Меня зовут Макгайвер. Задания с сюрпризами (джен)

Бэннон*.

Нью-Мексико.

Пустыня на юго-западе штата **

Военный вертолет, на который мы сменили военный реактивный самолёт, забрал нас с базы ВВС Холломан (3*) и, взяв курс юго-западнее Лас-Крузес (4*), доставил на место катастрофы, миновав крошечный населённый пункт — Бэннон, который и городом-то назвать сложно.

Пилот со знанием дела посадил вертушку на пустошах, недалеко от нескольких неброских одноэтажных строений, походивших на технические или складские ангары. Но некоторые признаки выдавали непричастность строений к складской деятельности — мощные антенны, возвышающиеся над крышами, идеально ровная асфальтовая дорога, не обозначенная, кстати, ни на одной общедоступной карте, и буквы аббревиатуры названия объекта, на крыше одного из корпусов.

Когда шасси коснулись твёрдой земли, и винт прекратил вращаться, моё сердце наконец-то из пяток вернулось в правильную, полагающуюся ему анатомическую локацию.

— Очаровательная земля(5*), — произнёс я, вылезая из кабины вертолёта и окидывая взглядом бескрайнюю, не сильно живописную, красно-жёлто-бурую степь — типичный пейзаж, характерный для здешних мест: опунции, древовидные кактусы — чойя, сагуаро, кажущиеся почти безжизненными корягами единичные железные деревья, и далеко, на линии горизонта, еле различимые отроги плато Колорадо. На меня, уроженца прохладной Миннесоты, с её густыми лесами, синими полноводными реками, озёрами и настоящей снежной зимой, здешний вид окрестностей действовал немного удручающе.

Гэнт выскочил из кабины первым и торопливо зашагал к направляющемуся в нашу сторону военному.

— Полковник Кил, — назвался военный.

— Гэнтнер, — представился мой приятель и босс.

Они поспешили к строениям, вокруг которых уже кипел обычный для таких ситуаций организованный хаос. А я, приходя в себя после воздушного путешествия, последовал за Гэнтом и встретившим нас военным офицером.

Спецмашины с включёнными проблесковыми маячками, пожарные, парамедики (6*) и военные толпились на территории перед корпусами и сновали в ворота строений, одни — туда, другие — обратно. Внутрь, с оборудованием и носилками, и наружу, с ранеными, которых грузили в стоящие тут же машины «скорой помощи» и увозили в ближайший город.

Мы оформили временные пропуска. Гэнт передал мне свёрнутые в трубку планы-схемы устройства подземной лаборатории для ознакомления.

«Внимание. Все допуски должны быть подтверждены в срочном порядке, — звучал внутри комплекса металлический голос системы аварийного оповещения. — Пройдите проверку в командном пункте своего отдела». Нас это уже не касалось, и мы прошли в зал приборного управления и контроля.

— Думаю, стоит продолжать их вызывать. Доктор Марлоу, доктор Стьюбенс, вы меня слышите? — кто-то из сотрудников лаборатории пытался вызвать их по внутренней связи.

— Сигнал очень плохой, сэр, пропадает, — сказал ему другой, очевидно, кто-то из техников.

— Продолжайте попытки, — распорядился первый.

Нас встретил довольно молодой мужчина в деловом костюме-тройке.

— Эд, вижу, вы уже знакомы с полковником Килом? — как оказалось, это и был тот человек, что вызывал попавших в ловушку учёных.

— Мне нужно вернуться наружу и проконтролировать выполнение работ, — сказал полковник Кил.— Я доложу вам позже.

— Хорошо, — кивнул усатый молодой человек в костюме.

— Чарли Бёрк, Макгайвер, — представил нас Эд, указав мне на человека в костюме, а ему на меня. — Чарли — директор этой лаборатории.

Действительно, «Чарли», отметил я про себя. На «мистера» он ещё как-то не тянет, как, впрочем, и я.

