The Overpass (гет)

It's just that everything reminds me of things

I thought I shouldn't have to see again⁽¹⁾

Её звали Хоуп. На вид ей лет двенадцать, её тёмные волосы коротко стрижены, и она настороженно стреляла карими глазами из стороны в сторону. Она похожа на дворового щенка, которого подобрали добрые самаритяне, и теперь он без понятия, чего ожидать.

— Никакой полиции, — твёрдо заявила она, натягивая рукава толстовки на ладони. — Я еду к тётке. Всё законно.

Рейвен и Мёрфи оставили её на заднем сидении машины и теперь спорили, отойдя на пару шагов, но не теряя девчонку из поля зрения. Мёрфи нервно курил.

— Если мы не сообщим копам, то её родители обвинят нас в похищении, педофилии и хуй знает в чём ещё.

— С ней что-то не так, — Рейвен задумчиво покачала головой. — Не похожа она на ребёнка, который сбежал из дома, потому что ей стало скучно.

— Это ты откуда знаешь?

— Мёрфи, разве ты не видишь в ней… Себя? Я вижу.

Он замолчал на несколько мгновений, засунув свободную руку в карман джинсов. Его губы сжались в тонкую, плотную линию, а плечи как-то разом поникли. Он вспомнил о матери-алкоголичке и как спасался от побоев отчима — Рейвен просто знала, что он думает именно об этом.

Рейвен видела в Хоуп себя, сбегавшую от пьянок матери, которые она закатывала среди недели. Она срывалась из дома, пропавшего перегаром, и от ужратых в хлам, каждый раз новых хахалей, которые похабно рассматривали её худые ноги в штанах, вытащенных из распродажной коробки в магазине «армии спасения».

Они, блин, идеально сошлись тут, могли кричать «бинго!» — два взрослых с трудным детством и ужасными родителями.

— Я всё равно не уверен, что мы поступим правильно, если поможем.

Она взяла его за руку, чуть выше локтя.

— Мы должны поговорить с ней. Для начала. Ты сам хочешь в этом разобраться, разве нет?

Он ответил ей долгим, внимательным взглядом. И она видела в его глазах «ты, блядь, как всегда понимаешь меня лучше, чем я сам». Он выбросил окурок и потушил носком ботинка.

— Ладно. Мы поговорим. Но потом позвоним в полицию.

Они вновь вернулись в машину и развернулись к заднему пассажирскому сиденью.

— Начнём сначала. Если ты хочешь, чтобы мы тебе помогли, то должна быть с нами честна, Хоуп. Полностью и абсолютно.

Девочка нехотя кивнула и прижала к груди рюкзак, будто это её любимый мягкий медведь или плюшевый заяц.

— Я еду к тётке в Бостон, — упрямо повторила она то же, что сказала пять минут назад.

— Одна? — саркастично перебил её Мёрфи.

— Одна. Родители разрешили мне.

— Поэтому ты спишь под моей машиной? Бля, с меня достаточно этой херни, звони копам, Рейвен. Пусть передают её в опеку и сами разбираются, кто она и откуда.

— Нет! — глаза девочки испуганно округлились. — Я же говорю, что не надо копов!

Рейвен достала телефон и сделала вид, что начинает набирать номер. У них уже не прокатил метод пряника, может быть, пришло время кнута.

— Ладно, ладно! Я поняла, правду, — Хоуп провела руками по волосам, лицу и тяжело вздохнула. — Я сбежала от отца. Вот это правда.

Рейвен и Мёрфи переглянулись.

— И ты под моей машиной, потому что?..

— Потому что мой отец — коп, который заходил в это кафе, — «вот это поворот» пронеслось в голове Рейвен, и, судя по красноречивому выражению лица Джона, его посетила та же мысль. Хоуп нервно натягивала рукава на ладони всё дальше, будто это были митенки. — Я тут тусовалась, потому что после закрытия всегда выбрасывают еду. Ждала, увидела его, испугалась, спряталась под машину. И случайно уснула. Понятно? Поэтому не надо никуда звонить.

Мёрфи усмехнулся.

— О, как по мне, это как раз веский повод позвонить куда следует.

Щёки девочки вспыхнули румянцем, что было заметно даже в полумраке.

— Да?! Ты думаешь, что все копы хорошие? Ты вообще в каком мире живешь? — со злостью сказала она, всплеснув руками. Рейвен заметила, как она поморщилась, когда повела плечом.

