Гарри Поттер и Подземный Мир (джен)

Друзья переглянулись, и вновь обратили свой взор на серую кошку с чёрными, словно у тигра, полосками, которая беспрерывно смотрела гостям прямо в глаза, и создавалось ощущение, что эти зелёные очи умеют проникать тебе душу и отыскивать самые сокровенные тайны. Её взгляд остановился на Гарри и Джинни Поттер, после чего её взор опустился вниз… Мгновенье… И кошка обернулась человеком.

Эта была сурового вида, довольно стройная женщина семидесяти лет, на её носу сидели овальные очки. А седые волосы были собраны в тугой пучок, который закреплял золотой гребень. Её статная фигура была одета в строгую чёрную мантию и бледно-изумрудный плащ, который тянулся от плеч до самой земли. Смотря на неё, хочется плакать и так же, как она, печально смотреть на всё происходящее, ведь в её глазах ясно читалось отчаяние и безысходность. По описанию Читатель уже наверняка догадался, что это была, несомненно, Минерва Макгонагалл. И, поднимая свои потускневшие зеленые глаза на Гарри, она начала медленную и монотонную речь:

— Я думаю, что с помощью слов нельзя выразить нашу печаль и сожаление, так что я не могу вам что-то сказать. Особенно вам, мистер Поттер… Но я в любом случае предполагала, что ко мне явятся четыре ученика, — сказала Минерва.

— Предполагали… профессор, Вы понимаете, что это далеко ненормально? Альбус и Джеймс пропали, поставьте себя на наше место! Как по мне, это просто нонсенс! — сказал Гарри и, выдержав паузу, проговорил, — будь я Корнелиусом Фаджем, давно бы составил сюжет для первой линии.

— Мистер Поттер, прошу вас, это не нужно! Это не… — заволновалась женщина, услышав об угрозе.

— Если бы я хотел, давно бы это сделал, — уверенно сказал Поттер, перебивая испугавшегося директора.

— Профессор, прошу Вас, пройдёмте к вашему собранию! Надеюсь, от него будет толк… — уговаривала Гермиона, которой не терпелось узнать, для чего нужен был этот совет, и можно ли от него чего-то ожидать.

— Да-да, мисс Грейнджер, пройдёмте… — тихо ответила она, указывая рукой на железные ворота и пропуская взволнованных гостей.

Бывшие ученики тихо вошли и оглядели школу, после того времени, как они покинули это место, прошло девятнадцать лет… И они даже не предполагали, что смогут ещё раз лицезреть всё это. Любой, кто сюда бы попал не в первый раз, заметил, что замок очень изменился… И здесь явно что-то не так. И он окажется прав, ведь привычный звонкий смех, подростковые шутки, наставления одного из учителей — всё это заменила гробовая тишина. И лишь изредка можно было услышать отдаленный скрип маятника из высокой часовой башни, скитания привидений, или потрескивание наполовину затухших факелов, что висели на стенах, тускло освещая темную дорогу прибывшим.

Тёмные школьные стены из камня покрылись заметным серым слоем пыли, в углах висела обширная паутина, на которой тихо хозяйничал дружелюбный паук, а факелы были подчистую запачканы сажей, которая закоптила каменные стены. На стенах, во многих местах, от пола до самого верха, тянулись расходящиеся трещины, которые покрыли их, словно разъярённые молнии ночное небо. И, следуя за Минервой Макгонагалл, друзья продолжали рассматривать замок, стараясь не упустить любую мелочь, хотя бы искорку факела, которая гаснувши на лету, опускалась на пол, тихое ворчание привидений из соседних кабинетов или плач Плаксы Миртл из туалетной комнаты.

В одно мгновение, по случаю, все меж собой переглянулись, лишь одна Минерва не обратила на это абсолютно никакого внимания: за углом что-то издавало сильный шуршащий звук, а сопровождал его треск прутьев, которые лопались один за другим. Все взгляды были устремлены на директора… И Макгонагалл, взмахнув палочкой, продемонстрировала заколдованную метлу, которую следующим же заклинанием поставила в угол отдыхать от долгой уборки.

Пройдя по главной лестнице, они остановились у дверей Большого зала. И Минерва, перед тем как открыть дверь, окинула взглядом своих учеников, после чего она нацелила палочку на дверь в зал.

— Раз, два, три! Аберто! — уверенно проговорила Макгонагалл, рисуя в воздухе горизонтальную линию.

