Светлячок в долине света (гет)

Сакура лежала, тесно прижавшись к Мадаре, и легонько гладила его по груди, обводя кончиками пальцев многочисленные шрамы и вырисовывая на его коже завитки и узоры.

— Что теперь? — тихо спросила она.

Мужчина лениво повернулся к ней.

— Догоним остальных, пойдем домой... Да, совсем забыл! — Он резко поднялся и потянулся к отброшенному в сторону подсумку, а после вытащил самый маленький свиток и распечатал его, достав две стопки одежды, фляжку с саке и маленькую чарочку.

Девушка села рядом, стыдливо прикрыв рукой голую грудь.

— Ты очень красивая, — поглядев на нее, воскликнул Учиха, — не закрывайся от меня!

Щеки и уши Сакуры зарделись пунцовым румянцем, и она медленно опустила руку.

— Вот так-то лучше! Давай-ка, — он протянул ей флягу и чарочку, — угости меня саке.

Начиная понимать, что он на самом деле просит, Сакура переменилась в лице и, робко взяв у него флягу, наполнила чарочку, а потом протянула ему. Тот выпил одним глотком и уже в свою очередь налил саке для девушки.

— Пей! — Мадара настойчиво вложил ей чарочку в руку и внимательно проследил, чтобы она выпила все до капли, затем удовлетворенно отбросил флягу и чарочку в сторону.

— Прости... я не слишком-то хорошо знаю, как все надо делать! Здесь два твоих кимоно — свадебное и обычное с моном клана Учиха... — Он сложил рядом с ней две стопки одежды. — Еще свадебный подарок... Я так и не придумал, что тебе купить. Вот, — он поспешно стащил через голову яшмовую магатаму⁽¹⁾ и надел кулон девушке на шею, — этот амулет достался мне от матери, хочу, чтобы его носила ты.

Сакура широко открытыми глазами поглядела на только что совершившего все свадебные обряды Мадару и опустила взгляд, растерянно поглаживая затканную золотом ткань свадебного кимоно.

— Мне нужно вернуться в город, — едва слышно сказала она.

— Никуда ты не пойдешь! Что еще придумала?! — неприятно удивившись ее словам, воскликнул Мадара.

— Мои вещи остались в Янохара... медицинские инструменты...

— А-а!.. — успокоившись, протянул он. — Я виделся с Ран, пообещал, что ничего плохого с тобой не случится, так что она любезно помогла собрать все твои вещи. Я запаковал их в свиток, он там, в подсумке лежит. Да, еще она просила передать, что желает тебе создать счастливое будущее... Странное пожелание. Это что-то значит?

— Очень многое... Она хотела, чтобы мы с тобой были счастливы... — Сакура так и не подняла взгляд, продолжая разглаживать несуществующие морщинки на свадебном кимоно.

Мужчина притянул ее к себе и приподнял голову за подбородок, заставляя поглядеть ему в глаза.

— Ну что с тобой? Давай просто сделаем, как она сказала, и будем счастливы... — с тревогой сказал он. — Или я все-таки сделал что-то неправильно? Тебе не понравились мои подарки? Я же говорил, что совсем в этом не разбираюсь, но мы можем зайти по дороге в какой-нибудь город и купить тебе все, что захочешь!

— Нет-нет! — Девушка обхватила его руку своими ладонями. — Мне все нравится! Очень-очень нравится! Просто... мне нечего подарить тебе взамен... — тихо проговорила Сакура, совсем смутившись.

Мадара облегченно хмыкнул:

— Вот еще, глупость какая... — легко поднял ее с расстеленного на траве красного кимоно, в пятнах крови, земли и травяных разводах, и, пересадив к себе на колени, крепко сжал мятую грязную ткань в кулаке, а после самодовольно ухмыльнулся, поглядев на девушку, и подмигнул. — Отличный подарок! Спасибо, жена!

Она, думавшая, что краснеть дальше некуда, залилась краской до самой груди и громко взвизгнула:

— Отдай!!! Отдай сейчас же!!! — и потянулась отнять у него кимоно. — Оно грязное...

— Мне нравится!

— Оно женское! Отдай!

— Я же не собираюсь его носить! — насмешливо ответил он.

— Стыдно...

— Еще чего! Да я в сокровищнице дайме чего-то лучше не нашел бы, — ответил он, крепче прижал девушку к себе и поцеловал в щеку. — Кстати, если так уж сильно беспокоишься о правилах, Ран собрала для тебя приданое, так что ты очень даже богатая и завидная невеста, потом распечатаешь свиток и что-нибудь подберешь для свадебного подарка. У меня такое впечатление, что твоя подруга ползамка распотрошила и туда запихнула — будет из чего выбрать! — Мадара рассмеялся. — Представляешь, уговорила меня даже тазик для умывания в свиток запечатать. Хотела еще комод и ширму... но те не поместились! Понять не могу, она всерьез считала, что в Учихаичизоку для жены главы клана не найдется ни тазика, ни комода, ни ширмы в спальню?!

