Сердце отваги измеряется численностью. Книга 1 (джен)

Телепортация! М-м… даже звучит вкусно. Я просто обязан освоить этот приём!

В теории всё возможно. Я помню, как не мог собраться в человеческое тело, потратив много мошек, отчего вынужден был сидеть на чердаке, в своей комнате, в виде мухи, ожидая, пока не накоплю энергию. На накопленное создавал новых насекомых, постепенно увеличивая рой, пока их массы не хватило на воссоздание тела.

Но я ведь мог переносить сознание из одной мошки в другую! Я умел это изначально, как самый простой трюк. Следовательно, в теории я мог перенести сознание в другое насекомое, потом собрать вокруг побольше остальных и… соединиться воедино. В человеческое тело!

Но Вияльди требовала, чтобы изначально я проверил прочие теории, убедившись в безопасности подобного трюка. Я не спорил. Знахарка очень помогла своими советами и разумным подходом. Более того, мне казалось, что за недолгое время нашего сотрудничества я узнал о себе едва ли не больше, чем за предыдущие годы!

Закончив с очередной серией опытов, ещё пару часов помогал женщине в работе (развесить травы по дому — на сушку, истолочь в порошок уже сухие, какие-то нарезать, иные — залить водой, и прочее-прочее), а потом, когда начало темнеть, мы разошлись: она направилась к Леви, я — домой.

— Где шлялся? — холодно бросила мне Энни. — Еды на тебя нет.

Последние месяцы отношения в нашей чудесной семье окончательно испортились. Наверное, виной тому моя отчуждённость и нежелание подставляться под оплеухи Садрича. Иной раз я и вовсе отвечал ему, пользуясь тем, что мужик не был в состоянии адекватно реагировать.

Здесь подобное считалось неким негласным табу. Глава семьи имел право делать всё, что считал нужным. Но я не был согласен, заодно сумел повлиять на ещё мелких Ребиса с Себбом, заразив своим примером и парой разговоров на эту тему. Теперь и они не спешили принимать тумаки отца, стараясь этого избегать. А вот Энни… она — другое дело.

— Ты знаешь где, — не менее холодно ответил я. — Может, дяде лекарства перестали быть нужны? Ты намекни, что хочешь быстрее его в могилу свести, так я сразу перестану помогать знахарке.

Попытка отвесить мне пощёчину провалилась. Я отскочил.

— Неблагодарный выродок! — взвизгнула Энни. Заходящее солнце продемонстрировало новые синяки на её лице. — Мы тебя с улицы подобрали! Твои жалкие родители!..

— Вот только попробуй! — рявкнул я, перебивая женщину. — Давай, рискни сказать это — и я за себя не отвечаю!

Смелые слова от такого мальца, но обучение Боевым Искусствам сделали меня достаточно сильным, а отличная «кормёжка» при помощи насекомых — выше своего роста. Ещё и взрослое серьёзное поведение, к которому за время моего проживания в деревне привыкли, наверное, все. Подобное добавляло возраста.

Со второго этажа выглянули Ребис и Себб. Никто из них не стремился защищать ни меня, ни мать. От последней им тоже прилетало. Я же… ну-у… мы стали меньше общаться. Куда больше времени я тратил на «более важные дела». Может, и сглупил, но в голове постоянно крутились мысли: «Здесь я временно». Угу, стоит только пробудить Ауру и ещё немного подрасти, как всё — свалю, только пятки сверкать будут.

Ждите меня, бескрайнее море, афридский корабль, изучение более прикладных и полезных наук, новые люди, города, страны… Сила. Вот что я возьму в этом путешествии. А потом, рано или поздно, окажусь на центральном континенте — Вердансе, где располагается столица Саркарна — Карматор, и где, по идее, проживают имперские гранды… и, может быть, всё ещё живая сестра.

Возможно, мои планы подсознательно считывались окружающими, но я не верил в подобное. Причина наверняка на поверхности, и крылась она в том, что я отдалился от других. Разумеется, оставалась работа по дому и на мельнице, общие тренировки с Отье, уроки Милегера… Но и всё.

Ныне, не считая обязательной работы, я куда чаще появлялся в доме Эландов ближе к ночи. И то не всегда.

Кста-а-ати, а где наш «глава семейства»? Садрич, казалось, отсутствовал, но, судя по обстановке всеобщей нервозности, лежит в спальне, пьяный в щи.

На мою отповедь Энни промолчала. Ранее красивая, за последнее время она ощутимо сдала. Отступив на шаг назад, женщина развернулась и покинула дом.

— Мам! — крикнул Себб, наблюдающий с лестницы. — Мам!

— Тихо, — шепнул ему Реб. — Загрейн, поднимайся.

