Гарри Поттер и Запретные Желания (гет)

Гарри Поттер медленно брел по Тисовой улице к дому своей тети. И его дому тоже.

Всю свою сознательную жизнь он провел там или в школе или у соседки миссис Фигг. Дурсли оставляли его всякий раз как собирались куда-то поехать. Прошлым летом он провел в доме этой странной старухи несколько недель. Тогда он казалось пропах запахом ее питомцев.

Миссис Фигг держала большое количество кошек. Очень странных кошек.

Что его ждет в этом году он мог только гадать. Некоторое время назад его наконец выпустили из его персональной камеры — а ничем иным чулан под лестницей быть не мог.

Туда его заперли якобы за то что он науськал змею на Дадли. Но он же этого не делал! Он просто поговорил со змеем. Гари вспомнил события того дня.

В тот день миссис Фигг не смогла с ни посидеть и Дурсли взяли его с собой в зоопарк. Там он смог поесть мороженое и наконец смог посмотреть на диковинных животных. Когда он наблюдал за змеем то Дадли помешал ему, он стучал в стекло террариума пытаясь заставить змея пошевелиться.

Но змей не двигался, будто бы ничего не слыша. (Прим автора: В общем оно так и было)

Гарри занял место Дадли перед стеклом. Он подумал что змеею даже хуже чем ему. Ведь он может иногда выйти и ходить по дому.

Внезапно змей приоткрыл свои глаза-бусинки. А потом очень, очень медленно поднял голову так, что та оказалась вровень с головой Гарри.

Змей ему подмигнул.

Гарри был ошарашен. Убедившись, что вокруг никого не было, он тоже подмигнул змею.

Гарри почему то решил поговорить со змеем, но Дадли это заметил и оттолкнув Гарри прижался к окну. Гарри было больно и он со злостью посмотрел на Дадли, внезапно стекло пропало и Дадли упал в террариум. В результате змей уполз распугав всех посетителей, а Дадли оказался в террариуме. Когда они вернулись домой, дядя Вернон запер Гарри в чулане на несколько дней.

Гарри раздумывал об это случае, теперь он подумал ото что сделал змей перед тем как уползти.

— Бразилия — вот куда я отправлюсь… С-с-спасибо, амиго… — сказал змей.

Как Гарри понял змея вобще? Такие мысли были у Гарри. С Гарри и раньше происходили странные вещи: отросшие волосы, то как он вдруг оказался на крыше и другие события, за которые его наказывали.

Задумавшись он вдруг споткнулся. Упал он на пожелтевшие листы бумаги. Поднявшись он подобрал их и прочитал текст на листе: «Разделяя Гарри — Запретные Желания». Он развернул лист и начал читать дальше.

Читая он начал краснеть но остановился дойдя до странной фразы:

«когда Гермиона Грейнджер, Гарри Поттер, Флер Делакур и сестры Гринграсс собрались в уединенном уголке Запретного леса.»

Он оглянулся и никого не заметив продолжил чтение. Дочитав до конца листа/страницы (а листы были перевязаны тонкой ниткой), он перевернул страницу и увидел что все остальные листы пустые.

Красный как вареный рак он быстрым шагом направился домой. Листки он машинально продолжал держать в руках.

Едва Гарри пришел, тетя Петуния на него налетела, как коршун:

— Где ты был, дрянной мальчишка?

Вот всегда она так делала, когда Гарри задерживался. А ведь во всем виноват ее Дадли.

Дадли и его компания часто устраивали игру — «Поймай Гарри». Чаще всего Гарри сбегал от них, используя окольные пути. Оттого часто приходил домой к вечеру.

Петуния посмотрела на Гарри и заметила, что у него в руках что-то есть.

— Дай сюда, что ты там принес, — приказала Петуния.

— Тянет всякую гадость в дом, — уже тише пробормотала Петуния, рассматривая перевязанные ниткой листки.

Это была книга — какой-то роман.

«Странное название», — подумала Петуния. Она перевернула страницу и начала читать. Через некоторое время ее лицо приобрело пунцовый цвет, и она грубо сказала: — Марш в чулан!

Гарри побрел в чулан.

Оказавшись в чулане, он лег на постель и задумался. Сколько он себя помнит, он живет в этом чулане.

Через некоторое время он направился на кухню за водой. Проходя мимо гостиной, он увидел, что та «книга» лежит на журнальном столике. Он с любопытством подошел к столику и взял книгу. Она была раскрыта посередине — очевидно, тетя ее читала.

Гарри начал ее читать. По непонятной причине чтение захватило его.

«Интересно, а девочки тоже так целуются?» — прочитал Гарри, прежде чем чтение вырвали из его рук.

— Я же сказала тебе сидеть в чулане! — кричала тетя Петуния. — А это вообще не для детей! Это для взрослых!

С этими словами она покинула гостиную, оставив Гарри одного с немым вопросом на лице: «Что это вообще было?»

Петуния, покраснев, поднялась к себе в спальню. Она с сомнением посмотрела на связку листов в своей руке и положила ту в тумбочку у кровати. «Интересно что там дальше…» — в другое время она бы выкинула книгу но в последнее время Вернон был уже не тот — в спальне у них уже несколько лет ничего не было. «Когда Вернон уйдет почитаю» — с этой возбуждающей мыслью она продожила заниматься домашними делами.

* * *

Гарри проснулся от громких криков. Он встал с постели и, открыв дверь, вышел из чулана. Осмотрелся, кричали тетя с дядей. Вдруг послышался звук удара, и что-то упало на пол. Гарри поднялся на второй этаж. Дверь в спальню его дяди с тетей была открыта. Петуния была на полу.

Дядя Вернон сжимал в руках «книгу». Он весь покраснел от ярости.

— Где ты взяла эту мерзость? — тряся «книгу» в руках, брызжал Вернон слюной.

Гарри подошел ближе, и тут тетя очнулась. Она приподнялась на руках и попыталась встать на ноги, но ее повело, и она опять оказалась на полу.

Гарри, не зная отчего, кинулся к тете. Он попытался приподнять ее, но вдруг его сознание погасло.

* * *

Очнувшись, Петуния увидела, что ее муж нависает над ней, тяжело дыша. «Он ударил меня», — эта мысль с болью отдавалась в ее голове. «Это все из-за негодного мальчишки. Если бы тот не принес злополучную макулатуру, все было бы в порядке». Краем глаза она увидела, что Гарри здесь. Она попыталась подняться, но потерпела неудачу. Когда Гарри подбежал, она увидела, что Вернон схватил того и отбросил в коридор. Тот неудачно упал, гулко стукнувшись о стену.

Вернон зло сказал: — Вон отсюда!

Петуния, с трудом поднявшись, подошла к Гарри. Наклонившись к нему, она увидела, что он не дышит, а его голова неестественно вывернута.

Что-то сломалось в ней в этот момент. Огонь был вместо крови, а нутро распирало. Петуния повернулась к Вернону.

Да ты такая же, как и этот! — закричал Вернон и кинулся к ней, нанося ей удар кулаком. Петуния с хрустом отлетела к стене, но удержалась на ногах. Ненависть захлестнула ее к мужу — человек, что никогда не был ее, сейчас напал.

— Прекрати! — закричала она и потеряла сознание.

В этот момент свет охватил комнату, и Вернона что-то подняло и, перекрутив, отбросило по лестнице.

А Гарри — вдруг его голова изменила положение на нормальное, а все повреждения пропали — вместе со шрамом.

* * *

Министерство магии

Отдел контроля

В зале регистрации чар за массивным дубовым столом сидели два волшебника среднего возраста. Вокруг них стояли многочисленные приборы следящие за чарами по всей стране.

Вдруг один из артефактов засветился.

— Джон, смотри, что творится! — показав на прибор, Алан Щит повернулся к Джону Уиклиффу.

Тут артефакт выплюнул лист пергамента. Алан поймал тот и начал читать. По мере чтения его глаза становились все больше.

Дочитав, он передал лист Джону.

— Вызови министра! — зафиксировано применение чар мирового уровня, — сказал Алан.

Собравшись, они отправились на Тисовую улицу, дом 4, Литл-Уиннинг.

* * *

Текст на пергаменте:

«Событие: Колдовство несовершеннолетних волшебников.

Чары: Депульсо, Эннервейт, Ступефай, Высшая магия исцеления класса А.

Адрес: Литл-Уиннинг, Тисовая улица, дом 4.»

* * *

Где-то в Европе, Башня конфедерации магов.

— Ваше Высочество, чрезвычайная ситуация! — в кабинет вбежал немолодой волшебник.

— Что там? — спросил сидящий за черным столом человек в магловском деловом костюме.

— Высшая магия — Британия. — кратко ответил ему вошедший.

— Выяснить все! Доклад утром мне на стол, — приказал Элин Карага, а именно так звали этого волшебника.

— Будет исполнено, Ваше Высочество — оставив Элина одного волшебник спешно покинул кабинет.

Элин оглянулся на множество старинных портретов. Статный маг на одном из них недобро смотрел на него.

— Всего лишь несчастная высшая магия, — тяжело молвил маг с портрета.

— Увы, теперь это редкость — бросил тому Элин и склонился над бумагами. «А я уже было собирался покинуть эту ветвь миров,» — подумал Элин — «Может все же обучить кого перед уходом?»

Петуния очнулась рывком. Все ее тело болело. Она услышала голоса — говорили мужчины.

— Миссис Дурсль, вы меня слышите? — спросил светловолосый мужчина, одетый в темную мантию. Петуния с ужасом поняла, что в ее доме волшебники, и их она не впускала. По спине пробежал ледяной холодок. Кто бы в своем уме впустил их в свой дом.

Она оглянулась и увидела, что находится в гостиной. Рядом на диване лежал Вернон, а на кресле — Гарри.

— Как вы попали в мой дом? — со страхом спросила Петуния. Она смутно помнила, что произошло.

— Мы нашли вас без сознания. В вашем доме был зафиксирован магический выброс. Вы можете рассказать нам о том, что произошло?

Петуния напряглась, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить, но тут ее отвлек другой волшебник. Он стоял рядом с Гарри и водил палочкой над ним.

— Алан, это не он, — сказал тот.

— Тогда кто же? — спросил тот, кого именовали Аланом.

В этот момент Петуния вспомнила все:

— Я… я не уверена, но помню яркую вспышку света перед тем, как все потемнело.

— Джон, — Алан посмотрел на того, и Джон подошел к Петунии и взмахнул палочкой. Петуния почувствовала странное ощущение, будто ее касаются какие-то мурашки.

— Ой! Что вы делаете?! — со страхом закричала она. На это Джон удивленно ответил: — Это идентификационные чары. Они покажут, не применяли ли вы чары. Вы ведь сквиб? Они тогда ничего не покажут.

— Да, — ответила Петуния.

— Тогда ясно, подождите немного — сказал волшебник. И продолжил совершать пасы палочкой.

--

Гарри проснулся после вскрика тети Петунии. Рядом с ней стояли странно одетые мужчины. Он помнил, как его толкнул дядя Вернон.

Он подал голос:

— Тетя Петуния, вы в порядке?

— Да, — ответила тетя Петуния, морщась. Видимо, ее нехило побил дядя Вернон. Гарри видел, что тот лежит на диване.

— Можете помочь с Верноном? Разбудите его, пожалуйста? — спросила тетя Петуния вспомнив про мужа. «Странно в сердце будто бы пустота когда думаю о Верноне» — заторможено подумала она.

— Нет, он буйный, мы его чарами усыпили, — ответил один из волшебников. — Мы из министерства магии — Я Алан Щит, а это мой коллега — Джон Уитклифф. Мы оба из отдела контроля.

— Петуния Дурсли, — представилась Петуния. «Невоспитанные» — подумала она. И переспросила:

— Контроля чего?

На это они не ответили а, продожили:

— Сегодня вечером было зафиксировано применение магии по адресу особого контроля, — с этими словами Алан взглянул на Гарри.

— Особого контроля? — переспросила Петуния.

— Место проживания Гарри Поттера, — ответил тот.

Гарри удивленно слушал и думал: «Особый контроль?. Это как-то связано с со странностями вокруг меня.»

— Откуда вы знаете меня? — спросил Гарри обратив на себя внимание авроров.

— Вы известный человек в магической Британии, — ответил Алан. — Разве ваша тетя вам не рассказывала?

Гарри вопросительно посмотрел на тетю Петунию.

Та с колебанием ответила: — Твоя мама и ты волшебники.

Она опустила глаза в пол, ей было неловко.

— Как и вы, — добавил Джон. Он с усмешкой смотрел на нее. — Это она, позднее пробуждение маг ядра — класс Б1 — сказал он Алану.

— Что? Я не волшебница — меня даже в Хогвартс не взяли, — растерянно промолвила Петуния. — И что значит это ваше Б1?

— Я волшебник? — удивленно сказал Гарри.

— Да, а тетя тебе не рассказывала? — удивились авроры.

— Нет, — Гарри удивленно посмотрел на тетю, — я всегда думал, что мои родители алкоголики и погибли в автокатастрофе.

— Дела-то, — сказал Алан. — Ладно, обсудите это сами, — он не очень любил вмешиваться в подобные разборки.

И продолжил:

— У вас произошел магический выброс — ваше магическое ядро рывком пробудилось. Энергия выброса составила около ста тысяч энеронов — это довольно много, скорее всего, от позднего пробуждения. Соответственно теперь — Вы волшебница и вам надлежит пройти курсы при Министерстве магии и по окончании сдать экзамен. Также вам надлежит прибыть завтра в министерство на регистрацию. Ситуация как у вас не часта но случается. Правда, на моей памяти, вы первая кто после тридцати лет смог пробудить магию.

С этими словами он передал ей небольшой клочок бумаги, на котором был адрес. При этом он улыбнулся Петунии.

— Завтра подойдите по этому адресу, — он указал на адрес на странной визитке.

С этими словами авроры уже было собрались уйти — но Гарри остановил их:

— Вы так и не ответили на вопрос тети Петунии: что значит Б1?

Джон с неохотой бросил: — это наша внутренния классификация.

На этом «оптимистичном» моменте они вышли из дома.

После ухода тех Петуния была в нерешительности, что рассказывать племяннику.

— Когда-то давно Лили, твоей матери, пришло письмо из школы Хогвартс. Родители были очень рады, а я завидовала.

Я писала ее директору, Дамблдору, чтобы и меня приняли, но мне сказали, что у меня нет способностей.

Когда она закончила школу, она совсем отдалилась от меня, а я от нее. Последний раз мы виделись на моей свадьбе.

Твой отец и его друзья вели себя ужасно, а твоя мама потом их оправдывала.

Поэтому, когда тебя попросили к нам, мы с Верноном решили, что вытравим из тебя это, — Петуния горько вздохнула и заплакала.

— А теперь я, оказывается, волшебница. Что скажет Вернон? Что мне делать?

Гарри расстроенно смотрел на Петунию: — Значит, все это время вы мне лгали… и держали меня в чулане?

— И поэтому тоже, — ответила Петуния.

— Вы лицемерка! — в сердцах ответил Гарри и убежал к себе в чулан.

После того как Гарри скрылся в чулане, Петуния, принеся с кухни кувшин с водой, принялась за Вернона. Она попыталась растормошить его, но он не просыпался.

Она плеснула немного воды на него. Вернон, все еще лежа с закрытыми глазами, зафыркал. Она еще раз плеснула на него водой, и тот наконец открыл глаза.

— Проснулся? — спросила Петуния. После того, что он сделал, она не испытывала перед ним прежнего почтения.

— Что… произошло? — сипло прохрипел Вернон, поднимаясь.

— Я теперь колдунья, вот что произошло, — сердито произнесла Петуния. После этих слов она сама осознала, что она — волшебница, как ее сестра Лили. Это принесло ей странное ощущение — удовлетворение смешанное со стыдом.

Вернон в шоке посмотрел на нее — на его лице начали проступать красные пятна.

— Не смешно, — со злостью на лице прокричал он.

— Да, не смешно, — но это правда.

Лицо Вернона налилось кровью, так что он мог сойти за помидор. Возникла тяжелая пауза, и она была прервана криком:

— Так ты мне врала? Ты такая же, как и твоя сестра! Я выбью из тебя эту дурь!

С этими словами Вернон было кинулся на Петунию, но получил кувшином по голове. Он без сознания рухнул на ковер.

— Мама, что ты делаешь? — испуганно прокричал Дадли. Он наконец проснулся и все это время стоял в коридоре, одетый в пижаму. В его глазах отражался страх. Он резко повернулся и побежал наверх.

Петуния, взглянув на Вернона с неожиданной жестокостью, осмотрела его — тот был жив и пошла за Дадли. Уж кого, а Дадли она напугать не хотела.

Спешно поднявшись наверх, она встала у двери комнаты Дадли. Та была заперта. За дверью от страха плакал Дадли.

— Дадли, открой, пожалуйста! — ласково сказала Петуния. — Дадли, солнышко, открой! Мы просто с папой поругались.

Но Дадли заперся и не открывал. Он был очень напуган поведением матери. Вдруг вспомнились все те фильмы про подменышей. Его мама не было такой страшной. Это не его мама.

Тем временем Вернон очнулся. Он с ревом начал подниматься по лестнице. Увидев Петунию, он ускорился.

— Это все ты и твоя ненормальная семейка! — закричал он. — Ты и твоя сестра — вы обе были ненормальные. Я должен был догадаться. Все это время ты притворялась, втиралась в доверие.

Он отодвинул опешившую от такого Петунию.

— Дадли, собирайся, мы уезжаем, — крикнул он в дверь Дадли.

Петуния только и могла, что ловить воздух ртом.

Через некоторое время Вернон с Дадли уехали к Мардж. Петуния пыталась образумить их, но в их глазах был только иррациональный страх.

— Я побуду у Мардж, — уже более спокойно сказал Вернон. Петуния не знала, что на это ответить. Вернон, поднявший на нее руку, уже не был ее Верноном. Хорошо хоть страх, сковавший его, заставлял вести себя прилично.

— А ты, Дадлик, зачем тебе с папой уезжать? — сказала он нервно теребя края кофты.

Дадли, стоявший возле двери, только потупился. Страх Вернона, как неведомое заболевание, передался ему.

Он продолжал стоять молча, и Петуния только и могла, что продолжать упрашивать его. Наконец Вернон собрался, и они сели в машину и уехали.

* * *

Закрыв дверь, Петуния прошла на кухню, достала бутылку бренди и плеснула себе. Сев за стол, она потихоньку тянула алкоголь. «Что же пошло не так?» — думала она. «Вернее, когда пошло не так?» — задала она себе вопрос. Со стороны теперь ее действия казались странными: держать племянника в чулане, словно слугу. Что-то решив, она встала и подошла к чулану. Гарри уже спал. Она отворила дверь и, посмотрев на его безмятежное лицо, принялась будить его. Легко коснувшись его плеча, она разбудила его.

— Давай обсудим, что нам дальше делать, — и она жестом поманила его за собой. Гарри встал и последовал за своей тетей. Он обратил внимание что от той тянет алкоголем.

Та села за стол и налила себе еще. Ее взгляд был задумчивым и немного грустным. Гарри подошел и сел рядом.

— О чем вы хотели поговорить? — тихо спросил Гарри. Он смотрел на усталое лицо Петунии, в ее глазах отражалась невидимая борьба.

— Теперь, когда я тоже стала ведьмой, все поменяется, — молвила его тетя. Гарри на это только приподнял брови. — Я перееду из чулана? О, я так давно об этом мечтал.

Гарри чувствовал, что с тетей иначе нельзя. Если она начнет пить то они оба загнуться.

— Не ехидничай тут, — приструнила его Петуния. Она укоризненно посмотрела на племянника. «Совсем непохож на Лили», — подумала она.

— И все же, с чего такое отношение ко мне? Да еще дядя Вернон уехал? Почему же вы за ним не поехали? А Дадли-то с папочкой уехал. Мама — страшная ведьма? Бууу…

Гарри прервала пощечина. Дурсли его никогда не били. Не так. Тычки и пинки от Дадли — да. Но вот так — нет.

— Немедленно прекрати! — закричала Петуния, на ее глазах появились слезы.

Гарри взглянул на тетю Петунию — та почти рыдала, разве что беззвучно. Его раздирали противоречивые чувства. Почему-то его пробрала обида — он всего лишь хотел приободрить тетю. Но видя как его тетя беспомощно плачет он ощутил вселенский стыд, его щеки запылали — вернее они уже пылали от пощечины, но теперь казалось стало еще хуже.

Вдруг тетя Петуния обняла его, прижав к своей груди.

— Прости меня… Гарри ты ни в чем не виноват… — севшим голосом сказала она.

— И вы меня… простите… — ответил, начиная плакать, Гарри.

Вокруг них засиял воздух, а вдали казалось был слышен шум прибоя — но моря в Литтл-Уингинг не было. Но они этого не замечали, продолжая сидеть на кухне в обнимку, крепко прижавшись друг к другу.

* * *

Утром Петуния проснулась в гостиной, лежа на диване с Гарри. Он прижался к ней и сопел прямо в ее грудь, его дыхание согревало ее. Петуния осторожно, чтобы не разбудить Гарри, встала и прошла в ванную. Отражение в зеркале показало ей заплаканное и осунувшееся, но какое-то новое лицо — с проблеском решимости в глазах. Совершив утренний туалет, она зашла в душ и открыла горячую воду.

Проводя руками по мокрой коже она почувствовала как тело откликается на прикосновения после долгого напряжения. Вода стекала по плечам, спине, груди, и ее собственные руки повторяли этот путь. Она будто бы заново знакомилась с собой. Это было приятное чувство — пробуждение чувственности, цветок что распустился после долгой зимы. Она прошлась руками по своим грудям нежно сжав их, вокруг ареол. Опустилась ниже и нащупав бусинку нежно ее сжала…

Под струями воды она начала продумывать свои действия. «Что же вчера мне говорили эти чудики — посетить Министерство, затем записаться на курсы». Моясь, она продумывала свои шаги на этот и ближайшие дни. Едва теплая вода бодрила и придавала ее полету мысли невиданную скорость. Поток воды смывал все сомнения в том что следует делать.

В голове у нее сформировался четкий план действий:

1. Собрать Гарри. Взять его с собой. Зайти в магазин одежды и купить Гарри одежду по размеру.

2. Пройти регистрацию в Министерстве. Она теперь волшебница, и это нужно узаконить.

3. Найти курсы — адрес на визитке

4. Записаться туда

5. Заехать к Мардж и поговорить с Верноном

6. Забрать Дадли. Несмотря ни на что, он ее сын, и она не бросит его.

С этими мыслями она вышла из душа и пошла будить Гарри…

Петуния спустилась вниз, но Гарри уже не было в гостиной. С кухни слышались звуки готовящейся еды.

Зайдя на кухню, Петуния убедилась, что Гарри там — он стоял возле плиты и готовил омлет.

— Доброе утро, Гарри, — поздоровалась Петуния.

— Доброе, — хмуро ответил Гарри. Ему было немного неловко осознавать, что это его тетя, что обычно будила его в чулане. Все еще он боялся довериться ей до конца.

— Не будь таким угрюмым, — сказала Петуния, смотря на Гарри.

Тот как раз закончил готовить и накладывал яичницу с беконом на тарелки.

Он повернулся к столу и умостился, сразу принявшись за еду.

Петуния тоже села за стол и молча принялась за еду. Через некоторое время она спросила:

— Мне сегодня в Лондон в это… Министерство Магии. Хочешь со мной?

— С вами? — удивился Гарри. Тетя Петуния слишком резко поменялась, и Гарри было очень тревожно, что она опять вернется к своему прошлому поведению, а это какой-то хитрый розыгрыш.

— Да, со мной, не хочу идти одна. Да и тебе будет интересно. Поедешь со мной? — уточнила Петуния.

— Да, — ответил Гарри.

— Тогда доедай и собирайся, — с этими словами она встала и, отправив тарелку в мойку, вышла из кухни.

Гарри быстро доел и отправился одеваться в чулан.

Тем временем Петуния искала, чтобы надеть. К волшебникам желательно явиться в скромной и не примечательной одежде. Она достала из шкафа темно-зеленое платье ниже колен. Она задумалась. «Зеленый должен подойти, и я его еще не надевала», — и положила платье на кровать. Еще раз взглянув в шкаф, она обратила внимание на серый кардиган с какой-то вышивкой — он был у нее давно, она даже не помнила, когда его покупала. Сняв его с вешалки, она присмотрелась к вышивке — та была довольно интересной, на манер скандинавских рун. Она обратила внимание на то, что ткань совсем как новая и неношеная, будто бы зачарованная. Она решила тоже его надеть.

«А теперь бы выбрать бельё», — с внутренним смешком подумала Петуния и открыла комод.

Но там лежали лишь практичные комплекты скучных цветов — белые, бежевые и другие. Она закрыла ящик и открыла следующий. Через некоторое время, когда Петуния отчаялась уже что-либо найти, в самом нижнем ящике она обнаружила сложенный комплект черного кружева. Ткань была довольно тонкой, почти невесомой. Бюстгальтер был с изящным узором, тонкие серебристые нити мерцали, будто бы волшебные письмена. Рядом лежали трусики-слипы из того же кружева.

Петуния нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда она могла купить такое белье. Прикоснувшись к нежному кружеву, она ощутила легкое покалывание, как от волшебства. Она приложила его к себе и посмотрела в зеркало. Оно совершенно точно ей шло.

Не долго раздумывая она его надела.

Одев платье и кардиган она подумал что не помещает одеть скромное украшение. Она подошла туалетному столику и достала их ящика небольшую шкатулку. Открыв ее она начала выкладывать украшения — одно за другим. Вдруг ее взгляда зацепился за скромную серебряную брошь — она осмотрев ее решила что та подойдет. Приняв решение она надела брошь, приколов ту к кардигану.

Убрав все в спальне она поспешила в низ.

Там в гостиной ее уже ждал Гарри. На нем была мешковатая одежда. Старые джинсы Дадли и клечатая рубашка. Дополняли образ поломанные очки. Петуния ощутила укол совести. Они могли бы купить одежду получше для Гарри.

— Готов? — спросила она у племянника.

Тот кивнул.

— Тогда пошли — с этими словами она пошла на улицу.

— Добравшись до автобусной остановки они сели на автобус до Лондона.

* * *

Они стояли у магазина с одеждой. Гарри вопросительно посмотрел на свою тетю. Петуния на это сказала:

— Я решила купить тебе новую одежду. Но на многое не рассчитывай. Петуния вошла держа Гарри за руку, там она прошла к секции для мальчиков и выбрав несколько джинс разных цветов, также она взяла несколько футболок решив что на этом все она отвела Гарри в примерочную — там она сказала:

— Выбери себе по размеру.

Гарри вышел уже одетый в обновки — Петуния посмотрев на это решила что смотрится неплохо:

Темные джинсы и белая футболка.

— Берем — сказала Петуния.

Гарри переоделся в свою одежду и они направились к кассам, и тут Петуния заметила отдел с пиджаками. Она остановилась и присмотрелась к пиджаку — тот был как раз на Гарри.

— Примерь-ка вот это — сказала она Гарри протягивая ему пиджак.

Гарри надел пиджак. Тот был из хорошей ткани и подошел ему по размеру. Цвет тоже ему понравился — бежево-коричневый.

— Хочешь? — спросила она. Гарри кивнул снимая пиджак и она положила тот к выбранным вещам. Гарри почувствовал как внутри поднимается волна благодарности к тете Петунии

— Спасибо — сказал он когда они уже подошли к кассе. Петуния расплатилась и спросила женщину-кассира можно ли сразу переодеться. Кассир указала на примерочную у входа. Она провела их и Гарри переоделся, отдав свои старые вещи Петунии.

* * *

Они шли по шумной улице. Рядом с Гарри неторопливо шагала тетя Петуния. Она немного нервничала перед Министервом. Вдруг её взгляд наткнулся на вывеску.

Петуния остановилась у магазина оптики. Витрина была скучной — ряды одинаковых оправ на пластиковых подставках.

— Гарри, давай купим тебе новые очки, — негромко сказала тетя Петуния. — Старые совсем… никуда не годятся.

Они вошли внутрь. Гарри почувствовал себя немного потерянным среди стеллажей с оправами. Он всегда носил одни и те же очки, и выбор был очевиден.

— Вот эти, — указал он на полку, где стояла оправа, до странности похожая на его старую. Почему-то именно она казалась правильной. Знакомой.

Тетя Петуния кивнула, взглянув на выбранную оправу, но ничего не сказала. Продавец быстро провел замеры и оформил покупку. Она расплатилась. Но мысли ее витали где-то далеко.

Гарри вышел вслед за ней на тротуар, сжимая в руке небольшой пакет. Яркое летнее солнце, отражаясь от стекол машин, ударило в глаза. Он надел новые очки. И тут что-то изменилось.

Краски померкли. Солнечный свет стал мягче, словно мир накрыло тенью. Гарри удивленно моргнул. Улица перед ним приобрела странный, сумеречный оттенок.

Петуния, которая уже сделала пару шагов вперед, остановилась. Она повернулась к Гарри и, взглянув на его лицо, резко остановила дыхание.

— Ой! — вырвалось у нее.

Гарри видел ее реакцию. Видел, как ее взгляд сфокусировался на его очках. Он потрогал оправу.

— Что… что это? — пробормотал он, глядя на свои руки через теперь уже темные стекла. У него перехватило дыхание — неужели это… опять? Опять что-то необъяснимое происходит с ним? Или из-за него?

Он вспомнил слова продавца, пока тот упаковывал очки.

— В-все в порядке, тетя Петуния! — поспешно сказал Гарри, стараясь повторить услышанное. — Продавец сказал… это такие новые стекла! Они… они темнеют на солнце! От света!

Он смотрел на нее. Ждал ее реакции. Будет ли она кричать? Будет ли испугана? Но тетя Петуния лишь пристально смотрела на его очки. В ее глазах Гарри увидел что-то новое. Не просто страх перед неведомым. Там было узнавание. Понимание того, что такое возможно. Тень собственной, новой реальности мелькнула в ее взгляде. Она сама теперь была частью этого странного мира, где вещи могли меняться по необъяснимым причинам.

Взгляд этот длился всего долю секунды. Потом тетя Петуния отвела глаза.

— Раз так, — произнесла она. Голос ее стал обычным, нейтральным. Возможно, она была просто рада, что есть простое, объяснение этой странности. Или решила не зацикливаться на мелочах, когда впереди ждали дела поважнее. — Тогда пошли.

Она взяла его за руку. И они пошли дальше.

* * *

Добравшись до адреса что дали им Авроры они увидели потрепанную телефонную будку, красная краска с той уже почти облезла и некоторые части начали гнить. Рядом с ней стояла темноволосая женщина в мантии.

Она нервно ходила перед будкой. Увидев их она спросила их:

— Петуния Дурсль?

— Да это я, — ответила ей Петуния более внимательно осматривая женщину. Та была невысокой худой женщиной примерно ее возраста, ее темные глаза выражали нетерпение и даже некоторое раздражение. У нее были четко очерченные скулы и крючковатый нос.

— Я уже целый час вас жду, — сердито сказала женщина. — Меня зовут Джейн Бёрк. Алан попросил меня показать вам все. Я буду сопровождать вас до отдела регистрации. Это кто с вами? — спохватилась она.

— Мой племянник — ответила Петуния.

— Гммм… А ладно влезем.

Она открыла перед ними дверь будки.

Недоумевая, Петуния зашла и Гарри за ней. Джейн, втиснувшись следом, закрыла дверь. Гарри оказался прижат к стенке. Джейн протянула мимо Петунии руку и взяла трубку.

— Ну-ка… шесть, — она стала набирать номер, — два… четыре… опять четыре… опять два…

Когда диск вернулся на место, в будке зазвучал женский голос:

— Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.

— Джейн Бёрк, Отдел тайн. Сопровождаю Петунию Дурсль, регистрация позднего пробуждения…

— Благодарю вас, — произнес прохладный женский голос. — Посетитель, возьмите, пожалуйста, значок и прикрепите к мантии спереди.

Что-то щелкнуло, затрещало, и Петуния увидела как квадратик скользнул по металлическому желобку для возврата монет. Надпись на нем гласила: «Петуния Дурсль, регистрация». Она прицепила значок к кардигану рядом с брошью. Вновь послышался женский голос:

— Уважаемый посетитель, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать вашу палочку у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце атриума.

Телефонная будка дрогнула, и медленно поползла вниз. Гарри опасливо смотрел, как тротуар за стеклянными стенками поднимался все выше, пока темнота не сомкнулась у них над головами.

— А Гарри не надо? — спросила Петуния у Джейн.

— Не обязательно, — небрежно ответила та.

Их ступни озарила полоска золотистого света. Ка только будка опустилась достаточно, то свет наконец ударил в глаза, заставив их зажмуриться.

— Министерство магии желает вам приятного дня, — сказал женский голос.

Дверь будки открылась, и они вышли в очень длинный зал с темным паркетным полом. На переливчато-синем потолке мелькали золотые символы, делая потолок похожим на огромную доску объявлений. В стенах, обшитых гладкими панелями из темного дерева, было множество каминов с позолотой. Изредка в каминах на левой стене кто-то появлялся. Справа перед каминами никого не было.

Посреди зала они увидели фонтан, тот не работал и вокруг него работали несколько человек, они устанавливали статую человека с прутом или указкой в руке. В дальнем конце атриума виднелись золотые ворота.

— За мной — сказала Джейн и направилась к воротам.

Слева от них за столом, под табличкой с надписью «Охрана», сидела молодая женщина в темно-зеленой мантии. При их приближении она вопросительно на них посмотрела.

— Я сопровождаю посетителя, — пояснила Джейн, показывая на Петунию.

— Сюда, пожалуйста, — сказала дежурная сонным голосом.

Петуния и Гарри подошели к ней ближе, и волшебница, подняв длинный золотой прут, тонкий и гибкий, как автомобильная антенна, провела им по их телам, сверху вниз спереди и сзади.

— Волшебную палочку, пожалуйста — попросила дежурная, протянув ладонь.

Петуния показала пустые руки и сказала что у неё нет палочки.

— На регистрацию после позднего пробуждения — Джейн раздраженно пробурчала.

— А? — указала дежурная на Гарри.

— Племянник — ответила Джейн.

Они миновали ворота и зашли в зал где было множество лифтов. Они прошли к одному из них и когда с лязгом и стуком спустился лифт, золотые решетки разъехались, и Петуния с Гарри вошли в кабину вместе с Джейн.

Лифт начал подниматься на лязгающих цепях. Иногда в него залетали бумажные самолетики. Гарри смотрел на них они летали сами по себе, кружа над их головами. Джейн заметила любопытство Гарри и Петунии решила пояснить:

— Это служебные записки еще недавно использовали сов, но те постоянно гадили так что перешли вот на такой формат.

Скоро лифт остановился и зазвучал тот же прохладный женский голос, что звучал в телефонной будке:

— Уровень второй. Отдел обеспечения магического правопорядка.

Джейн провела их к замшелой двери и там их оставила. На двери была полустертая надпись:

ᚹᚱᛁᛏᚢᚾᚷ ᚦᚨᚱᚨ ᚪᚹᚫᚳᚾᛖᛞᚱᚨ (Вритунг сара авекнедра).

Зайдя внутрь они увидели пожилого волшебника в старой остроконечной шляпе. Казалось будто бы он пришел из легенд о Мерлине.

— На регистрацию? — просипел тот старческим голосом.

Джейн подтвердила и ушла.

— Я Арвенд — представился тот и вопросительно посмотрел на Петунию. Та оглядевшись тоже представилась. Гарри осматривал помещение куда они попали — там было много стеллажей с книгами и свитками. На нескольких столах стояли странные приборы.

Арвенд подошел к одному из столов и взял странный прибор в виде колец постоянно вращающихся вокруг шара в центре.

— Станьте пожалуйста сюда — и он указал на свободное место где на полу был нарисован круг. Петуния неуверенно выполнила просьбу того и он начал вращать кольца в более быстром темпе, делая пасы палочкой. Внезапно кольца остановились и над прибором возникли символы, Арвенд взмахнул палочкой и с ближайшего стола взлетел свиток и направился к нему. Символы вереницей полетели к свитку едва тот подлетел к прибору, они ложились ровными строчками на пергамент.

