Сотвори Меня (гет)

Но ее это не волновало. Она снова улыбнулась,

что находится там, где ей суждено быть.

Гордон Далквист, «Стеклянные книги пожирателей снов»

(перевод Г. Крылова)

Я много раз представляла, что снова встречусь с ним. Но никогда не думала, что на самом деле все произойдет так… унизительно. Да, так унизительно для меня.

Этот голос, эта интонация, это презрение, эта ненависть — он сказал всего несколько слов, но я уже все поняла.

Он не изменился.

Он и не собирался меняться.

А я совершенно не знала, что сказать ему в ответ. И нужно ли вообще отвечать.

Я поднялась, повесила сумку на плечо и чуть повернула голову, чтобы он попал в поле моего зрения:

— А мне тебя, Малфой, — коротко бросила я и быстро-быстро, обогнув бывшего слизеринца по дуге, направилась к лестнице.

Всю дорогу до поворота я отчаянно молилась, чтобы, не дай Мерлин, гаденыш не сказал ни слова. Я буквально забежала за стену коридора, надеясь, что хоть сейчас мне не придется разбираться с самодовольным хорьком, и тут над ухом начали истошно вопить:

— Карау-у-ул! Дементоры! Не целуйте меня, я еще так молод! Так молод! Караул!

Я живо отпрянула от каменной стены, к которой только что прислонилась, — орал портрет. Точнее, безумный волшебник, изображенный на нем. Он бегал по холсту, рвал на себе волосы, прятался за нарисованными шторами и наконец, крикнув напоследок «Дементоры!», покинул картину, оставив раму пустовать.

Студенты, проходившие мимо, косились на меня со смесью интереса и пренебрежения. Скорее всего, они с других факультетов и вышли пораньше, чтобы осмотреть школу и не спеша дойти до обеденного зала, потому что когда я выходила из своей комнаты, все двери моего отделения были закрыты. Ну, исключая, конечно же, малфоевскую дверь.

Потрясающе, Гермиона! Только первый день, а ты уже привлекаешь внимание!

Глубоко вздохнув, я перевесила сумку с учебниками на другое плечо, одернула мантию и заспешила к лестнице — мне не хотелось еще раз столкнуться с самовлюбленным индюком.

Только не это.

* * *

Если Малфой и шел за мной, то я не знала об этом. Я как раз спустилась на второй этаж, когда услышала бой больших напольных часов, стоявших прямо напротив лестницы и сейчас отсчитывавших девятый час. Студенты вокруг меня заторопились. Они все казались мне такими взрослыми, такими… Они явно знали, чего хотят от жизни.

Я шла по коридору университета, безропотно следуя за увеличивающейся толпой, и пыталась понять, чего же хочу от жизни сама.

И не знала ответа.

Я не знала ответа, даже если локализовать ситуацию — я не знала, что я хочу от учебы здесь. Некого подобия Хогвартса? Возвращения, пусть и фантомного, старых времен? Тех беззаботных лет? Я обманывала саму себя.

Это я знала точно.

Мы дошли до обеденного зала, и я волей-неволей вернулась в реальность.

Это было просторное светлое помещение — окна, занавешенные полупрозрачными кремовыми шторами, открывали вид как на внутренний двор, так и на затянутый дымкой лес. На стенах висели портреты, волшебники с них приветственно махали нам руками. Мне показалось, или я действительно видела того истеричного мага на одном из них?

В другом конце зала на возвышении стоял преподавательский стол. Совершенно пустой: не было ни учителей, ни тарелок. Стол даже не был накрыт, что было очень странно. Перед ним тянулись четыре длинных факультетских дубовых стола. Вот они были уставлены яствами на любой вкус. Помнится, профессор Слагхорн вчера сказал, что мы первый набор после закрытия. Значит, наш курс будет единственным в университете. Это, безусловно, радовало с одной стороны, но с другой…

Я направилась к столу своего факультета (над ним висел герб с изображением серебряного полумесяца, увенчанного золотым крестом на зеленом фоне(1)) в надежде найти место подальше ото всех.

Студентов, на самом деле, было совсем немного, ведь набор состоял всего из тринадцати учеников на факультет. Четыре чертовы дюжины! Итого, при полном наборе студентов на все курсы, это чуть больше, чем 150 человек. Сейчас эти чертовы дюжины казались, ну, не песчинками в море, но камешками в пруду.

Я быстро села, поскольку проблем с местом не возникло. Многие друг друга знали и поэтому садились небольшими группами — сесть одной среди таких кучек не составило труда. Завтракая, я беззастенчиво рассматривала остальных и ощущала себя маленькой девочкой, которая по ошибке попала на прием для взрослых. И дело было даже не в самих студентах — дело было в университете. Все это до сих пор казалось мне нереальным, невозможным, невообразимым. Я понимала, что просто никак не могла до конца пережить все ужасы войны, а здесь казалось, будто ее и вовсе не было.

