В конце останется только один (джен)

Промозглый холодный ветер бросил в лицо горсть соленых брызг, рванул плащ, просвистел в ушах и унесся в открытое море, цепляя пенистые верхушки волн. Море, гоняясь за ним, безнадежно запаздывало, и потому волна ударилась о скалы лишь через пару мгновений, выбросив наверх ещё одну порцию водяной пыли, а потом шустро откатилась, надеясь догнать приятеля. Следом за ними сорвались изумрудные искры с моей ладони, и ее пришлось сжать, успокаивая Якорь.

Я повела плечами и зябко закуталась в свои меха поплотнее — как бы Тень ни потрогала тех феньков, из которых плащ сшили, против ярого ферелденского ветра начала плуитаниса ⁽¹⁾ она оказалась бессильна. Оставалось надеяться, что остров окажется достаточно крупным, чтобы противостоять штормам — иначе никакая, даже самая лучшая, крепость не сможет стать не только лечебницей для храмовников, но и вообще хоть каким-то жильем. Впрочем, в банне Альфстанне я не сомневалась: в нашем проекте она заинтересована кровно.

Я втянула вкусный соленый воздух так глубоко, что закружилась голова, и решительно обернулась. На меня смотрела крепость из темно-серого камня с внушительным донжоном, толстенной крепостной стеной и несколькими башнями. Она казалась немного мрачноватой, особенно на фоне разыгравшейся непогоды, но при том на удивление… уместной? Словно вырастала из скальной подошвы острова, венчая ее короной с яркими кристаллами витражей.

Увы, хоть в будущем она и обещала стать по-настоящему красивой — суровой, но эффектной, как настоящий рыцарь, — пока что повсюду были заметны следы ремонта. Часть витражей ждали поставки стекла из Серо, статуя Андрасте лежала в углу внутреннего двора, заботливо прикрытая пропитанной специальным зельем рогожей, рядом с ней высилась груда тесаных камней, а входы в сторожевые башни зияли пустыми проемами. Внутренние помещения я ещё не видела, но вряд ли ситуация с ними принципиально отличалась.

Внизу, у подножия лестницы, ведущей на стену, стояли Каллен и Мия и ждали… моего вердикта?

— Я бы тут и сама отдохнула, — признала я, сбегая по ступенькам.

Мой командор бросил по сторонам полный сомнений взгляд, но промолчал. И правильно, иначе я непременно припомнила бы, кто ночевал почти год в башне с дырой в крыше. Я, устав на нее смотреть, как-то сделала замечание Гаци — работы в крепости было полно, конечно, но уж для командора Инквизиции могли бы и отвлечься. И оказалось, что этот самый командор сам не пускает рабочих — от мороза его спасала магия Скайхолд, а в остальном его все устраивало. На фоне этого пара дней в палатке посреди недостроенной крепости выглядела не такой уж аскезой.

— Внутренние помещения пока не трогали, — подтвердила мои подозрения Мия. — На следующей неделе обещали перейти к донжону. Поставка стекла задерживается, а без готовых окон с этой погодой отделкой заниматься бессмысленно.

Я кивнула и ещё раз осмотрелась.

Просторный внутренний двор пока что был завален строительным хламом, но его уже пытались упорядочить, растащить по углам лишние материалы и наметить хотя бы дорожки. По плану, который мы утверждали перед началом стройки, здесь будет разбит небольшой сквер, но до него дело дойдет еще нескоро…

— Я вообще не ожидала, что построят так быстро. Да и на плане все выглядело как-то… скромнее, что ли.

Мне всегда казалось, что постройка крепости — дело небыстрое, и история подтверждала это мнение. Тот же Великий Собор строили почти двести лет, про Старый имперский тракт я даже думать не хотела — дорога, опоясывающая весь известный мир, возводилась все то время, что Тевинтер вел завоевательную политику. Конечно, постройка одной крепости, к тому же не претендующей на особые архитектурные изыски, должна отнимать гораздо меньше времени, но всего год?

— Деньги решают очень многие вопросы, — пожала плечами Мия и тоже оглянулась на донжон. — Лечебницу для храмовников многие пожелали профинансировать, так что рабочих достаточно. К тому же вы прислали Гаци, у него большой опыт.

— Ну да, после восстановления Скайхолда… дважды, — задумчиво согласилась я.

— Идём внутрь, — хмуро предложил Каллен.