Сакура прикусила губу, тревожно вглядываясь ему в глаза и пытаясь найти в них отблеск насмешки, но наконец успокоилась и сказала:

— Я не хочу дарить тебе чужое. — Она сняла с шеи свой собственный кулон в виде пятилепесткового цветка сакуры, который подарили ей на прощанье Мичи и его внучка. — Этот кулон принадлежит мне, и очень мне дорог... Теперь я дарю его тебе... муж мой, — медленно проговорила девушка, повторив старый ритуал.

Черноволосый Учиха мгновенно стал серьезным, позволяя ей надеть кулон ему на шею. Он смотрел на Сакуру долгим, изучающим взглядом, так что она совсем стушевалась и опустила взгляд.

Мадара громко хмыкнул, глядя на ее пылающие щеки, и поднялся, легко подхватывая девушку на руки, так что та вздрогнула от неожиданности.

— Пошли купаться? — предложил мужчина и, не дожидаясь ответа, пошел к озерцу...

* * *

— Тут очень красиво! — сказала Сакура, любуясь отражением деревьев в воде и струями водопада, стекающими с каменного уступа бело-серебристыми парчовыми лентами.

— Ну ты же любишь красивые места! — откликнулся Мадара и потянулся выжать мокрую гриву волос.

Девушка насторожилась. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но Сакура быстро отпрыгнула в сторону.

— Ты!.. — дрожащим голосом вскрикнула она. — Ты все-все продумал заранее... Ну, конечно! Ты точно знал, когда я очнусь, ведь сам наводил иллюзию. Специально прицепил подсумок с кунаями, чтобы мне было удобнее стащить оружие, не надел броню. Дразнил и подначивал, чтобы я сама была готова защищаться от тебя кунаем. Нарочно заставил ранить тебя, зная, как сильно я испугаюсь при виде твоей крови! Все-все продумал и просчитал...

Он спокойно поглядел на нее и пожал плечами.

— Ну да.

— И ты так просто об этом говоришь?! — с яростью в голосе проговорила девушка.

— Сакура, ложь — для чужаков и врагов. Я не собираюсь врать тебе. Ты хочешь знать, как все было? Я уже говорил... я составил план и четко его придерживался. Послушай, ну давай хоть из воды выйдем, потом выскажешь все свои обиды.

— Ах, для тебя это просто мои обиды?! — Ноздри ее раздулись от гнева, она крепко сжала кулаки и опустила взгляд, тяжело дыша от обуревавших ее чувств.

Мужчина метнулся к ней, попытавшись обнять и успокоить.

Сакура увернулась и прошипела:

— Не надейся, что я второй раз попадусь на твои уловки! — и, легко подпрыгнув, выскочила на поверхность воды.

— Хо! — удивленно воскликнул Мадара и прыгнул следом — в глазах его зажегся шаринган. Он медленно пошел к ней, внимательно отслеживая ее движения, томоэ закрутились, сливаясь хвостами в непрерывный круг...

— И иллюзии твои тебе не помогут! — сердито процедила Сакура, остановила поток чакры и сбросила наведенную, довольно сложную, пространственную иллюзию, стараясь больше не смотреть ему в глаза. — Я тебе не какой-то наивный Фума и его шайка.

Мадара прищурился и бросился на нее.

Через мгновение они уже кружили по поверхности озера, подняв вокруг тучу брызг... Это не было битвой не на жизнь, а на смерть... Как бы она ни была зла, всерьез ударить его она не пыталась, так же, как и он, несмотря на горячку схватки, помнил, кто перед ним. Вся их борьба превратилась вдруг в какую-то заманчивую игру, в один миг увлекшую обоих, — он нападал, пытаясь поймать ее, она, как угорь, ускользала из его рук...

— Отлично двигаешься! — одобрительно воскликнул Мадара.

Сакура, все еще злясь, молча пнула его в колено — попыталась пнуть... Он увернулся и схватил ее за плечо — попытался схватить... Девушка ловко отскочила в сторону и высоко подпрыгнула, замахнувшись на него кулаком.

— Какая грудь!!! — вдруг громко воскликнул Учиха.

Она вздрогнула, на краткий миг растеряв концентрацию, мужчина тут же воспользовался этим, ухватил ее за предплечье, а после, продолжая движение, толкнул другой рукой в спину, уронил на водную гладь и подмял под себя.

