Остров выживших (джен)

Charly

День 6 (продолжение)

Я ломилась через бурелом и достигла наконец стоянки Кактуса. Дерево с дуплом каким-то чудом почти не пострадало, но вот от его хозяина не было и следа. Пару раз громко позвав его, я сдалась. Искать дальше, не зная, где он, бесполезно да и небезопасно. Я вырвала страничку из ежедневника — к счастью, он намок только по краям, середина осталась сухой- и нацарапала: "Я жива. Если что — обращайся. Моя стоянка: по прямой к морю, на пляже. Чарли". Достала из рюкзака одну из иголок и, используя камень как молоток, прибила записку к дереву и поплелась назад. Недостатка дров не было: везде валялись обломанные ветви. К счастью, ни кремень, ни кресало воды не боятся, и мне удалось развести костёр. Вокруг него я разложила вещи из рюкзака: особенно пострадал молитвенник, но, как и ежедневник, в середине остался сухим. Мыло, намокнув, намылило веревку... Мне все меньше и меньше нравится эта выразительная комбинация. Коробочка с патронами оказалась, к счастью, водонепроницаемой. Отцепила пояс: с ножом ничего не не случится, а вот револьвер... Надо будет испытать его после просушки. Я сняла также джинсы и рубашку для просушки и села в серых трусиках-шортах и черной майке на песок и выпила остаток воды из бутылки. Есть не хотелось: организм отдыхал от отравления.

— Бармалога деревом придавило, — тихий и несчастный голосок раздался так неожиданно, что я подскочила. Передо мной стоял... хливкий шорька.

— Эу-ум-м-м,- промычала я -, пытаясь собраться с мыслями.

— Пошли? — сказал шорька.

— Куда? — удивилась я.

— Туда,- показал направление он.

— Зачем? — обалдела я.

— Бармалога деревом придавило, — с терпеливым вздохом повторило существо. У меня закружилась голова.

— А я при чём? — только и смогла я спросить. Шорька протянул мне бумажку: "Я жива. Если что — обращайся. Моя стоянка: по прямой к морю, на пляже. Чарли".

— Это я не тебе писала, — расстроилась я.

— Правда? — казалось, он сейчас заплачет.

— И вообще, — судорожно вспоминая сказку, добавила я: — Разве он не злой? Придавило, так придавило. Помнишь: "О бойся Бармаглота, сын! Он так свиреп и дик?"

— В тяжелые дни мы не делимся на злых и хороших, мы объединяем наши силы и стараемся выжить. Что-то разгневало местных богов, и, чувствую, все будет куда хуже, — покачал головой шорька, — значит, ты не поможешь? — и посмотрел на меня печальными глазами.

Ну, что сказать, дневничок. Не умею я иногда сказать "нет". Вот и придется сейчас

натягивать не до конца высохшую одежду, складывать влажные предметы в сырой рюкзак и шлёпать во всей этой мокрости на спасение Бармалога.