Дракон и Единорог (гет)

Эти люди выглядели вполне прилично. Спокойные, улыбчивые даже, в лицах если и было безумие, то пряталось, а разноцветные мантии, чистые, не давали ни единого намёка на то, что перед тобой сидит один из тех людей, о которых слагают страшилки. И самое главное: они были живые. Пять человек, две женщины и трое мужчин. Иностранцы, если судить по характерно-разным особенностям акцента, и крою некоторых мантий, который в Британии встретишь разве что в дорогущем бутике. Поприветствовали всех вежливо, толпой появившись в дверях под предводительством Волдеморта, но доброжелательности в них Поттер разглядеть не смогла, хотя отлично видела каждого со своего места во главе стола. Чужаки точно знали, зачем здесь, в отличие от авроров и Ларса, с непониманием переглядывающихся между собой.

— Представляю вам ваших новых коллег, — привычно первым заговорил “Том”, и все взгляды сосредоточились на нём.

Каждое имя падало в звенящую тишину столовой, как камень в воду: Джульет Родже — высокая брюнетка с высокомерием во взгляде, пальцы которой нервно перебирали рукоять палочки. Мирабель Эсмеральда — такая же тёмненькая, но кудрявая и с хищнической ухмылкой. Абель Монтегю — его взгляд, мерзкий и липкий, сразу устремился к Кэсси, будто ища слабое место. Ганнибал Грау — огромный мужчина, молчаливый и угрюмый, от которого пахло крепкими сигаретами. Хорхе Паскаль — худой, как жердь, с лицом, на котором застыла гримаса наигранного озорства. Список на гонения, Кэсси запомнила. Авроры за столом напряглись, будто стая волков, учуявших чужаков на своей территории. Сам воздух в комнате загустел, как смола, пропитанная электричеством надвигающейся бури.

— В свете последних... беспорядков, — губы Волдеморта искривились в подобии улыбки, — я счёл необходимым усилить нашу маленькую команду. Они займут освободившиеся комнаты.

Пауза. Достаточно долгая, чтобы каждый понял — это не просьба. Поттер могла живо представить, насколько Волдеморту на самом деле нравится вся эта ситуация, с которой остальные ничего не могут поделать. Его препарирующий интерес ощущался острым, как сотня-другая игл, Кэсси будто прижималась плечом к дикобразу.

— Надеюсь, никто не против дополнительных пар рук?

Ухмылка Волдеморта в конце вышла такой мерзкой, что хоть вешайся. Вопрос адресовался аврорам, но вряд ли требовал ответа, потому никто даже не дёрнулся. Узнать, что тебя меняют на непонятную компанию чужаков с самого утра явно не казалось соседям чем-то нормальным, да и недоверие в лицах помогало понять: Кэсси в своих метаниях не одна. Ситуация смущала соседей, поднимала дыбом волоски на загривках.

— Вы уверены, что это необходимо, сэр? — хладнокровно уточнила Тамара. В её прекрасных карих глазах полыхал гнев, она красноречиво реагировала на тех, кому не могла доверять. И Кэсси понимала её, хотела поддержать негодование, но в последний момент осознала, что нервировать врага сейчас будет совсем не с руки. Потому вернула до этого шокировано у лицу спокойствие:

— Я полагаю, что Мистер Гонт считает меру необходимой для нашей же безопасности. Но эта мера явно временная, верно? — лишь теперь Кэсси взглянула в сторону чужака, — Я тоже нахожу такое количество охраны странным, но если твоя паранойя настолько сильна, то нам остаётся только принять это чудачество. Ты несомненно знаешь лучше…

Слова повисли в воздухе намёком на то, что в их с Гонтом отношениях что-то не так. Дёргать его за хвост было рискованно, но удержаться от шпильки было невозможно. С каждым её словом улыбки Пожирателей Смерти таяли, а сами они бледнели в предчувствии ярости своего хозяина. У Волдеморта тоже схлынули все краски с лица.

— Несомненно. — утвердил он, ухмылка закаменела, но это было единственным проявлением недовольства. А потом он огорошил всех ещё одним нововведением, — Я вынужден просить вас временно ограничить перемещение за пределы дома. Над территорией возведены следящие чары, которые не позволят врагам вторгнуться в Поместье. Но вам стоит соблюдать осторожность, потому прошу вас оставаться в доме.

Тон и вправду был мирный и вкрадчивый, но никто не имел сомнений в том, что “просьба” на самом деле носит принудительный характер. Знал ли он, что Гарри и Джек — члены Ордена Феникса? Даже если нет, о перестраховке точно не забыл.

— А совы? Совы смогут долететь, сэр? — тихо уточнила Гарри. Её семья и друзья, все они наверняка забеспокоятся, если перестанут получать ответы. Учитывая, что большинство из них это Уизли, то их беспокойство может стать для Волдеморта настоящей проблемой. Он в ответ легко кивнул:

— Естественно. Надеюсь вы понимаете, что в ответах на письма придётся тщательно подбирать слова. Мы ведь не хотим подвергать опасности вас и ваших близких? — улыбнулся он с угрозой, застрявшей в уголках губ.

Тщательно написанные письма наверняка будут так же тщательно проверяться сидящими рядом Псами. Если уже не проверялись. Кэсси поджала губы, осознав, что ей обрубили все пути сообщения, и остаётся надеяться только на себя и удачу. И на эльфов возможно. Если удастся убедить их в том, что Хозяин самозванец.

— Я правильно понимаю, что они будут рыться в наших письмах? — вопрос Поттер звучал немного обиженно, и Волдеморта это неожиданно развеселило:

— Как ты рылась в моих? — спросил он, и Кэсси пожалела, что решила высказаться, — Нет, куда аккуратнее. Но проверка будет, в этом ты права.

— Что ж, если так нужно… — протянула Поттер, чувствуя как теплеют щёки от смущения. Остальные тоже не спешили спорить, в столовой повисло удушливое молчание, и даже ароматы пищи не улучшали настроение присутствующих. Контроль над ситуацией стремительно катился под откос.

— Нужно. — картинно-заботливо вздохнул Волдеморт. Точно так же, как и Кэсси сглаживал углы. Хитрец, — Мне нужно, чтобы ты думала прежде чем делать. Содержание тех писем могло расшатать твоё спокойствие.

Разве приступ не пошёл бы ему на руку? Наверняка. Но Авроры должны быть убеждены в обратном, потому в тоне было столько нежности. У Кэсси аж живот подвело от отвращения. Она не могла поверить, что мужчина тоже беспокоится о контроле над Чудовищем в случае, если Поттер его потеряет. Не может быть, что в он тоже боялся. Так, делал вид. Его намерения было так легко разгадать, если подобраться достаточно близко. Не поэтому ли во времена прошлой войны внутренний круг его последователей был так мал? Теперь Кэсси понимала каждую мысль, которую Мистер Химус пытался донести ей на уроках. И ей нравилось чувствовать себя во всеоружии.

— Если ты вернёшь мне чокер, то твоё беспокойство исчезнет. — покивала головой Поттер. Веселье Волдеморта смыло, как по щелчку. Напомнила… Он смерил Кэсси взглядом с красноватыми гневными отблесками в канальцах радужек:

— Полагаю нам стоит приступить к трапезе, пока ничего не остыло. Все вопросы после завтрака, господа.

Кэсси сидела в тени его бессильной злобы, наблюдая за тем, как настроение соседей постепенно меняются под воздействием происходящего. В их раньше спокойных лицах пряталось что-то иное — напряжение, тревога, словно за масками подчинения скрывались давно забытые страхи. Их глаза, красные от недосыпа, но внимательные, не могли скрыть внутренней борьбы: они знали, что чужаки в доме — не просто гости, а что-то гораздо более опасное. И хотя стук вилок о тарелки звучал слишком громко в этой гробовой тишине, он казался лишь эхом их внутреннего раздражения и недоверия. Взгляды медленно скользили по каждому из присутствующих, особенно по Волдеморту, человеку, которого они сейчас принимали за Тома Гонта. Или уже начинали догадываться, что это совсем не он.

Кэсси ковыряла стейк из форели без интереса и мысленно возвращалась к своим первым дням в этом доме, когда ощущала себя такой же чужачкой, какими были Пожиратели Смерти. Недоверие и отчуждённость висели в воздухе так же густо, как и сейчас. Тогда ей казалось, что она одна против всего мира: без союзников и поддержки, но с надзором непредсказуемого влиятельного Министра за плечом. Если бы тогда она только знала, каким близким всё здесь станет для неё... Те же люди, которые раньше смотрели на неё с подозрением и прохладой, теперь смотрят с надеждой — надеются понять, что происходит. Они чувствуют неладное и ищут в ней ответ. И эта новая роль наполняла её силой: она не просто наблюдатель или изгой, а единственная, кто может раскрыть правду и спасти их всех от опасности. Брать на себя подобную ответственность было так тяжело…

Ей было так тревожно, что кусок в горло не лез, но вместе с тем Кэс чувствовала в себе столько энергии, что хватило бы на десятерых. Но она не собиралась спешить. Терпение и смирение, Мисс Поттер. Две добродетели, которые никогда не были ей свойственны. Вещи, которым её научил Том Риддл, мальчик из сна. Как бы ни хотелось разоблачить обман сейчас, а нужно дать аврорам самим к этому прийти, ведь тогда они без её подсказок начнут скрывать догадку в своём разуме. Это безопаснее, чем раскрыть им глаза сразу. Безопаснее, чем позволить им сомневаться в её собственной адекватности, ведь всегда оставался шанс, что ей не поверят. Да и нельзя позволить Волдеморту паниковать, ведь тогда от его всевидящего ока никто не спрячется. Притихнуть, затаиться и — опционально, но желательно — прикусить язык. Как никогда раньше Кэсси чувствовала себя хищным барсуком, готовым к обороне своей норы. Никто не уйдёт живым, никто не посмеет украсть у неё безопасность и спокойствие, которое так великодушно ей подарило это Поместье.

— Том? — совсем тихо позвала она Волдеморта, элегантно накалывающего на вилку кусочек рыбы. Странно, что этому существу вообще нужна человеческая пища. Кэсси предположила, что он должен питаться чистой магией или, на крайняк, кровью девственниц. Как настоящий восставший из мёртвых. Возможно он притворялся, конечно. Мужчина сцепил зубы, но ответил, так же едва слышно:

— Да?

— Можно Гарри и Тэмми переедут в моё крыло? — невинно спросила она, заглядывая в глаза. Впрочем, Волдеморт оказался совсем не впечатлён её неуклюжими женскими чарами:

— И зачем же?

— Я думаю, нам троим будет спокойнее в окружении друг друга. Мне тяжело соседствовать с кем-то, кого я совсем не знаю, и девочкам тоже.

Она молилась, чтобы чужак счёл её просьбу очередной прихотью, которую Том Гонт посчитал бы нужным исполнить. Такая мелочь, которую двойник может сделать для предмета своего интереса, или вроде того. Что-то, что Волдеморт презирает, но чему не может не подчиниться, потому что сам поставил себя в условия обязанности. Естественно, он догадывался, что Кэсси никогда ни о чём подобном не просила раньше. Она вообще была довольно неприхотлива и не капризна, с детства не избалована. Возможно чужое воспоминание об этих чертах её характера и склонили чашу весов в сторону явного намерения её умаслить. Чтобы привязалась больше, чтобы не вздумала предать. Мужчина перевёл задумчивый взгляд в сторону авророк, а те поняли без слов:

— Я согласна! — выпалила Гарри.

— В этом есть смысл, сэр. — склонила голову Тэмм.

Уже полчаса спустя Кэсси стояла в дверях, наблюдая, как девушки собирают всё нажитое в аккуратные стопки и прячут в сумки, чтобы было легче переносить на нижний этаж. Они решили не тревожить подобным эльфов, те наверняка и так были заняты перестиланием постелей и мытьём посуды за такой оравой нежданных гостей. Как только дверь столовой закрылась за ними, стало заметно легче дышать без десятка чужих изучающих глаз. Пожиратели больше не проронили ни слова, Волдеморт не попрощался тоже, а только смотрел им вслед с подозрением. Может искал заговор? Что ж, он был прав, но пока не мог этого доказать.

— Вау, ну и насобиралось же!.. — сокрушалась про себя Гарри, снимая со стен плакат за плакатом, кучка бумаги на полу минута от минуты росла.

— А я говорила, что ты потом замучаешься их отрывать. — наставнически добавила Тэмм. Она аккуратно складывала одежду подруги из шкафа, в котором все вещи валялись комом, в чемодан. Кэсси тем временем понемногу прибиралась, магией стаскивая крошки, фантики и ненужные бумажные листы с перечёркнутыми черновиками стихов к центру комнаты, чтобы эльфам было легче убрать этот бардак после.

В лицах подруг читалась спокойная решимость, но в глазах мелькала легкая нотка ностальгии, ведь они прощались с местом, которое стало им родным. В комнате всё ещё витал уют, в этом моменте было ощущение некоторой незавршённости. Они хотели верить, что покидают свои жилища не навсегда, и Кэсси не спешила их разубеждать, но видимо ощущали, что впереди их ждёт что-то совсем иное, неизвестное и страшное.

Но это спокойствие не могло длиться вечно: когда они закончили с самой долгой частью, комнатой Гарри, в которой было дольше всего безделушек, и перешли к комнате Тэмм, лица скисли. Гарри в угрюмом молчании упаковывала книги в трансфигурированные из бумаги коробки, а Тэмми осторожно убирала минералы, заворачивая их в ткань, чтобы ничего не отвалилось, запоминая каждую мелочь. Кэсси наблюдала за ними с вежливым вниманием, и ничего не говорила, потому что знала, каково это, переезжать не зная куда и как надолго. Сначала она так же тяжело отпускала свою спальню в общежитии Хогвартса, ведь за семь лет замок стал ей настоящим домом, а после и комнатку в квартире Мадам Оушен. Ей было так больно и непонятно, что хоть плачь, и это же чувство её друзья сейчас прятали в себе.

