Кузены (джен)

Гарриет знала, что однажды любопытство ее убьет.

Но как было удержать от того, чтобы не подняться по такой манящей лестнице на крышу, куда так широко были распахнуты двери, и куда полицейские еще не дошли? В конце концов, она же быстренько. Просто глянет, что там, и обратно. Уже на последней ступеньке, она ощутила, как за ее глазными яблоками начала нарастать боль от того, что так далеко была от кузена, но это было терпимо. Гарриет была уверена, что Хэнк даже этого не заметит, списав все на свое, казалось бы, бесконечное похмелье.

Тут ничего не было.

Она даже испытала разочарования, когда ничего, кроме обычной крыши, на которую падал снег, не увидела. Впрочем, здесь еще были голубые пятна того, что заменяло андроидам кровь, но самого андроида здесь не наблюдалось. Были еще следы, ведущие к краю крыши, но это ожидаемо. Диверсанты же именно так и ушли. И ничего интересного. Хотя чего Гарриет вообще ждала? Четверку андроидов, которые проникли в башню, готовую с ней поговорить и дать ей вновь прощупать девиантов на предмет «жизни»? Точные координаты, где их искать или еще что-то подобное?..

Она потерла висок, боль в котором стала усиливаться, как и ломота в теле, подсказывающая ей, что кузен стал отдаляться, и развернулась обратно к двери.

Шебуршание.

Оно было еле слышным и Гарриет почти подумала, что ей показалось, если бы оно не повторилось. Она прищурилась и медленно направилась направо, где ей показалось, что был этот звук. Гарриет обошла большую железную будку, откуда доносился гул генераторов и нахмурилась, увидев голубую кровь на одной из труб, которая еще не успела испариться. Боль в висках и за глазными яблоками усилилась, но она продолжала идти вперед, пока перед ней не показалась дверь, ведущая в следующую будку с генераторами.

Гарриет протянула руку вперед и коснулась ручки.

Она облизнула губы, чувствуя, как ее инстинкты подсказывали, что ей надо бежать, а не подозрительные двери дергать. А потом любопытство победило и Гарриет потянула ту на себя, едва успев отскочить в сторону, когда раздался выстрел. Ее бок резанула вспышкой боли, давая понять, что она не настолько была быстра, но Гарриет быстро забыла об этом, когда прямо на нее выскочил андроид в форме рабочего башни.

Видать один из четверки, который не успел унести ноги.

Он был блондинист, имел голубые глаза и имел знакомую приятную физиономию. Кажется в делах, которые передали Хэнку, было несколько моделей-девиантов из этой линейки. Гарриет их подробно не читала, но просматривала, и фото видела. А зрительная память ее редко подводила, так что… Он наставил на нее пистолет и смотрел на нее взглядом отчаянного человека, который способен сделать сейчас все, что угодно.

Но стрелять второй раз андроид не стал.

Он застыл напротив нее, держась за бок, откуда лилась голубая кровь. Гарриет миролюбиво вскинула руки, понимая, что за спиной у нее была стена другой трансформаторной будки, чей гул отдавал вибрацией в ее костях, и бежать ей было некуда. Нет, она могла отпрыгнуть в сторону, надеясь, что андроид не пальнет в нее еще раз, или попытать отбросить его чарами, но вдруг доломает? Во-первых, андроид тоже испускал слабую ауру живого, а во-вторых, он мог сказать много интересного. Например, где прячутся остальные. Гарриет не сдавала девиантов копам и сейчас не собиралась, но увидеть их лично… Ее вечно любопытство просто не могло упустить шанс на знакомство с другими членами, поди, нового вида.

— rA9, — вдруг удивленно прошептал андроид, круглыми глазами смотря на нее, и слегка дергая головой, на которой диод мигал красным цветом. — rA9…

— Да, я слышала об этом, — медленно сказала Гарриет, надеясь его разговорить, или хотя бы что он сейчас не взорвется от перенапряжения. — Я буду слишком смела, чтобы спросить у тебя, что это такое, мистер?..

Она многозначительно подняла бровь, давая понять, что хочет узнать его имя. Андроид удивленно моргнул, и, ей показалось, что его даже закоротило.

— Ты… ты хочешь знать мое имя? — неверяще прошептал он.

— Конечно, — ответила Гарриет, испытывая легкое дежавю. — У всех должны быть имена.

Андроид моргнул, а его диод замигал как сумасшедший.

