Доказательство моей правоты (джен)

На третьем этаже Татевик и Габи обнаружили смеющегося Венделя — и больше никого.

— Вы его видели? Вы его поймали? — на одном дыхании выпалила Татевик, немного запыхавшаяся после стремительного восхождения по винтовой лестнице.

— Нет, но это не страшно, — отмахнулся мистер Гельб. — Все равно он никуда не денется. Но какой же я болван!

— Объясните! — сердито велела она.

— Ах, а я думал! Тайные двери! Хитроумные устройства, установленные где-то под крышей специально, чтобы пугать обитателей дома! Заговор с участием слуг! — не мог успокоиться Вендель. Несмотря на неверный утренний свет, окрашивающий комнату в приглушенные серо-коричневые тона, его лицо, казалось, сияло.

— Дорогой, мы ничего не понимаем, — напомнила о своем присутствии Габи. Муж виновато посмотрел на нее:

— Да, да, конечно, я сейчас все объясню. И ведь с самого начала разгадка была на виду… Помните, последний из рода «Колдунов», подаривших этому дому такую дурную репутацию, был заклинателем животных. Говорят, он содержал целый зверинец, умел общаться со своими подопечными. А они ему отвечали…

— Какое отношение эти байки имеют к настоящему? — резковато поинтересовалась Татевик. — Этот заклинатель умер десять лет назад. Неужели и вы будете заявлять, что здесь обитает его неупокоенная душа?!

— Ах, нет, нет! — всплеснул руками Вендель. — Но, я думаю, это один из его питомцев. Ворон!

— Ворон? — с сомнением повторила Татевик, приподняв брови.

— Да! — подтвердил мистер Гельб, не замечая ее скептицизма. — Их можно научить повторять слова и даже целые фразы, в этом нет ничего магического! Я сам слышал в питомнике, как они говорят «Добрый день!» и «Как дела?» Это звучит точно так же, как и любимая фраза вашего «злого духа». Если бы вам когда-нибудь доводилось услышать речь ворона, вы бы тоже ни за что не перепутали.

— Я бы давно заметила, если бы в моей спальне жил ворон, — возразила Татевик. — Да и вы бы заметили, вы так старательно ее обыскивали!

— Именно! — с энтузиазмом закивал Вендель, поправляя очки. — И нашел его гнездовье из старых тряпок. И даже перья, помните? Но не придал этому значения.

Профессор не глядя махнул рукой куда-то в направлении балки, где была сделана его находка.

— А сам-то ворон куда девается во время обысков? Через крышу просачивается? — возмутилась Татевик и вдруг резко осеклась. — Ах да, дырка в окне, выбитое стекло… Да, там должно быть довольно места для птицы. Но неужели ворон способен разбить окно? Разбросать и попортить вещи? Зачем ему это?

— Полагаю, — предположил Вендель, вновь поправляя очки, — он считает это место своим домом. В конце концов, он живет тут уже больше десяти лет. А вы — только въехали. И вы ему вряд ли нравитесь и совершенно не вызываете доверия, вот он и пакостит…

— Значит, меня уже несколько недель терроризирует какая-то птица? — с расстановкой повторила Татевик, упирая руки в бока. — Поймаю — пущу на похлебку!

— Ну зачем же так? — возмутилась вдруг Габи, выходя из тени на свет. — Представьте, каково этому ворону живется? Как ему одиноко…

— Судя по всему, эта «бедная птичка» одну даму довела до сумасшествия, а ее племянника и вовсе до самоубийства, — покачал головой Вендель, устало приваливаясь спиной к деревянной стойке и зевая. — Не думаю, что этот ворон достоин твоей жалости…

— В любом случае, его надо изловить, — сухо подвела итог Татевик. — А затем, если тебе так уж его жалко, Габи, могу отдать это пернатое чудище вам.

— Признаться, я не очень представляю, как ловить птиц, — стушевался Вендель, но тут же оживился: — Зато у меня есть знакомый орнитолог! С его помощью мы точно отловим этого «злого духа»!

* * *

Вендель убежал за орнитологом, а Татевик спустилась вниз — отдать распоряжения по поводу завтрака. Оставшись в одиночестве в спальне, Габи подошла к большому зеркалу у стены в простой грубой раме, скорчила рожицу своему отражению, заправила под платок выбившуюся рыжую прядку, вздохнула, прикрыла глаза…

А когда вновь их открыла, увидела в зеркале у себя за спиной сутулого седого мужчину, сидящего на табуретке, сложившего на коленях узловатые натруженные руки. Габи резко обернулась… И никакого мужчины у себя за спиной не обнаружила. Зато на той же табуретке она увидела ворона. Он, нахохлившись, смотрел на нее блестящими черными бусинами глаз.

Габи вновь посмотрела в зеркало. Там был седой мужчина. Себе за спину. Там восседал ворон.

Миссис Гельб повернулась к зеркалу, чуть улыбнулась, отчего на ее щеках появились очаровательные ямочки, и спросила:

— Это ведь вы тот самый колдун, который умел говорить с животными, да?

Отражение кивнуло.