— А ну отпусти! — крикнула Сакура со злостью, вырываясь из захвата. — Обманщик! Вор! Да как ты мог?!!

— Не дергайся. Послушай меня, потом будешь орать и обвинять, — спокойно проговорил Мадара.

— Отпусти сейчас же!!! — продолжила кричать девушка.

Он раздраженно фыркнул и потянул ее на себя, перевернув на спину и затыкая ей рот поцелуем.

— Мм-мф... — Сакура вырвала одну руку из захвата и треснула его по плечу, но, наконец, успокоилась, перестав сопротивляться...

Целовались они долго... пока она окончательно не затихла в кольце его рук. Мадара усадил девушку на своих коленях поудобнее.

— Мне понравилось! Повторим как-нибудь?! — насмешливо спросил он, глядя ей в глаза.

Она смутилась.

— Перестань...

— А что, хорошая получилась тренировка! Я не шучу: я хоть и не бил в полную силу, но и не поддавался — и в самом деле не мог тебя поймать, ты ускользала, как рыбка, да еще и все иллюзии скатывались с тебя, как вода! Кто учил тебя тайдзюцу и сопротивлению гендзюцу?

Девушка довольно улыбнулась.

— Моя наставница, которая научила меня лечить людей, она часто повторяла, что в первую очередь медик должен научиться уворачиваться: ведь он последняя надежда своей команды на выживание... Она была строгим учителем — никогда не сдерживала удар, била со всей силы. Чтобы банально выжить и сохранить все кости целыми, мне нужно было очень-очень стараться!

Мадара внимательно посмотрел на нее.

— Со всей силы — это как с той сосной на Дзётай?

— Да.

— Понятно... А иллюзии?

— Ты лучше меня знаешь, что иллюзии — это всегда воздействие на мозг. Медик просто обязан разбираться не только в работе чужих мозгов, но и в работе своих, чтобы при необходимости спасти себя и свою команду. Нас этому долго учили. Я не умею создавать иллюзии сама и вряд ли когда-нибудь научусь, но зато отлично понимаю, как работают чакроканалы, и могу вовремя определить чужое вмешательство и освободиться. Тогда, в Янохара, просто сложилось слишком много факторов сразу: ты же, наверное, лучший мастер гендзюцу на свете, а я вчера вечером, к тому же, плохо себя чувствовала. А еще мне показалось в тот момент, что ты мне снишься... потеряла время, не успела правильно среагировать. Ну и получилось, как получилось.

— Знаешь... кажется, я только что второй раз в тебя влюбился! — серьезно сказал Учиха.

Сакура ошарашенно посмотрела на него.

— Как думаешь, что еще я узнаю, если разозлю тебя снова? — весело хмыкнул Мадара и поцеловал ее в висок.

— Не смей! Ты еще так и не объяснил, почему так... так странно поступил... притащил сюда...

— А что объяснять? Я уже говорил, что заранее все продумал. Я не умею обращаться с женщинами, и романтичным меня тоже не назовешь: не понимаю, как работают ваши хорошенькие головки, и совершенно не разбираюсь во всяких женских штучках. Почти вся моя жизнь прошла на поле боя, мне это и не нужно было никогда, главное всегда было выжить самому и защитить клан. Я даже свадебный подарок тебе выбрать не мог, потому что просто не способен понять, что тебе покажется красивым и желанным, а что нет... Тебе ведь понравилось тогда на лугу у водопада? Ты говорила, что там красиво. Ну вот... я нашел тебе луг и водопад. — Мадара огляделся по сторонам и пожал плечами.

— Ты́ красивый и желанный... — тихо сказала Сакура.

Мужчина чуть смутился и хмыкнул, задумчиво глядя ей в глаза, а после мягко и осторожно заправил выбившуюся розовую прядь ей за ухо.

— В городе мне тоже казалось, что я тебе нравлюсь, хотя и не мог до конца в это поверить... И когда предлагал пойти со мной, был искренен и надеялся, что ты согласишься, но ты отказала. Я не знал, что думать, не понимал причину отказа, так что, в конце концов, решил делать то, что умею лучше всего: продумать план, как если бы был на сложном задании или в бою, и выяснить правду... К тому же, тебе все равно нельзя было больше оставаться в Янохара.

— Почему?