Из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку двери. Та распахнулась, и пред ними оказался мрачный зал, который в прошлом был местом застолий, радости и мудрых речей Дамблдора…

Сделав несколько шагов, все прибывшие обратили свой взор на левитирующий потолок, который сейчас был представлен в виде ночного пасмурного неба, украшенного многочисленными звёздами, блекнувшими за весомыми тучами, создавая невероятную иллюзию бесконечности. Глядя на это, понимаешь, какими крошечными могут быть люди, в сравнении с нашим нескончаемым миром, среди величия природы…

На верхнем уровне большого зала стоял длинный стол совета, к которому вела ковровая дорожка из темно-красного бархата. Стол был сделан из безупречного дуба, который по виду был довольно тёмным и мрачным. Ведь вместо тысячи парящих свечей под волшебной панорамой ночного неба, горели лишь свечи, стоявшие в немногочисленных серебряных подсвечниках. Сложно было разглядеть, что находилось в углах зала — кромешная темнота умело все скрывала, словно утренний туман, безграничную даль. А на высоких стульях, сделанных из красного дерева, сидел совет, который включал большинство учителей Хогвартса.

Оставив бывших учеников, Макгонагалл присела на центральный стул с высокой спинкой и кожаной обивкой. По левую руку от нее расположился профессор травологии — Невилл Лонгботтом, а правее Макгонагалл сидела профессор защиты от темных искусств — Полумна Лонгботтом. Далее расположился профессор заклинаний — Филиус Флитвик, профессор ухода за магическими существами — Рубеус Хагрид и профессор маггловедения — Анджелина Джонсон (Уизли). По мимо профессоров в зале находились приведения, которых было не так много, но тем не менее они тоже присутствовали, конечно, из-за любопытства. Через несколько минут молчания, Макгонагалл жестом руки призвала собеседников присесть. Гарри, после того как помог сесть Джинни, сел напротив Директора. Рон так же отодвинул стул для Гермионы и сел рядом с другом.

Первой слово взяла директор, которая встала со стула и начала вступительную речь:

— Коллеги… Друзья… — сказала Макгонагалл, обращаясь ко всем, кто сидел за столом, ее суровый и требовательный голос сейчас заметно дрожал, — сегодня мы собрались по очень печальному поводу… У нас случилось большое горе… — здесь директор тяжело выдохнула, будто набираясь сил, и, сделав паузу, продолжила, — в ночь на второе сентября мы не получили известия о поезде Хогвартс-Экспресс, у которого была миссия доставить в школу чародейства и волшебства Хогвартс учеников с первого по седьмые курсы, включая старост факультетов. И позже мы получаем весть о том, что поезд бесследно исчез с рельс вместе с пассажирами, нашими учениками… — женщина исподлобья посмотрела на лица собравшихся, ее глаза выражали глубочайшую печаль, щемившую все внутри.

— Профессор, прошу Вас, постойте! — сказала Гермиона, вставая со стула, — мы все прекрасно ознакомлены с данной ситуацией, верно? — спросила она, обращаясь к совету, после чего все одобрительно кивнули, — Давайте перейдём сразу к делу, а точнее, к Вашим строкам из письма, что вы отправили нам в качестве известия об этом происшествии. Я письмо сохранила, держите, — закончила она, протянув конверт с письмом директору. Даже в такой тягостной ситуации Гермиона не теряла своей природной деловитости, сосредоточенности и здравомыслия.

— Да, я писала это письмо, — подтвердила Минерва, растерявшись.

— Я по поводу строк: «Прошу вас не беспокоиться, учеников обязательно найдут…» Где же это?.. Вот: «Я и учителя уже предположительно знаем, где находится поезд». Директор, учителя… Так где поезд?! Вы знаете где он, где наши дети, где староста, где все?! — Гермиона засыпала женщину вопросами, с нетерпением ожидая ответа на каждый из них, в ее глазах блестел огонёк надежды.

После этого в зале повисло долгое, гнетущее молчание. Гарри, Джинни и Рон переглянувшись меж собой, поняли, что Гермиона прекрасно подготовилась к этому диалогу. И женщина все ещё смотрела на Макгонагалл, сверля карими глазами, будто заглядывала в душу.

