И судьба сведет нас в третий раз (гет)

Примечания:

ПБ есть

* * *

Прикосновение его губ к её губам совсем неловкое, напоминающее клевок, но в этот невинный поцелуй были вложены все его чувства, все переживания, вся его любовь к ней. Как странно, он полюбил её даже тогда, когда Люмин всеми силами отталкивала, прямо говорила, что ненавидит, но он всё равно шёл за ней, всё равно видел в ней только свет, избавивший от одиночества. Он целует увереннее, прижимаясь к её губам, получив мимолётный отклик, а затем отстраняется, поймав растерянный взгляд Люмин. Юноша счастливо улыбается, поправляя свою вуаль.

— Что ты… — всё ещё не могла прийти в себя от произошедшего путешественница, но замолчала, пытаясь понять, что чувствует.

Это было необычно, неожиданно и странно, будто бы приснилось, не иначе. Она так просто позволила себя поцеловать, не ожидая, что именно он первый попытается это сделать, хотя мечница уверена, что он не мог знать такое, ведь вырвался на волю лишь месяц назад. Неужели всё из-за того, что они некоторое время жили в борделе? Страшно было представить, что приходилось терпеть несмышленому мальчишке, пока путешественница занималась своими делами за пределами дома.

— Мне нужно сменить тебе повязки и промыть рану, — как ни в чем не бывало произнёс юноша, пододвигая ящик с бинтами и лекарствами ближе к футону, на котором сидела путешественница. — Если этого не сделать, то тебе станет хуже, а тебе нельзя, чтобы становилось хуже, ты и так уже достаточно ослаблена.

Пояснял словно для ребёнка Куникудзуши, открывая мазь и промакивая чистое полотенце в тёплой воде. Люмин послушно позволила ему ухаживать за собой, ведь сама едва ли на что была способна после долгого нахождения без сознания. Юноша действовал очень аккуратно, почти безболезненно снимал старые повязки, аккуратно промакивая рану влажным полотенцем.

— Я очень сильно волновался, — спустя некоторое время молчания начал он. — Лекари говорили, что ты не очнешься, что не выживешь и умрёшь через пару дней, но они такие глупцы. Им нельзя называться врачами, так как ты в итоге проснулась и рана начала постепенно затягиваться. Я до конца верил, что подобное тебя не победит. Ты такая сильная, Люмин.

— А что случилось с… Ханой.

— Я не знаю, — некоторое время промолчав, ответил Куникудзуши. — На тот момент меня больше волновали твои раны, а с тем существом, кажется, в итоге расправилась Масами. Она хотела бы с тобой поговорить, но ты долго не приходила в себя. И вообще не важно, это из-за неё ты в таком состоянии. Забудь эту женщину, если бы не она — никакой бы монстр тебя не ранил и мы бы уже спокойно продолжили свой путь, — рассердился юноша, со всей осторожностью намазывая резко пахнущую мазь на рану путешественницы.

Люмин не нашла, что ответить. Действительно, если бы они не пошли на поводу Масами, то, возможно, всего этого бы не было. Однако, ничего не происходит просто так и значит это событие тоже несёт в себе что-то поучительное, например — не связываться с кварталом красных фонарей, себе дороже будет.

— Как ты себя сейчас чувствуешь? — Спросил юноша, свободной рукой коснувшись щеки путешественницы, из-за чего девушка почему-то смутилась. Видимо, после недельной комы она ещё не пришла в себя полностью, вот поэтому так странно и реагирует.

— Тяжеловато. И есть хочется, — честно отвечает путешественница, будто бы только сейчас ощущая всю накатившую разом слабость.

— Тебе сейчас нужно что-то лёгкое, на кухне остался только рис. Я, конечно, могу попытаться приготовить бульон, но боюсь тебя отравить, я ещё слишком многое не знаю, извини, — виновато потупил взгляд юноша. — Но зато я теперь хорошо умею обрабатывать и перевязывать раны. Так что теперь ты точно не пропадёшь! Нужно будет ещё заварить тебе травы, чтобы быстрее поправилась. Говори, если тебе будет больно.

