Не сейчас и никогда (гет)

Джеймс поднялся по лестнице, которая вела к Астрономической башне. Когда он достиг вершины каменистой конструкции, то изумился открывшемуся виду окрестностей Хогвартса. Эта башня была самой высокой в замке, и в такую безоблачную ночь множество звезд над его головой создавали необыкновенную игру тени и света на раскинувшейся местности. Джеймс уже бывал здесь ночью с классом, скучающе пялился на звезды и делал заметки о движениях планет. Однако гораздо чаще он проводил здесь летние теплые вечера с Розой. Джеймс закутался в пальто и поежился от холода, наступив мягкими тапочками в свежие хлопья снега. Он держал голову опущенной, но это не спасало его лицо от ледяных пощечин ревущего ветра.

На мгновение юноша остановился, в его памяти всплыла легенда о призраке бывшего директора. Вся школа знала, что он погиб на этом самом месте, и для некоторых студентов забавной традицией стало заставлять первогодок думать, будто душа директора все еще патрулирует это место, поедая всех глупцов, осмелившихся прийти сюда после комендантского часа. Джеймс тряхнул головой, отбрасывая мысль подальше. В конце концов, он много раз был тут с Розой и ничего не случалось. По мнению Джеймса, призрак был всего лишь сказкой, ничего более.

Он сделал шаг и, опустив взгляд на заснеженный пол, увидел чьи-то небольшие следы, оставленные тонкими и голыми ступнями. Скорее всего, это была невысокая худая девушка, судя по тому, что снег был лишь слегка придавлен. Однако это не единственное, что Джеймс увидел. Рядом со следами можно было заметить выделяющиеся на белизне снега пятна того же цвета, что и балдахины в спальне мальчиков. Джеймс наклонился, чтобы рассмотреть их, и резкий металлический запах ударил ему в нос.

Джеймс тут же выпрямился, поняв, что эти похожие на красные цветы на бледной поверхности снега пятна, которые он обнаружил, не что иное, как кровь. И, к большому отвращению Джеймса, их количество возрастало по мере продвижения вперед. Слегка пошатываясь, он с особой осторожностью старался не наступить на кровь, и когда приятная мелодия коснулась ушей, поднял голову, уставившись на открывшуюся взору картину. На самом краю башни, на одной из зубчатых стен, стояла знакомая девушка. Ветер подхватывал ее длинные рыжие волосы в такт развевающейся ночнушке, а босые ноги глубоко зарылись в снег. Однако Джеймса забеспокоило другое: прямо под девушкой сформировалась лужа крови, загрязняющая снег мутно-малиновым оттенком. Сама девушка напевала мотив мелодии, которую Джеймс уже где-то слышал, но не мог вспомнить, где именно.

— Роза, — прошептал он, не отводя взгляда от неподвижной фигуры, стоящей на краю.

Мелодия прервалась, и хотя девушка чуть повернула голову, выглядела она абсолютно неподвижной, будто стояла там, слушая нежное дыхание ночи. Часть ее открывшегося лица пугающе осветили яркие огни звезд.

— Роза, — повторил Джеймс, протягивая руку вперед.

Наконец девушка обернулась полностью. Ее вид чуть было не заставил Джеймса избавиться от остатков ужина неестественным образом. Она была белой, словно снег под ступнями. Рыжина кудрявых локонов смешалась с кровью, а голубые глаза пристально смотрели на парня с каким-то отстраненным любопытством. Перепачканная кровью ночнушка свободно трепыхалась вокруг груди и ног. Джеймс чуть отступил, приложив руку ко рту и отчаянно борясь с приступом тошноты.

— Джеймс, — прошептала Роза с печальной улыбкой.

Джеймс открыл было рот, но не смог вымолвить ни слова. Он неукжлюже шагнул назад и упал на снег, в то время как его мягкие тапочки, обрисовав нелепую дугу, улетели в алую лужу.

— Роуз, — с трудом выдохнул Джеймс, будто запыхался от долгой пробежки. — Что ты сделала?