Смотреть там было пока нечего, но мы все равно пошли — отчасти чтобы скрыться от пронизывающего ветра, отчасти чтобы не спорить. Каллен, увидев старшую сестру на стройке, сначала растерялся, а потом едва не поругался с ней — я, кажется, впервые слышала, чтобы наш командор повышал голос вне боевых действий. Отчего-то его не устроило то, что командовать взялась Мия, но конкретизировать свои претензии мой возлюбленный отказался. Его сестра в свою очередь наотрез отказалась оставлять эту затею и уезжать домой — потому что “я больше не нужна там, дети выросли”. На этом Каллен упрямо нахмурился, но ругаться перестал, а я робко предложила всё-таки посмотреть, на что уходят деньги Инквизиции и сочувствующих.

И вот теперь мы осматривали новое царство Мии Резерфорд, которым она командовала ничуть не хуже, чем ее младший брат — нашей армией. К ней прислушивался даже главный строитель, Гаци, хотя в Скайхолде переспорить его удавалось только Жозефине, и то не каждый раз. Впрочем, я бы вообще не взялась: свое дело гном знал, и незачем мешать его работе своим ценным мнением.

На острове, который предоставила банн Альфстанна, крепость уже когда-то стояла, от нее остались поросшие мхом руины. По большому счету, возводить все равно пришлось заново все, но хотя бы не совсем с котлована — если на скалистых островах вообще копают котлованы. Остатки древних стен пришлось разобрать, а вот фундамент пережил прошедшие века и требовал только небольшого укрепления потолков в подвалах. Сами подвалы уходили довольно далеко в недра земли, я после первого отчета даже обеспокоилась — не будет ли здесь выходов на Глубинные тропы или в туннели контрабандистов. Но Гаци, лично изучавший новый объект, меня успокоил: уединению храмовников помешать никто не сможет, по крайней мере, из-под земли. Немного стройка осложнялась тем, что добраться до будущей лечебницы и довезти материалы можно было только по морю, так что часть денег поначалу уходила на фрахт. И солидная: плыть было всего ничего, а запрашивали капитаны как с любимой тещи. Однако прижимистым гномам-мастерам это быстро надоело, и несколько недель назад появился паром. А после окончания основной работы по возведению крепости Гаци обещал подумать над мостом.

Внутри будущей лечебницы работа кипела: шторм не мешал возведению внутренних стен, дверных проемов и арок, возвышений и лестниц. То и дело приходилось обходить леса, бочки с какими-то неизвестными мне материалами, стопки досок и аккуратно сложенные пирамиды тесаных камней. Отовсюду слышались стук, разговоры и ругань, шаркающие звуки, удары — нормальные звуки любой стройки, замолкающие, стоило рабочим заметить нас. Причем косились они не столько на нас с Калленом, сколько на Мию, и я уверилась, что эта невысокая женщина успела навести здесь свои порядки давно и надежно.

Экскурсия по будущей лечебнице оказалась короткой. Жилое крыло пока успело обзавестись только внешними стенами. Центральная часть уже была разделена на несколько помещений, но их назначение пока можно было угадывать, только имея на руках согласованный план. Третье крыло и вовсе пока оставалось недостроенным — не хватало крыши. Из-за непогоды работы над ней прекратились, и рабочие шумно переговаривались, возясь с какими-то материалами. Между всеми ними метался Светлячок, которому явно было интересно посмотреть на новое развлечение смертных, и ему вслед ругань неслась особенно активно.

Вместе с Мией мы успели дойти до спуска в подвал, когда ее догнал один из гномов и сходу обрушил на нее ворох вопросов, смысла которых я даже не поняла. Речь шла о каком-то возвышении и старых обсуждениях, двух или трёх камнях и…

— Нужно смотреть на месте, — перебила Мия. И повернулась к нам: — Идём? Заодно посмотрите, как идут работы.

Подвал уже распахнул перед нами свое темное нутро и туда успел кануть Светлячок, так что мне стало любопытно, куда моего виспа понесло. Гаци я верила, так что никаких тайн, проходов, сокровищ или демонов не ожидала; с одной стороны, это позволяло не пугаться чернильной тьмы подземелий, с другой, и любопытство не будоражило. Но зачем-то же мой маленький компаньон отправился вниз? К тому же излишне эмоциональные строители, в основном, гномы, немного напрягали, я как-то отвыкла за последнее время от строительного жаргона. Да и толку от меня…

— Знаешь, для меня то, что было на плане, с реальностью пока никак не ассоциируется, — я чуть виновато улыбнулась. И приврала: — Я вообще не слишком хорошо разбираюсь в архитектуре. А у тебя все выходит прекрасно. Может, вы как-нибудь без меня разберетесь?

