Только взгляни - ведь это дицентра, покрытая инеем (гет)

Со скрежетом раскрывая громоздкую дверь во внутренний дворик Хогвартса, Драко Малфой только что не выл от происходящего пятью минутами ранее.

Его рьяно встретил промозглый ветер с моросью. Светлые волосы тут же повисли сосульками, приняв еще худший облик, чем до этого.

— Да чтоб тебя! — сам толком не поняв, зачем, заорал под аккомпанемент завывания ветра Драко. — Чтоб тебя!

Благо, ветер унёс его крик в небытие, не привлекая ничьего внимания.

Этот минимум, что он мог сделать, дабы избавиться хоть на тысячную часть от того, что гложет внутри. От того гнева, несправедливости и еще калейдоскопа уже едва отличимых друг от друга чувств.

«Но постойте, секунду».

Мысль тяжелой ношей опустилась на дно сознания Драко, заставляя кровь отхлынуть от щек. Заставляя облегченно выдохнуть воздух из грудной клетки, зарождая еле тлеющую надежду. Мысль была сумасшествием. Подлинным сумасшествием. Заключаясь в том, чтобы обойти, перехитрить Темного Лорда.

Обойти?

В том, чтобы ослушаться его.

Ослушаться?

Неужели он мог подумать, что когда-то подобные мысли закрадутся в его голову?

Амортенция — зелье, вызывающее непреодолимое, безумное влечение к тому, кто его сварил.

«Не смей, не смей!» — без всякого отклика вопило подсознание Драко, изо всех сил пытаясь вернуть, пожалуй, давно утраченный здравый смысл.

А собственно, почему нет?

Да, ему было велено вызвать истинные чувства у грязнокровки — без вмешательства магии. Но есть один ньюанс, который следует рассмотреть.

Что если давать ей по такой маленькой дозе зелья, что выглядеть все будет естественно и не вызывать никаких сомнений. Что если вот так ускорить приказанные ему действия, подтолкнуть к осуществлению планов Волдеморта?

Была не была?

Да и кто узнает о зелье?

Может быть, копнуть глубже, ведь стоит хоть мельком взглянуть на ситуацию под иным углом, как сразу почти всегда можно открыть для себя другой выход. Всюду есть лазейка, через которую Драко Малфой с удовольствием протиснется.

Что уж ходить вокруг да около. Было чертовски ясно, что он никогда и ни за что не сможет осуществить этот план без помощи извне. Во всяком случае, он был в этом более чем уверен.

И еще более он был убежден в том, что грязнокровка в жизни не испытает к нему больше, чем просто симпатию к его смазливой мордашке, так привлекающей многих студенток Хогвартса.

Хотя, он лукавил. Драко просто-напросто не желал даже и пытаться вызвать у неё что-то, кроме взаимной неприязни.

— А, получается, у нее вообще нет ничего, чему бы я мог симпатизировать, — съязвил вслух Драко, представляя надменную, вовсе непривлекательную для него физиономию Грейнджер.

Не до конца убедившись в правильности своего сумасбродного плана, Драко Малфой повернулся и, немного ссутулившись, побрел в свою спальню.

И он зарекся: на этой неделе сварить это поганое зелье и наконец покончить со всем этим.

Да, именно так.

* * *

Следующий день в Хогвартсе не мог не радовать обилием солнца после несколько истинно осенних пасмурных деньков. Студенты стремились занять удобное местечко на лужайках, подле главного входа Хогвартса, прихватив с собой с завтрака вкуснейший пирог с патокой.

Особенно рады были студенты Гриффиндора и Пуффендуя. Они прямо-таки упивались лучами солнца, наполняющих их таким блаженным теплом. Но вот Слизерин, как и обычно, недовольно щурился, глядя на солнечные блики, только и всего. Солнечный свет — явно не их стихия.

— Меня поражает слабоумие этих ребят, — начал Теодор Нотт, наблюдая за Луной Лавгуд, запрокинувшей голову и подставившей свое довольное лицо навстречу сияющим лучам, — Нет, ты посмотри!