— Все, можно выйти из круга, — Арвенд махнул рукой и, взяв пергамент в руки, разделил его на три части. Одну он передал Петунии:

— Одна вам, а эти останутся тут.

Петуния взяла пергамент и прочитала:

Имя: Петуния Ле Фей

Сила: Б+

…

— Тут какая-то ошибка, я Петуния Дурсль, — оторвавшись от чтения, сказала она.

— В карточке что? — и Арвенд посмотрел на свой экземпляр. Его глаза полезли на лоб, едва он прочитал имя. — Что… Ле Фей? Но как? — и он вытаращился на Петунию. Она удивленно посмотрела в ответ. Что-то было знакомое в этой фамилии.

— Ле Фей… это же как Моргана Ле Фей из легенд о короле Артуре! — воскликнул Гарри. Он с интересом смотрел на Петунию.

— Да, именно так, — оклемавшись, подтвердил Арвенд. — Видимо, вы из потерянной ветви рода Ле Фей, моего рода. Разрешите представиться полным именем: Арвенд Ле Фей. Правда я очень долго не использовал это имя. После того как ушел из рода. Возможно, я ваш много раз «пра-пра-прадядюшка».

— Вы? — ошеломленно воскликнули Петуния и Гарри. Их голоса слились в один.

— Да, я тоже Ле Фей. Если кровь сильна, то мальчик тоже Ле Фей, надо бы проверить. — С этими словами Арвенд кивнул Гарри, и тот встал в круг. Через несколько минут Гарри держал свой экземпляр:

Имя: Гарри Поттер

Сила: А+

…

Родство: Ле Фей, Певерел, Блэк, Гринграсс, Лонгботтом, Экризидис, Слизерин.

…

— Это… это невероятно, — пробормотал Гарри, глядя на пергамент. — Я связан со всеми этими семьями? Гарри вслух прочитал перечень фамилий. На «Экризидис» Арвенд побледнел и воскликнул:

— Как? — он взял карточку Петунии и начал ее читать.

Петуния тем временем нашла у себя:

Родство: Ле Фей, Лонгботтом, Экризидис, Слизерин.

Она подняла взгляд на Арвенда и спросила:

— Это известная семья?

— Да, не то чтобы известная, — ответил он. — Последний из рода построил Азкабан — тюрьму для волшебников.

В этот момент Петуния подумала, что пора уходить.

— Это все? — спросила она.

— Да, — ответил он.

* * *

Когда они уже покинули его кабинет, он вздохнул. Предстояло еще внести карточку в архивы Министерства. За те 500 лет, что он тут трудится, он почти не сталкивался с родственниками. Пока он работал тут, род угас, и он перестал общаться с родственниками.

* * *

Тем временем в коридоре Петунию и Гарри перехватила Джейн. Она проводила их на выход и исчезла с хлопком, даже не попрощавшись с ними.

Петуния, взяв Гарри за руку, пошла на остановку — ей предстояло ехать в следующее место.

* * *

Когда они вышли из автобуса они увидели что район еще хуже что тот где находиться министерство.

— Вот всегда так. — прокомментировала Петуния поморщившись.

— Что так? — поинтересовался Гарри.

— Волшебники стараются забиться в какую-то дыру: что их правительство, что торговцы, вот теперь учебное заведение. Хогвартс по словам Лили вообще был в Шотландии.

Гарри услышав имя матери оживился и навострил уши.

— А мама еще что то рассказывала? — спросил он.

— Много чего… — буркнула Петуния. — Я позже тебе расскажу. — добавила она мягче.

Когда они пришли к адресу что дали ей авроры, Петуния с Гарри оказались перед невзрачным зданием. На нем была облупившаяся вывеска. На ней кривыми буквами было написано: «Центр Исследования Паранормальных Явлений».

Они зашли и навстречу им вышел молодой парень. Он сразу приступил к делу.

— Держите список книг для покупки. Вот вам методичка, будете приходить по средам на практику. Срок обучения 2 года. — сухо выдал он и отдал Петунии несколько конвертов-папок и толстую книжку.

— Ах да книгу не терять — вернете ее в конце обучения.

— А где купить книги? — спросила Петуния, немного ошарашенная таким приемом.

— В Косом переулке — можете во Флориш и Блотс или у старьевщика.

Петуния сразу спросила как найти косой — место оказалось тоже куда она когда-то ходила с Лили и родителями когда те собирали Лили в Хогвартс.

— А как найти лавки старьевщика? — решила уточнить Петуния.

— Подойдете к банку и слева будет небольшой переулок туда свернете и там много их. Только не перепутайте с Лютным.

И зловеще захихикав он выпроводил их на улицу.

Выйдя она остановилась и посмотрела на список книг. Тот гласил:

* Стандартные заклинания, книга 1 (Миранда Гусоклюй)

* Стандартные заклинания, книга 2 (Миранда Гусоклюй)

* Стандартные заклинания, книга 3 (Миранда Гусоклюй)

* Стандартные заклинания, книга 4 (Миранда Гусоклюй)

* Стандартные заклинания, книга 5 (Миранда Гусоклюй)

* Квинтэссенция заклинаний

* Магические зелья и напитки

* Усовершенствованное зельеварение

* Тайны трасфигурации, том 1

* Тайны трасфигурации, том 2

* Тайны трасфигурации, том 3

* История магии (Батильда Бэгшот)

* Тысяча магических трав и грибов (Филлида Спора)

* Защита от Темных искусств: Основной курс для начинающих

* Создания волшебные и их приручение

* Силлабарий Спеллмана (Розана Аморим)

* Нумерология и грамматика (Патриция Рэкпикет)

Петуния уставилась на внушительный список книг. Шесть томов одних только «Стандартных заклинаний» вызывали у нее легкую панику.

— Ну и ну, — пробормотала Петуния, перечитывая названия. «Квинтэссенция заклинаний», «Тайны трансфигурации» в трех томах… Она бросила взгляд на Гарри, который с любопытством заглядывал ей через плечо.

— Ладно, Гарри, — сказала Петуния, складывая список. — Похоже, нам предстоит небольшое путешествие в Косой переулок. Так вот он еще хуже чем все было до этого.

— А еще он упоминал лавки старьевщиков слева от банка, — уже продолжила Петуния, бормоча себе под нос. — Похоже, придется поискать, где будет дешевле. С таким списком книг я точно разорюсь.

И они направились к автобусной остановке.

Петуния и Гарри вышли из метро и направились к банку. У неё было двести фунтов, но она хотела снять ещё пятьсот — вдруг не найдёт лавки старьёвщиков?

Сомнений не было. Банк — и только потом шопинг. Она всё успеет.

В банке было шумно. У касс стояли очереди, в глубине зала клиенты обсуждали что-то с консультантами.

Петуния встала в очередь, а Гарри начал рассматривать окружающее. Некоторые служащие стучали по клавишам, не отрываясь от экранов.

Он оглянулся на тётю. Она перебирала пальцами ручку сумки. Улыбнулась и коснулась его головы:

— Вот ты и побывал в банке. Как тебе?

Гарри освободился и пожал плечами:

— Ничего особенного. Шумно. Много людей. Похоже на приёмную в больнице, только без запаха лекарств.

— Это не больница, а место, где хранятся деньги, — улыбнулась Петуния. Ей стало немного легче.

* * *

Очередь медленно двигалась, и наконец настала очередь Петунии. Она подошла к окошку, назвала сумму и замерла в ожидании, пока кассир не обработает запрос.

— На вашем счету пусто — внезапно сказала кассир. Слова прозвучали резко, как карканье вороны.

Мир замер. Петуния слышала как бьется ее сердце. Это было подобно грому посреди ясного дня.

— Перепроверьте еще раз — взмолилась она, сжав кулаки.

Кассир лишь покачала головой.

— Нет, ничего нет. Сегодня утром было снято пять тысяч шестьсот пятьдесят три фунта. Ваш муж снял со счета всю сумму.

— Приходил... Вернон? — Петуния всё поняла. Он решил разорвать все связи.

Она отошла от кассы и присела с Гарри на диванчике у входа.

— Что нам делать? — тихо спросила она у Гарри, не ожидая ответа.

Её взгляд скользил по залу, задевая прохожих — те двигались туда-сюда, будто по сценарию. Один старичок брёл к отделу банковских ячеек. Петуния задержала на нём взгляд — и вдруг её осенило.

Она резко наклонилась к сумке и начала рыться в ней, переворачивая всё вверх дном. Мать когда-то оставила ей "на всякий случай" кое-что важное. Ключ и пароль всегда лежали в потайном кармашке. Всегда.

Флэшбэк:

— Но, мама зачем мне это надо, не лучше все сразу Вернону отдать? — спросила Петуния у своей матери. — Он у меня такой умный и заботливый.

— Заботливый? Да. Но заначка на черный день тебе может пригодиться. — и ее мать побросав конверты в банковский ящик, закрыла тот странным ключом.

— Забавный ключ. Где ты его откопала? — поинтересовалась Петуния.

— От твоей бабушки достался. — и ее мама отдала ключ Петунии.

* * *

— Может, позвонить тёте Мардж? — попробовал помочь Гарри. Он заметил на глазах у тёти Петунии слёзы. Он чувствовал, что та — на грани истерики. Его сердце сжалось от беспокойства. Он ещё не видел тётю настолько растерянной, и это вызывало у него тревогу.

Она ушла в себя, продолжая что-то искать в сумке. Минуту спустя она подняла глаза — и Гарри увидел в них только огонь. Он понял: тётя просто так не сдастся. Не эта новая Петуния. Он заметил, что её поведение поменялось — она стала более заботливой и более человечной, что ли.

Петуния, держа витиеватый ключ и небольшую карточку, встала и подошла к ближайшему служащему.

— Мне нужно получить доступ к банковской ячейке. К кому я могу обратиться?

— Я могу вам помочь, — ответил ей молодой человек, что сидел за столом у прохода. На его бейджике было написано «Грэм».

Они прошли в зону банковских ячеек. Петуния, получив контейнер, села с Гарри в небольшом кабинете.

Внутри лежали несколько папок с конвертами и шкатулка из тёмного дерева.

Петуния сразу достала из одного из конвертов тонкую пачку облигаций. Они были пожелтевшими от времени. Она начала их пересчитывать.

— Что это? — удивлённо спросил Гарри, бросив взгляд на шкатулку.

Она сразу привлекла его внимание — поверхность шкатулки была покрыта странными символами. Гарри прищурился. Ему показалось, что они... шевелятся.

Он дёрнул Петунию за рукав:

— Тётя, вы это видели?

Петуния посмотрела на шкатулку. Символы ползли по дереву — серебристые, они словно змейки перемещались по краям шкатулки. Она нахмурилась и медленно протянула руку.

Но едва она коснулась шкатулки, как та дёрнулась и... цапнула её.

— Ай! — вскрикнула она и отдёрнула руку.

Она сразу начала баюкать пальцы, но боль быстро прошла. Петуния взглянула на руку — ни крови, ни царапины. Кожа была совершенно целой.

А шкатулка медленно открылась сама собой, бесшумно отбросив крышку на стол. Внутри лежали ветхая книга и небольшой пенал из чёрной кожи.

Воздух в комнате вдруг стал гуще и тяжелее. Гарри почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Что... это? — прошептал он.

Петуния, молча, достала из шкатулки книгу. Обложка была из тёмной кожи и не открывалась. Она заметила, что та заперта незаметными тесьмами, что вели к центру обложки. Внезапно её взгляд упал на ключ. Она взяла его и поднесла к книге. В середине появилось отверстие под ключ — кожа будто бы расплылась по центру.

Вставив ключ, она смогла открыть книгу. Это был дневник. Петуния прочла запись на первой странице:

Записи Фионы Ле Фей

Здравствуй, мой потомок.

Если ты читаешь эти строки — значит, в тебе проснулась магия.

Чтобы прочитать дальше, коснись палочкой и капни каплю крови на обложку.

Петуния перевернула страницу, но дальше листы были пустыми.

Гарри, который тоже читал эти строки, взглянул на тётю Петунию. Он подумал и сказал:

— Значит, нам нужна волшебная палочка? Тётя Петуния, а тот помощник с курсов не написал, где её купить?

Она на это только мотнула головой. Она пыталась вспомнить тот разговор, и никто ей не говорил про палочку.

— Тогда первым делом купим палочку, — сказала она.

Петуния взглянула в шкатулку — там ещё лежал пенал. «Возможно, это то, что нужно», — подумала она. Она взяла его и раскрыла... и тут же быстро его закрыла.

— Что там? — с любопытством спросил Гарри. Он было хотел взять пенал из рук тёти, но Петуния быстро убрала тот в сумку.

— Там взрослая вещь. Она только для девушек, — кратко и рублено ответила Петуния. На её лице появился румянец, и немного дрожали руки.

«Что за бред — положить такое? Прабабка или кто ещё эта Фиона совсем сдурела!» — яростно пронеслось у неё в голове.

Гарри с интересом скосил глаза на сумку, размышляя, что за «взрослая вещь» так смутила тётю Петунию. Позже, когда они будут дома, он обязательно глянет, что там. Ведь даже ту странную связку листов бумаги с какой-то повестью, что он нашёл по дороге домой, тётя Петуния спрятала от него. А ему было интересно — что там дальше у его тёзки из той повести?

Петуния положила дневник в сумку, взяла конверт с облигациями. Всё остальное она снова заперла в банковской ячейке и вернула контейнер на хранение.

Они вернулись в зал.

Там, выждав свою очередь, они подошли к окошку кассы.

— Я хочу открыть счёт на своё имя. И положить туда деньги от продажи этих бумаг, — Петуния показала облигации кассиру.

Та, посмотрев на них, изменилась в лице.

— К сожалению, я могу только открыть счёт. Ценными бумагами занимается исключительно менеджер или его помощники.

Кассир объяснила, к кому обратиться. Петуния, оставив Гарри на диванчике, направилась к указанному сотруднику.

— Я хочу продать эти бумаги...

* * *

Выйдя из банка, Петуния, держа Гарри за руку, медленно брела к автобусной остановке.

«Почему мама не рассказала, что оставила такое мне и Лили?» — размышляла она.

На её новом, личном счёте теперь было полмиллиона фунтов — что изрядно подняло ей настроение. Она вспомнила про сына:

«Вернону не удастся отобрать Дадли».

Она также обналичила несколько тысяч фунтов на расходы в Косом переулке.

Они сели на автобус и отправились на улицу, где, как она помнила, был тот паб, куда их водила Лили. Она подумала, что будущее начало вырисовываться.

Их ждал «Дырявый Котёл»...

Петуния шла по многолюдной улице, держа Гарри за руку с трудом пробираясь мимо человеческой реки.

Наконец они дошли до места назначения.

— Пришли, — выдохнула Петуния, остановившись. — «Дырявый котел». Несколько раз я ходила сюда с родителями и сестрой, когда она поступала в Хогв... — Петуния осеклась — на нее кто-то цыкнул.

Это был облезлый мужичок. Он что-то бормоча себе под нос, протиснулся мимо них и зашел в бар.

Бар представлял из себя небольшое здание затерянное между соседними домами. Гарри подумал что если бы тетя Петуния не показала на него то он бы не заметил его. Люди снующие по улице на бар не смотрели. У Гарри даже возникло странное чувство, что только им с тетей видно его.

— Только мы его видим? — уточнил он свое предположение.

— Да, твоя мама мне что-то такое говорила. Я поэтому на... А ладно неважно. Давай уже зайдем.

Они зашли внутрь. Гарри почувствовал смесь запахов — он не мог точно сказать чего именно но дымом пахло точно. За столами сидело несколько человек в плащах или мантиях.

Петуния прошла к барной стойке, за которой хозяйствовал старый и лысый бармен. Гарри следовал за ней. "Словно сморщенный грецкий орех" — подумал он, бросив на лысую голову бармена.

— Здравствуйте — поздоровалась Петуния.

— Добрый день. Том — представился ей бармен.

— Петуния. Приятно познакомиться. — вежливо ответила Петуния. — Нам нужно в Косой переулок. Откроете проход? У меня временно нет палочки.

Гарри покосился на Петунию недоумевая "временно?" — у тети Петунии отродясь подобных вещей не водилось.

— Да, без проблем. Пройдемте. — ответил он.

Том провел их через двери в стороне от двери через которую они вошли. Они вышли на грязный внутренний дворик. Том достал палочку и коснулся ей кирпичной стены.

Кирпич, до которого он дотронулся, задергался, в середине у него появилось небольшое отверстие, которое быстро увеличивалось. Миг спустя и перед ними была огромная арка, за которой начиналась мощенная булыжником косая, виляющая из стороны в сторону улица.

— Добро пожаловать в Косой переулок, — произнес, махнув рукой, Том. — Удачи тебе, хмурая маленькая Эванс.

Том повернулся и ушел в бар.

Петуния взяв Гарри за руку повела его дальше. Стена за ними сомкнулась превратившись в сплошную стену.

Гарри огляделся по сторонам. Рядом с ними был колоритный магазин, там были котлы выставленные прямо на улице на небольших стеллажах. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — так было написано на табличке над ними.

— Кхмм, как странно у Лили были немного другие — не удержалась от комментария Петуния, глянув на товар.

Гарри пожалел, что у него нет глаза на затылке. Пока они пробирались мимо волшебников и колдуний по улице, он вертел головой, разглядывая все: магазины, товары на прилавках, делающих покупки людей. Правда из одного магазина доносились весьма странные запахи. Присмотревшись Гарри подумал что это аптека — судя по вывеске.

Из мрачного магазина доносилось тихое уханье. «Торговый центр «Совы». Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы» — прочитал Гарри.

В другой витрине же были метлы, Петуния остановилась.

— Вот он атрибут что нам нужен. — шутливо она обратилась к Гарри.

— Наверное, — Гарри кивнул, рассматривая метлу выставленную на витрине в центре. «Нимбус-2000» — так было написано на табличке рядом и на деревке метлы. Гарри прочитал что способна развивать до 120 миль в час.

Они прошли мимо лавок и магазинов с мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри и Петуния никогда не видели.

— Так вот он какой Гринготтс — молвила Петуния.

Они находились перед белоснежным зданием, царившим над маленькими магазинчиками.

У блестящих бронзовых дверей стоял странный и уродливый карлик.

— Это "гоблин". Лили мне рассказывала про них. — пояснила Петуния для Гарри — Когда я была здесь мы всегда только в магазины заходили. А потом я и не ходила с ней и родителями. — вздохнула она.

Они поднялись по белым каменным ступеням. Гоблин был на голову ниже Гарри. У него было смуглое хитрое лицо, острая бородка и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда они входили внутрь. Теперь они стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки:

Входи, незнакомец, но заруби себе на носу,

Что ждет за алчности грех,

Кто не любит работать, но любит брать,

Заплатят сполна, когда придет их черед.

Ищешь чужое в наших сокровищницах, под землей?

Вор, пеняй на себя, не только сокровище ждет тебя там.

Два гоблина с поклонами встретили их, когда они прошли внутрь и оказались в огромном мраморном холле.

На высоких стульях за длинной стойкой сидело множество гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем можно было охватить взглядом, — гоблины впускали и выпускали через них посетителей. Петуния и Гарри подошли к стойке.

— Добрый день. Не подскажете ... — обратилась она к свободному гоблину. Внутри ее немного передергивало. Сперва гоблина можно было принять за уродливого карлика. Но чем дольше она смотрела на них там она понимала что это "чужие".

— Обмен можно сделать у меня — перебил ее Гоблин

— Тогда я хочу обменять не две тысячи фунтов. — она достала из сумочки конверт и положила на стол к гоблину. Тот взял его и даже не проверив, положил к себе в ящик. Нагнувшись за стойку, он достал пузатый мешочек, звякнувший монетами едва он коснулся стола.

— Это будет 420 галеонов и 15 сиклей. Все тут — гоблин кивнул на мешочек.

Гарри стало интересно.

— Сэр можно задать вопрос.

— Задавайте пожалуйста — с вас 1 сикль. — ехидно улыбнулся гоблин. Или оскалился, как показалось Петунии. Но ей тоже было интересно.

Гарри бросил взгляд на Петунию. Та кивнула. Гарри повернулся к гоблину.

— А как вы поняли что мы что-то меняем и почему у вас сразу была нужная сумма?

— Первое — дедукция мой юный "друг". А второе наша особая гоблинская магиия. С вас 1 сикль, хотя следовало бы взять два . — ответил гоблин.

Петуния развязала мешочек и достала оттуда серебряную монету. Она было собиралась отдать ее но тут ее осенило. Мешочек-то тяжелый. На вес он был килограмма три-четыре — Петуния взяла его было в руки, но сразу положила.

— Мы это не утащим. У вас есть что-то вроде чековой книжки? — она спросила у гоблина.

Тот вздохнув, выдал ей небольшую брошюру с перечнем услуг банка. То была небольшая книга с причудливыми узорами на обложке.

Петуния пролистала несколько страниц, обратила внимание на несколько услуг. Прочитав все внимательнее, что заняло у нее несколько минут, она спросила:

— Что такое сквозной кошелек?

— О это наша особая услуга — ответил гоблин. — Позволяет связать хранилище с кошельком. При исчерпании монет в кошелек перемещаются новые из хранилища.

— А тогда отрывная книжка — это как чековая книжка?

— И да и нет — в чековой листы заканчиваются, в нашей нет. На них просто будет по нулю галеонов. Вы сможете их использовать для магических договоров. В обоих случаях нужно открывать счет у нас. Будете открывать счет? Счет стоит 10 галеонов в год. Начального уровня правда, до двух тысяч галеонов.

Петуния остановилась на мгновение и решилась.

— Да буду. Оформите счет и кошелек? — она помнила что Лили в детстве использовала только монеты. Почему-то ее интуиция говорила что они лучше.

— Мудрое решение. Не каждый магл или сквиб додумывается. — с этими словами гоблин положив перед ними бланк договора, забрал мешочек с монетами. Петуния просмотрела договор и ничего не нашла, потянулась за ручкой в своей сумке. Но гоблин остановил ее поставив перед ней перо.

— Перо? — Гарри удивился этому — хотя он и видел что волшебный мир необычен.

— Да. Это особое. Контракты закрепляет оно. — странно и скороговоркой пророкотал гоблин. — Позвольте же мне представится вам. Грокк. Я теперь ваш менеджер. Потомственные волшебники еще называют нас "поверенными". Но это в корне неверно. — фырканьем закончил он.

Петуния подписала бланк и Грокк выдал ей кошель.

— В кошельке помещается двадцать монет, чего хватает на большинство трат. Пополняется он раз в час. Желаете увеличить количество?

— Да, до двухсот можно? — попросила Петуния, оценив траты на сегодня.

Грокк коснулся кошелька ногтем и отдал его Петунии.

На этой ноте они покинули банк.

Выйдя из банка, Петуния вздохнула с облегчением. Общение с карликами — или, как их здесь называли, гоблинами — слегка вымотало её. «Зато теперь у меня есть счёт в волшебном банке. Надо будет узнать, можно ли обменивать фунты без ограничений».

— Гарри, как думаешь, пойдём сразу за палочкой? — спросила она.

— Тётя Петуния, я даже не знаю... Это же ваша палочка будет, — грустно отозвался он.

На мгновение между ними повисло молчание. Петуния оглянулась. Справа тянулась узкая, мрачная улочка, и от одного взгляда на её обитателей её передёрнуло.

«Нет, туда точно не стоит соваться».

Но взгляд зацепился за другую вывеску — «Всё-всё от Андрэ». Тёмно-фиолетовая, с золотой надписью, выведенной витиеватыми закорючками. Под ней висела табличка: «Сегодня новые поступления — всё по доступным ценам».

«Вот оно! То самое место, о котором рассказывал мужчина на курсах», — вспомнила Петуния.

— Зайдём в эту лавку, — сказала Петуния, указывая на вывеску. Гарри кивнул, и они вошли.

Их встретил запах старой бумаги и лёгкой пыли. Повсюду высились стопки книг — одни потрёпанные, другие поновее. В углу громоздились мантии и шляпы, сбоку — груды странной утвари: медные приборы, астролябии, миниатюрные глобусы.

Гарри заметил в дальнем углу зеркало. Овальное, почти в человеческий рост, в потемневшей серебряной раме. Оно казалось не просто предметом — словно ждало кого-то. Или уже кого-то слушало.

Но прежде чем он успел подойти ближе, Петуния позвала его к прилавку. Она разговаривала с пожилым продавцом в шапочке, надетой набекрень.

— ...Мне нужны все книги из этого списка, — объясняла она.

Продавец кивал и делал пассы палочкой — книги вылетали из стопок и плавно ложились на прилавок одна за другой.

— Вам повезло, — прокомментировал он. — Всё есть, кроме учебника по нумерологии. Его редко выбирают в Хогвартсе, — добавил он с улыбкой.

— Это не беда. А где его можно найти? — спросила Петуния, разглядывая собравшуюся стопку.

— У «Флориш и Блоттс» точно должны быть, — заверил он. — Вы ведь из поздних?

Петуния кивнула:

— Именно так.

— Тогда вам пригодится кое-что ещё. Лучше покупать новое — особенно котлы и инструменты для зельеварения.

Она развернула список с курсов:

— Но здесь про это ничего нет. Вы уверены, что они нужны?

— Эти остолопы из школы Аберс вечно забывают включить весь перечень, — проворчал он.

— Что такое школа «Аберс»? — уточнила она.

— Старое название курсов для поздно пробуждённых. Я сам там учился. Магическое ядро у меня раскрылось только в двадцать, — усмехнулся он.

— А много таких, как тётя? — подал голос Гарри.

— Немало. За год бывает человек пять-десять. Но случай вашей тёти... весьма необычный, — сказал продавец, понижая голос и наклоняясь ближе. Потом перевёл взгляд на Гарри: — А мальчику ничего не покупаете? На вид ему лет одиннадцать. Случаем не в Хогвартс собирается?

Петуния замерла, внезапно осознав, что совсем забыла о племяннике. А ведь обещала себе не повторять старых ошибок...

— О, конечно! Хочу взять и ему всё необходимое.

— Можете купить у меня всё что нужно для Хогвартса. Только пособия по защите от тёмных искусств меняются каждый год. До получения писем трудно сказать, что будет в этом году. Могу предложить сборник, который был в ходу сорок лет назад?

— Давайте, — кивнула Петуния.

Продавец взмахнул палочкой, и рядом со стопкой её книг выросла ещё одна — для Гарри, в два раза больше. Петуния с тревогой спросила:

— Зачем так много?

— Это всё, что нужно для Хогвартса — и ещё пара дополнительных, как я когда-то для сына брал. Не переживайте, недорогие.

— Но как мы это унесём? У вас, надеюсь, есть какое-нибудь уменьшающее заклинание?

— Конечно, — улыбнулся он. — Простите, забываю, что вы новички.

— И сколько всё это стоит?

— Сорок шесть галлеонов.

Петуния расплатилась, достав нужную сумму из нового кошелька. Когда она обернулась, Гарри уже стоял у того самого зеркала.

— О, вижу, вам приглянулось зеркало? Сто галлеонов — и оно ваше, — улыбнулся продавец, упаковывая покупки.

— Нет, просто оно странное... будто шепчет что-то, — протянул Гарри и отошёл.

— Уверяю вас, оно совершенно обычное. Ни чар, ни проклятий.

Продавец взмахнул палочкой, и книги уменьшились до размеров небольших коробочек, аккуратно завёрнутых в пергамент.

— Не подскажете, что ещё нужно для Хогвартса? — спросила Петуния.

Продавец быстро написал на пергаменте краткий список:

— Три-четыре простые рабочие мантии (чёрные).

— Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) для дневного ношения.

— Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного материала).

— Один зимний плащ (чёрный, с серебряными застёжками).

— Один котёл (оловянный, стандартный размер №2 и №3).

— Один комплект хрустальных флаконов.

— Один телескоп.

— Одни медные весы.

— Ещё бы взять тёплой одежды. И расходники: пергамент, перья, чернила, — добавил он.

Когда она уже собиралась уходить, продавец хлопнул себя по лбу:

— Вот ещё! Студенты могут привезти сову, кошку или жабу.

Они попрощались, и Петуния с Гарри вышли из лавки. Снаружи солнце клонилось к закату, и Петуния ускорила шаг.

— Идём к выходу и по пути покупаем всё по списку — тебе и мне.

Она взяла племянника за руку, и они отправились за покупками.

* * *

Они зашли в магазин мантий «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни». Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей в розовато-лиловых одеждах.

— Едем учиться в Хогвартс? — спросила она, не дав им и слова сказать.

— Да, — кратко ответил Гарри.

Мадам Малкин поставила его на высокую скамеечку, и принялась снимать мерки. Мерная лента сама сновала вокруг него, изредка щекоча. Из задней комнаты вышла ещё одна волшебница с заготовками мантий и начала их примерять. Тем временем Петуния разговорилась с Мадам Малкин.

— У вас красивая мантия, — заметила Малкин, разглядывая вышивку на длинном кардигане Петунии.

— О, что вы, это просто кардиган, — ответила Петуния.

— Странно, похоже на работу мистера Твилинга. Он, правда, недавно почил, — с сомнением произнесла Малкин. — Можете зайти в их ателье на Светлой аллее.

В этот момент вторая волшебница позвала Малкин, сообщив, что закончила. Мантии аккуратно упаковали. Петуния расплатилась, и они с Гарри покинули магазин.

— Гарри, я хочу заглянуть на эту Светлую аллею. Давай поищем её, — предложила Петуния.

Немного поплутав, они вышли на Светлый переулок. Петунии хотелось узнать про свой кардиган. То, что она не помнила, откуда он и когда его купила, её беспокоило. Улица напоминала бутики пятидесятых: нарядные магазины с большими витринами, у некоторых даже с балконами. Были здесь и рестораны — весьма фешенебельные на вид. Раньше Петуния подумала бы, что это типичная улица для состоятельных людей.

Гарри дёрнул её за рукав:

— Тётя, смотрите! — он указал на магазин-бутик. На вывеске серебром было выведено: «Твилинг и Тафт».

Они зашли внутрь. У прилавка стояла молодая продавщица — девушка лет двадцати с тёмными волосами, собранными в аккуратный пучок. Она подняла глаза, поправила очки и прищурилась с интересом.

— Простите... — сказала она, пристально глядя на кардиган Петунии. — У вас очень необычная вышивка. Это... руны, кажется. Но не совсем традиционные... Вы знаете, что они активные?

— Что? — Петуния удивлённо посмотрела на свой кардиган. — Активные?

— Да. В аурном зрении вы будто ёлка, — усмехнулась девушка, но без насмешки, скорее с восхищением.

— Артефактные очки, — пояснила она и продолжила разглядывать одежду. — Это что-то древнее. Очень тонкая работа. Похожий стиль был у мастера Твилинга, но это... даже сложнее.

Петуния слегка побледнела и опустила глаза. Внезапно из памяти всплыли давно забытые воспоминания. Этот кардиган... Лили подарила его на один из редких тёплых рождественских вечеров, когда они ещё не ссорились. Лили тогда сказала, что это особенная вещь — «для защиты».

Петуния никогда не придавала этим словам значения. До сегодняшнего дня. Она даже забыла об этом.

— Простая вещь из прошлого, — тихо сказала она.

— Итак, что вы хотели? — деловито спросила продавщица. — Я, кстати, Элла Саммер.

— Несколько мантий для Гарри.

— Для Хогвартса? Есть несколько вариантов, — девушка провела их к манекенам. — Это модели. Выберите и примерьте.

Гарри приглянулась чёрная как ночь мантия с серебряными орнаментами по краям. Едва он её надел, вставки приняли пурпурный цвет.

— Меняет цвет любой части по желанию владельца, — пояснила Элла удивлённому Гарри. — Берёте?

— Берём, — сказала Петуния, видя восторг племянника.

— Сто галлеонов аванс и столько же после завершения, — деловито сообщила Элла. — Изготовление займёт пару дней. Мы вышлем сову, как только всё будет готово.

— Да, пожалуйста, — ответила Петуния, чуть помедлив. Цена была высокой, но в глазах Гарри светилось такое неподдельное восхищение, что она не могла отказать.

— Отлично, — кивнула Элла. — А теперь давайте снимем точные параметры.

Она взмахнула палочкой: рядом завис пергамент, и перо само начало записывать. Мантия на Гарри мягко шевельнулась, будто подстраиваясь под его движения.

— Разрешите? — спросила Элла, направляя палочку на Гарри.

Он кивнул.

— Verilux Aeterna! — чётко произнесла она.

Вокруг Гарри на миг вспыхнуло едва заметное сияние. Перо на пергаменте заскрипело с удвоенной скоростью, вписывая сложные диаграммы и символы.

— Это... что было? — спросил Гарри, переминаясь с ноги на ногу.

— Заклинание для снятия аурных параметров, — спокойно пояснила Элла. — Мы используем его, чтобы вышивка была совместима с владельцем.

Петуния удивлённо вскинула брови.

— Это поэтому так дорого? — спросила она.

— И поэтому тоже, — усмехнулась Элла. — Но главное — результат.

Элла взмахнула палочкой, и мантия снялась с Гарри, вернувшись на манекен.

— Тётя... спасибо, — сказал он, впервые за день по-настоящему тепло.

Закончив дела в «Твилинг и Тафт», они отправились в книжный.

* * *

Зайдя в «Флориш и Блоттс», Петуния почувствовала запах новых книг — приятный и вездесущий. Полки от пола до потолка были заставлены книгами: гигантские фолианты в кожаных переплётах, каждый весом с булыжник; крошечные книжицы размером с почтовую марку; тома в шёлковых обложках; свитки, испещрённые непонятными символами, и даже книги с пустыми страницами. Такие книги не оставили бы равнодушным даже Дадли, который ничего не читал.

Гарри остановился у уголка для поступающих в Хогвартс, а Петуния обратилась к продавцу.

— Извините, у вас есть учебник по нумерологии?

— О, как раз привезли новую партию. Сейчас принесу, — ответил он и ушёл в подсобку.

Петуния подошла к Гарри, который рассматривал книги, сидя за столом в углу.

— Что-то ещё хочешь? — спросила она.

— Вот, — он кивнул на стопку книг: — «История Хогвартса», «Развитие и упадок тёмных искусств», «Величайшие события волшебного мира в двадцатом веке» и «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас», — словно стишок, продекламировал он. — Ещё вот, смотри, что нашёл.

Он закрыл книгу и показал её тёте. На обложке был темноволосый мальчик со шрамом-молнией на лбу. Название гласило: «Гарри Поттер против Хаг».

— У главного героя имя — как у меня. Представляешь, тётя Петуния? — со смехом продолжил он. — И таких много.

Гарри махнул на полку, где стояло ещё несколько подобных книг. Петуния взяла одну из них.

* * *

Посвящено сыну Джеймса и Лили Поттер, что победил Тёмного Лорда «Волдеморта» в Годриковой Впадине в 1981 году в ночь на Хэллоуин.

Это было написано на обороте книги. А ниже, мелким шрифтом:

Часть средств от продажи данной книги мы отправляем на благотворительный счёт для мистера Поттера.

— Это не просто твой тёзка, — прокомментировала Петуния. — Это прямо ты. Только шрама у тебя уже нет. Надо будет узнать, что это за счёт такой.

Петуния положила книгу на стол, достала блокнот и записала реквизиты издательства.

— Бери, что выбрал, и пойдём уже, — сказала она, увидев, что продавец принёс её книгу.

Снова попросив уменьшить книги, она расплатилась, и они направились к выходу.

* * *

На выходе Гарри, спеша за тётей, столкнулся с кем-то, и они кубарем покатились по улице. Он почувствовал что-то мягкое и пушистое на своём лице. Девочка подняла голову, и её волосы защекотали Гарри по щекам. В тот же миг он понял, что она лежит на нём. Пульс участился, щёки покраснели. Он помог девочке подняться и наконец разглядел её: лет одиннадцать, пышная грива каштановых волос, большие передние зубы, живой взгляд. Одета она была в джинсы и светлую кофточку.

— Гермиона, с тобой всё в порядке? — спросил мужчина, стоявший рядом с двумя женщинами. Одна из них, в зелёной шотландке, переводила взгляд с Петунии на Гарри и обратно. Словно человек после сна, она покачала головой и, разглядев лоб Гарри, пробормотала:

— Да, точно показалось...