— Хочу напиться… — выдохнула Гарри, в последний раз осматривая свои гостевые, теперь принадлежащие чужим людям. В начале коридора, прислонившись к стене, замер один из новеньких охранников, явно посланный, чтобы проследить за ними. По сальному взгляду Поттер распознала: Абель Монтегю.

— Могу устроить. — пообещала Кэсси, отвлечённо осматривая лицо этого мужчины. Тот противно ухмыльнулся Поттер, явно зная о ней больше, чем она о нём, и девушка отвернулась. Во рту стало кисло.

Девушки подхватили нетяжёлые сумки руками, а всё остальное подняли в воздух чарами и повели за собой стройным рядом из коробок, чемоданов, стопок с листовками, перевязанными верёвками, и прочей дребеденью, которой люди обычно наполняют своё пространство. Сейчас Кэсси даже немного жалела, что пораздавала многие такие безделушки знакомым или вовсе их выкинула в приступе отчаяния, ведь ей украсить комнату было по большому счёту нечем. Зарплата из Министерства обеспечила ей несколько новых книг, пару-тройку предметов одежды и нижнего белья с обувью, и на этом всё. Ничего до сих пор не понравилось Поттер настолько, чтобы поставить это в уютной бело-зелёно-розовой спальне. Да уже и не нужно, в целом.

Когда они наконец добрались до комнат, детских вещей семейства Крингл там уже не было. В открытую дверь спальни Кэсси заметила, как заботливо Джек сложил их в углу, который отлично просматривался с кровати. Мужчина не протестовал, когда его вежливо попросили освободить место, наоборот он был этим воодушевлён, ведь иметь под боком союзников сейчас действительно важно. Скорее всего, предположила Кэсси, ему банально привычнее, когда рядом кто-то есть. Он становился живее, когда видел младших соседей, его лицо теряло усталую мрачность. Он и сейчас улыбнулся слегка-слегка и махнул девушкам рукой, когда те прошли мимо. Другой он придерживал на коленях книгу, которую Кэсси когда-то взяла почитать в библиотеке, про ведьму, льва и волшебный шкаф с целым потайным миром внутри. С миром, в который сейчас очень хотелось сбежать.

— Я за ромом, а вы пока обустраиваетесь. Отметим переезд, леди! — жизнерадостно хмыкнула Поттер и почти в припрыжку понеслась на кухню. Её реакция могла показаться излишне счастливой, но Кэсси и чувствовала что-то близкое к счастью, ведь теперь была более менее защищена. Она надеялась, что её довольство никого из подруг не оскорбит. Кэс была намерена хорошенько развеселить и их, раз те так охотно пошли на встречу её решению.

Пожиратель Смерти, до этого следовавший за девушками по пятам немного растерялся, но потом решил остаться на месте. Отпустил Поттер без возражений, ведь ещё не успел получить точные инструкции. Дорога была чиста, не считая всё того же мужчины, который, как Поттер поняла, обустроился в последней пустой гостевой в южном крыле, в самом конце коридора. Пожиратели пока не стремились разбредаться или устанавливать правила. Вряд ли они были сбиты с толку так же, как авроры, но в чужом жилище и им должно быть непривычно. Двое, если Поттер правильно поняла, должны жить с Гонтом и Арнольдом, а остальные двое на третьем этаже. Оставались пустые комнаты, и Кэсси не могла не подумать о том, что Волдеморту может взбрести в голову позвать кого-то ещё. О, тогда от ублюдков будет не скрыться точно.

В огромные окна холла виднелась улица. Солнце теплело с каждым днём, пробуждало жизнь. Снег быстро таял, словно кто-то стирал прочь это тонкое белое покрывало, оставляя влажную, готовую к озеленению, землю. Кэсси могла представить запах, с которым южный ветер сдувает зимнее запустение. Она даже затормозила, чтобы вглядеться в коричневые лужи и голые ветви. А после встряхнула головой по-собачьи, чтобы вымести из мыслей неожиданную грусть, и двинулась дальше. Мир продолжал жить, а значит люди тоже должны. И не важно, что некоторые ставят им палки в колёса. Весна ознаменуется победой. Том верил в это, и Кэсси верила тоже, чёрт возьми.

Над эльфийским коридором висели заглушающие чары, что сразу показалось Поттер подозрительным. Она подобралась ближе на цыпочках. За дверью кухни ничего не было слышно, что вполне логично, и даже не ощущалось никакого шевеления, хотя Кэсси пыталась его почувствовать. Она достала из кармана джинс палочку и слегка взмахнула ею, развеивая часть магии простым “Фините Инкантатем”. В уши влился привычный галдёж тоненьких голосков домовых. Они возмущённо пищали, но о чём именно было не разобрать. Им отвечал голос куда более низкий. Знакомый.

Внезапно за дверью что-то скрипнуло, будто ножки стула проехались по паркету, и послышались тяжёлые шаги. Сомнений нет: это Арнольд сейчас спешил посмотреть, кто же нарушил его чары. Кэсси с удивлением обнаружила, что не может сдвинуться с места. Угодила в незаметно расставленную ловушку. Нужно сделать пометку быть внимательнее впредь.

— Что ты здесь забыла, красота? — цокнул языком мужчина, когда отворил дверь и окинул шпионку взглядом. Кэсси развела руками, мол, нечего ответить, и улыбнулась ему. Она былы рада встретить здесь знакомое лицо, а не кого-нибудь из Псов, один вид которых заставлял желчь подниматься к горлу.

— Пришла выпрашивать у Винки алкоголь.

Арнольд фыркнул и снял заклинание. Он тут же вернулся к своему — вообще-то Кэсси думала, что это её место — стулу, и подпёр массивный подбородок рукой. Перед ним уже стояла бутылка с джином и полупустой стакан. Эльфы, до этого притихшие, принялись вопить:

— Мисс Поттер! — Морбин едва не выронил мокрую тарелку назад в раковину.

— Что же это? — Марвин мял в руках тряпку, которой эти самые тарелки вытирал от воды.

— Просто чушь какая-то! — хмурился Гаррен, размешивая в кастрюле очередную порцию еды. Да, до обеда ещё было добрых два часа, но количество людей было слишком большим, чтобы успеть всё в срок, потому слуги приступили к готовке заранее.

— Прекратите ругаться и заканчивайте! Нам ещё комплекты полотенец по спальням разносить. — зло командовал обычно спокойный, как скала, Торрен. Раньше Кэсси никогда не видела злых эльфов, и, признаться, впечатлилась.

Нэкет угрюмо молчал в своём углу и чистил помидоры от кожуры. Хаотичная кухня теперь выглядела не просто творчески беспорядочной, а буквально заваленной всякой всячиной, которую предстояло превратить в пищу. Винки перетаскивала овощи с одного места на другое, вытирала руки о милый крошечный фартушок, но когда Поттер заперла за собой дверь, эльфийка остановилась и вгляделась в подругу так внимательно, что той даже стало неуютно. Арнольд фыркнул в стакан.

— Зачем вам алкоголь, Кэсси? — пропищала старушка строго. Она тоже явно была выбита происходящим из колеи. Поттер пожала плечами:

— Гарри и Тэмм переехали на мой этаж. Новоселье. — но её наигранный беззаботный тон никого не убедил. Винки подошла ближе и упёрла руки в бока. Прямо как Петуния, когда собиралась отругать племянницу и заехать кухонным полотенцем по уху. Хорошо, что эльфийка не дотянется…

— Может вы объясните мне, что происходит? Мистер Смит молчит, как рыба. И как только дорогу сюда нашёл…?

— По писку. — кивнул Арнольд с угрюмым весельем. Что ж, не велика наука, если честно. Аврор тоже заинтересованно уставился на Поттер, и той не оставалось ничего иного, кроме как с разочарованием ответить:

— Я не могу доверить вам эту информацию. Для вашей же безопасности.

— Ах, для безопасности?! — неожиданно Винки вспылила. Такого визга от неё Кэсси не слышала никогда, и даже отступила на шаг, — Как и эти злобные люди для безопасности?! Очень безопасно, когда они обращаются с нами, как с мебелью. Нэкета сегодня оттаскали за уши, а от их прибытия и суток не прошло!

Молодой эльф, услышав упоминание о себе, погрустнел ещё больше. У Кэсси сочувственно сжалось сердце. Уроды. Но что можно ожидать от Пожирателей Смерти? Чувство справедливости вопило внутри, что нужно начистить обидчикам лица, но разум упрямо напоминал об осторожности. Поттер длинно выдохнула, нахмуренная, успокаивая себя:

— Мне жаль, но я правда не могу.

— Не можешь сказать, что Гонт не тот, за кого себя выдаёт? — зарычал Арнольд. Он вёл себя грозно, но во всей его позе читалось изнурение. Кэсси задохнулась от удивления:

— Вы знаете? — пискнула она сипло, — Никому не говорите! И эльфы ведь не скроют... — схватилась она за волосы. В мыслях пронеслись все худшие сценарии разом. Волдеморт будет их пытать, пока не поймёт, откуда им известно о его тайне, а потом может и убьет…

— Эльфы — скроют. — убеждённо ответил Арнольд. Он встал и положил свою увесистую ладонь Кэсси на плечо, чтобы хоть немного унять чужой испуг, — Они же шпионы, Поттер. И я скрою. Я умею. Успокойся.

— Но как?.. — девушка сгорбилась, отпустила волосы, но вместо этого принялась тереть кожу на пальцах. Мысленно убеждала она себя, можно было надеяться хотя бы на кого-то в этом доме. Давление тайны ослабло, будто с плеч сняли ношу. Ха, а Кэсси была уверена, что пронесёт эту информацию в себе одной ещё наверное месяц, но видимо жителей дома действительно было не обмануть этим спектаклем. Какое облегчение, дерьмо.

— Окклюменция — семейный дар. Как и умение держать язык за зубами.

— Кажется ваша прабабушка этими дарами пренебрегла… — выпалила Поттер колкость, и лишь мгновение спустя поняла, что не должна о таком знать. Но Арнольд лишь рассмеялся, своим басом сотрясая стены и тщедушные тельца домовых. Улыбка вернулась и на лицо Кэсси.

— Да, и моё семейство усвоило урок. — а после тон его упал, стал тише, — Каков план, капитан Поттер?

“Капитан Поттер” растерялась. Спустя столько лет вновь примерять на себя маску лидерства было непривычно. Если раньше её идеи включали в себя прогуливание отработок и обшаривание замка в поисках потайных комнат, то сейчас всё было куда сложнее и важнее. Но по-другому никак нельзя. Арнольд терпеливо ждал, пока собеседница соберётся с мыслями, точно так же затаили дыхание и эльфы. Наверняка у них были и свои размышления на этот счёт, но пока Кэсси не расскажет всё, что знает, им не удастся сплести порядок действий воедино. За неполных двое суток вынужденных активных размышлений Кэсси удалось составить какой-никакой план. Она выложила его сбивчиво, может слегка сумбурно, но и аврор и домовики отлично её понимали. Её маленькая, во всех смыслах, команда.

— … так что я уверена, что нам стоит перестать общаться. Он должен быть уверен, что вы верны только одному хозяину, — уговаривала эльфов Кэсси. Те выглядели расстроенными, но принимали всю необходимость этой меры без возражений.

— Я всё ещё ваш личный эльф, Кэсси?.. — слегка вопросительно прозвучал голос Винки.

— Разумеется. Но нам стоит сделать вид, что мы не настолько близки. Ты с самого начала была шпионом Министра в моих покоях, так что продолжай им быть. Не ври ему, говори как есть, и тогда вы все будете в порядке.

Винки кивнула. Она выглядела ужасно расстроенной, но жизненный опыт давал о себе знать: это такой же приказ, как и все остальные, и любой приличный эльф почтет за честь его выполнить. А Винки приличный эльф. И верный союзник для тех, кого любит.

Арнольд задумчиво почесал щетину на подбородке. Его стакан был забыт, а бутылка перестала пустеть, ведь перед аврором вновь встала понятная ему цель. Не успел потеряться в алкоголе, Кэсси посчитала это своей личной победой. Пьяниц она не любила даже больше дураков. Да и ощущать такую безмолвную, но безоговорочную поддержку от аврора, который раньше глядел на Поттер волком, оказалось приятно. Теперь она понимала Тома и его манию Величия, ведь когда за тобой идут такие люди, ты ценишь самого себя куда больше.

— Мы ещё обдумаем детали, как раз будет время. — поддержал аврор, — Когда выстроим план полностью, я предупрежу Джека. На тебе девчонки и Ларс, Поттер.

На том и решили. К себе Кэсси возвращалась со стойким осознанием, что всё не так уж и плохо. Не существует того дерьма, с которым она не может справиться, не существует той боли, которую она не может пережить. Её тело неуязвимо, и нужно Волдеморту, иначе бы он уже от неё избавился, а душа — в безопасности там, где достать её можно лишь с боем. Весна придёт в этот дом, и Кэсси приведёт её за руку.

Локоть оттягивали три бутылки рома. К ним не хватало какой-нибудь газировки, но подруги наверняка согласятся пить и так. Посылать Винки за такой чепухой совсем нельзя было, особенно учитывая, что её перемещения отслеживаются, как и перемещения каждого эльфа в доме. На людей этих чар пока не навешали, но никто из них и не собирался нарушать приказ Волдеморта. По крайней мере, не сейчас.

Близилось время обеда, эльфы уже закончили с готовкой и раскидывали еду по тарелкам, когда Поттер наконец покинула их дружную компанию. Арнольд вернулся в свои комнаты тоже, приветствовать новых соседей и защищать спальню заклинаниями от их любопытных носов. Видеть Пожирателей и Волдеморта второй раз за день совсем не хотелось, как и приходить после на ужин, но у них всех не было выбора.

