обычно. Гарри по большей части был импульсивен, и именно в такие моменты его харизма распространялась, завоевывая чувства людей. Но сейчас он не завоевывал, а пугал.

Симус хлопнул дверью, уходя из комнаты. Рон какое-то время помялся, но все же решил спросить. Он и раньше подмечал перемены, но в последнее время это стало больше заметно. Гарри не срывался, не кричал, со змеиным спокойствием воспринимал многие моменты. Если подумать, когда это началось? На четвертом курсе? Летом? Уже перед слушанием можно было заметить разительную разницу. Рон и Гермиона испереживались, но Гарри… Был спокоен. Словно не его судьба решается, словно не ему угрожают отчислением и сломанной палочкой.

— Гарри?

— Да? — Гарри взмахом палочки распаковал сундук. Вещи начали двигаться сами по себе, расставляясь на положенные места.

— У тебя что-то случилось, да? Почему ты избил Нотта? — Рон сел на кровать, внимательно смотря на друга. Лицо после вопроса никак не изменилось. Казалось, Гарри задумался, но все-таки не понял, о чем пытается спросить Уизли, — ты… — как сказать? Стал злее? Слишком безэмоциональным? Слишком закрытым? — изменился, — Рон поморщился от этого слова. Совершенно не то, что он хотел.

— Это плохо? — он уже говорил, что ничего не скажет, но друзья не переставали спрашивать. Поттер, остановился и повернулся к другу.

— Я не знаю, — Рон пожал плечами, — я не про Нотта. Это из-за Хоуп, да? Поэтому не хочешь говорить?

— Да, — резко ответила Гарри, не желая больше обсуждать эту тему, — и я не изменился.

— Просто, если тебя что-то беспокоит, то ты скажешь, да?

— Конечно, — Рону не было причины сомневаться в друге, только если дело не касалось Хоуп. Только в этой теме Гарри всегда не договаривал и что-то скрывал. Можно понять его злость, но можно ли понять, его тотальное спокойствие в отношении остального? Рон пока решил оставить эту тему и понаблюдать за другом.

— А на Симуса не обращай внимание, — Рон расслабленно откинулся на подушки, стягивая ботинки другой ногой и швыряя куда-то под кровать.

— Не собирался, — хмыкнул Гарри, — как и на остальных. Просто любопытно было бы посмотреть на них, когда они увидят Воландеморта.

— О, — хихикнул Рон, — было бы забавно, да. Но, вообще-то лучше не стоит. Вот бы Тот-Кого-Нельзя-Называть так и жил в подполье, — Уизли передернул плечами, — тогда можно было бы жить без страха.

— Тогда маги бы просто привыкли жить в страхе, — отрезал Гарри, — чем быстрее он выползет, тем быстрее люди начнут шевелиться.

— Но они были бы живы, нет войны, не проблем, нет смертей, — не согласился Рон.

— Это не жизнь, — Гарри помотал головой и достал карту Мародеров, — я не хочу действовать по чьей-то указке. Хочу стать счастливым. Не оглядываясь ни на кого.

— Ты прав, но… Это трудно сделать, если ты мертв, — Рон представил, как был бы раздавлен, если бы с мамой или братьями что-то случилось. Пусть они были бы несчастливы, но зато живы.

— Я готов пожертвовать, если это значит надежду на лучшее будущее, — упрямился Гарри, убирая карту в сундук. Он нашел то, что искал.

— А готов пожертвовать Сириусом? — вдруг резко спросил Рон, — а Хоуп?

— Я — нет, — не думая ответила Гарри, — но они готовы. Это разное.

— Я не о том. Готов толкнуть их в его руки, если это будет значить твое счастливое будущее?

— Без них не может быть счастья, — Гарри вдруг серьезно посмотрел на Рона, будто только что увидел друга, — но я понимаю о чем ты. Если их не станет, то и остальной мир мне не нужен, — он склонил голову на бок, — значит ли это, что мне нужно быстрее убить Воландеморта?

— Да нет же! — разозлился Рон, — я говорю о гуманности.

— В узурпации, тоталитаризме и пытках нет ничего гуманного, — отрезал Гарри.

— Да что с тобой? — Рон помотал головой, странно смотря на друга.

— Со мной ничего. Ты предлагаешь два варианта. Либо жить в страхе, чтобы мои любимые люди страдали. Либо пожертвовать ими ради будущего. Я выбираю третий. Стереть первопричину, все счастливы. Проще говоря, Рон, я выбираю бороться. А ты предлагаешь спрятаться, как крысы. Так что вопрос нужно задать тебе. Что с тобой, Рон?

______________________________

— Так вот как выглядят спальни старост, — Гарри зашел в комнату, которая принадлежит только Хоуп. По какой-то причине, Рон остался с ними и не стал пользоваться привилегиями, в прочем, для Гарри так было лучше.

— Присядь пока, я сейчас, — Ривайвол дописывала письмо родителям о положении в школе и дальнейшим примерных событиях. Закончив заверением, что с ней все хорошо, она запечатала письмо и оставила на столе. Это была только ее комната, значит сюда никому входа без ее разрешения нет, кроме учителей, конечно. Но об этом она не переживала, едва ли кто-то, кроме Северуса захочет спускаться в подземелья.

Гарри лег на диван, чтобы не снимать обувь, свесил ноги через подлокотник и положил под голову руки. Слышал только скрип пера. Его потихоньку отпускало. В последнее время часто накатывала какая-то злость. Держать себя в руках было неприятно, особенно когда хотелось… Он даже не знал, чего именно хотелось. Пожалуй, чтобы его все оставили в покое? Половина школы, видимо верило статьям, а другая Дамблдору. Те и другие строили на него надежды. Ждали чего-то. По большому счету именно этот факт выбивал из колеи.