Притворно подставив ладонь ко рту, Теодор скрючился, показывая во всей своей красе впечатление от увиденного. Драко, стоящий рядом, не оценил выпада товарища, скучающе рассматривая щебечущих неподалеку когтевранок.

— Пора бы уже тебе всерьез найти девицу, а то мне страшно за тебя, Нотт, — покачал головой Малфой, наконец, обращаясь к нему, — Пялиться на Лавгуд — это перебор.

— Я, что? — запнулся Нотт, — Я не…

— Да брось, у каждого свои предпочтения, — продолжал подтрунивать Драко над сконфуженным Теодором, — Главное, Блейзу не говори, а то подколов не оберешься.

Нотт было раскрыл рот, чтобы возразить, но в последний момент передумал, мгновенно сменив тему. Драко не мог сказать, что скучал по красноречию Теодора, но сейчас он был готов слушать почти что угодно, лишь бы выкроить минутку от бесконечного самокопания.

— И тогда я провалил тест по травологии, хоть я, конечно, и не готовился, но…

«Боже, что-то Нотт зачастил запинаться, — подметил Драко. — В чем дело?»

— Она что, несёт свою задницу сюда?

— Ты о чём вообще гов…

Драко сам запнулся на полуслове, когда проследил за удивленным взглядом товарища и узрел, кто горделивой походкой вышагивал по направлению к нему.

К нему?!

Что за формулировка?

Быть может, ей жизненно необходимо подойти к раскидистому тополю, находящемуся позади них с Ноттом.

И что за чушь, а?

А с другой стороны, не бо́льшая ли чушь, что она сейчас подойдет к нему?

Очевидно, второе с отрывом выигрывает.

Драко был готов сорваться с места, захватив Теодора подмышку, либо устрашающе заорать, что есть мочи: «Развернулась и драпай отсюда, грязнокровка!» Либо же, направив палочку, произнести заветное и запретное заклинание и вовсе более не лицезреть её. Он представил себе это, и уголки его губ уверенно поползли вверх.

Но вопреки всем помыслам Малфоя, Гермиона Грейнджер не спешила разворачиваться. Её кудрявые волосы забавно подпрыгивали в такт шагов, демонстрируя всю пышность и объемность шевелюры. Твердо и звонко цокая каблучками, она, не сменив курса, двигалась прямиком к нему. Крепко обхватив два увесистых учебника по трансфигурации, Гермиона уже приковала к себе любопытные взгляды других ребят вокруг. И неудивительно. Она не заводила разговор с Малфоем с курса так третьего, в лучшем случае. Разговор? Ну, если разговором можно назвать взаимные перебранки на парах по зельеварению, то да. После последней стычки она и вовсе приняла позицию: «Ничего не вижу, ничего не слышу». Только вот жаль, что Рон и Гарри далеки от этой позиции и то и дело конфликтуют с Драко и его однокурсниками.

Оставалось не более нескольких метров, и она окажется непозволительно близко к Малфою. Снова.

Она ощущала, как на нее обрушился взгляд виновника её дефиле, который не сулил теплой встречи. Собравшись, Гермиона сделала последний шажок, проигнорировав, что у Невилла Долгопупса выпала половинка лимонного кекса изо рта от увиденного, и оказалась рядом с Малфоем.

— Профессор Макгонагалл просила донести до тебя, что утром было собрание старост, на которое ты... — не поздоровавшись и немного скривившись, сказала она, — Ты не соизволил прийти!

— Ты переживаешь о моем отсутствии, грязнокровка? — с удовольствием наблюдая, как она начинает раздуваться от негодования, манерно пропел Драко в ответ.

— Ох, мне дела до тебя нет, Малфой, уймись, — она с трудом погасила злость внутри себя от такой надменности, волнами исходящей от Малфоя, — Из-за твоего прогула мне поручили лично ввести тебя в курс дела и показать отдельную комнату для старост, где созданы все условия для обсуждения насущных вопросов, книжные полки, даже выданные нам учебники, которые помогут лучше подготовиться к экз…

— Постой-ка, лично? Нам?

Теодор не упустил возможности поддержать перебившего Гермиону друга, издав смешок, который был с трудом, но пропущен ей мимо ушей.

