Гарри Поттер и Запретные Желания (гет)

— Симула́кра Ди́ссипо! — проревел Дерек, выставив палочку вперед.

Фигура Вернона замерцала и с тихим шипением распалась на клубы серого дыма, которые тут же истаяли в воздухе, оставив после себя лишь легкий запах пыли и озона.

Петуния, смертельно бледная, опёрлась о стену, прижав руку ко рту. Ее плечи мелко дрожали, словно от холода… или от вернувшейся боли. Гарри тут же подскочил к ней, обнимая.

— Тетя, все в порядке, — тихо сказал он. — Он… оно исчезло. Это был не он. Просто какая-то… гадость.

Дерек, держа палочку наготове, осмотрел пустой камин.

— Боггарт, — коротко бросил он, опуская палочку. — Должно быть, сидел здесь в темноте десятки лет. Когда мы сняли консервационные чары, он проснулся.

— Боггарт? — переспросил Гарри, припоминая что-то из прочитанных книг. — Тот, что превращается в самый большой страх? Но против него же другое заклинание… Ридикулус?

— Оно тоже подходит, особенно когда вас много и вы готовы к встрече с боггартом, — пояснил Дерек. — Но здесь был, по сути, я один, так что Диссипо — в самый раз. Не Люмосом же его жечь.

— Так вы его не убили? — спросила Петуния уже более спокойным голосом.

— Нет, да и зачем? — удивился маг. — На его место все равно придет новый. А так этот будет бояться вам показываться. Люмос Максима действительно сжигает боггартов, но на их место могут прийти другие, или вообще какой-нибудь полтергейст прибьется. Это заклинание применяют, только если в доме есть маленькие дети.

Закончив свою небольшую лекцию, Дерек еще раз прошелся по комнате, но, ничего не обнаружив, обернулся к ним.

— Все чисто. Оставлю вас. Если что, вызывайте, я буду неподалеку, в Гринготтсе.

И он, кивнув им, спустился вниз, оставив Гарри и Петунию одних в их новом, таинственном владении.

— Я закрою дверь, — сказал Гарри и, взяв ключ, вышел из комнаты, чтобы дать тете прийти в себя.

Оставшись одна, Петуния почувствовала — не страх, а оглушающую тишину и подкатившее к горлу желание расплакаться. На душе было тяжело. Казалось, прошлое, которое она так старательно пыталась похоронить, само нашло к ней дорогу. Развод с Верноном, борьба за опеку над Дадли… все это было так сложно.

* * *

Желая развеяться, она прошлась по комнате. Скромный, но продуманный уют: компактная кухня, отделенная барной стойкой, зона отдыха с диваном и креслом. Слишком… по-магловски для Лютного переулка, подумала она. Спальная зона была чуть в углублении, кровать с балдахином отделяла резная ширма. Окно было запылено, а по обе стороны от него стояли два шкафчика со стеклянными дверцами.

И вот в одном из них, в шкафчике слева от окна, что-то лежало. Перевернутая рамка с фотографией.

Петуния подошла к шкафчику и достала рамку — стекло холодило руки. Петуния было собиралась протереть пыльное стекло, как вдруг снизу раздался глухой грохот.

Она поставила фотграфию на полку и быстро покинула комнату.

* * *

Спустившись по лестнице, она поняла, что шум идет из подвала.

— Гарри! — позвала она, торопливо спускаясь по темным ступеням.

— Тетя, иди сюда! Смотри, что я нашел! — донесся взволнованный голос Гарри.

Он стоял над раскрытым сундуком, а над ним парил шарик «Люмоса». На полу рядом лежали разобранные рыцарские доспехи и меч.

— Я просто осматривал их, а потом почувствовал сквозняк… прямо из сундука. Коснулся дна, а оно… провалилось! Смотри, тут проход!

Петуния подошла и заглянула через плечо Гарри. И действительно: дно сундука исчезло, открыв темный проем, из которого вниз уходила грубо вырубленная в камне лестница, покрытая странным, тускло светящимся сиреневым мхом.

— Секунду, Гарри, — Петуния взмахнула рукой, и ее палочка на глазах удлинилась, превращаясь в знакомый посох. — Люмос Максима! Я уже говорила, какое заклинание мое любимое? Так вот…

— Да, тетя, говорила. Утром, — улыбнулся Гарри. — Спускаемся?

— Естественно, — она направила посох в проем, и яркий сгусток света сорвался с его навершия, полетев вниз. — Ничего себе…

Светляк продолжал падать и падать, пока далеко внизу они наконец не увидели дно.

— Долго будем спускаться, — констатировал Гарри.

— Что ж, пошли, — сказала Петуния и, вернув светляка к себе, смело шагнула на первую ступеньку. Гарри последовал за ней.

Спустя пять минут бесконечного спуска они оказались в широком тоннеле, выложенном гладкими каменными плитами.

— Знаешь, — сказала Петуния, ее голос гулко разнесся под низкими сводами, — что-то мне подсказывает, я знаю, куда это ведет…

Вскоре туннель расширился, превратившись в небольшую круглую площадку. По ее центру в пол была встроена винтовая лестница из темного, отполированного камня. Она уходила в головокружительную бездну вниз и терялась в темноте вверху.