Лицо Хоуп появилось в поле его зрения. Нос зачесался, потому что кончики волос защекотали Гарри по лицу. Захотелось отмахнуться.

Ривайвол смотрела на него и Поттер понял, что девушка переживает. Вытянул руку и прикоснулся к щеке. Она потерлась о ладонь, как кошка и Гарри улыбнулся от своих мыслей.

— Ты бы выбрала жить в страхе или рискнула бы всем в надежде на светлое будущее? — вдруг спросил парень.

— У тебя вопрос неправильно звучит, — Хоуп странно на него посмотрела, присаживаясь на диван. Гарри не стал акцентировать внимание на взгляде, — ты хочешь, чтобы я выбрала или, или. Вы всегда забываете, что так не может быть.

— Давай представим просто, — Гарри подвинулся, чтобы голова лежала на коленях Хоуп. Браслеты звенькнули и он почувствовал, как пальцы касаются его волос. Закрыл глаза, расслабляясь, — ты можешь отдать меня Воландеморту и остальные выживут, но будут под гнетом тирана, или можешь бросить вызов и бороться за светлое будущее.

Рука Хоуп остановилась. Гарри открыл глаза и посмотрел на бледное лицо девушки. Она больно закусила губу, а Поттер не мог понять, что ее так напугало. Хоуп закрыла глаза и выдохнула.

— Гарри, запомни, пожалуйста, мои слова. Мне не нужен этот мир без тебя. Если ты когда-то будешь сомневаться, если вдруг возникнет похожая ситуация, помни об этом, хорошо?

Гарри резко встал, остро смотря на Хоуп. В последний раз, когда она говорила нечто подобное, ему пришлось идти на кладбище.

— Что ты знаешь? — он слез с дивана и пересел у ее ног, чтобы не нависать. Чтобы не пугать. Но внутри поднималась непонятная злость и тревога. В глаза Хоуп начала собираться влага. Она замотала головой.

— Я не могу сказать. Пожалуйста поверь, что я делаю все возможное, чтобы этого не произошло, но шансов мало.

— Я умру? — онемевшими губами спросил Гарри. Все надежды, все мысли о будущем… Все зря? У него вообще есть будущее? На миг в голову пришла мысль, что Хоуп играла им, что намерено ввела его по тропе, чтобы в конце он пришел к своей гибели. Он разозлился на эти гнусные мысли и откинул от себя. Она никогда бы так не поступила. Могла бы? Возможно. Но ему хотелось верить, что девушка не настолько черствая.

— Что? Нет! — она спустилась к нему на пол и взяла за лицо. Поттер был бледным, а глаза начали потухать, — посмотри на меня, — она заставила его сосредоточиться на себе, — ты будешь жить, я обещаю.

— Тогда в чем дело? — верил ли в это Гарри? Он верил в Хоуп. Верил, что она не стала бы заводить с ним связь, если бы не знала о хорошем исходе. Хоуп была эгоистична, она только из-за парселтанга пожертвовала частью души. Да, было не по плану, но она знала риски. Что случится?

— Я не могу сказать, — она прижалась лбом ко лбу Гарри, — это слишком большая карта, чтобы говорить о ней, когда ты не научился окклюменции.

Гарри глухо рассмеялся, отстраняясь.

— Ты говоришь, что я не умру, но при этом так напугана, что я представляю самое страшное, Хоуп, — он устало облокотился на диван, закрывая глаза.

— Гарри? — он почувствовал, как она садится к нему на ноги и обнимает за шею. Снова почувствовал запах духов и это волшебным образом действовало успокаивающее. Опять.

— Что?

— Верь мне. Я больше ничего не прошу. Можешь делать, что угодно. Можешь даже возненавидеть, только верь мне. Я никогда…

— Не предашь, я знаю, — закончил Гарри, — скажи, что все будет хорошо?

— Обязательно, — без сомнений ответила Хоуп и это отозвалось в его груди. Он рассмеялся.

— Мне кажется, только находясь с тобой, я в полной мере могу оказаться в бездне отчаяния, чтобы ты сама потом меня оттуда вывела.

— Прости, — прошептала Хоуп куда-то в районе шеи. Гарри обнял ее за талию, прижимая.

— Все в порядке. Я тебе верю.

Изначально он приходил, чтобы позаниматься окклюменцией, но после разговора настроения у обоих не было. Да и не получится «очистить сознание» после таких волнений.

— Ты избил Нотта, — она внимательно посмотрела на Гарри, — больше так не делай.

— Он целовал тебя, — зло прошипел Гарри, — прикасался к тебе. Знает твой вкус. Запах. Не смей говорить, чтобы я не трогал его, если он трогает тебя.

— Он слизеринец, — Хоуп была неумолима, — когда ты поддаешься эмоциям. Провокациям, это всегда играет ему на руку. Мне пришлось простить его. Слишком легко.

— Ты могла этого не делать, — Гарри сжал кулаки.

— Не могла, — она спокойно смотрела на Поттера, — он мой щит, как и Драко. Если между нами увидят разлад, меня раздавят, Гарри, понимаешь?

Он зло выдохнул и ущипнул переносицу. Последствия. Неприятное слово. Парень понимал, о чем она говорит. Но это звучало, как сделка с дьяволом.

— Он не может делать, что захочет…

— И не будет, — оборвала Хоуп, — но если я не попрошу, пожалуйста, оставь это мне. В этом году.

— А что изменится в следующем? — грустно усмехнулся Гарри.

— В следующем меня не спасут ни Драко, ни Тео. Стороны будут только черными и белыми. Но я справлюсь.

— Переведись, — резко сказал Гарри, — все станет легче.

— Ты знаешь хоть одного ученика, который переводился?

— Дамблдор не откажет, — поспешил Поттер.

— Зато устав школы откажет, — улыбнулась Хоуп, — не переживай, все будет хорошо.