— Подготовиться к экзаменам, — закончила она фразу, буравя Малфоя взглядом.

«Драко, не упусти этот момент, иди с ней!»

— Плевать я хотел на экзамены, — небрежно бросил он вопреки шепчущему подсознанию, упорно не встречаясь с — он был готов поспорить — укоризненным карим взглядом.

— Послушай, я тоже в не большом восторге, что мне приходится с тобой хоть о чем-то говорить, — Гермиона начинала раздражаться, — но я вынуждена стоять тут и проводить своё время с тем, с кем меньше всего бы хотелось — среди всего Хогвартса, а возможно, и всего земного шара.

Драко приподнял бровь и, пропустив между пальцами практически белые пряди волос, наконец, обратил взгляд к ней и хмыкнул:

— Это обоюдно, грязнокровка, — он вновь и вновь не упускал возможности указать ей на то, кем она является, — Чёрт с тобой, веди.

На секунду удивившись такому быстрому согласию с его стороны, Гермиона одобрительно кивнула и, поспешно развернувшись от пронзительного взгляда серо-голубых глаз, медленно зашагала прочь.

— Эм, — только и смог промычать Теодор о всей сложившейся ситуации.

— Замолчи, Нотт, — огрызнулся Малфой и, ничего больше не сказав, последовал за ней, сохраняя приличную дистанцию.

Казалось, что все взгляды во дворе были прикованы к развернувшейся перед ними картине.Можно подумать, а что тут такого: парень и девушка о чем-то спорят и после мирно идут куда-то вдвоем?

Что тут такого? А то, что это Гриффиндор и Слизерин. Гермиона и Драко. То сочетание, которое в чудовищном сне не снилось ни ему, ни ей.

Впрочем, случаются разного рода события. И такие, что неудивительно, тоже имеют право на жизнь. Но вошедшие во двор и что-то весело обсуждающие неизменные друзья Гермионы Грейнджер явно не разделяли безобидность всего происходящего. Веселье молодых людей испарилось, как по мановению волшебной палочки, стоило им заметить происходящее.

Рон Уизли непонимающе хлопал глазами, обрамленными светлыми ресницами, в то время как Гарри Поттер уже во всю закипал и, сердито нахмурив лоб, уверенно шествовал к Гермионе.

— Скажи, что мне кажется, что этот урод идёт за тобой! — шипел Гарри, словно на парселтанге.

— Гарри, профессор Ма…

— А вот и твои шестерочки подъехали, — Малфоя хлебом не корми, только дай вывести из себя этих двоих.

Гарри никогда не блистал терпением по отношению к нему, но сейчас одна только мысль, что лучшая подруга направляется куда-то в компании этого недочеловека, приводила его в изрядно бушующий гнев.

При том при всем, Гарри не был поставлен в известность о причинах этих событий, что добавляло розжига в пламя.

— Гермиона? — Гарри Поттер огромным рывком силы воли сдержавшись и пока не обрушив поток брани на Малфоя, уставился на Гермиону сквозь круглые очки.

Она уже ощущала надвигающуюся потасовку, и её это, мягко говоря, не устраивало.

— Гарри, профессор Макгонагалл поручила мне д…

— Грейнджер, а я то думал, ты — предводитель этой своры, а оказывается, ты тут отчитываешься за каждый свой шаг?

— Если ещё раз ты её перебьешь... — начал было Рон, но был остановлен подскочившей Гермионой, которая тут же похлопала его по плечу, встревоженно заглядывая в глаза своим друзьям:

— Ребята, хватит, я объясню вам всё где-то через полчаса в гостиной, договорились? — полностью игнорируя ухмыляющегося Малфоя позади и стараясь разрядить обстановку.

Спустя, пожалуй, бесконечно длящуюся минуту раздувающиеся ноздри Гарри потихоньку вернулись в прежнее состояние, а веснушки Рона снова начали проявляться на щеках, как только алый румянец начал сходить на нет.

Гарри Поттера самого раздражало, как остро он реагировал на Драко Малфоя. Но как бы он из кожи вон не лез, борясь с этим, иначе у него не выходило.