«Стряхнув» десяток мошек, которые незаметно разлетелись по кухне и помещениям — часть направилась за Энни, ибо мало ли? — я пошёл к братьям.

— Всё плохо? — негромко спросил я.

Себб, который ныне нормально общался лишь со мной и Ребисом, пожал плечами. Вид у него был весьма унылым. Старший вздохнул.

— Отец напился, — пробурчал он то, что и так было очевидно. — Работа встала. Тебя не было, пришлось нам и матери самим лезть…

— Зачем? — с толикой возмущения спросил я. — Я бы поработал ночью, как уже не раз делал!

— Кончай, а? — раздражённый парень толкнул меня в плечо. — Какого хера ты всегда сам лезешь? Мы тоже можем!

Потому что я могу избавиться от всех проблем, связанных с мукой в лёгких, а вы нет!

Говорить это, я, конечно же, не стал. И не только потому, что это весьма серьёзный секрет. Я дал Вияльди обещание, что не буду легкомысленно относиться к своей тайне.

«Это со мной тебе повезло, — сказала она тогда. — А кто-то другой может… не понять. Мягко говоря, не понять».

И знахарка была абсолютно права. В Ностое очень сильна позиция религии, и местный божественный заправила Наршгал изволил не одобрять таких, как я.

Ублюдок; надеюсь, боги Саркарна как следует поимели твой зад!

— Ладно, — нехотя согласился я. — Если изредка, то, пожалуй, ничего не будет.

— Вот именно, — важно проговорил Ребис. — А ты что? Опять к Вияльди ходил?

— Травы сушили, сортировали, готовили, — чуть наклонил я голову. — Много возни.

— Везде много, — шмыгнул Себб. — Заг, что будет с папой? И мамой?

Ещё один показатель моей взрослости — принятие моего главенства от остальных в серьёзных ситуациях. Себб мог пытаться провоцировать меня, а ранее и вовсе пробовал пакостить, пусть и по мелочи. Ревновал к Ребу, родителям и друзьям. Завидовал. Но то раньше. Сейчас он начал тянуться, как к старшему, и просить совета.

Можно было отыграться на нём. Подставить, унизить, отвечать куда более колко и остро, применяя свой разум взрослого человека. Но… именно последнее — разум взрослого — и уберегло малолетнего кретина от моей мести. Да и не считал я Себба тем, кто её достоин.

Вместо этого ответил ему вдумчивым поведением и, наверное, мудростью, которая мало кому была доступна. Даже в моём прошлом мире, что говорить об этом?

И оно сыграло свою роль. Пара лет — и я стал негласным лидером нашей дворовой команды. Голосом разума и авторитета, кого не стеснялись спрашивать или делиться своими мыслями. Я рассказывал о многих вещах, помогал в какой-то ерунде и прочих делах.

Чего уж, доходило до смешного. Вета, когда у неё начались месячные, прибежала спрашивать о них не к матери, отцу или брату, а ко мне! Я тогда отвёл её к Вияльди, по пути объяснив, что это нормальное явление, ну и несколько основных моментов, о которых, как мужик, который дожил до пенсии в своём прошлом мире, просто не мог не знать.

Вот и сейчас я абсолютно не удивился, когда столь серьёзный вопрос Себб задал не Ребису, а мне. И даже готов закрыть глаза на дурацкое сокращение имени.

— Ничего хорошего, — уселся я прямо на покатую ступеньку. Надо бы заменить, но… кому?

— Эй, не неси чушь! — возмутился Ребис.

В комнате снизу кто-то отчётливо ударил кулаком по стене и пьяно заорал. Слов не разобрать, лишь отдельные звуки, но смысл был очевиден: недовольство шумом.

— Идём в комнату, — шепнул я, не желая бессмысленных разборок.

Комната братьев была немного шире моей, всё-таки дом достаточно большой. Однако отличали её запущенность и грязь. Энни уже с полгода не слишком активно следила за порядком, куда больше времени уделяя себе и Садричу. А ребята… одиннадцать и девять лет! Они и так весьма самостоятельны для своего возраста. Это, кстати, логично… растут ведь в таких условиях, что быть «сыночкой-корзиночкой» крайне сложно, а вот ответственность и работа ложится на плечи весьма рано.

Кхм, в общем, свою чердачную комнату я чищу и убираю сам, строго раз в неделю. К тому же активно помогаю мошками — «живность» внутри дома сдаёт позиции и скоро окончательно будет побеждена! — у них же, если не убирается Энни, не убирается никто.

— Взрослые, Себб, — усевшись на кровать, серьёзно посмотрел я на мелкого, — это такие же дети, только больши́е. Думаешь, они получили откровение свыше, как только перешли рубеж в двенадцать, шестнадцать или двадцать лет? Нет.