— Отец бьёт тебя? — осторожно спросила она, кладя ладонь на колено Мёрфи, чтобы тот помолчал три секунды.

Хоуп часто заморгала и кивнула. Помедлив немного, она закатала рукав толстовки до локтя. Рейвен потянулась к панели над зеркалом заднего вида, включила свет и не удержалась от судорожного выдоха.

Сигаретные ожоги цепочкой вились от средины предплечья, и, очевидно, дальше только продолжались. Девочка тут же опустила рукав, будто стыдясь и скорее пытаясь спрятать свои шрамы.

— Я еду к маме. Он отсудил опеку надо мной, потому что мама сидела в тюрьме когда-то. И… — Она не смогла договорить и отвернулась, уставившись в окно.

Мёрфи и Рейвен переглянулись, наверное, в сотый раз за последние десять минут. Она читала в его лице, как ему это всё не нравится, и он бы лучше оставил девочку профессионалам, которые точно знают, что с ней делать.

Рейвен хотела помочь ей. Казалось, так она выскажет дань уважения своему названному отцу Синклеру, который когда-то не прошёл мимо дрожащей под дождём оборванки, дал ей образование и направление в жизни.

Мёрфи понял её без слов и только недовольно скривился. Они не виделись так долго, но до сих пор не утратили эту способность — чувствовать и понимать друг друга.

— Да похрен. Давай будем хорошими ребятками, — сказал он, заводя машину.

Они приехали домой к Рейвен. Хоуп быстрым, пружинистым шагом направилась к двери, словно боялась, что они передумают и отвезут туда, где нашли.

— Заберу подарок для наших молодожёнов и приеду через час, — сказал Мёрфи. — И прежде чем ты возразишь, я думаю, что как-то беспечно доверять даже маленьким девочкам. Во-вторых, мне все равно за тобой заезжать.

— Ты всерьёз думаешь, что мне нужна помощь с двенадцатилеткой?

— Ты, походу, пропускаешь сводки криминальных новостей по Си-Эн-Эн. Мошеннические схемы, банды подростков и всё такое. Мне аж из дома порой выходить страшно.

Он, конечно, сгущал краски и паясничал, но она кивнула. На самом деле, ей бы и в голову не пришло возражать Джону. Ей точно не повредит присутствие человека, которого она давно знает и которому доверяет.

С некоторой долей удивления она поняла, что да, она бы доверила Мёрфи саму себя и эту девочку. Приплыли. Она полагается на него слишком сильно, когда это началось и не было ли в чае каких-то наркотических веществ?..

Её квартира — маленькая спальня и гостиная, объединённая с кухней. До сих пор пахло мокрой бумагой — позавчера она закончила клеить обои в коридоре. Хоуп осматривалась с осторожностью, жизнь уже научила её всегда ждать подвоха.

— Если хочешь, пока иди в душ, первая дверь по коридору. Я постелю тебе в своей спальне.

— Вы что? — почему-то к ней она относилась более уважительно, чем к Мёрфи. — Я бы и диваном обошлась.

Она кивнула на диван и кресло, стоящие напротив журнального столика. На нём в беспорядке был разбросан ворох схем машинных запчастей, расчерченных на альбомных листах.

«Потому что из спальни тебе будет проблематично что-то стырить и сбежать», — подумала Рейвен, но вслух сказала:

— На диване будет спать Мёрфи.

Девочка удивлённо открыла и закрыла рот. Покорно кивнула и поплелась в указанном направлении.

Пока она принимала душ, Рейвен переоделась в домашние штаны и футболку с логотипом группы «Металлика». Сдернула с кровати постельный комплект (как давно на нём спал кто-то, кроме неё самой), и застелила свежий. Порылась в шкафу и, какое счастье, нашла ещё оделяло и простыню для дивана, а так же футболку и шорты для Хоуп.

Она наконец-то взяла с прикроватной тумбы резинку для волос и завязала хвост. Волосы уже бесили лезть в глаза.

Она зашагала в свою гостиную-кухню, и тапочек на больной ноге неприятно шаркал по ламинату.

— Чай будешь? — крикнула она, услышав, как открывается дверь ванной.

— Ага, — Хоуп появилась на пороге, держа в руке рюкзак. Её короткие волосы торчали в стороны влажными иголками. Она снова была в толстовке с длинными рукавами — футболки девочка вряд ли носила.