Куникудзуши старался аккуратно снять старые повязки, хмурясь из-за вида раны. Люмин ничего против действий юноши не имела, сама она сейчас не справится точно, а так хотя бы есть кому позаботиться. Когда кожи на спине коснулась влажное полотенце, Люмин прикусила губу. Было слишком больно для такой раны, возможно, какой-то яд? Есть вероятность, что когти того чудовища были пропитаны чем-то вредным для людей. Девушка вздрогнула и отвлеклась от раздумий, когда прохладные пальцы провели вдоль рядом с раной. Путешественница немного обернулась, уловив грустный взгляд юноши, виновато смотревшего на её рану.

— Больше не защищай меня, — тихо проговорил он, нанося прохладную мазь, из-за которой рана щипала. — Ты в первую очередь должна думать о себе, мне бы ничего не было от такой раны, а ты…

— Что сделано, то сделано, малыш. Я должна защищать тех, кто в защите нуждается, — девушка прикрыла глаза, пытаясь убедить себя в правдивости сказанных слов.

— Ты никому ничего не должна, люди и сами могут справиться, к тому же, я кукла, мне бы в любом случае было легче перенести эту боль. Я не хочу видеть тебя такой ослабленной, не хочу больше думать, что ты меня оставишь, защищая. Никто не заслуживает, чтобы за них отдали жизнь, это неправильно.

Мечница промолчала, не найдя, что именно ответить. Он, возможно, был прав, но Люмин давно уже привыкла к тому, что она только и делает, что отдаёт и отдаёт, редко получая что-то взамен в равнозначной ценности. Такова жизнь героя, в образ которого она поселила себя насильно, убеждая, что таким образом добьётся всеобщего расположения и сможет получить услугу взамен, но пока то, что ей было нужно она не получила.

— Ох… — вздрогнула путешественница, когда юноша задел самую больную зону.

— Извини, я буду осторожнее, — забеспокоился он, не став дальше развивать тему, на которую они говорили, так как заметил, что Люмин начала отмалчиваться, не желая больше говорить.

— Всё хорошо, болит значит жива, — постаралась улыбнуться она, но вышло криво и устало. — Когда будешь накладывать повязки, то затягивай потуже, чтобы не слетели.

— Хорошо, — согласился Куникудзуши, старательно выполняя свою работу. До самого конца они с Люмин больше ни о чем не говорили, каждый витал в своих мыслях. — Пожалуйста, больше не подвергай себя такому риску, тебе нужно много отдыхать, раны еще не скоро заживут.

— Я постараюсь, — устало произнесла путешественница, на которую вновь накатила слабость и сонливость. — Спать хочется.

— Но тебе нужно хотя бы чем-то заполнить желудок, а только потом спать, — отвлекаясь от уборки старых бинтов, возмутился Куникудзуши.

— Сил нет, — девушка закрыла глаза. — Потом, всё потом, сейчас хочу спать, — путешественница медленно начала заваливаться на бок, но Куникудзуши вовремя успел подхватить. Как странно, слабость пришла слишком резко, Люмин это было совсем не по нраву.

Когда Куникудзуши уложил её, не став спорить, Люмин слепо поймала его за руку.

— Посиди рядом, — шёпотом попросила она. Куникудзуши ничего не ответил, молча повинуясь. Тогда, когда он сел рядом на колени, девушка без всякого стеснения положила на них голову. Так лучше, спокойнее, надежнее. Несмело, но спустя пару минут юноша начал поглаживать путешественницу по волосам, перебирая светлые пряди. Это действие успокаивало не только Люмин, но и самого Куникудзуши, который в последние дни был весь на взводе, почти не спал, всё время оставаясь рядом.

Люмин уснула быстро, наверное, спустя пару минут после того, как они закончили диалог. Уставшая, осунувшаяся, бледная, юноша больше всего боялся, что она перестанет дышать, а её сердце больше не будет биться. Больше всего он боялся потерять Люмин, несмотря на их не лучшие отношения, но девушка стала слишком дорога ему, слишком важна в его жизни.