— Каково положение дел, на данный момент? — спросил я.

— Марлоу в порядке. Стьюбенс был без сознания, но сейчас, по словам доктора Марлоу, пришёл в себя. Связаться с ними получается, но лишь на несколько секунд, — ответил Чарли Бёрк.

— Есть предположения о причинах произошедшего? Что могло вызвать аварию? — осведомился я.

— Взрывы на нижнем, третьем уровне как-то затронули все, и как они добрались до первого, можно только догадываться.

— Может быть, взрывы были связаны с исследованиями доктора Стьюбенса? — предположил я.

— Навряд ли. Он изучал влияние магнитных полей на атмосферные процессы, и, в частности, на озоновый слой.

— Проект «Заклинатель дождя»? — уточнил я.

— Он самый.

— Уверены, что авария была случайностью? — вновь спросил я.

— Учитывая защиту этой лаборатории, не вижу других возможностей.

— Да, вы правы, — согласился я с ним.

Краем глаза, справа, за прозрачной перегородкой, отделяющей один контрольный зал от другого, я заметил подозрительно знакомую фигуру с лысой макушкой и сигаретой в губах. Пит? Неужели и он тут? Не может быть! Наверное, показалось. Я не видел своего друга — Питера Торнтона, вот уже почти месяца два. Он как-то внезапно пропал. Считай, ещё до моей командировки в Монголию. При нашей работе — в этом нет ничего удивительного, но всё же…

— С кем из технических специалистов я могу поговорить и обсудить детали? — поинтересовался я.

— Энди Колсон — глава инженерно-технического отдела и ответственный за безопасность комплекса.

— Вызовите его, я поговорю с ним, у нас мало времени — около десяти часов.

Точного количества времени я, конечно, не знал, просто предположил, прикинув приблизительно, исходя из объёма заблокированной лаборатории и вероятного проникновения туда дыма из соседних помещений, где, возможно, шло горение, через вентиляционные шахты. Тут ситуацию спасало только то, что система принудительного воздухообмена тоже вышла из строя, поэтому нагнетания дыма в помещение не должно быть.

— Позовите Колсона! — распорядился директор Бёрк.

Один из техников-операторов побежал разыскивать Колсона, а Чарли продолжил вводить меня в курс сложившейся ситуации:

— Шахта, предусмотренная на такой случай, тоже оказалась разрушена — очевидно, несовершенство проекта. Мы стали бурить новый ствол для вентиляции, но работу пришлось остановить.

— Почему?

— Обнаружили серную кислоту. Должно быть, взрыв повредил одну или более, из находящихся там, ёмкостей. Теперь кислота просачивается в грунт.

— Она уже достигла водоносного горизонта? — задание, бывшее и без того на «минус три балла», усложнялось на глазах.

— Что это? — спросил Гэнт.

— Водоносный горизонт (он же слой) — это пласт земли, в котором залегают грунтовые воды. — Пояснил Бёрк. — Если кислота до него доберётся, то попадёт прямо в Рио-Гранде (7)*. А в случае её попадания в реку мы отравим большую часть штата, плюс Техас и Мексику.

— Как это можно предотвратить? — спросил снова Гэнт.

— Кислоту можно нейтрализовать. Но чтобы сделать это, нам придётся залить внутренние помещения комплекса гидроксидом натрия, — пояснил Чарли Бёрк.

— А это что такое? — удивлённо вновь спросил Гэнтнер.

— Едкий натр — он же каустик. Ну, скажем так, это то вещество, которое используется, чтобы удалять остатки плоти с костей, — объяснил я.

— Ты шутишь? — произнёс Гэнт поражённо. — Не может быть!

— Это правда? — с надеждой спросил он директора лаборатории.

— Да, к сожалению, — ответил тот. — И сюда уже следует колонна автоцистерн.

— Значит, у нас в запасе нет даже десяти часов? — уточнил я.

