Новая Кровь (джен)

С того момента, как Гарри узнал о том, кто же все-таки виновен в его «наказании», Эванс осознал несколько вещей. Во-первых, ему можно расслабиться. Сейчас, когда он смог, наконец, более трезво оценивать обстановку, он понимал, что спешить ему совсем некуда, а для того, что он задумал, вовсе не обязательно поддерживать тот самый образ, который столь долго стоял равенкловцу поперек горла. Ему больше не нужно было проявлять любезность к каждому заговорившему с ним, он не был обязан удерживать каждые отношения, что успел завести, он вполне может прекратить эти уже бессмысленные попытки удержать себя на плаву чужого внимания. Он вышел из зоны отчуждения, он теперь не отщепенец общества, но более ему и не нужно. Не сейчас. В конце концов, начало, основа была положена, а заходить дальше вовсе не обязательно. Да, ему все также следует быть вежливым с другими людьми, если он не хочет возвращения того отношения окружающих к нему, но… он может отдохнуть. И прекратить лепить вечно учтивую улыбочку на лицо.

Во-вторых, его напрягал Блейз. Не то, чтобы тот действительно мог что-то сделать Гарри или его матери — хотя тот мог, — Забини просто не станет этого делать. Это не в его характере. Конечно, судить вот так сразу о нем было бы довольно недальновидно, но по малейшим жестам и некоторым поведенческим особенностям становилось ясно, что слизеринец не любит пачкать руки, а тем более ненавидит причинять другим страдания, если те, естественно, по его мнению не заслужили такого отношения. Уж за свою мать Эванс мог быть спокоен точно. Да и, к тому же, будто бы Гарри допустит какой-нибудь выходки со стороны Блейза.

В-третьих, он придумал, как сможет обеспечить себе и «запасного» человека, и облегчить себе возможную месть Нотту в будущем. В далеком, конечно, но она будет, что не может не радовать.

Теодор — решение всех проблем.

Губы Гарри тронула легкая улыбка, полная предвкушения от будущего эксперимента. Все же настолько тонко ему еще не приходилось действовать, так что своеобразный азарт захватил его разум.

* * *

— Привет, Гарри! — воскликнула Падма, приветствуя одиноко сидящего в гостиной факультета Эванса. Она и мальчик всегда вставали ни свет ни заря, раньше них просыпались только преподаватели — если те спали, конечно, а ведь всякое бывало.

Гарри просто кивнул, даже не отвлекаясь от написания домашней работы по Трансфигурации. Им задали вывести формулу для превращения жидкостей и выучить ее доказательство. Это делалось элементарно, когда под рукой были основные формулы, которые присутствуют в любой другой, более сложных, за исключением некоторых особых материй.

Падма удивленно моргнула. Она привыкла обычно слышать в ответ дружелюбное «привет», а теперь же ее… просто проигнорировали?

— Гарри, пойдем во внутренний двор? Там сейчас так свежо — самое оно перед началом нового учебного дня! — попыталась растрясти мальчика Патил.

— Прости, Падма, но я должен доделать работу, — покачал головой тот, даже не посмотрев на однокурсницу. Та насупилась.

— Отчего же ты не сделал ее вчера вечером заранее? — с надменными нотками в голосе поинтересовалась та, что означало явно начавшую проклевываться обиду на ее, как она считала, друга. Что случилось с тем милым мальчиком, который никогда не отказывал ей в ее маленьких капризах? И тот был таким вежливым, он всегда отвечал человеку, смотря ему в лицо.

И он никогда не спорил.

В этот раз Гарри взглянул на нее.

— Мне было лень тратить свой вечер на это. Всего лишь совместить имеющееся и запомнить… — говорил тот, — встретимся на завтраке.

— И ты теперь вынужден в быстром темпе доучивать, — скептично протянула Падма, — это нелогично. Не проще было все сделать с вечера?

Эванс быстро что-то дописал пером, а после захлопнул тетрадь и книгу, с помощью которой составлял доказательство.

