Торжественный вынос мозга (джен)

Часы на стене библиотеки начали бить двенадцать. Интересно — дня или ночи? Да какая разница, если он даже год не посмотрел, когда приземлился. Зато часы, как всегда, выровняли свой ход по местному времени и послушно отсчитывали минуты неизвестного десятилетия.

Повелитель времени решил, что разбираться, сколько он тут пролежал, смысла не имеет. Нуль-комната, конечно же, восстановлена не была, так что Доктор благоразумно выбрал самым подходящим местом для регенерации библиотеку, как наиболее изолированное от технологий помещение. Намного легче от этого не стало, но здесь Доктор чувствовал себя более защищенным, оставаясь наедине со своими воспоминаниями. Здесь была частичка каждого из них — в старых фотографиях, забытых мелочах, полураскрытых книгах, лежащих так уже много лет и ждущих оставивших их читателей. Но все это было в прошлом, теперь он будет путешествовать один. Только сначала необходимо было проверить, разрешились ли все парадоксы, а для этого надо встретиться с Кейт.

Доктор направился было в консольную комнату, но задержался у зеркала.

— Я опять не рыжий! Неужто Вселенной так сложно сделать мне этот маленький подарок? Хотя... Подбородок, определенно, стал лучше.

Конечно, повелитель времени мог сам выбрать себе внешность, если бы регенерация была запланированной. Вот только с планами у Доктора отношения не складывались.

Внимательно осмотрев себя с ног до головы, Доктор пришел к выводу, что он немного потеряет, если по дороге заглянет в гардеробную.

* * *

Профессор Мероу стоял в дверях очередной комнаты и поглаживал бороду — это занятие всегда помогало ему сосредоточиться. За прошедшее время (счет которому профессор уже давно потерял) он обследовал не одну такую комнату, и каждый раз они были разными. В одних он обнаруживал вполне привычные, иногда немного устаревшие, но все же применяющиеся вещи, в других было множество предметов, назначение которых он понять не мог, в третьих — изделия, давным давно вышедшие из употребления, но удивительно хорошо сохранившиеся. И каждый раз было ощущение, что хозяин комнаты вышел ненадолго и вот-вот вернется.

Не меньше вопросов вызывало и само это место. В процессе его изучения он не раз видел издалека приоткрытую дверь, но каждый раз доходя до нее, обнаруживал, что та уже заперта. Все это вновь и вновь возвращало Бенедикта к галлюциногенам, но все предметы, которые он находил, были вполне реальны. Само сооружение (или что бы это ни было) представляло собой настоящий лабиринт, так что Мероу пришлось вспомнить уроки Тесея, правда, роль нити исполняли соломинки, которые профессор нещадно выдергивал из сомбреро по мере своего продвижения.

В этот раз комната выглядела как оборудованная по последнему слову химическая лаборатория — колбы, склянки, пробирки, реактивы, каталитический реактор, микроскоп и другое оборудование, которое профессору еще не приходилось видеть — но при этом в ней имелась так же кровать, туалетный столик и все необходимое для жизни. Детали интерьера говорили о том, что комната принадлежала женщине.

Мероу вернулся в коридор и принялся искать взглядом следующую открытую дверь. Он все еще надеялся разгадать это место, но чем дальше он продвигался, тем очевиднее становилось, что надежды эти вряд ли оправдаются. Слишком уж все здесь было странным.

Вдруг внимание его привлек еле слышный шум, доносившийся издалека. Профессор остановился в нерешительности. Шум означал, что здесь есть кто-то живой. Конечно, источником шума могла быть и машина, но он был слишком прерывистый и неоднородный для механического. Подумав немного и придя к выводу, что на местного Минотавра лучше все-таки не нарываться, Мероу развернулся и, высматривая свои путеводные соломинки, направился к комнате с панелью управления. Обратный путь занял не так много времени, хоть профессор и пытался несколько раз свернуть не туда, но с джентльменскими ругательствами (весьма изысканными, но лишёнными плебейских выражений) в адрес куцых остатков своей шляпы возвращался на правильную дорогу.

Добравшись до пункта назначения, профессор Мероу на мгновение замер в нерешительности, увидев копошащегося вокруг явно уже работающей панели человека, но почти тут же вернул себе истинно английский апломб, придя к выводу, что субъект перед ним никак не похож на мифического монстра. Это был высокий худой мужчина средних лет с тонкими чертами лица и вьющимися черными волосами. Одет он был в светло-серый свитер с гигантским воротом (кажется, такие называют хомутами), который визуально еще больше утончал лицо. Поверх него был накинут короткий черный фетровый плащ с воротником-стойкой, который в ходе активной борьбы с воротом свитера за право нахождения у шеи субъекта был повержен и теперь нелепо торчал в стороны. На ногах мужчины были обуты ужасающего вида ботинки на огромной подошве, какие профессор не раз видел на своих учениках, называющих это чудо обувной промышленности «Шузы*». Длинные джинсы, ложащиеся на «чудо», вовсе придавали копающемуся в устройстве человеку сходство с вечным студентом. Это сходство окончательно вернуло Мероу самоуверенность, и он смело шагнул в овальную комнату.

— Кто вы такой, и что здесь происходит? — грозно спросил он.

От неожиданности мужчина дернулся, и один из рычагов, которые он двигал, чуть съехал в сторону.

— Ну вот... Из-за вас я промахнулся на два года, — разочарованно протянул он, поглядев на профессора с укором. Но уже через мгновение выражение его лица изменилось с укоризненного на удивленное. — Стоп. А вы, собственно, кто? И как вы сюда попали?