Я покосилась на Каллена и добавила:

— Наш командор в фортификации куда больше моего понимает.

Мой возлюбленный все еще мрачновато покосился на сестру и качнул головой:

— Ты взяла на себя роль управляющей, так что решай сама. Я не хочу оставлять леди Инквизитор в одиночестве, — пару мгновений он помолчал, потом признал: — К тому же у тебя действительно получается хорошо. Не вижу поводов вмешиваться.

Ответный взгляд Мии был снисходительным, но в голосе она этой снисходительности не допустила:

— Прислать проводника? Подземелья небольшие, но запутанные.

Светлячок удачно вынырнул из прохода, едва Мия договорила. Я улыбнулась:

— Проводник у нас уже есть.

Спускаться и впрямь оказалось недалеко: буквально десяток ступеней — и перед нами открылось небольшое помещение, больше всего напоминающее погреб. На стенах даже висели деревянные полки, на первый взгляд показавшиеся целыми. Рассмотреть точнее сразу не вышло — было темно, только свет виспа позволял не спотыкаться на каждом шагу. На стенах Каллен нашел крепления для ламп и даже сами лампы — проржавевшие, грязные и пустые. Впрочем, у меня был светящийся камень, так что возвращаться за факелами не пришлось.

Пахло в подземелье сыростью, гниющими водорослями, йодом и немного — солью. Стены на ощупь тоже оказались влажными, камни пола поблескивали, но беспокоиться я не стала — возле лестницы стоял знакомый прибор, который я не раз видела в Скайхолде. Возможно, именно эта трубка на треножнике, назначения которой я так и не узнала, принадлежала не самому Гаци, но точно валялась здесь не с тех же пор, что и лампы. А раз наши строители побывали в подвале и не сочли нужным его ремонтировать или запереть намертво, значит, с ним все в порядке.

Светлячок задерживаться в первом помещении надолго не стал, сделал по нему небольшой круг, позволяя нам осмотреться, после чего вылетел в дверной проем, прячущийся за полками в дальнем углу. Я передала светящийся камень командору и поспешила за виспом — особенного беспокойства он не проявлял, явно не найдя ничего из ряда вон выходящего, но раз уж мы уже последовали за ним… Каллен оставаться один не пожелал, даже в старую каменную арку успел пройти первым, прикрывая меня широким плечом. Я немного демонстративно накинула на него свою золотистую сферу, неплохо подсветившую окружение, и хихикнула — сошлись два защитника в одном подвале.

А Хоук — единственный, кто имел титул “Защитник”, — никого никогда не прикрывал ни щитом за неимением оного, ни плечом. И вообще считал, что лучшая защита — это нападение.

Вторая комната походила на погреб еще сильнее, причем на винный: шкафы для бутылок легко опознавались, да и несколько бочек разных размеров слишком уж походили на винные. При виде них я даже усмехнулась и припомнила:

— Зевран как-то рассуждал, есть ли в Тедасе хоть один винный погреб, в котором не было бы тайного хода в винной бочке.

— Меня больше интересует, нет ли в винных бочках гаатлока, — не поддержал шутку Каллен. Осматривать тару он все же не стал, но я вступилась за местные подвалы:

— Гаци и его ребята здесь все облазили. Да и откуда ему тут взяться?

— Это место явно куда древнее, чем наша стройка, — возразил командор, но явно не всерьез. И поддел: — Или ты по-прежнему не разбираешься в архитектуре?

Я рассмеялась.

— В той ее части, что касается строительства — ни капли. А если говорить об этом подвале, то он, конечно, старый, но не настолько. Я бы предположила, что он остался от авваров или аламарри… путаю их постройки. В любом случае, точно не эльфы, а значит, элувианов тут быть не может. И ничего интересного для кунари тоже до сих пор не было.

Каллен крепко обнял меня, укрывая меня полой своего плаща и даря тепло. И повторил то требование, что я выдвинула утром:

— Никаких дел. Просто проверяем стройку.

Я согласно кивнула. Последние месяцы выдались… сложными, и хотя бы один день перерыва мы заслужили.