— Прости меня, — сказал Гарри, глядя в глаза девочки.

— Да ничего, я сама виновата. Ты прости, — ответила она, тоже глядя ему в глаза. На миг им обоим показалось, что время замерло.

— Гермиона, пошли, — позвали её родители. Она повернулась, помахала Гарри на прощание и зашла в магазин.

— Нам тоже надо идти, — сказала Петуния. — Что, понравилась девочка?

— Да нет... Просто... — смущённо замялся Гарри.

«Точь-в-точь как в той книге, с которой всё началось», — промелькнуло у него в голове.

* * *

Петунии не понравились несколько магазинов, где продавали палочки. В одном семейная пара отнеслась к ним пренебрежительно, и они ушли. Наконец они остановились перед небольшим обшарпанным зданием. Вывеску «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382 года до нашей эры» едва можно было разглядеть — позолота почти облупилась. В витрине на выцветшей подушке покоилась одинокая волшебная палочка.

Когда они вошли, зазвенел колокольчик. Где-то в глубине магазина раздалась мелодичная трель. Тысячи узких коробочек высились на полках от пола до потолка. Атмосфера веяла волшебством, как и от того зеркала в лавке старьёвщика. Гарри ощутил неясный шёпот вокруг.

— Добрый день, — послышался тихий голос сзади.

Гарри подпрыгнул от неожиданности. Петуния ойкнула и сердито посмотрела на человека, который их напугал. Перед ними стоял старик с большими бесцветными глазами, от которых исходило странное свечение.

Они поздоровались.

— Нам нужны волшебные палочки, — продолжила Петуния.

— Вы пришли по адресу, — Олливандер достал из кармана длинную линейку с серебряными делениями. — Какой рукой вы держите палочку? — обратился он к Гарри.

— Я правша, если вы об этом, — ответил тот.

— Вытяните руку. Вот так.

Старик измерил правую руку Гарри и зачем-то окружность головы.

— Внутри каждой палочки — мощная магическая субстанция, — пояснял он, проводя измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо феникса или сердце дракона. Каждая палочка «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух одинаковых единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы не достигнете хороших результатов с чужой палочкой. Никогда.

Линейка сама продолжила измерять Гарри, порхая вокруг, а Олливандер отошёл к полкам, отбирая коробочки.

— Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Попробуем вот эту. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите и взмахните.

Гарри взял палочку правой рукой и, чувствуя себя неловко, слегка помахал ею, но Олливандер тут же выхватил её.

— Эта не подходит. Возьмём следующую. Клён и перо феникса. Семь дюймов. Очень хлёсткая. Пробуйте.

Гарри попробовал, но едва поднял палочку, как она оказалась в руках Олливандера.

— Нет, нет, давайте вот эту — эбен и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень пружинистая. Давайте, попробуйте.

Гарри пробовал одну палочку за другой. Он не понимал, чего ждёт Олливандер. Гора опробованных палочек на стуле росла, но старика это не утомляло — наоборот, он выглядел всё счастливее.

— А вы необычный клиент, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь есть то, что вам нужно... А кстати... действительно, почему бы и нет? Сочетание необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая, прекрасная палочка.

Гарри взял палочку. Пальцы слегка потеплели. Он поднял её над головой, со свистом опустил, и из кончика вырвались тусклые красные и золотые искры.

— О, браво! Да, это то, что надо, просто прекрасно. Так, так, так... очень любопытно... — Олливандер положил палочку в коробку и начал упаковывать её, тихо говоря: — Любопытно... очень любопытно...

— Извините, — спросил Гарри, — что именно кажется вам любопытным?

Олливандер уставился на него выцветшими глазами.

— Я помню каждую проданную палочку. Все до единой. Внутри вашей — перо феникса, я сказал. Обычно феникс отдаёт одно перо, но в этом случае — два. Поэтому любопытно, что эта палочка выбрала вас, потому что её сестра, с другим пером того же феникса... досталась особенному человеку.

Гарри недоумённо посмотрел на него.

— Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. Палочка выбирает волшебника, а не наоборот. Думаю, мы должны ждать от вас больших свершений. Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть творил великие дела — ужасные, но великие.

— Нет, — резко сказал Гарри. — Я не хочу ничего... опасного. Не как у... ну, вы понимаете.

Олливандер замер, его глаза блеснули.

— Вы имеете в виду... Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть? — тихо спросил он. — Интересно. Хорошо, я уважаю ваш выбор. Давайте попробуем нечто иное.

Он порылся на полках, бормоча, и достал длинную коробочку, покрытую потёртым бархатом.

— Бузина и... хм, весьма необычная сердцевина. Волос, но чей — признаться, не знаю. Никогда не встречал подобного. Десять с половиной дюймов, гибкая, но с характером. Досталась от отца. Никак не находила хозяина. Но если не подойдёт, поищем ещё.

Гарри взял палочку, и пальцы ощутили тепло. Даже жар. Из кончика вырвался поток яркого света, осветивший помещение. По магазину прокатился лёгкий гул, будто само мироздание одобрило выбор.

— Ох, — выдохнул Олливандер. — Это... поразительно. Бузина — редкий материал, а эта сердцевина... загадка даже для меня. Поздравляю, мистер?..

— Поттер, Гарри Поттер, — спародировал фильм мальчик.

На миг показалось, что Олливандера хватил удар — так ошеломлённо он выглядел.

Гарри улыбнулся, крепко сжимая палочку. Она казалась продолжением его руки — лёгкая и изящная.

— Вот оно что... Тогда понятно. Но... как же ваш шрам?

— "Магловская" медицина творит чудеса, — пояснила Петуния.

— Теперь вы, — сказал Олливандер, повернувшись к ней.

Петуния шагнула вперёд, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Что за палочка у вас была раньше? Я смогу подобрать быстрее, мисс?..

— Дурсль, Петуния Дурсль, — ответила она.

Олливандер принялся снимать мерки, затем стал предлагать палочки. Первая — орех и шерсть единорога — дала лишь слабую искру. Вторая не отреагировала вовсе, и палочки сменяли друг друга. Петуния начала терять терпение, когда Олливандер достал палочку из тиса.

— Попробуйте эту, — сказал он с лёгкой улыбкой. — Тис и перо феникса, тринадцать с половиной дюймов. Очень... значимая палочка.

Гарри напрягся, но Петуния, не заметив его реакции, взяла палочку. Она взмахнула — ничего не произошло.

— Гм... Пожалуй, у меня есть ещё кое-что. Одну минуту.

Олливандер исчез в глубине магазина. Раздался скрип — он спустился в подвал. Петуния и Гарри переглянулись. Через несколько минут он вернулся, держа нечто, похожее на корягу, а не на палочку. Узловатая, светлая, с грубой поверхностью, но от неё веяло чем-то поистине волшебным.

— Это что, шутка? — нахмурилась Петуния.

— Вовсе нет, — серьёзно ответил Олливандер. — Эта палочка... она уникальна. Мой прапрадед нашёл её много веков назад в лесах Уэльса. Она не для всех, но... попробуйте.

Петуния с сомнением взяла корягу. Едва пальцы коснулись древесины, она задрожала и начала удлиняться, превращаясь в изящный посох средней длины с тонкими узорами. На вершине он заворачивался в кольцо, в центре которого парил изумруд.

Петуния легко повела посох, и из навершия вырвался поток света, подобный звёздной пыли, озаривший магазин. Полки слегка задрожали, а Гарри восхищённо ахнул.

— Невероятно, — прошептал Олливандер. — Этот посох ждал кого-то вроде вас. Позднее пробуждение, но такая сила... Он связан с водой и древней магией. Возможно, в вас есть что-то от старых времён, мисс Дурсль.

Петуния смотрела на посох, не веря глазам. Он был невесомым и лежал в руке так естественно, будто всегда был её частью. «Как же я буду с ним ходить?» — подумала она, но, словно в ответ, посох уменьшился, снова став невзрачной корягой.

— Сколько?

— За обе — пятнадцать галлеонов, — ответил Олливандер.

Петуния расплатилась, и они с Гарри покинули магазин. Косой переулок всё ещё бурлил. Петуния чувствовала себя иначе — словно что-то в ней окончательно изменилось.

— Гарри, — сказала она, глядя на племянника. — Тот продавец говорил, что можно взять животное. Сову, кошку или жабу. У твоей мамы... у Лили был кот. Что тебе больше нравится?

Гарри задумался, разглядывая прохожих.

— Жабу точно нет, — усмехнулся он. — Сова... не знаю. Они вроде только письма носят. А вот кот...

Петуния невольно улыбнулась.

— Хорошо, кот так кот. Пойдём в «Волшебный зверинец».

И они направились к магазину неподалёку.

* * *

Было далеко за полдень, когда они вышли из «Дырявого котла». На улице по-прежнему сновали спешащие люди.

— Тебе понравилось? — спросила Петуния.

— Конечно, это был лучший день в моей жизни, — весело ответил Гарри. — Спасибо за всё. Вы очень изменились за эти дни.

— С меня будто пелена спала. Я почти всю жизнь ненавидела магию — она ведь забрала мою сестру. А ведь когда-то я писала директору... Эх. Пойдём на остановку, нам ещё на метро добираться, — она кивнула в сторону.

— Может, поймать такси? — подсказал Гарри, держа переноску с рыжим котом.

— Точно, что-то я не подумала. Хоть и дороже, но быстрее.

Гарри сидел на кровати, по-турецки, и водил пальцем по страницам учебника. «Заклинания. Первый курс». Иллюстрации были подвижными — рисунки показывали, как держать палочку, двигать кистью.

Небольшая комната была светлой и уютной, с окном на палисадник. На полке — книги, купленные в Косом переулке, некоторые старые, с потрёпанными корешками, а некоторые в приличном состоянии — хоть и подержанные. Тут же стоял пенал с перьями, чернильница, аккуратно сложенные пергаменты.

И зеркало. Гарри не сразу поверил, что тётя действительно согласится на его уговоры — но в конце концов они вновь отправились в лавку Андрэ, и теперь зеркало занимало почётное место рядом со шкафом. В тонкой серебряной раме, оно отражало комнату в мягких, тёплых тонах, добавляя уюта.

Гарри поднял голову, поймал своё отражение. Оно улыбнулось ему в ответ.

Он вернулся к учебнику. Пора было попробовать кое-что на практике. Он закрыл глаза и представил «Люмос», стал выписывать рукой нужные движения.

Когда жест стал почти привычным, он открыл глаза, крепче сжал палочку и, повторяя движение, произнёс вслух:

— Люмос!

На конце палочки загорелся яркий огонёк.

Снизу донёсся голос тёти Петунии:

— Гарри! Завтрак готов!

— Нокс!

Огонёк послушно погас. Гарри аккуратно отложил палочку и захлопнул книгу. Улыбаясь сам себе, он поспешил вниз по лестнице. На кухне пахло гренками и вареньем. На улице лучилось солнце, знаменуя новый день. Несмотря на лето, было слегка прохладно. Легкий ветерок дул в открытое окно.

Петуния стояла у плиты, в простом домашнем платье. Волосы были небрежно заколоты, она забыла о них, заботясь о чём-то гораздо более важном.

Тени под глазами делали её слегка похожей на панду. Но она казалась тоньше, будто за последние недели потеряла что-то важное не только в жизни, но и в себе.

— Доброе утро, — сказал он, садясь.

— Угу. Гренки с чёрной смородиной. Чай — крепкий. Как ты любишь.

Он чуть удивился. Пару дней назад она спросила его — впервые — какое варенье он предпочитает.

Они ели молча, будто так было всегда. Привычка к тишине теперь не пугала — в ней появилась мягкость.

Она заговорила:

— Я пыталась поговорить с Верноном. У Мардж. Я хотела… — она замолчала, вздохнула. — Вернуть Дадли. Просто поговорить. Но они… — Она сделала глоток чая. — Сказали, что я теперь не человек. Что он не должен быть рядом с… такими.

Он почувствовал, как что-то холодное сжимается внутри. Слова резали — словно кто-то отрезал часть, что-то важное и просто выбросил.

— Он сказал, — продолжила Петуния, и её голос задрожал, — что я ведьма-уродка. Он повторил слова Вернона. Но… он ребёнок. Запуганный.

Гарри опустил взгляд. Он не знал, что сказать, чтобы утешить. Но сердце подсказало ему. Он подошел и обнял ее. Петуния прижала его к себе. Ещё недавно она заставляла его работать, словно краба. Но теперь. Теперь её отношение в корне изменилось. Она даже начала подозревать чары. Её и Вернона кто-то околдовал.

Он вспомнил тот вечер, когда она вернулась от Мардж. Лицо все в потеках от слез, мокрое, в глазах пустота. Он тогда молча протянул ей кружку чая.

А потом — вечер, когда она спала, свернувшись на диване, а он читал.

 

---

…Гарри сидел, уткнувшись в страницы старого, потрепанного тома. Это была книга, купленная в лавке у Андрэ, старая, с обожжёнными краями. Было странно, что тот положил такую как дополнительное чтение.

«Магия крови: древние ритуалы и наследие рода».

Теперь, в тишине затерянного уголка, он читал. Не о зельях или чарах, а о… другом.

Книга описывала древние магические обряды, многие из которых были невероятно странными, даже дикими. Схемы, сложные, запутанные, с непонятными символами — Гарри скользил по ним взглядом, чувствуя лишь полное недоумение. Какие-то ритуалы казались просто бессмысленными, другие же… другие вызывали мурашки по коже, от них веяло чем-то темным и пугающим.

Его внимание привлекла глава, посвященная обрядам «связывания» или «привязки». Он перелистнул несколько страниц, пока не наткнулся на описание чего-то под названием «Связывание отражения». Заинтересовавшись, Гарри начал читать внимательнее.

Этот обряд позволял сделать зеркало не просто предметом быта, а своего рода хранителем. Сущность, связанная с отражением, могла стать помощником рода, приходить на помощь в самые темные времена, в час беды и забвения. Это звучало почти как сказка, но схемы и подробные инструкции вокруг говорили о том, что это был настоящий ритуал.

Гарри с жадностью читал дальше, надеясь понять как такая сущность выбирала, кому помогать. Но чем ближе он подбирался к концу описания, тем бледнее становились буквы. На последней странице текст был сильно поврежден. Словно кто-то пролил на нее что-то едкое, или намеренно вымарал самые важные строки.

Гарри наклонился ближе, пытаясь разобрать стертые фрагменты.

«…И если ищущий пово…т о… то придет на помощь…й ду…»

Он нахмурился. «Поворот»? «Дух»? Смысл ускользал. Самая суть, кажется, была в этих последних, нечитаемых словах. Кто стер их? Почему? Разочарование, острое и неприятное охватило Гарри.

Но когда он оторвался от страницы и его взгляд скользнул по своему собственному смутному отражению в темном экране телевизора, в голове всплыла странная мысль. Отражения. Он всегда смотрел в них. В окна, в витрины магазинов на Косой Аллее, в воду. Смотрел, словно выискивая что-то. Или кого-то. Это была какая-то неосознанная привычка, почти инстинкт.

И теперь, читая о зеркале-хранителе, о сущности, связанной с отражением, Гарри вдруг почувствовал — с силой неожиданного толчка — что это не было просто так. Не просто привычка. Словно эти неосознанные поиски были связаны с чем-то куда большим, чем он мог себе представить. Словно он интуитивно искал то самое, о чем говорила эта древняя книга.

Что это могло значить? В его голове роились вопросы, но впервые за долгое время это было не просто беспокойство, а предвкушение.

Почему-то он подумал о том странном зеркале в лавке.

 

---

Петуния отставила чашку и отбросив меланхолию, сказала:

— Сегодня одиннадцатое занятие, — сказала Петуния, и поставила чашку. — Все чары первого курса у меня получаются. Особенно когда палочкой. Посох… он мощный, но пока я едва с ним управляюсь. Впрочем, мало кто умеет работать с посохами. Мне даже посоветовали обратиться к некому Аластору Грюму. Говорят, он специалист по посохам.

Она усмехнулась.

— А вот в форме палочки — хоть и выглядит как коряга — всё выходит на удивление легко. Она будто создана для меня.

Петуния протянула руку — и словно из воздуха в её ладони возникла палочка. Гарри узнал её: та самая, которую Олливандер, отчаявшись подобрать палочку, принёс из подвала. На вид — обычная коряга с неровной корой. Но в ней было нечто… волшебное.

— Я думала, она сломается, когда впервые попробовала колдовать, — сказала она с сухой усмешкой. — Но заклинание сработало как надо. Ярко. «Люмосом» прямо в лицо. Ох, и испугалась я тогда. Но вот что я больше всего обожаю.

Она подбросила палочку, и та вытянулась в изящный посох. Она перехватила его и развернула к мойке. Прошептала заклинание. И тарелки стали сами собой мыться.

— Вот за это можно полюбить магию, — улыбнулась тётя Петуния.

Внезапно в дверь постучали.

— О, почта пришла. Сходишь? — спросила тётя Петуния. — Может, там письмо, сам знаешь откуда.

Гарри бросился в коридор. Спустя пол минуты он вернулся, подпрыгивая и держа в руках заветное письмо.

Это был толстый конверт из желтоватого пергамента.

Изумрудно-зелёными чернилами каллиграфически был выведен адрес:

«Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, самая маленькая спальня»

На обратной стороне он был запечатан пурпурной восковой печатью, на гербе были изображены лев, орёл, барсук и змея, а в середине — большая буква «Х».

— Лили прислали такое же, — сказала тётя Петуния дрожащим голосом. — Но откуда они знают, где ты спишь?

Гарри кивнул, глядя на конверт широко распахнутыми глазами. — Это очень странно.

Он аккуратно раскрыл конверт, достал письмо и прочитал вслух:

 

ШКОЛА ВЕДЬМ И ВОЛШЕБНИКОВ «ХОГВАРТС»

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени,

Великий волш., Верх. чародей, Председатель

Международной конфед. магов)

 

Дорогой мистер Поттер!

 

Мы рады сообщить Вам, что Вы приняты в Школе ведьм и волшебников «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь со списком необходимых книг и других принадлежностей в приложении.

Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.

 

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл,

заместитель директора

 

Гарри передал письмо тете Петунии. Она прочитала, потом снова открыла конверт и достала ещё два листа.

— Смотри, билет на поезд, — сказала она с недоумением. — Что за дичь… — и тётя Петуния передала Гарри билет.

— Платформа девять и три четверти? Но такой же нет… — смутился Гарри.

— Кажется, что-то такое было и у Лили, — вздохнула Петуния. — Я была тогда слишком расстроена и осталась дома. Лили, твоя мама, рассказывала, что надо пройти через какой-то барьер на вокзале Кингс-Кросс. Стену. Звучит безумно, но… теперь я уже ничему не удивляюсь.

— Но, тётя Петуния, ты же проводишь меня? — спросил Гарри с нескрываемой надеждой.

— Естественно. Мне самой интересно посмотреть, что это за место. Тебе ещё нужно будет купить учебник по Защите от тёмных искусств. Заодно спросим у кого-то там, что это за барьер такой.

— Точно! — Лицо Гарри озарилось улыбкой, он невольно хлопнул в ладоши.

Петуния аккуратно сложила бумаги и отдала их Гарри.

Тут на кухню вошел кот. Рыжий, он прижился у них. Часто он будил Гарри по утрам, запрыгивая ему на живот.

Гарри отложил конверт и поднял кота на руки.

— Живчик, доброе утро. Что, гонял котов миссис Фигг? — посмотрел на кота Гарри.

— Мряу, — подтвердил кот.

Главной забавой Живчика стала охота на кошек и котов миссис Фигг. Раньше Гарри часто видел тех на заборе или даже у них во дворе. Теперь же соседка волком смотрела на Гарри, когда он выходил за продуктами.

Гарри сел с котом на стул и спросил тетю:

— Я тут подумал… А что ты будешь делать, когда я уеду в Хогвартс?

— Ну, даже не знаю. Во-первых, ещё не все решено с Дадли, — Петуния сделала паузу, закрыв глаза на мгновение. — Во-вторых, курсы. В-третьих, я могу поехать в теплые края. Впрочем, жизнь продолжается.

Гарри подошел к ней и обнял.

— Ты изменилась. Совсем. Мне будет не хватать тебя в Хогвартсе.

— Знаю, — Петуния погладила Гарри по волосам. — Ладно, мне уже пора собираться.

Гарри отстранился и взяв письмо, вышел из кухни, прижимая конверт к себе. Петуния проводила его взглядом и, убедившись, что вся посуда помылась сама, пошла в ванную.

* * *

В ванной она сняла одежду и включила душ. Прохладная вода стекала по плечам, по спине, пробуждая тело.

Вспомнилась та книга — первая, запретная, с фразами, от которых кружилась голова. Она тянулась к ней по ночам, как к источнику чего-то забытого, чего-то своего.

Пальцы скользнули по влажной коже — привычным движением, которое она когда-то считала постыдным и неправильным. Теперь — принимала его.

Петуния позволила себе раствориться — в ощущениях, в теле, в себе самой.

Впервые за много лет она почувствовала себя живой.

Она закрыла глаза. В голове всплыла Лили. Смеющаяся, с распущенными волосами, под дождём. Та самая Лили, которую она стыдливо прятала за чужими словами — ведьма, уродка, чужая. А теперь… Теперь Лили возвращалась во снах. Не как упрёк — как голос. Как свет. Иногда, в минуты тишины, Петунии казалось, что она снова с ней говорит. Обо всём. Даже о посохе, палочке, страхах.

Она выдохнула, потянулась — и вдруг поняла, что плачет. Слёзы просто текли, как вода и сливались с душем.

* * *

Гарри вернулся в свою спальню. Комната была залита мягким утренним светом. Его взгляд почти сразу упал на зеркало у шкафа.

Он посмотрел в него, привычно ища собственное отражение, но в этот момент… отражение чуть дрогнуло. Искривилось? Едва заметная рябь прошла по поверхности, там, где должно было быть его лицо. Или ему просто показалось от игры света? Гарри нахмурился, делая шаг к зеркалу.

— Ты ведь не совсем обычное, да? — полушутя сказал он, вглядываясь в серебряную раму, которая казалась… чуть более тусклой, чем мгновение назад.

Отражение, конечно, не ответило. Но вдруг — там, в углу, где блик света касался серебряной рамки, где глубина зеркала казалась особенно темной — он что-то заметил. Что-то едва уловимое, неправильное. Не просто тень. Словно… короткое, размытое движение. На мгновение Гарри показалось, что он видит не свое отражение, а другое лицо, выглядывающее из глубины стекла. Или, может быть, искаженное его собственное?

Он резко моргнул, протер глаза тыльной стороной ладони и всмотрелся снова, напряженно, пытаясь поймать ускользающий образ.

Но там было только его, совершенно обычное отражение. Неподвижное. Невыразительное.

Ничего.

Чувствуя легкое разочарование, Гарри отступил от зеркала. Наверное, это просто усталость. Или обман зрения. Он попытался убедить себя в этом, но легкий холодок все равно пробежал по коже.

Он подошел к саквояжу, аккуратно спрятал туда письмо из Хогвартса — тяжелое, плотное, обещающее другую жизнь. Взял учебник, вернулся на кровать и лег, скрестив ноги. Открыл книгу.

Но даже глядя на подвижные картинки, показывающие движения палочки, Гарри не мог отделаться от мысли о зеркале. О том кратком мгновении, когда отражение повело себя… неправильно. И о том чем-то, что он успел увидеть в его темной глубине. Оно продолжало маячить на периферии его сознания, легкой тенью, намеком на загадку. Не такое уж оно и обычное, это зеркало Андрэ. Совсем не обычное.

* * *

Выйдя из ванной, Петуния переоделась и заглянула к Гарри.

— Я возьму письмо? Нужно будет как-то отправить ответ… После курсов зайду в Косой переулок, спрошу там, как работает эта… магическая почта.

Гарри поднялся с кровати, порылся в саквояже и передал ей конверт.

— Может, всё-таки стоило купить сову? — спросил Гарри, задумавшись.

Из коридора донёсся странный, низкий, тянущийся звук, похожий скорее на уханье совы, чем на обычное кошачье мяуканье. «Ууу… мррраааууу…»

Гарри вздрогнул и торопливо сказал:

— Всё, всё, беру слова назад.

Он взглянул на Петунию и добавил серьёзно:

— Спасибо, что заботишься обо мне. Ты не должна…

— Нет, не говори так, — мягко перебила она. — Я десять лет тебя игнорировала. Теперь всё будет по-другому. Должно быть по-другому.

Она провела пальцами по его волосам и поцеловала в лоб.

— Веди себя хорошо. Я вернусь после обеда.

— Всё под контролем, — пообещал Гарри, чуть улыбнувшись.

— Смотри у меня, — улыбнулась Петуния в ответ. — Я пошла. Пока.

— Пока. Береги себя.

На этой ноте Петуния вышла из дома, плотно закрыв за собой дверь, и направилась на курсы.

Петуния открыла глаза задолго до первых лучей солнца. Привычка просыпаться в предрассветной тишине въелась в нее за годы жизни с Верноном. Она мягко скользнула с кровати и набросив халат, вышла в коридор. Дом еще спал. Пора было забрать с крыльца бутылки с молоком — молочник всегда приезжал, когда улица Тисовая видела последние сны.

Предрассветный воздух пах влажной травой. Петуния сделала глубокий вдох. Обычно этот момент дня был её любимым — тихим, спокойным, только для неё одной.

Но сегодня что-то было не так.

Ее взгляд упал на коврик у двери. Вместо привычных бутылок молока на коврике перед дверью лежала невероятно толстая кипа конвертов. Десятки. Все одинаковые. Из желтоватого пергамента. «Письма из Хогвартса.»

Сердце неприятно екнуло. Она подняла тяжелые конверты. Оглядела пустынную улицу — никого. Ни совы, ни курьера. Просто… появились. Она только фыркнула, глядя на эту кипу, словно выпавшую с неба.

* * *

Гарри уже сидел за столом, когда Петуния вернулась на кухню с охапкой конвертов. Вид у нее был… крайне озадаченный.

— Вместо молока сегодня вот это, — произнесла она раздраженно, бросая письма на стол.

— Странно, — сказал Гарри, отодвигая тарелку с гренками. Он посмотрел на стопку. — Ты ведь отправила ответ вчера?

Петуния вывалила письма на стол. Гарри схватил верхний конверт.

— Да, вчера, сразу после курсов, — ответила она, нотки раздражения звучали в ее голосе. — Через ту… совиную почту в Косом переулке. «Совы Маркуса», кажется.

Гарри быстро распечатал несколько конвертов. Все они были абсолютно одинаковыми. Тот же текст письма, список принадлежностей, билет на поезд.

— Но… они же все одинаковые! Зачем столько? — Гарри недоуменно развел руками. — Мы же отправили подтверждение!

Петуния нахмурилась, глядя на гору пергамента.

— Может… может, раз я отправила от твоего имени, это не засчиталось? — предположила она. — Или нужна была какая-то особая сова? С этой магией, кажется, вообще ни в чем нельзя быть уверенным.

— Вот уж точно, с этой магией никогда не знаешь, чего ожидать, — подхватил Гарри, покачав головой. Взять хотя бы… — Гарри на мгновение задумался, вспомнив вчерашний случай. — …то, что произошло с зеркалом.

Петуния резко подняла глаза на Гарри.

— То, что мы купили в лавке Андрэ? С ним что-то не так?

Гарри покачал головой.

— Да нет. Просто вчера… показалось, что в нем что-то есть. Неважно.

Петуния облегченно выдохнула. И без того странностей хватало.

— Хорошо, — решительно сказала она, закончив завтракать. Она встала и легким движением посоха отправила тарелки в мойку. Тихое журчание воды, смывающей остатки завтрака без её участия, до сих пор приносило ей легкое чувство удовлетворения. — После обеда сходим вместе в Косой переулок. Отправим ещё одно ответное письмо.

Гарри поднял брови, глядя на тетю. Эта новая Петуния… Он до сих пор не мог к ней привыкнуть. Еще недавно она казалась вечно напуганной, зацикленной на одном — лишь бы не выделяться, лишь бы не иметь ничего общего с миром её сестры и его матери — Лили. А теперь? Она вникала в тонкости магических курсов, не боялась использовать магию дома, а главное — с невероятным упорством сражалась на всех этих ужасных слушаниях по разводу, добиваясь, чтобы Дадли вернулся домой. Ее решимость, ее хватка… Это поражало Гарри каждый день.

— О чем думаешь? — подошла к нему Петуния.

— О том, как быстро все меняется, — ответил Гарри, отрываясь от своих мыслей. — Ты стала совсем другой, тётя Петуния.

— Да уж, скажи мне кто в начале лета, что я буду колдовать, я б перестала с ним общаться. А если бы кто сказал что Вернон уйдет и заберет Дадли, я бы плюнула ему в лицо.

Гарри поднялся в свою комнату. Время за книгами пролетело незаметно, когда тетя постучала и сказала что пора собираться.

* * *

Гарри зашел с тетей в помещение совиной почты. Сразу же на них обрушился целый хор уханья, гугуканья и свиста. Со всех сторон, с высоких насестов, взирали на них сотни сов — самых разных размеров и расцветок. В воздухе стоял специфический запах перьев, помета и чего-то неуловимо лесного.

Они подошли к конторке, за которой сидел молодой волшебник с совершенно невозмутимым видом.

— О, снова вы? Письмо? — Он узнал Петунию и улыбнулся.

— Да, в Хогвартс. — Петуния положила на стойку конверт. — Опять пришло приглашение. Вернее, не одно. Целая пачка.

Волшебник удивленно приподнял бровь.— Пачка? Никогда о таком не слышал. Но… кто их разберет, — он пожал плечами. — Дамблдор, говорят, большой оригинал.

— Сегодня свободен Фили, — он кивнул на крупную серую сову неподалеку. — Но… если писем будет много, или они будут важные… лучше присмотреть собственную сову. Надежнее будет.

Петуния задумчиво кивнула. Она аккуратно привязала письмо к лапке Фили. Та тут же взмыла вверх и вылетела в отверстие под потолком. Петуния расплатилась — два серебряных сикля — и они вышли на улицу.

— Тётя Петуния, — начал Гарри, глядя на вывеску «Торговый центр «Совы» (хотя, по сути, это был просто большой магазин). — Может, он прав? Стоит купить собственную сову? Чтобы писать мне в Хогвартс?

Петуния перевела взгляд с вывески на Гарри, потом снова на вывеску. Она нервно закрутила прядь волос на палец.— Свою сову… Но как же кот? — засомневалась она. — И еще… сова привлекает внимание. Они же… заметные.

— Кот со мной уедет в Хогвартс, — мягко увещевал Гарри. — А она останется с тобой.

Петуния кивнула после минуты раздумья. Слова Гарри попали в самую точку. Своя сова. Еще один шаг в этот мир. И еще одно подтверждение, что она теперь — его часть.

Они направились к магазину. Зайдя внутрь, они окунулись в разнообразный птичий мир. Здесь были не только совы всех мастей и размеров, но и ястребы, орлы и какие-то мелкие птички-почтальоны.

Пока Петуния, сосредоточенно нахмурившись, разглядывала сов на центральных насестах, Гарри отошел к клеткам в углу. Там сидели вороны. Крупные, черные, с умными, блестящими глазами. Один из них вдруг издал низкое, гортанное «Каррр!», так похожее на человеческую речь, что Гарри невольно отпрянул.

Чья-то рука мягко коснулась его локтя.

— Осторожнее, дорогой, — сказала ведьма средних лет, с копной темных волос и добрым взглядом, явно сотрудница магазина. — Вороны любят немного подшутить.

В этот момент подошла Петуния.— Здравствуйте. Нам бы сову подобрать…

— А, в Хогвартс? — тут же перебила продавец, ее лицо расплылось в улыбке. — Есть отличные варианты! Как раз для первых лет обучения!

Она повела их к большому столу, заставленному клетками с сычами и другими мелкими породами сов.

— Вот, взгляните! Сипухи, серые неясыти, воробьиные сычики! Неприхотливые, исполнительные, всегда и везде доставят почту в срок, — с легкой гордостью показала она на ряды клеток с мелкими, ржаво-серыми птицами.

Гарри присмотрелся. Птицы были симпатичные.

— Выглядят неплохо, — заметил он. — Милые. И небольшие.

Петуния скептически прищурилась.

— Больно мелкие. Они, небось, и простое письмо не поднимут. А вдруг что-то тяжелое отправить?

Продавщица картинно всплеснула руками.

— Да что вы, леди! Все они поднимут! Это же волшебные совы! Они не простые птицы! — в ее голосе прозвучало легкое, наигранное возмущение. — Ну вы словно… маглы какие-то!

Петуния вздрогнула при слове «маглы», но тут же взяла себя в руки.

— Раз вы так говорите… — Она подошла ближе, внимательно разглядывая птиц.

Сычи сидели спокойно, лишь некоторые поворачивали головки. И тут один из них, маленький, темно-серый с редкими рыжеватыми перышками, вдруг заухал громче остальных и стал подпрыгивать на насесте, как бы привлекая внимание.

— Вот этот, — сказала продавщица. — Сам вас выбрал! Хороший знак! Восемнадцать галеонов.

Петуния внимательно посмотрела на птицу. Она действительно была красивой, а в ее глазах чувствовался… ум? Что-то совершенно необычное для птицы.

— Хорошо. Берем его, — решила Петуния.

Продавщица ловко открыла клетку. Вынув сычика, она вопросительно посмотрела на Гарри, но тот едва заметно кивнул в сторону Петунии. Удивленная, ведьма молча провела над птицей палочкой. Сычик с готовностью протянул лапку к Петунии. Это была часть ритуала привязки. Птица легонько, но ощутимо цапнула Петунию за указательный палец — скорее символически, чем больно. Продавщица прошептала короткое заклинание. На мгновение палец Петунии и лапку совы соединила тонкая светящаяся нить, тут же растаявшая в воздухе.

— Готово! Связь установлена, — улыбнулась ведьма.

Они расплатились и вышли из магазина. В руках Петуния несла клетку с новым питомцем. Это было чем-то большим, чем просто покупка. Это словно был негласный «контракт» с волшебным миром.

Им оставалось зайти в аптеку за ингредиентами для курсов Петунии и во «Флориш и Блоттс» за учебником по Защите от Темных Искусств для Гарри. Сделав последние покупки, они направились к выходу из Косого переулка.

Вернувшись домой после дня в Косом переулке, Петуния и Гарри поужинали в привычной, уже обретающей мягкость тишине.

— Я возьму сову — надо ее устроить на чердаке. — нарушил молчание Гарри. Петуния кивнула.Затем разошлись по своим комнатам — Гарри с совой и учебником, Петуния со своими мыслями и покупками для курсов.

Петуния вошла в спальню и прикрыла за собой дверь. Чувствуя усталость дня, она подошла к комоду и открыла верхний ящик. Хотелось достать какую-нибудь книгу, чтобы расслабиться перед сном. Но взгляд ее упал на другой предмет — старый, потертый дневник. Дневник, принадлежавший ее матери, а до нее — ее предку, женщине по имени Фиона Ле Фей. Она совсем о нем забыла в водовороте последних событий.

Повинуясь внезапному импульсу, Петуния достала дневник. Рядом с ним в ящике лежал тонкий кожаный пенал. Внутри оказался продолговатый предмет из светлого, гладко отполированного дерева. Когда она впервые открыла чехол в банке, она подумала что-то не то, что это «женская игрушка». Но теперь, взяв его в руки и присмотревшись, она поняла, насколько ошибалась. Это было нечто иное. По поверхности дерева вилась мелкая, почти неразличимая рунная вязь, чувствующаяся под пальцами. Артефакт. Несомненно, магический артефакт.

Петуния отложила артефакт в сторону и сосредоточилась на дневнике. Ключом она открыла его. На первой странице все еще была надпись про палочку и капельку крови. Теперь после курсов она знала, что это такое — защита от чужих. Решившись, Петуния коснулась обложки своей палочкой. На поверхности, там, где не было надписей, мгновенно выступил тонкий, острый, ярко-розовый шип. Словно живой.

