Я не буду целовать холодных рук... (гет)

Зайдя в их с Джинни спальню, Гарри закрыл дверь на защёлку и с размаху плюхнулся на кровать. Его тошнило, а в голове что-то отвратительно гудело. Наверное, он всё-таки сильно ударился, когда упал...

Лёжа на тонком льняном покрывале, Гарри просто смотрел в потолок минут, наверное, с десять, после чего поднялся с кровати и, подойдя к трюмо, сел на пуфик перед зеркалом, из которого на молодого человека смотрело теперь уже привычное ему лицо. Но он никогда прежде не замечал того очевидного сходства, которое явственно видел сейчас. Должно быть, он просто не предполагал ничего подобного, хотя... Хотя, несомненно, как минимум через неделю всё стало бы ясно.

Гарри осторожно коснулся пальцами своего носа, проводя воображаемую линию от переносицы до самого кончика. Конечно, не то, что у Снейпа, но очень похож.

«Хорошо бы ему оставаться таким, как сейчас», – подумал молодой человек: ему совсем не хотелось унаследовать снейповский нос во всей его сомнительной «красе»....

Тонкая прядка волос упала на глаза, и Гарри с раздражением откинул её: за формированием причёски он проводил теперь, пожалуй, даже больше времени, чем Джинни, но из непослушно-растрёпанных волосы стали абсолютно прямыми, и теперь даже самый действенный гель не мог заставить их выглядеть по-прежнему...

Он придвинулся поближе к зеркалу, разглядывая своё лицо под разными углами. Нет, человек, который не знает об их со Снейпом родстве, пока что ничего не заподозрит: чтобы заметить эти постепенно проявляющиеся едва уловимые общие черты, нужно знать, что ищешь.

Вздохнув с облегчением, Гарри вновь вернулся на кровать, мельком отметив про себя, что всё его тело претерпело существенные изменения: он стал будто бы выше, худощавее... Хотя нет – вряд ли намного выше, просто ноги теперь были длиннее, поэтому ходить он стал исключительно размашисто-широкими шагами: по-другому почему-то не получалось...

Гарри невольно вздрогнул: от этих мыслей ему становилось не по себе. Ему начинало казаться, что его прежнего больше нет, что вся его прошлая жизнь стёрта... Естественно, он понимал, что это глупо, но от проклятого ощущения избавиться не мог, как ни старался.

Он обхватил руками подушку и зарылся в неё лицом; сразу стало темно и спокойно...

«Интересно, – неожиданно подумал он, – а как всё могло бы сложиться, если бы мама осталась со Снейпом?

Наверное, мы жили бы не очень богато: Снейп ведь, судя по воспоминаниям в Омуте, из бедной семьи... И мама – магглорожденная... Им пришлось бы нелегко, доказывая свою состоятельность в волшебном мире, но оба, вроде, отлично учились в Хогвартсе, поэтому в итоге всё наладилось бы, так?»

В горле встал неприятный тугой комок...

«Зато, если Снейп говорит правду, они были бы счастливы вместе...»

Ему почему-то было очень важно, чтобы его родители, кем бы они ни были, любили друг друга. Остальное же тогда не имело такого уж большого значения...

«Был бы я желанным ребёнком? Наверное: мама ведь оставила меня, хотя и знала, что идёт на риск, скрывая ото всех моё истинное происхождение...»

Гарри почувствовал, что подушка стала влажной: он плакал. Ему было двадцать восемь лет, а он рыдал, как ребёнок, отчаянно цепляясь сознанием за несуществующие воспоминания, пытаясь перестроить под свою новую жизнь те жалкие крупицы, что остались от прежних...

Лили и Джеймс. Они выглядят такими счастливыми на фотографиях!.. Все, кто знал их, всегда только и говорили ему о том, как эти двое любили друг друга...

Может быть, так и было? Может, его мама сумела быстро и легко полюбить Джеймса? По-настоящему. Или она всего-навсего притворялась?.. Нет, они ведь уже были женаты тогда...

Ему почему-то было очень важно быть уверенным, что его мама искренне любила Поттера, пусть он и не его отец. Это тоже не имело значения...

Лили и Джеймс... Лили и Джеймс...

Гарри задержал дыхание.

«Взрослые мужчины не плачут. Ты не имеешь права плакать. Ты всегда выдерживал то, что на тебя сваливалось, – выдержишь и теперь...» – яростно твердил он про себя, но эти мысли не приносили облегчения, а в голове безумным роем кружилось лишь одно:

Лили и Джеймс... Лили и Джеймс... Лили и Джеймс...

Лили и Северус.

Гарри почему-то верил Снейпу. Верил каждому его слову, хотя, по сути, у него был миллион поводов ему не доверять...

Почему?

Он не знал. Были это какие-то некстати пробудившиеся родственные чувства или воспоминания школьных лет, когда профессор, унижая его перед своими слизеринцами, в то же время часто своеобразно опекал?..

«А если бы он никогда не примыкал к Упивающимся? Тогда, возможно, Волдеморт и не узнал бы о пророчестве... И я не был бы Мальчиком-Который-Выжил. Риддла победил бы кто-нибудь другой, а я... Я мог бы учиться как на Гриффиндоре, так и на Слизерине, потому что у меня не было бы никаких предубеждений против каких-либо факультетов... Кроме Хаффлпафа, пожалуй».