— Я просто сделала то, о чем ты просил, — мечтательно ответила Роза.

— Ч-чего? — беззвучно ужаснулся Джеймс.

— Я избавилась от него, — прошептала девушка, прижимая руку к животу и рассеяно потирая его. Кровь сочилась через пальцы, капая на снег. — Как ты просил.

Из другой руки девушки выскользнул нож и ударился о пол в нескольких сантиметрах от ее ног. Проигнорировав это, Роза спустилась с зубчатой стены и неуверенными шагами приблизилась к Джеймсу.

— Роза... — его голос дрожал от застрявших в горле слез. — Извини меня.

— За что? — невинно поинтересовалась девушка. — Я всего лишь выполнила твою просьбу.

— Мне жаль, — разбито произнес парень. Он почувствовал горячие слезы на щеках и вытер их ладонями. Он не плакал с шестого дня рождения, когда Альбус неконтролируемой магией уронил праздничный торт маленького Джима. Слезы были для Джеймса забытой эмоцией. Он даже не был уверен, как проявлять подобные чувства, но сейчас они неуклонно текли по щекам, будто не нуждаясь в его контроле. Взгляд Джеймса немного затуманился, он отчаянно пытался остановить слезы, вытирая их с такой силой, будто остановить их могло только применение силы.

Роза остановилась и тяжело вздохнула.

— А мне — нет, — беззаботно сказала она. — В конце концов, теперь мы снова можем быть вместе, и никакой ребенок больше не помешает, верно?

— О, Роуз...

Приоткрыв губы, Роза снова начала напевать приятную мелодию, тут же закрутившуюся в воздухе, и Джеймс внезапно вспомнил, откуда ее знает. Это была колыбельная, которую пела им бабушка Молли, когда ребята оставались в Норе на долгие жаркие летние дни. Мотив колыбельной приятно ласкал уши, но тяжесть воспоминаний, связанных с мелодией, давила на грудь.

Внезапно Джеймс склонил голову к полу, и остатки непереваренной пищи оказались на снегу, мгновенно окрасив его бежевым оттенком мерзкой консистенции. Кислота жгла горло. Джеймс прокашлялся и случайно бросил взгляд на неприятный результат. Парня снова вывернуло наизнанку. Картина была ужасной. Он схватил нетронутый снег, чтобы очистить рот от остатков жгучей рвоты, затем оперся руками о холодный пол и с трудом поднялся на ноги, инстинктивно ища руками, обо что опереться. Выпрямившись, Джеймс поднял взгляд на кузину, но тут же снова опустил голову, согнувшись и уперев руки в колени в попытке отдышаться как после пробежки.

— Роза, — хриплым голосом произнес Джеймс, исступленный болью и отвращением.

Колыбельная зависла в воздухе.

— Да, Джеймс? — отстраненно отозвалась Роза.

Джеймс неустойчивой походкой приблизился к девушке.

— Извини меня, — произнес он дрогнувшим голосом.

Протянув руки вперед, Джеймс с жалостью уставился на фигуру девушки, будто она была раненым животным, а он пытался помочь.

Роза покачала головой, страх появился в ее взгляде, и когда Джеймс сделал шаг в ее сторону, она отступила, потеряв равновесие на внезапно появившихся сзади ступеньках. Ее наполненный ужасом взгляд заставил Джеймса на мгновение не поверить в происходящее, а потом девушка упала, и протяжный крик пролетающей через парапеты Розы был слышен еще долгое время.

Долю секунды Джеймс был прикован к полу, однако быстро пришел в себя и ринулся к зубцам Астрономической башни. Но, даже низко наклонившись, смог лишь коснуться пальцев Розы, не успев ухватить ее за руку. Джеймс не мог отвести глаз от падающего тела и исказившегося от испуга лица. Все словно замедлилось. Девушка шевелила губами, пытаясь, видимо, кричать имя кузена, кудрявые волосы бешено вились вокруг протянутых рук. Силуэт Розы отдалялся все больше и больше. Джеймс кричал ее имя и с отчаянием протянул руки, даже не стараясь держать точку опоры на скользком полу. И, прежде чем понять, что случится, Джеймс потерял равновесие, сорвавшись вниз с той же головокружительной скоростью, что и Роза. Звезды созерцали, как двое подростков падали все ниже, ниже, ниже...