Они замолчали. Гарри злился, переживал. Все было слишком сложно. Почему он не мог избить парня, который посмел насильно коснуться его будущей жены? Почему он должен терпеть все это, лишь потому что тот является щитом? Почему постоянно все так волшебно и одновременно сложно?

Гарри потерялся во времени. Тяжелые думы постепенно улеглись. Он решил плыть по течению. Прислушается ли к Хоуп? Не в этом деле. Он ни за что не даст ее в обиду. Если будет нужно, раскрошит каждому слизеринцу голову, чтобы к ней боялись даже подойти. Пусть будет обозболенным, ненормальным, психом, лжецом. Но его чувства, совесть, сердце будут спокойны.

— Амбридж будет провоцировать тебя. Не ведись, — они переместились на большой подоконник. На улице тихонько шел дождь, но в комнате было тепло. На фоне потрескивал камин. Подростки сидели напротив друг друга, ноги переплелись, было немного неудобно, но слишком спокойно и уютно, чтобы хотеть пошевелиться. Хоуп рисовала на вспотевшем окне, кого-то вроде жабы, — возьмется за учеников, — пририсовала жабе рога и демонический хвост, — у нее есть перо, которым она будет наказывать. Предупреди своих, чтобы не провоцировали. Если что, пусть сразу идут к мадам Помфри или к Северусу.

— Северусу? Давно зовешь его по имени?

— Нет, — она прислонилась лбом к окну, — не в лицо, конечно. В мыслях почти всегда.

— Он тебе нравится? — Гарри спрашивал без подтекста. Макгонагалл ему тоже нравилась, как и Дамблдор или Флитвик. У Слизерина был один профессор, который всегда был на их стороне. Нет ничего удивительного, что он стал любимым.

— Да, можно сказать и так, — задумчиво ответила Хоуп, — я его понимаю. И хотелось бы сделать его, не знаю, счастливым?

— Ты слишком многих хочешь сделать счастливыми, — заметил Гарри, поджимая губы.

— И получается отвратительно, — грустно усмехнулась девушка.

— Я так не думаю.

— Потому что не думал об этом, — отрезала Хоуп и пододвинула к себе ноги, обнимая, — порой кажется, что лучше бы не вмешивалась. Зачем мне знания? Не делаю ли хуже? Почему я здесь оказалась?

— Ты отвечала на этот вопрос, — он притянул к ней руку. Хоуп резким движением стерла жабу и крутанулась на месте, падая на Гарри спиной. Парень усмехнулся, раздвинул ноги, чтобы девушка протиснулась, заплетая пальцы между собой, обнимая.

— Разве? — она откинула голову ему на плечо.

— Да, — он улыбнулся, вспоминая, — ты сказала, что была рождена для меня.

— О, — она хихикнула.

— Солгала, получается? — он скосил на нее взгляд.

— Не думаю. Иначе вся моя жизнь теряет смысл.

— Тогда продолжай.

— Жить ради тебя? — развеселилась Хоуп, — звучит очень…

— Эгоистично, — продолжил за нее Гарри, — я знаю. Но тебе нравится, да? — усмехнулся парень, целуя в светлую макушку.

— Люблю тебя, — прошептала Хоуп.

— Больше жизни, — продолжил парень.

_________________

Хоуп со стоической улыбкой наблюдала, как гриффиндорцы топят себя все глубже, пререкаясь с Амбридж. Малфой тихо трясся от смеха, к счастью в этот раз они сели не за первую парту, а подальше от узких глаз новоиспеченного профессора по Защите от темных искусств.

К счастью Гарри прислушался к ней, поэтому не спорил и, кажется, вовсе не обращал внимание на спектакль, но вот Грейнджер и Уизли решили, что их мнение очень важное. Предупредил ли их Поттер? Если да, то почему они буквально нарываются на отработки?

— Какая польза от теории в реальном мире? — тихо спросил Гарри и Хоуп закрыла лицо руками. Идиот.

— Ваша рука не поднята, мистер Поттер, — улыбаясь ответила Амбридж и полностью сконцентрировалась на Гарри. Он поднял руку и продолжил мысль.

— Мы не говорим о классе, я хочу сказать, что внешний мир не безопасен, в газетах постоянно пишут, что кого-то ограбили, или что оборотень напал на ребенка.

— Газеты преувеличивают, мистер Поттер, — она прошла к своему столу, — вы же не станете утверждать, что все написанное — правда? — взяла газету и раскрыла ее, — «он был слишком глуп, чтобы понять, где правда, а где реальность. Прямо как Гарри Поттер», — процитировала Амбридж, — вы считаете себя глупцом, мистер Поттер?

— Как… тонко, — признала Хоуп, Малфой кивнул, соглашаясь.

— Спасибо, — улыбнулся Гарри, — что сказали, что в статьях ложь.

— Как…

— Тонко, — продолжила Хоуп за Малфоем.

В классе образовалась тишина. Чтобы сейчас не ответила Амбридж это поставит ее в неловкое положение. Если согласится, что в статьях ложь, значит вся работа Министерства за лето была зря. Если не согласится, тогда признает, что мир опасен и, что практика по заклинаниям нужна.

Однако Амбридж ничего не ответила. Аккуратно свернула газету и положила ее ровно на тоже самое место, где она была минутой ранее. Потом встала напротив класса и улыбнулась.

— На этом курсе мы будем изучать теорию и, если вы хорошо ее поймете, то заклинания не станут для вас проблемой.

— Вы хотите, чтобы на экзаменах мы впервые использовали заклинания? — Гермиона возмущено подняла руку.

— Вы не слушаете, мисс Грейнджер. А теперь откройте страницу три, — она села на стул, более не обращая ни на кого внимание.