Сделав вдох, Петуния осторожно коснулась шипа пальцем. Ощутила укол — острый, но не болезненный. Капелька крови выступила на кончике пальца. Шип тут же втянулся обратно в обложку и исчез, не оставив и следа. Рана на пальце мгновенно затянулась, будто ее никогда и не было — совсем как тогда, в банке, когда её цапнула шкатулка, а ранка тут же исчезла. Та же магия. Защита, связанная с кровью рода.

Она открыла первую страницу и принялась читать аккуратный, убористый почерк Фионы Ле Фей.

Дневник рассказывал историю жизни, случившейся триста лет назад. Фиона была дочерью сильных мага и ведьмы, но росла… без магии. Годы шли, она взрослела, но так ни единой искры волшебства в ней не проявилось. Ее считали сквибом. В восемнадцать лет мать выгнала ее из дома.

Но Фиона оказалась не так проста. Она давно предвидела такой исход и подготовилась: прихватила с собой кое-что ценное из семейных реликвий и «немного» золота, как она иронично писала, «которого оказалось более чем достаточно для комфортной жизни».

Покинув Англию, Фиона обосновалась во Франции. Дневник описывал ее жизнь на широкую ногу, приемы, знакомства. А потом — ужасы Французской революции. Однажды ночью, принятая за дворянку, она подверглась нападению. Когда ей показалось, что все кончено, произошло нечто необъяснимое. Внезапный выброс силы. Она пришла в себя среди лежащих без сознания нападавших и поняла — это была магия. Ее магия. Проявившаяся так поздно, в момент смертельной опасности.

* * *

Жива ли я по-настоящему? Руки дрожат, а чернила текут по бумаге, как кровь — быстрая, горячая. Я должна это записать, пока я не забыла как это было. Пока я не убедила себя, что все это был сон.

Это случилось сегодня ночью.

Я возвращалась с приёма у графини Бюб, хотя теперь, конечно, она просто _гражданка А_. Мы пили горячее вино, прятались за бархатными шторами от холода и слухов о гильотине. Я ушла поздно, под покровом тумана. Старый слуга дал мне фонарь, но стекло в нём было треснуто, и пламя погасло прежде, чем я свернула в переулок.

Я шла быстро. Стояла тишина, только звук каблуков раздавался вокруг. Где-то вдалеке лаяла собака.

Потом я услышала шаги.

Трое. Нет, четверо. Мужчины. Они вышли из тени, как тени. Один сказал:

— Ну что, аристократка, куда спешишь?

Я не ответила. Развернулась, хотела бежать. Но кто-то схватил меня за плечо. Рука воняла потом и вином.

— Послушай, птичка, у нас тоже есть равенство… — сказал другой.— Ты нам кое-что должна.

Я закричала. Не из страха — от ярости. От бессилия. Меня толкнули к стене. Шелк на платье зацепился за шершавый камень, раздался треск. Один уже протянул руку, чтобы сорвать с меня брошь.

И тогда случилось — это.

Внутри меня что-то вспыхнуло. Импульс. Словно тысячи нитей в теле натянулись и оборвались одновременно.

Я не произнесла слов проклятия. Я вообще ничего не сказала.

Но воздух взорвался. Оглушительный треск, как если бы грянул гром в каменной комнате. Волна силы прошла по кругу, как удар сердца, и оттолкнула их всех разом. Один из нападавших отлетел в стену, другой упал, завывая, третий просто застыл, как мраморная статуя.

Я стояла посреди переулка. И ветер разметал мне волосы. Ни страха. Ни боли. Только дрожь — от осознания. От силы, которая была во мне.

Магия.

Я не помню, как добежала до дома. Как закрыла за собой дверь. Как села у зеркала и смотрела на себя — на другую. На ведьму.

Теперь я знаю, что мать была неправа. Что кровь — это не всё. Что магия может спать, но не умирает. Она живёт в нас, как огонь под пеплом. И если ветер подует достаточно сильно — она вспыхнет.

* * *

Фиона быстро собралась и покинула революционную Францию. Вернувшись в Англию отправилась в Косой переулок и купила палочку. И, попробовав несколько простейших заклинаний, убедилась — она может колдовать. Пусть и поздно, пусть и неожиданно, но она была ведьмой. Однако в магическом обществе у нее не было ни связей, ни имени, ни желания вписываться после всего.

Она обосновалась в магловском мире, по привычке устраивая приемы и используя свои вновь обретенные способности с холодной расчетливостью. Она подчиняла своей воле некоторых незадачливых купцов — «легковерные идиоты», как называла их Фиона, принесли ей целое состояние, сделав по-настоящему богатой.

На этом рассказ о жизни Фионы резко обрывался. Петуния перевернула страницу, ожидая продолжения, но там не было текста.

Зато на следующей чистой странице, прямо на ее глазах, сами собой стали проступать слова, написанные уже другим, более уверенным почерком — словно Фиона писала это позже, обращаясь к потомкам.

«…А то, что было дальше, тебя не касается, мой потомок, — проявились слова, а затем исчезли. — Моя жизнь сложилась так, как сложилась. Тебе же я оставила свое самое ценное сокровище».

Под этими словами, также проступившим из ниоткуда, появился детальный рисунок предмета — того самого продолговатого артефакта из светлого дерева, что лежал рядом на комоде.

«Используй с умом, — появилась новая строка, а затем добавилась короткая, сухая усмешка, переданная буквами: — Хе-хе».

Петуния невольно выругалась про себя. Она уже хотела захлопнуть этот чертов дневник, полный загадок и цинизма, но слова снова начали проявляться под рисунком.

«Это не то, что ты можешь подумать. Это защитный артефакт первого класса. Древний. Очень мощный. Возьми его в руку и произнеси: «Протего ари максима». И все твои владения будут защищены».

Под этим объяснением появился еще один рисунок — стилизованное изображение человека, которого, казалось, обвивает виноградная лоза. Жуткая картинка. Петунию даже передернуло.

Она отложила дневник и артефакт обратно в ящик, чувствуя себя совершенно потрясенной. Слишком много для одного вечера.

— Что ж… пора почитать что-то другое на ночь, — пробормотала она.

Рука сама потянулась к стопке листов, перевязанных ниткой — тому самому фанфику. Гарри всё время выпрашивал его, и Петуния обещала прочитать, прежде чем, возможно, отдать, удалив… особо яркие моменты. С некоторых пор это стало ее способом расслабиться.

Она легла в постель, поправила подушку и принялась за чтение. Свет ночника падал на страницы, буквы выстраивались в слова, слова — в предложения. Её взгляд наткнулся на абзац, который заставил её остановиться.

Дафна вошла в туалет, её лицо светилось от возбуждения. Она чувствовала, как адреналин бурлит в её венах, и это придавало ей уверенности. Её пальцы всё ещё были влажные, и она не могла не вспомнить о том, что произошло только что. «Эт…

Петуния почувствовала, как ее тело реагирует на повествование. Жар начал подниматься снизу, разливаясь по животу и груди. Сердце заколотилось словно она бежала, его стук отдавался в ушах. Пальцы, державшие листы, слегка задрожали. Влага, о которой говорилось в книге, стала ощутимой на её собственной коже. И это было… невозможно игнорировать.

Образы встали перед глазами с пугающей ясностью. Чувство напряжения, стыда, странного волнения росло, подступая, как прилив.

Не выдержав, она отложила листы в сторону, провела дрожащей рукой по своему пылающему лицу, а затем скользнула ладонью вниз. Это было запретно, волнующе и… освобождающее.И в самый неподходящий, самый острый момент — оглушительный стук в дверь.

Петуния подскочила, как ошпаренная.

* * *

Тем временем, на чердаке Гарри закончил устраивать место для сычика. Тот, выбрав жердочку, повернул голову, посмотрел на Гарри долгим, умным взглядом и негромко ухнул.

— Тебе имя бы придумать, — задумчиво сказал Гарри. — Что-то подходящее… что-то, что понравилось бы тёте.

Он опустился на корточки и взглянул в глаза сове.

— Как тебе… Риа? Или… Лея? В честь её предка.

Птица не отреагировала. Потом хлопнула крыльями, ухнула ещё раз, будто высказывая собственное мнение — но Гарри не понял, одобрение это было или насмешка.

Он усмехнулся. Похоже, у них впереди ещё много совиных споров.Он спустился вниз и постучал в спальню тёти.

За дверью послышался какой-то шум, потом дверь приоткрылась — Петуния стояла с «той самой» книгой в руках.

Гарри хотел что-то сказать, но она его опередила:

— Даже не надейся, — коротко бросила она. Лицо было красным, взгляд — странно рассеянным.

— Я устроил сычика на чердаке. Надо будет имя выбрать, — сказал он осторожно.

— Хорошо. Завтра подберём, — смягчилась Петуния. — Прости, что я так резко. Я просто… была занята.

— Да ничего, — ответил Гарри. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Прошло несколько дней, и Петуния заметно успокоилась. Она по-прежнему ходила на курсы, а Гарри — готовился к волшебной учёбе.

Однажды вечером тётя притащила домой кипу книг — не из библиотеки, а более любопытные: рукописные конспекты одного из её преподавателей, посвящённые магическому этикету. С этого момента вечера в доме наполнились шуршанием страниц и громкими обсуждениями, кто кому должен кланяться и в каком случае ведьма имеет право первой послать в кого-то жёлтую вспышку.

Тем временем сова, их новый нежданный питомец, окончательно освоилась в доме. Более того, она каким-то чудом подружилась с Барсиком — кот теперь не просто терпел птицу, но даже уступал ей место на подоконнике

А вот развод — тот никак не завершался. Петуния то и дело срывалась с занятий, чтобы успеть в суд.

— Иногда мне хочется законфундить судью. И Вернона заодно, — мрачно заявила она однажды вечером.

С тех пор как Петуния решила, что и Вернон, и Дадли оказались под чарами — и не добрыми, — её настроение заметно изменилось. Она стала вспыльчивее. Опаснее. Ёршистее.

Гарри только кивал. Он не знал, как ещё можно ей помочь.

* * *

В то воскресенье день начался как обычно. Лишь одно нарушало покой — молоко, которое пропадало уже неделю. Петуния все забывала с этим разобраться. Гарри приготовил завтрак, и теперь они сидели в гостиной с чашками чая.

— То есть… мне нельзя колдовать вообще? — спросил он неуверенно.

— Да. Нас, выходит, выручило только то, что теперь я ведьма, — объяснила она. — Министерство не понимает, кто именно машет палочкой. А у учеников Хогвартса, которые живут с обычными людьми, если что — могут вообще отобрать палочку. Так что нужно быть осторожнее. Колдуй пока толь…

Но договорить она не успела.

Сначала в камине послышался шум, и оттуда выпал первый конверт.

А за ним — ещё один. И ещё. И ещё.

Через несколько секунд в комнате начался настоящий бумажный ливень. Письма валились сверху, сквозь камин, будто из воздуха, заполняя пол, мебель, воздух — всё.

— Что это за хе…я такая?! Это х… п…ц! — кричала Петуния, пытаясь отбиться от падающих писем.

— Это точно… в Хогвартсе работают полные п… — вторил ей Гарри, закрывая голову подушкой.

Они оба орали, не подбирая выражений — по-настоящему, как никогда не ругались.

Наконец, вывалившись в коридор и захлопнув за собой дверь, они перевели дыхание.

— Это не из Хогвартса. Кто-то издевается, — выдохнула Петуния, отплёвываясь от пергамента.

— Зато растопка бесплатная, — пробормотал Гарри.

Петуния чуть не рассмеялась, но тут же нахмурилась.

— Пора кое-что проверить. Помнишь, я тебе рассказывала о защитном артефакте прабабки Фионы?

— Продолжай, — кивнул Гарри, мгновенно насторожившись.

— Сейчас его активируем. Если это чьи-то проделки — далеко он не ушёл.

Петуния взбежала по лестнице, достала из комода короткую и толстую палочку из светлого дерева.

— Это он? — спросил Гарри с сомнением, глядя на невзрачный предмет. «Это же х.» — подумал Гарри. Вот что тетя Петуния спрятала от него — тогда в банке.

Петуния кивнула и без колебаний произнесла:

— Протего Ари Максима.

Они ощутили, как мягкая волна тепла прошла сквозь них. Руны на артефакте на мгновение вспыхнули золотом — и погасли. В остальном — ничего. Никакого света, звуков.

Но через несколько секунд с улицы донёсся испуганный крик.

Они переглянулись и бросились вниз.

Во дворе, обвив, лиана крепко держала неопрятного мужика. Он судорожно дёргался, мычал — рот был закрыт теми же лозами. Гарри сразу подумал: «Этот точно что-нибудь стащит. Даже если нечего.»

— Кто вы такой и что делали у моего дома?! — строго почти крича спросила Петуния.

— Мммм! — ответил мужчина.

Лианы слегка ослабли, открыв ему рот.

— Где-то я вас уже видела… — Петуния прищурилась. — Ах да! У Дырявого Котла. Вы тогда что-то бормотали себе под нос. Ну-ка, отвечайте! Кто вы и зачем следили за нами? Это ваши проделки с письмами?

— Мундугнус… Мундугнус Флетчер… — прохрипел он. — Я… не хотел… Дамблдор велел… Мне нужно было убедиться, что Гарри получит письмо. Он думал, вы мешаете… Письмам…

Лоза тут же сжалась чуть сильнее. Гарри почувствовал, как воздух вокруг Петунии начал потрескивать. Её волосы приподнялись, как будто наэлектризованные, а глаза вспыхнули.

— Он… думал? — повторила она ледяным голосом.

Слабая, почти незаметная усмешка тронула её губы.

— Ведь так и было. Всего пару месяцев назад…

Петуния успокоилась и не отводя взгляд смотрела на Мундугнуса. В глазах ее Мундугнус уже видел свой приговор.

Она взмахнула артефактом, и лозы отпустили мужчину. Грациозно втянулись в землю, словно их и не было, оставив после себя только ровный газон.

Гарри огляделся и увидел что они будто бы, находятся в полупрозрачном куполе. Защита. Он понял, что артефакт прабабки Фионы очень внушительно магичит. Похлеще палочки. Он-то знал, прочитав учебники до четвёртого курса и заглянув во всё, что были до седьмого.

— Передайте своему Дамблдору, что его сведения безнадёжно устарели. И чтобы ни он, ни его люди больше не смели вторгаться в мою жизнь. Убирайтесь, — сказала Петуния, и в голосе её скользнула незримая угроза.

— Простите ваше магичество… — и Мундугнус пятясь убрался с газона. На дороге он как-то сжался и испуганно ойкнул.

«Разрешить перемещение первого уровня?», — раздался в голове Петунии женский голос. С момента активации она общалась с ним. Артефакт оказался то непростым. А с разумом.

«Да» — мысленно подтвердила Петуния.

— Попробуй ещё раз, — дала совет она жулику.

Мундугнус исчез с хлопком.

— Надеюсь, молоко тебе понравилось, — бросила она напоследок.

Тисовая улица погрузилась в тишину.

Петуния, а за ней и Гарри зашли в дом.

С очередной странностью было покончено.

А в окне соседнего дома шевельнулись занавески.

Свечи потрескивали в круглом кабинете, их свет едва проходил между гор свитков на огромном столе. Дамблдор склонился над очередным посланием из Министерства, пробираясь сквозь крючкотворство чинуш, скрытое за мелкими завитушками строк. Дело в этом году требовало деликатности: он не просто наводил мосты, но и щедро смазывал шестерни бюрократической машины. Его седые волосы и длинная борода обрамляли лицо, испещрённое сетью морщин. Пурпурно-розовая мантия придавала ему вид чудака сошедшего со страниц детской сказки.

В окно тихо постучала сова.

Он открыл окно взмахом ладони. Птица влетела и бесшумно опустилась на стол, протягивая лапку с привязанным письмом. Она сердито ухнула и вылетела в открытое окно, как только он забрал послание. Старик развернул бумагу и принялся читать.

 

Альбусу Дамблдору

Профессор,

Сегодня, N-го июня, на территории моего дома, на Тисовой улице, был пойман таинственный субъект, назвавшийся Мундугнусом Флетчером. Он использовал камин как рассылочный аппарат, не спросив разрешения.

Он утверждал, что действует по вашему поручению. Говорил что-то о «гарантированной доставке письма Гарри Поттеру». Сообщаю: письмо он получил.

Не присылайте больше «таких» людей. И сами не приходите. Мы обойдёмся.

П. Дурсль

P.S. Времена изменились.

 

Дамблдор сложил письмо, задумчиво глядя на стол. Петуния Дурсль… Она редко писала, и уж тем более — в таком тоне.

В окно снова постучала сова. На этот раз — маленькая, растрёпанная. Дамблдор сразу узнал сову миссис Фигг. Он быстро принялся за письмо от нее.

 

Дорогой Альбус,

Пишу срочно. Только что произошло нечто совершенно невероятное. Я наблюдала за домом Дурслей, как обычно, когда увидела Мундунгуса Флетчера, колдующего у их камина. Но едва он закончил (видимо, то, что вы ему поручили?), как его скрутили лозы. Они внезапно выползли из земли и связали его по рукам и ногам.

А потом вышла Петуния. Альбус, я своими глазами видела, как она использовала какую-то магию. Без палочки!

После этого она недолго говорила с Флетчером, и спустя несколько минут он аппарировал. А Петуния и Гарри быстро зашли в дом.

Я не понимаю, как это возможно. Все эти годы я наблюдала за обычной маггловской семьёй, по крайней мере, так я считала. Петуния всегда казалась типичной домохозяйкой из пригорода — озабоченной только своим садом и мнением соседей.

Прости, что не заметила этого раньше. Я подвела тебя.

Арабелла Фигг

 

Дамблдор медленно опустил письмо. Его пальцы слегка подрагивали. В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием свечей и шорохом совы на подоконнике.

Петуния Эванс. Сестра Лили, которая когда-то писала ему, умоляя принять её в Хогвартс. Он отказал — у неё не было магических способностей. Или… так он думал?

Времена изменились… — прошептал он в пустоту, и губы его скривились в усмешке, лишённой всякого веселья.

Он подошёл к окну, глядя на замок в свете звезд. Его мысли вернулись к Лили Поттер, к её сестре, к той ночи, когда он оставил Гарри на пороге дома номер 4 по Тисовой улице. Он был уверен, что Петуния, несмотря на свою неприязнь к магии, примет мальчика ради памяти о сестре, ради крови, что связывала их. Но что, если он ошибался? Что, если Петуния не просто не ненавидела магию, а скрывала свою собственную связь с ней?

Может быть, она не была сквибом, как Арабелла, а чем-то большим? Почему столько лет она скрывала это?

Дамблдор вернулся к столу, перечитал оба письма. Он потянулся за пером, но остановился. Что писать? Извиниться? Попросить объяснений? Или просто подождать?

Он убрал перо.

Мундунгус… Арабелла… Сколько ещё пешек оказались не теми фигурами? Впервые за много лет великая шахматная партия, которую он вёл, замерла. Новая, неизвестная фигура — Петуния. Он понятия не имел, как она ходит.

Дамблдор задержал дыхание, прислушиваясь к ночи за окном, словно надеясь услышать ответ на вопросы, которые только начинали возникать.

* * *

Тем временем на полу, под столом затерялось неприметное послание из Министерства. И сколько ещё оно будет лежать там, в ожидании своего часа? Мундугнус выпьет еще много молока, прежде чем Дамблдор обнаружит письмо.

Дамблдор вышел из зелёного пламени камина и оказался в атриуме Министерства магии. Не мешкая, он направился в Отдел магического правопорядка.

Едва он вошёл в кабинет мадам Боунс, та тут же отложила кипу бумаг. Один взмах палочки — и комнату окутало едва различимое жужжание защитных чар.

— Опять что-то затеваешь, старый хрыч? — резко бросила она, но не без улыбки. Между ними это было обычное приветствие. Своего рода опознание.

— Можно было бы и повежливее со старым преподавателем, — добродушно ответил Дамблдор. — И не волнуйся, никаких троллей на этот раз.

— Ну, если не тролли, то что? Драконы? Химеры? Что на этот раз ты собираешься ввезти в страну? — в её голосе послышалось возбуждение. Хочешь не хочешь, а помогать Дамблдору она всегда была не прочь, особенно если дело обещало хоть лёгкое, но сладкое нарушение правил.

— Я хочу узнать, что случилось с Петунией Дурсль, тётей Гарри Поттера, — сказал Дамблдор, внимательно наблюдая за Амелией.

— Ты как раз вовремя. Я только что просматривала отчёты за прошлый месяц. Представляешь, она — поздно пробудившаяся ведьма. А старик из отдела регистрации только загадочно хихикает, когда я пытаюсь узнать подробности… — её голос стал тише.

— Так, так… Интересно, почему я об этом не знал? — спросил Дамблдор, задумчиво теребя свою бороду.

— Фаджу отправили уведомление, — пожала плечами Амелия. — Он тебе не говорил на прошлой неделе? Алан ходил довольный — ему на этом деле премию подписали.

— Алан Щит? — переспросил Дамблдор. «Теперь точно ничего не узнать».

— Да. От него ничего не вытащишь. Ещё и учился не в Хогвартсе, — вздохнула мадам Боунс.

Дамблдор встал и прошёлся из угла в угол.

— А у старика из отдела регистрации?

— Даже. Не. Пытайся, это словно пытаться вызнать секрет у сфинкса, получишь только проблемы. И заметь на мою голову, — ответила Амелия резче, чем требовалось.

— Гм... Точно, он же... Ладно, мне пора. Спасибо за сведения, девочка.

Амелия только сверкнула моноклем и развеяла чары, едва Дамблдор покинул кабинет.

* * *

Кабинет Корнелиуса Фаджа был заставлен ненужными безделушками и различными «артефактами», что противно скрипели и бурчали. Став министром, Фадж словно пытался подражать Дамблдору в этом. Не в мантиях, нет — одежду Дамблдора он бы не выдержал.

Мерно тикали волшебные часы. Внезапно раздался скрип: «Проблемы через одну минуту! Тик-так!» Часы злорадно хихикнули. Корнелиус встрепенулся и второпях покинул кабинет, надеясь избежать нежданных посетителей, которых предвещали часы.

Однако ему не повезло.

На выходе из коридора канцелярии он столкнулся с Дамблдором.

— Корнелиус, добрый день. Куда спешишь? — поинтересовался Дамблдор, стоя у Фаджа за спиной.

Фадж повернулся.

— Да вот, вызвали кое-куда. У тебя что-то срочное? — поспешил отделаться Фадж. Вот она, проблема.

— Да так. Ты что-то знаешь про Петунию Дурсль?

— А, это? Тебе же отправили уведомление. Разве в этом что-то необычное? За год таких случаев десятки, — нервно ответил Фадж. Его руки слегка вспотели, и он теребил котелок, стремясь унять раздражение и страх.

Дамблдор посмотрел на министра поверх своих очков.

— Конечно, Корнелиус. Но обычно мне сообщают о таких случаях, особенно если речь идёт о родственниках Гарри Поттера.

— Ну, ты же понимаешь, бюрократия... Я сам не сразу узнал. Но тебе точно отправили уведомление, — ответил Фадж.

Дамблдор кивнул, будто бы удовлетворённый, однако в глазах его мелькнула тень сомнения.

— Благодарю, Корнелиус. Не буду тебя задерживать.

Фадж поспешил скрыться за ближайшей дверью, а Дамблдор остался в коридоре, задумчиво глядя на закрытую дверь.

«Что-то здесь нечисто, — подумал он. — Петуния Дурсль... нет, Эванс, поздно пробудившаяся ведьма? Однако надо проверить, кто там у Эванс в предках. Кто это сможет провернуть.»

Он замер на долю секунды.

«Люпин.»

Тот недавно ему писал, отчет о не легком деле в Европе. В Албании.

«Скоро он будет в Англии, если уже не тут.»

Он направился в атриум к каминам, мысленно расставляя «фигуры».

* * *

Выйдя из камина в своём кабинете, он отправился в Хогсмид пешком. Решил прогуляться. Пройдя по пустым коридорам Хогвартса, он изредка здоровался с неспящими портретами. Миновав холл, он вышел во двор и не спеша пошёл к выходу с территории. Взгляд его упал на хижину у опушки Запретного Леса. Хагрид! Как он мог забыть? Впрочем это только к лучшему. Он продолжил свой путь в деревню.

«Хуже он не сделает», — кивнул сам себе он.

Хагрид вышел из «Дырявого котла» в прохладу ночи. Было уже одиннадцать, близилась полночь. Выйдя в переулок, он нащупал свой мотоцикл. Да, сегодня он решил взять именно его. Устроившись поудобнее на сиденье, Хагрид повернул рычаг, и мотоцикл, вместе с ним самим, стал невидимым. Он завёл машину — чудо маготехники заурчало и плавно поднялось в воздух. Хагрид направился в Литтл-Уингинг.

Где-то внизу передёрнулся патрульный — Хагрид был пьян, но не вдрызг, а ровно настолько, чтобы заработать штраф или даже лишиться прав, будь он маглом и попадись на дороге. К счастью, он был невидим, да и не ехал, а летел.

Через некоторое время Хагрид начал снижение. Тисовая улица выглядела точно такой же, какой он её помнил: обычная, магловская, с самыми обычными людьми. Луна то и дело скрывалась за облаками, в саду шелестели кусты, а где-то вдалеке лаяла собака, почуявшая что-то странное. Хагрид приземлился с глухим стуком, едва не врезавшись в аккуратно подстриженный газон. Пора было действовать.

Он направился к дому номер четыре, собираясь постучать в дверь, но вдруг почувствовал, как что-то, взвившееся из земли, обвилось вокруг его ног. Магические лозы схватили его ноги, руки и даже бороду. Хагрид оказался в ловушке.

— Ну вот ещё! Что за чертополох?! — проворчал он, пытаясь вырваться. Но чем больше он дёргался, тем сильнее лозы сжимали его.

Хагрид, пыхтя, сменил тактику. Он перестал вырываться и, глядя на тускло светящиеся лозы, заговорил с ними, как с какими-нибудь волшебными тварями, которых привык укрощать:

— Эй, я ж не враг! Я к Гарри Поттеру пришёл, честное слово! Ну же, отпустите меня, а? Я плохого не замышляю!

Лозы, словно раздумывая, замерли, но не ослабили хватку. Хагрид вздохнул, понимая, что эта ночь обещает быть длинной.

* * *

В это время в доме Петуния проснулась от резкого голоса в голове:

«Нарушение периметра. Нарушение периметра. Нарушитель пятого класса потенциальной угрозы».

— Кто? — спросила она сонно, садясь на кровати.

«Великан. Точнее, полувеликан», — ответил голос. Это была «Лили» — разумный артефакт. Петуния с грустью дала ей именно это имя. После того как обнаружила что та осознает себя. Женщиной.

Накинув халат, Петуния вышла в коридор — там уже стоял Гарри.

— Там какой-то здоровый мужик попался в лозы, — сообщил он, указывая в сторону окна.

— Полувеликан, значит, — пробормотала Петуния и выхватила свою палочку, которая тут же трансформировалась в посох.

— Что?! — опешил Гарри. Даже полувеликаны могли натворить беды, не говоря уже о настоящих великанах. — Как он здесь оказался? Им же запрещено появляться в магловских городах. Я точно об этом недавно читал!

В голове Гарри всплыли картинки из учебника по Защите от тёмных искусств за четвёртый курс. Там описывались ужасы, которые кланы великанов творили во время последней войны с гоблинами. Передёрнувшись, он метнулся в свою комнату за палочкой. «Уж несколько заклинаний я точно выучил, — подумал он. — Может, и подсоблю».

Петуния тем временем спустилась вниз и отворила дверь.

— Люмос Максима! — произнесла она, и над её головой вспыхнуло маленькое солнце. Это были её любимые чары, если не считать, конечно, домашних. «Ты же блокировала нас от обнаружения извне?» — мысленно уточнила Петуния у «Лили».

«Все виды излучения заблокированы, наблюдатели видят только пустой сад», — тут же отозвался артефакт.

Она приблизилась к Хагриду, который барахтался в ловушке, увешанный светящимися лозами. Увидев её, он заохал, засипел и запричитал:

— Ой, миссис, это ж я, Хагрид! Рубеус Хагрид! Помните меня? Мы же виделись недавно в «Дырявом котле»! Я тогда вас не признал, а теперь — вылитая Лили, только волосы другие! Я к Гарри пришёл, честное слово! Письмо принёс! Скажите этим вашим… растеньицам, чтоб отпустили, а то дышать уже трудновато!

Петуния прищурилась. Упоминание о Лили немного разозлило её. Имя «Хагрид» казалось ей смутно знакомым, но она не собиралась доверять первому встречному, тем более такому огромному и подозрительному. Она действительно видела его в компании весьма подозрительных личностей — таких, что даже обычные магловские полицейские обратили бы на них внимание, невзирая на чары отвлечения.

Она молча понаблюдала за тем, как Хагрид, увязший в лозах по шею, пытается одновременно объясняться, задыхаться и дружелюбно махать.

— Вы шумите на пол-района, — наконец сказала она строго. — Кто вас, к «Мерлину под хвост», послал в такой час?

Ругательство она услышала от одного из своих учителей. И оно прицепилось к ней, как жвачка к подошве.

Хагрид поник слегка, и поспешил объяснить:

— Извиняюсь, миссис… не хотел будить никого. Просто задержался… Профессор Дамблдор прислал меня поздравить Гарри с днём рождения. Письмо принёс, вот!

Он попытался похлопать по карману, но лозы стянули его ещё сильнее. — О-о…

Петуния бросила взгляд на дом, где в щёлочку окна наблюдал Гарри.

Хагрид продолжал:

— И ещё… помочь хотел. С покупками школьными. Сказать пару слов, знаете, от себя…

Он говорил искренне и выглядел таким жалким: оглушительно большой, обмотанный лозами, с торчащей вбок бородой и глазами, полными сожаления. Петуния видела, что в нём не было злобы. Суета — есть. Пьяненький — возможно. Дикий — скорее всего. Но не опасный.

Не как тот жулик, что был тут на прошлой неделе.

«Отпусти», — отдала она распоряжение «Лили». Лозы нехотя зашевелились, ослабли, поползли вниз и спустя миг скрылись в земле.

— Спасибо! — выпалил Хагрид, выпрямляясь и растирая плечи. — Я ж правда не собирался никого беспокоить… Просто хотел убедиться сам, что Гарри в порядке…

— Он в порядке. Письмо получил. Профессор Дамблдор тоже может быть спокоен, — кивнула она на этот пассаж.

— Ага… — аккуратно сказал Хагрид. — Просто, знаете… я к этому дню готовился… Хотел сделать как лучше…

Огромный, с пахнущим лесом плащом и лицом — усталым, но добрым. Печальным даже.

Хагрид вызвал в Петунии новую мысль:

«Великан, шумный, неуклюжий, но… искренний».

На мгновение что-то щёлкнуло в её памяти — голос Лили, смеющийся над чаем:

«Ну, Хагрид он такой… Горы свалит, чтобы кому-то подарить тёплую шапку. Главное — не дай ему печенье. Он растрогается и сломает кружку от благодарности».

«Так вот кто это был, — подумала Петуния. — Ты всегда видела в людях лучшее… Может, мне стоит попробовать?»

— Час поздний. Здесь оставаться нельзя. Сейчас вызову вам «Ночной рыцарь», — предложила она.

— О-о, да я бы и сам, да только… — Он качнулся и едва удержался на ногах.

— Вот именно, — сухо ответила Петуния.

Она провела Хагрида к дороге, ловко вызвала «Ночной рыцарь», и, когда автобус с треском и хлопком подкатил к обочине, мягко, но решительно подвела итог:

— Спасибо за беспокойство, Хагрид. Сейчас поздно. Завтра утром можете приходить, раз уж вы так хотите поздравить Гарри.

— Ох, спасибо вам, миссис! — снова воскликнул Хагрид, забираясь на подножку. — Вы уж передайте Гарри, что я заходил, ладно? И скажите, что Дамблдор…

— Да, да, я передам, — снова перебила его Петуния. — Доброй ночи, Хагрид.

Дверь автобуса захлопнулась с железным лязгом, и «Ночной рыцарь» с громким хлопком исчез в ночи. Петуния постояла ещё несколько секунд, глядя на пустую дорогу.

«Вот он какой, этот “Ночной рыцарь”, — подумала она. — Просто зачарованный автобус. И ничего особенного… Странно, я ожидала чего-то более… “волшебного”».

Она уже собиралась вернуться в дом, как что-то у гаража блеснуло, словно воздушный силуэт дрогнул в воздухе.

— Лили? — спросила Петуния.

Спустя миг с байка спала невидимость. На свету показался массивный, угольно-чёрный мотоцикл. Металл блестел при лунном свете.

«Вот как он добрался…»

— Локомотор, — скомандовала Петуния, направив палочку. Мотоцикл слегка приподнялся над землёй, но тут же плюхнулся обратно. Эти чары ей всё ещё не поддавались как следует. Она только начала их изучать.

«Ладно, пусть постоит до утра… Лили, спрячь его обратно, пожалуйста».

Мотоцикл померк, став снова едва различимым, словно растворяясь в сумраке.

Она вошла в дом и, как только закрыла дверь, тут же услышала:

— Кто это был? — спросил Гарри.

— Просто… старый знакомый твоей мамы, — устало ответила Петуния. — Спать, Гарри. Завтра поговорим.

С этими словами они молча разошлись по комнатам.

Гарри проснулся рано. Как всегда, он спустился на кухню и начал готовить завтрак. Через несколько минут в дверь вошла Петуния. Тени под глазами говорили о бессонной ночи.

Они сели за стол и начали есть в молчании — этот утренний ритуал был почти священным.

Когда Гарри доел, он всё-таки не удержался:

— Тётя, расскажешь, кто это был вчера?

— Старый знакомый твоей мамы, — повторила Петуния вчерашнее. — Лесничий Хогвартса. Профессор Дамблдор прислал его, чтобы доставить письмо. Убедиться, что ты его получил.

— Прямо персональная доставка от Хогвартса, — усмехнулся Гарри. — Что, у них почтовые совы бастуют?

Петуния никак не отреагировала продолжая жевать тост и запивая его чаем.

— А почему Мундунгус не передал? Хотя… понятно. Жулик, — Гарри фыркнул. Он на секунду помолчал, потом добавил, почти мечтательно:

— Представляешь, мне приснилось, что я лечу на мотоцикле. Это было… волшебно. Без шуток.

Петуния едва не поперхнулась чаем.

— Случайно не на том, что стоит у нас в саду? — осторожно уточнила она.

Они поспешили выйти. «Лили» опять сняла невидимость с мотоцикла. Тот заиграл в лучах солнца хромом.

Гарри подошёл ближе и принялся разглядывать его. На блестящем баке витиеватым шрифтом было выгравировано:

«Сириусу Блэку — от Джеймса Поттера».

— А кто такой Сириус Блэк? — тихо спросил он, указывая пальцем на надпись.

— Друг твоего отца, — мрачно заметила Петуния. Она помнила этот мотоцикл. Помнила и Джеймса. Он и его приятели, включая этого самого Сириуса, прекрасно «провели время» на её свадьбе, устроив фейерверки с летучими змейками, которые потом неделю шипели в подвале…

На её лице на мгновение мелькнула тень.

Вернон…

Они только-только начали примиряться. Потихоньку, шаг за шагом. При помощи нескольких… «смягчающих» зелий. Никакой подозрительной магии — исключительно нейтральные отвары, снимающие проклятия наведения и подавления. Пока их эффект проявлялся медленно, но… он проявлялся.

— Тетя — расскажешь мне об отце и об этом Блэке? — попросил Гарри.

— Конечно, но потом. — Петуния отряхнулась от нахлынувших воспоминаний и вернулась в реальный мир.

— И что с ним делать? — спросил Гарри, всё ещё разглядывая мотоцикл. — Не можем же мы оставить его здесь.

— Да, я сама хотела. Но вчера не смогла — «Локомотор» не даётся, — вздохнула Петуния.

— Может, я смогу? — загорелся Гарри.

— Нет. Не на улице, — отрезала Петуния.

«Может, я помогу?» — раздался голос в голове Петунии. Двери гаража раскрылись, и мотоцикл плавно заехал внутрь.