Стараясь отогнать нехорошие мысли подальше, я заметила, как в зал вошел Малфой и проследовал к моему столу.

О, Мерлин!

К моему столу! Это же мой факультет! Малфой на моем факультете!

Он сел скраю, всем своим видом показывая, будто сидит там с самого начала завтрака.

Я поспешно отвернулась — не хватало еще, чтобы этот поганец заметил, что я смотрела на него.

Я уже практически заканчивала свой завтрак, как и многие другие, когда в обеденный зал трансгрессировал директор. На этот раз не призрак.

— Студенты Магического Университета Эксетера! — он кашлянул. — Еще раз добро пожаловать!

Сказать по правде, без красок он казался куда более симпатичным. И пузо его не так сильно выпирало…

— Сейчас начнутся ваши первые занятия, и мне хотелось бы предупредить вас о нашей системе баллов. Многие из вас здесь знакомы с различными балльными системами еще со времен школы, надеюсь, проблем не возникнет, — профессор Слагхорн поправил топорщащуюся мантию. — Итак, баллы. Посещая занятия и выполняя работы, вы зарабатываете баллы. Они идут в журнал, и в конце года по результатам заработанных вами баллов совет преподавателей принимает решение — переводить вас на следующий курс или же отказать вам в дальнейшем обучении. Да, как вы поняли, баллы вы зарабатываете только для себя.

Я нахмурилась.

Каждый сам за себя, абсолютно во всем — такая она, взрослая жизнь.

Я отвела взгляд от директора и заметила, что остальные ученики тоже переговариваются, хотя было видно, что некоторым подобная система не в диковинку.

— Каждый год нет фиксированного количества баллов, необходимых для перевода. Эта граница всякий раз вычисляется путем общего суммирования. Однако смею заметить, что у нашей элиты, факультета Запрещенной Магии, эта граница на несколько десятков выше, — директор неприятно улыбнулся, его глаза бегали по залу. Студенты остальных трех факультетов смотрели на мой стол. Кто-то ухмылялся, а кто-то был настроен более агрессивно. — И, в заключение, несколько общих правил. Трансгрессия строжайше запрещена! Камины не включены в сеть, поэтому лучше не экспериментировать. И, по крайней мере, до ужина советую не выходить за пределы университета… Что ж! Удачного вам дня! Встретимся вечером.

С этими словами Артемий Слагхорн достал палочку из складок немного помятой мантии и трансгрессировал.

Я глубоко вздохнула. Ничего толком нам пока так и не сказали, лишь общие правила, а мы здесь уже больше двенадцати часов. Чего ожидать? Чего бояться?

Я мельком взглянула на место, где сидел Малфой, но его там не оказалось — студенты уже расходились по занятиям. Тоже поднявшись со стула, я направилась к выходу из обеденного зала.

* * *

На ходу достав из сумки расписание и схему университета, чтобы еще раз свериться, я спустилась на первый этаж и повернула направо. Студенты, заходящие во второй по счету кабинет, и табличка на двери подтверждали, что мне тоже сюда.

Зайдя внутрь, я осмотрелась: это было просторное помещение, не такое светлое как обеденный зал, но приятное. Кабинет был отделан деревом, из всей мебели — парты, стулья и преподавательское место.

Единственное, что заставляло нервничать — решетки на окнах. Они сразу же перечеркивали непринужденность атмосферы.

Я села на максимальном удалении от преподавательского стола. В классе было ровно тринадцать парт, поставленных в три ряда (как я выяснила из «Истории», это количество студентов на курс факультета было фиксированным), и все они постепенно заполнялись. В университете не было ни звонков, ни колокола, как в Хогвартсе, лишь большие напольные часы у лестницы на втором этаже.

Хоть я и рассматривала учеников на завтраке, все равно до настоящего момента я как-то не осознавала, что именно с ними мне предстоит учиться, что это те люди, с которыми мне предстоит учиться. Я повернулась к девушке, которая сидела за соседней партой справа от меня. Темноволосая, с милым личиком и аккуратными пальчиками. Внезапно она посмотрела на меня, и я, не зная, что сделать, улыбнулась. Девушка улыбнулась мне в ответ и снова вернулась к своим пергаментам.

На месте слева сидел очень коротко стриженый парень. По выражению его лица можно было бы подумать, что ему плохо. Я хотела спросить, все ли у него нормально, но в последний момент подавила в себе этот порыв.

В кабинет зашел Малфой и занял место во втором ряду. Он не обронил ни слова и лишь кивнул девушке, задавшей ему какой-то вопрос.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, — своего рода дыхательная гимнастика — я тоже достала учебники и свитки. Как раз вовремя.