Гаатлок из подвалов викомского колизея мы забрали и перепрятали в Скайхолде. Об этом не знал практически никто, даже Совет Викома мы уведомлять не стали — и чтобы не сеять панику, и чтобы не соблазнять окружающих. Лично мне помнился ажиотаж, который вызывали кунари в Киркволле в первый год, а Хоук с Варриком об этом могли бы рассказать раз в десять больше. Даже в крепости Инквизиции о таком сомнительном подарке судьбы знали единицы, а вне ее я и вовсе уведомила только нашу Верховную Жрицу. Меня соседство с взрывчаткой в кои-то веки напрягало: не доверяя нашей страже, гаатлок я забрала в свои покои, благо, там как раз была неиспользуемая галерея, на которую ни при каких раскладах не могла попасть случайная искра. Спать в таких условиях было слишком тревожно, но отдавать взрывчатку в наши подвалы я отказалась наотрез. Мало ли что…

Поскольку забрали бочки мы тайком, требовать объяснений у кунари тоже пришлось в тайне: я отправила письмо Аришоку, надеясь, что он по старой дружбе объяснит хоть что-то. Ответа до сих пор не было.

Рассказывать ли об этом Железному Быку, я не знала — слишком хорошо помнилось, как десять лет назад Стэн говорил моему брату “надеюсь, мы не встретимся на поле боя”. К счастью, наш наемник задержался на севере, провожая Дориана — сначала помог ему отбиться от каких-то бандитов, потом согласился выполнить пару заданий для Маркуса, и я с облегчением согласовала отсутствие “Боевых быков”. Конечно, Бык не солдат Антаама, у шпионов Бен-Хазрат мышление должно быть гибким, а он еще и жил вне Кун долго… но я не знала, стоит ли проверять границы верности нашего наемника своей родине. Вдруг завоевание кунари наконец началось, и этот гаатлок — его первая весточка?

“Первые”, во множественном числе. Такие запасы черного порошка мы нашли в императорском дворце Вал Руайо и королевском дворце Денерима. Я была уверена, что стоит поискать получше — и мы найдем еще, но в другие резиденции правителей у нас доступа не было, и агенты пробраться пока не смогли. Впрочем, Варрик сумел осмотреть Крепость виконта в Киркволле, а Хоук — старкхэвенский дворец. Там взрывчатки не нашлось, но оба признавали, что обыск был достаточно поверхностным. Особенно в Городе Цепей — подорви Клоаку, и все дворцы и особняки сложатся как карточный домик, а обыскать катакомбы целиком возможности у нас не было.

Но молчание Аришока и взрывные заначки были не единственным сбивающим с толку фактором. Наши агенты не смогли поначалу найти того эльфа, что вольно или невольно помог поймать магистра Альмадия и заодно указал на гаатлок; вместо этого пропал один из них, Птичник. Шартер поначалу обеспокоилась судьбой своего подчиненного и удвоила усилия — лично облазила весь сектор, где исчез разведчик Инквизиции. И нашла элувиан. Поскольку больше в той части подземелий ничего не было, вывод напрашивался однозначный: таинственный эльф пришел и ушел через зеркало. И наш агент — вместе с ним, причем добровольно. По крайней мере, ни крови, ни каких-то других следов борьбы тайный канцлер не нашла.

Мы едва ли не сразу же, только гаатлок в Скайхолд закинули, отправились в Вал Руайо, к новоявленной маркизе Долов — получить объяснения хотя бы от нее. Отчасти эта надежда исполнилась, Бриала оказалась на месте и от сотрудничества отказываться не стала. Вот только ни о каком гаатлоке или элувиане с выходом в Викоме она не знала — в доказательство даже провела меня через Перекресток, чтобы показать все подвластные ей зеркала. С точки зрения новых знаний эта экскурсия меня захватила, но практической пользы от нее вышло немного — мне даже не позволили поближе осмотреть настоящий магический лабиринт и пьедестал с крупным красным рубином, который позволял Бриале управлять элувианами. О разгадке нашего таинственного помощника и говорить нечего.

Разве что напрашивалось весьма неприятное предположение: тот, кто пытался отнять у маркизы ее политический козырь — возможность быстро путешествовать по империи, — в своем деле преуспел. Правда, нам он скорее помог, но благодарности я не испытывала, только тревогу. А ведь надо было понять, и каким образом кунари сумели протащить десяток не самых маленьких бочек. Не тем же путем, что и эльф?