— Дела… — выдохнул Гарри. — Что ещё она умеет? — спросил он, поняв, что это был артефакт прабабки Фионы.

— Да кто его знает, — отмахнулась тётя.

— Хагрид скоро придёт, — будто вскользь сказала она.

— Придёт?! Почему ты сразу не… о.

В этот момент раздался громкий хлопок, и рядом с домом остановился «Ночной рыцарь», из которого буквально вывалился Хагрид.

— Гарри! — радостно зашагал он к ним, едва автобус с очередным хлопком растворился в воздухе. Подойдя ближе, он остановился и посмотрел на Гарри.

— Привет, Гарри. Я Хагрид. Рубеус Хагрид. Ключник и лесничий в Хогвартсе. Это… Я тебе торт испёк. Вот. С днём рождения!

С этими словами он протянул коробку.

— Пройдёмте, нечего на улице стоять, — сказала Петуния.

И они, словно гуси, двинулись за ней в дом.

На другой стороне улицы миссис Фиг смотрела за происходящим.

Сначала марево.

Подобные чары против маглов она встречала не раз — обычное дело. Но эти пробрались даже сквозь её защиту. А ведь она хоть и сквиб, но не простая — кое-какие фокусы ей были по зубам. До сегодняшнего дня.

Потом Хагрид.

И Петуния спокойно пригласившая великана в дом. Хорошо полувеликана. Но все равно — волшебное существо.

— Так, так, так… — пробормотала она стоя в ступоре.

Через минуту её сбил мальчик на велосипеде. Миссис Фиг, кряхтя, поднялась, обругала его и направилась в свой дом.

«Похоже, я чего-то не знаю...», — пробормотала она.

Продолжение следует…

Они провели Хагрида в дом и тетя Петуния шепнула Гарри:

— Возьми сбор, что я недавно купила. Тот, что лежит в шкафчике, в красной жестяной банке.

* * *

Кресло под Хагридом жалобно скрипнуло, но выдержало. Только в гостиной, где было больше всего места, великан мог хоть как-то расположиться. Гарри, поставив на столик поднос с чаем, незаметно для великана поймал одобрительный взгляд тети и сел на диван рядом с ней.

— Вот, держите, — пробасил Хагрид, извлекая из необъятного кармана плаща слегка помятую коробку. — Сам пек. Может, чуток и придавил по дороге, но на вкус не повлияло.

Он налил себе чаю в чашку размером с небольшое ведро и сделал внушительный глоток.

«И откуда он только ее достал?» — подумал Гарри.

— Так вот, Гарри, — начал он, вытирая усы тыльной стороной ладони. — Я здесь, чтобы сопроводить тебя в Косой переулок. За всем необходимым для школы. Дамблдор поручил мне.

— Но мы уже все купили, — удивленно ответил Гарри. — Почти все. Еще в начале лета, а после письма докупили котел и учебники по списку.

— Ах, вот оно что… — протянул Хагрид, почесывая бороду. На мгновение он растерялся.

---

Хагрид стоял посреди залитого солнцем круглого кабинета, нервно теребя в огромных руках маленький золотой ключ.

— Значит, я просто отдаю ему ключ и помогаю с покупками? — уточнил он, глядя на Дамблдора.

— Это первая и очень важная часть твоего задания, Хагрид, — мягко ответил директор. — Гарри должен узнать, что родители позаботились о нем. Это укрепит его дух. Но есть и вторая, не менее важная причина твоего визита в Гринготтс.

Дамблдор подался вперед, и его взгляд стал серьезным.

— Пока вы будете в банке, тебе нужно будет забрать кое-что из ячейки номер семьсот тринадцать. Вот, держи мое разрешение. — Он протянул Хагриду запечатанный конверт. — Это очень маленький, но чрезвычайно ценный сверток. И помни, Хагрид, — голос директора стал тише, — ни слова об этом Гарри. Это дело чрезвычайной важности.

— Я все понял, профессор, — кивнул Хагрид, пряча свиток. — Могила. Ни словечка.

---

 

Великан чуть не подпрыгнул.

— Ох, чтоб меня! Чуть не забыл! Самое главное!

Он гулко поставил чашку, полез во внутренний карман и после недолгих поисков вытащил на свет маленький, тускло блестящий золотой ключ.

— Профессор Дамблдор дал мне вот это... для тебя, Гарри!

Петуния и Гарри уставились на ключ. — Ключ? — переспросил Гарри. — От чего?

— От твоего хранилища в банке Гринготтс, конечно!

Гарри моргнул. Новость ошеломила его. — Мое... собственное хранилище? В банке гоблинов?

— Ну а как же! — продолжил Хагрид. — Твои родители оставили его тебе. Там полно денег на учебу и это... прочие нужды. Не думал же ты, что они оставили бы тебя ни с чем?

Гарри посмотрел на тетю. Впервые за всю жизнь он слышал, что у него есть деньги. Судя по лицу, тетя выглядела не менее ошеломлённой.

— Дамблдор… — процедила она. — Когда он оставил Гарри у нас на пороге, мог бы и упомянуть об этом в своем письме. Хотя, — она немного успокоилась, — может, оно и к лучшему. «Знай я о них раньше, боюсь, не удержалась бы и потратила», — с горечью подумала она. Теперь эти деньги ей были не нужны, у нее давно были свои, и немало.

— Дамблдор всегда знает, что к чему, — пробормотал Хагрид, хмуро зыркнув на Петунию. Его кустистые брови сдвинулись, словно он решал, оскорбили его любимого директора или нет. — Великий человек, вот кто он.

Повисла неловкая тишина. Хагрид сделал еще глоток из своей чашки.

— Тогда стоит заглянуть в Гринготтс и взглянуть на это хранилище, — неожиданно для всех предложила Петуния.

— Я тогда с вами схожу? — с надеждой спросил Хагрид.

— Можно, — с легким сомнением в голосе ответила она.

— Мне тоже нужно в Гринготтс, по делам Хогвартса — многозначительно сказал Хагрид, делая загадочный вид.

Хагрид наклонился к Гарри.

— Держи, — Хагрид вложил ключ прямо в ладонь Гарри.

Петуния поднялась наверх, чтобы собраться. Гарри остался с Хагридом в неловкой тишине.

— Дурсли тебя не обижают? — вдруг добродушно спросил Хагрид.

— Нет, — мотнул головой Гарри. «Уже нет», — с грустью подумал он.

— А тетя твоя… не такая, как я ожидал. Поздняя волшебница, верно? — продолжил Хагрид, пытаясь поддержать разговор. — С начала лета, — кивнул Гарри.

Разговор никак не клеился. Гарри решил взять инициативу в свои руки и узнать о Хогвартсе, так сказать, из первых уст.

— А что вы делаете в Хогвартсе? В «Истории Хогвартса» довольно мало написано о должности лесника и хранителя ключей, — начал он.

— Ну, это… я многое делаю, — замялся Хагрид. — За лесом вот слежу. Да и в замке не все магией сделаешь. Хотя… я тоже кое-что могу, — он многозначительно покосился на свой розовый зонтик.

В этот момент в гостиную вышла Петуния. Она уже переоделась в удобную дорожную одежду. — Ну что, готовы? Тогда пошли? — скомандовала она, и Гарри с Хагридом последовали за ней.

* * *

На улице солнце уже высоко поднялось и нещадно жарило.

— Позволите? — спросила Петуния, обращаясь к Хагриду.

— А? Что? — не понял тот.

— Чары, — тихо подсказал Гарри.

— А-а, конечно! — заинтригованно согласился Хагрид, с интересом посмотрев на нее.

Петуния незаметно взмахнула палочкой и прошептала: «Вэнтус». Легкий прохладный ветерок окутал их троих, слегка приподнимая волосы. Дышать сразу стало легче, запахло цветами, словно они оказались в тени сада.

— Ух ты! — восхитился Хагрид.

— Я уже много чар изучила, — не без гордости похвасталась Петуния. — Однако заклинание переноса мне никак не удается. Будь он неладен, этот «Локомотор»!

Пробормотав это, она осеклась и задумалась, а потом вдруг указала в сторону гаража, дверца которого тотчас плавно поднялась вверх. — Это ваш мотоцикл?

— А, вот он где! — обрадовался Хагрид. — Я-то думал, его уже спёрли, когда утром не увидел! Довезти вас? — он было шагнул к сверкающему хрому монстру.

— Постойте, — резко остановил его Гарри. В его голосе впервые зазвенели стальные нотки. — Сперва ответьте: откуда у вас мотоцикл Сириуса Блэка?

Хагрид помрачнел, его веселое настроение как ветром сдуло.

— Гарри... это... это не то, о чем я могу говорить, — глухо ответил он. — Профессор Дамблдор сказал, что... А ладно расскажу. Сириус Блэк дал мне его. Той ночью... я прибыл на развалины вашего дома. Нашел Джеймса и Лили... и тебя. Когда я вышел с тобой на руках, прилетел Блэк на этом самом мотоцикле. Сначала он хотел забрать тебя сам, но я сказал, что у меня приказ от Дамблдора. Тогда он отдал мне мотоцикл, сказал, так будет быстрее. А сам куда-то аппарировал.

— А вы меня увезли? На мотоцикле? — не сбавляя темпа, спросил Гарри.

— Да, той ночью я привез тебя сюда, ты был такой вот малюсенький. — Хагрид видимо вспомнив погрустнел. И достал платок высморкаться.

— А почему он хотел забрать меня? — продолжал допытываться Гарри.

«Так, дожми его», — с невольной гордостью подумала Петуния, глядя на племянника.

Хагрид тяжело вздохнул, его плечи поникли. Он выглядел так, будто на него взвалили непосильную ношу.

— Он твой крёстный, — с трудом выдавил он, опуская голову. — Ох, Дамблдор мне голову оторвет...

— Крёстный? — вмешалась Петуния. — И где же он был все это время? Неужели не мог проведать своего крестника? «Конечно, мы бы его на порог не пустили, — подумала она, — но всё же».

— В Азкабане он, — с тенью на лице бросил Хагрид. Его голос дрожал от подступивших эмоций. — Он предал их, Гарри! Предал твоего отца и мать! Тварь он последняя! Такие хорошие волшебники были! — выпалил он, и по его щеке скатилась слеза размером с крупную горошину. Тут же спохватившись, он в ужасе зажал рот ладонью. — Ох, чтоб меня! Не должен я был этого говорить! Совсем не должен! Профессор Дамблдор велел молчать!

— Предал? — переспросил Гарри, сжимая кулаки так, что побелели костяшки. — А Дамблдор велел вам об этом молчать?

Гарри повернулся к мотоциклу — единственной вещи, что связывала его с этим таинственным прошлым. И она принадлежала предателю.

— Он сам во всем признался, — буркнул Хагрид, избегая смотреть на мальчика. — Об этом и в «Пророке» писали. Все тогда удивлялись, ведь твой папка и Блэк были не разлей вода... Но что-то мы заговорились! Пора отправляться.

— Ни слова о Блэке... ни словечка... - тихо бурчал он под себе нос, медленно приближаясь к мотоциклу.

Он уже собрался перекинуть ногу через сиденье мотоцикла, но Петуния строго окликнула его. — Минуточку. Раз уж вы едете с нами, то это, — она выразительно указала на громоздкий транспорт, — вам не понадобится. Тем более, оно не ваше. Пусть пока побудет здесь.

Не дав Хагриду возразить, она решительно направилась к автобусной остановке. Гарри и великан, переглянувшись, поплелись следом.

Гарри шёл следом за тётей, то и дело оглядываясь на Хагрида. Мысли путались. Крёстный отец — предатель. И сам во всём признался... Последнее казалось особенно странным. Зачем признаваться, если можно было отрицать? Гарри невольно стиснул зубы. Ничего, он ещё вытянет из Хагрида всю правду. И чай ему в этом поможет.

* * *

Уже в автобусе, на задних сиденьях, когда троица наконец устроилась поудобнее, Гарри решился продолжить дознание.

— А Сириус... он действительно признался в предательстве? — спросил он, глядя Хагриду прямо в лицо. Его голос был не громким, но настойчивым. Как капля, точащая камень.

— Да, прямо сразу, как его поймали, — кивнул Хагрид, глядя в окно. — Он тогда — страшное дело — взорвал улицу. Маглов погибло полно. И ещё один… друг твоего отца... Питер Петтигрю.

Хагрид начал что-то подозревать и замолчал, с подозрением косясь на Петунию. Петуния молчала, но на лице у неё мелькнула одобрительная тень — Гарри уверенно держал разговор, не теряясь в эмоциях.

* * *

Позже, когда они пересели на метро, Гарри торопливо задал еще один вопрос, пока была возможность.

— Вы сказали, Питер Петтигрю был другом отца?

— Да, славный был малый. Говорят, он тогда погнался за Блэком, хотел его остановить. — Хагрид тяжело вздохнул. — Только тот его переиграл... Одним проклятием — только палец и нашли. А потом Блэка схватили и — в Азкабан...

— И это всё? — перебил его Гарри, — И он просто признался? Этого хватило?

— Были свидетели-маглы, правда им потом стерли память. Когда его поймали прямо там он кричал что это из-за него погибли Джеймс и Лили... Ладно, всё, я и так слишком много рассказал! Дамблдор мне еще выговор сделает если узнает что я его подвел, — Хагрид решительно сжал губы. Похоже, действие особого чая тети Петунии начало выветриваться.

— Но это довольно странно, — неожиданно вмешалась Петуния, задумчиво глядя в окно вагона. — Я помню их всех троих: Джеймса, Сириуса и Питера. Из всей троицы Питер был самым странным. Тихий, невзрачный, он совсем не походил на тех двоих — настоящих хулиганов. Они, между прочим, выпустили мышей на моей свадьбе! — она повысила тон, видимо, заново переживая события давно минувших дней.

— Он даже чем-то напоминал крысу. А Сириус — собаку. Твой отец так вообще был похож на ... — она осеклась, встретившись с напряженным взглядом Гарри.

— Кого? — спокойно, но настойчиво спросил он.

— Оленя, — наконец сказала она. — Он напоминал оленя. Вырастешь — расскажу подробнее.

Поняв, что сказала лишнее, Петуния торопливо перевела тему.

— Обещаешь? — мягко уточнил Гарри.

— Расскажу, — кивнула она, смягчившись.

Они как раз доехали до нужной станции. Провести Хагрида через эскалаторы и турникеты метро оказалось целым приключением, но в конце концов они выбрались на улицу. Немного пройдя, они оказались перед неприметной вывеской «Дырявого котла».

Внутри было немноголюдно. Какой-то нервный волшебник в фиолетовом тюрбане сидел за стойкой, а за столиками расположилось несколько посетителей: старая ведьма с трубкой и смутно знакомый Гарри мужчина в лиловом котелке. Однако Петуния, не мешкая, направилась прямо к заднему двору. Поторопив их, она скрылась в проходе. Гарри быстро шмыгнул за ней. Хагрид, не желая отставать, лишь буркнул приветствие бармену и проследовал за ними.

Петуния уже держала в руках посох, который мгновение назад был её палочкой. Она как раз выстукивала им нужную комбинацию по кирпичам стены.

Хагрид с восхищением смотрел на ее посох.

— Редко нынче увидишь посох в руках молодой волшебницы. Занятная вещица.

— Его и у мужчин днем с огнем не сыщешь, — фыркнула Петуния.

— Есть у меня один... знакомый. У него тоже посох имеется, кроме палочки.

— Часом, не Аластор Грюм? — поинтересовалась Петуния, не отрываясь от своего занятия.

— Ага, он самый! — кивнул Хагрид, удивлённо. — Вы знакомы?

— Брала у него несколько уроков по работе с посохом, — спокойно ответила Петуния.

— Хотя, если честно… это и есть палочка.

На глазах изумленного Хагрида посох медленно начал сжиматься, скручиваясь и уменьшаясь, пока не превратился в свою первоначальную форму — кривоватую, светлую палочку, больше похожую на корягу. Великан даже привстал от изумления.

— Впервые такое вижу… — пробормотал он. — Что это?

— Моя палочка, — просто ответила она, когда арка в стене начала расходиться в стороны.

Они неторопливо шагнули в Косой переулок и направились к виднеющемуся впереди белоснежному зданию банка.

Здание Гринготтса возвышалось над Косым переулком, внушая смесь трепета и уважения. У отполированных до блеска бронзовых дверей их встретили двое гоблинов-стражников в алых с золотом мундирах. Гарри помнил их с прошлого визита — они поклонились ему и тогда. Сейчас их поклон был адресован всей троице — короткий, вежливый кивок.

Они вошли в огромный мраморный зал. Под высоким сводчатым потолком стоял гул от множества голосов и звона монет.

Гарри огляделся и заметил невдалеке Грокка — гоблина, что обслуживал их в прошлый раз. Тот, однако, был занят семейством блондинов. Мальчик, бледный, словно моль, с презрением посмотрел на Гарри, видимо, приняв его за магла, и отвернулся, сморщив нос.

Хагрид повел их к стойке, где сидел свободный гоблин.

— Добрый день, — пробасил Хагрид, подойдя ближе. — Мы тут, э-э… по делу мистера Поттера.

Гоблин поднял на него взгляд, но тут вперед вышла Петуния.

— Мы хотели бы получить доступ к сейфу мистера Гарри Поттера, — деловито отчеканила она.

Гоблин перевел взгляд с великана на строгую леди, а затем — на мальчика, стоящего между ними.

— У вас есть ключ, мистер Поттер? — спросил он, обращаясь напрямую к Гарри.

Гарри кивнул и, покопавшись в кармане, выложил на стойку маленький золотой ключ, который ему дал Хагрид. Гоблин внимательно осмотрел его.

— Да, это он, — подтвердил он.

— И еще тут послание от профессора Дамблдора, — Хагрид с важным видом передал конверт гоблину. — Насчет сейфа семьсот тринадцать, — выпятив грудь, завершил он свою речь.

Гоблин вскрыл письмо и прочитав его поднял взгляд на них.

— Все в порядке. Вас проводят к вашим сейфам. Грипхук!

К ним, словно из-под земли, выскочил другой гоблин. Он молча кивнул и повел их к одной из многочисленных дверей, ведущих из зала. Они вошли в узкий каменный коридор, освещенный факелами.

— Словно в средневековье попали, — тихо заметила Петуния. Гарри согласно кивнул.

Они прошли сквозь лабиринт извилистых коридоров и вышли к подземной платформе, у края которой виднелись рельсы, уходящие в темноту.

— Это что, шутка такая? — недоверчиво спросил Гарри, глядя на маленькую вагонетку.

— Это единственный способ, — ухмыльнулся гоблин, злорадно поглядывая на Хагрида. Тот уже приобрел какой-то зеленоватый оттенок.

Грипхук щелкнул пальцами, и к ним подкатила вагонетка побольше — самая просторная из всех, что были на платформе.

— Присаживайтесь. Путешествие будет комфортным — эта редко кому попадается, — голос гоблина прозвучал на удивление грустно, словно он, наоборот, надеялся на более тряскую поездку для своих пассажиров.

Они сели, и путешествие действительно оказалось на удивление комфортным. Хотя вагонетка и неслась с сумасшедшей скоростью, их обдувал прохладный воздух, а сама она ехала мягко, без рывков. Они проносились мимо бездонных ущелий, и однажды Гарри заметил внизу всполох огня. Он тут же высунул голову, чтобы посмотреть.

— Ай! За что? — он потер затылок, получив легкий подзатыльник. — Мне показалось, там был дракон!

— Не высовывайся. Это может быть опасно! — строго прикрикнула на него тетя.

— Мистер Поттер прав, там действительно дракон, — вмешался гоблин. — И вы сможете его увидеть, если…

— Если что? — тут же повернулся к нему Гарри.

— Если ваш сейф будет на самых нижних уровнях, — осклабился гоблин.

В этот момент тележка начала замедляться и плавно остановилась перед небольшой круглой дверью в скале.

— Прибыли, — сообщил Грипхук.

Они вышли на твердую платформу. Хагрид с облегчением размялся и пробормотал:

— И правда… м-м-м… комфортно.

Грипхук отпер дверь, и, как только рассеялся ядовито-зеленый дым, Гарри с Петунией зашли внутрь. Хагрид тактично остался снаружи.

— Вау, — только и смог выдохнуть Гарри. Повсюду возвышались кучи золотых галлеонов, столбы серебряных сиклей и огромные горы бронзовых кнатов. В центре комнаты высилось несколько холмов из медных монет.

— Да уж… — протянула Петуния. — Не зря Лили вышла за Джеймса. Ой, прости, Гарри, я не то хотела сказать. Просто твой отец всегда казался мне таким… оборванцем. А тут, — она обвела рукой сокровищницу, — целое состояние. Будешь что-то брать?

— Да! — загорелся Гарри. — Я хочу вернуть тебе…

Петуния не дала ему договорить. Она наклонилась к нему и строго прошипела на ухо:

— Даже не смей. Дома мы серьезно поговорим на эту тему.

Гарри моргнул, опешив от ее реакции.

— Прости… Я не хотел обидеть. Просто… не знал, как поблагодарить. Ты… ты так изменилась.

В её глазах блеснула влага, но она быстро моргнула, не давая слезе скатиться.

— Просто бери, что нужно, — сухо сказала она, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Сколько понадобится.

Она достала из сумочки и протянула ему небольшой аккуратный кошелёк из светло зеленой кожи.

— Хотела подарить тебе перед школой. Но, думаю, он тебе уже сейчас пригодится.

Гарри взял кошелек. Он был на удивление легким и мягким на ощупь. Открыв его, он понял, что это.

— Кошелек с заклятием Незримого расширения? Спасибо, тетя! Ты лучшая!

Чмокнув ее в щеку, он подбежал к ближайшей горе золота и принялся набирать блестящие галлеоны. Набрав приличную горсть, он глянул на ближайший столбик серебра.

— Бери, — кивнула ему тетя.

Она подошла и помогла ему спихнуть в кошелек сразу весь столбик. Монеты со свистом исчезли в его бездонной глубине.

— Возьми еще меди, — посоветовала она. — Для мелких трат.

Гарри с энтузиазмом подбежал к самому большому холму, полному бронзовых кнатов, и стал щедро насыпать их в кошелёк. Он был удивительно лёгким, несмотря на вес содержимого.

* * *

Позже, у выхода из сейфа, он подозвал Грипхука.

— Простите, а можно узнать, сколько здесь всего? — спросил он.

Гоблин молча извлёк серый пергамент, провёл над ним когтистой рукой. Через секунду на нём проявились чёткие строки.

— Держите.

Гарри и Петуния уставились в цифры:

---

Галлеоны: 12 331

Сикли: 101 254 (эквивалент 5 956 галлеонов)

Кнаты: 269 999 831 (эквивалент 547 667 галлеонов)

Итого: 565 954 галлеона

---

Петуния медленно опустила пергамент, брови приподнялись.

— Негусто, однако, золота, — медленно произнесла Петуния, — но за каким… зачем так много меди?

Гарри оглянулся на тетю. Та пребывала в глубоком шоке. Он, впрочем, тоже. Полмиллиона галлеонов! Это было целое состояние.

Они молча вернулись в вагонетку. Хагрид ждал.

* * *

Когда поездка продолжилась, Гарри нарушил молчание:

— Вы знали… кто он был? Мой отец. Джеймс Поттер?

Хагрид почесал бороду, поникнув.

— Многого не скажу. Да, Поттеры — старинный род. Бабка твоя — с материнской стороны — была Блэк…

А через Блэков — ты в родстве и с Блэк, и с Уизли, и другими…

На этом они замолчали и вскоре доехали до сейфа 713. Тележка затихла, мягко затормозив у массивной двери. Гоблин провел рукой по гладкой поверхности, и та беззвучно растворилась. За ней, в пустом и огромном помещении, на каменном постаменте лежал всего один маленький, невзрачный сверток.

— Что же у вас там? — не выдержала Петуния. Гарри покосился на нее — он и сам хотел задать этот вопрос. Казалось, эта сцена разыгрывается специально для них.

— Дела Хогвартса, — коротко ответил Хагрид, осторожно взяв свёрток и спрятав его за пазуху. — Очень важные.

— Вероятно… что-то ценное. Сейф очень уж впечатляющий, — с нажимом произнесла она.

— Задание Дамблдора, — пробурчал Хагрид

* * *

Когда они вернулись в центральный зал банка, Петуния остановилась у одной из колонн.

— Спасибо, Хагрид, — сдержанно сказала она. — Мы тут ещё немного задержимся. Не смею отвлекать вас от… важных поручений.

— Хорошо, — кивнул он. — Если что, я буду в «Дырявом котле». Стаканчик не помешает…

Он уже было отошёл, но вдруг остановился.

— А мотоцикл?

— Побудет у нас, — твёрдо заявила Петуния.

Она уловила, как на лице Гарри промелькнула надежда. Этот мотоцикл был ниточкой. Связью с кем-то, кого он пока не знал. Возможно, с предателем, а возможно, с тем, кто знал его родителей лучше всех. Но Гарри заслуживал права на свое прошлое.

Хагрид тяжело вздохнул.

— Ну… ладно. Все равно я на нем почти не летаю.

И, понурившись, великан побрел к выходу.

* * *

Как только массивные двери закрылись за Хагридом, Петуния развернулась и целенаправленно направилась к стойке, за которой снова сидел Грокк, уже отпустивший других клиентов.

— Уважаемый Грокк, — начала она ледяным тоном, когда они подошли. Гарри встал рядом, молчаливой поддержкой. — Могу я узнать, по какой причине нас не уведомили о существовании счета моего племянника во время нашего прошлого визита?

Грокк поднял на нее свои бусинки-глаза, в которых не было и тени дружелюбия.

— Вы не спрашивали, — сквозь зубы пробормотал он, сдержанно, как только гоблин умеет быть вежливым без капли извинения.

— Очень хорошо, — не дрогнув, продолжила Петуния. Она уперлась ладонями в полированную стойку, и ее взгляд стал стальным. — Тогда я спрашиваю сейчас: есть ли что-то еще, о чем я, как законный опекун Гарри Поттера, должна знать? Касательно его счетов, наследства или любых других дел, находящихся в ведении банка Гринготтс?

Гоблин скривил губы в усмешке, собираясь ответить очередной отговоркой.

— Никаких других дел не… Ауч! — он резко отдернул руку от стойки, словно его ударило током. Он с недоумением посмотрел на свою ладонь, потом на непроницаемое лицо Петунии.

— Прошу прощения, — его тон мгновенно изменился, в нем зазвучали нотки паники и уважения. — Я… я только что вспомнил. Похоже, есть еще что-то. Прошу вас подождать, один момент.

И, не говоря больше ни слова, он соскочил со своего стула и бегом скрылся в одном из боковых коридоров, оставив озадаченных Гарри и Петунию одних перед пустой стойкой.

Петуния с невозмутимым лицом оглянулась на Гарри. Тот только приподнял брови.

— Ты что-то ему… сделала? — прошептал он.

Она только покачала головой.

* * *

Где-то в глубине банка…

Грокк ускорился, едва за ним закрылась дверь. Еле сдерживая дыхание, он влетел в архивный зал, где над кипами пергаментов копался старый, узкоглазый гоблин.

— Батанг! Всё, что есть по Гарри Поттеру! Да и вообще по семейству Поттеров! Срочно!

Старый гоблин за конторкой вздрогнул и бросился к стеллажам. Скоро он вернулся.

— Вот, как просили! Три завещания… и один объект, отмеченный в архиве как «особый пакет».

— Да, да, побыстрее! — торопил его Грокк, потирая обожженную ладонь. — Жжет-то как… Кто бы мог подумать, что она потомок первых Клиентов…

— Подождите-ка… Как интересно… — задумчиво пробормотал Батанг, глядя на старую бирку на свёртке, но послушно выдал все запрошенное.

Схватив документы, Грокк бросился в другую сторону — к кабинетам управляющих. Кое-кому сейчас придется серьезно ответить за свою халатность.

* * *

Грокк вернулся в зал со стопкой пергаментов лишь спустя полчаса. За это время банк успел наполниться посетителями. За спиной у Петунии и Гарри уже даже образовалась небольшая очередь — пожилая дама с внуком неодобрительно на них косилась.

— Прошу, проследуйте за мной, — с новым, подобострастным тоном сказал Грокк и быстрым шагом повел их в одну из боковых дверей.

Они прошли по коридору с гладкими мраморными стенами и, миновав несколько поворотов, оказались перед дверью из темного дерева. Грокк постучал и, дождавшись ответа, открыл ее. За столом в просторном кабинете сидел весьма потрепанного вида гоблин с внушительным синяком под глазом.

— Знакомьтесь, это Нолд, поверенный по делам рода Поттеров в Гринготтсе, — представил он коллегу.

— Оставлю вас, пожалуй.

Гарри показалось что на лице Грокка проступило явное облегчение, словно он только что избежал страшной опасности.

Дверь за ним тихо закрылась.

Едва за ними закрылась дверь, Гарри услышал удаляющийся, почти радостный топот Грокка.

Гарри перевел взгляд на нового гоблина. Тот выглядел довольно молодым и представительным, если не считать внушительного синяка, который уже начал расцветать под его левым глазом.

— Прошу простить мою оплошность, мистер Поттер, миледи, — начал гоблин, вставая. Его голос был более учтивым, чем у Грокка. — Меня зовут Нолд. Я только недавно вступил в должность управляющего счетами мистера Поттера, а мой предшественник, к сожалению, не счел нужным уведомить меня обо всех нюансах.

— Всякое бывает, — философски заметил Гарри. — Но ведь вы могли и сами поинтересоваться делами своего клиента?

— Разумеется, и я еще раз приношу свои глубочайшие извинения, — сказал он и, на секунду замявшись, добавил: — Я не ожидал, что вы… что вы так скоро появитесь, мистер Поттер. Нас заставили поверить, что вы будете… э… позже?

Спустя несколько секунд он пришел в себя.

— В любом случае, давайте начнём с главного. Завещания. Позвольте начать с первого.

Нолд взял запечатанный конверт, сломал сургучную печать и, развернув пергамент, начал зачитывать:

 

--

Последняя воля и завещание Лилиан Поттер (урожденной Эванс)

Я, Лилиан Поттер, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю своему единственному сыну, Гарри Джеймсу Поттеру, следующее имущество:

1. Недвижимость:

* Дом в Лондоне по адресу: А-Стрит, 13б.

* Торговое помещение по адресу: Лютный переулок, 45.

2. Финансовые активы:

* Счет на предъявителя в магловском банке «Прайм-Банк». Номер счета в приложении к данному завещанию.

…

Опекунство:

В случае моей смерти я назначаю опекуном своего сына, Гарри Джеймса Поттера, его отца, Джеймса Карлуса Поттера.

Если Джеймс Поттер будет не в состоянии исполнять свои обязанности, я назначаю следующих лиц опекунами в порядке их перечисления и дееспособности:

1. Алиса Лонгботтом

2. Фрэнк Лонгботтом

3. Амелия Боунс

4. Сириус Блэк (Пожалуйста, Сириус, не учи Гарри своим дурацким штучкам!)

5. Питер Петтигрю

6. Римус Люпин

Особое примечание: Ни в коем случае не передавать опеку над моим сыном моей сестре, Петунии, если она все еще будет замужем за Верноном Дурслем. (Петуния, если ты это читаешь, я уже все тебе объяснила!)

--

Закончив читать, гоблин поднял глаза. Тетя Петуния густо покраснела под пристальным взглядом Гарри.

— Тетя? Ничего не хочешь рассказать? — тихо спросил он.

Петуния опустила глаза, её пальцы дрожали, будто они сдерживали эмоции.

— Насчет того, как ты оказался у нас… — начала она с усилием. — Тебя оставил Дамблдор у порога. Я же говорила. А то, о чем писала Лили… я… я не помню, правда, — вид у тети был растерянный. Похоже, она и в самом деле не помнила или не хотела вспоминать этот разговор.

— Но там же сказано… — осторожно начал Гарри, — что ты была в списке тех, кому нельзя меня передавать.

— Это она писала, когда… была зла на меня, — пробормотала Петуния.

Нолд вежливо кашлянул в кулак.

— Прошу прощения, но у меня ещё есть несколько документов для вас.

— Давайте продолжим — ответила Петуния.

Гоблин кивнул, взял второй конверт и, сломав печать, начал читать.

--

Последняя воля и завещание Джеймса Карлуса Поттера

Я, Джеймс Карлус Поттер, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю своему единственному сыну, Гарри Джеймсу Поттеру, следующее имущество:

1. Недвижимость:

* Дом в Годриковой Впадине.

* Поместье, «Оленья Роща», в Дербишире.

2. Финансовые активы:

* Хранилище номер 687 в банке Гринготтс.

* Хранилище номер 12 в банке Гринготтс.

3. Доля в следующих предприятиях:

* Газета «Пророк» 20 процентов

* Метлы «Нимбус» — 2

* Метлы «Чистомет» 10

* «Зонко» — 12

(Далее следовал списк более мелких долей в различных предприятиях)

…

Опекунство:

В случае моей смерти я назначаю опекуном своего сына, Гарри Джеймса Поттера, его мать, Лилиан Поттер (урожденную Эванс).

Если Лилиан Поттер будет не в состоянии исполнять свои обязанности, я назначаю следующих лиц опекунами в порядке их перечисления и дееспособности:

1. Алиса Лонгботтом

2. Фрэнк Лонгботтом

3. Амелия Боунс

4. Сириус Блэк (Бродяга, братишка, позаботься о Гарри! Научи его всему, что знаешь!)

5. Питер Петтигрю

6. Римус Люпин

Особое примечание: Ни в коем случае не передавать опеку над моим сыном сестре моей жены, Петунии, если она все еще будет замужем за Верноном Дурслем. (Я, честно говоря, так и не понял, почему, но это воля Лили, а с ней лучше не спорить.)

--

Петуния тяжело вздохнула.

— И этот… туда же. — Она покачала головой. — Я уже не знаю, что и думать. Ну, не помню я такого разговора… Вот жеж Лили.

— Не беспокойся, тётя, — спокойно сказал Гарри. — Думаю, всё понятно. Ты ведь уже не замужем.

Петуния слегка кивнула… но затем что-то в её лице изменилось. Лицо побледнело, потом побелело, затем стало серым, как пепел. Упоминание Вернона вызвало в ней волну воспоминаний — неприятных.

Она дрожащей рукой достала из сумочки платок и прижала его к глазам.

Спустя несколько долгих минут она взяла себя в руки.

— Прошу, продолжайте.

Нолд снова выудил из папки документ, на этот раз — небольшой свиток.

— Этот последний. Дарственная.

--

Я, Регулус Арктурус Блэк, дарю ребенку Джеймса и Лилиан Поттер дом в деревне Хогсмид, что стоит у самой кромки Запретного Леса. Адрес и ключ-артефакт для входа прилагаю.

--

Гарри моргнул, переваривая информацию.

— Кто такой Регулус Блэк? И почему он дарит мне что-то?

— Желаете узнать? Мы можем предоставить краткое досье, — тут же предложил Нолд. — Стоимость услуги — пять галлеонов.

Гарри посмотрел на Петунию. Та уже пришла в себя и мыслила трезво.

— Да, это будет весьма полезно, — твердо сказала она. — Добавьте к списку информацию о Сириусе Блэке и, пожалуй, обо всем роде Блэков. Также предоставьте отчет о состоянии всех унаследованных компаний и недвижимости. Я слышала, дом в Годриковой Впадине разрушен…

— Сейчас все будет, — кратко ответил Нолд. Он повернулся к своему столу, что-то быстро написал на листке пергамента и что-то прошептал. Через мгновение листок истял в воздухе.

Пока они ждали, он достал из ящика стола еще кое-что.

— Кроме того… — с налетом мистической загадочности начал он, — у нас нашлось вот такая вещица. Это тоже числится за вами, мистер Поттер.

Он передал Гарри маленький, плоский сверток из пожелтевшей, похожей на кожу, материи. На нем каллиграфическим почерком было выведено:

«Эрис Экризидис для Гарри Поттера»

— Эрис Экризидис? — прочитал Гарри вслух. — Кто это?

— Мы не можем сказать, — с неохотой ответил гоблин. — Сверток поступил в хранилище очень давно. На другой стороне указана… дата.

