Три галлеона (гет)

От автора. Сначала это была последняя глава, но потом я разделила её на две части, так не хочется расставаться со всем этим, что как могу затягиваю минуты прощания. Дорогие Читатели, выходим на финишную прямую^^

Прошёл апрель и наступил май. Солнце всё также не радовало своим присутствием. Было тепло, но небо постоянно хмурилось. Если с утра солнце всё же выходило, то к вечеру сгущались тучи, ночью лил дождь, а утром всё повторялось снова. Этой весной как никогда небо было серым постоянно, серым как глаза Драко Малфоя, или только Гермиона так думала. Казалось, куда бы она не пошла, он повсюду видит её. Так всегда, если хочешь избежать встречи с кем-нибудь, судьба направит его именно в твою сторону.

Так и случилось в один из майских дней. Драко пришёл в библиотеку, чтобы сделать кое-какие наброски для эссе по защите. По обыкновению он пошёл в самый дальний угол библиотеки, где обычно никого никогда не было. Однако сегодня был не тот день. Там сидела Грейнджер.

Едва увидев её, он развернулся, чтобы уйти.

— Постой. — Полуоборот, бешено бьющееся сердце.— Оставайся. Я ухожу уже.

— Я перехотел сюда садиться.

— Да, понимаю, после такой, как я...

— Что за чёрт, Грейнджер?!

— Что за чёрт, Малфой?!

— Что ты паясничаешь? — окончательный разворот, пару шагов до стола. Теперь они по обе стороны полированного дерева.

— Тогда почему перехотел здесь сидеть? — глаза сузились, смотрит вопрошающе.

— Пфф, — вздохнул Драко. — Я сяду, можешь идти. Довольна?

— Довольна! — ответила с вызовом, Малфой прищурился. Какая она красивая, когда злится. Тут же, как вспышка в сознании, лицо Уизли, слова Тео о том, что они пара. Злость проснулась в нём, злость и какое-то ещё странное чувство. Он не собирался с ней говорить вообще никогда, теперь она испортила его установку, да ещё и дерзит. Явно напрашивается. Но на что?

— Бесит твой глупый вид! — выпалил Драко первое, что пришло на ум. — Это твоё вечно анализирующее лицо и улыбочки не пойми кому в Большом зале!

— Ого, — Гермиона не ожидала, что сейчас ей на голову выльется такая тирада. Поэтому первые мгновения лишь молча взирала на собеседника, потом сообразив, что он имеет ввиду, решила держать ответ, кто он такой, чтобы высказывать ей претензии! — Почему же не пойми кому, Рону. Я обожаю его улыбку.

— Ты хотела сказать оскал, — исправил Драко и скривился. Это выражение лица, очевидно, должно было заставить гриффиндорку встать на его сторону. — Не припомню улыбок у горных троллей.

— Ты про Пэнси и Кребба с Гойлом, — парировала Гермиона. — Да, видок у твоих дружков ещё тот.

Малфой отвернулся, подавляя улыбку, он представил лицо Пэнси, если бы она услышала подобные слова в свой адрес. Но стоп! Какого чёрта он хочет улыбаться, когда рядом она! Мозги, срочно вернитесь на место!

— Ты вроде собиралась уйти, — добавив суровости в голос, напомнил Драко. Её глаза мигом изменились, он медленно сглотнул. Какая это мука стоять с человеком, которого любишь и не иметь права дотронуться до него. Драко не мог, это он знал точно. За месяцы без неё он научился не думать о том, как всё могло бы быть, не будь этой глупой войны. Война была, а значит, они должны забыть о чувствах друг к другу. Но как сделать это? Подумать-то гораздо проще.

— Пока, Малфой, — Гермиона зло сверкнула глазами и направилась к выходу. Когда она поравнялась с Драко, их взгляды пересеклись.

— Что у тебя с Уизли?

— Как тебя это касается?

— Что у тебя с Уизли?!

— Всё!

— Что это значит?

— О, Малфой, это значит, что я схожу по нему с ума, каждый его взгляд заставляет моё сердце биться чаще, а его губы...

— Заткнись!

— Катись к чёрту!

— Ты его не любишь!

— Тебя тоже!

— Врёшь!

— Я не могу любить Пожирателя Смерти!

Взгляд обжёг лицо, сталь из глаз словно выплеснулась на кожу. Руки сжались в кулаки так, что аж костяшки побелели.

— А я не могу любить грязнокровку!

Гермиона ничего не сказала, лишь взглянула в глаза Малфоя полным презрения взглядом. Он попытался ответить ей тем же, ему было не сложно, ревность застилала глаза и заставляла говорить мерзкие вещи, за которые потом будет стыдно, но это потом, а сейчас хотелось вцепиться в горло, пальнуть заклятием Поттера, Секстумсемпра кажется, лишь бы увидеть кровь и раны, которые олицетворяли бы состояние его души. Хотелось убить Грейнджер, а лучше Уизли, убить вех гриффиндорцев со святым Поттером во главе, чтобы почувствовать хоть какое-нибудь облегчение. В данную минуту Драко ненавидел свою жизнь, ненавидел мир, в котором родился, мечтал всем сердцем, чтобы ничего этого не было, хотел, чтобы всё закончилось поскорее. Решение пришло в голову почти мгновенно: говоришь заклинание и предмет исчезает, говоришь его наоборот и он возвращается. Это нужно было срочно проверить, поэтому Малфой без слов развернулся и ушёл, оставив Гермиону один на один с необъяснимыми эмоциями.