— Профессор Бенедикт Мероу. Через дверь, — без тени сомнения проговорил англичанин. Чем бы это ни было — пусть даже правительственной базой (а в этом, глядя на студентоподобное существо, Мероу сильно сомневался), скрывать свое имя он не намерен. — Полагаю, теперь ваша очередь, молодой человек.

Мужчина повернулся к теперь уже кем-то закрытой двери и довольно долго смотрел на нее.

— Ну и что это? — спросил он наконец, запрокинув голову и обращаясь явно не к профессору. — Ты же вполне могла закрыть ее раньше?

Профессор огляделся, но никого, кроме них, в комнате не обнаружил. Тем временем разговаривающий с воздухом человек вновь повернулся к консоли.

— Та-а-ак, — он перебрал пальцами по воздуху и сжал их в кулаки, — сначала нам надо вернуть вас назад, только вот... Профессор, в каком году вы зашли в будку?

— Что? — Мероу на всякий случай отступил на шаг, подозревая, что перед ним стоит не самый вменяемый человек.

— Какой был год, когда вы зашли в ТАРДИС? Я, когда приземлялся, был не в самой лучшей форме. Да и ТАРДИС тоже, — он вновь запрокинул голову и повысил голос, обращаясь в пустоту, — что не мешало ей закрыть дверь! В общем, я не посмотрел координаты. Так что мне нужно знать точную дату и место, чтобы вернуть вас домой, — закончил он так же спокойно, как и начал.

Профессор, жалевший в этот момент, что на междисциплинарных конференциях не посещал лекции по психиатрии, начал медленно боком продвигаться к дверям, в которые его угораздило зайти. Мужчина, состояние которого Мероу по незнанию диагностировал просто как шизофрению, предугадал его намерения и преградил путь.

— Поверьте мне, профессор, сейчас вам некуда отсюда выйти. Вот если вы скажете мне, когда конкретно вы вошли в будку...

— 13 августа 1995 года, Сент-Луис! — выпалил Бенедикт, которому этот вопрос уже надоел до чертиков. — Может, и вы потрудитесь объяснить мне, что это за место? И почему будка...

— Внутри больше, чем снаружи? — закончил за него кучерявый мужчина, шкодливо улыбаясь. — Обычно этот вопрос задают первым. Что же, раз мы знаем, куда вас возвращать, можно устроить и маленький экскурс. Итак, вы находитесь в ТАРДИС — пространственно-трансцендентальном корабле, перемещающемся в четырех измерениях.

— Трансцендентальный? То есть, находящийся вне обычного пространства? Но это же невозможно для макрообъектов!

— Ох, профессор... Мероу, кажется? Вы рассуждаете с позиции земной науки, а она далека от совершенства. Особенно в ваше отсталое время.

— И какая же наука создала этот корабль? Уж не инопланетная ли? — поинтересовался Бенедикт, которого пренебрежение собеседника очень уязвило. Но тот в ответ только заулыбался еще шире.

— А вы делаете успехи, профессор! Я впечатлён. Не хотите взглянуть на Землю спустя двадцать лет? Вообще-то, должно было быть восемнадцать, но ваше появление вылилось в непреднамеренное изменение настроек. Так что...

Мужчина посторонился и жестом предложил Мероу прошествовать к дверям. Тот с некоторой опаской приглашение принял. Открыв дверь, Профессор остолбенел. Еще совсем недавно он был уверен, что больше его уже удивить невозможно. Как же он ошибался!

За дверями, совсем недавно выходившими в один из многих тупиков в жилом квартале Сент-Луиса, начинался космос. На всякий случай, чтобы убедиться, что все это не иллюзия, Мероу попытался нащупать ногой землю, но это ни к чему не привело — под будкой была пустота.

— Как мы не теряем кислород? Это какое-то сдерживающее поле? — спросил профессор, не заметив, как перешел на образ мыслей Митио Каку.**

— Именно, — послышался от консоли голос, как теперь выяснялось, пилота данного агрегата. Он явно был очень доволен произведенным эффектом, — а теперь взгляните сюда, — звезды начали перемещаться, и в поле зрения Бенедикта появился синий шар, покрытый редкими облаками.

— Профессор Мероу, — торжественно начал кучерявый, которому явно не грозило закончить дни свои от излишней скромности, — в данный момент вы находитесь в трех тысячах километров и двадцати годах от того места и времени, где вы зашли в ТАРДИС. Добро пожаловать в будущее! И, кстати, я — Доктор.

— Скажите, Доктор, — начал Мероу, настолько поглощенный зрелищем, что даже не стал уточнять у новоявленного коллеги имя или направление изучаемых наук, — а с этим изобретением потомков точно все в порядке?

— С каким? — не понял тот, подходя к профессору.

Над планетой завис гигантского размера космический корабль, медленно опускавшийся куда-то в район Евразии.

— Не-е-ет, — лицо Доктора второй раз за день выглядело удивленным, — этого здесь быть не должно.

Доктор буквально оттащил Мероу от входа, закрыл дверь и кинулся к консоли.

— Что вы делаете? — спросил профессор, подходя ближе к панели управления.

— Хочу навестить это милое судно и выяснить причины посещения им моей любимой планеты. Надеюсь, вы не против маленького путешествия?

Профессор Мероу усмехнулся. Часть его была не слишком уверена в собственном рассудке, но он был не против.

Шузы* — я не знаю английского сленга, так что использую сленг русский.

Митио Каку** — физик, популяризатор науки, специализирующийся на научном описании изобретений из фантастических книг.