Ударившись о пол, Джеймс вскрикнул. Колени и запястья, встретившись с кафелем спальни для мальчиков, тут же завыли от мучительной боли. Он еще не видел, но чувствовал мерцающие в комнате огоньки, а также слышал шепот окружающих его людей. Кто-то присел на колени рядом Джеймсом и мягко приложил ладонь к его щеке, начав легонько похлопывать по ней в попытке разбудить.

— Джим, — позвали его сверху. — Эй, друг, ты в порядке?

Парень застонал и оттолкнул похлопывающую по щекам руку. Уперевшись в пол липкими ладонями, Джеймс приподнялся в более удобное положение.

— Черт... — пробормотал он себе под нос, чувствую боль, пронизывающую измученное тело подростка.

— Что случилось? — сонно спросил парень с соседней кровати. — Он в порядке?

— Если бы, — простонал Джеймс, когда ему наконец удалось сесть. Он принялся массировать виски и запястья в попытке избавиться от боли. — Я только что упал с Астрономической башни, идиот.

Парень, присевший рядом с Джеймсом, засмеялся над его заявлением.

— Ну, с ним почти все в порядке, — заключил он, усмехнувшись, а потом, повернувшись к стонущему парню, добавил: — Джим, дружище, ты упал с кровати, а не с башни.

Джеймс моргнул и оглядел приятелей. Семикурсники наблюдали за ним с беспокойными и удивленными лицами.

— Я же падал с башни... — пробормотал он, пытаясь вспомнить, что случилось.

Парень, сидящий рядом, покачал головой, и несколько локонов рыжеватых волос, не выдержав энергичности движений, упали на его глаза.

— Тебе это приснилось, — сообщил он. — А еще ты кричал.

Джеймс на мгновение прикрыл глаза, и пережитый кошмар вспыхнул через закрытые веки. Башня, снег, Роза, кровь, рвота... Припомнив последнее, Джеймс почувствовал едкий вкус в горле, заставивший измученного парня почувствовать тошноту в очередной раз за столь короткий промежуток времени. Приподнявшись, парень схватился за простыню со своей кровати и приложил руку ко рту, второй рукой жестикулируя помочь ему добраться до туалета.

Рядом сидящий парень, крепко приобняв Джеймса за плечо, помог ему подняться на ноги и потащил к унитазу. Когда двое скрылись в уборной, остальные семикурсники, следившие за ними, оглядели пол в надежде не обнаружить желчь у кроватей.

Джеймс бросился к унитазу и освободил желудок от последних остатков пищи. В это время остальные сокурсники, слыша все происходящее, были благодарны судьбе за то, что не оказались на его месте. Друг Джеймса, крепко держа его за плечо, осторожно хлопал гриффиндорца по спине, пока спазм не прекратился. Отпустив Джеймса на пол, он снова присел рядом, протянув другу бумажные полотенца, и Джеймс принялся вытираться.

— Ты как? — тихо произнес парень, потирая круговыми движениями спину Джеймса.

Джеймс посмотрел на друга широко открытыми глазами, холодный пот стекал по болящим вискам.

— В норме, — ответил он так же тихо, а потом дрожащим голосом озвучил тяжелую мысль, витавшую в голове: — Мартин, ты сказал... что я кричал?

Мартин быстро кивнул в ответ.

— Ты так кричал, что разбудил нас всех, — с улыбкой добавил он.

— Черт возьми, — пробормотал он. — Я что-нибудь говорил?

— Я ничего не понял, но парни, возможно...

— Да, спроси их, — перебил Джеймс.

Услышав настойчивость в голосе Джеймса, Мартин бросил на друга странный взгляд, но все же встал и направился к однокурсникам. Джеймс слышал, как они перешептывались пару минут, видел, как время от времени они то пожимали плечами, то качали головами.