После того, как пытка высокопарными речами о победе над врагом, и присутствием чужаков наконец закончилась, дамы хорошенько отметили переселение с этажа на этаж, своими громкими разговорами и музыкой приводя Пожирателя Смерти в бешенство, а Джека заставляя хохотать до слёз.

* * *

От пара в мастерской было душно. Варево булькало в котле, пузырилось и закручивалась спиралью вслед за золотым черпаком на длинной деревянной ручке. От запаха хотелось стошнить, что для Кэсси, привыкшей ко всяким мерзким штукам в котле, ощущалось странным. Но, на самом деле, странным было удивляться, ведь ей едва удалось протрезветь к утру. Головная боль и мерзкое ощущение во рту, будто на язык наградила тысяча котов сразу, впрочем, были меньшей из её проблем. Ночь, несмотря на всё веселье, оставила тяжёлый осадок.

Голова наполнялась мыслями о тревожном, как стаканы горячительным, и казалось, что ром только вытаскивал глубоко сидящие тревоги на свет. Ещё и при друзьях. А вдруг Волдеморт всё знает? А вдруг они где-то просчитаются, как всегда, и всё пойдёт крахом? Что, если Пожиратели прознают о их плане и доложат обо всём Лорду? Поттер послушно улыбалась и шутила в попытке поднять подругам настроение, даже вспомнила несколько песен, которые так любила напевать Луна, но сама испытывала мало радости, только решимость. К счастью, того, что было, хватило расшевелить Гарри и побудило её взять в руки гитару. Теперь пришла её очередь развеивать повисшее над Поместьем уныние.

Аврорка любовно сжимала гриф самой обычной окрашенной в коричневый и облепленной наклейками гитары и перебирала струны, настраивая звучание, подкручивала колышки. Кэсси как сейчас могла вспомнить её мягкую улыбку, слегка кривую после очередной рюмки.

— Мне её папа подарил на шестнадцатилетие… Ну, то есть, Мистер Портман. Я в детстве не интересовалась, а потом уличного музыканта увидела и прониклась как-то.

Так мило. И немного завидно, ведь от своих опекунов Кэсси ничего не получила и на совершеннолетие. Но зато Мистер Лавгуд приготовил ей вкусный завтрак! Кэсси как бы между делом заметила, предаваясь воспоминаниям об ушедшем:

— Луна тоже играла. Её любимая была “Танцор и Луна”. Знаешь?

— О, да!

Кэсси не помнила, как вскочила с пола и пустилась в пляс. Ром здорово ударил в голову, тело уже не казалось тяжёлым. И плевать было на топот, на громогласное пение в такт игре Гарри, и на стук в дверь от потревоженного нового соседа. Снова поймать эту волну свободы и безмятежности, снова почувствовать себя птенцом, который едва расправил крылья и волен лететь куда вздумается.

— Если нет сил грустить — танцуй. — мягко говорила Луна, когда Кэсси завалилась к ним с Рольфом в крошечную Лондонскую квартиру после похорон Северуса Снэйпа. Она была опустошена, как та бутылка с ромом. Чёрный Луне совсем не шёл, впрочем, как и Кэсси с Невиллом, но зато отлично смотрелся на покойнике. Сейчас Кэсси старалась не проводить параллели, хотя мысль о том, что Тому тоже прекрасно подходит чёрный, холодила кровь. В ту ночь, как и в эту, Кэсси, уставшая до гудящих ног и наполненная спиртом, позволила себе тихо всхлипывать в подушку пока никто не видит. Ведь после самого отвязного веселья всегда следует постылое одиночество.

Наверное именно поэтому в жаркой зельеварной Поттер чувствовала себя уютнее, чем в любом другом месте. Здесь не оставалось места ни ледяному поту от страха, ни лишним размышлениям. Танец пара под звон черпаков, закон и порядок, выработанный веками практики мастеров, выметали из сознания лишнее. Под столом стояли пустые ящики для новой партии зелий в Министерство, и не важно, что смысла в их варке сейчас не много. Создавать ощущение занятости нужно для отвлечения внимания. На стеллаже за коробкой сушеных корней мандрагоры прятались пробирки с образцами экспериментального зелья для консервирования магии в теле, а в противоположном углу, уже на виду, неудачные попытки создать зелье от симптомов Проклятия. А в отдельном свёртке, прямо между такими же свёртками с крылышками летучих мышей и банками с разнообразными лягушками и жучками, хранились ингредиенты для яда, на первый взгляд никак не связанные между собой. Место совершенно непримечательное, но в него Поттер пока и не лезла, выжидала. Не на глазах у своего внезапного охранника. Того самого Абеля, несчастного соседа.

Мужчина угрюмо пялился перед собой, выглядел рассеянным, хотя на самом деле то и дело сосредотачивал взгляд на Поттер, стоило той хоть немного изменить положение. Волшебная палочка была спрятана, но это не делало его менее опасным. В его глазах. Для Кэсси его присутствие было возможностью убедится, что Волдеморт сейчас максимально сосредоточен на том, чтобы взять всех в доме под контроль.

— Мистер Монтегю побудет рядом на случай, если тебе понадобится помощь. — Тёмный Лорд улыбался как всегда холодно, это искривление губ лишь отчасти демонстрировало беспокойство. Не за неё, а из-за неё. Хотел проверить, не собирается ли девчонка вытворить что-то подозрительное без надзора.

Кэсси, задержанная своим “мужем” после завтрака, когда как остальные успешно ретировались подальше от Министра, особым дружелюбием с похмелья не отличалась. У неё нещадно болела голова и стопы, а красные глаза пощипывало от сушняка. Да и не выспалась, что уж тут. Так что не смогла скрыть недовольство:

— Мистеру Монтегю предстоит сидеть неподвижно и молча, чтобы ничего не порушить в узлах зельеварной, восемь часов к ряду. Обедать я буду там же, и ни с кем не делюсь.

Если бы на месте Волдеморта был её Том, он бы уже недовольно поджал губы, услышав о том, что Мисс Поттер вновь пренебрегает этикетом и нормальными приёмами пищи, но чужаку было плевать и на правила этого дома, и на Мистера Монтегю, который заметно скис, когда осознал все издержки своего задания на день.

— Уверяю тебя, он с этим справится.

Пожирателю Смерти быстро стало скучно, уныние отлично проглядывалась в его позе и выражении мерзкого длинного лица с жиденькой щетиной, а с каждой новой песней с пластинок Кэсси щёки его покрывалось досадным румянцем всё больше и больше. Она специально отгородилась от надсмотрщика звуком, чтобы у того не возникло соблазна поговорить и нарваться на грубость. Впрочем, английский он с трудом понимал, так что мог бы и не обидится. Он наверняка надеялся, поклявшись служить Волдеморту, что вся его новая жизнь будет приключением с убийствами, изнасилованиями и пытками над магглами, или что ещё там Волдеморт им обещал, так что можно было понять его разочарование. Кэсси на это и надеялась. Ему быстро опостылит следить за ней со всей самоотверженностью, а значит будет легче провернуть создание яда. Дураком Кэсси этого Пса не считала, и не обманывались тем, что он не отличит какое-нибудь жаропонижающее от многоступенчатого убивающего состава. Тупицу Волдеморт к ней бы не приставил.

Дзынь!

Темпус подал зельеварке знак, что положенные полтора часа томления на медленном огне исчерпали себя. Теперь Бодроперцовое можно было разливать по тарам, и распутать магические узлы, которые, вообще-то, сейчас совсем не были нужны, но существовали исключительно для Мистера Монтегю.

— Я закончила, сэр. Теперь вы можете идти. — елейно пропела Поттер, с удовольствием представляя, как Пожиратель скрипит зубами от гнева. Он наверняка знал, что девушка над ним просто издевается.

— Я пг’оведу вас. — бескомпромиссно заявил, и Кэсси не стала противится.

И на следующий день. И через день тоже. Всю рабочую неделю она проводила в стенах мастерской, напитываясь парами трав, запахами выжимок, и вдыхая полной грудью пыльцу фэйри и дымных бобов. А после покорно шла в библиотеку за каким-нибудь развлекательным чтивом или возвращалась в свою спальню, чтобы провести очередной вечер в компании Гарри и Тэмм, но уже без рома. И без чувств, которые она прятала глубоко в себе. И без плюшевого единорога, который напоминал ей о хорошем. И без цветов, ведь Винки было разрешено ходить в магазины только за мясом и свежими овощами. Надсмотрщик, Ганнибал Грау, не пускал престарелую эльфийку в цветочный.

Может показаться, что жизнь, которую они все здесь изображали, совершенно беззаботна, но это лишь иллюзия. Каждый понимал, что за пределами дома твориться кошмар, война и бедствие, пока скрытые, но вот-вот готовые разгореться в полную силу. Письма доходили к аврорам с трудом, и явно не в полном объёме, словно целые страницы отсутствовали. Содержание в них было невинным, от родителей Гарри и Тэмм с вопросом, всё ли в порядке и рассказом, как страшно передвигаться по опустевшим улицам города, когда все прятались по домам по приказу Парламента, и на дорогах стоят полицейские патрули, или от Молли Уизли с сообщением о том, что Фред и Джордж были вынуждены временно закрыть лавку с розыгрышами по понятным причинам. Ни слова о жертвах, ни слова о действиях Магического Правительства. Ответные письма тоже проверялись, что не могло не вызывать у авроров возмущений, которые приходилось держать в себе. Газеты им и вовсе не полагались, хотя Кэсси и была уверена, что не найдёт в тонких листах ни капли правды. Иногда Винки пробиралась в комнату Поттер и сообщала, что и в магической части Лондона нынче пусто, а найти можно только самое необходимое. Некоторые маги самоотверженно продавали свой товар, чтобы не допустить голода, но украдкой сообщали Винки, что к ним регулярно ходят с проверками люди в чёрных мантиях. Ищут полукровок и всяких других неугодных, и отбирают еду в назидание. Просто возмутительно. Но сама Кэсси не могла рассказать друзьям об этом, ведь такого она и не должна была знать. Потому авроры действовали самостоятельно, чем раздражали и Псов и хозяина дома. На прямые вопросы Волдеморт отвечал расплывчато, как отвечал бы назойливым журналистам, сующим нос не в своё дело. “Пока сложно утверждать.”, “Как только появиться больше информации, я сообщу.”, “Мы активно работаем над тем, чтобы взять ситуацию под контроль.”

“Взять”, а не “вернуть”. Были ли эти оговорки намеренными? По пустому безэмоциональному лицу было сложно сказать, осознаёт ли он, или просто забавляется. Возможно он и впрямь считал это остроумной игрой в кошки-мышки, в которой все знали заранее, что играют, но не получили брошурку с правилами, и потому не имели шансов выиграть. Ну как, все… Только авроры, Ларс и Кэсси. На Пожирателей Смерти ограничения в получении информации не распространялись, и те не упускали возможности на это намекнуть.

— Отчехо вы не веселы, леди? — на весь коридор спросил один из Псов, усатый, как таракан, тонкий и высокий Хорхе Паскаль. Кэсси, Гарри и Тэмм ещё не успели открыть дверь столовой, как этот глист умудрился привлечь их внимание.

— С чего вас это волнует? — Тамара сохраняла вежливость. Авроры ещё толком не успели познакомится, но напряжение уже отвращало их от соседей. Паскаль хмыкнул:

— О, я считал, что вы должны быть р-рады. Министерство отлавливает неверных. Скоро всех нас ждут блахие вести.

Девушки непонимающе переглянулись между собой, а Кэсси наоборот задержала взгляд на Пожирателе. Потрясающе самоуверенный человек.

— В каком смысле “неверных”? Предателей?

— Я думал вам известно значение этохо слова. — он склонился к Кэсси и растрепал ей волосы. Возмущение взметнулось внутри, и девушка отстранилась с шипением. Гарри возмутилась вслух:

— Руки!..

Но ссоре не удалось разгореться, ведь мужчина сразу скрылся за дверью в столовую. И подобный беспредел был далеко не единичен. Пожиратели становились смелее день ото дня, что не могло не заставить авроров проникнуться к ним ненавистью. Было невозможно терпеть подобную наглость, особенно, когда ублюдки смели задевать самые потаённые струны души.

— Интересные времена настали, Грау. — пискляво и на кривоватом английском выдала Джульет Родже, нарезая филе фазана в своей тарелке тонким столовым ножом на очередном завтраке, от которого аврорам было не отвереться.

Не то, чтобы Кэсси действительно хотела запоминать имена — ей и от лиц было противно — но всё равно подмечала их, чтобы потом кому-нибудь передать. Родже была женщиной максимально болтливой, но только тогда, когда Волдеморта не было рядом, ведь в его присутствии её острый язык присыхал к нёбу от благоговения. Или от страха, ведь руки её тоже начинали трястись. Ей-богу, какой-то сброд, размышляла Кэсси, намеренно отстраняясь от этого диалога. Во главе стола она, Поттер, сегодня сидела одна, ведь с утра пораньше у Тёмного Лорда образовались важные дела. Потому приструнить Пожирателей было некому, и перетянуть на себя течение беседы тоже.

Грау, коренастый, но не такой внушительный, как Арнольд, и очень неприветливый тип, отхлебнул вина из бокала и кивнул женщине, чтобы та продолжала. Джульет сразу просияла, как собака, которой предложили кусок колбасы. Она и напоминала собаку, мопсиху, как гриффиндорцы и хаффлпаффцы величали слизеринку-задиру Пенси Паркинсон в школьные времена. Родже вела себя так до боли похоже, что Кэсси на миг почувствовала себя вновь маленькой школьницей в Большом Зале. Родже продолжила, раздражающе потягивая гласные:

— Меня всегда удивляло, что нам, волшебникам, приходилось прятать голову в песок, лишь бы магглы ничего не узнали о нас. И я счастлива, что теперь мы не позволим им решать. Как можно подчиняться чему-то настолько… жалкому? — сучка стрельнула глазами в Кэсси, а та лишь безмятежно улыбнулась, внутри же закипая от злости. Родже, как и все, кому попали в руки последние перед падением Министерства выпуски Ведьмополитена была в курсе о происхождении Поттер, о её родителях — награждённых Орденом Мерлина посмертно волшебниках, и о том, что мать Кэсси самая настоящая магглорожденная. Но Пожирательнице Смерти было неизвестно, что кроме Поттер за столом сидели ещё две полукровки, которым совершенно не понравился её тон. Конечно самым смешным было другое: Псы не знали, что их Господин полукровка тоже, да и знако́м с куда большим количеством немагов, чем все сидящие в столовой Пожиратели вместе взятые. Но этого Кэсси говорить не стала. Пусть тешаться, пока можно, ведь потом она поотрывает им к Моргановой матери языки.