— Ровно полчаса, Гермиона, — все еще не спуская глаз с Драко, предостерег Гарри Поттер, — минутой позже, и я за себя не ручаюсь.

— Не ручается он, очкарик бесхребетный, — засмеялся Малфой в ответ на, кажется, уже конкретную угрозу.

Гарри уже намеревался дёрнуться в его сторону, как Гермиона одобрительно кивнула и мягко толкнула того в плечо.

— Да-да, договорились.

— Полчаса! — напоследок повторил Гарри.

Гарри и Рон еще раз шесть оборачивались, прежде чем оставить Гермиону и Драко снова вдвоем и уйти окончательно.

Всё еще продолжая периодически посмеиваться, Малфой не спеша продолжил идти за Гермионой, которая громче обычного цокала своими лодочками на невысоком каблуке.

Хм.

Драко почему-то казалось, что единственная обувь, которая приходится по вкусу Грейнджер — это вычурные маггловские кеды. Он не раз слышал, как Пенси Паркинсон на пару с Дафной Гринграсс бурно обсуждали её дурной вкус и чрезмерную простоту в нарядах, не забывая при этом делать вид, что их сейчас стошнит.

Но эти довольно невысокие каблучки подчеркивали тонкие лодыжки, едва виднеющиеся из-под струящийся черной мантии с золотисто-алой строчкой. Всего на секунду Драко Малфой остановил на них взгляд, но как только до него дошло, что он с какого-то черта пялится на её щиколотки, он тут же одёрнул себя, не забыв выругаться себе под нос.

Услышав позади невнятное бормотание Малфоя, Гермиона продолжала идти к комнате старост, молясь не сорваться на него.

Он не испортит её день своим появлением. Не сегодня.

Спустя несколько минут они с успехом достигли треклятого место назначения, не проронив ни слова. Как и обычно, вход в такие помещения был под паролем, который нужно было называть портрету. На данной двери красовалась женщина в пышном наряде, с ластящийся к ней выдрой. С первого впечатления — не совсем приятная особа.

«Но всё же поприятнее позади идущего», — с сожалением отметила Гермиона.

— В единстве — сила, — четко произнесла она, адресуя это уставившейся на молодых людей даме.

Портрет легонько сдвинулся, освобождая путь, и Гермиона вошла.

— О, снова вы, — нерадостно воскликнула дама, глядя с неким подозрением на Малфоя и продолжая поглаживать зверька.

— Отметьте этот день в календаре, — язвительно обратился Драко к портрету и, не медля, шагнул внутрь.

Грейнджер не услышала.

Замечательно.

Комната старост выглядела практически так же, как и гостиные факультетов. За исключением того, что была капельку попросторнее. Ах да, и к тому же тут красовались флаги всех факультетов Хогвартса, помещенные на каждую из четырех стен. Камин был не разожжен, что создавало в комнате легкую прохладу, что не могло не понравиться Драко.

Четыре дивана были расположены полукругом, что уже вырисовывало картинку, как старосты факультетов будут рьяно обсуждать те или иные вопросы. Вопросы, в решении которых Драко явно не собирается участвовать.

«Не дай Салазар провести больше шестидесяти секунд среди таких же заучек, как эта!»

Гермиона же с замиранием осматривала каждый уголок комнаты, уже планируя, как и что нужно обставить, что бы было как можно уютнее. Воображая, как будет всё изумительно.

— И долго мне торчать тут? — Малфой демонстративно зевнул, облокотившись на ближайшую стену и прерывая поток её мыслей.

Гермиона так бережно положила учебники по трансфигурации на столик, будто они фарфоровые. Освободившись от их тяжести, она почувствовала, как пересохло во рту. И, к счастью для себя, обнаружила оказавшейся неподалеку графин с пуншем. Налив в стакан приличное количество, она с удовольствием осушила его и была бы не прочь повторить, но странно глазеющий на неё Малфой — отбил жажду напрочь.

— Пока я не расскажу, что и как, — прокашлявшись от наспех выпитого напитка, наконец ответила она.