Хоуп прочитала эту пародию на учебник за пару дней до начала нового учебного года. Написано сухим ученым языком и общий смысл заключался в том, что нужно каждому заниматься своим делом. Условно, если вы попали в беду, то зовите на помощь авроров. Огромная дыра заключалась в том, что чтобы выучиться на боевую единицу страны, необходимо сдать экзамен с применением заклинаний. Вот такая то дилемма. Если вы не чистокровный с кучей средств, чтобы оплачивать репетиторов, то не сможете стать ячейкой общества в магической Британии. Потому что не выживете.

«Ты так и не рассказала, что у вас с Ноттом», — Малфой написал записку прямо в учебнике и пододвинул ее девушке.

«Ты сам как думаешь?»

«Не юли»

«Он думает, что любит меня»

«Это не так?»

«Нет»

«Ты себя пытаешься убедить в этом или кого-то другого?» — Хоуп задумчиво посмотрела на друга. Пыталась ли она отрицать чувства Нотта, потому что они были неудобными для нее? Или в этой болезненной любви правда есть что-то возвышенное? Если и так, то что делать Хоуп? Она не любила Тео в том смысле, каком хочется парню. Она жалела его, чувствовала себя виноватой и скучала по старым дням. Любила, да, но скорее любила прошлое с ним, привыкла, что он всегда рядом. Не сомневалась в нем. Эгоистично и крайне некрасиво, но Хоуп хотела жить. Во рту почувствовала гнилой привкус от самой себя. Она использовала Нотта, как инструмент. Буфер между ней и обществом. У него просто нет выбора. Он тоже использовал ее в качестве буфера между собой и отцом, в совокупности с Воландемортом. Но Хоуп сама подвела к этому.

«Ты прав».

«В чем?»

«Ты всегда прав»

«Чудесно, что ты, наконец, это признала. Но это не ответ. Что между вами?»

«Обоюдное использование?» — Хоуп вновь старалась уйти от темы. Признаться себе это одно, а совершенно другое признаться в ошибке кому-то другому.

«Будь аккуратна»

«В чем дело?» — насторожилась Хоуп.

«Он одержим. Ты не видишь его со стороны»

«Он не причин мне боли», — в этом Хоуп не сомневалась.

«А я не про тебя»

Прозвенел звонок и Малфой, взмахом палочки уничтожил записи.

— Ты на него хорошо влияешь, — сказал Малфой.

— На кого? — их догнал Тео.

— На Поттера, на кого еще.

— Тео, ты совсем оборзел? — зашипела Хоуп, вытаскивая сигарету из уха и ломая. Тот, как ни в чем не бывало достал еще одну и засунул в рот.

— Я на башню, кто со мной?

— Ни за что, — в два голоса ответили Хоуп и Драко. Тот усмехнулся и, помахав рукой, скрылся за поворотом в противоположной стороне.

— Было бы здоров, если бы и на него ты хорошо влияла, — отметил Малфой.

— Ты как себе это представляешь?

— Ты вроде девушка, — Драко скептически посмотрел на нее.

— Спасибо, что заметил, — она гордо подняла нос и пошла вперед.

— Да ладно, Ривайвол, — усмехнулся Малфой и, наколдовав бумажную розу, послал вперед. Хоуп, конечно, ее спалила, но остановилась.

— Ты идешь или останешься тут?

— О, моя леди, — он галантно поклонился и подал локоть, Хоуп приняла.

__________________

— Я надеюсь, ты не спятила, — Малфой наблюдал, как Хоуп ходила вдоль стены уже несколько раз. Как вдруг появилась дверь, — волшебно, — скептически поднял бровь, — ты собираешь туда заходить?

— Мы собираемся туда заходить, — она схватила Драко за руку и дернула дверь, — позже это место будет постоянно занято, а мне надо, — она чихнула от пыли, а потом застонала, — мне надо кое что найти.

— В этой помойке? — он сморщил нос.

— Именно, ты поможешь?

— У меня есть выбор? Вообще я начинаю думать о том, чтобы брать с тебя деньги, — Хоуп засунула руки в карман мантии и достала оттуда мешочек.

— Сколько тебе надо? — по деловому спросила Ривайвол. Малфой с ужасом посмотрел на нее.

— Это не смешно.

— Тогда зачем шутишь? — она убрала кошелек обратно, — я ищу диадему. Если найдешь первый — кричи, — а потом серьезно посмотрел на парня, — но, Драко, не трогай. Ни в коем. Случае. Даже пальчиком. Понял?

— Она проклята? — по деловому спросил Малфой.

— Вроде того, ты не обрадуешься, если прикоснешься.

Хоуп искала манекен, на голове которого была диадемы. Вещей было множество и все разных цветов и величины. В глазах рябило. Она движением руки раздвигала мебель, чтобы сделать себе проход.

— Хоуп, — с другой стороны крикнул Малфой и Ривайвол поспешила на голос.

Драко стоял в отдалении от бюста с палочкой, направленной на диадему.

— Ты не говорила, что эта штука с разумом, — злился парень.

— Ты что-то слышишь? Чувствуешь? — заинтересовалась Хоуп и парень удивленно обернулся.

— А ты нет? Она тебе не… шепчет? Ничего?

— Я расскажу, если ты расскажешь, что она говорит тебе, — Хоуп встала лицом к Драко, закрывая его от диадемы. Эффекта мало, но это поможет сконцентрироваться ему на ней.

— Власть и все такое, — он пожал плечами.

— Ай, лжец, — цокнула языком Ривайвол и, очистив какую-то тряпку, взяла ее, — как ты помнишь мне не хватает куска души, — решила немного приоткрыть завесу, — и для этой штуки я пустышка.

— А ты говорила, что плюсов мало, — развеселился Драко.

— А еще говорила, что во мне дыра, — он обижено посмотрела на парня, — дыра, понимаешь? В которой ни надежды, ни скорби, ни радости. Пустота. Постоянная.