— Жалкая здесь только ты, раз за всю жизнь не научилась элементарному уважению. — нахмурилась Гарри, а Тэмм смерила подругу взглядом, чтобы та не поддавалась на провокацию. К сожалению, было поздно, ведь воздух уже запустел от гневливо пушащей шерсть магии. Родже рассмеялась:

— К кому, к тебе или к этой подстилке? — кивнула она в сторону Поттер, но Кэсси и бровью не повела. Остальные Псы натянули ухмылки, и девушке захотелось выжечь их с этих лиц утюгом или, что даже заманчивее, каким-нибудь Инсендио.

— Эту подстилку хотя бы с удовольствием используют, а от тебя и одетой Мистера Грау тошнит. — фыркнула Кэсси. Гарри, готовая было встать и накинуться на Пожирательницу, усмехнулась и расслабилась, хотя и не полностью, ведь всё ещё пронзала обидчицу зрачками-стрелами и тяжело дышала. Арнольд напротив не сдерживался: громко расхохотался, наигранно, но не менее обидно для Родже. Та даже распахнула рот для ругани, но Кэсси опередила её, резко поднявшись на ноги, — Попридержи язык. Если у тебя есть, что сказать, то проглоти это, иначе я найду, что тебе ответить и тебе это не понравится.

Сейчас, когда Волдеморт был непонятно где, она могла позволить себе вильнуть хвостом так же, как это позволяли себе чужаки. Оскорбить, уйти, ничего не объясняя. Мистер Монтегю незамедлительно поднялся следом, Гарри и Тэмм тоже, не обращая больше внимания на пыхтящую Пожирательницу. Им явно не улыбалось терпеть эту дрянь больше, да и аппетит пропал.

Конечно это портило им, аврорам, фактически пленникам дома, настроение. Мелкая ругань, недостойная взрослых людей месть и злые подозрительные взгляды — всё, что им оставалось. Скука. Всего пять новых людей в доме, а шума как от десятка школьников. И вели они себя не лучше. Джека регулярно задевали плечом в коридоре, Гарри выводили на эмоции, а Кэсси по ночам слышала за дверью спальни шорохи, словно кто-то пытался эту самую дверь отпереть. Кэсси догадывалась, зачем. Кто не хочет присвоить себе пассию Министра? Но чары на комнате были крепкие, как и на комнатах авророк, так что Поттер закатывала глаза и ложилась спать дальше. Вот ещё, тратить на не самых востребованных Пожирателей нервы. Но ненавидеть их она начинала всё больше, хотя раньше казалось, что уже некуда.

— Если ты хочешь сказку на ночь, сначала постучи в дверь! А лучше убирайся сразу в задницу, урод! — не выдержала она однажды и крикнула в тишину комнаты. Попытки пробраться в её покои сразу же прекратились. Забавно. Словно никто не ожидал от неё отпора. И как этим идиотам доставало ума не принимать её всерьёз после всего, что было сделано и написано в газетах? Трусливые черти. Даже Дадли умудрялся пугать её больше, хотя его тяжёлое дыхание и хихиканье за дверью чулана было слышно за полчаса до того, как мальчишка подкрадывался к ней и начинал рассказывать сестре страшилки в замочную скважину.

Теперь Кэсси была убеждена, что среди Пожирателей, напавших на Министерство этой омерзительной пятёрки не было, ведь если они проигрывали даже девятилетнему ребёнку, то уважать их не за что. Конечно, это всё шутки, которыми Кэсси себя успокаивала. Она точно знала, что даже такие люди опасны и хитры по-своему. Волдеморт не нанимал идиотов. Он мог их таковыми считать, а Кэсси могла настраивать себя на подобное отношение, но бесполезным никто из врагов не был. На самом деле во время встреч с ними было совсем не до смеха. Тут бы от ярости с ума не сойти…

Один эпизод стал действительно показательным. Пожиратели вынудили несчастных эльфов испортить гостям ужин. На вид всё было вполне прилично, рис с овощами и красивым медовым соусом. Издевательски приятное зрелище. Даже и не скажешь, что он оказался безбожно пересолен. Мелкая пакость, покушение на святое. Как будто напряжения и так было мало.

— Кто это готовил?! — развопилась Родже, швыряя вилку назад в тарелку с оглушительным звоном. Она выглядела истинно удивлённой, но Кэсси знала достаточно о людях, чтобы заметить, как сучка сдерживает ухмылку.

— Да, неприятно. — поджал губы Джек, сохраняя дипломатичность, — Может на кухне что-то произошло?

Авроры сохраняли спокойствие, тогда как Пожиратели скривили лица. Театральщина. Точно детский сад, но забавного было мало.

— Да, произошло! Эти эльфы совсем отбились от рук. Я требую наказания!

Кэсси фыркнула неприятно, язвительно:

— Ах, наказания? А мне кажется, что сначала нужно узнать, что происходит. Торрен!

Воздух хлопнул, будто лопнул пузырь, и перед столом материализовался домовик. Он ошарашенно моргнул, осознав, что оказался в эпицентре бури, и тут же покрылся алыми пятнами — от кончиков ушей до воротничка. Но голос его был ровен:

— Чем могу помочь?

— Себе помоги! — Родже врезала кулаком по столу, заставив звякнуть хрусталь. — Эту дрянь даже свинья есть не станет!

Кэсси поймала взгляд эльфа и качнула головой, улыбнулась ему, призывая не бояться. Торрен склонил голову к плечу:

— Но вы сами просили… — рассудительно начал он, но оказался перебит яростным воплем:

— Ты обвиняешь меня?! Ничтожное существо.

Тарелка полетела в него со свистом. Торрен не собирался принимать удар и просто переместился. Фарфор разлетелся с треском, рис с соусом размазались по полу, оставляя липкий след.

— Какого хрена?! — воскликнула Гарри, поднялся вой.

Вокруг поднялся шум — возмущенные возгласы, недоуменные взгляды. Авроры смотрели на Родже с откровенным презрением, а Пожиратели, напротив, еле сдерживали усмешки, будто наблюдали за дешевым спектаклем.

Кэсси медленно подняла глаза, ее пальцы сжались вокруг края стола.

— Никто не смеет заставлять эльфов портить пищу, — продолжила Кэсси, четко выговаривая каждое слово. — Не знаю, пытками ты это сделала или просто угрозами, — она бросила взгляд на Торрена, и эльф, не выдержав, опустил голову, подтверждая её догадку, — но если кто-нибудь из вас еще раз тронет хоть одного эльфа, я доложу об этом Мистеру Гонту.

В комнате стало тихо. Даже Пожиратели перестали ухмыляться.

— Таковы правила этого дома. И если вы не готовы их соблюдать, то здесь вам не место.

Родже побледнела. Ее пальцы судорожно сжались, но возразить она не смогла. Кэсси откинулась на спинку стула, ее взгляд скользнул по остальным гостям.

— Теперь, если все поняли, может, наконец, поедим как цивилизованные люди?

Торрен, все еще стоявший в стороне, робко кивнул и щелкнул пальцами. Разбитая посуда исчезла, а на столе появились новые блюда — на этот раз безупречные, потому что домовики заранее подготовили и нормальную еду. Но аппетит у многих уже пропал.

Как и желание сохранять нейтралитет. Абсолютно возмутительно было замечать эти попытки из уязвить, изжить или причинить вред. Кэсси теряла любое терпение, и уже даже Гарри не казалась ей настолько вспыльчивой, ка когда сама. В прочем, ублюдки заслужили взбучку и не одну.

На диванчиках в холле беспечно развалились двое и перебирали всю корреспонденцию, поступившую в дом за неделю, или исходящую из него. Особенно исходящую. Сова Джека, с которой ещё этим утром Гарри отправила родителям письмо, оцепенела в руках Мирабель Эсмерады, как плюшевая игрушка, и даже не пищала, когда её грубо сжимали под крыльями и нагло выдёргивали мелкие перья. Паскаль в это же время невозмутимо читал письмо. Гарри сразу узнала этот листок и затормозила так резко, что Кэс едва не врезалась ей в спину. Заминка не осталась незамеченной: Псы подняли головы. Гарри сжала руки в кулаки. Кэсси подавила собственное рычание. Это уже ни в какие ворота... Со стороны диванов послышался смешок:

— Милая семья у вас. — улыбнулся Хорхе мирно, словно не влез только что в личную переписку, и не позволял своей коллеге мучать животное. А после добавил насмешливо, — Жаль, если с ними что-то случится. Третья строчка звучит очень опасно, Мисс Портман…

Гарри распахнула рот от возмущения, её зрачки метали молнии. Да, они направлялись в дуэльный зал, где их уже ждали старшие и Мистер Монтегю в качестве свидетеля, но дуэль угрожала случится прямо здесь, а этого Кэсси не могла допустить. Параллельно перебарывая собственный гнев, она придержала дёрнувшуюся к Пожирателям подругу за локоть:

— Постой. — обронила тихо, и та послушно застыла, трясясь всем телом, как закипающий чайник. Поттер двинулась к диванам с конкретным намерением испортить ублюдкам жизнь. Пусть мстят ей лично, а не её друзьям. Она улыбнулась, но по удивлённо вытянувшимся лицам поняла, что выражение на лице было отнюдь не доброжелательным.

— Это очень мило, господа. Но странно слышать это сочувствие после всего произошедшего…

Чай, печенье, огонь. Им было так уютно, чужакам в её доме. Но уютнее всего было аккуратно сложенным в стопку письмам, куда более важным, чем остальные, хаотично раскиданные по полу. На Поттер смотрели с подозрением, но её это совсем не смутило. Она подошла совсем вплотную и взмахнула рукой, опрокидывая чашку на стол. Кипяток сразу брызнул вокруг на мантию Паскаля и письма. Напряжение ярости внутри сразу ослабло. Мелочная месть, но такая же сладкая, как чай, заливший такие нужные Волдеморту послание. Сова тут же очнулась от чужого контроля и вырвалась из рук, в панике металась под потолком, пока не нашла путь к спальне Джека, громко и испуганно хлопоча крыльями. Стоило угостить бедолагу печеньем…

— Эй! — закричала Эсмерада, вскакивая на ноги. Пожирательница явно хотела атаковать Поттер, но теперь уже Паскаль выступил миротворцем и удержал её палочку направленной в пол. Интересно, подумала Кэсси, и воскликнула совершенно неискренне:

— Ох, мне так жаль! Я нервничаю, когда вижу говнюков, которые выдёргивают совам перья. — фраза закончилась шипением. Перед глазами стояла ассоциация с Хэдвигой. Что если бы над ней так издевались? Пожиратели Смерти были бы уже мертвы, но в этот раз пришлось обойтись малым. Чёрт с ними с письмами, но обижать живое в этом доме нельзя, и это простая истина всё не могла дойти до чужаков, — Я сообщу Мистеру Гонту о факте порчи имущества.

Развернуться и уйти, демонстрируя спину, было безумием, но именно так Кэсси и поступила. Её побоялись атаковать в лицо, но и в спину не прилетело. Да даже если бы и прокляли, то что? О, ни одни чары не ощущались бы хуже реальности, в которой Кэсси Поттер так стремительно теряла самообладание. Невозможность двигаться дальше сводила с ума. Постоянное наблюдение сводило с ума. Но присутствие давящей хаотической магии Волдеморта сводило с ума больше, и потому, как бы Кэсси не бранилась на Пожирателей, а жаловаться не шла, чтобы не остаться с этой силой наедине.

Больше убивала только тоска и горькая обида. Кэсси точно знала, что за чувство тянет в области сердца. Не истощение и не Проклятие, а грусть от того, что потерял. Так Кэсси грустила и о потерянном воздушном шарике от Бэль — его наверняка лопнул Дадли — и о пропавшем котёнке Миссис Фиг — а в этом наверняка были виноваты бродячие собаки — и о безвозвратно потерянных днях, которые Кэсси могла бы провести с друзьями, останься те в живых. Было средство, но возвращаться к нему было опаснее всего на свете. К сожалению, Кэсси это совсем не останавливало. Ни разу.

Под покровом ночи, когда луна занимала центральное место под куполом небосвода, как артистка на сцене, лаская взглядом спящий дом и пустую лужайку никем не поддерживаемого сада, Кэсси Поттер тихо-тихо покидала свою спальню. Раз, второй, пятый. Сигнальные чары Пожирателей приходилось распутывать и сплетать заново по возвращении по полчаса, но оно того стоило. Никем не замеченная Поттер прокрадывалась в Северное крыло. И не важно было, что в соседних комнатах спали враги. Удивительно, но дверь кабинета Тома Гонта всё ещё принимала Кэсси с распростёртыми объятиями. Почему Волдеморт не сменил защиты? О, Поттер уже и не силилась понять его мотив. Это было совершенно неважно, ведь ни бумаги с письмами, ни книги со свитками Мисс Поттер совершенно не интересовали. За дверью в лабораторию, за пятиконечной печатью, вписанной в круг, пряталось кое-что более важное.

— Хозяйка! — шептала Нагайна обрадованно, подёргиваясь и скручиваясь на кресле от нетерпения.