— Я уже закончил. Это же проще простого, Падма, — закатил глаза мальчик. — Что ж, если тебе так хочется, пойдем и посидим на улице. Но учти — я не настроен на разговоры.

— Но… — девочка попыталась возразить.

Взгляд Гарри был тяжелым, отчего та сразу же смолкла, сама не понимая, почему.

— Падма. Пойдем. Давай не будем портить чудесное утро, будь добра.

Патил так и не поняла, чем именно она портила Гарри утро: своей болтовней или тот просто не хотел обижать ее и ссориться?

Если бы Эванс знал, о чем задумалась однокурсница, он бы выбрал первое.

* * *

Драко, собирая портфель, задумчиво сверлил взглядом дыру в учебнике трансфигурации. И все гадал: предупреждать или не предупреждать? С одной стороны была его уязвленная гордость, которая была в очередной раз задета тогда, в библиотеке. И это был бы чудесный шанс отомстить — насторожить однокурсника, дать тому повод вновь атаковать…

Взгляд Малфоя скользнул по спальне, лишь на короткие мгновения задерживаясь на лицах собирающихся однокурсников, непроизвольно отмечая мелкие детали, которые сами по себе ничего не значили, но вместе образовывали цельную картину, пугающую своей четкостью. Заспанные и растрепанные одиннадцатилетние мальчишки, которые, беспечно перешучиваясь и подкалывая друг друга, даже не замечали очевидной опасности, которая сейчас завязывала галстук. Никто не видел полубезумного взгляда, не видел тени жестокости в легкой улыбке, вместо которой Драко упорно мерещился тот самый оскал, который был на лице тогда… когда Эванса пытали.

Глупые, глупые детишки, слепые и глухие. Не видят ничего.

С другой стороны была случайная, непреднамеренная помощь Эвансу. Тому, кто когда-то его хорошенько унизил. Того, кого бы Драко ранее мечтал растоптать, смешать с грязью. Но это уже было сделано — и что? Тот вновь твердо стоит на ногах, не сломленный, яростно ищущий обидчика и желающий торжества своей справедливости.

Драко случайно столкнулся взглядами с Теодором, который легким кивком поприветствовал сокурсника и, широко улыбнувшись, вышел за дверь. И вновь: вроде бы обычное действие с утра, каждый так хоть раз в жизни кивал кому-то, но Драко казалось, будто за этим движением обязательно крылась угроза.

И, мысленно сравнивая два взгляда: взгляд Эванс и Нотта, Малфой понимал — он промолчит. Теодор Нотт ничего не узнает.

Из двух зол выбирают меньшее.

* * *

Гарри медленно листал книгу, даже не особо вчитываясь в текст. Он помнил все необходимое практически наизусть, ему не требовалось что-то повторять, но причины присутствия тома в его руках было две: ему хотелось позлить Грейнджер и ему нужно было чем-то занять руки. В первом случае все проще простого — Гермиона его бесила жутко, хотя она сама лично к Эвансу никогда не цеплялась, а этот талмуд был единственной копией, которая была в Хогвартской библиотеке. Было даже странно, что Гарри смог найти его на полках, а не в руках у мисс Всезнайки, повторяющей основные пункты домашнего задания. Теперь же Грейнджер придется либо судорожно вспоминать все самостоятельно, либо начать вести конспекты с тезисами, выписанными из нужных ей книг, чтобы не приходилось в будущем бегать за каждой книгой отдельно.

Примечания:

Простите, ради Бога, за задержку! Вот вам новая глава.

Думаю, про опечатки и прочие плоды моей невнимательности напоминать без надобности...^^"

Кстати, дорогие мои, это предпоследняя глава(этого года, естественно). Какой бы фразой вы могли бы охарактеризовать этот учебный год? У меня для каждого из них подготовлена одна или несколько ключевых фраз, и мне любопытно будет узнать, что же вы думаете об этом.