— Вы понимаете, всё, что сегодня случилось — это явный пример того, что школа начала легкомысленно и безответственно относиться к своим обязанностям! Что у вас там написано в договоре с нами? Что школа несёт полную ответственность за учеников? — возмущённо и без капельки стеснения спросила она, снова обращаясь к совету, — Ну что же, теперь я могу поставить это под сомнение на законных основаниях! — с разочарованным видом девушка вскинула руки, не желая скрывать крайнего недовольства.

— Гермиона, прошу тебя, успокойся, поставь себя на её место, — вступил в диалог с Гермионой профессор Лонгботтом, а точнее, её старый друг Невилл, который решил заступиться за директора.

— Что Невилл? Поставить себя на её место?! А поставь себя на наше место! — не выдержала Грейнджер, и удивленно взглянув на Невилла, повысила голос, — Или же ты, Полумна, — она посмотрела на сидящую рядом светловолосую девушку, — Или ты, Хагрид! Хотя вам это чувство не знакомо… — опираясь руками на стол, продолжала Гермиона, переведя взгляд на огромного мужчину с длинной бородой, кое-как уместившегося на стуле, — Вам и не ведомо, сколько слёз я пролила из-за вашей легкомысленности!

Гермиона больше не могла себя сдерживать и вот, вся боль материнской любви — чистая, солёная слеза, упала на дубовый стол, после чего высохла оставив след. Рон предложил ей выйти, но на это Гермиона спокойно ответила, бросив смиренный взгляд на директора: «Нет, нужно продолжать разговор…».

— Как по мне, — сказал своим хриплым басом Хагрид, вступая в разговор, — в первую очередь, всем нам нужно решить, что делать дальше… Рельсы уже осмотрели, профессор Джонсон?

— Нет, ещё не осмотрели, Хагрид, — ответила Уизли своим решительным голосом, поднимая глаза на великана, — Все результаты будут получены в ближайшее время, мои люди уже отправились по железным путям.

— А что касается самого поезда, разве у вас нет сохранённых данных по его пути? Вам приходят какие-либо сообщения? — спросил, интересуясь всем, Поттер, который на собрании ещё не произнёс ни слова, но после долгих раздумий решил вступить в разговор.

— Мистер Поттер, к сожалению, нам это ничего не дало, данные приходят, да-да… — начал директор, уверяя Гарри, что она всё отслеживает, — Но, кроме отбытия поезда от станции, нам больше ничего не поступало, — закончила она опечаленным и тихим голосом. При этом Макгонагалл, совершенно не скрывала, что довольно боязно относится к Гарри, ведь он представлял для неё очень большую опасность, угрозу.

— Директор, а вы… — начал было разговор Рон, все еще не ясно осознавая то, что произошло, но был вынужден прервать свою речь из-за громкого скрипа дверей зала. Весь совет обратил внимание на представших людей.

Пятеро человек, облачённых в чёрные обтягивающие костюмы со сверкающими серыми полосками, окинули глазами зал, оставаясь стоять меж дверей. На их лица была накинута чёрная маска, лишь зелёные сверкающие глаза прибывших оставались открытыми. Они были похожи на шпионов, которые имели нечто схожее с чёрной мрачной ночью, от которой можно было ожидать только самое плохое… Они быстрым взглядом окинули зал, и найдя в этой кромешной темноте нужного им человека, подошли к нему с бумажным свертком, который был повязан красной лентой, и на коем стояла сургучная печать. Этим человеком была — Анджелина Уизли. Люди вручили ей свёрток, встав на одно колено, и единогласно громко произнеся лишь несколько слов:

— Госпожа, Вам письмо от Бальтазара! — сообщили они. Услышав эти слова, Анджелина лишь слегка кивнула и следующим жестом показала им удалиться. Люди, поклонившись даме, последовали к выходу…

Профессор, держа у себя в руках письмо, шёпотом произнесла: «Пришло…». Девушка не стала сразу же распечатывать послание. Конечно, она ожидала, что там будут хорошие новости для всего заседания, но ведь там могли быть и плохие известия. После долгого раздумья, профессор своей тонкою белою ручкой, дёрнула за хвостик ярко-красной ленточки, она послушно развязалась и была откинута на пол, легко и воздушно опускаясь вниз.

Анджелина, произнося шёпотом что-то себе под нос, начала разворачивать пергамент, после чего прониклась чтением, в это время весь зал с любопытством за ней наблюдал, особенно Минерва Макгонагалл, она сделала лицо, выражающее сомнение и удивление, при этом подняв одну левую бровь.