— Здравствуй. — полу-слышно отвечала ей Поттер. Она каждый раз приносила змее что-то новенькое со стеллажа в мастерской: сначала это была икра Морского Чёрта, маринованная в собственном соку, потом засоленные лягушки, а сегодня — сушёные мышки. Не лучшая еда для существа, привыкшего к свежепойманным голубям или полёвкам, но ничем другим Кэсси подруге помочь не могла.

Пришла она и вовсе не за этим. Увидев знакомое зеркало, Кэсси быстро потеряла к Нагайне интерес. Там картинка стояла уже известная до оскомины, но ужасно привлекательная. Том улыбался ей по ту сторону зеркала, всё такой же хитрый, игривый и живой. Иногда он прятал руки в карманы и расхаживал туда-сюда, ожидая зеркальную версию Кэсси, а иногда садился на пол напротив, не боясь ни оттянуть колени на дорогущих брюках, ни запылить их. Кэсси не могла отвести взгляд, тот словно магнитился к шоколадным кудрям и глазам, в которых хотелось утонуть. Совсем не то, что пытался изобразить Волдеморт. Хотя нежным нотам и в его голосе хотелось верить, ведь они были так знакомы. А после, когда Поттер надоедало любоваться одним Томом, в кадре появлялась сама она, спокойная и здоровая на вид, не знавшая горя. Сказка. Но она манила Кэсси, как моль в светильник. И Кэсси иссыхала в тепле этой ненастоящей любви, которой никогда не знала. Каждый раз уходить становилось всё тяжелее, и пять минут в лаборатории растягивались в часы. Однажды, она была уверена, что сможет просидеть всю ночь напролёт. Поттер просто смотрела и завидовала так жарко, как не завидовала никогда и никому. Завидовала несуществующей версии себя, вот умора. Да только ей совсем не было смешно. Она злилась.

Разум — и панно с солнцем, настраивающее мысли на стройную работу — подсказывали, что зеркало возможно на то и рассчитано, чтобы глядящий в него в скором времени растворился в мире иллюзий, но Кэсси считала, что это ей не грозит, ведь реальность сильнее выдумки. В реальности Том не посмотрит на неё так нежно, как в зазеркалье, а Волдеморт в его теле и подавно. В реальности пыльная лаборатория не осветиться рыжим солнцем романтично, ведь то садиться с другой стороны и Кэсси прекрасно это помнит. В реальности она сама не променяет воспоминания и свои душевные шрамы на забвение. Она не радостная марионетка из зеркала, она яростный и уставший человек, потерявший слишком многое, чтобы продолжать смиряться. Если некому вести армию против Волдеморта, значит это сделает она, и свершит месть, которой достойна. Безжалостность это милосердие над тобой самим. Раскаиваются ли монстры от того чем стали? Нет. Значит и ей незачем.

Когда осознание того, что с каждым часом шанс встретить Волдеморта за дверью повышается, наконец нагоняло Кэсси, она наскоро прощалась с Нагайной и уходила прочь так же, как пришла, преисполненная решимости. И рыдать по ночам хотелось уже куда меньше. Разве что от испуга.

Уже на выходе из северного крыла её поймали чьи-то крохотные ручки и резко утянули к лестнице, ничего не объясняя. Кэсси сначала замерла, а потом узнала в существе, пытавшемся её увести, Винки.

— Что такое? — прошептала Кэсси, спускаясь по ступеням вниз без возражений. Если домовушка нашла её среди ночи, то, должно быть, произошло что-то важное.

— Быстрее! — прошептала эльфийка в ответ. Она вела хозяйку на кухню, подальше от человеческих глаз и ушей. После угрозы Кэсси никто не решался сунуться в коридор для слуг, и сейчас даже поблизости никого не нашлось.

Только когда их тени исчезли за поворотом, Кэсси услышала тихие, едва уловимые шаги, доносившиеся со второго этажа. Она затаила дыхание, замерла неподвижно и осторожно выглянула в тёмный коридор, чтобы разглядеть лестницу и человека на верхней площадке. В полумраке его силуэт оставался неясным и загадочным — его очертания не выдавали ни возраста, ни пола, но по манере горбиться и особому движению руки с палочкой Кэсси безошибочно узнала в этом человеке Монтегю. Он вышел на ночной патруль. Его шаги были уверенными и размеренными, тихими, но всё остальное тело было напряжено. Мужчина оглянулся, но ничего не заметил. Поттер, чувствуя как быстро колотится сердце, вздохнула и отвернулась от него, скрылась в глубине коридора в след за Винки. Чуть не попалась!

— Спасибо. — сказала она с признательностью. В пустой и тёмной кухне было неуютно, но привычная обстановка всё равно немного расслабляла. Винки, завёрнутая в малюсенький халат, выглядела искренне встревоженной. Её тонкий голосок срывался:

— Не за что. Вы обычно возвращаетесь раньше, чем он выходит. Я думала вы знаете, что они по ночам патрулируют…

Кэсси нечего было сказать в ответ. Она знала, естественно, да и слышала как её надзиратель время от времени покидает спальню. Авроры патрулируют дом днём, Пожиратели — ночью. Но до этого момента ей удавалось выбирать момент между одним обходом после ужина и вторым перед рассветом. Поттер молча прошла дальше, к своему стулу, тревожный взгляд огромных глаз Винки холодил ей плечо.

Тусклый свет лип на кастрюли и черпаки, на пучки специй и мешки с крупами. Пылинки и крупицы муки уже успели осесть на все поверхности, создавая ощущение инея на столешницах и полках. Туи шелестели хвоей за окном. Скоро все деревья в округе обзаведутся листьями и цветами, уже видны почки на тоненьких ветках. Мир природный просыпался и в него возвращалась жизнь, а человечий наоборот оцепенел и погибал в крови, как земля под кислотным дождём. Сад, уже свободный от снега и льда, всё ещё был пуст, ведь живых растений там изначально и не было. Только молодая трава проклёвывалась сквозь влажную землю. Зелёная, непобедимая и упрямая.

Кэсси стало стыдно от того, что домовушке приходится наблюдать за ней вместо сна, и Поттер пожевала губу, раздумывая, как объяснить всю ту кашу из чувств, что одолевает её. Но кажется, что Винки всё поняла без слов:

— Хотя… — она издала тяжкий родительский вздох. Кэсси сдержала улыбку, ведь сейчас эльфийка выглядела точно как бабушка Августа, — Отличной благодарностью будет соблюдение осторожности. Я не переживу потерю двух хозяев подряд снова.

— Он не умер, я уверена. — обнадёжила её Кэсси. Её, но в большей степени конечно себя. Пусть связь всё не подавала признаков жизни, а печать на двери в лабораторию слегка ослабела. Это ничего, ведь Том продолжал ей сниться, а значит его дух всё ещё силён. Так ведь? Она же не ошибалась?

— Если вы так считаете. — спокойно ответила Винки, и Кэсси почувствовала разочарование от того, что ей не верят. Можно понять, ведь с того света самостоятельно очень тяжело вернуться. Но Волдеморт вернулся, а значит и Том в силах. А Кэсси подготовит для него место. Эльфийка залезла рукой в карман халата и достала сложенный вдвое листок бумаги, — Мне удалось отвлечь охрану вечером в лавке... Это от бывшего хозяина Барти. Чётко следуйте инструкции, Мисс Поттер.

* * *

Разум Гарри походил на книгу не просто открытую, а самостоятельно перелистывающую страницы и зачитывающую самые интересные строки голосом самой Гарри. Кэсси не понадобилось и минуты, чтобы вскрыть чужую голову, как консервную банку, хотя она и сама была не очень в этом хороша.

— Я пыталась научить её, но ничего не вышло. Гарри не обучаема. — Тэмм была так убеждена в этом, что даже не попыталась скрыть разочарования. Гарри чесала затылок и улыбалась смущённо:

— Да, это совсем не моя наука…

— Но я всё же попробую. — так же убеждённо утверждала Кэсси.

И пробовала и пробовала, пока Тэмм не начала тихо на неё шипеть, заметив, как бледнеет Гарри от натуги скрыть что-то в своём сознании. “Леггилименс!”, и чужие мысли наводняли море в разуме Кэсси. Сначала из последних: бессонница, размышления о родных, воспоминания о перепалках с Пожирателями за обеденным столом. Но чем глубже Кэсси погружалась, тем более знакомыми становились образы. Встречи с друзьями, учёба в академии, праздники в кругу приёмных родителей. Экзамены, школьные будни, скучные дни в приюте, эмоции ребёнка, потерявшегося в Косом Переулке, домик в небольшом пригороде, такой похожий на дом тёти Петунии. А дальше Поттер просто выкинуло.

Обе девушки тяжело дышали, словно только что закончили забег. Кэсси стёрла со лба пот и молча откинулась на спинку дивана в собственной гостиной. Она не спрашивала, что именно видела там в чужом прошлом, хотя была действительно сбита с толку. Это всё неважно, это чужие секреты.

— Ты выкинула меня, это уже неплохой прогресс. — улыбнулась она Гарри со слабой похвалой. За целую неделю попыток эта вышла самой успешной. Наверное благодаря учебнику по окклюменции, который Кэсси передала подруге. Но реальной защитой чужое сопротивление назвать было нельзя, — Завтра попробуем снова. Постарайся представить что-то, что кажется тебе более безопасным, чем стены. Может волны в море тебя защитят, или круг из огня… Будем перебирать варианты.

Упорству Поттер мог бы позавидовать сам Том Риддл. Её собственное сознание не расслаблялись ни на секунду. Анализировало, прикидывало варианты. О том, что Тамара тоже является отличным окклюментом Кэсси узнала случайно на одном из завтраков. Хорхе Паскаль пробормотал что-то о политике предыдущего Министра Магии, и сыскал поддержки у Волдеморта. Тот был настроен как-то странно с самого утра, но явно был не прочь поболтать, как и всегда, потому всем за столом пришлось выслушать лекцию о том, как странно считать кого-либо равным волшебникам. Стоит ли в очередной раз упоминать, что Гонт себе таких высказываний не позволял?

— … согласно легенде убийство раскалывает волшебнику душу. Убийство другого волшебника. Но волшебники, как и остальные разумные существа, всю свою историю убивали представителей иных рас, и магглов в том числе. Разве при этом не должна раскалываться душа? Если нет, то стоит задуматься, являются ли в таком случае другие существа равными волшебникам, если их убийство не карается магией.

Он объяснял свою позицию спокойно и ласково, будто читал научный трактат школьникам, и, чёрт возьми, Псы умудрялись восхищённо заглядывать ему в рот. Кэсси молча, но крайне недовольно ела свою порцию, и блуждала взглядом от человека к человеку и отмечала реакцию: Джек сжимал челюсти от гнева, Арнольд глушил белое полусухое, поданное к еде и ухом не вёл, Ларс сложил когтистые руки на груди и ждал разрешения уйти, а Гарри неверяще глядела на Гонта, не в силах осознать, что слышит такое от него после всех заверений о другом в интервью. Одна Тэмм, точно так же как и Кэсси, ковыряла свою порцию и сохраняла нейтральное выражение лица.

Кэсси отложила вилку и вгляделась в аврорку. О чём же ты думаешь? Ей вдруг в голову пришла идея, которую Поттер сразу поспешила проверить. Это ведь сработало со змеёй, может с человеком получится легче? У Тома Риддла в девятилетнем возрасте получилось! Девушка сосредоточила все свои силы на том, чтобы аккуратно и ненавязчиво влезть в голову Тамары. У неё аж дыхание сбилось, но вместо плавного перехода получилось лишь постучать в закрытые двери.

Тэмм подняла взгляд. Точно поняла, кто пытается пробраться внутрь. И подмигнула Кэсси, которая тут же тихо фыркнула от смеха. Конечно Гонт взял на службу людей, которые могут защитить свою голову от вторжения. Конечно. Конечно! Но оставались ещё беззащитная Гарри и такой же Джек. Только памятью, конечно же. На тренировках эти двое выкладывались едва ли не больше всех. Тренировочный зал гудел, как растревоженный улей. Воздух дрожал от щелчков разрядов и гула создаваемых заклинаний. Авроры, обычно сдержанные и игривые, теперь рвались в бой с яростью, которой Кэсси никогда прежде в них не видела. С каждым днём их движения становились жёстче, чётче — будто перед ними стояли уже не товарищи, а настоящие враги.

Гарри, обычно несерьёзная в поединках, теперь рубила щиты Режущим так, что искры летели в стороны. Джек, обычно предпочитавший тактику и хитрость, шёл в лобовое наступление, отрабатывая мгновенные контратаки до автоматизма. Даже их взгляды становились острее — в них горел холодный, методичный гнев. Они готовились. Не к учениям, не к очередной миссии — к войне. Войной всё происходящее здесь и было, мелочной и злобной, словно и авроры и Пожиратели были не больше, чем пакостниками-пикси.

Даже Кэсси тяжело давалось держать себя в руках, особенно после того, как пришлось перестать успокаивать себя посиделками у зеркала. Проклятый артефакт явно вызывал привыкание. Эмоции, хорошие иногда, но в основном плохие били через край. Заклинание было самым лучшим подарком, который Барти вообще мог дать Поттер в условиях отсутствующей радости. Но оказалось поздно: Пожиратели Смерти сменили график и маршрут своих обходов и теперь Кэсси предстояло некоторое время отслеживать их передвижение, а то и прятаться под покровом ночи в углах и нишах, если она вдруг не угадывала время.

Казалось, что именно эта осторожность и очевидное бездействие и заставляло Волдеморта со свитой беспокоится. Они явно не обманывались мыслью, что авроры не начали догадываться, а потому необходимо было усилить меру защиты. “Гонта” Кэсси видела редко, как до этого и Министра, но тень его взгляда давила на плечи. Всевидящее око внутри тех же Родже и Грау, или Мистера Монтегю, без которого ей можно было пойти разве что к Гарри. Да и то, мужчина караулил в коридоре и подслушивал разговоры. Хотя бы не совал свой длинный нос в щель под дверью, и на том спасибо.

