Гейм, сет, матч (гет)

Воскресенью полагалось быть хорошим днем. Миллисент провела субботу, имея дело с двумя Уизли. В воскресенье же она собиралась вдоволь поспать, выволочь за волосы стерву, что заняла бы лучшую кабинку для душа, и очень поздно позавтракать булочками с маслом и медом.

Воскресенью не полагалось начинаться с тычков Панси, что принялась дергать ее за волосы в восемь утра, с воплями "Подъем", пока наверху Драко Малфой швырялся урнами с покойными слизеринскими директорами и верещал о предательствах. Когда Миллисент решительно отказалась даже шевелиться, Панси уселась на нее и принялась рисовать на ее лице, Дафна и Трейси же, почти истерично хихикая, чем-то там таким занимались... И Миллисент была уверена, что они точно могли бы делать это тихо!

Спустя несколько секунд хлопнула дверь, и вбежала Астория:

— Он уже идет сюда! Я задержу его, — объявила она и выскочила прочь.

— Гринграсс, Девис, — скомандовала Панси, и девочки выбежали в коридор, все так же хихикая.

Панси продолжила работу, и наконец шлепнула Миллисент по лицу.

— Твой Уизли явился, — сказала она, спрыгнув с кровати и направившись к двери.

Миллисент наконец села, потирая сонные глаза. Это было уже чересчур. Сегодня должен был быть день, свободный от Уизли. Если Панси хотела развлекаться, то могла бы пойти в гостиную и полюбоваться, как Драко швыряет в Уизли покойниками. Миллисент же к ним присоединяться не желала.

Дверь хлопнула, и она подняла глаза. Один из близнецов Уизли вошел в комнату. Она не могла сообразить, который, потому что он уже стоял лицом к двери и колотил в нее как ненормальный. Это дало ей зацепку. Фред вчера был ничего, но это было из-за амортенции. Джорджа они сломали, так что он больше не пытался сбежать. Так что это был Фред. Миллисент не представляла, как Панси заманила его в подземелья в такой ранний час, и знать не желала. Она слишком устала.

— Ради Мерлина, сбегай потише, а, — проныла она, снова падая на кровать.

Близнец Уизли застыл и медленно обернулся, словно опасаясь, что она бросится на него, если он рванется. Миллисент чуть не расхохоталась. В такой ранний час она бы даже на медовые конфетки не бросилась.

— Ты лучше держись подальше, — предупредил Уизли, скользнув за кресло Дафны ля защиты.

Миллисент зевнула и повернулась на спину. Над ней висело огромное лицо Уизли. Миллисент моргнула. Лицо Уизли осталось на месте. Миллисент медленно села и оглянулась. Все стены их спальни были покрыты огромными фотографиями близнецов Уизли. Теми, на которых они без рубашек после квиддичных тренировок, теми, где они отдыхают в гриффиндорской гостиной, теми, где летают... Самая большая была прикреплена на потолке, как раз над кроватью Миллисент.

Миллисент прижала руку ко рту, стараясь спрятать улыбку. Так вот чем занимались Дафна и Трейси, когда хихикали. И вот почему Фред теперь прятался за стулом Дафны.

Убрав волосы с лица, Миллисент оглянулась на него. Он стоял, облокотившись на спинку кресла, и старался выглядеть бесстрастным. Миллисент понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что веснушки расположены не так, как полагается. Их было слишком много, и на щеке они образовывали созвездие в виде сердечка. Это не был Фред. Это был Джордж. Но очевидно, несломанный Джордж, потому что он пытался от нее сбежать.

— Будет очень мило с твоей стороны, если ты попросишь своих подруг открыть мне дверь, — сказал он, нахмурившись. — Я здесь против собственного желания, пытаюсь выполнить обещание, которое дал... — он замолчал, словно не знал, как закончить.

Миллисент смотрела на него, стараясь сообразить, что он имеет в виду.

— Пергамент, — сказал он, махнув рукой. — У тебя должен быть пергамент. Мне сказали... То есть, ты сказала. Ты сказала, что тебе нужен пергамент.

— Какой пергамент? — потребовала Миллисент.

Джордж раздраженно вскинул руки.

— Один Мерлин знает, — он замолчал, мрачно глядя на нее, словно винил ее, за то что он здесь. Потом вздохнул и потер затылок. — Короче, я не знаю, что это за предмет. Но я обещал тебе помочь. Вот я и пришел.