Гарри перевернул сверток. На обратной стороне было выведено выцветшими чернилами число: 33.

— Непонятно. Что это за дата? — недоумевая, спросил он.

— Это дата от основания банка, — пояснил Нолд. — Это примерно 1212 год.

— Ох ты ж… — выдохнул Гарри.

Петуния даже приподнялась со стула — и тут же села обратно.

— Это вообще как? — поражённо спросила она.

— Вот так, — раздраженно отрезал гоблин, давая понять, что больше комментариев не будет.

В этот момент в дверь постучали, и в кабинет вошел молодой гоблин с внушительной стопкой папок и пергаментов. Передав ее Нолду, он молча поклонился и покинул комнату.

Нолд разложил документы на столе, и его глаза азартно блеснули.

— Ну что ж, с чего начнём? — неожиданно бодро, даже с интересом, спросил он довольный тем что тема с Экризидис закончена.

— С недвижимости, — попросила Петуния, переглянувшись с Гарри.

Нолд перевернул несколько страниц в своей папке и начал:

— Первое: поместье в Дербишире, регион Пик-Дистрикт. Сообщается, что оно на данный момент заброшено. Состояние консервационных чар — неизвестно. Были наложены лично Джеймсом Поттером.

— Консервационных? — уточнил Гарри, нахмурившись.

— Да, — кивнул Нолд. — Это особые чары, применяемые, когда дом нужно временно покинуть. Против гниения, разбалансировки магии, плесени… и вторжений. Лучшие формулы — наши, гоблинские… но весьма дорогие.

— А что входит в это поместье? — уточнила Петуния.

— Оно включает в себя основной дом — два этажа и северная башня, — а также прилегающий участок леса и сад с прудом. Вся территория находится под защитным барьером. По отметкам вашего предыдущего управляющего, год назад барьер все еще был активен.

Ограничение территории — магический барьер. Ваш прежний управляющий отметил, что ещё год назад барьер функционировал.

— Странно… Почему же Лили и Джеймс не жили там? — тихо пробормотала Петуния, скорее себе, чем другим.

— На этом по поместью в основном все. Важный момент: ввиду статуса консервации, налог на недвижимость не взимается. Теперь… что касается дома в Годриковой Впадине, — тон Нолда стал еще более сухим. — Он был частично разрушен, а затем, решением Министерства магии, превращен в национальный мемориал. Использовать его как частное жилище или продать, соответственно, невозможно.

— Почему это?! — воскликнул Гарри с неожиданной остротой. — Это был их дом! Мой дом! Как это — «нельзя»?

Гоблин молча достал жёлтый документ и передал его Гарри.

— Копия постановления Визенгамота от 1983 года, через год после трагедии.

На пергаменте аккуратными округлыми рунами было выведено:

Постановление Визенгамота № 114/83

В соответствии с постановлением верховного магического суда:

Объявить место гибели Джеймса и Лили Поттер мемориальной зоной.

Запретить проживание или отчуждение территории (в том числе продажу, аренду и передачу по завещанию) третьим лицам.

Законом признаётся моральная и историческая значимость объекта.

Заверено

Миллисента Баґнолд, министр магии;

Альбус Дамблдор, председатель Визенгамота.

--

Петуния яростно приподнялась со стула.

— Да как они смеют?! — воскликнула Петуния, вскакивая на ноги. — Это его собственность!

Гарри сжал пергамент в руках.

— Они просто… взяли его? — неверяще спросил Гарри. — А если бы у меня больше ничего не было? Где бы я жил, когда вырос бы? На улице?

— В таком случае вам пришлось бы либо приобретать другую недвижимость, либо арендовать жилье, либо… — Нолд сделал паузу, — судиться с Министерством магии.

Гарри молчал. Он смотрел на лист и чувствовал, как дрожит его правая ладонь.

— Обидно, — наконец сказала Петуния, медленно садясь обратно в кресло. — Но, видимо, придется проглотить эту горькую пилюлю и смириться. На данный момент. Что по другим пунктам?

— Итак, — Нолд перешел к следующему документу, — есть еще два объекта от миссис Поттер. Первый — дом в Лондоне, расположенный в непосредственной близости от Косого переулка. На него наложены маскирующие чары. Мы не смогли провести его полную инспекцию. Он также находится на консервации. Чары мощные. Скорее всего от источника.

— Сколько этажей? — уточнила Петуния.

— Источника? — одновременно с ней спросил Гарри.

— Четыре. Один цокольный, два жилых и, пространство под крышей. Работа чар поддерживается скорее всего источником. Либо природный, либо накопитель. Дом расположен слишком далеко от Косого переулка.

— Очень даже интересно… — Петуния кивнула, что-то записывая в блокнот

— Второй — торговое помещение на Лютном переулке, дом номер 45. Это прямо у выхода, рядом с магическими швейными лавками. Сейчас оно пустует. Объект также находится под лёгкой консервацией, назначение последнего арендатора — неизвестно.

— Гарри, может, посмотрим что-нибудь? — с плохо скрываемой надеждой спросила Петуния.

— Конечно. Особенно то, что мама оставила, — Гарри решил не разочаровывать тетю. Да и ему самому было до смерти интересно взглянуть на это таинственное наследство.

Петуния удовлетворенно кивнула и аккуратно сложила все пергаменты и ключи, которые передал ей гоблин, в свою сумочку.

Петуния тем временем забрала все бумаги у гоблина с ключами.

— А дом в Хогсмиде? — спросил Гарри. — он то какой?

— Тут я, к сожалению, ничего сказать не могу, — развел руками Нолд. — Судя по всему, мистер Регулус Блэк обустраивал его самостоятельно и не счел нужным регистрировать его в Министерстве.

— Это может создать какие-то проблемы? — тут же обеспокоилась Петуния.

— Не думаю, — Нолд покачал головой. — Хогсмид — особая зона. Единственная полностью магическая деревня Британии. В ней действует налоговая льгота: то есть облагается налогом только прибыль от коммерческой деятельности, а не владение недвижимостью. Именно потому многие покупают там дома — лишний раз не надо отчитываться. Так что с этой стороны проблем быть не должно.

— То есть… — Гарри нахмурился, — я могу… просто пойти и войти туда?

— Что интересно… — гоблин понизил голос, — да. Но я настоятельно рекомендую вначале активировать ключ-артефакт. Желательно — пригласить опытного ликвидатора проклятий. Все-таки мистер Блэк был не из лагеря ваших родителей.

— ЧТО? — Петуния обняла Гарри за плечи и сжала немного крепче. — Почему тогда… он дарит что-то Гарри?!

— Возможно, ответ будет в его досье, — дипломатично кивнул Нолд в сторону папки на столе. — Хотите, откроем?

— Нет. Сначала… закончим с активами, — нахмурилась Петуния. — Что с долями в предприятиях?

Нолд тут же извлек нужный лист и передал его ей. — Вот выписка по всем компаниям. Суммарный годовой доход составляет примерно пятнадцать тысяч галлеонов. После уплаты налогов, это около сорока процентов, чистая прибыль — девять тысяч галлеонов в год.

— И куда она поступает? — настороженно уточнила Петуния. — В хранилище?

— Нет, — ответил Нолд. — Эта сумма поступает на текущий счет мистера Поттера и оттуда автоматически перечисляется… — он сделал паузу и потер синяк под глазом, — на счет школы Хогвартс.

— ЧЕГО?! — Петуния вскочила на ноги. — Что за…?! Этот старый… он ворует у нас деньги?! Гарри еще никогда не видел тетю в такой ярости. Она сделала несколько быстрых кругов по кабинету, пытаясь успокоиться. Наконец, она остановилась и уже более ровным, ледяным тоном спросила: — Этого можно избежать?

— На данный момент магическим опекуном мистера Поттера числится Альбус Дамблдор, — пояснил Нолд. — Понимаете, магл не может представлять интересы несовершеннолетнего волшебника в магическом мире. Но поскольку вы, миледи, не магл, вы имеете полное право стать его финансовым и магическим опекуном. Мы можем запретить Дамблдору любые операции со счетами вашего племянника. А остальное вы сами. Достаточно отправить сову в министерство.

— Мистер Нолд, мы просим вас немедленно ограничить доступ Альбуса Дамблдора ко всем моим счетам, — поторопил его Гарри. — Я и понятия не имел, что такое происходит!

Нолд кивнул. Он прошёл к шкафу, открыл стальной замок и достал пергамент, с гербом Гринготтса наверху.

Быстрым движением провёл пальцем по пергаменту и воздухе замерцали строчки.

Он положил его перед ними:

Договор №487-7M

О назначении официального управляющего счётами Гарри Джеймса Поттера

Назначается:

Петуния Эванс

— Перо? — коротко попросила Петуния. Нолд молча протянул ей перо. Она поставила свою подпись.

— Мистер Поттер, ваша подпись также требуется, — сказал гоблин, когда она протянула перо Гарри.

Гарри подписал и передал пергамент гоблину. Тот, взяв его, едва заметно вздрогнул, но, сохранив невозмутимое лицо, провел по пергаменту длинным когтем. Свиток вспыхнул и разделился на две абсолютно идентичные копии.

— Ваша копия, — сказал он, протягивая им один из свитков.

--

POV Нолда

Нолд смотрел на свою копию договора. Под именами «Гарри Поттер» и «Петуния Эванс» на мгновение проступили, словно написанные невидимыми чернилами, другие имена:

Гарри Поттер-ле Фэй Петуния ле Фэй

Гоблин сглотнул. Теперь все становилось на свои места.

--

— Что ж, продолжим. Остались досье, — сказал Нолд, передав им толстую папку.

Петуния открыла ее и принялась читать. Гарри заглядывал ей через плечо, проговаривая вполголоса самое важное.

Досье: Сириус Орион Блэк

Семья:

Отец — Орион Блэк (мертв).

Мать — Вальбурга Блэк (мертва).

Брат — Регулус Арктурус Блэк (статус: пропал без вести).

Образование: Хогвартс, факультет Гриффиндор.

Связи: Близкий друг Джеймса Поттера.

Примечание: В 16 лет ушел из дома, проживал в семье Поттеров, у своей двоюродной тетки, Дореи Поттер (урожденной Блэк).

— Получается, он мой… двоюродный дядя? Или что-то вроде того, — пробормотал Гарри и продолжил чтение.

Текущий статус: С 1981 года отбывает пожизненное заключение в Азкабане.

Обвинение: Выдача местоположения семьи Поттеров Темному Лорду; убийство двенадцати маглов и волшебника Питера Петтигрю.

— Дела-а-а, — протянул Гарри, перелистывая страницу.

Досье: Беллатриса Лестрейндж (урожденная Блэк)

Семья: Двоюродная сестра Сириуса Блэка.

Текущий статус: Отбывает пожизненное заключение в Азкабане.

— Тоже в Азкабане, — хмыкнула Петуния.

Так они провели еще полчаса, изучая запутанное древо рода Блэков, полное безумцев, преступников и изгнанников.

Интересным было досье Регулуса Блэка.

Текущий статус: Неизвестно.

* * *

— Спасибо, — сказала Петуния, наконец поднимаясь.

— Не за что. Все оплачено, — ответил гоблин. — Мы снимем с вашего счета.

— Снимите с моего, — попросил Гарри, поймав недовольный взгляд тети.

— Хорошо, снимем, — кивнул Нолд. — Не желаете заодно приобрести сквозной кошелек? Очень удобная вещь для текущих расходов.

— Бери, — неожиданно посоветовала Петуния. — Тот, что я тебе подарила, — обычный, с расширением. Он будет работать везде. А через сквозной ты сможешь пополнять его, не заходя в банк.

— Ваша тетя абсолютно права, — подтвердил гоблин. — Правда, есть много мест с мощной защитой или слишком отдаленных, где сквозной кошелек не будет иметь связи с хранилищем. Хогвартс, к примеру. Но если вы окажетесь за его пределами, то сможете получить доступ к своему золоту. Так как емкость сквозного кошелька мала, рекомендую сразу перебрасывать средства в ваш основной. У него ведь заклятие Незримого расширения?

— Да, — кивнул Гарри.

— Тогда и сомневаться нечего.

Получив новый сквозной кошелек и настроив его на свое хранилище, они наконец покинули кабинет Нолда, выйдя в шумный мраморный зал.

Они уже почти дошли до выхода из мраморного зала, когда Петуния резко остановилась и хлопнула себя по лбу.

— Вот же растяпа! — прошипела она.

— Что такое? — удивился Гарри, уставший от потока информации.

— Хранилище номер двенадцать! Мы совершенно о нем забыли! И еще… — она нахмурилась, припоминая, — в тех книжках про тебя, что я читала, упоминался какой-то благотворительный счет. Люди со всей страны якобы отправляли тебе деньги.

— Да ладно, тётя. Узнаем в следующий раз, — отмахнулся Гарри. Голову ломило от свитков и открытий.

— Нет, — ответила Петуния. — Всё равно нужен сопровождающий из банка — хотим же осмотреть лавку в Лютном переулке. Лучше уладим всё сразу.

Они вернулись к кабинету Нолда. Дверь была приоткрыта, и оттуда доносились приглушенные, но явно веселые голоса.

Петуния без стука толкнула дверь.

Нолд и Грокк сидели за столом, подняв в воздух небольшие серебряные кубки, наполненные чем-то темно-пурпурным.

— За избавление от самых хлопотных клиентов за последние сто лет! — как раз провозглашал Грокк.

— Ой, простите… — начала было Петуния. — Мы не вовремя?

Гоблины подскочили, едва не расплескав содержимое кубков. Нолд мгновенно обрел свой деловой вид.

— Вовсе нет, миледи! Мы… э-э… обсуждали финансовые итоги дня. Вы хотели что-то еще узнать?

— Да, — Петуния подошла к столу. — Мы упустили два момента. Во-первых, хранилище номер двенадцать. Оно упоминается в завещании мистера Поттера. И во-вторых, так называемый «благотворительный счет Гарри Поттера». Я бы хотела получить полную информацию по обоим.

Нолд кивнул и снова отправил сообщение. Через несколько минут другой гоблин принес еще один толстый пергамент.

— Хранилище двенадцать — это сейф, в нем в основном хранятся документы и личные вещи, артефакты, книги и прочее. — быстро отчитался гоблин. — Что касается второго вопроса… да, такой счет действительно существует. Он был открыт по инициативе Альбуса Дамблдора в ноябре 1981 года.

Он развернул пергамент. — Вот выписка. В первый год на счет поступило около десяти тысяч галлеонов. Затем суммы пошли на убыль: восемь, семь, шесть тысяч… В последние годы поступления стабилизировались на уровне двух-трех тысяч галлеонов в год.

— Неплохо, — кивнула Петуния. — А каков текущий баланс?

— Э-э… — Нолд замялся, заглядывая в другой столбец цифр. — Дело в том, что с этого счета также ежегодно производились снятия. Суммы варьировались от двух до трех тысяч галлеонов в год.

Петуния застыла.

— Кто. Снимал. Эти. Деньги? — ледяным тоном, разделяя каждое слово, спросила она.

— Согласно уставу счета, доступ к нему имеет только опекун или распорядитель, — ответил гоблин, стараясь не смотреть ей в глаза.

— Дамблдор, — прошипела она, и в этом одном слове было больше яда, чем во всем Лютном переулке. — Доступ к счету ему отрезать можно?

— К сожалению, нет. Это общественный счет, — покачал головой Нолд. — К нему имеют доступ как распорядитель, то есть Дамблдор, так и бенефициар — мистер Поттер. Мы можем перевести все имеющиеся средства на ваш основной счет.

— Нет, не нужно. Пока, — злорадно ухмыльнулась она. — Пусть это станет для кое-кого сюрпризом.

— Тогда… сопровождающего к Лютному 45?.. — перенаправил тему гоблин.

— Да. Хранилище номер двенадцать мы посмотрим в другой раз.

— Сопровождающего мы вам предоставим, одного из наших ликвидаторов проклятий, — кивнул Нолд. — А вот с хранилищем номер двенадцать, боюсь, не получится.

— Это еще почему? — возмутился Гарри.

— Согласно завещанию вашего отца, мистер Поттер, доступ к этому хранилищу ограничен до достижения вами пятнадцати лет, — пояснил гоблин.

— Ну и не очень-то и надо, — обиженно буркнул Гарри.

Петуния мягко провела рукой по его волосам.

— Всему свое время, милый.

Они вышли в зал и стали ждать. Гарри насупился:

— Что-то не очень я и хочу уже в Хогвартс. Директор-«клептоман» уже чего стоит. Может у них там тролли по школе бегают? На твоих курсах для поздних магов не принимают с одиннадцати лет? — шутливо спросил Гарри.

— Нет. И не говори чепуху. Там не только Дамблдор но и другие адекватные (я так думаю) люди — успокоила его Петуния. — Лили когда-то рассказывала что профессора без придури. Я уж уточнила — они почти те же что и двадцать лет назад.

Через несколько минут к ним вышел молодой, и серьёзный волшебник с коротко стриженными волосами. Одет он был в синюю мантию с серебряной каймой.

— Меня зовут Дерек, — сказал он. — Я лицензированный ликвидатор проклятий. Приступим?

* * *

Дорога к лавке заняла немного времени. Они стояли перед домом номер 45 в Лютном переулке. Снаружи он выглядел невзрачно: узкая дверь, зажатая между двумя мрачными лавками, и три метра глухой стены. Лишь на втором и третьем этажах виднелись крохотные кованые балкончики с одним окном на каждом.

— Прикольно. Надеюсь, там внутри есть Незримое расширение, — пробормотал Дерек, доставая палочку. — Иначе будете сдавать два метра в аренду садовым гномам.

Петуния передала ему ключ, который они получили в банке. Дерек осторожно отпер дверь и, прежде чем войти, взмахнул палочкой.

— Чисто, — констатировал он.

Они шагнули внутрь и оказались в неожиданно просторном помещении. Из мебели было только несколько стульев, а на полу виднелись следы от перегородок. В центре на полу были начертаны руны.

— Снимать чары консервации? — уточнил Дерек.

— Да, пожалуйста, — попросила Петуния.

Он встал в центр круга и после сложных взмахов палочки руны втянулись в одну светящуюся точку… а потом исчезла в пыли.

Гарри следил за ним с восхищением.

— Это было круто.

— Мистер Дерек, вы сильный волшебник?

— Нет, это стандартная форма рун Гринготтса. У меня просто есть ключ к ним, — Дерек улыбнулся. — Но тебе я его не скажу. Тайна банка.

Они подошли к левой двери. За ней оказалась лестница вниз — в подвал.

— Света нет, но чисто. — оценил Дерек после нескольких пасов над сундуком возле двери внизу.

— Что там? — спросил Гарри.

— Латы. Рыцарские. — ответил Дерек, осмотрев сундук. — И меч, тоже обычный.

* * *

За правой дверью они ожидаемо нашли лестницу наверх, где располагались небольшие уютные квартирки.

— Раньше тут была небольшая гостиница, а затем уже лавка, — заметил Дерек, проверяя помещения.

В одной из комнат на третьем этаже он вдруг остановился и направил палочку на камин. Несколько секунд ничего не происходило.

Затем в глубине камина возникла рябь, а следом…

Грохот. Хрип. Скрежет по каменной кладке…

Спотыкаясь и отряхиваясь от сажи, на них вывалилась грузная фигура.

— В-Вернон…?

— Симула́кра Ди́ссипо! — проревел Дерек, выставив палочку вперед.

Фигура Вернона замерцала и с тихим шипением распалась на клубы серого дыма, которые тут же истаяли в воздухе, оставив после себя лишь легкий запах пыли и озона.

Петуния, смертельно бледная, опёрлась о стену, прижав руку ко рту. Ее плечи мелко дрожали, словно от холода… или от вернувшейся боли. Гарри тут же подскочил к ней, обнимая.

— Тетя, все в порядке, — тихо сказал он. — Он… оно исчезло. Это был не он. Просто какая-то… гадость.

Дерек, держа палочку наготове, осмотрел пустой камин.

— Боггарт, — коротко бросил он, опуская палочку. — Должно быть, сидел здесь в темноте десятки лет. Когда мы сняли консервационные чары, он проснулся.

— Боггарт? — переспросил Гарри, припоминая что-то из прочитанных книг. — Тот, что превращается в самый большой страх? Но против него же другое заклинание… Ридикулус?

— Оно тоже подходит, особенно когда вас много и вы готовы к встрече с боггартом, — пояснил Дерек. — Но здесь был, по сути, я один, так что Диссипо — в самый раз. Не Люмосом же его жечь.

— Так вы его не убили? — спросила Петуния уже более спокойным голосом.

— Нет, да и зачем? — удивился маг. — На его место все равно придет новый. А так этот будет бояться вам показываться. Люмос Максима действительно сжигает боггартов, но на их место могут прийти другие, или вообще какой-нибудь полтергейст прибьется. Это заклинание применяют, только если в доме есть маленькие дети.

Закончив свою небольшую лекцию, Дерек еще раз прошелся по комнате, но, ничего не обнаружив, обернулся к ним.

— Все чисто. Оставлю вас. Если что, вызывайте, я буду неподалеку, в Гринготтсе.

И он, кивнув им, спустился вниз, оставив Гарри и Петунию одних в их новом, таинственном владении.

— Я закрою дверь, — сказал Гарри и, взяв ключ, вышел из комнаты, чтобы дать тете прийти в себя.

Оставшись одна, Петуния почувствовала — не страх, а оглушающую тишину и подкатившее к горлу желание расплакаться. На душе было тяжело. Казалось, прошлое, которое она так старательно пыталась похоронить, само нашло к ней дорогу. Развод с Верноном, борьба за опеку над Дадли… все это было так сложно.

* * *

Желая развеяться, она прошлась по комнате. Скромный, но продуманный уют: компактная кухня, отделенная барной стойкой, зона отдыха с диваном и креслом. Слишком… по-магловски для Лютного переулка, подумала она. Спальная зона была чуть в углублении, кровать с балдахином отделяла резная ширма. Окно было запылено, а по обе стороны от него стояли два шкафчика со стеклянными дверцами.

И вот в одном из них, в шкафчике слева от окна, что-то лежало. Перевернутая рамка с фотографией.

Петуния подошла к шкафчику и достала рамку — стекло холодило руки. Петуния было собиралась протереть пыльное стекло, как вдруг снизу раздался глухой грохот.

Она поставила фотграфию на полку и быстро покинула комнату.

* * *

Спустившись по лестнице, она поняла, что шум идет из подвала.

— Гарри! — позвала она, торопливо спускаясь по темным ступеням.

— Тетя, иди сюда! Смотри, что я нашел! — донесся взволнованный голос Гарри.

Он стоял над раскрытым сундуком, а над ним парил шарик «Люмоса». На полу рядом лежали разобранные рыцарские доспехи и меч.

— Я просто осматривал их, а потом почувствовал сквозняк… прямо из сундука. Коснулся дна, а оно… провалилось! Смотри, тут проход!

Петуния подошла и заглянула через плечо Гарри. И действительно: дно сундука исчезло, открыв темный проем, из которого вниз уходила грубо вырубленная в камне лестница, покрытая странным, тускло светящимся сиреневым мхом.

— Секунду, Гарри, — Петуния взмахнула рукой, и ее палочка на глазах удлинилась, превращаясь в знакомый посох. — Люмос Максима! Я уже говорила, какое заклинание мое любимое? Так вот…

— Да, тетя, говорила. Утром, — улыбнулся Гарри. — Спускаемся?

— Естественно, — она направила посох в проем, и яркий сгусток света сорвался с его навершия, полетев вниз. — Ничего себе…

Светляк продолжал падать и падать, пока далеко внизу они наконец не увидели дно.

— Долго будем спускаться, — констатировал Гарри.

— Что ж, пошли, — сказала Петуния и, вернув светляка к себе, смело шагнула на первую ступеньку. Гарри последовал за ней.

Спустя пять минут бесконечного спуска они оказались в широком тоннеле, выложенном гладкими каменными плитами.

— Знаешь, — сказала Петуния, ее голос гулко разнесся под низкими сводами, — что-то мне подсказывает, я знаю, куда это ведет…

Вскоре туннель расширился, превратившись в небольшую круглую площадку. По ее центру в пол была встроена винтовая лестница из темного, отполированного камня. Она уходила в головокружительную бездну вниз и терялась в темноте вверху.

Путь вниз преграждала массивная решетка из черного, железа. На ней висела медная табличка, на которой были аккуратно выгравированы строчки:

 

1880 — лей-уровень 89

1921 — лей-уровень 93

1961 — лей-уровень 96

1981 — лей-уровень 92

 

— Это… это же магический источник, — благоговейным шепотом произнес Гарри, глядя на табличку. — Лей-линия. Точнее, ее узел. Природный источник силы. Судя по этим цифрам, запредельно мощный. В Хогвартсе и то слабее.

Петуния перевела изумленный взгляд с таблички на племянника.

— И где же ты о таком успел вычитать, всезнайка?

Гарри чуть покраснел, но ответил с достоинством:

— В книгах, тетя. У меня была неделя, когда я решил прочитать всё, что было в «Лей-линиях Британии». Автора не помню, книга довольно старая. Сейчас о лей-линиях вообще редко пишут. Когда я просматривал учебники, которые мы купили, — спасибо, кстати, что взяла полный комплект, — то в школьной программе о них не нашел ни слова.

Петуния подошла ближе, оглядывая лестницу.

— Судя по табличке… это уровни энергии?

— Да, — кивнул Гарри. — В Косом переулке уровень где-то 20-40, поэтому там все чары держатся долго и стабильно. Хогвартс с его 70-80 вообще идеален для обучения.

Он поймал пристальный взгляд тети и поспешно добавил:

— Так было написано в той книге.

— Последняя отметка — 1981 год, — тихо произнесла Петуния. — Тогда же, когда…

Они встретились взглядами, и по спине пробежал холодок, не имеющий ничего общего с прохладой подземелья. Это было жуткое совпадение.

— Наверх? — предложила Петуния. — Вниз нам точно не надо. — Наверх, — без колебаний согласился Гарри.

Подъем оказался тяжелым. Однако через равные промежутки времени им попадались небольшие огороженные площадки.

— Как хорошо, что здесь есть эти удобные балкончики, — пробормотала Петуния, тяжело дыша и присаживаясь на пол во время одной из остановок. — Наверное, тот, кто это строил, тоже уставал, вот и сделал их для отдыха.

— Вовсе нет, — ответил Гарри, указывая на широкое металлическое кольцо, опоясывающее стену вокруг них на уровне площадки. — Что бы это ни было, площадки явно предназначены для обслуживания… вот этого. Э… Тетя, ты в порядке?

— Да, просто немного устала, — ответила она, вытирая испарину со лба. — Пошли дальше.

* * *

Преодолев еще несколько пролетов, они наконец добрались до самого верха, где их ждала тяжелая дверь из мореного дуба, окованная железом.

— Заперто, — сказала Петуния, подергав за массивное кольцо-ручку.

Она порылась в своей сумочке, которая, казалось, была бездонной, и извлекла связку ключей, полученных у Нолда. Среди них был один — большой, витиеватый, из потемневшего от времени металла. К нему был прикреплен маленький, выцветший кусочек пергамента с надписью: «А-Стрит, 13б».

— Надеюсь, это он, иначе придется возвращаться, — пробормотала она.

Петуния поднесла ключ к замочной скважине, но в последний момент остановилась и, с улыбкой взглянув на Гарри, протянула его ему.

— Хочешь открыть? Это ведь твое. Но будь осторожен. Мне кажется, с ним та же история, что и со шкатулкой.

— Опять будет цапать? — скривился Гарри, вспоминая предыдущий опыт.

— Ну, не может же только меня колоть? — рассмеялась Петуния.

— Ай! Колется! — удивленно воскликнул он, когда небольшой шип на ключе впился ему в палец.

Он вставил ключ в скважину. Металл заскрипел, что-то внутри щелкнуло, и древний механизм с глухим, протяжным клацаньем сработал, отпирая дверь.

За дверью оказалось запыленное и заваленное хламом помещение. Повсюду громоздились сломанные стулья, столы, шкафы и прочая ветхая утварь.

— Давно тут не убирались. Пойдем, поищем другой выход. — вздохнув, заметила Петуния,

Они пошли дальше, осторожно ступая между обломками и какими-то грудами тряпья.

— Лили еще та неряха была, — зевнула Петуния. — Это в ее стиле. Спрятать мусор под ковер, чтобы не было видно.

Вскоре в дальнем углу они нашли вторую дверь. В тусклом свете «Люмоса» виднелась простая деревянная створка с массивной щеколдой.

— Тетя, сюда! Тут дверь! — позвал Гарри.

Он попробовал ее открыть — заперта. Причем замка не было, только щеколда с той стороны.

— Посторонись, — сказала Петуния и, направив на дверь свой посох, произнесла: — Алохомора!

Дверь не поддалась. Петуния зло на нее посмотрела.

— Редукто!

Ничего не произошло. Заклинание просто… исчезло, не долетев до цели. Яркий шарик света от «Люмос Максима», паривший под потолком, вдруг резко потускнел.

Петуния, едва удержав равновесие, опустилась на пол. Ее взгляд стал мутным, усталым. Свет от ее посоха совсем померк.

Гарри обеспокоенно подскочил к ней.

— Тетя?! — в его голосе прозвучали панические нотки.

— Что-то я… устала, — сонно пробормотала она, тяжело опираясь плечом о стену. — Немного… передохну…

Я был в панике. Нет, не так. Я был в ПАНИКЕ!

Рядом со мной лежала обессилевшая тетя. Похоже, это магическое истощение. А это... это очень, очень плохо.

«Так, вспоминай, Гарри, — лихорадочно приказал я себе. — Что там писалось в тех книгах о магических недугах?»

Но в голову ничего не лезло. Я не мог вспомнить ни одной строчки из этих книг! Только дурацкие мультики Дадли. Там утка тоже попадала в подземелья.

Сначала нужно выбраться отсюда.

— Тетя, держись! — и, погасив свой "Люмос", я попробовал открыть дверь.

— Алохомора! — Черт, не действует.

— Редукто! Редукто! — На двери появились лишь тонкие трещинки. Так я и сам до истощения буду ее ломать.

— Да чтоб вас! Хоть кто-нибудь, помогите! — в отчаянии прокричал я в пустоту.

Я даже не надеялся на ответ. Но вдруг я почувствовал дуновение ветерка, и в шаге от меня материализовалась маленькая фигурка, одетая в нечто, похожее на коричневую наволочку.

— Магистр Йода? — в полном ступоре спросил я. Почему именно это? Наверное, из-за плаката, который я недавно видел в кинотеатре.

— Хозяин Гарри? — пропищало существо, подняв крошечные ручки. — Хозяин Гарри призвал Битти! Битти так рада, так рада... Хозяину Гарри нужна помощь?

Существо, оказавшееся женского пола, продолжало бы так причитать, если бы тетя Петуния наконец не очнулась.

— Гарри... что это? — слабым голосом спросила она.

— Ты очнулась! Тетя! — я тут же бросился к ней. — Это... я не знаю.

— Воды бы... — прошептала она.

— Тете Хозяина Гарри нужна вода? — встрепенулась Битти. — Битти принесет!

Она исчезла с оглушительным хлопком и буквально через секунду появилась снова, держа в крохотных ручках стакан с водой. Я осторожно взял его и приложил к губам тети.

— Спасибо, Битти.

Петуния сделала несколько жадных глотков, а потом забрала у меня стакан и осушила его залпом. — Вроде бы лучше, — прошептала она и достала из сумки пару бутербродов в вощёной бумаге. Мы ели молча — и очень быстро.

Подкрепившись, тетя с моей помощью сумела встать.

— Битти, так тебя зовут? — обратилась она к существу. — Ты кто?

— Тетя Хозяина, я домовой эльф Битти, — с поклоном ответила домовиха.

— И почему ты называешь Гарри "Хозяином"?

— Потому что он — Хозяин, — просто ответила Битти, опустив свои огромные уши. — Сын Хозяйки Лили.

— Хорошо, Битти, расскажешь позже. А сейчас нам бы выбраться отсюда.

— Битти все сделает! — пискнула она и, щелкнув пальцами, распахнула дверь. За ней виднелась темная лестница.

— Это дом на А-Стрит? — спросила тетя.

— Да, тетя Хозяина.

Мы поднялись по лестнице и вышли в просторный холл. Он был огромен, с высоким потолком и большим камином. На стенах горели магические светильники в виде кристаллов, их теплый, убаюкивающий свет заливал все вокруг. Мы прошли в примыкающую гостиную, где тетя без сил плюхнулась в ближайшее кресло, а я устроился рядом с ней на ковер.

— Битти, ты знала мою маму? Лили? — спросил я. Тетя заинтересованно посмотрела на нас.

— Битти служила Хозяйке Лили, — с благоговением ответила она. — Когда Мастер был совсем маленький, Хозяйка Лили привела Битти в этот дом и велела следить за ним. Так Битти и следит. Место хорошее. Много Энергии. Тут нет лай-линий, но из-под земли идет луч.

Я обратил внимание, что вокруг не было ни пылинки. Битти действительно прекрасно справлялась со своей работой. Похоже что природный источник-магии благотворно на нее влияет.

— Камин рабочий? — вдруг спросила тетя.

— Да, тетя Хозяина.

Петуния медленно встала, опираясь на свой посох.

— Придется отправиться в Мунго. Хоть мне уже лучше и в этом месте силы как-то быстрее восполняются, но ходить еще пару дней в таком состоянии я не хочу.

— Мунго? — переспросил я. — Что это такое? Звучит не очень.

— Больница для волшебников.

Мы вышли в холл и подошли к здоровенному камину. Битти щелкнула пальцами, и в камине тут же весело запылал огонь. Я занервничал: я еще никогда не путешествовал по каминам.

Взяв щепотку зеленоватого порошка из чаши на каминной полке, тетя протянула его мне.

— Повторяй за мной. Четко. Битти, проследи, чтобы он попал в Мунго, — приказала она и, бросив свою щепотку в огонь, шагнула в изумрудное пламя. — Больница Святого Мунго!

Ее тотчас же унесло вверх. М-да, эффектно и страшно.

Я взял порошок. Он был фиолетово-зеленого цвета. Набравшись храбрости, я бросил его в огонь и шагнул вперед, крикнув: «Мугно!» Честно, я не специально, просто так получилось.

Меня закрутило в вихре, и через полминуты выбросило где угодно, только не в больнице. И я здесь уже был. Фонтан в центре зала с прошлого раза достроили, и он приобрел весьма странный вид. И домового эльфа не забыли... Министерство магии. Атриум.

Я встал и отряхнулся от сажи. Мда — довольно "удобно", чудо а не способ путешествия. Зато быстро.

Вокруг спешили волшебники, то и дело появляясь из каминов. Неподалеку стояла группа людей. Один из них был мне знаком. Ба, да это же тот блондин, которого я видел пару часов назад в банке! Бледное лицо, платиновые волосы и дорогая мантия из темного шелка. Рядом с ним стоял волшебник пониже, в забавном лиловом котелке, одетый почти как магл, если не считать мантии. Его я тоже где-то уже видел.

До меня донеслось:

— ...да, министр, я полностью с вами согласен...

В этот момент рядом со мной с громким хлопком появилась Битти. Она с укоризной посмотрела на меня, крепко взяла за руку, и меня будто затянуло в провал, чтобы тут же выплюнуть под сердитым взглядом тети Петунии.

— Гарри! Я что тебе сказала? Четко повторить за мной! А ты... Если бы не Битти, — она с благодарностью кивнула домовушке, — кто знает, где бы ты оказался. Ладно, проехали.

Битти очень слабым голосом ответила:

— Хозяин Гарри я обратно в "Дом Лили", я утратила много энергии на барьеры. Через камин "Дом Лили".

И исчезла. Тетя недоумевающе пробормотала "Дом Лили", но потом ее лицо разгладилось.

— Пойдем, — кратко сказала она.

Вокруг был светлый коридор, а вдали виднелась стойка регистрации, почти как в обычной больнице. Мы дошли туда.

— Добро пожаловать, — улыбнулась молодая волшебница с бейджиком "Элла".

— У меня, по всей видимости, магическое истощение, — сразу же начала тетя.