— Нет, учитывая примерную скорость вытекания кислоты, я бы сказал, что у нас меньше пяти часов, друг мой.

— Так, в общем, мало поводов для оптимизма, — произнёс я и спросил, — и где находятся эти резервуары с кислотой, можете показать?

— Вот здесь. — Бёрк указал на схематическое изображение одного из помещений третьего подземного этажа. — Самый нижний уровень, 300 футов (8)* под землёй.

К нам подошёл замеченный мною раньше плотный мужчина в белой рубашке и галстуке. Вот теперь не было никаких сомнений — это был Пит. То, что он меня узнал, можно было определить по его глазам, но мы оба сделали вид, что впервые друг друга видим. Он нервно курил очередную сигарету…

— Вы — Колсон? — спросил я, стараясь ничем не показать своё знакомство с ним.

— Так точно, — ответил он в военной манере. Всё-таки бывший полковник, хоть и давно в отставке. А армейские привычки — такие живучие.

— А вы, должно быть, тот самый чокнутый псих? — спросил Пит, и это было в его манере. Он меня частенько подкалывал. Правда, никто его за язык не тянул, тоже мне, шпион-профессионал. Хотя сейчас, несмотря на сказанное мне, он был более чем серьёзен.

— Ага, — кивнул я, пытаясь убить расползающуюся улыбку на моей физиономии.

— Энди, спокойно, — одёрнул его Бёрк.

— В принципе, нам не обязательно сейчас подробно беседовать по каждому уровню. Достаточно обговорить в общих чертах, — сказал я. — Дайте переговорное устройство. И далее мы будем поддерживать связь: я буду описывать обстановку, а вы — сообщать мне детали и необходимую информацию. Сперва нужно попасть внутрь комплекса — это первая проблема. Есть идеи на этот счёт, как это можно сделать? — спросил я непосредственно у Пита-Энди.

— Единственный путь вниз, на первый уровень, через шахту лифта, поскольку аварийный выход заблокирован полностью. Двери лифта так же открыть не можем — шахта охраняется лазерами, которые, в аварийной ситуации, переходят на автономный режим, и отключить их, вот так просто, нельзя.

— Инфрафракрасными или газоразрядными? — задал я уточняющий вопрос.

— Газовыми, диоксид углерода, десять тысяч ватт, — ответил Пит-Энди, словно пугал меня.

Я присвистнул.

— Вы, парни, серьёзно относитесь к вашим лифтовым шахтам. К вам не сунешься.

Я заметил, как он стал нервно теребить пачку с куревом, лежавшую в нагрудном кармане рубашки. Х-м… Так, надо это дело пресечь, он же вроде, бросил курить, а тут выходит — снова начал. Курение — гадость. Опыт, который я поставил в детстве, над собой, попробовав закурить, как это делали многие пацаны в моём возрасте, мне, скажем так, сильно не понравился.

— Сигаретка найдётся? — спросил я.

— Да, конечно, — ответил он немного рассеянно и, достав пачку, протянул мне.

— Спасибо, — ответил я.

И, присвоив почти целую пачку, припрятал в сумку. Пригодится.

— Да, конечно, берите всю пачку! Почему нет? — Пит попытался изобразить возмущение, и это у него даже получилось. Это он — чтобы побороть обычное в подобных случаях любопытство и традиционное «Мак, что ты собираешься делать?» — но тут конспирация, задание, и мы друг друга не знаем.

— Может, и зажигалку возьмёте? — продолжил он возмущаться, протягивая мне свою.

— Не нужно, у меня свои спички.

Я указал на схему.

— А вот этот рукав с электрическими кабелями идёт из вот этого распределительного узла. Похоже, он выходит в шахту лифта. Так?

— Да, так и есть. Но от самой шахты этот канал отделён решёткой, — сообщил Пит-Энди. — Но для вас это всё равно бесполезно. Решётка закреплена со стороны лифтовой шахты. И там ты, по-любому, попадёшь под лазер.