— Кто это были? — заинтересованно спросил Поттер, провожая шпионов взглядом до самой двери, после чего он обратил свой взор на профессора Уизли.

— Мистер Поттер, это организация, которая работает на меня, — начала разговор дама, с таинственной улыбкой, при этом, отвлекаясь от чтения, — Их вожака зовут Бальтазар. Бальт — мой верный… друг… Да… — задумалась профессор, после чего закончила свой ответ, — и он написал мне письмо с отчетом о проверке рельс.

— Ну, что он написал?! — спросил Рон, в предвкушении ответа, — скорее!

На этот вопрос, Анджелина ничего не ответила, лишь тихо вздохнув, она снова взглянула на письмо, и не глядя ни на кого из членов совета, продолжила читать последние строки. На её лице расплывалась непонятная, тайная улыбка, которая скрывала в себе что-то особенное, но при этом это могла знать исключительно она, никто даже и не подозревал, что, там написано…

«Нежные губы персикового цвета…», — нарочито медленно, растягивая слова, читала про себя профессор, удивляясь каждой, вновь написанной строчке. «Кофейные, вьющиеся волосы, которые слегка поблескивают на свету…» — Неужели все и в правду, происходит? Неужели, чудо все-таки случилось… Легкое недоумение плавно охватывало её разум. Так долго женщина пыталась понять личность её лучшего друга… А сейчас, все так просто и понятно, что поражаешься своей невнимательностью и тому, почему ты не догадывалась об этом — об этом чувстве, которое питает к тебе твой друг, и питаешь ли ты к нему эти чувства?.. А ведь читая это письмо, она ни разу не вспомнила про Джорджа, своего мужа, которому клялась быть верной… И никто из Читателей пока не знает, чем обернётся это письмо с довольно умиляющим содержанием…

В это недолгое время каждый человек находящийся в зале, плавно… сверлил ее глазами. Все, затаив дыхание, смотрели на Профессора Уизли, которая явно не собиралась ничего произносить, ведь содержимое письма гораздо важнее для нее, чем для других, которые собрались здесь… Для чего они тут? Ах, да, дама вовсе позабыла, зачем они здесь собрались, и что тут вообще, кто-то присутствует…

И явно без всякого смущения, с грузом ответственности, со стула встала Минерва Макгонагалл и начала пламенную речь полную эмоциональности и беспощадности:

— Что это за наглость, профессор?! Что написано в письме? Отвечай мне, сейчас же!

— О? Директор, простите, — проговорила она, отвлекаясь от чтения письма, — Я задумалась…

— Что в письме, Анджелина, говори уже! — произнесла Полумна, откидывая свои белоснежные волосы назад. До этого момента она смотрела на всё происходящее и наблюдала за профессорами, обеспокоенными родителями и невероятной задумчивостью профессора Флитвика, который сложив руки в крепкий замок, что-то бормотал себе под нос. И долгое молчание заставило её вступить в совещание и узнать же наконец от профессора Уизли, что дал осмотр дороги.

— Я прочитаю, Полумна… — произнесла она, переводя глаза на нижний абзац, так как полностью письмо прочитать она не могла по известной всем нам причине…

«Госпожа, Вы просили меня отправить своих людей по железным путям, которые составляют дорогу для поезда Хогвартс-Экспресс. Я сообщаю Вам, что выполнил поручение, которое вы мне дали. Новости есть… И довольно мистические…

Над рекой Фила́ндо простирается мост, по которому проезжает поезд Хогвартс-Экспресс, мост по виду был взорван или его порушили природные бедствия, он имеет довольно плачевный вид. Два берега между собой соединяет лишь тонкая дорожка из камня, эту дорожку составила нетронутая часть моста. Ничего подобного я раньше не видел…

После того как я узнал эту новость, мною был отдан приказ о расследовании, для того чтобы выяснить, что там произошло. Но мы ничего не смогли узнать, потому что признаков взрыва и природных бедствий не обнаружено. Нам лишь удалось выяснить, что поезд дальше этого моста не уезжал, он исчез именно на месте странной дыры, камни от которой осыпались в быстротечную реку…

Жду с Вами дальнейшей связи! Обращайтесь ко мне!

С уважением, Бальтазар Абдусцииус Валафар!»

В зале настала гробовая тишина…