— Понятно. Сейчас мы определим вас в палату общей терапии, и целитель вас осмотрит. А пока присядьте на скамейку, — ответила Элла.

Через минуту явился целитель, и нас провели в свободную палату. Тетя легла, и целитель, что-то шепча, принялся водить над ней палочкой.

— Вечером можно будет выписывать, — заключил он. — Нужно будет принимать восстанавливающее зелье в течение недели. Есть только одна странность... На вас очень много слоев заклятия Забвения. Очень старых. Можно попробовать их снять, но это... дорого. Или очень дорого.

— Заклятия Забвения? — пробормотал я.

— Не одно, — ответил он. — Десятки раз. Причем удалялись мелкие промежутки, не больше минуты. Весьма мастерски.

Это не было шоком после урагана из писем, что устроил у нас дома Флетчер

— И... все воспоминания вернутся? — спросила тетя. Я чувствовал, что она не хочет возвращать их все.

— Почти, если использовать дорогой способ. Нанимаете легилимента, и он поищет заблокированные участки. Полностью — если очень дорого. Есть специальное зелье, но побочный эффект — частые кошмары... А пока вот, примите восстанавливающее.

Он протянул ей дымящуюся склянку.

— Хорошо, я подумаю, — ответила Петуния и, залпом выпив зелье, поморщилась. — Можете заодно осмотреть моего племянника?

Целитель по имени Джон подошел ко мне.

— На что жалуемся?

— Да так, ни на что. Недавно вот только шрам сам собой пропал.

— Шрам?! Погодите-ка... Гарри Поттер?! Тот самый?! Не могу поверить! Одну минуту! И Джон выбежал из палаты.

Я посмотрел на тетю.

— Хорошо, что шрама больше нет, а то бы он меня совсем замучил.

— Не то слово, — согласилась она.

— Тетя, у тебя из ушей дым идет! — воскликнул я.

— Что?! — она подскочила к зеркалу. — Но... я чувствую себя бодро!

— Тетя, это Бодро-перцовое зелье! — догадался я.

— Или это просто побочный эффект, — раздался у входа спокойный голос. Там стоял старший целитель Джейкоб Блум, так было написано на его бейджике.

— Иду я по коридору и вижу, как несется целитель Джон, вопя на весь этаж: "Гарри Поттер здесь!". Вы и есть Гарри Поттер? Что-то шрама знаменитого не видно.

— Да вот, пропал, — пожал я плечами.

— Я вернулся! — запыхавшись, перебил меня прибежавший Джон со стопкой книг. — Подпишите, пожалуйста!

— Джон, ты как всегда... выразительный. Сядь. —хмыкнул Блум.

Он подошел ко мне.

— Итак, мистер Поттер... Вы не против, если я проверю?

Достав палочку, он начал совершать сложные пассы.

— Странно... — пробормотал он. — Есть какие-то остаточные магические следы, но они рассосутся. В остальном вы здоровы, если не считать последствий недоедания в прошлом. — Он неодобрительно взглянул на тетю.

— Это все аппетит! — быстро вмешался я. — У меня его раньше не было. А как шрам прошел, так и появился.

— Занятно, — задумчиво протянул Блум. — Ладно, покину вас. Джон, за мной.

К вечеру, пока тетя отдыхала, я подписал все книги. Вскоре, уладив формальности, мы покинули больницу. Мы вернулись назад благодаря Битти, которая подсказала нам адрес камина.

— "Дом Лили", — с непривычной нежностью в голосе произнесла тетя, бросая в огонь щепотку летучего пороха. Она исчезла в изумрудном пламени, а следом за ней шагнул и я, повторяя это новое, такое теплое название.

"Дом Лили". Надо же...

Интерлюдия 1

Несколькими часами ранее. Атриум Министерства магии.

 

Люциус Малфой наблюдал за весьма странной картиной. Из камина вывалился мальчишка — довольно опрятно, но совершенно по-магловски одетый. Люциус не отреагировал — сам неоднократно носил маггловское, когда было выгодно. Или... необходимо.

Странным было другое. Мальчик не выказал ни капли удивления, оглядывая величественный Атриум, словно уже бывал здесь. Он лишь бросил на новый фонтан какой-то брезгливый взгляд, скривившись, будто увидел не произведение искусства, а редкостную мерзость. Плесень. Гниль.

Люциус продолжил деловую болтовню с Фаджем, но второй глаза не сводил с камина.

И тогда...

Появилось Оно.

Домовик в Министерстве магии, где стоят мощнейшие барьеры, блокирующие их аппарацию! Эльф коснулся мальчика, и они оба исчезли с громким хлопком.

Позже, оставив министра довольным, Люциус зашел в одну из пустующих приемных и тихо позвал:

— Добби! — Тишина.

— Динки! — Снова ничего.

— Аринки! — Он вздохнул. Как и следовало ожидать.

* * *

Вернувшись в поместье, он не унимался.

— Добби! — властно позвал он усевшись в свое кресло в темном кабинете.

— Да, Хозяин! Чего угодно! Добби здесь! Добби готов… — защебетал домовой эльф, появившись у ковра.

— Попробуй проникнуть в Атриум Министерства магии, — приказал Люциус.

Хлоп.

Хлоп.

Тишина.

Хлоп. — спустя несколько секунд Добби снова появился перед креслом и тут же вцепился в уши, стягивая их до пояса.

— Добби не смог! Добби — плохой эльф! Барьер… не пуссс-кааа-ет!

— Прекратить, — ледяным тоном приказал Люциус. — Ступай и займись делами по дому. Потом накажешь себя.

Добби, всхлипывая, покинул кабинет, оставив лорда Малфоя в крайнем недоумении и с очень неприятным чувством.

«Что же это был за мальчик, — размышлял он, глядя в окно, — и что за домовик, способный пробить барьеры Министерства?»

* * *

Интерлюдия 2

Вечером того же дня. Улица Тисовая, дом номер два.

 

Арабелла Фигг заняла свой наблюдательный пункт у окна. Петуния и Гарри все не появлялись. Она ждала долго, пока сумерки не сменились непроглядной тьмой.

Наконец, в полночь, ее терпение лопнуло. Она послала мистера Тибблса на разведку. Книзл вернулся через несколько минут и доложил, что Рыжего Ужаса (так она про себя называла кота Петунии) нет. И совы нет. И вообще, дом номер четыре абсолютно пуст. Не просто пуст — он был вычищен догола. Даже обои, казалось, содрали со стен.

Арабелла схватилась за сердце. Ее заработок... пропал.

Она подошла к подоконнику и прислонилась к шторе.

Всего ещё пять лет.

ЕЩЁ ПЯТЬ ЛЕТ!

И я бы смогла купить домик в Европе.

Где тепло. Где лаванда. Где нет кошек и нет детей — даже Поттеров.

Вопрос, писать Дамблдору или нет, даже не стоял. Ответ был только один.

Писать. Немедленно.

А то… можно оказаться там же… где и его сестра.

* * *

Интерлюдия 3

Где-то над Сурреем

 

Сова по кличке Ричик уже много лет летала по одному и тому же маршруту: Арабелла Фигг — Дамблдор, и обратно. Но сегодня что-то было не так. Письмо казалось тяжелым, неправильным. И он никак не мог найти знакомую тропу к Хогвартсу.

«Что за дела? — пронеслось в его птичьих мыслях. — Будто само письмо не хочет быть доставленным».

Но если он не доставит его, то нарушит контракт. А это для почтовой совы хуже всего. Ричик от злости и отчаяния только громче заухал и, не видя другого выхода, полетел наугад на север, надеясь, что магия письма сама выведет его к адресату.

* * *

Интерлюдия 4

Кабинет директора, Хогвартс

 

Альбус Дамблдор беспокойно завозился в своей постели, но не проснулся и продолжил спать. Он еще не знал, что Гарри Поттер больше не там, куда он его поместил. Он еще не знал, что его тщательно выстроенный план начал рушиться.

* * *

Интерлюдия 5

Где-то в сером пространстве туманов и вечности

 

— Спасибо тебе, — сказала Эрис, обращаясь к рыжей женщине.

— Да не за что, — ответила та смеясь. — Обращайся. Это было весело.

* * *

Интерлюдия 6

Подземелья Хогвартса

Северус Снейп резко сел на кровати, весь в холодном поту. «Приснится же такое...» — пробормотал он, пытаясь унять дрожь.

Он не помнил сна. Только смех и вспышку огненно-красных волос.

— Лили? — прошептал он в темноту.

Утро встретило Гарри тишиной и мягким светом, пробивающимся сквозь плотные бархатные шторы. Он открыл глаза и несколько секунд просто моргал, пытаясь осознать, где находится. Просторная комната, старинная мебель из темного дерева, кровать с высоким балдахином, а на стенах — магические светильники в виде светящихся кристаллов. Это было не его спальня на Тисовой улице.

Напротив кровати стояло знакомое зеркало в потускневшей серебряной раме. Оно казалось здесь на своем месте. Будто бы оно всегда здесь стояло. Гарри встал, босыми ногами ощущая прохладу полированных досок.

Он встал и обнаружил дверь, которую вчера не заметил. За ней, что казалось верхом немыслимой роскоши, была личная ванная. После горячего душа, смывшего остатки вчерашней паники и сажи, он услышал стук в дверь.

— Гарри? Завтрак готов, — голос тёти звучал весьма энергично.

Спустившись по широкой лестнице в холл, Гарри нашел ее за столом в столовой. Она выглядела совершенно иначе: отдохнувшая, словно сбросила лет десять. Эффект от зелья и магия этого дома творили чудеса.

На столе уже дымился завтрак, который явно приготовила Битти: гора блинчиков, джем и какао.

— Доброе утро, — кивнула Петуния. — Я тут думала... Мы вчера не зря зашли в лавку в Лютном. Иначе бы никогда не нашли этот вход. Но зачем Лили понадобился тайный ход в ее собственный дом из такого места?

— Может она не хотела показывать связь с этим местом? — ответил Гарри.

— Не знаю, не знаю — пробормотала Петуния.

Они ели, обсуждая вчерашние события. Но их беседу прервало появление Битти.

— Хозяйка Петуния... Мастер Гарри... Битти все перенесла, как вы велели, но... что делать с большим мотоциклом? Битти поставила его на чердак, но он очень большой. И там теперь мало места для телескопов.

Петуния замерла с чашкой в руке.

— Мотоцикл... — задумчиво протянула она. — Он был у Хагрида все эти годы. Мотоцикл Сириуса Блэка.

Гарри вспомнил огромного лесничего и его рассказ о том, как он забрал маленького Гарри из разрушенного дома.

— Он же вроде бы... летающий? — спросил Гарри.

— Именно, — подтвердила Петуния. — Тогда чердак — лучшее место. Там, кажется, есть площадка для взлета. Пока пусть стоит там.

Битти с поклоном исчезла, чтобы выполнить распоряжение. А мысли Петунии унеслись в прошлую ночь...

* * *

Флешбэк

Вернувшись из Мунго, они стояли посреди огромного холла «Дома Лили». Петуния, все еще ощущая прилив сил от Востанавливающего зелья, приняла решение.

— Гарри, — повернулась она к нему. — Не хочешь ли пожить здесь? Это твой дом, я понимаю, но...

— Конечно! — перебил Гарри. — Это же здорово!

— Битти поможет с переездом! — внезапно появилась рядом домовушка.

Сначала она аппарировала Гарри. Ощущение, будто его сжали и протащили сквозь резиновую трубку, было уже знакомым. Петуния перенесла аппарацию хуже — ее слегка затошнило.

Оказавшись в доме на Тисовой, Петуния стала указывать на вещи которые хотела забрать. Битти с деловитыми щелчками пальцев уменьшала все подряд, аккуратно складывая в бездонный саквояж. Она немного перестаралась, уменьшив не только одежду, но и все содержимое шкафов, сами шкафы...

Когда они добрались до маленькой спальни Гарри на втором этаже, Битти занервничала, подойдя к зеркалу.

— Древняя магия... — пробормотала она, касаясь рамы. — Очень древняя. Битти перенесет его отдельно, с великой осторожностью.

Она исчезла с зеркалом и тут же вернулась.

— Комнату Дадли тоже забираем, — приказала Петуния.

— Но тётя! — возмутился Гарри.

— Он будет вести себя хорошо, — отрезала она.

Когда они уже собирались уходить, прихватив клетку с Риа и полукнизла Гарри — Барсика, Битти вдруг вернулась в гостиную и начала... отклеивать обои.

— Битти, что ты делаешь?! — в шоке воскликнула Петуния.

— Хозяйка сказала забрать всё, — серьезно ответила домовиха, аккуратно сворачивая рулон. — Эти обои тоже важные. Они были с Мастером Гарри.

Петуния, озадаченная такой логикой, спорить не стала.

* * *

— Сначала нужно освоиться, — сказала Петуния, отгоняя воспоминания.

В этот момент вернулась Битти и поставила на стол вазу с тартиками и кофейник.

— Битти, а где ты берешь продукты? — спросила Петуния, тартики выглядели слишком фабрично. По-магловски.

Домовушка потупилась.

— Битти заказывает или покупает. Битти сама ходит в магазины.

— Как? — не понял Гарри.

Битти достала из-под своей наволочки серебряный медальон на цепочке. Она повернула его, и в следующий миг Гарри и Петуния ахнули. Вместо маленького существа с ушами-лопухами перед ними стояла красивая молодая девушка, с длинными серебристыми волосами, одетая в строгую, но изящную форму горничной.

Она покраснела под их взглядами.

— Хозяйка Лили дала Битти этот Амулет Совершенной Личины.

Ее голос стал ниже и мелодичнее. Гарри протянул руку и коснулся ее — она была абсолютно реальной.

— Как долго ты можешь быть в таком виде? — спросила ошеломленная Петуния.

— В этом доме — бесконечно, — ответила девушка. — Вне его — несколько дней. Или в других сильных магических локациях. Хозяйка Лили говорила, что так безопаснее.

— Какой вид тебе нравится больше?

— Я почти все время была в этом, — призналась она. — Сняла его только вчера, когда вы появились в подвале. Прошу вас, мисс Эванс, называйте меня Байти. Такое имя — Байти Эванс — мне дала Хозяйка Лили для этого образа.

Оправившись от шока, Петуния кивнула.

— Хорошо, Байти. Тогда, может, покажешь нам наш новый дом?

Байти с радостью согласилась. Они прошлись по первому этажу. Из столовой прошли в холл, где одна из дверей вела на огромную, современно оборудованную кухню. Байти с гордостью провела их к кладовой.

— Байти, ты одна все это ешь? — спросила Петуния, оглядывая полки, забитые продуктами.

Девушка-домовушка потупилась и невинно произнесла:

— Ну... мне бывает скучно. И иногда хочется поесть.

Они продолжили смотр. На втором этаже были спальни и они поднялись на третий.

— Библиотека, — торжественно открыла дверь Байти. — Здесь ваша мама хранила книги.

— А папа... он что, не жил здесь? — спросил он.

— Нет, Мастер Гарри. Хозяйка Лили купила этот дом сама, еще до замужества.

Была здесь и лаборатория для зелий, сейчас законсервированная, и огромная тренировочная комната с неподвижными боевыми големами.

Когда они вернулись в гостиную, Петуния достала из сумки свой артефакт. Гарри с подозрением посмотрел на него. Байти при виде артефакта слегка покраснела.

— Байти, ты можешь помочь мне развернуть этот артефакт?

Байти удивленно посмотрела на него.

— Но это же...

— Защитный артефакт первого класса, — закончила за нее Петуния. Байти недоверчиво указала на него пальцем, и в тот же миг из навершия раздался чистый женский голос:

— Ну наконец Петуния, чего так долго?.

— Древний искин! — ахнула Байти.

— Одна из моих прежних хозяек владела таким!

— Фиона? — уточнила тётя.

— Да!

— Тогда это он и есть... — заметила Петуния. — Я зову его.. ее "Лили".

— Привет — поздоровался артефакт. — тут так хорошо. Полно энергии.

— На нас двоих хватит — кивнула Байти. — а если нет то ты поспишь.

Гарри с открытым ртом переводил взгляд с Петунии на Байти, а затем на говорящий артефакт.

— Байти, а сколько тебе лет? — вырвалось у него.

Байти грациозно подошла к нему, наклонилась и... легонько прикусила мочку его уха.

— У девушек неприлично спрашивать о возрасте, Мастер Гарри, — промурлыкала она. — А еще теперь вы знаете, почему моё имя — Байти.

Она тут же отступила на шаг и виновато потупилась.

— Прошу прощения, Мастер. Это... инстинкт. Часть этого образа.

Гарри, ошеломленный и смущенный, коснулся уха. Странно, но это было не больно и даже... забавно.

— Ничего страшного, — пробормотал он. Петуния смотрела на эту сцену с выражением крайнего изумления, словно пыталась понять, в какой именно момент ее жизнь превратилась в сюрреалистический фарс.

Остаток дня прошел в обустройстве. Гарри переносил свои новые книги, купленные в Косом переулке, в свободный отдел библиотеки.

Байти показала ему секцию с опасными книгами, строго-настрого запретив их трогать. Он и не собирался.

Вечером вернулась Петуния со своих курсов. За ужином, когда Байти унесла тарелки и села рядом.

— Сегодня у меня был урок с Аластором Грюмом, — сказала она. — После занятия я задержалась и расспросила его о Сириусе Блэке.

Она сделала паузу, подбирая слова.

— Грюм не любит ходить вокруг да около, — начала она, и ее голос стал тише. — Он сказал, что твои родители были под защитой Фиделиуса. Это заклятие, которое прячет тайну — в вашем случае, местоположение дома — внутри души одного-единственного человека. Хранителя Тайны. Никто не мог найти их, пока Хранитель добровольно не выдаст секрет.

Гарри напряженно слушал, вцепившись в подлокотники.

— Их Хранителем, по официальной версии, был Сириус Блэк. Лучший друг твоего отца. «Его брат по духу», как выразился Грюм. И он их продал. Просто пошел и отдал их адрес Волдеморту. Без колебаний.

Петуния перевела дух. Было видно, как тяжело ей даются эти слова.

— Когда все было кончено, другой их школьный друг, Питер Петтигрю, в отчаянии выследил Блэка. Грюм говорит, он загнал его в угол на улице, полной маглов. Петтигрю кричал на всю улицу, обвинял Блэка в предательстве, называл его убийцей Лили и Джеймса... А потом, по словам Грюма, Блэк рассмеялся и одним-единственным проклятием разнес всю улицу к чертям. Погибло двенадцать маглов. А от Питера Петтигрю... — она запнулась. — Все, что от него нашли, — это его палец в луже крови.

Гарри замер.

— Авроры прибыли через несколько минут. Блэка взяли без боя. Он просто стоял посреди огромного кратера на мостовой и смеялся. Грюм сказал, смеялся как абсолютный безумец, глядя на дело своих рук. Суда не было. Доказательства были настолько неопровержимыми — десятки свидетелей, разрушения, тот палец, — что его отправили прямиком в Азкабан. Считается, что он самый верный и опасный последователь Волдеморта.

— Что-то здесь не сходится, — нахмурился Гарри. — Человек, который одолжил Хагриду свой летающий мотоцикл, чтобы спасти меня... не мог так поступить. Нужно поговорить с Сириусом. Дело пахнет подставой.

Петуния, видевшая в его глазах ту же упрямую решимость, что была у его матери, согласно кивнула.

Внезапно тишину нарушил тихий, дрожащий голос. — Мастер… это неправда.

Они обернулись. Лицо Байти было бледным, а в больших глазах стояли слезы.

— Я слышала, как Хозяйка Лили и Мастер Джеймс обсуждали с мистером Блэком, что следует Питера сделать Хранителем. А на следующий день Лили привела меня сюда и... и...

Девушка-домовушка всхлипнула, серебристые волосы закрыли её лицо.

— Она сказала: "Байти, что бы ни случилось, ты должна хранить этот дом моего сына, для Гарри. Если мы... если нас не станет, позаботься о нём, когда он придет." Она знала! Она чувствовала, что что-то случится!

Петуния и Гарри переглянулись.

— Байти, — мягко спросила Петуния, — ты уверена? Питер Петтигрю был Хранителем?

— Да! — Байти вытерла слёзы. — Мистер Блэк сказал: "Все подумают, что Хранитель — я. Питера никто не заподозрит." А Хозяйка Лили не хотела, она ему не доверяла, но Мастер Джеймс настоял. Сказал, что Питер их друг.

Ее голос сорвался. Девушка закрыла лицо руками и беззвучно зарыдала, ее плечи сотрясались от сдерживаемых всхлипов.

— Байти, тише, все хорошо, — неловко пробормотал Гарри, кладя руку ей на плечо.

Комнату заполнила оглушительная тишина.

— Значит, Грюм был неправ, — глухо произнесла Петуния. — Предатель — Петтигрю. Он подставил Сириуса, инсценировал свою смерть и скрылся. А Сириус… невиновный человек… сидит в Азкабане уже десять лет.

Гарри посмотрел на тетю, потом на рыдающую Байти.

— Мы должны найти способ это доказать, — твердо сказал он. — И мы должны вытащить Сириуса. И почему он так себя вел? Почему смеялся. Так бы себя вел тот кто наоборот...

— Можно начать с подшивок старых газет. — предложила Петуния. — Байти, принесешь завтра все старые подшивки?

— Принесу... — тихо ответила девушка-домовушка.

* * *

Поздно вечером Гарри лежал в своей новой кровати. Лунный свет падал на зеркало.

— Ты странное, — прошептал он в тишину. — Мне кажется, ты меня слышишь. Отзовись. Я, кажется, понял, что ты такое.

Зеркало молчало. Уставший, Гарри закрыл глаза и провалился в сон.

В тусклом свете луны по зеркальной поверхности прошла легкая рябь. На мгновение в глубине проступило прекрасное женское лицо. Ее губы беззвучно прошептали: «Еще не время...»

Петуния проснулась в своей новой комнате, чувствуя себя удивительно отдохнувшей. Магия этого дома творила чудеса.

Лучик солнца нежно коснулся ее лица. Она в который раз осмотрела обстановку — почти королевскую. Кивнув себе она прошла в ванну.

Позднее деваясь, она услышала с третьего этажа непривычный звук — искренний, заливистый смех Гарри. Заинтригованная и немного встревоженная, она поднялась по лестнице.

Дверь в библиотеку была приоткрыта. За массивным дубовым столом у окна сидели Гарри и Байти, склонившись над раскрытой книгой. Байти что-то оживлённо рассказывала, при этом забавно шевеля ушами, а Гарри, держась за живот, хохотал. Её серебристые волосы были убраны назад, открывая взору изящные, заострённые эльфийские ушки — амулет лишь слегка уменьшил их, не скрывая полностью. Их выразительные движения: вверх-вниз показались забавными даже Петунии.

— Прекрати так делать! — сквозь смех просил Гарри. — Не то я сейчас лопну!

Но не это заставило Петунию замереть.

Волосы Гарри. Его вечно взъерошенные, угольно-чёрные волосы теперь были серебристо-платиновыми, точь-в-точь как у Байти. Они мягко переливались в лучах утреннего солнца, льющегося через стрельчатое окно. Это было так… неправильно и в то же время завораживающе.

— Гарри?! — ее голос прозвучал резче, чем она хотела.

Мальчик обернулся с улыбкой.

— Доброе утро, тётя! Это не то что ты думаешь.

— Простое заклинание изменения внешности, мисс Эванс, — поспешила объяснить Байти. — Полностью обратимо!

— Мы хотим пойти в редакцию «Ежедневного Пророка», — выпалил Гарри. — Нам нужны подшивки старых выпусков по делу Сириуса. Пожалуйста.

Петуния прищурилась, но потом вздохнула.

— Ладно. Но будьте предельно осторожны. У меня сегодня последнее заседание суда по опеке над Дадли, я не смогу пойти с вами.

* * *

В столовой Байти накрыла стол — бекон, яичница, свежий хлеб.

— А на десерт, — она с гордостью поставила корзинку, — круассаны из французской булочной неподалёку! Сходила рано утром.

После завтрака Петуния ушла, пожелав им удачи.

* * *

Гарри выбрал новую мантию из черной материи — ту самую, что они купили в первое посещение Косого переулка. Совы доставили её только этим утром.

Байти появилась в дверях, и Гарри едва сдержал смех. Джинсовые шорты, белый топ и... короткая ярко-лиловая мантия.

— Что? На улице жарко! А это единственная женская мантия в доме!

Гарри только покачал головой.

— Давай прогуляемся до Косого переулка пешком? — предложила Байти.

Они вышли в жаркий летний Лондон. Идти было приятно — лёгкие отводящие чары заставляли маглов скользить взглядами мимо.

Вскорее они подошли к "Дырявому котлу". Зайдя внутрь Гарри опять удивился почти волшебной атмосфере смешанной с редким налетом чего-то непонятного.

— Байти? — спросил он, пока они пробирались к задней двери сквозь полумрак. — Почему здесь так… закопчено? Тут же тоже домовики есть.

— Может, у них эльфы бастуют, — пожала плечами Байти, и ее голос стал немного тише. — Я видела таких. Несчастные, они иногда прибивались к нашему дому. К сожалению, приходилось их… — она не договорила, остановившись у неприметной двери во внутренний двор.

— ...Гринготтс вчера хотели ограбить... — донеслось до гарри прежде чем дверь закрылась — ...говорят, кто-то пытался пробраться...

— Прогонять — закончила Байти.

Он шагнул внутрь, пропуская Байти вперед.

Улица гудела. Гарри, впервые гуляющий здесь свободно, чувствовал себя опьянённым этой свободой.

Они не торопясь но и не мешкая пробирались сквозь толпу.

— Погоди, — сказал он, увидев вывеску кафе-мороженого Флориана Фортескью. — Перед серьезным делом нужно подкрепиться.

Кафе было переполнено. Они заказали себе мороженое — Гарри с шоколадными «попрыгунчиками», а Байти из единорожьего молока — и только чудом заняли последний свободный столик на улице. Не успели они начать, как к их столику подошли две темноволосые девушки.

— Извините, можно присесть? — вежливо спросила старшая. — Все столики заняты.

— Конечно, — кивнул Гарри.

Девушки сели. Старшая представилась:

— Спасибо! Я Дафна Гринграсс, а это моя сестра Астория.

Гарри поперхнулся мороженым.

* * *

(Флешбэк)

Он снова был там, на полу дома на Тисовой, и читал строчки с пожелтевшего листа:

«…когда Гермиона Грейнджер, Гарри Поттер, Флёр Делакур и сёстры Гринграсс собрались в уединённом уголке Запретного леса… Астория надела красивое зеленое платье, что не…»

* * *

— Эй, ты тут? — Астория помахала ладошкой перед его лицом.

Гарри моргнул, возвращаясь в реальность. Щёки горели.

— Дафна в этом году идёт в Хогвартс. На первый курс. Жалко, что туда только с одиннадцати берут — я бы тоже хотела пойти... — он увидел, как Астория украдкой посмотрела на сестру.

— Ты тоже — через год? — спросила Астория, внимательно его изучая.

Гарри мотнул головой, занятый мороженым. Он заметил, что Байти как-то странно улыбнулась уголком губ. Он, доев, было хотел ответить, но Дафна была быстрее.

— Наверняка пойдёшь через год после Астории, — с лёгкой усмешкой произнесла Дафна, окинув Гарри оценивающим взглядом. — Ты выглядишь... довольно юным.

В её голосе Гарри уловил покровительственные нотки.

— Я иду в этом году, — отрезал он, делая ударение на слове. — Мне уже одиннадцать. Я — Гарри Эванс. — Он намеренно повернулся к Астории, словно вычеркивая Дафну из разговора.

— Эванс? — Дафна не унималась. Он почувствовал, как в её голосе скользил скептицизм. — Не припомню такой фамилии...

— Какие у вас красивые волосы! — восхитилась тем временем Астория, разглядывая их с Байти серебристые пряди.

— Нравится? — шёпотом спросила Байти, наклонившись к младшей Гринграсс. — Что ж, у тебя всё впереди. Ауч! — она прервалась, получив лёгкий пинок от Гарри под столом, и невинно улыбнулась.

Астория осталась в недоумении и вернулась к своему рожку. Дафна же, уже доев своё мороженое, с интересом принюхалась.

— Это что, мороженое из единорожьего молока? — с плохо скрываемой завистью спросила она. — Как бы я хотела его попробовать. Но оно дико дорогое.

Байти в это время аккуратно набрала немного своего лакомства и изящно слизнула с ложечки, не сводя с Дафны озорного взгляда.

— Хочешь? — она придвинула к ней вторую, нетронутую порцию, которую заказала про запас.

— Спасибо, но...

— Гарри тебя угощает. Так ведь, Гарри? — с нажимом спросила она, не давая ему опомниться. Гарри только и оставалось, что кивнуть. Дафна, немного поколебавшись, с явным удовольствием принялась за угощение.

— А ты знаешь, на какой факультет попадёшь? — не теряя времени, спросила Астория у Гарри, который уже доел своё мороженое.

— Даже не знаю. Мои родители, кажется, были на Гриффиндоре, — протянул Гарри.

— Сестра хочет на Рейвенкло. Ну или на Слизерин. В самом крайнем случае — на Хаффлпафф... Даже не представляю, что скажет отец, если она попадёт на Гриффиндор, — беззаботно проговорила Астория.

— Почему же? — насторожился Гарри. — Не могли же мои родители учиться на плохом факультете.

— Папа говорит, что все гриффиндорцы, э-э… — замялась Астория.

Дафна, опять съевшая мороженое, издала тихий, едва заметный смешок. Она отложила ложечку и посмотрела на Гарри так, словно объясняла очевидную вещь маленькому ребёнку.

— Дело не в том, что он «плохой», — протянула она. — Он просто... для людей определённого… сорта, как говорит отец. Шумных, прямолинейных... Слишком много храбрости, и не всегда хватает мозгов, чтобы ею правильно распорядиться. Отец называет это «благородной глупостью».

Это стало последней каплей.

— Как ты смеешь так говорить! — не выдержал Гарри, вскакивая. — До сих пор я всё терпел, но теперь, пожалуйста, уходите!

— Гарри… — Байти привстала и положила руку ему на плечо. Её тёплый шепот защекотал ему ухо. — Они же тебя просто дразнят. Успокойся немного.

Гарри глубоко вздохнул и сел обратно.

— Ладно, — примирительно сказал он, глядя на сестер. — Просто... мои родители погибли. Простите, если был резок.

Дафна задумчиво молчала. Гарри увидел, как её лоб прорезала морщинка, а глаза стали словно блюдца.

— Странно... Я знаю списки всех будущих первокурсников. Там только один Гарри. И девичья фамилия его матери тоже Эванс...

Прежде чем Гарри успел что-либо ответить, Байти молниеносно наклонилась к самому уху Дафны. Взгляд старшей Гринграсс упал на острое, изящное ухо, и она слегка побледнела.

— Ни слова больше, — промурлыкала Байти. — А не то укушу! — и тут же тихо рассмеялась, превращая угрозу в двусмысленную шутку.

Дафна замерла, глядя на неё во все глаза.

На несколько секунд повисло неловкое молчание. Гарри впервые посмотрел ей прямо в глаза. Он даже снял очки. Она с вызовом ответила на взгляд.

Байти легонько коснулась его руки. Успокойся — словно бы повторила она жестом.

— Ты права. Но я предпочёл бы не говорить об этом так громко. Сегодня очень людно, — оттаял он.

Он ожидал чего угодно: насмешки, недоверия, восторгов. Но Дафна, оправившись от шока, смотрела на него с новым интересом. Явно она ожидала либо отрицания, либо хвастовства, но не такой спокойной, взвешенной реакции. Гарри показалось, что в её глазах промелькнуло уважение, смешанное с ноткой страха.

— Понимаю, — медленно кивнула она. — Извини.

Внезапно они услышали мерные шаги по брусчатке. Мимо них прошли несколько волшебников в ярких алых мантиях.

— Авроры, — прошептала Дафна, провожая их взглядом.

— Я слышал слух, что в Гринготтс кто-то проник, — так же тихо сказал Гарри.

— Вот почему они здесь, — кивнула Дафна. — Гринготтс — самое защищенное место в нашем мире. Лучше охраняются только маноры старых семей, Министерство, Хогвартс и, может, ещё пара мест.

Гарри вспомнил поездку в хранилище.

— Говорят, у них там дракон на нижних уровнях. — продолжил он.

— Дракон? — недоверчиво переспросила Астория, ее глаза округлились.

— Папа об этом ничего не говорил, — недоверчиво вторила ей Дафна.

Гарри наклонился к ним чуть ближе, понизив голос до заговорщического шепота.

— А вы видели уже драконов? Вживую?

— Мы были этим летом в драконьем заповеднике в Уэльсе, — ответила Дафна, слегка вздернув подбородок. — Видели и Валлийских Зелёных, и Гебридских Чёрных.

— И как они вам? — с неподдельным интересом спросил Гарри.

— Громадины, — ёмко суммировала опыт Астория.

— Не то слово, — подтвердила ее слов Дафна. — Размером с это кафе. А голова — ещё выше.

Внезапно легкая беседа прервалась. Байти, до этого расслабленно сидевшая, слегка напряглась. Она наклонилась к Гарри.

— За нами следят. — тихо словно шелест травы сказала она.

Она украдкой скосила глаза в сторону улицы. Гарри проследил за её взглядом и заметил: у витрины лавки напротив воздух неестественно рябил, словно над раскаленным асфальтом.

— Что делать? — В глазах Байти блеснул озорной огонек. — Могу... проучить?

Гарри едва заметно кивнул. Байти под столом указала пальцем на то место. В тот же миг один из волшебников, спешивших по своим делам, вдруг споткнулся на ровном месте и, взмахнув руками, полетел вперед, сбив с ног невидимую фигуру.

Рябь в воздухе исчезла, и на земле, пытаясь распутать свои конечности с конечностями упавшего на неё мужчины, барахталась странная девушка. Её волосы были цвета радуги и постоянно меняли оттенок — от ярко-розового до бирюзового.

— Да какого Мерлина ты прешь, не видишь, куда идешь?! — раздался её возмущенный возглас. Мужчина, не говоря ни слова, торопливо поднялся и бегом кинулся прочь, подальше от этой ходячей катастрофы.

Лицо Дафны приобрело цвет перезревшего помидора. Астория же, ахнув, тут же подбежала к девушке.

— Наша няня, — смущенно представила её Астория.

— Охранница, — сквозь зубы обиженно поправила Дафна.

— Простите, — с улыбкой представилась девушка с радужными волосами, отряхивая мантию. — Меня зовут Тонкс. Присматриваю за этими милыми дамами. — Её взгляд остановился на Байти, она явно приняла ее за охранницу Гарри.

— Байти Эванс, — сразу вошла в роль Байти. Она откинула прядь серебряных волос и небрежно кивнула в сторону Гарри. — Кузина вот этого оболтуса.

— Нам пора, — резко перебил их Гарри. Его щеки пылали. Он не мог понять собственных чувств. Дерзкое, даже самоуверенное поведение Байти восхищало его, но в то же время выбивало из колеи. Это было слишком. Слишком близко к той грани, где игра перестает быть игрой. Где нет возврата. И самое странное — именно это ему и нравилось.

— А, точно, пора, — мгновенно подхватила Байти, уловив его состояние.

Наспех попрощавшись с озадаченными сестрами Гринграсс и все ещё отряхивающейся Тонкс, они быстрым шагом направились в сторону редакции «Пророка».

До Гарри донеслось едва различимое.

— Сестрёнка а, кто это был....

* * *

Они не заметили, как из темного дверного проема лавки напротив выскользнула тень, бесшумная и незаметная, и последовала за ними.

PASTEL GHOST /// CLOUDS

-

Элементы Ангста! — но может юмор... Чёрный

-

Холодное утро в подземельях Хогвартса застало Северуса Снейпа в прескверном настроении. В его личных покоях царила аскетичная чистота — ни пылинки на полках с книгами, ни лишнего предмета на столе. Он привычно готовил крепкий кофе, наблюдая, как тёмная жидкость медленно капает в чашку. Магловская кофеварка. Единственный островок иного мира в его покоях, единственная подобная вещь во всем Хогвартсе. Память.