— Всё будет хорошо, — прошептал он, убеждая в этом себя. Все обязано быть хорошо после всего, что они пережили. Разногласия и ненависть больше не следовали за ними, они могли жить тихо и спокойно.

Они могли бы отправиться в длительное путешествие, Люмин научила бы его фехтовать, он почти с самого начала их знакомства хотел научиться за себя постоять, хотел бы защищать её, а не прятаться где-то в безопасном месте. Они могли бы сплавать в другой регион, чтобы познакомиться с другими людьми.

Они могли бы многое сделать вместе и обязательно это сделают, как только Люмин поправится.

У них целая жизнь впереди, которую они проживут вместе. Больше Куникудзуши ничего не нужно, он нашёл ту, что делает его счастливым, нашел ту, которой может сказать «люблю».

* * *

Следующее пробуждение далось немногим легче, за окном вовсю светило солнце, слышались разговоры и шум с улицы. Люмин подвигала руками, вроде всё в порядке, она их чувствует, если бы только не резкая боль, она могла бы сказать, что ощущает себя вполне сносно.

— Проснулась? — Над Люмин нависла тень, она чуть приподняла голову, увидев склонившегося к ней Куникудзуши.

— Угу, — кивнула она, попытавшись встать. Тело неприятно болело.

— Не напрягайся, я помогу, — юноша аккуратно помог привстать, продолжая поддерживать путешественницу под спину. — Масами попросила сказать ей, как ты проснёшься, она приходила пару часов назад, — несколько недовольно сказал Куникудзуши.

— Что-то случилось?

— Не хочу, чтобы ты виделась с этой женщиной. Все эти убийства и твои раны из-за неё, — уже не скрывая недовольство объяснил Куникудзуши.

— И все же, нам стоит с ней побеседовать, — спустя несколько минут молчания, ответила путешественница. — А ещё я хочу есть. Надеюсь, в этот раз на кухне есть что-то подходящее?

— Да, конечно, — юноша аккуратно отпустил Люмин, позволив той сидеть без поддержки. — Я быстро. Если тяжело сидеть, можешь лечь. Хотя давай я тебе вот так сделаю, — Куникудзуши быстро метнулся к шкафу, достав оттуда одеяло и, кажется, ещё один футон, только свёрнутый, а затем всё это подложил Люмин под спину, чтобы той было легче сидеть и не напрягаться.

— Спасибо, — искренне улыбнулась она, вызывая лёгкое смущение у юноши.

— Я сейчас, — смущаясь, он покинул комнату и направился на кухню. Встретив первую попавшуюся девушку, попросил её передать главной, что Люмин проснулась.

В комнату он вернулся спустя десять минут с подносом горячей еды, на кухне как раз только был приготовлен обед, правда большинство блюд Люмин было нельзя есть после длительного голода.

— Я уже здесь, — он вошёл в комнату, застав Люмин оперевшейся о стену. Несмотря на своё состояние девушка могла стоять относительно ровно и не упала при первой же попытке подняться. — Люмин! — Поставив поднос возле входа на пол, юноша поспешил к девушке, подхватывая ту за талию.

— Да всё хорошо, ты чего, — удивилась она, будто у неё не на груди раны, а ноги парализованы были. — Я могу и сама стоять, — девушка издала смешок, удивляясь реакции юноши.

— Нет! Тебе стоит отдыхать и лишний раз не напрягаться! Ты неделю пролежала без сознания, не может быть после такого всё хорошо, — он без промедления подхватил её на руки, всё больше удивляя путешественницу. Ну да, он все-таки создание архонта, её не должно удивлять, что так силен, и всё же…

Уложив путешественницу на футон, он с недовольством вернулся за подносом, молча протягивая его улыбающейся путешественнице. Кажется, он тут единственный, кто печется о здоровье мечницы, сама Люмин себя совсем беречь не хотела.