— Я… я… — заикаясь, начал он, и, когда казалось, что он вот-вот ответит, послышался громкий топот и на крышу ворвался спецназ, что очень разозлило блондинчика и он вновь нажал на курок.

Гарриет не стала заморачиваться и просто плюхнулась всей тушкой на пузо, отчего ее кофта тут же промокла от снега, а бок вспыхнул от боли, напоминая, что в нее так-то уже стреляли. Она вскинула голову, которая тут же закружилась, прищурилась и попыталась увидеть, что перед ней происходит. Но тут к головокружению присоединились мушки перед глазами, мешающие разглядеть что-либо, а потом Гарриет тупо отключилась, уронив голову на пол, уже не слыша, как ее нос с хрустом приземлился на пол, и из него потекла струйка крови, мгновенно окрасившая снег в красное.

Она не знала сколько была в отключке, но очнулась от того, что ей в щеку что-то прилетело.

Гарриет поморщилась и медленно разлепила веки, тут же увидев перед собой белый потолок, отчего ее глазные яблоки мгновенно заболели. Тело было каким-то ватным и словно чужим. Она не могла сосредоточиться и вспомнить, где находится и что случилось. Гарриет попыталась повернуть голову и оглядеться, но тут ей прямо в нос вновь что-то ударило. Она кое-как скосила взгляд на то, что в нее прилетело и поняла, что, во-первых, явно была в больнице, а во-вторых, вся ее грудь и вокруг нее была завалена бумажными смятыми шариками. Ее бровь взлетела, а потом она проследила примерную траекторию прилета «снарядов».

— Если ты бросишь в меня еще один шарик, я наколдую тебе ослиные уши, — хрипло проворчала Гарриет, увидев, что рядом с ней, в кресле, сидел ее кузен с пластырем на разбитом носе.

Хэнк рассеянно пялился в телек, где шел какой-то репортаж с пометкой срочно, сминал салфетки, которых у него была целая коробка и бросался ими в нее. Он моргнул и перевел взгляд на нее, сжимая в руках еще один «снаряд». Гарриет с усмешкой заметила, что на миг в его глазах мелькнуло облегчение и радость при ее очухавшемся виде, а потом он прищурился тем самым своим подлючим взглядом, который она хорошо помнила с детства, и бросил в нее очередной шарик, попав ей прямо в лоб.

— У тебя едва ли есть магия, самоубийственная любопытная ворона, — проворчал Хэнк, и с кряхтением встал со стула, чтобы встать перед ней, сложив руки на груди. — Какого черта ты поперлась на крышу, бестолочь?

Гарриет закатила глаза.

— Да, я тоже рада, что ты в порядке, — саркастично ответила она и попыталась стряхнуть с себя этот бумажный мусор. Вот только руки поднять было так тяжело, будто на них были большие гири, или еще какой вес.

Она нахмурилась.

— Что со мной такое? — проворчала Гарриет с отвращением смотря на свои плохо скоординированные руки, которые все же смогла поднять, но едва не ударилась ими себя по лицу.

Хэнк весело фыркнул.

— Ты обдолбанная, — с ухмылкой сказал он. — К счастью, тот андроид явно плохо стреляет и тебе едва задело, но все-таки добрый дядя доктор пожалел тебя, увидев твои скелетообразные телеса и дал тебе приличную порцию морфия, что ты, бедняжка, могла поспать и не мучится от боли.

Гарриет недовольно поморщилась.

— И поэтому ты решил меня закидать бумажками? — пробурчала она, предприняв попытку сесть.

— Мне было скучно, — просто сказал Хэнк, пожав плечами, а потом сердито добавил: — Отойти-то далеко я от тебя не могу. И не только из-за долбанных мага-уз или чего-то там. Но и потому, что местные доктора на меня чуть соц-защиту не натравили из-за твоей «ужаснейшего» состояния, дорогая моя родственница.

Она все же смогла сесть, спустив ноги с кровати и совсем без сочувствия посмотрела на кузена.

— Где мои шмотки, страдалец? — мрачно спросила Гарриет. — Тащи давай и валим отсюда.

Хэнк нахмурился и сделал шаг к ней.

— Ты ебнулась? — «добрым» голосом спросил он, готовясь то ли уложить ее обратно, то ли не дать ей шлепнуться носом в пол. — В тебе же стреляли!