Пунш самую малость свербил в горле, отдавая привкусом её любимой мяты.

— Грязнокровочка, ты нарочно растягиваешь свои бредни, чтобы со мной больше времени провести? — поддел он, перемещая взгляд от графина с пуншем на неё. — Можешь ни на что не рассчитывать, ты явно не в моем вкусе.

Сжав непроизвольно кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней, Гермиона сдержалась, не выпалив лишнего. И вновь кашлянув, начала:

— Завтра к вечеру, около шести часов, тут назначен сбор: будет перв…

— Я не приду, грязнокровка.

Ещё капельку, и она не выдержит.

— Первое собрание по поводу контроля за дисциплиной сту…

— Я не приду, грязь, — повторил Малфой, коверкая такое ненавистное слово Гермионой, склонив голову набок и, очевидно, ожидая реакции.

— Контроля за дисциплиной студентов, а также составление списков новых прав…

— Я не приду, грязнокровка, — снова вставив поперёк эти четыре слова, Малфой уже вовсю ухмылялся, демонстрируя тотальное неуважение и нарочно пытаясь вывести её из себя.

И у него это получилось.

Щелчок.

Выдержки пришёл конец.

— Хватит меня перебивать, — чеканила каждое слово Гермиона, с закипающим раздражением наблюдая за отвратной ухмылкой Малфоя, — И не смей меня так называть!

— Иначе что?

Этот вновь прозвучавший вопрос заставил Гермиону вернуться к вчерашнему событию, которое приключилось поздним вечером посреди коридора. Новая волна захлестывала ее, вызывая еще большее негодование. Она никому не позволяла и тем более ему не позволит так относиться к ней.

Особенно ему.

— Твои мнимая дерзость и гордость — смешна, Грейнджер.

«Мерлин, с его лица сойдет эта мерзопакостная ухмылка или нет?!»

— А твой мнимый авторитет значительно поубавился, как только твоего отца упекли в Азкабан, не так ли? — она с упоением наблюдала, как ухмылка мигом стерлась с тут же побледневшего лица Малфоя, как желваки на скулах принялись ходить ходуном. — Так что теперь ты не больше, чем жалкая зазнавшаяся змея, с нулевым влиянием.

«Как тебе такое, Малфой?»

Оторопев, Драко ощущал, как покалывают подушечки пальцев и назревает тайфун где-то в области часто вздымающийся груди.

— Без отца ты не можешь ровным счетом ни-че-го, ты ничт…

— Заткнись! — проревел во всю глотку Малфой, преодолев за два шага расстояние между ними и нависая над ней.

Его ладонь стремительно взметнулась и была с силой прижата к ее рту, он ощущал подушечками, как её губы не переставая двигаются, тщетно пытаясь что-то выкрикнуть. Его зрачки расширились до необъятных размеров, не оставляя и следа от серо-голубой радужки. До исступления черный, как сажа, взгляд пронизывал Гермиону, демонстрируя весь гнев, который она вызвала у него. Вызвала нарочно.

И Гермиона настолько не ожидала подобного выпада, что только сейчас, спустя секунд пятнадцать, начала понимать, что её руки никто не держит и она способна рьяно отбиваться.

И, оторвавшись от иссиня-черной бездны, обрушившейся на неё, она с остервенением заколотила его маленькими кулаками по плечам.

 

Требовательный удар за ударом.

И Малфой резко убирает ладонь с её рта, всё еще находясь в нескольких дюймах от неё, чувствуя на своей шее её прерывистое сбитое дыхание.

Миг, и пылающий гнев сменяется горечью, разливающийся от макушки до пят. Воспоминания потоком пригвождают его к полу, не давая совершить и движения.

— Нет, прошу! — пронзительный крик Нарциссы отлетает от каменных стен поместья в Уилтшире, — Прошу!

— Миссис Малфой, ваш муж обвиняется в том, что состоит в организации темных волшебников, под предводительством Темного Лорда, — монотонным голосом вещает мракоборец, пока другие волочат Люциуса Малфоя, пребывающего без сознания, прочь. — Воспрепятствование задержанию ведёт к предъявлению обвинений и вам, которые будет рассмотрены в Визенгамоте в обязательном порядке. Отойдите, дважды повторять не стану!