— О чём ты? — вперёд выступил хмурый Реб.

— О том, что взрослые зачастую сами не знают, что делать. И ваши родители… запутались. Дядя не может прекратить работать, потому что иначе придётся голодать или как минимум жёстко затянуть пояса. Он мельник, понимаете? — оглядел я детей. — Это почётно. Чуть хуже кузнеца и старосты, но выше охотника или даже лекаря. И уходить с этой работы он не желает. Но кому тогда её выполнять? Нам? Чтобы точно так же, спустя пять-десять лет, кашлять и умирать? Дядя не может этого допустить, поэтому стискивает зубы и продолжает.

На самом деле я не был уверен, что организм кого-то другого среагирует так же, как у Садрича. Может, протянет дольше? Всё-таки каждый человек уникален и индивидуален. Да и сам мельник может продолжать работать отнюдь не из-за любви к близким.

Однако это всё частности и усложнения. Братья Эланды не хотят слушать такое, они хотят простоты, того, что даст им понимание. Хоть какое-то. И я, единственный по-настоящему взрослый, должен им его предоставить.

— Отцу становится хуже, — Ребис, как более старший, уловил мою мысль. — Поэтому пьёт.

— Ага, — протянул я. — И бьёт тётю. И вас, если попадётесь под руку. Просто потому, что когда пьяный, то уже не контролирует себя.

— Но если от выпивки он чувствует облегчение…

— Не чувствует, Реб. Это самообман. Вияльди мне всё рассказала, — а вот здесь я соврал. Никто мне ничего не рассказывал, сам всё понимал. — Тут… надо бы взять передышку. Какое-то время отдохнуть, перестать глотать пыль, заняться иными делами. Мука́ — это не песок, она менее… вредная, — подбирал я аналоги. — Но дядя ведь не может взять и бросить своё дело.

Мысленно я посетовал, что наверняка виновата ещё и предрасположенность вместе с несовершенным устройством сего механизма. Ну не должна столь сильно «пылить» обычная мельница! Однако рассказывать это бессмысленно. Откуда я знаю, как ДОЛЖНА работать мельница, если, по сути, других и не видел? Ха-а… а я видел. И слышал. Так что знаю.

По-хорошему, с ней надо работать лишь мне, но и тут возникает проблема. Я не мог позволить себе тратить так много времени. Мне надо учиться! Осваивать Боевые Искусства, Ауру, тренировать сверхсилы Запретного Плода. Изучать алхимию, в конце-то концов! Я собираюсь сваливать отсюда, а значит, не могу годами торчать на клятой мельнице и херачить зерно!

И почему от этой мысли становится немного… не по себе? Как будто бы говорю себе: «Это не моя проблема». Вот только проблема, в каком-то роде, именно моя!

— И что нам делать? — спросил старший.

— Кто бы знал? — закинул я ногу на ногу и ощутил острое желание закурить. Может, и закурил бы, если бы сигарета была. Всё-таки обращение в насекомых явно убрало бы проблему лёгких. Но… к счастью, табака у меня не имелось. И я был этому рад. Не хочу плодить зависимости, мне их в прошлом мире хватало. Сейчас же… в новой жизни надо тянуться к лучшему, а не возвращаться к старым порокам. — Попробую сходить к старосте Дуффу. Может, и получится что-то решить…

— Я с тобой! — вскинулся «брат».

— Нет, Реб, — выставил я руку ладонью вперёд. — Не стоит. Завтра я загляну к нему, ближе к вечеру или по возможности.

— Ты снова уйдёшь? — в голосе Себба звучали грусть и даже мольба.

Чёрт, мне даже жалко их бросать!

— Эй, выше нос, — заставил я себя улыбнуться. — Скоро у тебя тоже начнутся занятия по боёвке, лучше повтори всё, что показывал брат.

— Не хочу повторять, — утёр он глаза тыльной стороной руки. — Лучше папе помогу. И маме. Им станет лучше, и тогда всё будет по-старому.

Немного помолчав, я хлопнул его рукой по плечу, потом поднялся на ноги и направился к себе. Надо поспать. Завтра ожидается непростой день.

Ночь не прошла впустую, ведь начав дополнительно изучать собственные сверхсилы, я решил, что необходимо усилить тренировки Запретного Плода, и потому еженощно тратил определённое количество времени на взаимодействие с роем.

Для этого обращался в стаю и вылетал из комнаты. Сегодня не стало исключением.

Путь вёл в лес, где я давно приметил места, посещаемые разной хищной живностью. Особо опасные мне пока были не по плечу, но некоторые… почему нет?

Однако пришлось прерваться. Точнее — мною была обнаружена новая, более подходящая и интересная цель.