Миллисент наконец вспомнила. Это Фред обещал ей помочь ей с воображаемой домашней работой, не Джордж. Но Фред был не в себе от амортенции, и не мог предполагать, что Миллисент действительно захочет его помощи. Она нахмурилась. Джордж выглядел раздраженным и сердитым, ему явно не нравилась вся эта история, он не выползал из-за кресла, пусть даже было всем понятно, что Миллисент не в настроении на него прыгать.

Должно быть, Фред велел ему разобраться. Ну вот это было облегчение. После прошлого дня Миллисент ни капли не собиралась даже близко подходить к Фреду Уизли. Он был слишком, хм, ничего так. Миллисент всегда удивлялась, как такая раскрасавица как Анджелина Джонсон могла так низко пасть, гуляя с этим Уизли. Эти близнецы были такие страшные, и их было двое, так что их даже уникальными назвать было нельзя. А теперь... Ну, теперь она больше не удивлялась. Фред мог быть эдак напрягающе...

Черт. Она даже не знала, как это назвать. Он просто не был противным, тогда, когда они были втроем, он, она и Джинни Уизли. Миллисент не собиралась об этом думать.

Она задрала подбородок.

— А, да, домашняя по зельям. Панси и Тео помогли мне вчера вечером, — сказала она. — Ну так что, ты уходишь? То есть, я имею в виду, тебе точно стоит уйти, — прозвучало не очень романтично, так что Миллисент захлопала ресницами. — А то боюсь, что чувства захватят меня в этой огромной пустой спальне.

Джордж нахмурился, но должно быть последние дни, когда она приходила на тренировки. закалили его.

— Ну и хорошо, — сказал он, направляясь к двери.

Она была заперта. Ключом. И заклинанием. Ни одно из контрзаклинаний Джорджа не сработало.

Наконец он выругался и развалился на кровати Трейси, пробормотав что-то похожее на "Худшее воскресение на свете".

Миллисент согласилась, но по другой причине. Она нашла себе классных собутыльников, с которыми вряд ли еще когда напьется, потеряла Змееленту, а теперь застряла в спальне с мальчишкой, который был почти похож на мальчишку, который ей больше нравился. Вот только она скорее скормила бы свою руку гиппогрифу, чем призналась бы в таком. Ей бы хотелось, чтобы Фред послал с Джорджем Джинни. Так это воскресенье было бы получше.

Миллисент встала и присела у изголовья, изредка поглядывая на Джорджа и стараясь сообразить, безопасно ли будет снова лечь спать. Пусть даже он не был готов, у него наверняка на уме были какие-то розыгрыши, и ей не очень хотелось проснуться с другим носом или хвостом.

Он не казался утомленным, и это значило, что с ним точно что-то было не так. Что за человек вообще подымается из постели в выходной раньше десяти утра? Это было ненормально. Ан нет, вот он сидел, напевая не в тон и крутя в пальцах какую-то ленту.

Лента обилась вокруг его руки, скользя сама по себе, и Миллисент подпрыгнула.

— Змеелента! — вскрикнула она, подбегая.

Джордж завопил и отполз от нее по кровати так быстро, что ударился затылком об изголовье. Как будто Миллисент вообще было до него дело. Она выхватила Змееленту из его хватки и бережно прижала к груди. Она не знала, отдал ли Фред ее Джорджу, чтобы вернуть ей, или Джордж нашел ее в вещах Фреда и забрал. Для нее это было неважно. Важно было только то, что Змеелента снова у Миллисент.

— Бедная моя девочка, — заворковала она. — Я думала, ты потерялась.

— Э-э... Я уверен, что это не девочка... И не мальчик. Ты ведь знаешь, это как бы лента, — сказал Джордж, нахмурившись.

— Конечно же это девочка, — ответила Миллисент, оборачивая Змееленту вокруг запястья. — Она моя маленькая Змеелента. И я люблю ее, потому что ты ее для меня сделал, — последнюю часть она добавила на случай, если Уизли продолжит напирать на то, что Змеелента не была живым существом.

Он уставился на нее, разинув рот.

— Я не делал ее! — воскликнул он, и тут же выражение его лица сменилось на испуганное. — Разве делал? С чего бы я... — он замолчал, словно стараясь сообразить, с чего его брат такое выкинул. Миллисент не стала рассказывать ему об их с Фредом случаем с амортенцией. Вместо этого она снова принялась ворковать над змейкой, которая тыкалась носом в ее лицо.