— А ты не понимаешь? Вспомни, что именно ты натворила в городе. Как думаешь, сколько еще времени понадобилось бы, чтобы все шиноби вокруг узнали про невероятно талантливую и сильную, как биджу, куноичи, у которой нет поддержки собственного клана? Как скоро на тебя бы начали охоту? Пойми, наконец, твоя сила не нормальна для девушки, это слишком большой вызов практически для любого шиноби, чтобы попытаться сломать тебя и доказать, что они сильнее, чем какая-то девка. Прошло бы совсем мало времени, и за тобой бы пришли...

— Тебе я тоже нужна, чтобы что-то доказать? — прошептала Сакура.

Мадара рассмеялся, по-волчьи обнажив зубы.

— Все и так знают, кто я такой, и на что способен! Я не собираюсь никому и ничего доказывать. Попытка кому-то что-то доказать — это уже неуверенность в собственных силах, а неуверенность в себе — первый шаг к поражению.

— Значит, если бы все случилось иначе, ты бы не пришел за мной?

Он задумался.

— Пришел бы, — честно ответил мужчина, — но не для того, чтобы помериться силой. Твои способности нужны клану Учиха, как воздух.

Сакура вскинулась, тревожно вглядываясь ему в глаза.

— Успокойся, вспомни, что я говорил тебе об Ицуме и Ран, — не все полезное делается только ради выгоды. Твои способности нужны клану, а ты сама нужна мне! И даже если бы не было этих способностей — нужна была бы все равно... Ну так о чем я? Я знал, что тебя нужно поскорей выводить из города, — Мадара задумался, подбирая слова, а потом осторожно сказал, как есть: — Я мог бы не устраивать все эти игры и попытаться забрать тебя силой по-настоящему...

Девушка в его объятиях вздрогнула.

Он прижал ее к себе.

— Но я никогда не стал бы этого делать. Я вдоволь насмотрелся на страх в чужих глазах, не хочу видеть такой же в твоих. Поэтому я придумал план, который наверняка сработал бы, и я не ошибся! — самодовольно воскликнул он.

— А если бы рука дрогнула, и ты перерезал себе горло? — спросила она.

— Я всегда знаю, куда бить, и руки у меня не дрожат, но... я учитывал такую возможность.

— Сумасшедший! — ахнула Сакура, но потом резко замолчала и, чуть подумав, задумчиво продолжила: — Нет… и в этом случае ты бы все равно победил — я бы, рыдая, залечила твою рану, а потом из чувства вины сделала бы все, что ты хотел.

— Так и есть! — самодовольно протянул Мадара. — Я придумал хороший план!

— Хитрый, наглый, самодовольный Учиха! — Девушка, кипя от ярости, легонько стукнула его кулачком в грудь. — А просто попытаться мне все объяснить по-человечески, так же, как сейчас, ты не догадался?! Обязательно надо было напугать меня до безумия?!

— Тихо-тихо! — весело рассмеялся Мадара и прижал ее руку к своей груди, у самого сердца. — Не хочу сломаться, как та сосна на Дзётай или... — он хитро прищурился, — створка главных столичных ворот...

Сакура разозлилась еще больше и попыталась его оттолкнуть.

— Да сколько можно?! Сколько еще мне все будут эти ворота поминать?! Биджу бесхвостым обзывать... будто я монстр какой-то! Да, я сломала городские ворота, и мне не стыдно! Слышишь меня?! Не стыдно! Молчун умирал! Каждая минута была на счету, я обязана была разобраться с Какудзу как можно быстрее... Какой у меня был выход? Он же нас по этим злосчастным воротам едва тонким слоем не размазал щупальцами своими мерзкими. — Сакура брезгливо передернулась. — Ну не могла же я просто взять, спокойно подойти к нему, сказать: «Привет!» — и шарахнуть со всей силы... Этот ублюдок обязательно бы увернулся... — продолжила оправдываться она.

— А от ворот, значит, не увернулся?! — еще громче рассмеялся Мадара.

Его смех окончательно разъярил девушку, она треснула его свободной рукой в грудь и принялась вырываться с новой силой, но чем сильнее она вырывалась, тем крепче он прижимал ее к себе. Взгляд его все больше туманился от разгорающейся страсти...

1) «Изогнутая драгоценность» — изогнутая бусина в виде запятой (янтарь, глина, яшма, сапфир и т.п.), а также ожерелье из таких бус. Это одно из древнейших украшений японцев, находимых в раскопках стоянок периода неолита и более позднего времени. Первыми магатама были, очевидно, клыки животных, от которых сохранилась характерная форма. С древних времен магатама служила оберегом от зла и приносила счастье, яшмовая магатама выступала в качестве одной из трех регалий власти правителей Японии (ясакано магатама — священная яшма, ятано кагами — восьмигранное зеркало и кусанагино цуруги — священный меч)

Вернуться к тексту