Нарцисса, захлебываясь в слезах, хотела бы ринуться к мужу вновь, как Драко рывком притянул её к себе, зарывшись носом в светлые волосы и крепко прижав к груди.

— И не думай оставить меня тут одного, — надрывно шептал Драко, продолжая прижимать всхлипывающую, дрожащую Нарциссу, — даже не вздумай, мам, умоляю!

Гермиона наблюдала эти почти сокровенные чувства, сменяющиеся на лице Малфоя, и пребывала в недоумении вперемешку с негодованием. Грейнджер, неужели ты и вправду была уверена, что Малфой только и соткан из сарказма, эгоизма, язвительности и хамства? Где же твоя проницательность?

Боже, да она даже позабыла, что перед ней Драко Люциус Малфой. Настолько шло вразрез то, что она о нем привыкла думать и знать, и то, какую палитру чувств она разглядела сейчас в одном лишь взгляде. К тому же она поймала себя на том: а задумывалась ли она когда-нибудь, каково ему?

«Ну, уж нет, Гермиона, не станешь ты и на дюйм входить в его положение!»

Не заслуживает он и крошечного понимания.

Не заслуживает.

— Отойди от меня, — отогнав ненужные мысли и второй день подряд повторяя эту фразу, обратилась она тихо к Малфою, все еще склонившемуся над ней.

Она встретилась с пустым взглядом, где уже было невозможно рассмотреть ничего, кроме такой знакомой ей малфоевской неприязни. Внутренне она обрадовалась тому, что, возможно, всё, что ей пришлось узреть — всего лишь всплеск её воображения, и Малфой остается тем, кем она привыкла его считать.

— У тебя отнялись ноги? Я не настолько широкий, чтобы заполнить всю комнату, — прохрипел Драко, всколыхнув потоком воздуха её прядь волос.

Ох, и то верно. Кто её держит?

Гермиона неуклюже обогнула Малфоя, едва не наступив тому на ногу; уже поспешно ретируясь к выходу, она услышала:

— Ты виной тому, что я здесь, — ровным, на удивление спокойным голосом сообщил Драко.

— Что? — только и спросила она, уже абсолютно теряя взаимосвязь всего, что тут творится.

Но ответа не последовало.

Драко продолжал неподвижно стоять подле камина, не поворачиваясь, будто бы это было адресовано и не ей вовсе.

— Что ж, — поправила мантию Гермиона, — Мне безразлично то, что ты там бормочешь, — и уже вновь собираясь покинуть комнату, добавила: — Едва ли тебе сойдет с рук то, что ты несёшь и, — облизнув губы, она еще ощущала дискомфорт в них — от недавно прижатой ладони, — делаешь.

Кажется, она вела монолог, сверля взглядом затылок Драко, но её сейчас это мало заботило. — Ведёшь себя, как подонок, так получай то, что заслуживаешь!

Вот-вот, и он ей ответит что-то едкое, не так ли? Ну же!

Ответом была звенящая тишина.

Ощутив себя не в самом подходящем амплуа, Гермиона фыркнула и, быстро перебирая почти крошечными каблуками, которые она уже поклялась выбросить по приходу к себе в комнату, понеслась прочь.

Цоканье стихло, и тишина вновь вступила в свои права, окутывая Драко Малфоя.

Он потянулся к карману брюк и вынул маленькую скляночку, в которой плескалась жидкость, переливающаяся перламутровым блеском.

— Славно, что мне не пришлось находить способ споить тебе пунш, Грейнджер, — крутя её в тонких пальцах, еле слышно изрёк он.

Скляночка была наполовину пуста.

* * *

Да чтобы ещё раз она носилась с этим недоноском, возомнившем из себя невесть что!

Продолжая упорно ворчать, Гермиона зареклась более не подходить к нему ближе, чем на расстояние величины чёрного озера. Минимум. Она сбагрит это все на Эрни Макмиллана. Ну, а что? Он-то, с большей вероятностью, спокойней отнесётся к роли собеседника для Драко Малфоя. Ну, наверное.