— Змеелента — ужасное имя, — наконец сказал Джордж.

Миллисент присела на край постели Трейси и с подозрением уставилась на Джорджа. Ей начало казаться, что они с Фредом были не близнецами, а клонами. И уж точно она не собиралась прислушиваться к совету некоторых по имени Уизли.

Он протянул руку и снова взял Змееленту, очень нежно, словно и правда думал, что она живая, хотя сам говорил, что не думал. Змеелента скрутилась на его ладони, будто так и надо. Он погладил ленту пальцем, повертел ее, чтобы разглядеть получше.

— Слизня, — наконец сказал он.

— Не называй мою змею Слизня! — вскрикнула Миллисент.

— Получше, чем твое дурацкое имя, — ответил Джордж. — Что это вообще за имя, Змеелента? Серьезно, оно слишком длинное, не будешь же ты ее так звать каждый раз, когда захочешь позвать? Что тогда, сократишь его до "Змееленка"? Ужас просто. Или ты будешь звать ее Змея, как какая-нибудь плохая хозяйка, которая даже имя своему питомцу придумать не удосужилась?

Миллисент могла бы разозлиться на то, как Джордж оскорбляет ее выбор имени, но в его словах был смысл.

— Имена важны, точно, — согласилась она.

Джордж поднял руки в жесте "Ну я же говорил", но осторожно, стараясь не побеспокоить Змеееленту.

— Слизню можно звать Слизнюшкой, если захочешь ее приласкать. А шутки! Представляешь сколько приколов можно из этого устроить!

— Никаких приколов, — ответила Миллисент. — Никто не любит приколы.

Джордж пожал плечами, глядя на змейку, которая свернулась калачиком и замерла. Он немного потыкал ее пальцем, весело улыбаясь.

— Да ты никак "прослизилась"? Корова языком настроение слизнула?

Миллисент взяла подушку Трейси и с размаху зарядила ему по лицу, так сильно, что он свалился с кровати. Он упал на пол, одновременно хохоча и ругаясь. У него была такая же улыбка, как у Фреда день назад, как будто мало было того, что у них лица одинаковые.

— Черт побери, твоя хозяйка ослизоточила, — весло воскликнул он.

Миллисент захихикала, но тут опомнилась и нахмурилась.

— Эх, мне бы щас огневиски хоть слизнуть.

Миллисент было противно признавать, но "Слизня" уже начала ей нравиться. Она никогда не умела давать имена. Ее прошлую кошку звали "Киса-Киса". К счастью, когда ей купили Пироженку, победила Панси, которая даже наложила на Миллисент несколько проклятий, пока та не согласилась назвать котенка "Пироженкой". Если бы не она, Пироженку бы звали Киса-Киса Вторая.

Джордж потянулся, все еще не поднимаясь с каменного пола. Наверное он действительно привык к ужасным проявлениям любви Миллисент, потому что совершенно не психовал, что она сидит на кровати так близко, что может до него дотронуться.

— Можешь открыть дверь? — спросил он.

Миллисент могла представить, что за заклятье наложила Панси, чтобы не дать им выйти,и, конечно, она знала против него заклятье взлома, но Джордж ведь считал, что она тупая. И Панси точно будет занозой в заднице весь день, если она позволит Джорджу сбежать. Достаточно уже того, что она начнет ныть, когда узнает, что заперла ее с уже сломанным близнецом.

Миллисент покачала головой.

— Хм, — Джордж не выглядел обеспокоенным, хотя должен был бы. — А ты знаешь, что половина этих фоток — Фреда, а не мои?

Миллисент оглянулась через плечо, оглядев набор полуодетых Уизли.

— А как ты различаешь?

Джордж пожал плечами:

— Из нас двоих, я красавчик.

— Да вы одинаковые же, — сказала Миллисент.

Джордж это проигнорировал.

— Не собираешься снять его фотки?

— Нет, — заявила Миллисент. — Вас действительно надо раздавать парой, и я намерена получить вас обоих.

Это его только развеселило.

— А ты не думала, что я от такого приду в ревнивое бешенство?

Миллисент пожала плечами:

— Уж сколько раз за меня дрались мальчишки...

Джордж расхохотался вместо того, чтобы ужаснуться. Становилось чудовищна ясно, что Нормальный Джордж до ужаса смахивает на Фреда-Под-Амортенцией.

— Давай чем-нибудь займемся, — поднялся он наконец. — Есть какие-нибудь ингредиенты для зелий?