— Это как раз то, на что я и рассчитываю,— ответил я. — Проведёшь меня туда?

Пит занервничал ещё сильнее и побледнел.

— Знаете, вы ведь не сможете увидеть лазер… — начал он.

— Я это знаю, — перебил я его. — Так проведёшь, или мне самому по схеме сориентироваться?

— Да, конечно, — спохватился он. — Только тебе, чтобы пробраться через всё это, понадобится гораздо больше, чем можно унести в вашей сумке.

— Вообще то, сумка у меня немного для других целей, Колсон, — ответил я ему. — И не для того, что я возьму с собой, а для того, что я найду по пути. Я найду подручный материал.

Я скинул куртку и приладил к поясу принесённый одним из помощников Колсона радиопередатчик. Затем мы проследовали до технических помещений нулевого этажа, где был спуск в распределительный узел. Проход был закрыт крышкой, которую один из помощников Энди-Пит приподнял и отодвинул в сторону.

Я стал спускаться по металлической лестнице в помещение распределительного узла.

— Макгайвер, — окликнул меня Пит-Энди. — Микрофон реагирует на голос. Просто говорите, и мы вас услышим.

— Да, я помню. Хорошо. Договорились.

Я взглянул вверх, в круглом отверстии люка нависали две бледные переживающие физиономии Гэнта и Пита. На последнем вообще лица не было.

— Да ладно, парни, — сказал я, как можно беспечнее. — Энди, Эд, расслабьтесь! У меня в воскресение важная встреча. Играю в баскетбол с младшим братом. Разве я могу его подвести?

Спустившись по железной лестнице, я шагнул к боковому рукаву, ведущему к шахте лифта. Тут придётся двигаться на четвереньках.

* * *

Пояснения и примечания:

* — Бэннон, в Нью-Мексико — это вымышленное создателями сериала место. Тем не менее, примерное местоположение у него есть. В данном случае, подразумевается ещё один научный секретный центр, которыми, как секретными, так и гражданскими, штат Нью-Мексико просто напичкан, достаточно назвать Лос-Аламос, и всем сразу понятно, что "Манхеттенский проект" родился тут. В Соккоро располагается известный радиотелескопический комплекс и это далеко не всё, чем "богат" Нью-Мексико в этом плане.

** — Юго-запад штата Нью-Мексико — это как раз и есть приблизительная локация вымышленного Бэннона.

(3)* — Место прибытия военная база Холломан, в данном случае, вымышленное. В сериале на это делался только намёк в виде военного вертолёта. Сама по себе база реальная (Holloman AFB — Холломан база ВВС), но в сериале ничего такого не говорилось, хотя долететь в другой штат быстро, когда время дорого, можно только на реактивном самолёте, которые есть у военных, да и прибывают непосредственно на место они именно на военном вертолёте. Из чего и можно сделать вывод, что они добрались на место при помощи военных.

(4)* — Лас-Крузес — крупнейший город на юге штата, располагается на реке Рио-Гранде. Вымышленная локация Бэннон находится западнее этого города.

(5)* — в данном случае, Мак произносит слегка видоизменённое прозвище штата: «Земля очарования»(англ. Land of Enchantment, исп. Tierra de Encanto, естественно с иронией.

(6)* — парамедики — это медицинский персонал службы спасения, которая аналогична нашей скорой помощи. Сами парамедики по уровню подготовки примерно аналогичны нашим медицинским фельдшерам.

(7)* — Рио-Гранде — крупнейшая водная артерия штата, которая начинается в шт. Колорадо, питает водой Нью-Мексико, протекая по всему штату с севера на юг, затем сворачивает на юго-восток, по границе Мексики и Техаса и впадает в Мексиканский залив.

(8)* — здесь снова использована традиционная англосаксонская система мер и весов, в данном случае, 300 футов соответствуют 100 метрам, в привычной нам системе.