Мысли упорно возвращались к вчерашнему разговору с Дамблдором. Его вызвали поздно вечером. Сначала директор с неуместным, как показалось Снейпу, любопытством расспрашивал о Лили Эванс и её сестре Петунии. Зачем ему это? Старые раны, которые Снейп считал давно затянувшимися, снова заныли. Мало ему этого мальчишки Поттера? Директор промучил его почти до часа ночи, и Снейп, слишком уставший, остался в замке, благо Дамблдор любезно разрешил.

Ночью ему приснился сон. Вернее, не сон, а лишь отголосок — чистый, заливистый смех. Смех Лили. Он поморщился, отгоняя наваждение. Это было давно. В другой жизни. Но почему до сих пор так тошно?

«Я не виноват! Слышишь, Лили? Я не виноват! Ты сама...» — он склонился над столом, и его плечи беззвучно затряслись. Без слез.

Резкий хлопок нарушил утренний покой. Домовой эльф Хогвартса низко поклонился.

— Профессор Снейп, сэр! Директор просит вас немедленно! — пропищал он и исчез.

Снейп раздражённо кивнул.

Кабинет Дамблдора встретил его привычным хаосом — хрюкающие и булькающие приборы, дремлющие на стенах портреты, Фоукс, сонно чистящий перья на жёрдочке. Контраст с его аскетичными подземельями был разителен. Очковтирательство.

— Северус, — начал Дамблдор добродушно. — В школе будет храниться очень важный предмет. Временно. Иного безопасного места пока нет.

— И? — Снейп ждал подвоха.

— Мне нужна система защиты. Ловушки, препятствия. Твое зелье будет одним из них. Все остальные профессора уже дали согласие. Твой ответ?

— Условия? — коротко бросил Снейп.

— Несмертельные. Они должны остановить и лишь озадачить вора, но не убить. Испытание на сообразительность, Северус, а не на выживание.

— Согласен.

В личной лаборатории Снейп просмотрел запасы. Для задуманного им зелья-ловушки не хватало хвоста огненной саламандры. Заказывать через директора? Слишком много вопросов. Ждать сову? Слишком долго. Он сам купит.

Камины были заблокированы, кроме директорского, но возвращаться к Дамблдору не хотелось. Снейп вышел за пределы Хогвартса и аппарировал в Хогсмид. Аппарировать сразу в Лондон он мог, но за годы шпионской жизни привык экономить силы. Где Хогвартс, а где Лондон. Расстояние имело значение.

На небе плыли серые тучи. Вот бы весь день так провести, думал он. Смотря на тучи из окна в его собственном доме. Он прошел по улочке и зашел в «Три метлы». Мадам Розмерта косо на него взглянула. «Почему она дуется на меня? Мы же нормально расстались», — мелькнула мимолетная мысль, которую он тут же подавил. Он быстро заскочил в камин и перенесся в Косой переулок.

Пробираясь сквозь толпу к аптеке, он услышал фамилию, заставившую его замереть:

— ...Эванс...

Имя резануло слух. Снейп инстинктивно укрылся в тени дверного проёма. У кафе-мороженого сидела необычная компания: две темноволосые девочки — вышивка на мантиях: четко различимый на герб Гринграссов, — светловолосый мальчик в темных очках и молодая женщина с такими же серебристыми волосами. Имя произнес мальчик. В этот момент солнце на секунду скрылось за тучей, стекла его очков просветлели, и Снейп смог разглядеть... зеленые глаза. Глаза Лили.

Он наблюдал. Внезапно прохожий споткнулся и сбил с ног какую-то девушку. Снейп заметил едва уловимое движение руки серебристоволосой — беспалочковая магия! Сбитой оказалась… Нимфадора Тонкс. Значит, она охраняет Гринграссов. Но кто эти двое? Одежда у парнишки Поттера была странной. Он пригляделся — зачарованная. Лучшее творение покойного Твилфитта. Такой мантии и Авада будет нипочем. Люциус еще облизывался на подобную, хотел сделать подарок для Драко. А вот девушка одета… странно. Для волшебницы — даже неприлично. Мантия распахнута, а под ней магловские топик и шорты.

Пока он раздумывал, светловолосая пара попрощалась и ушла. Снейп бесшумной тенью последовал за ними.

Они вошли в редакцию «Ежедневного пророка». Снейп принялся ждать. Через несколько минут вышла только женщина. Оглядевшись, она свернула в безлюдный переулок.

Снейп последовал за ней. Но едва он вошёл в тупик, как его с невероятной силой прижало к кирпичной стене невидимыми путами.

— Вы очень неосторожны для шпиона, мистер Снейп, — женщина подошла вплотную.

— Кто ты такая? — процедил он сквозь зубы. Она его знает! Как?!

— Хорошая маскировка. Но меня не провести. Так зачем вы за нами шли?

Снейп молчал. Он не собирался объясняться. Не перед ней. Внезапно он заметил то, что испугало его до чертиков. Острые ушки. Вампир! Днем! Она вы…

Выражение его лица, видимо, было красноречивее слов.

— О, я не та, о ком вы подумали, — усмехнулась она, демонстрируя ровный ряд обычных зубов.

Женщина внимательно изучала его лицо, затем хватка ослабла. Она подбросила в воздух маленькую зелёную монету, поймала её и, разочарованно хмыкнув, взмахнула рукой. Невидимые путы исчезли.

— Слабость пройдет через день, — посоветовала она. — Полежите лучше в больничке. И да, я Байти Эванс. Прошу больше не следить ни за мной, ни за моим… спутником. Пока-пока.

Она развернулась и, выйдя из переулка, мгновенно растворилась в толпе.

Снейп остался стоять один, ошеломлённый и униженный. Кто она? Почему Эванс? И что его судьбу только что решила простая монета?

Прислонился к кирпичной стене. Дрожащими пальцами достал пачку сигарет. И что она только забыла в его кармане? Не курил уже десять лет.

Палочка не нужна. Тоже кое что мог. Ценой койки в мед кабинете. Потом. Помфри же там?

Горький дым наполнил легкие. Смотрел, как дым поднимается к серому небу, сливаясь с низкими тучами. Именно так и хотел бы провести день. Только не здесь. Не после...

Капли дождя погасили сигарету. Снейп с отвращением швырнул окурок в лужу. Туда же улетела и пачка. Сама судьба. Не магл.

 

Он медленно направился в аптеку, но мысли были уже далеко от зелий.

Редакция «Ежедневного Пророка» оглушила их с порога. Воздух гудел от деловитой суеты: над головами стремительно проносились совы, доставляя письма; Гарри даже заметил, как две из них, работая в паре, тащили небольшой ящик. Мимо, шурша мантиями, спешили по своим делам волшебницы, крепко прижимавшие к себе охапки пергамента.

— ...в Гринготтсе... Это правда? — донесся до них обрывок разговора от пары спешащих мимо волшебников.

— Простите, не подскажете, как попасть в архив? — остановила Байти одну из волшебниц в яркой розовой мантии.

Та, взмахнув копной темных волос, смерила их быстрым, оценивающим взглядом. Наконец, она коротко ответила:

— Направо и вниз по лестнице. Упретесь прямо в дверь с табличкой «Архив».

Бросив это через плечо, она тут же поспешила дальше, не дожидаясь благодарности.

Вскоре, постучав в массивную дверь, они попали в огромное, но загроможденное помещение. В нос тут же ударил густой, пыльный запах старой бумаги и выцветших чернил. Всё пространство было заставлено уходящими ввысь стеллажами, полки которых ломились от тяжелых подшивок и свитков.

За столом в углу сидела седая волшебница в замызганной мантии неопределенного цвета — не то серой, не то вылинявшей черной. Гарри застыл на пороге, завороженный этим царством пыли и знаний, и разглядывал бы его и дальше, если бы Байти легонько не подтолкнула его в спину.

— Хозяин Гарри, — прошептала она, — вы еще успеете всё осмотреть.

— С чем пожаловали? — раздался скрипучий, словно мелком по школьной доске, голос из-за стола. Старая волшебница, не поднимая глаз от своего занятия, прокашлялась.

— Мы хотели бы посмотреть подшивки за 1981 год, — кратко произнесла Байти.

— Сикль, — не уступила ведьма, указывая на небольшую табличку «Чтение платное». На ее мантии Гарри заметил потрепанный бейджик, на котором было выведено имя «Эмма» и, чуть ниже, курсивом: «Архивариус».

Байти молча извлекла из кармана монетку и положила её на стол. Расплатившись, они уселись за один из массивных столов неподалёку.

Эмма взмахнула палочкой, и вскоре перед ними приземлилась высокая стопка газет — ровно двенадцать подшивок, по одной на каждый месяц 1981 года.

Гарри сразу понял, где искать. Он придвинул к себе самую толстую подшивку — ту, что была помечена последними месяцами 1981 года. Руки слегка дрожали, когда он развернул пожелтевшую страницу первого ноябрьского выпуска.

Первая же полоса ударила в глаза. Огромный, кричащий заголовок на весь разворот:

 

«ТЕМНЫЙ ЛОРД ПОВЕРЖЕН! МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ ВЫЖИЛ, ПОЛОЖИЛ КОНЕЦ ТЕРРОРУ!»

 

Под заголовком была его собственная детская фотография. Он смотрел на мир из газеты десятилетней давности, и от этого становилось жутко. Она еще двигалась. Что добавляло жути.

Он просматривал дальше. Ликование шло с газет того времени. Заголовки пестрели, сторонники лорда притихли, но всё же некоторые ярые устроили форменный беспредел.

 

«МАССОВЫЕ АРЕСТЫ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ: МИНИСТЕРСТВО ОБЕЩАЕТ ПРАВОСУДИЕ!»

 

«АВРОРАТ В СОСТОЯНИИ ПОВЫШЕННОЙ ГОТОВНОСТИ»

И тут он наткнулся на статью, которая заставила его замереть. 

«ЧУДОВИЩНОЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВО! СИРИУС БЛЭК, ПРАВАЯ РУКА ТОГО-КОГО-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ, УБИВАЕТ ДРУГА И ДВЕНАДЦАТЬ МАГЛОВ!»

 

Гарри впился взглядом в движущуюся фотографию дико хохочущего мужчины с всклокоченными волосами, которого уводили авроры. Его крестный отец. Предатель.

А рядом, в небольшом некрологе с фотографией улыбающегося круглолицего парня, была другая история:

 

«ГЕРОЙ, ОСТАНОВИВШИЙ ПРЕДАТЕЛЯ. МИНИСТЕРСТВО СКОРБИТ О ГИБЕЛИ ПИТЕРА ПЕТТИГРЮ».

 

У Гарри внутри все похолодело. Черное и белое. Предатель и герой. Та самая история, которую ему рассказывали все. Хагрид а за ним и Петунии то же рассказал Грюм. Но видеть ее здесь, напечатанной и бесспорной для всего волшебного мира, было совсем другим. Это было похоже на приговор.

Он уже начал вчитываться в подробности ареста, когда Байти, неслышно приблизившись, тронула его за плечо. Ее изящный палец указал на абзац в самом низу статьи.

«По словам очевидцев, Блэк не сопротивлялся аврорам, а лишь дико хохотал и кричал обрывки фраз. "Это из-за меня они мертвы! Моя вина! Это всё я!" — вот всё, что удалось разобрать в его бессвязных воплях».

— Хозяин Гарри, — почти беззвучно прошептала Байти, наклонившись к самому его уху. Ее теплое дыхание коснулось щеки, заставив его вздрогнуть. — Вам не кажется это странным? Это крик человека, раздавленного горем. Отчаяние, чувство вины... но не признание в предательстве.

Она выпрямилась, давая ему переварить сказанное.

— Он нигде не говорит: «Это я их выдал».

Слова Байти повисли в пыльном воздухе архива. Гарри перечитал цитату еще раз, и внутри у него что-то оборвалось. Он не признался. Не напрямую.

— Значит... — медленно произнес он, поворачиваясь к Байти, и его собственный голос показался ему чужим. — Значит, это правда? Питера действительно сделали Хранителем Тайны по совету Сириуса?

Байти серьезно кивнула.

— Я помню обрывки их разговоров. Тогда я не придала этому значения, нужно было уложить вас спать... — она улыбнулась. И ее щеки порозовели. Гарри внезапно понял что слишком долго смотрит на нее.

— Пожалуйста, посмотрите здесь еще, а я выйду на минутку. Мне нужно кое-что проверить.

С этими словами она бесшумно выскользнула из архива, оставив Гарри одного.

Гарри достал блокнот и принялся выписывать. Имена. Даты. Все что могло пролить свет. Он воображал себя Шерлоком как в книгах.

Он снова погрузился в чтение. Его внимание привлекла фотография безумной, кричащей женщины с всклокоченными волосами на первой полосе одного из выпусков.

«САМАЯ ПРЕДАННАЯ СТОРОННИЦА ТЕМНОГО ЛОРДА ПОЙМАНА!» — гласил заголовок.

Ниже был подробный отчет о нападении на чету Лонгботтомов.

— Лонгботтом... — пробормотал Гарри. Имя отозвалось в памяти. Он вспомнил пергамент с результатами проверки родства в Министерстве. Лонгботтомы были в списке его дальних родственников.

Он вчитался в строки.

«На второй день громкого судебного процесса Беллатриса Лестрейндж (урожденная Блэк), ее муж Рудольфус и деверь Рабастан были признаны виновными в применении Непростительного заклятия Круциатус к аврорам Фрэнку и Алисе Лонгботтом».

Еще ниже, в короткой заметке, сообщалось о последствиях:

«...Фрэнк и Алиса Лонгботтом навсегда потеряли рассудок и переведены в больницу Святого Мунго на пожизненное лечение. Их годовалый сын Невилл передан на попечение бабушки, Августы Лонгботтом».

Под заметкой была вставлена крошечная, слегка подвижная фотография: младенец в пелёнках, с заплаканным лицом. Он сжимал кулачки и беспомощно тянул ручки наружу, в сторону, куда-то за границы изображения.

Такой же, как и он сам. Гарри скомкал бумагу блокнота. Эмма кашлянула:

— Нельзя пор...

— Это мое! — быстро перебил ее Гарри, разжимая кулак и демонстрируя измятый клочок пергамента. — Просто мой блокнот.

Архивариус смерила его подозрительным взглядом, но, убедившись, что казенное имущество не пострадало, лишь поджала губы и вернулась к своему чтению.

Гарри торопливо разгладил лист. Дрожащей от гнева рукой он записал на обороте:

«Фрэнк и Алиса Лонгботтом.

Сын — Невилл.

Беллатриса Лестрейндж. Круциатус.

Барти Крауч-младший?».

Гарри просматривал все последующие выпуски, и картина становилась все более уродливой. Беллатрису и ее сообщников судили, процесс длился несколько дней. Но потом, в декабрьских выпусках, началось невообразимое — газетные полосы превращались в череду заголовков, от которых по спине пробегал холод... Они пестрели оправдательными приговорами.

 

«ЛЮЦИУС МАЛФОЙ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ДЕЙСТВОВАЛ ПОД ЗАКЛЯТИЕМ ИМПЕРИУС. ОПРАВДАН!»

 

«ИГОРЬ КАРКАРОВ ВЫДАЛ СООБЩНИКОВ И ПОЛУЧИЛ СВОБОДУ!»

 

«УБИЙЦА МАГЛОВ БЫЛ ПОД ИМПЕРИУСОМ! МАКНЕЙР НА СВОБОДЕ!»

 

Гарри не верил своим глазам. Десятки обвиняемых были отпущены. Десятки тех, кто пытал и убивал. А Сириус... Сириус, которого, судя по отсутствию заметок, даже не судили, сидел в Азкабане.

Горячая капля упала на пожелтевшую бумагу и тут же впиталась без следа — пергамент был зачарован. Гарри поспешно смахнул вторую слезу.

— Хозяин? — тихий голос Байти заставил его вздрогнуть. Она вернулась. — Все в порядке?

— Нет, — выдохнул он, с яростью указывая на газеты, полные фотографий ухмыляющихся, оправданных Пожирателей Смерти. — Это... это просто так несправедливо.

Его взгляд зацепился за последнюю новость внизу полосы:

 

«АЛЬБУС ДАМБЛДОР НАЗНАЧЕН НОВЫМ ПРЕДСЕДАТЕЛЕМ ВИЗЕНГАМОТА».

 

Байти подошла и мягко его обняла. Этот жест был полон нежности, но в нем чувствовалась и какая-то спешка. Она привычно пригладила его взлохмаченную челку.

— Байти... — голос Гарри дрогнул. — Там, в статье про Беллатрису, было написано, что она из рода Блэков. Значит, у Сириуса были родственники... Может, мать? Почему... почему никто ничего не сделал?

— У меня нет ответа на этот вопрос, хозяин, — прошептала Байти. — Но нам нужно немедленно уходить.

— Почему? — растерянно спросил Гарри, отстраняясь. — Подожди, я не всё успел записать! Еще..

— За нами следили, — отрезала она, не давая ему договорить. В ее глазах больше не было обычной мягкости. — Я заметила его на улице. Северус Снейп.

Гарри непонимающе нахмурился.

— Кто это?

— Старый знакомый вашей мамы, — быстро пояснила Байти. — Он приходил к нам в Годрикову впадину несколько раз. Пытался что-то рассказать хозяйке Лили... Я плохо помню, тогда я была в своем настоящем облике, без амулета. Помню только обрывки... его отчаяние. Сейчас он, кажется, преподает в Хогвартсе и...

— В Хогвартсе? — глаза Гарри загорелись надеждой. — Так это же хорошо! Я смогу поговорить с ним, расспросить о маме! Но зачем он следил? Почему просто не подошел?

Вопросы посыпались из него, но Байти уже практически тащила его к выходу. Он быстро сложил блокнот и поплелся за ней.

— Не знаю, — бросила она через плечо. — И это мне совсем не нравится.

Она на миг остановилась, заметив его ошеломленный взгляд.

— Я разобралась с ним, — поспешно добавила она, понизив голос. — Просто... временно обездвижила. Но чары уже спали, и кто знает, что он предпримет дальше. Нам лучше уйти.

* * *

Они почти бегом пересекли гудящий суетой холл редакции, направляясь к выходу. И уже у самых дверей путь им преградила неожиданная пара.

Женщина с тщательно уложенными платиновыми локонами и хищной улыбкой, одетая в вычурную мантию ядовито зеленого цвета. Рядом с ней, переминаясь с ноги на ногу, стоял фотограф, нервно сжимавший в руках свою колдокамеру.

Гарри и Байти попытались обойти их, сделав вид, что не заметили, но женщина шагнула им наперерез. Ее глаза в очках с драгоценными камнями цепко впились в них.

— Одну минуточку, дорогие мои! — пропела она медовым голосом. — Рита Скитер, специальный корреспондент «Ежедневного Пророка». Я не могла не заметить такую интересную пару. Светловолосый мальчик и его... — она смерила Байти оценивающим взглядом, — очаровательная спутница. Что же привело вас в наше скромное гнездо правды?

Ее взгляд метнулся к двери архива.

— Что же такое интересное вы искали в пыльных подшивках прошлого? — промурлыкала Скитер, а затем наклонилась к ним, понизив голос до заговорщического шепота: — И чем вам так не угодил бедный профессор Снейп?

Гарри замер. Байти на мгновение растерялась, и он впервые увидел на ее лице тень настоящего изумления. Рита Скитер расценила это по-своему.

— Ну же, расскажите тетушке Рите, что происходит? — ее глаза алчно блеснули. — Неужели мрачный профессор зелий опять мутит что-то тёмное?

Ее Прытко-Пишущее Перо уже воспарило над блокнотом и заскрипело, выводя первые строки: «Таинственная незнакомка (аврор?) и ее юный спутник разоблачают двойного агента?..»

И в этот момент Байти шагнула вперед. Она наклонилась к самому уху журналистки. Он не слышал ни слова, только видел, как менялось лицо Риты Скитер. Самоуверенная ухмылка сползла, сменившись недоумением, а затем и чистым ужасом, проступившим алыми пятнами на ее бледных щеках.

Когда Байти выпрямилась, Рита напоминала рыбу, выброшенную на берег. Она беззвучно открывала и закрывала рот, ее глаза были широко распахнуты, а Прытко-Пишущее Перо замерло в воздухе и с тихим стуком упало на пол.

— Идем, — спокойно сказала Байти, легонько подтолкнув Гарри в спину.

Они вышли из редакции, оставив позади остолбеневшую журналистку и ее фотографа. На Косой переулок опускался легкий летний дождь. Байти легким взмахом ладони сотворила над их головами невидимый воздушный купол, и капли застучали по нему, не достигая их.

Они быстрым шагом направились прочь от суеты.

— Что ты ей сказала? — не выдержал Гарри, когда они свернули на менее людную улочку.

На губах Байти играла довольная ухмылка.

— Всего лишь намекнула, что мне известна ее маленькая, жучиная тайна.

Она произнесла последнее слово с особым удовольствием, смакуя эффект, который оно произвело на Риту Скитер.

— Какая тайна? — не понял Гарри.

— Противная женщина, — фыркнула Байти. — Я ведь выписываю «Пророк», чтобы быть в курсе событий. И давно заметила: она пишет о вещах, которые никто не мог бы подсмотреть. О разговорах за закрытыми дверями, о секретах, сказанных шепотом.

Она бросила на Гарри хитрый взгляд.

— И знаешь, в чем секрет?

— В чем?

— Она — анимаг, — с триумфом заключила Байти. — Судя по всему, какая-то мелкая летающая гадость. Жук. У меня есть чары, чтобы определить подобное присутствие. Я просто прошептала ей на ухо одно слово: «Навозный жук». Судя по ее лицу, я попала в точку. И она судя по всему не зарегистрирована.

Они свернули в безлюдный, пахнущий сыростью тупик за магазином котлов. Байти протянула Гарри руку.

— Опять? — спросил он с плохо скрываемым неудовольствием, вспоминая ощущение перемещения.

Байти лишь молча кивнула с виноватой улыбкой.

Мир сжался в тугой узел, а в следующую секунду они уже стояли в тихом холле «Дома Лили». Привычное ощущение безопасности окутало Гарри, смывая напряжение последних часов. За большими окнами виднелось всё то же серое, дождливое небо, но здесь, внутри, царили покой и мягкий, приглушенный свет.

Но тишина была обманчивой.

Эту уютную тишину прорезал едва слышный, сдавленный звук.

Всхлип.

Он доносился из кухни.

Гарри ворвался в кухню, на ходу распахнув дверь, — и замер как вкопанный.

Зрелище, открывшееся ему, было не для слабонервных.

Кухня превратилась в эпицентр пьяного отчаяния. В воздухе, медленно кружась в каком-то траурном, хаотичном танце, плавали стулья, столовые приборы и с десяток пустых и полупустых бутылок из-под огневиски. В центре всего этого бедлама, ссутулившись за столом, который мелко подрагивал в такт ее рыданиям, сидела Петуния. Ее лицо было мокрым от слез, а в руке она мертвой хваткой сжимала очередную бутылку.

Байти, не говоря ни слова, обошла застывшего Гарри. Она нежно, и настойчиво высвободила бутылку из пальцев Петунии и обняла ее за дрожащие плечи.

— Туни, что случилось? — тихо спросила она. — Заседание... решение не в нашу пользу?

— Его не было! — выкрикнула Петуния, с силой утыкаясь ей в плечо и не обращая внимания на ласковое обращение. — Он не явился! Судья отложил слушание! А Мардж... эта корова... она забрала Вернона и Дадли! Сказала, что им со мной небезопасно, и уехала, не сказав куда!

Байти кивнула, ее лицо стало суровым.

— Понятно. Значит, сначала приводим тебя в порядок.

— Ай, да и пусть! Чёрт с ними со всеми! — Петуния попыталась гордо выпрямиться, но ноги ее не послушались. Она пошатнулась, и Байти ловко подхватила ее под локоть.

— Во-первых, трезвеем, — решительно заявила Байти. Она легонько коснулась пальцем лба Петунии. Та вздрогнула, и в одно мгновение мутный, пьяный взгляд прояснился.

Гарри удивленно уставился на них. Столь быстрое отрезвление открывало весьма неприятные перспективы. Если к тете так же мгновенно вернется и вся боль от произошедшего, то она...

Его мысли были прерваны.

— А во-вторых, — безжалостно продолжила Байти, игнорируя протестующий стон Петунии, — водные процедуры.

И тут началось нечто невообразимое. Байти, шипя и приговаривая что-то на своем родном, гортанном языке, подхватила упирающуюся тетю. Они буквально взмыли над полом и ураганом пронеслись мимо Гарри в сторону лестницы. Уже с полпути на второй этаж Байти бросила ему через плечо:

— Мастер Гарри, мы пока освежимся! Не скучайте!

И они исчезли за лестницей.

Гарри остался стоять в кухне — среди бутылок, стульев, кубка и нескольких тарелок.

Он сел и уставился в стол.

— Ну почему с вами, женщинами, так сложно, — пробормотал он себе под нос. Гарри всерьез решил, что женщина — опаснейшее создание на свете. Определенно, им стоило бы присвоить какой-нибудь класс опасности. Пожалуй, повыше драконьего.

* * *

Тем временем наверху Байти без особых церемоний втащила Петунию в ванную комнату. Это было совершенно особенное место, мало похожее на обычную ванную.

— Я не хочу! — слабо запротестовала Петуния, но ее слова утонули в изумлении.

Она ошарашенно огляделась. На полочках и по краям огромной, похожей на чашу, ванны были расставлены самые странные предметы. Фигурки диковинных морских существ из полупрозрачного, переливчатого материала, которых она никогда раньше не видела. Некоторые из них сонно помахивали ей щупальцами.

— Это не обсуждается, — отрезала Байти и щелкнула пальцами.

Тут же из крана в виде головы дракончика с тихим шипением хлынула горячая вода. С полок к Байти слетелись десятки разноцветных флаконов и пузырьков. Она ловко поймала несколько, вылила их содержимое в воду, и ванна мгновенно наполнилась густой, переливающейся всеми цветами радуги пеной. Пена пахла грозой, карамелью и чем-то еще, совершенно незнакомым и волнующим.

— Так, — скомандовала Байти, усаживая все еще ошеломленную Петунию на край ванны. — Снимай халат.

— Я не буду! — взвилась Петуния, инстинктивно прижимая к себе ворот.

— Будешь, — невозмутимо ответила Байти. — Или мне помочь?

Она выразительно шевельнула пальцами, и пояс халата на Петунии зашевелился, словно собираясь развязаться сам.

— Ладно, ладно! — сдалась Петуния, заливаясь краской.

Она с неохотой погрузилась в теплую, ароматную воду. И тут началось самое интересное. Байти снова щелкнула пальцами, и из облака пены вынырнула заколдованная мочалка в виде морской звезды. Она подлетела к спине Петунии и принялась деловито ее тереть. Петуния взвизгнула от неожиданности. Вслед за мочалкой появилась щетка с длинной ручкой, самостоятельно принявшаяся за пятки.

— Что... что это такое?! — возмущалась Петуния, пытаясь отбиться от услужливых предметов.

— Это называется «автоматизированный моечный комплекс», — с серьезным видом пояснила Байти, прислонившись к стене и со скрещенными на груди руками наблюдая за представлением. — Очень эффективно.

Вскоре и сама Байти, сбросив всё лишнее, бесшумно скользнула в воду рядом с Петунией. Волшебная мочалка и щетка тут же замерли в воздухе и растворились в пене.

— Ну же, рассказывай подробнее, Туни, — мягко проворковала она, взяв в руки обычную мочалку и демонстративно отказавшись от магии.

— Туни?.. — эхом отозвалась Петуния, и её напряженные плечи слегка опустились. — Только Лили так называла меня...

Она замолчала, позволяя Байти осторожно тереть ей спину.

— Госпожа Лили постоянно о вас переживала, — тихо начала Байти. — Говорила, что никогда не простит себя за то, что подвергла вас такой опасности.

Она сделала паузу, дав Петунии время.

Смутившись, Петуния всё же повернулась к Байти лицом, полностью доверяясь её заботе.

— Вы ведь по ночам... так делаете? — тихо спросила Байти, её голос был почти шёпотом.

— Д-да... — густо покраснев, призналась Петуния. — С тех самых пор, как Гарри нашёл тот фанфик.

— Какой ещё фанфик? — удивлённо переспросила Байти. Её ладони уверенно и нежно омывали грудь Петунии, и та невольно выдохнула, чувствуя, как по телу разливается истома.

— Ну... тот, что про него. Или про его тёзку, — начала бормотать Петуния, отчаянно краснея. — Понимаешь, это как книги из «Флориш и Блоттс», только... рукописные. И на очень... нежную тему. Там в основном… любовь, секс, — выпалила она, с трудом выговаривая слова, — Хоть фанфик и про него, но любовь… ну… там разная. А…

— Любовь? — переспросила Байти.

— Это, как я поняла… всё началось с него, — прошептала Петуния.

Спустя несколько минут роли сменились. Теперь уже Петуния взяла мочалку и заботливо омывала задумчивую Байти, которая молча сидела, подставив ей спину.

— Петуния, вам не показалось это… важным? — внезапно нарушила тишину блондинка. — Этот фанфик. Мы должны его изучить. И Гарри тоже должен его прочесть. Я могу зачаровать книгу так, чтобы нужные фрагменты открывались ему постепенно. Но сначала… мы прочтём его вместе. А потом… О-о…

Вскоре, закутавшись в пушистые халаты, женщины вышли из ванной.

— Тётя Петуния? Байти? Вы уже всё? — раздался голос Гарри с третьего этажа. — Я в библиотеке!

* * *

Вечером, когда дом был убран, они собрались в библиотеке. Петуния, уже успокоившаяся, пила крепкий чай.

— Итак, — начал Гарри, чувствуя, как нарастает волнение. Он разложил на столике свои записи из архива. — Я нашел кое-что странное по делу Сириуса Блэка.

Он рассказал им все: о Петтигрю, о суде над Лестрейнджами и о десятках оправданных Пожирателей Смерти.

— Но самое главное вот что, — он уткнул палец в блокнот. — Суда над Сириусом, похоже, не было вообще. Ни одной заметки. И его слова на месте ареста... «Это моя вина»... Байти ты права, это можно понять как угодно. Это крик вины за то, что он посоветовал выбрать другого Хранителя, а не прямое признание.

Петуния медленно поставила чашку. В ее глазах была усталость, но и новая решимость.

— Если есть хоть малейший шанс, что Сириус невиновен... — сказала она негромко, — мы должны узнать правду. Я... я должна попросить прощения.

Она отвела взгляд, и Гарри заметил, как дрожит её палец на ручке чашки.

— Помнишь тот фанфик? — продолжила Петуния чуть тише. — Там об этом было. Самое странное — всё, что связано с тобой и Хогвартсом… оно там повторилось. Один в один. Письмо. Хагрид. Философский камень…

— Философский камень? — переспросил Гарри. — Тот, что создает золото и эликсир жизни?

Байти серьезно кивнула.

— Мы вместе его просматривали сегодня утром. Удивительно, но там было все. Помнишь твоих сегодняшних знакомых, Дафну и Асторию? Они там тоже есть.

— Помню, — Гарри хитро прищурился. — Так вот почему вы сегодня заперлись у тебя в комнате? Изучали его? И почему, когда вы вышли, вы ОБЕ были в халатах?

Петуния мгновенно залилась густым румянцем и открыла рот, но не нашла, что сказать, напоминая пойманную рыбу. Байти, слегка кашлянув и стараясь выглядеть невозмутимой, взяла слово.

— Твоя тетя оказала... скажем..., активное сопротивление необходимым процедурам. Пришлось принимать экстренные меры, — она невинно пожала плечами, хотя кончики ее ушей слегка покраснели. — Пострадали обе стороны.

— Понятно... — протянул Гарри, великодушно решив не давить. — Так что там насчет Дафны и Астории? И этого... фанфика?

Лицо Петунии снова стало серьезным.

— Кроме них, там еще много персонажей, Гарри. И много событий. Байти думает, что это не просто история. Она думает, что все это будет повторяться. Что это своего рода... предсказание. — Петуния замолчала на мгновение, ее голос стал тише. — Послание. Тебе. Или мне...

Она устало откинулась на спинку кресла. Тени от пламени волшебных свечей, зажженных Байти, заплясали на ее лице, скрывая и одновременно подчеркивая усталость. Гарри с удивлением отметил, что сейчас она совсем не походила на женщину, от которой только что сбежал муж, забрав с собой сына. В ней не было паники, только тяжелая, сосредоточенная решимость. Как Байти это удалось? — пронеслось у него в голове. И почему они обе так странно смущаются при упоминании ванной?

Он отогнал эти мысли. Было кое-что поважнее.

— А что с Дадли? — прямо спросил он. — Что вы собираетесь делать?

Байти, всё это время молчавшая, только слушавшая, вдруг нежно погладила Гарри по голове, пригладив непослушную прядь.

— У меня есть идея, — сказала она. — Мы не можем справиться с этим в одиночку. Нам нужны профессионалы.

Она посмотрела сначала на Петунию, потом — на Гарри.

— Туни... Петуния, тебе нужно найти хорошего детектива. Магловского. Чтобы выяснить, куда Мардж увезла Вернона и Дадли. Это первое.

— Джек Липтон! — вдруг встрепенулась Петуния, и в ее глазах блеснула надежда.

— Что? — спросили Байти и Гарри хором.

— Бывший полицейский, — быстро пояснила Петуния. — Он тоже позднопробужденный, мы вместе ходим на курсы для... для таких, как я. Он с братом открыл детективное агентство. Они работают в мире маглов, в основном. Он говорил, что специализируется на поиске людей!

— Знаешь… звучит именно как то, что нам нужно, — кивнула Байти.

Петуния расправила плечи с каким-то неожиданным достоинством.

— А что касается Сириуса... — продолжила она, и ее голос стал тише. — Прежде чем нанимать кого-то для расследования его дела, нужно сделать одну вещь. Навестить его.

— Но как? — изумился Гарри. — Он же в Азкабане!

— Верно, — подтвердила Байти. — Но даже в Министерстве есть те, кого не замечают. Несколько моих несчастных собратьев... — она на мгновение шевельнула своими длинными ушами, напоминая о своей природе, — ...которых мне когда-то приходилось отваживать от этого дома, позже устроились на работу в Министерство. Уборщиками. Одного из них я вылечила от тяжелой эльфийской болезни — лихорадки истощения. Возможно, он согласится нам помочь. Передать сообщение или... кое-что еще.

Гарри, переполненный благодарностью, крепко обнял ее.

— Спасибо тебе, Байти.

— Это моя обязанность, хозяин, — ответила она.

— Можешь звать меня просто Гарри? — попросил он, уткнувшись ей в плечо. Голос его прозвучал приглушенно.

Она на мгновение замерла, а затем осторожно обняла его в ответ.

— Гарри, — тихо произнесла она, словно пробуя имя на вкус. — Так?

Он только кивнул и тут же сладко зевнул, не в силах сдержаться. День был слишком долгим.

— Похоже, кое-кому пора спать, — с неожиданной мягкостью в голосе заметила Петуния. Ее взгляд не был приказным, скорее — заботливым.

Оставив их вдвоем, Гарри спустился в свою комнату. Умывшись, он забрался в постель.

— Спокойной ночи, Зеркало, — пробормотал он, обращаясь к большому зеркалу в углу.

* * *

А наверху, в тишине библиотеки, повисшее в воздухе напряжение наконец нашло выход. Петуния и Байти сидели в креслах, обе красные, краснее самых спелых помидоров.

Петуния первой спросила:

— Что ты со мной сделала?

— Ничего... — выдохнула та в ответ. — Ты сама этого хотела.

— Но... я же нормальная? — в голосе Петунии прозвучала паника.

— Абсолютно. Как и я, — мягко улыбнулась Байти.

— Ты не понимаешь! Я люблю мужчин! Я была замужем!

— Я тоже люблю мужчин, — спокойно подтвердила Байти, не отводя взгляда.

— Тогда что это? — почти простонала Петуния. — Что со мной не так? Ты точно что-то сделала!

— Это всё магия, — едва слышно ответила Байти. — Моё волшебство. Завтра всё пройдёт. Обещаю.

Они погасили свечи и бесшумно спустились, оставив библиотеку в темноте и тишине.