Муравьи-кочевники. Это особый вид муравьёв, предпочитающих не создавать муравейник, а путешествовать всей колонией, уничтожая любую живность, встреченную по пути. И такие, к счастью или сожалению, водились в нашем лесу.

Весьма агрессивные твари, нападающие даже на крупных животных и человека, что говорить о других насекомых?

Что же, пора начать бой! Наша схватка будет легендарной!

Мысленно посмеявшись над тем, как в далёком будущем — у меня будет будущее, сто процентов! — стану рассказывать о том, как начинался мой путь. Может, уже своим детям, может — ученикам или последователям, сие не важно.

«Всемогущий сенсей, который щелчком пальцев уничтожает острова, начинал с того, что бил палкой муравьёв?» — представил я писклявый детский голос.

«Нет, баран! С того, что бросался на них в бой всеми имеющимися силами!»

Мошки, словно полноценная авиация, начали налёт с неба. Ночь, темнота, слабый свет луны и звёзд. Благо, местная природа не знала загрязнений, а потому дымного смога, закрывающего небо, не имелось. Этого, в общем-то, хватало, чтобы я мог видеть и осознавать происходящее.

На каждого муравья, размер которых мог доходить до сантиметра — видимо, «солдаты», я отправлял по три-четыре мошки. Мои создания пока не превышали пяти миллиметров, однако я брал числом, слаженностью и мозгами. Точнее, хотел брать мозгами, но, кажется, нападение прошло на редкость бездарно и «в лоб».

К счастью, кое-какие челюсти у моих насекомых уже имелись, так что было чем кусать и наносить какой-никакой урон врагу. Сам же старался максимально распараллелить сознание, управляя не одной-единственной мухой, а хотя бы десятком.

Получалось хреново. Я кое-как умел, находясь в человеческом облике, одновременно заниматься делами и смотреть чужими мушиными глазами, однако полноценно контролировать каждое своё создание не было никаких возможностей. Выходит, почти весь рой действовал автономно.

«Вот тут и правда не помешала бы статистика! — невовремя посетила меня новая мысль. — Есть ли у моих насекомых процесс самообучения? Всё-таки уже долгое время веду «войну» с разной пакостью, обитающей в доме. Могло ли это повлиять на тактику и стратегию боя?»

Ответа, конечно, не имелось. Нужно собирать статистику и наблюдать сугубо самому.

Но не сейчас, ибо безвольным наблюдателем мне быть не хотелось! Я полноценно управлял всем полем боя!

Несколько мух кружили в воздухе, давая мне обзор на всю картину происходящего, поэтому я мог направлять потоки насекомых, переключая их с одного края на другой. Ощущал себя эдаким полководцем, который стоит на вершине холма и координирует бой. Ну или игроком в тот же «Варкрафт», выделяя мышкой отряды и приказывая им крушить врага.

Участвовать в бою от первого лица, признаться, было немного боязно. Муравьи… жуткие. Нет, сами по себе они не вызывали у меня никакого страха, но когда я действовал изнутри мошки, которая была в два раза меньше размером… О, эти твари казались огромными и смертельно опасными!

Нет уж, куда приятнее сражаться, наблюдая за процессом издали.

Главное — не забывать, что на кону моё тело… А про это и впрямь было легко забыть. В виде роя я не ощущал боли, просто будто управлял отдельными, никак не связанными со мной созданиями. Разумеется, на крайний случай у меня имелись резервные насекомые, которых я всегда оставлял в безопасном месте, в своей комнате. Уверен: даже если сейчас по глупости сдохну всеми своими мухами, то сумею восстановиться из остатка.

Умирать, впрочем, я не желал.

Маленькая полянка, поросшая травой, стала кровавым полем боя. Повсюду валялись искалеченные тушки мух и муравьёв. Челюсти мошек всё ещё были слишком слабы, но их хватало, чтобы откусывать врагам лапки, на что я и делал упор. Муравьи же не заморачивались подобным, разрывая мои создания на части. Особенно этим грешили муравьи-солдаты. Каждый из них представлялся мне натуральной машиной смерти.

В дополнение ко всему, каждый муравей был очень быстрым и ловким. Мне не хватало реакции!

Но раз не хватало, то это отличный способ для тренировки. Надо успевать. Надо быть ещё быстрее!

И я старался, однако неизбежно огребал. Половина роя улетела в безвозвратные потери, не прошло и пяти минут. На этом моменте я стратегически отступил, оставляя муравьям множество нового корма. Что же, это моя вам компенсация за отличную драку.

А теперь пора домой. Как обычно, полночи просрал, а кто спать за меня будет?..

Мысленно ворча, я направился обратно.