— Не дуйся, я бывала в положении и похуже, — усмехается она, опуская ложку в миску с горячим супом. Куникудзуши несколько виновато на неё посмотрел

Ему было немного стыдно за своё поведение и всё же, он слишком сильно беспокоится о ней. Он понимал, что Люмин не хрупкая кукла, она бывалый воин, но ему было неспокойно, стоило увидеть раненую её, так сильно исхудавшую за эту неделю в бессознательном состоянии

— Извини. Я просто сильно перенервничал, — он опустил взгляд. Что-то юноша правда перебарщивает со своей заботой.

— Спасибо, — Люмин улыбнулась, коснувшись его щеки. Он вздрогнул, подняв взгляд на лицо путешественницы. Такая спокойная, собранная, однако даже за всем этим нельзя было не заметить усталость в глазах. Юноша улыбнулся в ответ, продолжая следить, чтобы путешественница съела побольше.

Почти к концу трапезы в комнату постучали.

— Это Масами, — раздался голос женщины и Куникудзуши недовольно хмыкнул. Интересно, чем уже успела насолить Хатакэяма всегда доброму юноше? Удивительно, он мог делать такое недовольное лицо, а не всегда только улыбаться.

— Входите.

После разрешения войти, дверь отодвинулась и в комнату привычной элегантной походкой вошла Масами. Только вот вместо привычных волос цвета воронова крыла теперь были волосы почти такие же светлые, как у Люмин, разве что на пару тонов светлее, а половину лица больше не скрывала маска, обнажая уже довольно старый шрам. Удивительные изменения за неделю, ещё и Куникудзуши как-то напрягся и с нескрываемым недовольством прямо смотрел на Масами. Люмин не понимала, что уже успело произойти за столь короткий промежуток времени.

— Рада, что ты пришла в себя, — устало улыбнулась женщина. — Как себя чувствуешь?

— После того, как наконец поела — намного лучше, — отвечает мечница, разглядывая женщину внимательнее. Непривычно видеть её без маски и с таким цветом волос.

— Люмин, — позвала она, собираясь с мыслями, пока наконец не встала на колени, кланяясь. — Спасибо тебе за помощь не столько мне, сколько всему кварталу и мирным жителям, пострадавшим от той напасти. Я перед тобой в огромном долгу и едва ли когда смогу его уплатить. Если бы только я вас не попросила помочь, с вами было бы всё в порядке. Прошу, простите мне мою некомпетентность и неспособность самостоятельно уберечь своих девушек от бед, — она продолжала сидеть в таком положении, кланяясь девушке.

— Встань, — попросила путешественница, и Масами послушно выпрямилась. — Что произошло с Ханой и почему ты так…изменилась.

Хатакэяма ненадолго замолчала, будто бы собираясь с мыслями.

— Я расскажу свою историю, из-за чего именно всё началось. На самом деле я не человек, я ёкай, если быть точнее — тэнгу, только с отклонением. Пока остальные мои братья и сестра отличались тёмными волосами и оперением на крыльях, я была рождена иной. Мои светлые волосы и белые перья сочли проклятьем рода, потому с самого детства мне пришлось расти в одиночестве, прячась от чужих взглядов и вечно указывающих на меня пальцем, — женщина сделала паузу. Ей было достаточно тяжело вспоминать то тяжёлое время. — Когда я более-менее стала взрослой и хотя бы немного начала разбираться в людях, я сбежала из дома, в поиске новой красивой жизни, где меня бы полюбили такой, какая я есть, но увы, мне почти сразу не повезло наткнуться на группу самураев, решивших… позабавиться с одинокой девушкой без сопровождения. Так как меня никто ничему не учил, я не могла как-то противостоять самураям, а потом появился он, человек, спасший меня. Он был весь из себя такой гордый, такой герой, и я влюбилась, последовав за ним и желая выплатить свой долг за спасение.