— По тебе не скажешь, — он подошел ближе к бюсту, завороженно смотря на диадему.

— Со временем привыкла. Просто часть меня. Да и не хочу думать, что я… неполноценная, — прошептала Хоуп и взяла тряпкой диадему, быстро заворачивая, — чувствуешь что-то? Шепот?

— Конечно чувствую, — как на неразумную посмотрел на нее Малфой, — это тряпка, Ривайвол.

— Я в курсе, — огрызнулась Хоуп, — так же сильно?

— Разницы никакой.

— Хорошо, — она прикусила губу. Взмахнула палочкой, — посидим пол часа. Выйдем после отбоя. Иначе ученики заметят.

Они оставили куль возле двери, а сами сели на пыльный диван подальше. Сколько его не очищали все было бестолку.

— Так все-таки что это?

Хоуп задумчиво покрутила кольцо Гарри.

— Я не уверена, что ты хочешь это знать. И лучше будет, если ты не расскажешь никому. Даже родителям.

— Хмм, — он сузил глаза, — ты втягиваешь меня против моей воли, Хоуп, зачем?

— Я не втягиваю, — девушка поставила локти на колени и сжала пальцы, — боюсь, что в один момент ты меня бросишь. Ты же сам осознаешь, насколько я сейчас зависима от тебя, — она горько усмехнулась. Малфой фыркнул.

— Поражает насколько часто ты забываешь свою фамилию. Ри-вай-вол. Каждая знатная семья хочет иметь с вами бизнес. Многие должны твоему отцу, за границей у вас связи. А ты беспокоишься об идиотах, которые мнят себя новыми талантами Темного Лорда.

— Дети могут быть крайне жестоки, Драко, — отрезала Хоуп.

— У тебя есть чокнутый Нотт и я.

— Тоже чокнутый? — развеселилась Хоуп.

— Твоими стараниями скоро стану, — он ткнул пальцем в сторону диадемы, — тебе очень везет, что ты этого не слышишь.

— Любопытно, — она захлопала ресницами, — может все-таки расскажешь?

Малфой поднял голову к потолку, вслушиваясь.

— Я подарю тебе свободу, — зашептал парень, цитируя, — покажу путь к власти, я покажу, что такое счастье. Ты ничтожество, трусливо убегаешь в свою комнату в отличие от матери. Я покажу, как не бояться. Покажу, как сделать так, чтобы боялись тебя.

— Хватит, — остановила Хоуп, — понимаешь что это значит? — она остро посмотрела на парня.

— Понимаю, — он моргнул, сбрасывая наваждение, — эта штука читает меня.

— Да, — кивнула девушка, — и Драко?

— Да?

— Помни, что я всегда рядом и всегда на твоей стороне.

— Да, — тихо ответил Драко, прикасаясь к парным браслетам, — ты тоже помни.

______________________

— Вы поздно, — Дамблдор посмотрел на Хоуп с вопросом в глазах. Девушка, не раздумывая, развернула ткань, показывая диадему. Глаза директора расширились, — это крестраж?

Он взмахом руки подвесил диадему и встал из стола.

— Потерянная диадема Рэйвенкло? — Хоуп не видела смысла отвечать на риторические вопросы.

— Я ходила с Драко, чтобы кое-что проверить, — она села в кресло напротив стола и закинула ногу на ногу.

— И что же? — заинтересовался директор. Дверца одного из многих шкафчиков открылась и оттуда выплыл ларец. Дамблдор аккуратно положил туда диадему и захлопнул, убирая ее на место.

— Драко очень хорошо владеет окклюменцией, но крестраж его читал. Если так происходит, то какая гарантия, что это поможет Гарри?

— Хороший вопрос, — улыбнулся директор, и вернулся на свое место, — видишь ли. Ты сама сказала, что он научился сопротивляться в будущем, у меня нет причин сомневаться в твоих словах. Но если спрашиваешь о теории… — он постучал пальцем по столу, — крестражи это части души. У них нет разума, они не владеют магией, кроме той, которой наделили сам предмет. Душа просто читает душу. Сильные эмоции страхи. Душевную боль, понимаешь?

— Нет, — она помотала головой. Тема с душами для нее была болезненной, но еще на третьем курсе она прочитала все возможное.

— Что есть душа? Если рассуждать пространно, то это квинтэссенция твоих чувств, переживаний, жизненного опыта. Ведь когда говорят «у него черная душа» в первую очередь это о человеке, который безжалостен, корыстен, себялюбив, неэмпатичен. Легилименция или окклюменция не смотрят души, они читают воспоминания, безликие, безжизненные. Кадр из твоих будней. Воспоминания не наделены эмоциями, это самый надежный рассказчик.

— Спасибо, — она почесала лоб.

— Ты устала, Хоуп, — улыбнулся директор, — спасибо, что обеспокоилась диадемой.

— Пожалуйста, — она встала, — я знаю, где еще один. Но скажу, когда мы пойдем туда. Вместе.

— Полагаю ты про тот, который убил меня? — не удивился директор. Хоуп кивнула, — боишься, что история повториться? — он задумчиво посмотрел в окно, — знаешь ли сколько мне лет?

— Нет, — скрестила руки, понимая, к чему клонит директор.

— Сто пятнадцать, не думаешь, что я достаточно пожил?

— Нет. Я думаю, что живой вы полезнее.

— Осознаешь ли, что кто-то умрет вместо меня? Смерть всегда возьмет свое. Готова ли взять груз ответственности за это? — он склонил голову, внимательно смотря на девушку.

— Я сомневаюсь, что кто-то будет полезнее вас, — отрезала Хоуп, — вы не бросите Гарри, вы будете жить, пока не закончится весь этот кошмар. Вы поможете избавить Гарри от крестража, вы не позволите детям страдать от рук Пожирателей смерти целый год.