Путь вниз преграждала массивная решетка из черного, железа. На ней висела медная табличка, на которой были аккуратно выгравированы строчки:

1880 — лей-уровень 89

1921 — лей-уровень 93

1961 — лей-уровень 96

1981 — лей-уровень 92

— Это… это же магический источник, — благоговейным шепотом произнес Гарри, глядя на табличку. — Лей-линия. Точнее, ее узел. Природный источник силы. Судя по этим цифрам, запредельно мощный. В Хогвартсе и то слабее.

Петуния перевела изумленный взгляд с таблички на племянника.

— И где же ты о таком успел вычитать, всезнайка?

Гарри чуть покраснел, но ответил с достоинством:

— В книгах, тетя. У меня была неделя, когда я решил прочитать всё, что было в «Лей-линиях Британии». Автора не помню, книга довольно старая. Сейчас о лей-линиях вообще редко пишут. Когда я просматривал учебники, которые мы купили, — спасибо, кстати, что взяла полный комплект, — то в школьной программе о них не нашел ни слова.

Петуния подошла ближе, оглядывая лестницу.

— Судя по табличке… это уровни энергии?

— Да, — кивнул Гарри. — В Косом переулке уровень где-то 20-40, поэтому там все чары держатся долго и стабильно. Хогвартс с его 70-80 вообще идеален для обучения.

Он поймал пристальный взгляд тети и поспешно добавил:

— Так было написано в той книге.

— Последняя отметка — 1981 год, — тихо произнесла Петуния. — Тогда же, когда…

Они встретились взглядами, и по спине пробежал холодок, не имеющий ничего общего с прохладой подземелья. Это было жуткое совпадение.

— Наверх? — предложила Петуния. — Вниз нам точно не надо. — Наверх, — без колебаний согласился Гарри.

Подъем оказался тяжелым. Однако через равные промежутки времени им попадались небольшие огороженные площадки.

— Как хорошо, что здесь есть эти удобные балкончики, — пробормотала Петуния, тяжело дыша и присаживаясь на пол во время одной из остановок. — Наверное, тот, кто это строил, тоже уставал, вот и сделал их для отдыха.

— Вовсе нет, — ответил Гарри, указывая на широкое металлическое кольцо, опоясывающее стену вокруг них на уровне площадки. — Что бы это ни было, площадки явно предназначены для обслуживания… вот этого. Э… Тетя, ты в порядке?

— Да, просто немного устала, — ответила она, вытирая испарину со лба. — Пошли дальше.

* * *

Преодолев еще несколько пролетов, они наконец добрались до самого верха, где их ждала тяжелая дверь из мореного дуба, окованная железом.

— Заперто, — сказала Петуния, подергав за массивное кольцо-ручку.

Она порылась в своей сумочке, которая, казалось, была бездонной, и извлекла связку ключей, полученных у Нолда. Среди них был один — большой, витиеватый, из потемневшего от времени металла. К нему был прикреплен маленький, выцветший кусочек пергамента с надписью: «А-Стрит, 13б».

— Надеюсь, это он, иначе придется возвращаться, — пробормотала она.

Петуния поднесла ключ к замочной скважине, но в последний момент остановилась и, с улыбкой взглянув на Гарри, протянула его ему.

— Хочешь открыть? Это ведь твое. Но будь осторожен. Мне кажется, с ним та же история, что и со шкатулкой.

— Опять будет цапать? — скривился Гарри, вспоминая предыдущий опыт.

— Ну, не может же только меня колоть? — рассмеялась Петуния.

— Ай! Колется! — удивленно воскликнул он, когда небольшой шип на ключе впился ему в палец.

Он вставил ключ в скважину. Металл заскрипел, что-то внутри щелкнуло, и древний механизм с глухим, протяжным клацаньем сработал, отпирая дверь.

За дверью оказалось запыленное и заваленное хламом помещение. Повсюду громоздились сломанные стулья, столы, шкафы и прочая ветхая утварь.

— Давно тут не убирались. Пойдем, поищем другой выход. — вздохнув, заметила Петуния,

Они пошли дальше, осторожно ступая между обломками и какими-то грудами тряпья.

— Лили еще та неряха была, — зевнула Петуния. — Это в ее стиле. Спрятать мусор под ковер, чтобы не было видно.

Вскоре в дальнем углу они нашли вторую дверь. В тусклом свете «Люмоса» виднелась простая деревянная створка с массивной щеколдой.

— Тетя, сюда! Тут дверь! — позвал Гарри.

Он попробовал ее открыть — заперта. Причем замка не было, только щеколда с той стороны.

— Посторонись, — сказала Петуния и, направив на дверь свой посох, произнесла: — Алохомора!

Дверь не поддалась. Петуния зло на нее посмотрела.

— Редукто!

Ничего не произошло. Заклинание просто… исчезло, не долетев до цели. Яркий шарик света от «Люмос Максима», паривший под потолком, вдруг резко потускнел.

Петуния, едва удержав равновесие, опустилась на пол. Ее взгляд стал мутным, усталым. Свет от ее посоха совсем померк.

Гарри обеспокоенно подскочил к ней.

— Тетя?! — в его голосе прозвучали панические нотки.

— Что-то я… устала, — сонно пробормотала она, тяжело опираясь плечом о стену. — Немного… передохну…