Непонятное настроение Кэсси Поттер явно действовало Мистеру Монтегю на нервы. Ему всё никак не удавалось подловить Кэсси на чём-то, что требовало бы беспокойства, а сейчас не было шанса поймать и ночью, когда она покидает комнату, ведь ходить к зеркалу Кэсси временно перестала. Потому Монтегю и куксился, исподлобья наблюдая, как Мисс Поттер обстригает шипы рамбутана на дощечку маленькими ножницами под грохот барабанов. Она дёргала головой в такт, волосы, собранные в хвост, колыхались из стороны в сторону, а с лица не сходила улыбка. О, эта песня нравилась ей особенно, ведь в своё время очень понравилась и Тому. Уже можно считать достижением, научить такого старика и сноба рок-н-роллу, когда ему в принципе не очень нравилась музыка. В последние дни жизни он тоже предпочитал гитарные рифы тишине, которая могла потопить его в размышлениях.

Она не слышала, но могла представить, как Пожиратель Смерти исходит паром от недовольства, как огнедышащий дракон, но в сторону надсмотрщика не оборачивалась. Ей по большому счёту было плевать, особенно после всего того дерьма, что он и его коллеги умудрились учинить. Ублюдки заслуживали знать, где их место в этом доме.

Внезапно что-то прилетело Кэсси в плечо. Она вздрогнула и оглянулась, явно не ожидая активных действий от соседа. Монтегю сидел неподвижно, но руки и уголки губ его красноречиво дрожали. Брови чуть приподняты, губы сжаты в тонкую линию, а глаза, острые и проницательные, сверкали яростью. Мужчина явно удерживал внутри бурю. В его взгляде читалась не только недовольство, но и глубокое разочарование, смешанное с презрением к тому, что он воспринимал как неуважение или глупость. Конечно, очередной чистокровный гордец.

Комок из бумаги, с обрывком её собственных формул, валялся под ногами. Кэсси вскинула подбородок: он посмел разорвать важные записи, и это мгновенно испортило ей настроение.

— Выключи! Это не музыка, а грохот. — рыкнул мужчина достаточно громко, чтобы перекричать голос солиста. Кэсси усмехнулась спокойно, но внутри ощущала презрение:

— О, вы просто не умеете её ценить! — так же громко ответила она, и Пожиратель нахмурился ещё больше, — Как и многое другое в этом мире.

Она не успела даже договорить, как Монтегю выхватил палочку и взмахнул ею. За спиной Кэсси раздался грохот, и музыка стихла. Проигрыватель был уничтожен. В щепки. Вместе с золотой пластинкой Black Sabbath. Кэсси впервые за долгое время потеряла дар речи, но лишь на пару секунд, пока осмысляла, что этот козёл уничтожил единственное, что Кэсси любила просто по факту существования: записанные на диск эмоции и чистое творчество.

Вода в котле кипела, а вместе с ней закипела и Поттер. Следующей палочку достала уже она. Внутри пенился гнев и Проклятие шипело ругательства на своём языке. И так не самый стабильный разум подсказал ей прогнать обидчика из мастерской так, чтобы он не смел вернуться. Осколки патефона, дерево и металл иглы, поднялись в воздух и ринулись на Пожирателя Смерти так стремительно, что тот не успел бы их отбить.

Ублюдок в мгновение ока скрылся за дверью, обломки впились в доски двери, оставив царапины и вмятины. А могли бы на чьём-то лице… Кэсси заперла зельеварную изнутри и тяжело осела на стул. Ну вот, теперь и это отобрали. Вспышка гнева незаметно превратилась в тлеющую под рёбрами решимость проучить обидчика. Всех обидчиков.

К сожалению, Монтегю никуда не делся. Когда Поттер покинула своё убежище вечером, он караулил её под дверью и тенью двинулся за ней к столовой. Поттер не проронила ни слова, Пожиратель тоже, будто ничего не случилось. Но Кэсси запомнила. Монтегю уверенно поднимался в списке смертников на место повыше. Первой была Эсмерада из-за совы, второй Родже из-за эльфов, после — Грау, потому что задевал Джека, а Монтегю будет четвёртым. Подначки за столом, проверка писем, слежка день напролёт, жестокое обращение со слабыми. Кэсси всё-всё запомнила и была намерена продемонстрировать, что придурки играют с огнём, который лишь временно терпелив.

Всего несколько дней спустя чаша терпения переполнилась. Кто-то рылся в вещах Поттер и забыл запонку прямо в ящике с нижним бельём. И это ведь был даже не обыск, потому что всё остальное в спальне осталось нетронутым, кроме одежды и тайника с дневником. Тонкая тетрадка с записями о Гонте исчезла, и от мысли, что кто-то прочтёт её душевные излияния, холодок окутывал Кэсси внутренности. Отвратительный говнюк, вонючий ублюдок и хренов шпион. Когда Кэсси вспомнила, у кого видела эту запонку, она едва не лопнула от злости на месте. Наверняка и выглядела, как дядя Вернон, с красными глазами и красно-фиолетовым лицом.

Поттер захлопнула ящик стола, в котором теперь было пусто без её записей и вылетела из спальни, как разъярённая Гром-птица. Она намеревалась оторвать Пожирателю голову, и Волдеморту заодно, если тот вздумает заступиться. Чем ближе она подбиралась к столовой, тем сильнее кружилась голова от ярости. Так чувствовал себя Том, когда кто-то умудрялся раскрывать его секреты? Да, в таком состоянии вполне можно довести парочку человек до безумия. Кэсси была готова.

Она появилась в столовой ангелом возмездия, тяжёлые створки двери сами расступились под действием её магии, ревущей вокруг. Разговоры за столом стихли. Кэсси не пыталась изобразить спокойствие, как всегда, осматривая авроров и Пожирателей Смерти и ловя их любопытные взгляды. На фоне яркого полудня, безоблачного и зелёного от свеженьких листьев, Поттер была грозовой тучей. Монтегю единственный не смотрел на неё, но это было и не нужно, потому что Кэсси быстро прошагала сквозь столовую и остановилась за спинкой стула. Волдеморт в очередной раз не пришел на обед, к лучшему, ведь демонстрировать ему, что Поттер на грани, было совсем ни к чему.

— Ты потерял это в моей комнате. — её голос рассёк тишину, как хлыст. Запонка, до этого судорожно сжимаемая в пальцах, полетела Монтегю в тарелку и с бульканьем приземлилась на поверхность густого лукового супа, — Не знаю, что ты искал в моём белье, но если ты посмеешь зайти в мои покои ещё хоть раз, ты будешь ночевать на улице, как пёс, которым ты и являешься.

Пожиратель уставился на неё со злобой. Он весь побагровел, как варёный лобстер. Тишина в столовой стала густой, как смола. Даже воздух будто застыл, напряжённый, готовый вспыхнуть от малейшей искры. Авроры переглядывались, а Пожиратели Смерти замерли, словно ожидая команды. Но команды не было — Волдеморта не было. И это означало, что никто не помешает Кэсси довести начатое до конца.

Монтегю медленно поднялся со стула. Его пальцы сжались в кулаки, ноздри раздулись, а глаза сверкали.

— Ты… — он начал, но Кэсси не дала ему договорить:

— “Ты” что? — её голос прозвучал ледяной сталью. — Собираешься оправдываться? Или, может, попробуешь сказать, что это не твоя запонка? Я тебя в ней видела, Монтегю. Вчера. И позавчера. И две недели назад. Ты её не снимаешь, потому что она — единственное роскошество, которое такой червяк как ты способен себе позволить, и ты боишься её потерять. Но вот незадача — потерял. В моём ящике с бельём!

Она чувствовала себя униженной, и собиралась задавить тем же Монтегю. Она шипела, как самая злобная на свете змея, и ей уже было всё равно, как это выглядит со стороны. Псы на неё пожалуются? Забавно. Кто-то из авроров фыркнул, но тут же закашлялся, прикрыв рот. Монтегю покраснел ещё сильнее.

— Ты не имеешь права… — начал он, но Кэсси уже шагнула вперёд.

— На что? На личные вещи? На то, чтобы выгнать тебя? На дневник, который ты у меня украл? — её голос дрожал от ярости. — Ты думал, что если Гонт тебя терпит, то и я буду? Ошибаешься. Я не он. И если ты сейчас же не вернёшь мне мои записи, ты пожалеешь, что вообще родился, потому что я, как говорят, угроза человечеству, и начну я с тебя.

Монтегю замер. В его глазах мелькнуло что-то — страх? Неуверенность? Он явно не ожидал, что она пойдёт ва-банк. Так открыто говорить о своём Проклятии, использовать его как личное оружие это как отрастить крылья. Кэсси почувствовала, как магия клокочет в жилах, готовая вырваться наружу. Она не собиралась применять заклинания — нет, это было бы слишком просто. Она хотела, чтобы он испугался. Чтобы понял, что играть с ней — последнее, что ему стоит делать в этой жизни.

— Последний шанс, Монтегю, — прошипела она, наклоняясь так близко, что он отпрянул. Поверхность кожи Кэсси заволокло чёрным дымом. — Где мой дневник?

В комнате стало так тихо, что слышно было, как кто-то за столом затаил дыхание.

И тогда Монтегю дрогнул.

— У Тёмн—.. Тома Гонта, — пробормотал он, отводя взгляд. Кэсси резко выпрямилась. Проболтался. Авроры переглядывались между собой, в их зрачках играла тень осознания.

— Значит, так, — Кэсси отступила на шаг, складывая руки на груди. — У тебя есть ровно час, чтобы вернуть мне мои записи. Если через час я их не увижу… ты попрощаешься со своей чёртовой душой.

Она намеренно сделала паузу, дав всем понять, что она не просто пленница, не просто гостья. Она та сила, с которой придётся считаться. Монтегю стоял, сжав челюсти. Он знал, что проиграл. Он проиграл ещё тогда, когда подумал, что может пробраться к ней в комнату среди ночи в самом начале.

— Я принесу, — сквозь зубы выдавил он.

— Умница, — Кэсси улыбнулась, но в её глазах не было ни капли тепла. О, она готовила это выражение лица с тех самых пор, как познакомилась с Томом Гонтом, очень эффектное. Затем она обошла свой стул и села, чтобы наконец приступить к завтраку. Еда обещала её успокоить.

Монтегю наоборот засуетился и сбежал к выходу, не тронув свою тарелку. Дверь захлопнулась за ним с громким стуком. И только тогда в столовой снова зашептались. Не прошло и пары минут, как сумасшедшая Родже посмела раскрыть рот, говоря как бы в пустоту:

— Как интересно, некоторые люди до сих пор ведут дневники. Как дети.

Кэсси казалось, что она сейчас воспламениться, как спичка. К счастью, предупреждающие взгляды домашних сдержали гнев, пусть и всего на полчаса. Кэсси вошла в тренировочный зал нервная, ровная, будто проглотила палку, что было совсем не свойственно её натуре.

От авроров ощущалось такое непонимание, что хотелось спрятаться. Эта оговорка… Джек и Гарри не решались спросить, а Арнольд и Тэмм пессимистично молчали, позволяя Поттер остыть прежде, чем им придётся разобраться с услышанным. Удобное время, когда Монтегю ушёл, и не ясно, когда вернётся. Кэсси была сама не своя: её пальцы дважды соскользнули с палочки, прежде чем крепко сжали её — мелкая, но нехарактерная для неё ошибка. Кэсси всегда крепко держала палочку в руках с тех пор, как тренировалась с Томом и его непобедимым разоружающим.

— Встаньте со мной в пару кто-нибудь, — её голос прозвучал ровно, почти обыденно, но Джек, первым поднявшийся с места, вдруг замер на полпути, почувствовав что-то ледяное в её спокойном взгляде. Впрочем, он быстро откинул эту слабость. Он ведь в конце концов умудрённый опытом аврор. И как умудрённый опытом аврор он знал одну хитрость, которая поможет партнёру спустить пар — позволить победить без боя.

Поттер начала дуэль методично, как всегда — точные блоки, выверенные уклонения, которым её научил муж. Но с каждым минутой её движения становились резче, а щиты — жёстче. Когда её "Экспеллиармус" отправил Джека на маты с непривычной для тренировок силой, в зале повисла неловкая пауза.

— Прости, — пробормотала Кэсси, протягивая руку, чтобы помочь мужчине подняться. Её пальцы дрожали.

Следующей в бой вступила Гарри. Здесь уже не было места ошибкам — подруга, не менее раздражённая Пожирателями и их неуместными комментариями, билась серьёзно, без скидок на чужое состояние. И когда её "Флиппендо" заставило Поттер отступить, что-то в Кэсси дрогнуло. Внезапно она увидела перед собой не Гарри, а Монтегю. Руки, роющиеся в её ящике. Запонку, брошенную среди личных вещей. Пустое место там, где лежал дневник.

— Редукто! — заклинание прозвучало как выстрел. Гарри едва успела поставить щит, но ударная волна всё равно отбросила её назад. Кэсси замерла, внезапно осознав, что сделала. Её дыхание совсем сбилось, пальцы сжали палочку так, что суставы побелели. Она попыталась сказать что-то, но слова застряли в горле.

— Поттер… — Арнольд подступил ближе, заметив, что девушка и с места сдвинуться не может. Его голос доносился будто из под толщи воды. Гарри кряхтела у стены, тёрла ушибленный затылок, но во взгляде её не было осуждения, только беспокойство. За неё, Поттер. Кэсси стало так стыдно!

В голе встал ком, глаза заволокло мутной поволокой. Девушка разразилась негромким, но некрасивым плачем, детским и отчаянным, как кошачий визг. Остановиться было решительно невозможно после этой гневной волны и после такой позорной атаки, причинившей дорогому другу боль. И из-за кого? Из-за Монтегю? Из-за дневника? Нет, всё было куда глубже и больше. Всё накопленное за долгие недели заточения напряжение текло из тела сквозь пальцы, которыми Кэсси пыталась прикрыть покрасневшее и опухшее лицо, и капало на пол огромными солёными кляксами.