Рейвен сделала бутерброды и налила чай, ощущая себя не то старшей сестрой, не то мамочкой. Гостья набросилась на еду, будто в последний раз ела в апреле прошлого года. Извинившись, она вытерла крошки из уголков рта и зажевала чуть медленнее.

— Давно ты в бегах? — поинтересовалась Рейвен, подливая чай в кружку.

— Пять дней. Пришлось залечь на дно, чтоб отец перестал контролировать автобусы до Бостона. На поезд или самолёт у меня тупо нет денег, да и билет мне вряд ли продадут.

— И где ты ночевала всё это время?

— Да так. То там, то сям, — уклончиво ответила она.

Рейвен вздохнула. Она слишком хорошо помнила себя в таком возрасте, и как старалась почаще ночевать у подруг — но нельзя торчать там неделями. Хотя её мать, наверное, даже не замечала отсутствия дочери. Ребёнок был ей нужен, только чтобы получать социальные пособия.

Хоуп поблагодарила за ужин и отправилась в спальню. Рейвен прибралась на столе и приготовила диван для Мёрфи.

Как и обещал, он приехал через час. Зашёл, будто к себе домой, своей слегка расхлябанной походкой. Поставил дорожную сумку у порога, оглядел засохшие цветы на подоконнике и рабочие документы на столике.

— Милая квартирка, Рейес.

— Получше твоей берлоги, — парировала она.

Он задержал на ней взгляд, внимательно изучил от ключиц до низа живота, и удивлённо произнёс:

— Подожди, подожди, это что, моя футболка?!

Рейвен почувствовала, как щёки запылали. Надо было так вот проколоться! Не могла достать другую футболку, чтоб не множить его ехидные шуточки?! И всё же она невозмутимо ответила, собирая бумаги со столика.

— Твоя. И что?

— Боже, это так сентиментально, что я готов расплакаться.

— Заткнись, Мёрфи, — со смешком сказала она. — Ты спишь на диване, поздравляю.

Он кивнул, всё ещё пряча кривую усмешку в уголках губ.

Он сел на диван, откинувшись на спинку, и Рейвен устроилась рядом, чуть наклонив корпус вперёд и опираясь локтями на колени. Это был долгий день, на часах уже было почти четыре утра.

— Эта ночь пиздец безумных совпадений, — сказал он. — Сначала ты, теперь девочка нашла себе бесплатное такси до Бостона.

— Как там говорится в том старом фильме? Случайности не случайны?

— А, «Трасса 60», — он понимающе кивнул. — Да, нам осталось только подвезти странного хрена с шаром предсказаний.

Рейвен хмыкнула.

— И тогда что это? — она изогнула бровь. — Судьба?

— Звучит не слишком хорошо.

— Я не верю в судьбу.

— Я тоже не верю. Но после таких странностей уверуешь во что угодно.

Мёрфи говорил и рисовал подушечками пальцев узоры у неё на спине, она угадывала рельсы, шпалы, ёлочки и зигзаги. Тёплые, мягкие и осторожные прикосновения.

Она почти физически, до мурашек чувствовала, насколько сильно ей необходимо ощутить его руки у себя под футболкой. Перспектива остаться спать на диване вдруг показалась соблазнительной, как никогда.

Она повернула к нему голову, встретившись с его взглядом. Его пальцы скользнули по пояснице, слегка подцепив пояс штанов, мимолётно коснувшись обнажённой кожи, но двинулись выше уже по ткани. По её телу разве что электрические разряды не бегали.

Рейвен видела в лице Мёрфи сомнения, которые испытывала сама. Они чуть не испортили всё год назад. Чуть не потеряли друг друга. Сначала они должны разобраться, кто они теперь, им некуда торопиться и лучше не лететь, словно спорткары по эстакаде.

— Не начинай того, что не готова закончить, да? — прищурившись, спросил он.

— Спокойной ночи, Мёрфи, — сказала она, вставая. С разочарованием. И зная, что это правильно.

— Тебе того же, Рейес, — он закинул руки за голову. — Завтра мы родители трудного подростка, выспись хорошенько.

Она улыбнулась. Ох, ей нужно призвать всю свою выдержку на помощь, чтобы спокойно заснуть, когда он спал на диване за стенкой.

1) Просто мне все напоминает о том,

О чем, как я думал, мне больше не придется вспоминать.

Вернуться к тексту