Позже, когда она возвращалась из библиотеки в гостиную, девушка вдруг задумалась. Драко выглядел странным, а в конце их перепалки даже изменился в лице. Что-то с ним явно не так, но усталость от этой вечной борьбы за то, чтобы всё понимать и знать, вымотала девушку основательно. К тому же его сегодняшнее оскорбление задело, действительно зацепило, прямо как тогда на втором курсе. Столько было пролито слёз за последние месяцы, сколько Гермиона в жизни не плакала. Зачем сознательно терзать себя из-за человека, который всё для себя решил. Он сдался, и она решила, что тоже не станет продолжать....

Тем временем Малфой был в Выручай-комнате. На этот раз он положил в шкаф яблоко, проговорил заклинание и оно исчезло. Затем, с замиранием сердца повторил его задом наперёд, открыл дверцу — яблоко вернулось. Парень глубоко вздохнул и проверил работу заклятия ещё несколько раз. Когда результат не изменился, Малфой покинул Выручай-комнату и поспешил в гостиную, чтобы написать отцу.

Через пару дней Драко снова пришёл в Выручай-комнату в указанное в письме время. По пути он стащил птичку из клетки на третьем этаже. Посадив птенца в шкаф, Драко сказал заветные слова. Мгновение и Шкаф опустел. Драко повторил заклинание наоборот, открыл дверцу шкафа и замер на вдохе. Птенец лежал без движения: ему свернули шею, а значило это только одно — Драко нашёл секрет Шкафа, проход работает.

Прошла неделя, всё это время директор отсутствовал. Претворять новый план в жизнь было бессмысленно, потому что целью был именно Дамблдор. Но после обеда, когда Малфой выходил из Большого зала, он увидел директора, который что-то обсуждал с Макгонагалл, старуха выглядела обеспокоенной и явно пыталась отговорить старика от какой-то затеи. Раз Дамблдор был в школе, значит нужно было написать отцу. Дело не терпело отлагательств, действовать нужно незамедлительно. Драко поспешил в гостиную.

* * *

— Дамблдор вернулся и зовёт меня к себе, — на ходу сообщил Гарри, покидая гостиную факультета. Рон и Гермиона только вернулись с прогулки.

— Ты думаешь, он что-то нашёл? — с волнением спросила Гермиона.

— Думаю, да, — ответил Гарри, торопясь покинуть друзей.

— И он возьмёт тебя с собой? — беспокойно потирая руки, задал вопрос Рон.

— Сказал одеть что-нибудь непромокающее, — с улыбкой сообщил Гарри, ему не терпелось приступить к поиску крестражей, включиться в борьбу против Волдеморта.

Гермиона заботливо погладила его по плечу.

— Удачи, Гарри, — сказала она и поджала губы.

— Спасибо, — ответил он. — Я оставил Карту Джинни, если вдруг что.

Потом пожал руку Рону, обнял Гермиону и побежал вниз по лестнице.

* * *

Гарри не было уже два часа. Гермиона беспокойно ходила по гостиной, Рон и Джинни сидели на диване.

— Его долго нет, — наконец изрекла староста факультета.

— Да, пора было уже вернуться, если они только на этой планете, — согласился Рон.

— Ой, не могу тут сидеть, пойду к Макгонагалл, — нервно проговорила Гермиона и направилась к двери.

— С тобой сходить? — спросил Рон, поднимаясь с дивана.

— Не стоит, я быстро, — отмахнулась девушка и портрет за ней закрылся. Рон взглянул на Джинни, та пожала плечами.

— Иногда её нужно оставлять в одиночестве, — сказала она брату. — Так она думает яснее.

— Думает о нём, ты хотела сказать, — раздражённо буркнул Рон.

— Прекрати, — осадила сестра. — Каждый волен любить того, кого хочет.

— Я же твой брат! — воскликнул Рон, он недоумённо взирал на сестру. — Пожалей мои чувства!

— Именно потому, что ты мой брат, я говорю тебе правду, — Джинни уставилась в стену. Она всё-таки волновалась не меньше Рона и Гермионы. Теперь, когда она наконец может быть с тем, кого любила всю жизнь, судьба просто не имеет права мучить её. Но что-то подсказывало ей, что скоро всё изменится, какое-то странное беспокойство терзало душу, поэтому сейчас она сидела вся на нервах.

Гермиона шла по коридору седьмого этажа, что-то тянуло её всё выше и выше, но поскольку народу было не очень много, то удавалось избежать ненужных встреч. Она была погружена в свои мысли. Уже неделю она старалась вообще не думать о Малфое, не следила по Карте, не обращала внимания, если слышала его голос, хотя в последнее время он практически ни с кем не разговаривал. Гермиона поняла, что они изначально допустили ошибку, когда сблизились. Не стоило ей вестись на уговоры Гарри, не стоило потом ходить к Малфою из интереса. С самого начала всё было неправильно и теперь она просто обязана обо всём забыть.

Гермиона решила вернуться в гостиную, вдруг Гарри объявится, повернула к лестницам и замерла. Перед ней стоял Драко Малфой, казалось, застигнутый врасплох. Его глаза беспокойно бегали по лицу гриффиндорки, грудь тяжело вздымалась от обрывистого дыхания. Гермионе сначала показалось, что ему плохо, но она быстро одёрнула себя, ей нет никакого дела до этого парня. Она продолжила движение, как будто была тут одна.

Когда она проходила мимо, Драко смотрел на неё во все глаза. Внутренний голос желал пробиться наружу, чтобы крикнуть ей:

«Пожалуйста, останови меня! Если бы ты только знала, что я собираюсь сделать!», но девушка и бровью не повела, прошла мимо Драко как будто они не знакомы.

Парень тяжело вздохнул и пошёл к Выручай-комнате с единственной мыслью, пусть Дамблдор, обороняясь, убьёт его...