— Эй, ты чего? — заботливый голос Гарри ударил под дых, Поттер чуть не потеряла сознание. Заслужила ли она заботы? Ей казалось, что после стольких провалов и стольких потерь она не заслужила ничего хорошего. Она даже себя уберечь не могла, так о какой победе над Волдемортом шла речь?, — Успокойся, ладно? И всё нам расскажи.

* * *

Стало ли легче после раскрытия правды? Нет. Наоборот, чувство вины, отступившее было после признания Арнольду и Тэмм, вернулось с удвоенной силой, когда Кэсси осознала, что смысла в секретности было не много. Авроры, эти потрясающие люди, не боялись этой истины, не боялись за неё расплатиться и собирались сделать всё возможное, чтобы план Поттер сработал как по часам. А Кэсси их недооценила и решила, что взвалить бремя знания на одну себя будет правильным. Наивность. Теперь Кэсси это понимала.

В воздухе ещё витала магическая пыль от заклинаний, а на деревянном полу виднелись свежие царапины от сегодняшних поединков. Кэсси замерла у большого окна, наблюдая, лучи солнца окрашивают едва-едва обросший шерстью лес в тёплые тона.

Авроры, друзья, стояли почти бесшумно, ожидая пока последние слёзы на глазах Поттер высохнут и она соберётся с мыслями. На них она не смотрела, уставилась в окно, будто солнце и танцы птиц в небе могли дать ей ответ. Когда последние созданные Тэмми защитные чары легли на стены, она наконец обернулась.

— Это всё довольно сложно объяснить, — начала она, потирая костяшки пальцев. — Но вы заслуживаете правды. Все вы... стали мне ближе, чем я могла представить.

Внимательное молчание стало ей ответом. Кэсси вглядывалась в лица и видела только желание наконец понять, что происходит. Сочувствие сменилось вниманием. Хорошо, ведь сочувствие ранило больнее безразличия, хотя и безразличными ребята не были. Только уставшими и раздражёнными окружающими их обстоятельствами, как и она сама. Неожиданное единство, самое безвозмездное понимание. Поттер сглотнула сопли, вдохнула поглубже и продолжила твёрдо, так, словно каждое слово не причиняло ей боль:

— Тома Гонта никогда не существовало. Он — осколок души Волдеморта. Том Риддл, вот его имя. И тот Подражатель — тоже осколок, порождение древней запретной магии, и является воплощением Волдеморта. После боя в Министерстве Гонт отправился добить Волдеморта, но… проиграл. Виной тому моё Проклятие. Я отдала ему свою магию, а она обернулась против. — голос её сорвался и Кэсси прочистила горло, чтобы дать себе секунду на то, чтобы взять себя в руки, — Том Гонт не погиб, но его место занял Волдеморт. Я полагаю, что он использует Оборотное, чтобы поддерживать лицо… И потому Том жив. Он жив. И нам нужно уйти отсюда, найти его…

Гарри тяжело дышала, Тэмм рядом с ней застыла совсем неподвижно. Джек побледнел то ли от удивления, то ли от гнева. Конечно, ведь оказалось, что его подозрения не паранойя и с Гонтом и впрямь что-то не так, и им всем приходится делить кров с Пожирателями Смерти. Арнольд, который и так обо всём знал, лишь покачивал головой, словно всё происходящее — детский сад. Игра в переодевания и контроль, он прав. Только менее опасной эта игра не становилась, какой дуростью её не назови.

— Как ты отдала?... — начала Гарри, и Кэсси грустно усмехнулась:

— Мы заключили магический союз. Ритуал, похожий на “Плетение Душ”, свадебный. Мы были связаны судьбой и раньше, но скрепили это только перед Новым Годом.

Она впервые признавала суть их связи в слух, и уже не торопилась добавить, что “это другое”. Они связаны. Связаны и этого не изменить. Кэсси такой же сосуд для души Тома Риддла, каким является и Том Гонт, а значит у них действительно одна судьба на двоих, пусть путь друг к другу и был долгим. По шокированным лицам авроров она поняла, что факультатив ритуалистики точно никто не прогуливал. Молчание продолжало наполнять зал.

— Волдеморт догадывается, что я знаю, но пока удобнее играть в обратное. Для меня и для вас. Я не была уверена, что вы поверите мне или сможете защитить разум в случае, если он в него вторгнеться… Ваша безопасность для меня важнее вашего знания правды.

Фраза Дамблдора, его искренне признание, легло на язык так, словно всегда там и должна было быть. Кэсси понимала, почему. Она и сама была такой, справедливой, ответственной, склонной простить даже самое ужасное зло и пойти навстречу. Разве что пока не такой мудрой… И ей тоже предстояло сразиться с Тёмным Лордом.

Тишина в зале стала гнетущей. Кэсси смотрела на своих авроров — таких разных, но ставших ей семьёй за эти месяцы. На Гарри с её упрямой честностью. На Джека с его рассудительной храбростью. На Арнольда с его молчаливой преданностью. На Тэмм с её неповторимой хитростью. И не могла заставить себя смотреть на них, как на авроров. Они не охрана дома и не солдаты, они союзники, которые обязаны выйти из этого дома живыми. Обязаны. А Кэсси об этом позаботится.

— Теперь вы знаете. И если кто-то хочет оставить всё как есть... — её голос дрогнул, — я пойму. Это ваш шанс сохранить нейтралитет. Потом будет поздно.

Джек первым шагнул вперёд. Потом Гарри. Арнольд просто достал палочку, приложил кончиком к груди напротив сердца, а потом протянул её Поттер рукояткой вперёд — древний жест верности среди авроров, который значил, что он готов доверить жизнь и магию командиру. Тамара криво усмехнулась:

— Оскорбительно даже предположить такое, Поттер.

Кэсси закрыла глаза. Когда она снова открыла их, глаза вновь были влажными, но голос звучал твёрдо:

— Тогда слушайте внимательно. У нас есть один шанс. И если мы проиграем... Мир узнает правду слишком поздно.

За несколько часов план был доведён до совершенства. Осталось только предупредить эльфов, но это позже. Кэсси сидела на подоконнике в пустом дуэльном зале после ухода авроров и не могла поверить в то, что путь намечен. Луна бросала холодные блики на её сцепленные пальцы — они всё ещё дрожали. Напряжение и гнев не вымылись даже слезами, и не ушли после разговора. Глубокая, ноющая пустота разверзлась где-то под рёбрами. Кэсси сжала кулаки, пытаясь заглушить это чувство, но оно лишь разливалось по телу тёмной волной. "Они поверили мне. Они остались. И теперь их жизни — на моей совести."

Мысль обожгла, как раскалённое железо. Упрямая Гарри. Джек, всегда бросающийся вперёд без раздумий. Даже молчаливая Тэмми — все они теперь были мишенями. Кэсси резко выпрямилась и спрыгнула с подоконника, зашагала по комнате, пытаясь унять дрожь в ногах. Она остановилась перед зеркалом в дальнем углу класса. Отражение смотрело на неё усталыми, красными от слёз глазами. Где-то в глубине души, под всеми этими страхами и сомнениями, теплилась маленькая, тлеющая искра облегчения. Она не одна. И этот слабый огонёк надежды радовал её больше всего.

Кэсси резко отвернулась от зеркала. Пора было идти на ужин, где её вновь встретят наглые лица Псов и гнев, который они вызывали с самого первого дня. Но кроме них там будут ещё и верные друзья, а это уже отличное утешение. Она вышла в коридор, где уже сгущались ночные тени. Каждый шаг отдавался в висках навязчивой мыслью, что Кэсси ответственна за всех, и этот груз оказался намного тяжелее, чем она могла представить.

Приглушенные крики из переговорной по пути к холлу заставили её притормозить. Мужской голос хрипел и скулил, как от боли, но услышать это можно было только в полной тишине и подойдя к двери совсем близко. Кэсси замерла, прижавшись плечом к холодной стене. Сердце колотилось так громко, что казалось, его слышно на весь коридор. Неужели кто-то попался так быстро? Но голос она не могла распознать, да и авроры уже должны быть в столовой. Поттер позволила себе остаться, чтобы подслушать так же, как люди по ту сторону позволили себе не опутать переговорную Пологом Тишины. Наверное тоже полагали, что свидетелей не будет.

Внезапно заговорил второй. Голос за дверью был едва различим, но каждое слово прожигало сознание как раскалённая игла:

— Неужели ты надеялся спрятаться от меня здесь? Я считал, что ты умнее.

Сдавленный стон, звук удара о мебель.

— А впрочем, если ты, поджав хвост, побежал исполнять прихоть этой девчонки, то о чём речь? Я должен извиниться за то, что был о тебе лучшего мнения. — этот голос Кэсси узнала бы из тысячи. Лорд Волдеморт говорил тихо, почти ласково, но в его интонациях сквозила ледяная ярость.

Тело Поттер напряглось, готовое то ли к атаке, то ли к бегству. Пальцы сами потянулись к палочке, но разум лихорадочно анализировал ситуацию, и крепёж с оружием оказался нетронутым. Стало очевидно, что кричал Монтегю. Одна часть Кэсси подумывала о том, чтобы вмешаться, но другая призывала тело не двигаться. Отлично. Этот пёс заслужил, сам нарвался. Ещё и оказался настолько глуп, чтобы позволить Волдеморту обо всём узнать.

Внезапно раздался новый звук — глухой удар об пол, будто кто-то уронил тяжёлый мяч. Затем шёпот, от которого кровь застыла в жилах:

— Я дам тебе передышку. Молись, чтобы за дверью оказался кто-то полезный.

Кэсси отпрянула от двери, как от раскалённой плиты. В ушах звенело, в глазах потемнело от испуга. Заметил. Она сделала шаг назад — и старый паркет громко скрипнул под её ногой. Поттер зажмурилась разочарованно. Теперь бежать не было смысла, ведь она сама себя выдала. И Кэсси решила сразу идти в наступление. В конце концов она ведь просто проходила мимо.

Когда шаги Волдеморта остановились совсем близко и ручка во-вот должна была повернуться, Кэсси коротко постучала. За дверью возникла заминка, но почти незаметная, будто никто не ожидал, что незваный гость сделает первый шаг. Дверь отворилась и сумрачный коридор озарился рыжим светом. На фоне переговорной, тёплой от камина и уютной, “Гонт”, тёмный силуэт, походил на персонажа картины. Оранжевые мазки света ложились между каштановых завитков на голове, очерчивали скулы и челюсть, меняли оттенок синей рубашки на зеленоватый, который так ему подходил. Красиво, у Кэсси даже затрепетало сердце. Но о том, что внутри этого тела самозванец Кэсси не забыла, так что отвела взгляд мужчине за спину. Она заметила закаменевшего от ужаса Монтегю мельком, не сосредотачиваясь на залитом кровью, слезами и соплями лице, и повреждённой в нескольких местах мантии, чтобы не проникнуться к этому козлу сочувствием.

— Чем ты занят? — Поттер вернула внимание к Волдеморту. Тот сощурился, ища в её фигуре признаки неприязни или страха, но Кэсси отлично поднаторела в том, чтобы их скрыть.

— Преподаю урок. Мистер Монтегю украл у меня кое-что. — невозмутимо ответил “Том”. Украл? Кэсси едва вслух не фыркнула.

— О? Как досадно! У меня тоже.

Она звучала слегка расстроено, но не давала намёка на то, что пропажа сильно важна ей. К чёрту. Что Волдеморт собирался там искать? Признания в любви и кривеньки портрет? Поттер не смотрела на Монтегю, но краем глаза отметила, как он съёжился ещё больше.

— В таком случае, — Волдеморт слегка наклонил голову, и свет от камина скользнул по его лицу, подчеркнув холодную усмешку. Это выражение Кэсси уже видела. Догадка. Ублюдок что-то придумал и Кэсси напряглась, — может, устроим совместный урок? Мистер Монтегю, кажется, нуждается в дополнительном напоминании о дисциплине.

Он лениво поднял палочку, и Монтегю резко дёрнулся, будто ожидая нового Круцио. Кэсси задумалась. Да, возможность накостылять обидчику звучала привлекательно, да ещё и под руководством монстра, спорить с которым не будет никто. Никто ей за это не отомстит. Но это… проигрыш. Кэсси всегда была довольно импульсивной и жаждущей воздать всяким гадам по заслугам. Добро должно быть с кулаками и всё такое, но намеренно причинить боль после того, как боль уже была причинена? Пожиратель уже наказан. Желание согласиться, поддавшись обиде и агрессии, растаяло на языке. Свою ярость лучше приберечь на потом, когда она действительно будет нужна. Кэсси скрестила руки на груди.

— Нет.

— Нет? — Голос Волдеморта оставался мягким, но в нём появилась опасная нотка.

— Нет. Я не умею и не хочу, — повторила Кэсси, намеренно расслабляя плечи. — Да и ты обычно не мучаешь подчинённых за такие мелочи. Я надеялась, ты оставил такие игры в прошлом.

Она сделала паузу, давая словам осесть. Волдеморт смотрел на неё, и в его глазах мелькнуло что-то — раздражение? Интерес? Он медленно опустил палочку, и растянул губы в покорной улыбке. Опять попался на несостыковке, и поздно это понял.

— Ты права, — наконец произнёс он, и его тон внезапно стал почти дружелюбным. — Я забываюсь. Тяжёлое время, дорогая.

— Я понимаю. — Кэсси так же мирно улыбнулась ему в ответ. Монтегю выдохнул от облегчения так громко, что это было почти неприлично. — Если на сегодня уроки закончены, я пойду, — сказала она, уже отворачиваясь к холлу, но была вынуждена остановиться.

— Кэсси. Ты уверена, что не хочешь… обсудить это? — Его голос звучал почти заботливо. — Может, я могу помочь?

Она улыбнулась — холодно, без тени искренности.

— Спасибо, но нет. Со своими прихотями я разберусь сама.