— Я не всесилен, Хоуп, — с грустью он посмотрел на девушку, — ты строишь слишком много надежд на меня одного. Но сама знаешь, что я ошибаюсь. И все мои ошибки стоят очень дорого другим людей.

— Знаю, — кивнула Ривайвол и выдохнула, — поэтому у вас есть я, — она улыбнулась, — в ближайшие три года вы не будете ошибаться.

— Молодым не понять, как думают и чувствуют старики, — он помотал головой.

— Но старики виноваты, если они забывают, что значит быть молодым, — улыбнулась Хоуп, — я знаю вас достаточно, чтобы примерно представлять ход ваших мыслей, директор. Давайте просто не будем загадывать, а будем действовать так, чтобы уберечь каждого?

— Оставим эту тему, мисс Хоуп, — сдался Дамблдор, — я отправлю вам записку, когда мы сможем выбраться за крестражем.

— Спасибо…

— А так же, — продолжил директор, — Северус сообщил мне, что вы закончили с основами.

— Если так говорит профессор Снейп, — Хоуп пожала плечами, но глаза засветились заинтересованностью.

— В следующую субботу я буду ждать вас здесь.

— Вы будете меня тренировать? — сердце Хоуп забилось. Дамблдор был великим волшебником, крайне сильным с кучей знаний. Это невероятная удача.

— Верно, но, — он сурово посмотрел в глаза, — вы не используете эти знание во зло, Хоуп. Никогда.

— Без проблем, — прощебетала Ривайвол. Она бы согласилась на что угодно, ради этого. Хоуп никогда не слышала, чтобы он брал учеников. Или лично тренировал. Девушка счастлива улыбнулась, — спасибо, профессор!

______________________

Дом Реддлов стоял на холме и был виден из любой точки поселения. Крайне мрачное место. Хоуп огляделась, вокруг полно полуразрушенных изб, но есть и новенькие коттеджи, недалеко паб с покосившейся вывеской «паб». Очень… оригинально.

Дамблдор перенес их между улочками, Хоуп предусмотрительно надела ботинки и черный плащ. Крапал дождь и погода была крайне примерзкой, под стать месту, где они оказались. Директор не стал изменять себе: цветастая мантия и такой же колпак. На фоне всего, он выглядел, как яркое пятно и Хоуп ни за что не признается, что нравится это качество директора.

Они шли молча до самых ворот, девушка лишь удивлялась, как директору удается не запыхаться, пока поднимались на холм. Она сомневалась, что по утрам старик бегал.

Вокруг было множество ворон и непонятных вещей, которые изобиловали разнообразием: детские куклы, деревянные машинки, ленточки, а так же обычный мусор. Бутылки из-под алкоголя, фантики, сигареты. Ощущение, что дом Реддлов стал своего рода покинутым кладбищем. Потерянные вещи — потерянные души, мусор — чьи-то надежды. Хоуп не слишком акцентировала внимание на мрачные мыслях, но атмосфера слишком располагала.

— Итак, — остановился директор, — ты идешь за мной. Не выходишь вперед.

— Если вы будете рассказывать, что делаете, я вам не помешаю, — Хоуп не смотрела на директора, лишь на дом. Мрачный, холодный, покинутый. Он не был сломан или как-то разорен, просто коробка, которая со временем стала не нужной. Можно ли провестипараллель? Да, Том Реддл был сломан еще с самого детства. Мальчик боролся за выживание, как умел. Оправдывает ли его это? Нет. Хоуп лишь понимала, но не принимала. Если бы люди переживали подобное во время второй мировой войны, когда радостей в жизни нет, как и поддержки, пожалуй, тут каждый второй стал бы Темным Лордом, если бы ему дали в руки палочку. Но все же получалось весьма забавно. Один Темный Лорд, вырастил второго. Интересно, вырастет ли кто-то на страхе Воландеморта, чтобы стать следующим?

— Боюсь мы потратим слишком много времени, — улыбнулся директор, — разве что, вам хочется остаться здесь подольше?

— Конечно, — закатила глаза девушка, — такой пейзаж навевает радость и счастье.

Дамблдор не ответил. Взмахнул рукой, открывая ворота. Те, на удивление не скрипели, видимо, почивший сторож хорошо выполнял свои обязанности.

Под ногами зашуршали камни, остаток от прошлого. Дорожка была не ухоженная, просто галька разбросана, чтобы не зарастало травой.

Перед дверью Дамблдор остановился и вновь взмахнул палочкой.

— Визитато, — сделал резкое круговое движение, — это заклинание проверяет на вредоносные чары, — решил пояснить директор и повторил еще раз, — лучше произносить несколько раз, оно не слишком надежно. Идем.

Он вновь взмахнул рукой и дверь открылась.

— Очень странно, что здесь нет никаких защитных заклинаний или проклятий, — задумчиво произнес Дамблдор.

— Вы сами знаете, что Том Реддл уверенный в себе и, наверняка, даже не подумал, что кто-то когда-то сможет понять или узнать его секреты.

— Вы правы, — легко согласился Дамблдор, — чувствуете что-то? — он скосил глаза на Хоуп.

— Нет. Я не ощущаю крестражи, — раздраженно ответила. Директор сам это прекрасно знал.

— Прекрасно, — и смело пошел на второй этаж, — это значит, что там действительно крестраж, а не какое-то проклятие.

— Что? — не поняла Хоуп, — вы по мне проверяете крестраж там или нет? — развеселилась.

— Почему бы нет?

Ступеньки скрипели, а где-то были небольшие дыры. Браться за перила девушка не рискнула, их давно не полировали и не лакировали. Да и брезгливости она не лишена. Слышался писк крыс, видимо Нагайна не слишком любила питаться «домашними животными».

Комната оказалась пустой. Дамблдор вновь проверил тем же заклинанием, что и ранее, но на этот раз остановился и подал знак Хоуп, чтобы девушка не двигалась.