Масами в очередной раз сделала паузу, тепло улыбнувшись. Видимо, эта часть больше всего доставляла ей тепла и некой радости. Однако, Куникудзуши это никак не проняло, он лишь хмыкнул и повернулся к окну, считая проходящих на улице людей куда более интересными. Похоже, он уже не в первый раз слышит эту историю и в его глазах это было не оправданием того, что Люмин пришлось рисковать собой ради незнакомой женщины, которая многое от них скрывала.

— Мы были счастливы вместе в этом путешествии, он принимал меня такой, какая я есть, он даже привёл меня в свой дом, назвав невестой. Естественно, все его родственники не особо сладко приняли меня, ёкай, ещё и не совсем обычный. Конечно не обошлось и без сюрпризов в виде его знакомой, подругой детства — Сэйкё с которой он изначально должен был быть обручен, однако не послушал никого и всё равно женился на мне. В день нашей свадьбы его подруга повесилась и её дух не смог упокоиться, желая мести. Первым она убила моего уже мужа, затем принялась за меня, оставив этот шрам, — женщина прикоснулась к шраму. — В ту ночь в доме были убиты все, а мне с тех пор пришлось убегать и прятаться, менять внешность, чтобы злой дух не нашёл меня. Даже сейчас я всё ещё боюсь показать настоящую себя. Я не понимаю, почему дух поселился именно в моём публичном доме, да и вообще почему именно заявился в квартал, но искал он точно меня, убивая всех тех кто обладал светлыми волосами и я всё ещё удивлена, как это он не почувствовал меня, но, видимо, правда, что при объединении с человеческим телом притупляется чутье. И боюсь, что владелица тела была уже мертва, прежде чем дух вселился в неё

— А что сейчас с тем… духом?

— Я его запечатала, и после разговора убедилась в том, что это именно она, та, кто убила моего мужа, — женщина не поднимала взгляда. Ей было стыдно смотреть на ту, кто чуть не погиб из-за её трусости. — Оказывается, мой след вёл в квартал, но из-за того, что я поменяла внешность и нечасто пользовалась силой, она не смогла найти меня, хотя буквально всё время была рядом. И другие девушки погибли только потому, что она сочла их похожими на меня, — женщина коснулась своих светлых волос. Сколько же проблем она принесла всем, сколько людей пострадали из-за нее, ей никогда не оправдаться.

— Тебе стоило рассказать об этом раньше, — сделала вывод путешественница, устало вздохнув. Раскрой Масами себя раньше, не пришлось бы столько возиться.

— Я не знала, что эти убийства были связаны со мной. Точнее, не была уверена в этом.

— Не знала, не была уверена, — несколько зло повторила путешественница. — Будь ты немного смелее не было бы стольких смертей.

— Извини.

— Твои извинения никак не помогут вернуть тех, кто умер, — проговорила путешественница, немного успокаиваясь. Не ей судить о чужих поступках, ещё неизвестно, что бы она сама предприняла, окажись на месте тэнгу. — Однако спасибо, что позаботилась обо мне.

— Это меньшее, что я могла сделать для тебя, Люмин, — вежливая улыбка. — Думаю, нам стоит завершить диалог, ты устала.

— Так заметно?

— Более чем. Я прикажу позже доставить новые лекарства, должны помочь облегчить твою боль. Ещё раз спасибо. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, знай, я всегда буду той, кто окажет тебе её, чего бы ты ни потребовала, — Хатакэяма вновь поклонилась, выражая свою искреннюю благодарность путешественнице.

— Сочтемся, — улыбнулась путешественница. Как она рада, что всё наконец закончилось. — Слушай…

Люмин замолкла, схватившись за голову. Резкая головная боль застала врасплох, обычно к очередному приступу были предпосылки, а сейчас… Сейчас было невыносимо терпеть, собственное тело не слушалось её, будто бы что-то выталкивало её сознание, будто бы ей вновь напомнили, что Люмин здесь не место. Взволнованный голос Куникудзуши, его тёплые успокаивающие руки и тьма.

Когда всё это закончится?

Примечания:

Спасибо за прочтение. До конца фф осталось 4 главы....

Наконец-то скоро смогу приступить к новому фф по СяоЛюмам❤