С тех пор прошло уже три месяца, а ответов по-прежнему не было. И уверенности ни в чем — тоже, Шартер даже в своих агентах начала сомневаться. А я задумалась о том, чтобы слетать в Пар Воллен лично: если это завоевание — пусть Аришок скажет мне это сам, глядя в глаза.

— Ты все-таки думаешь о делах, — шепнул Каллен. Я чуть виновато рассмеялась и поспешила перевести стрелки:

— Ты сам виноват, напомнил мне про гаатлок.

Мой командор улыбнулся, чуть разжал объятия и, прижав к щеке мою ладонь, осторожно поцеловал запястье.

— Тогда мне нужно отвлечь тебя. И… наверно, у меня даже есть… важный разговор.

— Да? — заинтересовалась я. Каллен отвел глаза, словно смутившись этого интереса, но я ласково провела рукой по его щеке, раз уж он сам ее прижал, и легонько щелкнула по кончику носа. — Ты меня заинтриговал.

Любимый все-таки посмотрел мне в глаза, но было заметно, что решительности у него не прибавилось.

— У нас постоянно возникают… проблемы, — напомнил он. — Ты уезжаешь, а я вынужден ждать. Как бы я хотел быть рядом…

— Ты генерал армии, — мягко напомнила я. Каллен со вздохом согласно кивнул, наклонился и легко, почти невесомо коснулся моих губ в ласковом поцелуе.

— Иногда я жалею об этом. На самом деле, в последнее время все чаще — армия больше не нужна, ее и так пришлось разбить на более мелкие отряды… Погоди, я не о том. Я… в общем… ты выйдешь за меня?

Предложение он почти выпалил. Я так удивилась, что замешкалась с ответом — о чем, о чем, а о свадьбе я не думала вообще. Не то чтобы не находила времени, просто даже в голову не приходило — меня вполне устраивали наши отношения. Если бы еще не эти дурацкие тайны, которые разводила Жозефина и которые тайнами-то уже не были…

— Я понимаю, что тебя это не убережет, если что-то случится, — негромко добавил Каллен. — И этот статус не так уж важен, если ты не хочешь…

— Погоди, — в голове вдруг блеснула догадка. В эту крепость мы поехали — отдохнуть и заодно оценить ход работы — с подачи Фергюса, который не поленился лично приехать в Скайхолд. У него был и какой-то официальный повод, но вот сейчас мне подумалось, не решил ли старший брат почитать нотации на тему девичьей чести? — Ты не из-за Фергюса решил об этом поговорить?

— Нет, — тут же поспешно отперся мой возлюбленный. — Вернее, не совсем. Если ты думаешь, что тэйрн Фергюс высказывал мне какие-то претензии, то напрасно. Он ни разу не позволил себе вмешаться…

— Да и тебя запугать не смог бы и король, — я улыбнулась. Каллен чуть укоризненно посмотрел на меня, словно спрашивал, как мне вообще в голову могла прийти мысль, что он испугается чьих бы то ни было слов. Я не прониклась, и он покачал головой:

— Нет, дело не в этом. Просто он выглядит счастливым, говоря о леди Джоселин. Куда счастливее, чем эрл Айдан.

Возлюбленная которого никогда не сможет выйти замуж, поскольку является Верховной Жрицей. Айдана это вроде как не трогало, и в Вал Руайо он зачастил, внезапно ударившись в религиозные изыскания, результаты которых необходимо докладывать главе Церкви лично. Кажется, когда она была всего лишь помощницей главы Церкви, виделись они даже реже… Но вряд ли такие отношения можно было назвать счастливыми.

— Я не хотел бы, чтобы Инквизиция встала между нами, — прошептал мой командор, снова прижимая меня к груди.

— Никогда, — пообещала я. — И я согласна.

Светлячок, вынырнув не пойми откуда, взорвался салютом у меня над головой, и я невольно рассмеялась. Каллен, наклонившийся, чтобы поцеловать меня, чуть нахмурился, но от своего намерения не отказался. А бочки оказались очень даже к месту — опираться о них оказалось куда удобнее, чем просто стоять. Жаль, остальная обстановка к романтике не располагала.

И после пары поцелуев, хоть и страстных, но недолгих, я задумалась о практических вопросах.

— Надо будет предупредить Жозефину, — вздохнула я. Каллен уточнил:

— Ты хочешь большой праздник?