Причем он сказал это таким тоном, будто еще миг назад не заявлял, что пуля андроида-девианта едва ее оцарапала. Впрочем, зря Хэнк так беспокоился. Гарриет молча задернула большую ей больничную футболку, мысленно благодаря за то, что на ней еще были тонкие больничные штаны, и сняла с бока пластырь. Она не знала наверняка, что там будет, но догадывалась.

— Охренеть, — прошептал Хэнк, удивленно смотря на ее чистую кожу, где был только тонкий розовый рубец. — Я и забыл, что на тебе заживает все как на собаке.

Гарриет закатила глаза.

— Вот спасибо за счастливые флешбеки из детства, — саркастично сказала она, не желая думать о том, что могло означать ее столь быстрое выздоровление, даже по меркам когда-то могучих волшебников.

Хэнк нахмурился еще больше, а в его глазах мелькнула вина, но он ничего говорить не стал. Вместо этого он сказал ей, что ее вещи лежат в тумбочке и отвернулся. Гарриет оделась не так быстро как хотелось бы, поскольку морфий все еще действовал на нее, недовольно отмечая, что кофту можно выбрасывать из-за того, что на вся была в крови, после чего они незаметно свалили из больницы, обойдя пост и выйдя через черный ход.

А по пути домой, кузен дал ей краткую версию событий, которые произошли, пока ее не было мире сознательного.

Для начала Коннора чуть не отключил один из работников студии, который девиантнушийся андроид. Но тут обошлось. Потом тот предпринял попытку побега, причем с салютом в виде крови, которую хотел пролить в холле, если не подоспевший Коннор, расстрелявший его в упор, тем самым спасая всех копов, только и способных в тот миг стоять, да хлопать ушами. Дальше Хэнк и сам мало знал, поскольку из-за растянувшихся уз, что действовало на него сильнее, как на обычного человека, он позорно отключился на глазах всех коллег и федералов, разбив себе нос об пол, который в отличие от ее носовой перегородки, исцелялась не так быстро. Разве что только спецназ кокнул девианта, стрелявшего в нее и все.

— Жаль, — искренне сказала Гарриет, выходя из машины, когда Хэнк заехал на подъездную дорожку их дома. — Он был напуган.

— Он в тебя стрелял, — раздраженно ответил на это Хэнк, обойдя машину и поравнявшись с ней. — И один раз даже попал.

Она фыркнула, и едва не споткнулась о бордюр своими все еще ватными ногами.

— Но это не меняет того, что он был напуган, — упрямо отозвалась Гарриет, восстановив равновесие и заходя в дом. — И мы не узнали ничего полезного о девиантах сверх того, что знали.

Хэнк бросил ключи на тумбочку и почухал по голове Сумо.

— Да, кроме того, что они блять «живые», — саркастично сказал он, снимая куртку. — Впрочем, все же зацепка есть, о защитник оживших кукол.

Гарриет вопросительно посмотрела на него.

— Ну, не совсем зацепка, — поправил себя Хэнк, наморщив нос, явно учуяв запах пропавшей пиццы, которую она сто раз сказала ему выбросить еще вчера, из принципа отказываясь делать это сама. — Завтра нас ждет встреча с Виктором Франкенштейном, который Элайджа Камски, создавший первого андроида. Может он знает, почему его куклы начали обретать свободную волю.

Она молчала, неуверенная, стоит ли поднимать тему, которая ее волновала особенно сильно после «Эдема». О том, что делать теперь с девиантами. Да, Хэнк допустил, что девианты могли быть живыми и имели право на жизнь, но в то же время, они так и не поговорили насчет того, как им теперь действовать. Жалко было их убивать, однако.

Лично Гарриет уже точно.

Но решила отложить это на завтра. Сейчас она хотела только в душ, переодеться, и, может быть перекусив, улечься, чтобы поспать хотя бы пару часов. И не думать о том, что если бы не спецназ, то может быть смогла бы уберечь того перепуганного андроида, который что-то там бормотал об этом загадочном rA9 и входил в банду девиантов, решивших бороться за свою свободу.

Примечания:

Хочешь узнать, что будет дальше первым? Следуй за мной на Бусти и VK Donut! Ссылка есть в профиле.

(Это стандартная приписка ко всем новым главам, автоматически не предполагающая, что есть продолжение рассказа на вышеупомянутых платформах. Следите за тэгами на Бусти и постами в моем сообществе в VK, а также записями в блоге Фикбука. Спасибо)