— Ничего, — вернувшись в ванную, заключил Мартин, Джеймс к тому времени уже поднялся на ноги и окунал голову в наполненную водой раковину. — Судя по всему, ничего понятного ты не кричал.

Закрыв глаза, Джеймс отхлебнул немного набранной воды, а затем, подняв голову, мельком бросил взгляд на свое отражение в зеркале... И в ужасе замер. Кожа парня чудовищно бледной, как у призрака, которая контрастировала с красными глазами. Холодный пот стекал по намокшим прядям темных волос на его горящие щеки.

— Я плохо себя чувствую, — пожаловался Джеймс слабым голосом, отчаянно держать за раковину.

— Ну, неудивительно, — сухо отозвался Мартин, скрестив руки на груди. — Ты пропадал, Мерлин знает где, до ужина. Серьезно, Джим, что на тебя нашло? Планируешь заболеть к матчу со Слизерином или что?

Джеймс резко сжал руками раковину и устало закрыл глаза.

— Мерлин, это просто грипп. Успокойся, Мартин, и просто доведи меня до Больничного крыла, хорошо? — он протянул дрожащую руку другу, которую тот ухватил. — Завтра я буду здоров как бык.

— Лучше, чтоб так и было, — с усмешкой предупредил Мартин. — Матч в эту субботу, и нам бы хотелось выиграть его.

— Я же сказал...

— Знаю, знаю, — перебил Джеймса Мартин и шутливо передразнил уверенность остальных ребят: — Ты же капитан нашей команды, да и к тому же старший сын Гарри Поттера, так что я в любом случае доверюсь тебе!

Джеймс зарычал что-то вроде "тебе бы лучше тоже поверить мне", и парни направились в Больничное крыло.

Когда они достигли лестницы и спустились в общую гостиную, Джеймс, бросив взгляд на лестницу, ведущую к комнатам девочек, спросил:

— Мартин, можно вопрос?

— Ого, приятель, — отозвался Мартин, отскочив от Джеймса. — Ты же знаешь, у меня есть девушка...

Джеймс фыркнул и закатил глаза.

— Я серьезно, — тихо сказал он.

— Я тоже, — не без ухмылки сказал Мартин, слегка подталкивая друга локтем. — Что ты хотел спросить?

Джеймс оглядел комнату, убеждаясь, что поблизости никого нет, и, когда наконец заговорил, его голос был настолько тихим, что Мартину пришлось перестать дышать и немного наклониться, чтобы услышать вообще что-либо.

— Можешь никому не говорить о том, что сегодня произошло? — шепотом попросил Джеймс, а его щеки покраснели еще больше.

Мартин поднял брови, любопытство отразилось на его лице.

— Что ж, я никому не собирался говорить о том, что случилось в спальне, но разве твои братья с сестрами не заслуживают быть осведомленными о твоем состоянии? — задумчиво произнес он.

— Я в порядке, — резко ответил Джеймс. — Мне просто нужно, чтобы мадам Помфри дала мне одно из ее чертовых зелий. Нет необходимости разбалтывать кому-то о моем состоянии, хотя бы потому, что все будет в порядке уже через час.

А затем Джеймс слабо сжал руку друга и, слегка ухмыльнувшись, добавил небрежно:

— Хотя я, наверно, скажу им, что ты воспользовался моей слабостью для своих любовных утех...

Мартин посмотрел на него с легким отвращением и устало покачал головой.

— Приятель, ты определенно больной, и я не только про твое физическое состояние, — с усмешкой произнес он.

Джеймс закрыл глаза, не желая соглашаться с утверждением друга. Хотя он был полностью согласен с тем, что не нужно никому об этом знать...

— Особенно моей кузине, — сказал он так тихо, что Мартин и не услышал.

Друг подумал, вероятно, что это был очередной стон боли, который слетел с потрескавшихся губ Джеймса, когда парни, шатаясь, медленно шли по темным коридорам к Больничному крылу.