Гарри невольно улыбнулся сквозь слёзы.

«И у меня могли бы быть младшие брат или сестра... И никаких Дурслей...»

Но среди всех этих призрачных фантазий и образов реальными были лишь два человека: он сам и... Снейп. Человек, которого он никогда не понимал, в отношении к которому разрывался между презрением, гневом и недоверием. Но... Но человек, который сегодня был честен с ним, пускай даже его толкнула на это Гермиона, в чём Гарри был более чем уверен.

Он также понимал, что профессор сам чувствует себя не самым комфортным образом, учитывая опять же их давнюю вражду, да ещё и обилие свалившихся на него новостей...

«Но ведь Гермиона любит его. И Крис на удивление быстро принял его как своего отца, хотя и держится с ним пока немного настороженно... Тогда, наверное, Снейп и правда не так уж и плох?..»

Гарри перевернулся на бок: теперь ему было видно темнеющее небо и слегка подёрнутую желтизной листву клёнов...

Ему хотелось вернуть всё обратно: слишком сложным, слишком запутанным оказался его привычный, казалось, мир...

Легче всего было бы сейчас закрыть глаза и больше никогда не просыпаться, провалиться в мягкую пустоту и забыть всё, что произошло, что заставляло теперь вот так вот плакать от бессилия и отчаяния... Он слишком устал.

Наблюдая за оранжевым солнцем, лениво ползущим к горизонту, Гарри и не заметил, как заснул...

* * *

Домой девушки вернулись поздно, и Гермиона тут же поспешила в их с Северусом временную спальню, опасаясь, что он будет недоволен её столь долгим отсутствием.

В комнате было темно: не горела даже маленькая лампа на прикроватной тумбочке. Зловещая мантия аккуратно висела на стуле в углу. Профессор уже спал – не став его будить, Гермиона тихо поставила покупки на пол и отправилась на кухню: нужно было ещё помочь Джинни с их запоздалым ужином...

* * *

Когда Гарри проснулся, уже вовсю светило солнце. Жмурясь от яркого света, он сел на постели и только тогда заметил, что Джинни сидит у окна с альбомом в руках.

– Доброе утро, – улыбнулась она. – А я решила встать пораньше, чтобы немного порисовать: на улице очень красиво.

– Привет, – кивнул Гарри, потягиваясь и по привычке пытаясь найти на тумбочке очки.

– Ты в порядке? – немного обеспокоено спросила девушка, откладывая альбом и краски на подоконник.

– Голова болит, – честно признался он, отмечая про себя, что она удивительно красива, когда солнце вот так сверкает в её огненно-рыжих волосах, добавляя в них сотни новых оттенков и переливов...

– Бедный, – Джинни подошла к нему и уселась рядом. – Что вчера произошло? – осторожно поинтересовалась она. – У тебя даже дверь была закрыта. Мне пришлось её заклинанием открывать – хорошо хоть палочку я с собой взяла…

– У нас со Снейпом был не самый приятный разговор... – со вздохом признался Гарри.

– Поругались?

– Да не то чтобы…

Он не знал, с чего начать, так что в комнате на некоторое время возникло неловкое молчание.

– Гермиона ведь тебе говорила... – Гарри задумался на мгновение. – Ну, про моего отца?

– Да, – тихо сказала Джинни и спешно добавила: – У неё просто не было выбора: я сама почти что догадалась.

– Да нет, всё нормально... – немного растерянно забормотал парень. – Она правильно поступила, хотя странно, что последним обо всём всегда узнаю я, но... Но это же Гермиона: она всегда считала, что лучше других знает, как нужно поступать, – он пожал плечами. – Но я на неё не в обиде. Так что... В общем... Вчера я узнал, кто мой настоящий отец.

– Снейп?

– Да, но… как?..

– О, у меня была такая мысль, – спокойно пояснила Джинни.

Он изумлённо уставился на неё.

Девушка смутилась:

– Помнишь, когда вы с Роном последний раз поругались? Из-за Гермионы. – Гарри кивнул. – Он потом опять доказывал мне, что Крис – твой ребёнок, а я, уже тогда видя, как ты изменился, заметила, насколько вы с мальчиком похожи... Но Гермиона вскоре рассказала мне всё про Снейпа, а дальше догадаться было несложно, – она слегка улыбнулась. – Ты не сердишься, что мы скрывали это от тебя?

– Нет, вы правильно сделали, – Гарри машинально хотел было взъерошить волосы на голове, но тут же отдёрнул руку. – Наверное, даже лучше, что Снейп сам мне всё рассказал. В конце концов, это наша с ним общая проблема...

– И что вы решили? – Джинни придвинулась к мужу поближе, опуская голову ему на плечо.

– Пока ничего: я не выдержал, ушёл к себе и уснул...

– Не волнуйся, – прошептала она, – всё будет хорошо. И я в любом случае буду тебя поддерживать.

– И тебя не беспокоит, что я – его сын?

– А почему это должно меня беспокоить? – хихикнула Джинни. – Пусть Гермиона беспокоится: это ведь она встречается с отцом своего лучшего друга!

Гарри улыбнулся и, обняв её одной рукой за талию, крепко прижал к себе...