— Я бы не хотела, чтобы именно вы доставали крестраж, — напомнила Ривайвол.

— Понимаю твои опасения, — согласился директор, — но едва ли захочу подвергать тебя такой опасности. Полагаю, в крайнем случае не пожалеешь сил, чтобы остановить меня, — он хитро блеснул глазами, — ведь именно ты хочешь, чтобы я не умирал.

— На меня крестраж никак не влияет в отличие от вас, — упрямилась Хоуп. Остановить великого волшебника, это шутка?

— Разрешаю применять любые заклинания, даже те, которым вас научил непосредственно Северус.

— Кипящая кровь вряд ли поможет в том, чтобы остановить вас, — отрезала девушка, — ладно, — поморщилась и взяла палочку крепче.

Директор прошел в центр комнаты. Заклинание выявило, что здесь было нечто вредоносное, но вокруг пусто. Кольцо либо в стене, либо под досками и второе вероятнее.

Хоуп наблюдала, как Дамблдор ходит кругами по комнате, если подумать, что они просто на прогулке, то сейчас директор куда сильнее похож на сумасшедшего старика, нежели, чем когда произносит что-то вроде «пузырь, остаток, уловка».

Одна из половиц скрипнула. Он присел, вручную отгибая доску. Хоуп подошла ближе, чтобы рассмотреть находку. Обычная деревянная шкатулка, на первый взгляд ничем не примечательная, но Дамблдор не спешил брать ее, разглядывая, через очки.

Произнес зубодробительное заклинание, а потом его руки затанцевали, будто за вязанием или вышивкой. Очевидно очки были артефактом, и Дамблдор расплетает чары. Выглядело отчего-то более волшебно, чем все остальное за сегодняшний день. То, что это сложно, Хоуп поняла по выступившей испарине на лбу директора. Либо работа щепетильная, либо заклинание энергоемкое, но руки не дрожали, и других признаков усталости девушка не видела.

Замок щелкнул и шкатулка открылась. В нем лежало кольцо с черным камнем.

Если бы директора так не утомила работа с плетением чар, были бы у него силы сопротивляться?

— Директор, — рявкнула Хоуп. Глаза вновь сфокусировались и Дамблдор заморгал, а потом с отвращением посмотрел на кольцо.

— Полагаю, — он резко закрыл шкатулку, — будет лучше, если вы понесете ее. Пока она закрыта, вреда не причинит.

— Я заберу ее и спрячу, — отрезала девушка, — не вижу смысла снимать заклинание, нам все равно нужно уничтожить это, — директор с болью посмотрел на руки девушки, но все же передал предмет. Хоуп понимала. Как не понимать? Узнать чье заклинание убило бедняжку Ариану, попросить прощение за молодость, попрощаться с родной сестрой.

— Воскрешающий камень нужно изъять, — он встал на ноги, кряхтя. Долгое сидение на одном месте не самое приятное занятие для старика. Взмахнул палочкой, возвращая пыль и доски на место.

— У вас есть Уизли, один из братьев, вроде, разрушителем проклятий работает?

— Билл, но Хоуп, — он укоризненно посмотрел на девушку, — я не стану подвергать кого либо такой опасности, если знаю, что справлюсь лучше.

— Вы, вроде, командир, — она спрятала шкатулку во внутренний карман плаща, — лучше всего должны распределять ресурсы.

— Ты права, но я о другом, — они начали спускаться, как вдруг директор дал знак остановиться. Хоуп замерла, прислушиваясь, а потом Дамблдор резко схватил девушку и они исчезли в вихре трансгрессии.

Приземлились на астрономической башне. Хоуп сделала глубокий вдох и схватилась за перила.

— Прошу прощения, — едва ли он сейчас думал об этом. — Кажется, кто-то за нами наблюдал, правда почувствовал его, когда начали спускаться, — он погладил бороду, — будет невероятная удача, если нас не заметили.

— Тогда нужно было подождать и нанести превентивный удар, — разозлилась Хоуп, — вы должны осознавать, какой невероятный риск, если Темный Лорд узнает о том, что мы делаем.

— Конечно я осознаю, — он сердито посмотрел на девушку, — осознаешь ли ты, какие жестокие вещи говоришь?

— Я не говорю об убийстве, — Хоуп выдохнула, — стереть память, например. Изменить. Да что угодно.

— Для этого нужно было, что бы этот человек нас увидел, — он вновь посмотрел на темное небо. Дождь усилился. Тяжелые капли попадали под крышу башни через огромное пространство без стен. Борода директора намокла и теперь сосульками обвисала. Хоуп взмахнула палочкой, высушивая старика и накладывая чары от промокания, — о, благодарю. Если бы он увидел кто именно пришел, мог бы сразу трансгрессировать. А так, у нас есть хотя бы подобие секрета. Если Воландеморт узнает, то не сможет сказать кто именно был в его доме.

— Нас видели в деревне, — она как на неразумного посмотрела на директоры.

— О, — усмехнулся директор, — не говорите глупостей, нас никто не видел.

Хоуп закатила глаза, понимая, что Дамблдор зачаровал их перед тем, как они отправились в маленькое путешествие. Оставалось загадкой, когда именно, да так, чтобы Ривайвол не заметила.

— Вероятно в субботу мы вместе будем осматривать кольцо, — он скосил взгляд на Хоуп, — надеюсь вы понимаете, что это гораздо важнее?

— Безусловно, — вздохнула, — я не слишком рассчитывала, что вы сразу начнете.

— Что ж, — он вызвал темпус, — время за полночь. Я опять вас задержал. Хотя, пожалуй, в этот раз у тебя будет тот, кто сможет проводить, — он хитро подмигнул и пошел в сторону выхода, — доброй ночи, Теодор. Не хотелось бы становиться через чур строгим, но домовики жаловались на остатки сигарет, пожалуйста, будьте внимательны к чужому труду, спасибо.

