Специи (джен)

Неподалеку от забегаловки Дирка продавали красных рыбок. Лин взял парочку, уже расфасованную в пакет. Торговец настаивал на шести, но инспектор подумал, что с Дирка хватит и двух. Свернув в грязную подворотню, а следом в ещё более грязную, Лин приметил пыльную неоновую вывеску, с китчевой пальмой. Пахло мочой и жареной свининой.

На входе тренькнул колокольчик, привлекши внимание официантки, пухленькой полукровки с большой грудью, в которую чаевых падало порой не меньше, чем выручки за вечер. Официантка знала себе цену и держала Дирка в узде, наплевав на субординацию.

— Дирк, милый, к тебе опять твой собутыльник припёрся! — недовольно проверещала официантка, брякнула перед посетителем стакан воды и поплыла на кухню, но ей пришлось затормозить и дать задний ход, когда оттуда вывалилась массивная туша хозяина забегаловки.

— Лин! Рад видеть тебя, старик! — прогудел Дирк, распахнув объятия, но притормозил, когда Лин отгородился от него рыбками. — А это что за хрень?

— Это на удачу, — напомнил Лин.

Дирк тут же прищурился, наклонил голову и зло спросил:

— А она мне понадобится?

— Ну, скажем так… Я от неё бы не отказался.

— Лин, да порвёт тебя тысячерукая мать Каннон, в какое дерьмо ты опять вляпался? Идём. Не надо светить здесь своей законопослушной мордой, у нормальных людей от неё пиво портится.

В личных покоях Дирка было тесно, но чисто и ничем не воняло. Пока Лин стаскивал рюкзак и разминал спину, Дирк развязал пакет и переселил рыбок в аквариум — здоровенный шар на специальном столике. Над шаром болталась лампа, чтобы рыбкам хватало ультрафиолета и тепла. Гигант умилённо пощёлкал ногтями по стеклу.

Как и большинство метисов, Дирк был очень хорош собой на рожу, но когда-то накачанное тело одрябло от спокойной жизни, а внушительное пузо скрыло собой стальной пресс.

— Ну, жалуйся, раз пришёл, — сказал Дирк, втиснувшись на сиденье напротив Лина.

— Да я так. Взял отпуск и решил проведать.

— Не ври. Ты должен сейчас лететь в этот свой… Тибет, отмаливать грехи.

— Я ничего не отмаливаю. И я лечу в Тибет. — Лин кивнул на рюкзак. — Видишь?

Дирк глянул в сторону аквариума, взвешивая те крохи удачи, что принесут рыбки, и сравнивая их с рюкзаком неприятностей Лина. Легавый с невинным лицом сидел в кресле, как будто действительно задремал во время полёта.

Дирк знал Лина десять лет. Или не так: он знал трёх разных Линов. Первый был молодым, гладкомордым сержантиком с амбициями, но и с принципами. Красавица жена, светлая квартирка с бешеной арендой, великие планы на будущее, оборвавшиеся в один день. Дальше был Лин мрачный, готовый нырнуть в любой огонь и не рассчитывающий выйти оттуда, готовый погибнуть в пламени схватки, унеся с собой побольше жизней. Неприятности тот Лин не рюкзаками — вагонами таскал за собой. А потом произошли новые перемены. Легавый успокоился. Из трущоб переехал в приличный дом, в крохотную квартирку, места жительства уже не скрывал, вернулся на службу в статусе старшего инспектора, начал вести размеренный образ жизни и бросил курить, и в баре Дирка в субботу выпивал не больше двух виски за вечер.

По общему виду — чистенькому туристическому костюмчику — штаны-футболка, хорошей стрижке и мирной позе — это был всё-таки Лин-три, но блеск в глазах выдавал второго, которого боялся даже Дирк — а ведь бывший участник подпольных боёв достаточно навидался на своем веку.

— Тессу помнишь? — тихо спросил Лин, решив, что Дирк уже пришёл к нужным ему выводам и теперь готов говорить.

Тессу Дирк помнил, хотя был бы рад позабыть раз и навсегда. Счетовод Аптекаря частенько взимала те цифры, которые у неё не сходились, собственными руками.

— Ну… вертели её портрет сегодня, перед завтраком видел.

— Надо помочь, — голосом Лина-второго сказал легавый в кресле.

— Да ну нахрен! — выплюнул гигант. — Пускай сдохнет!

— Я ей должен.

— Она что, письмо тебе написала, в ноги кинулась?

— Дирк, у тебя есть на неё выход?

Гигант молчал, а потом улыбнулся краешком рта так, что даже Тессу стало бы жалко.

— Могу выйти на тех, кто очень быстро её найдёт. Боюсь только, живой детка до тебя не доберётся.

— Тьфу тебя, Дирк. — Лин раздражённо взъерошил волосы на затылке и замотал головой.

— Единственное, что я смогу сделать — убедить тебя лететь на Тибет и не марать об эту суку руки. Баба она, конечно, красивая, раз даже у тебя от неё мозги до трусов сползают, но помогать тебе гробить себя… Уволь. — Дирк развёл своими огромными ладонями. Ими вполне можно было раздавить чью-нибудь голову.

— Она ушла от Аптекаря, — помрачнев, ответил Лин.

Дирк на это всплеснул руками — в кабинете аж ветер поднялся.

— Ты глухой?

Лин пожал плечами.

— Значит, глухой. — Сделал вывод Дирк.

— Значит, так. Что поделать, бароны стареют…

— Не прибедняйся, тебе ж ещё и сорока нет.

— Старею, — с нажимом повторил легавый. — Становлюсь сентиментальным и жалостливым.

— И носишь рыбок тем, кого вознамерился подставить, — хохотнул Дирк. — Чего ты хочешь от меня, псих?

— Нужно дать ей знать, что она не одна.

— Ок, давай сделаем рекламу. «Тесса, я жду тебя у Дирка, твой Лин»! Говорят, если закупать надгробия оптом, дают скидку. Пошли, пожрём хоть, а то у меня на голодный желудок котелок не варит. А ты молчи, не сверкай глазами. И переоделся бы, что ли, а то как турист… в футболочке этой.

— Есть ещё зелёненькая, показать?

Дирк махнул рукой.