— Упаси Создатель, — я даже вздрогнула. — Мне Первый день прошлого года до сих пор в кошмарах снится. И все эти балы с награждениями.

— Тогда мы можем не афишировать, и леди Жозефине не придется что-то придумывать. Хотя я не понимаю, какой в этом смысл, все заинтересованные лица и так все знают.

Я пожала плечами: у меня ответа на этот вопрос не было, но леди-послу я верила. Если она считает, что в эти тайны надо зачем-то играть, я без проблем уступлю ей, лишь бы самой не пришлось заниматься общением с драгоценными союзниками.

— Насколько я знаю, в этой крепости должна быть преподобная мать, — уже менее уверенно добавил мой возлюбленный. Я пару мгновений размышляла, но потом воспротивилась:

— Эту крепость стоит скорее назвать детищем Мии. Кстати, почему ты был так недоволен ее присутствием?

Каллен чуть смутился и покачал головой:

— Я не совсем... недоволен. Просто служба в Инквизиции, даже просто сотрудничество с нами — это риск. Всегда может объявиться новый магистр, или жрец, или дракон, и тем, кто связан с нами, придется нелегко. Моя семья уже пережила многое, и мне хотелось их уберечь. Наверно, я не прав.

— Ты не прав, — согласилась я. — Мия очень явно на своем месте, позволь ей самой решать. Кстати, если она на нашей свадьбе присутствовать будет, а мои братья — нет, выйдет нечестно.

— Да, это неправильно, — согласился Каллен, игнорируя первую часть моей фразы. — Да и Розали с Брансоном могут обидеться. Тогда Скайхолд? Уверен, мать Жизель нам не откажет.

— Точно не откажет, — согласилась я. — И Скайхолд… это будет символично.

* * *

День моей свадьбы выпал пасмурным, ветреным и холодным — и очень длинным. Встала я еще затемно, решив сделать приятное Каллену: найти подходящее белое платье, украшения… выглядеть настоящей невестой. Мне самой эта тайная свадьба казалась чем-то незначительным — что изменится после пары клятв и совершенно ненужного мне одобрения жрицы Церкви? Любовь не станет сильнее, небеса не разверзнутся — а если и попробуют, я зашью их обратно, — и любые злодеи, грозящие нам беспорядками, не уйдут в монастырь замаливать свои грехи. Но для моего любимого мужчины это было важно, и я хотела, чтобы он ощутил мое внимание и мою любовь.

И чем ближе был момент венчания, тем сильнее я волновалась. Это было совершенно иррационально, гаатлок в десятке метров от меня должен был вызывать куда больший трепет, чем десять минут общения с матерью Жизель, но волшебным образом я забыла и про гаатлок, и про элувианы, и обо всем на свете, так что даже утреннюю сводку новостей от леди Дюсетты слушала лишь краем уха. Только билась в голове мысль, что Фергюс все равно организует нам праздник на весь тэйрнир, если узнает, так что скрывать тщательнее всего новость придется от родных.

В небольшую часовенку Скайхолда в самом углу сада я влетела в птичьем облике и раньше почти на полчаса, но все действующие лица уже были на месте: статуя Андрасте предлагала нам чашу с пылающим пламенем, мать Жизель с ласковой улыбкой слушала Каллена, который, похоже, решил… исповедаться перед свадьбой? В первое мгновение я даже смутилась и своей поспешности, и этого платья, которое выбирала почти два часа, и того, как вломилась в неподходящий момент… пока мой командор не окинул меня полным восхищения взглядом и не протянул руку.

От волнения я путалась в словах, а клятву Каллена и вовсе прослушала. Постоянно казалось, что за нами все-таки наблюдают — сама Андрасте каменными глазами и огненным сердцем, древняя крепость, что помнила еще Фен’Харела и сохранила часть его силы… Варрик — я была почти готова увидеть его красную рубаху возле окна, и не успокаивало даже соображение, что наш писатель в данный момент разбирает торговые накладные Киркволла.

И только поцелуй, волшебный, дарящий покой и чувство защищенности, расставил все по своим местам.

* * *

А на следующий день мой свежеиспеченный муж забрал большую часть армии и отправился к лесу Тирашан — пришла просьба о помощи от нашей Искательницы. Я, пометавшись по опустевшей крепости, оставила все вопросы на Шартер, Жозефину и Дюсетту, и махнула в Пар Воллен.

1) первый весенний месяц тевинтерского календаря

Вернуться к тексту