Хоуп застонала.

— Тео, какого дементора ты здесь делаешь? — она скрестила руки. Нотт вышел из угла, закуривая сигарету.

— Подождешь?

— У меня есть выбор? — выдохнула Хоуп, накладывая согревающие. Плащ не слишком защищал от ветра.

— У тебя он всегда есть, — Тео подошел поближе к парапету. Дождь тут же намочил его волосы и они прилипли к лицу. В лунном свете он был красив, да даже без этого в нем присутствовало очарование. Карие глаза смотрели всегда с вниманием, создавалось ощущение, что в данным момент, человек является центром мира. Неудивительно, что девушки заглядывались на него. Однако в этом году, Хоуп не видела рядом никого. Он был хорошо сложен, хоть не занимался квиддичем, который является единственным спортом в школе, однако заметно, что он тренируется. Хоуп поняла, что действительно мало знает о друге. Тео прав, она отдаляла его, не отпуская. Однако Нотт нужен ей, возможно, не в качестве щита, а в качестве маленькой соломинки, что она любима и желанна. Это было невероятно эгоистично, была ли Ривайвол такой же безумной или сомневалась, что у них с Гарри «навсегда»? Боялась ли, что когда Поттер узнает о самом страшном, то не простит? А в Тео она не сомневалась. Не сейчас. Держать рядом в качестве запасного, в качестве «друга» было низко даже для нее. Имела ли она право на это? Но и влюбляться в себя не заставляла. Пожалуй Хоуп была виновата лишь в том, что продолжала дружит, но Нотт сам попросил помощи, он сам привязал себя к ней, к ее семье. А был ли у него выбор?

— А у тебя? — Хоуп встала рядом под дождь, надевая капюшон и пряча волосы внутрь.

— Конечно, — он всегда курил, делая большие затяжки и по долгу выдыхая дым. Из-за разницы в температуре, пар смешивался и выходило более красиво, чем обычно. Если бы не запах.

— Что ты любишь? — Нотт удивленно посмотрел на нее, а потом хмыкнул, вновь затягиваясь и выдыхая в лицо девушки.

— Тебя, — смотрел с наглостью. Взгляд был похож на слова «и что ты мне сделаешь?» Провокацию.

— Что еще? — не повелась Хоуп.

— Так ты больше не отрицаешь этого?

— Тео, — она со злостью посмотрела на парня, — оставь. Я с Гарри. Я люблю его.

— Люби, — усмехнулся Тео и вновь посмотрел вдаль, — но и мне не запрещай, — тихо продолжил.

— Ты говоришь, что я ничего не знаю, но когда спрашиваю, не отвечаешь, — она скрестила руки, начиная раздражаться.

— Так наблюдай, — он повернул голову, — смотри на меня, — он щелчком пальцев сжег бычок.

Хоуп не хотела отвечать. Да и если честно, на это не было ответа. Даже не подразумевалось. Она выдохнула пар изо рта.

— Идем?

— Да, — он засунул руки в карман и пошел в сторону выхода.

— Так что ты делал так поздно на башне?

— Покурить вышел, а вы чем занимались?

— Прогулками под луной, — усмехнулась Хоуп, — свидание.

— Чудесно, меня упрекаем, что не отвечаю, а сама говорить не хочешь?

— Не хочу, — она убрала с головы капюшон и провела рукой по волосам, расправляя, затем сняла плащ. Под ним черная рубашка и брюки, заправленные в ботинки. Проверила карманы, из одного вытащила палочку, а второй оставила нетронутым, чтобы не акцентировать внимание, что там что-то есть. Для понимания, ей достаточно того, что плащ весит больше, чем должен.

— Хоуп и ее секреты, — пропел Нотт.

— Какого дементора вы здесь шатаетесь? — сзади раздалось шипение Рона. Нотт закатил глаза оборачиваясь.

— У нее свидание, — ткнул пальцев в девушку, — я их обнаружил на месте преступления. Веду под конвоем провинившуюся.

Нотт по щелчку превратился из милого парня в занозу. Вновь это выражение лица с нахальной ухмылкой.

Рон перевел взгляд на Хоуп.

— Я точно знаю, что Гарри у себя в комнате спит, — он сложил руки крестом.

— Святая простота, — всплеснула руками Хоуп, а потом почему-то заулыбалась, — хотя, — она задумчиво посмотрела в потолок, — человек, с которым у меня было свидание, гораздо сильнее Гарри, — она загнула палец, — уверена, что возможно даже богаче, — второй, — у него есть власть, — третий, — и он невероятно силен. Возможно не так красив, но у всех есть недостатки?

Нотт фыркнул и облокотился на стену.

— Он сейчас в обморок упадет, но будет забавно, если эти новости дойдут до Поттера, — он улыбнулся, — представь, как потом можно будет посмеяться?

— Так ты не была на свидании? — Рон сузил глаза.

— Была. С Дамблдором.

— А, — реакция не совсем та, на которую рассчитывала Хоуп, — ну да, он сильнее и, возможно, богаче, власть есть. Все сходится. Так, — он беззастенчиво посмотрел на девушку, — ты теперь с ним? Драккл. Гарри расстроится.

— Ты делаешь большие успехи, — отрезала Хоуп, — но старайся лучше.

— Ага, — улыбнулся Рон.

Тео отодвинулся от стены и подошел к девушке.

— Староста нас проводит, или мы уже можем идти?

— Да идите, — Уизли махнул на них рукой, — она же тоже староста, так что, наверное, все в порядке?

— Спасибо, Рон, и доброй ночи.

— И вам. Хоуп?

— М? — она обернулась.

— Будешь должна, — ухмыльнулся Уизли.

— Если буду, то прощу, — показала язык девушка.