Да уж, эти два дня изрядно вывели её из свойственного для неё равновесия. Ко всему не проходящее свербящее жжение в области желудка отнюдь не добавляло ей настроения. Боже! Этот тыквенный пудинг, который весь сегодняшний завтрак впихивал ей Рональд! Ну говорила же не раз, что у нее несварение от него!

Назвав пароль и войдя в уже ставшую родной пустую гостиную Гриффиндора, она облегченно отметила, что получаса не прошло, раз разъяренных Гарри и Рона нет на горизонте. Хм, быть может, прошло больше, и её недотёпы уже наживают неприятности? Кинувшись к настенным часам, Гермиона пришла к радостному выводу, что все в порядке. И медленно поднявшись в спальню девочек, принялась в спешке собираться на Трансфигурацию, на которую ей было разрешено опоздать и даже пропустить ее. Ведь поручение сопроводить и проинформировать Малфоя было дано Минервой Макгонагалл, собственно, и преподающей этот предмет.

Но всё же, считая кощунством терять такой ценный багаж знаний, Гермиона, в своей манере взгромоздив на руки парочку учебников, торопливо засеменила на пару, как вдруг…

Что-то заставило её ахнуть, выронив с диким грохотом книги. Что-то мало поддающиеся описанию, медленно спускающееся куда-то в область живота, разливалось теплой негой, заполняя собой каждую частичку, а спустя мгновение и всё её тело.

Кровь бушевала, неистово набирая обороты и до одури ударяясь в виски. Её безумный темп провоцировал головную боль, сквозь которую можно было различить только одно.

Одно только имя.

Драко.

Драко Малфой.

* * *

— Но как! — сокрушенно вскинул руки Северус Снейп, вышагивая по кабинету директора Альбуса Дамблдора. — Но вы же не станете вот так вот бездействовать, не так ли? — столько надежды было вложено в этот вопрос.

Но что-то подсказывало, что вопрос был риторическим.

— Мой друг, — умиротворяюще начал директор школы и чародейства Хогвартс, — если мы что-то предпримем, вскроется то, что с неимоверным трудом выращено годами. А именно — доверие Тома Рэддла. Безоговорочное и полное.

— Но ведь... — всё еще слабо настаивал Северус. — Ведь пострадают студенты. Поттер, Грейнджер, Малфой — все они звенья в кощунственном плане Темного Лорда!

— Я понимаю.

— Он ищет новые пути, Альбус, — опершись на стол, выдохнул Северус, — Он понял, в чем сокрыта величайшая сила, не сравнимая ни с чем. Он признал, что чувства — сердцевина всей магии.

Северус Снейп чувствовал, как затрагивает еще не утихшую часть своего прошлого. Вечную часть. Имя которой — Лили Поттер.

Зажмурившись, он продолжал:

— Он на пороге создания такого, чего ни я, ни вы не можем предугадать!

— Мы непременно должны предугадать, — кивнул Альбус, глаза его были плотно закрыты. — Нам нужно знать больше о планах Тома, если не всю подноготную. Поэтому, умоляю вас, Северус, поймите же всю судьбоносность происходящего.

Северус Снейп понимал, еще как понимал. Но как не думать о юнцах, которым «посчастливилось» стать участниками всего этого?

— Поэтому, прошу, бывайте чаще с Томом, будьте его правой рукой и не дайте усомниться в своей верности.

Ох.

Двойная игра. Двойная игра, длящаяся уже годы. Многие и многие годы.

— И не дайте сердоболию побороть здравомыслие, — с грустью улыбнулся директор, все еще не размыкая прикрытых век.

Коротко кивнув, уже Северус уходил вон, как уловил:

— И проследите за Драко, Северус.

Уже положив ладонь на ручку двери, он услышал, как донеслось последнее:

— Всё должны быть так, как ему велено. Помогите ему вернуться, если он сойдет с этого тернистого пути, и закончить начатое.

— Всенепременно.

«Мерлин, помоги нам всем», — только и прошептал беззвучно Северус.