И быстро ушла, не дав ему последнего слова. Коридор казался ещё темнее после уютного света переговорной. Кэсси не бежала — бег выдал бы страх. Она знала, что только что играла с огнём. Но ещё она знала кое-что важнее: Она сильнее своего гнева. Она сильнее каждого здесь. Она только что поставила на место Тёмного Лорда один на один.

* * *

И по закону жанра именно этим его и заинтересовала. Кэсси конечно надеялась на прямо противоположную реакцию, и была удивлена, когда уже через пару дней обычные попытки к ней присмотреться дали течь и превратились в цунами непрошеного внимания.

— Как тебе спалось, милая? — ласково спрашивал он Кэсси, и у той кусок в горле увязал от непонимания. Как спалось? А то этот придурок не знал. Лично наслал ей кошмар, от которого Поттер ещё полночи отходила. Искал что-то в её мыслях, пытался пробраться в потаённые уголки сознания, но терпел крах, ведь с ней тот же фокус, что и с Томом, не сработает: она не связана с Волдемортом душой, а значит врагу остаёться лишь скрестись в закрытые двери и создавать неприятные образы в отместку.

— Отлично спалось. Мне снился чудесный сон. А тебе? — вежливо отвечала Кэсси под изумлёнными взглядами авроров. Спокойно, друзья, это стратегия.

— Что ты читаешь? — заглядывал он через плечо, когда ловил Поттер в библиотеке. Она перепроверяла некоторые рецепты, выискивая среди ингредиентов самые подходящие к яду, но Волдеморту было совсем не обязательно об этом знать. Она заставляла тело реагировать на подобные вопросы спокойно, а не прятать страницы под стол или резко захлопывать книгу, как будто она была подростком, застуканным с журналом “PlayBoy” и рукой под одеялом.

— Да так, освежаю знания… — мило отвечала она, хотя внутри шуршало раздражение. Теперь даже Пожиратели не казались такой напастью, как их Повелитель, и, кажется, что на них Кэсси уже злилась совсем не так сильно. Монтегю вообще стал тише воды и ниже травы, и слегка кивал, когда Поттер с ним здоровалась. С издёвкой здоровалась, разумеется, ведь мужчина так и не вернул ей дневник.

— Ты не против, если я поприсутствую на вашей тренировке? — в очередной раз пристал Волдеморт, и Кэсси едва не закатила глаза. Взяла себя в руки в последний момент:

— Разумеется. Больше того, я предлагаю нам скрестить палочки, сэр. — улыбалась она. Только самые внимательные могли заметить, что улыбка эта вышла слегка опасливой. А авроры вообще настороженности не прятали. Впрочем от участия Волдеморт отказался, и только наблюдал. Анализировал, пытался рассмотреть их слабые и сильные стороны. Хитрец, Кэсси отдавала должное.

Но простые попытки подобраться ближе быстро сменились самой настоящей слежкой. Одними отчётами от Монтегю он уже не удовлетворялся, он желал увидеть всё самостоятельно. Кто она и о чём думает? Как двигается и куда? Почему так безоговорочно доверяет Тому Гонту? Знает ли, что в одном доме с ней живёт не он? А Кэсси задавалась вопросом, не нужно ли Тёмному Лорду идти заниматься своими тёмнолордскими делами. Видимо террор интересовал его куда меньше возможности рассмотреть Мисс Поттер, как букашку под микроскопом.

— Я слышал о вашем конфликте с Мисс Родже. — попытался он втянуть девушку в беседу после того, как закончил со всеми утренними любезностями с остальными жильцами дома. Кэсси подняла голову и оставила в покое уже развалившийся от атаки вилкой жульен. Джульет тоже застыла, а после задрала нос к потолку, молча демонстрируя своё уязвлённое эго, и Кэсси не упустила возможности слегка его попустить.

— Конфликте? Я бы назвала это жалкой попыткой меня оскорбить. Мисс Родже ещё нужно потренироваться прежде, чем вообще открывать рот.

Пожирательница спрятала взгляд в скатерти и побагровела, когда Волдеморт усмехнулся.

— О, некоторым и впрямь не хватает ни такта, ни остроумия… — поддержал он последовавшим за этим десятиминутный монологом о том, как важно правильно выбирать жертву для насмешки и о том, как Джульет с этим совсем не справилась.

Это было почти трогательно, напускная защита, если бы не ледяная пустота за его словами. Настоящей заботы там не водилось и в помине — только хищное любопытство кошки, забавляющейся с мышью перед тем, как перегрызть ей позвоночник. Он наслаждался этим — наблюдал, как враги копошатся в его паутине, как ненависть пускает в них ядовитые корни. Точь-в-точь как маленький Том Риддл когда-то стравливал Брайана Бэйкера и Питера Суинни на детской площадке. Просто потому что мог. Просто чтобы увидеть, как далеко зайдут мальчишки ради старого мяча.

Видимо, у Тёмного Лорда сегодня выдалось по-настоящему хорошее настроение, раз он так нехитро развлекался. Или, если быть точнее — весь его день оказался свободен для этой странной охоты. С самого завтрака он неотступно следовал за мисс Поттер, как тень. Остановил Монтегю одним взглядом — холодным и не терпящим возражений — и тут же, будто подхваченный невидимым течением, поплыл вслед за девушкой в зельеварню. Шёл так близко, что тёплое дыхание касалось её левого уха. Назойливый, как Дьявол в старых притчах. И ощущался ровно так же — потусторонней сущностью, прикрывшейся человеческой маской, хоть и облачённой в безупречный костюм.

Стандартный набор джентльмена ушедшей эпохи: рубашка, отглаженная до невозможности, брюки с безупречными стрелками, жилет, облегающий торс второй кожей, галстук. Даже туфли сияли так, будто никогда не касались земли. Безупречный образ — и ни единого намёка на то, что под этой изысканной оболочкой скрывается нечто, давно переставшее быть человеком.

Только улыбка выдавала его — слишком острая, слишком игривая для этого холодного совершенства, заводная. Кэсси старалась на него не смотреть, но отрешиться от чужого присутствия было решительно невозможно — спина ныла от напряжения, каждое нервное окончание кричало об опасности, ожидая удара между лопаток в любой момент. К счастью, сегодня Волдеморт, казалось, преследовал иные цели.

— Как продвигаются твои разработки? — голос его прозвучал мягко, почти заботливо, пока он с кошачьей грацией переступал через сложное плетение магических каналов на каменном полу. Он опустился в кресло с такой естественностью, будто всегда сидел именно здесь — и действительно, с этой позиции весь её рабочий стол, каждый флакон, каждая запись, каждый намёк на незавершённые формулы, были видны как на ладони.

Кэсси сжала ступку в руках до побелевшие костяшек. Повела плечом, скрывая нервозность. Она сразу подступила к стеллажу и принялась отсчитывать нужное количество семян Лунного Кактуса для нового образца консервирующего зелья. Да, на глазах у Волдеморта. В конце концов это отличный повод раскрутить врага на информацию. Да и результата предыдущего образца Кэсси так и не удалось узнать, но мысли об этом она откидывала прочь, чтобы не портить себе настроение. Том расскажет, когда Кэсси найдёт его и вернёт в сознание. Он ведь обещал. А пока что можно сделать ещё пару экспериментов и помочь своему телу хоть немного исцелиться, ведь от её самочувствия напрямую зависит судьба друзей. Она не могла позволить Проклятию проявиться в ответственный момент.

— С переменным успехом, — ответила Кэсси, перебирая флаконы на полке так, чтобы стекло звенело непринуждённо. — Экспериментирую с рецептурой, но процесс требует времени. Пока нечем похвастаться. — Она намеренно сделала паузу, будто только что вспомнила. — Кстати, а как прошёл тест предыдущего образца? Всё собиралась спросить.

Губы Волдеморта растянулись в улыбке, от которой по спине пробежали мурашки.

— Не почувствовал никаких изменений. — медово просветил он. Издевался. Кэсси охнула:

— Жаль. Но следующее зелье точно сработает, зуб даю.

Вода в раскалённом котле зашипела, когда Кэсси направила в него струю из волшебной палочки. Пламя под котлом вспыхнуло ярче, отбрасывая танцующие тени по стенам. Воздух быстро наполнился терпким ароматом — Кэсси методично измельчала семена, и с каждым ударом ножа в помещении становилось всё теплее, уютнее. Шипение огня, ритмичный стук лезвия, бульканье зелья — всё слилось в убаюкивающую симфонию. Не хватало лишь музыки... Но старый патефон разлетелся вдребезги. Даже если бы он и уцелел, Кэсси не сомневалась — от её любимых альбомов у самозванца случился бы сердечный приступ. И тогда пострадало бы куда больше, чем один старый патефон.

Тишина вдруг стала слишком плотной. Кэсси почувствовала на себе тяжёлый, изучающий взгляд. Он буквально прожигал кожу. Поттер невольно сгорбила плечи, стараясь казаться поглощённой работой.

— Неужели ты не хочешь ничего у меня спросить? — внезапно прошипел Волдеморт.

Наверняка его сбивало с толку её спокойствие. Даже если бы он являлся Томом Гонтом, настоящим, а Министерство ещё принадлежало его команде, то разве не захотелось бы Кэсси узнать, что именно происходит поподробнее? Ей, конечно же, хотелось, как и всем остальным в доме. Сердце Кэсси забилось чаще. Он ждал страха, любопытства, паники — всего, что выдавало бы её истинные мысли. Но Кэсси почувствовала лишь раздражение. Достал.

— Зачем? Если произойдёт что-то, что мне стоит знать, ты расскажешь. Разве нет?

Волдеморт издал тихий вздох, почти умилённый, словно считал свою собеседницу беспросветной идиоткой. Или ребёнком, которому невдомёк, что если ты не интересуешься чем-то, не факт, что это что-то не заинтересуется тобой. Хотя, для него она и была ребёнком — разница в возрасте в полстолетия это не шутки.

— Разумеется. — согласился он снисходительно. — Пока не о чем беспокоится.

— Кроме войны с магглами и закрытых границ между странами? — не удержалась от вопроса Поттер, — Не выглядит так, будто у тебя всё под контролем.

— Поверь, у меня всё под контролем.

Кэсси помолчала, а после демонстративно вздохнула и расслабила сжатые плечи:

— Отлично. Значит я могу продолжать полагаться на тебя.

Она знала — он лжёт. Он знал — она не верит. И эта тихая игра в кошки-мышки продолжалась. Пока зелье медленно меняло оттенки, а пламя под котлом мерцало ровными языками, Кэсси вдруг поймала себя на том, что этот вечер до боли напоминает прошлое. Только тогда всё было иначе. Тогда в дверях появлялся не холодный, выверенный до последнего жеста самозванец, а измождённый, но живой Том Гонт — с тёмными кругами под глазами, с растрёпанными волосами, с руками, дрожащими от усталости. Он приходил не издеваться, не подлавливать её на лжи, а просто… быть рядом. Сидел в углу, читал или писал что-то в документах, настроенный мирно и почти сонный после ночей, проведённых в борьбе за сохранность воспоминаний с собственным двойником. Молчаливый и мягкий в безопасном и тёплом пространстве зельеварной, так напоминающем баню или материнскую утробу. Уголок вдохновения Кэсси Поттер, каким для Тома была его лаборатория с артефактами. Иногда засыпал тут же, склонив голову на грудь, пока Кэсси варила успокоительные зелья — не для себя, а для мира, который в них нуждался. Но обычно он аккуратно и понемногу изливал душу.

— Сколько любовных зелий тебе подливали каждый год? — смеялась Кэсси над его рассказами о том, как девчонки обожали его терроризировать валентинками и прочей чушью, в которой Том Риддл не был заинтересован.

— Много. — смеялся в ответ Том. На коленях у него лежала книга, но содержимое страниц его сейчас привлекало куда меньше беседы с Поттер. А ведь раньше он бы назвал разговоры ни о чём пустой тратой времени.

— И ты стал к ним невосприимчив? — сощурилась Кэсси.

— Я старался их не употреблять.

— ... Значит, иммунитета у тебя нет?

Том замер на мгновение, его улыбка слегка дрогнула, но тут же вернулась — чуть более острой, чуть менее искренней. В глазах мелькнуло что-то настороженное, словно Кэсси неожиданно наступила на запретную тропу.

— Нет, — ответил он мягко, но в голосе внезапно прозвучала та самая холодная нотка, которая всегда появлялась, когда кто-то слишком близко подбирался к его секретам. — Но, думаю, если бы и был — это не имело бы значения. Любовные зелья — для тех, кто не умеет добиваться своего иначе.

Он перевернул страницу книги, будто тема закрыта, но пальцы слегка сжали переплёт. В воздухе повисло лёгкое напряжение — как будто Кэсси только что протянула руку к змее и едва не коснулась её чешуи, прежде чем та мягко, но недвусмысленно предупреждала не лезть.

А потом он поднял на неё взгляд — всё ещё с улыбкой, но теперь в ней читался намёк на вызов.

— А ты спрашиваешь из любопытства… или проверяешь теорию?

Травить его Кэсси конечно же не собиралась. Да и не зачем, ведь он уже — её, пусть и без сказочной любви. Том Гонт был к ней привязан, мыслями и душой, а это больше, чем есть у остальных. Да и Нагайна недвусмысленно утверждала, что её хозяин уже многие годы одинок, а значит Кэсси единственная, кому удалось подобраться так близко. Но знал ли об этом Волдеморт? Он наверняка считал, что Том лишь использовал Поттер, угождал ей, чтобы сохранить преданность и безоговорочное доверие. Кэсси могла на этом сыграть, запутать его больше.

Она слушала разглагольствования Волдеморта в полуха, помешивая варево в котле, и сдерживала смех. О, Волдеморта это тоже наверняка повеселит, но ровно до тех пор, пока не станет поздно. А пока пусть ошивается рядом. Пусть параноит, боится и ищет в её словах и действиях предательство. Найдёт ведь совсем скоро. Но ей будет уже всё равно.