В класс вошла пожилая женщина. Седые волосы свободно спадали на плечи, глаза за узкими очками были того же серебристо-серого цвета седины. На фоне ее мантии черного цвета они, казалось, светятся. Впрочем, эта пожилая леди была привлекательна для своего возраста. Она обвела нас взглядом, и ее губы сложились в довольно приятную улыбку.

— Добро пожаловать в Эксетер, — на миг ее взгляд задержался на мне. — Меня зовут Люсинда Трайт, я ваш историк. Можете обращаться ко мне профессор Трайт.

С этими словами она вытащила палочку, взмахнула, и дверь за ее спиной закрылась.

Профессор направилась к своему столу:

— Начнем сразу с правил. Насчет перемещений вы уже были предупреждены за завтраком, а вот…

— Почему нам не рекомендуется покидать университет?

Девушка, сидящая в первом ряду практически напротив преподавательского стола, встала со своего места.

Я покачала головой — зря она так.

— Мисс…?

— Джил Сомерсет.

— Мисс Сомерсет, вам известно правило поднятой руки? — профессор грозно смотрела поверх своих узких очков. — Сядьте, и не дай Мерлин, я услышу от вас сегодня хотя бы еще одно слово. Вам ясно?

Голос Трайт был как скрежет металла — мало что приятного.

Девушка кивнула и села на место.

— Итак, — продолжила преподаватель уже нормальным голосом, — кто знает?

Я рискнула поднять руку.

— Да-да, назовитесь.

— Гермиона Грейнджер, профессор, — ответила я, поднимаясь со стула.

— О-о-о, героиня войны. Орден Мерлина первой степени… И каковы же ваши предположения на сей счет?

— Я думаю, это для нашей безопасности, профессор.

Женщина улыбнулась, но в этот раз ее улыбка не была столь приятна.

— Очень логично, мисс Грейнджер. Что ж, начисляю вам один балл. Надеюсь, ваши последующие ответы будут также логичны.

Некоторые студенты прыснули, а я села на место, стараясь оставаться спокойной. Из-под челки я быстро взглянула на Малфоя — он тоже ухмылялся.

Спокойно, Гермиона. Все хорошо. Все будет хорошо.

— Знайте, — продолжала профессор Трайт, — здесь, в принципе, каждый сам за себя. И если что-то с вами произойдет, то это целиком и полностью ваша вина. Тот факт, что наш директор столь беспокоится о вас, скоро исчерпает себя. У нас, как вам известно, давно не было наборов… И все же, может, кто-то из истории университета знает, почему за воротами находиться небезопасно?

Я снова подняла руку.

— Мисс Грейнджер, мы все уже осведомлены относительно вашего беспокойства за наши жизни. Вам есть что добавить?

— Покидать университет небезопасно, профессор, потому что в 1855 году(2) один из преподавателей оступился и упал с башни факультета Запрещенной Магии. Он умер, что было странно, поскольку все башни были заколдованы таким образом, чтобы сорвавшийся волшебник был перемещен обратно на площадку. Однако именно с этой башни заклинания оказались сняты. Расследование так и не установило виновника и причину преступления. С тех пор дух покойного Джейка Джонса находится неподалеку в надежде отомстить. Чтобы спокойно передвигаться за воротами университета, нужно знать особое заклинание, которое, будучи единожды наложенным, позволит в течение месяца избежать встречи с духом.

Закончив, я шумно втянула в себя воздух. Внутренне я ликовала.

— Спасибо, что не разочаровали, мисс Грейнджер, — улыбка профессора была мягкой и дружелюбной. — Двадцать баллов. Вы хорошо подготовились, это приятно. Садитесь.

Я опустилась на стул, улыбаясь уголками губ.

Краем глаза я заметила, что Малфой смотрел на меня.

* * *

Первый урок пролетел незаметно — я и правда хорошо подготовилась, поэтому к концу занятия на моем счету было уже около пятидесяти очков. Но не одна я читала «Историю Магического Университета», мой сосед слева заработал себе тридцать очков. Малфой руку не тянул, на вопросы отвечать не порывался, впрочем, как и остальные. Джил Сомерсет тоже пару раз поднимала руку, но профессор не обращала внимания, и в оставшееся время студентка просто записывала, даже не смотря в сторону преподавательского стола.

По окончании полутора часов мы были отпущены, и у меня было около пятнадцати минут, чтобы дойти до следующего кабинета.

Пока я собирала вещи, мои одногруппники успели покинуть аудиторию.

— Так-так, Грейнджер, опять умнее всех? — растягивая слова, насмешливо осведомился голос у меня за спиной.

__________

(1) За основу герба факультета Запрещенной Магии автор взял старый российский герб Салтыкова Девица 1770 г.

(2) Имеется в виду тот факт, что сам Университет Эксетера был основан в 1955 г. на основе созданных в 1855 и 1863 гг. школ. В фанфике годом основания Магического Университета Эксетера взят именно 1855 г.