— Тоскливо вам тут живется… — произнесла Габи сочувственно. Седой мужчина в зеркале кивнул дважды.

— И все же одиночество — еще не повод так дурно себя вести! — неожиданно сурово заявила Габи и ткнула маленьким пальчиком прямо в грудь отражению.

— Перед ним все равны! — отозвался колдун голосом ворона.

— Считаете, что не мне вас судить? Что я не знаю, каково это? — уточнила Габи, уперев руки в бока. Отражение быстро закивало.

— Я не знаю, — согласилась миссис Гельб. — Но существуют вещи, которые нельзя делать никогда! Даже если вы уже умерли! Даже если заключены в тело ворона! Ну вот как мне вас теперь защищать, скажите на милость?! Татевик жаждет вашей крови, да и мой муж явно предпочел бы именно такой исход…

Мужчина в зеркале понуро нахохлился.

— Ну ничего, — смилостивилась Габи. — Если вы пообещаете впредь хорошо себя вести и слушаться меня, мы что-нибудь придумаем. Отражение встрепенулось и посмотрело на миссис Гельб с надеждой.

— Думаю, можно сыграть на том, что вы — птица уникальная… И что такую грех не изучать с точки зрения науки!

— Не ставь себя выше других! — обиженно прохрипел ворон. Габи хихикнула:

— Нелегко объясняться с людьми, когда в запасе всего одна фраза, да?

Отражение уныло кивнуло.

— Ничего, думаю, мы с вами все равно обо всем сумеем договориться…

* * *

Вендель Гельб размашисто шагал по улице в сторону корпуса Университета, где обосновались исследователи живой природы. Именно там обитал знакомый профессору орнитолог.

Был как раз тот час, когда студенты спешили на учебу. Переговариваясь, они хаотично двигались небольшими группками, то и дело здороваясь со своим бывшим профессором, мешая ему пройти, громко обсуждая лекции, преподавателей и каких-то своих общих знакомых.

Обычно мистера Гельба раздражала демонстративная безалаберность и расхлябанность студентов. Но теперь, неожиданно для себя, он понял, что не хотел бы этого лишиться. Что ему нравится находиться в окружении таких вот говорливых и неоправданно самоуверенных молодых людей, смотреть в их лица, слушать смешки и колкости, которыми они вечно обменивались.

Так, незаметно для себя, Вендель почти дошел до места. Оставалось всего ничего — повернуть направо и пройти квартал… Как вдруг он резко остановился, словно бы налетел на невидимую преграду. И напряженно уставился куда-то влево. Там находилось приземистое желтое здание с пыльной, местами нечитаемой от разрушительного влияния времени надписью, выбитой прямо на фасаде над входом: «Да восторжествует справедливость!» Это был городской полицейский участок.

Вендель снял очки, протер их извлеченным из кармана кружевным белым платком, вздохнул. Студенты аккуратно огибали его, проходя мимо, дальше, навстречу своей веселой студенческой рутине. Мистер Гельб водрузил окуляры обратно на нос и решительно зашагал по направлению к зданию.

— Я хочу сообщить о преступлении! — объявил он дежурному прямо с порога, не обращая внимание на его тоскливый обреченный взгляд. — У музыкальной исполнительницы Татевик, проживающей в доме Колдунов, были похищены…

— В доме Колдунов? — не дослушав, перебил дежурный. — Это вам во второй кабинет!

Указанное помещение нашлось быстро. В нем оказалось серо, тесно и душно. Закопавшись в какие-то бумаги, там сидел бледный до синевы, худой и болезненный на вид юноша с россыпью прыщей на угрюмом лице. Вендель принялся излагать ему суть дела и был перебит стоном:

— Дом Колдунов?! Опять?!

— О, не волнуйтесь, на этот раз никакой мистики! Обычный воришка украл у хозяйки кое-что из ее украшений. А я, волею случая, об этом узнал… — успокоил юношу Вендель.

Лицо полицейского просветлело, и он споро принялся записывать сообщаемые мистером Гельбом сведения.

Но вот, гражданский долг был исполнен. Вендель доложил о преступлении, куда следует. И ему торжественно пообещали, что полиция обязательно разберется, найдет злоумышленника и его накажут по всей строгости закона.

Однако уходить мистер Гельб не спешил. Его распирало желание… Похвастаться? Нет, конечно же, нет! Это было бы недостойно настоящего ученого. Скорее, поделиться найденной разгадкой дома Колдунов. В конце концов, этот полицейский тоже в некотором роде был вовлечен в происходившие события… Вероятно, ему будет интересно узнать отгадку, до которой он сам оказался не в состоянии дойти.

И Вендель рассказал о том, что злым духом, обитавшем в доме, был обычный дрессированный ворон. Вероятно, обученный когда-то, больше десяти лет назад, обитавшем в доме «заклинателем зверей».

В начале полицейский не поверил. Как и Татевик, он полагал невозможным, что какая-то птица, пусть даже дрессированная, устроила такой переполох. Даже повлекший за собой человеческие жертвы! Но Вендель не зря был профессором. Призвав на помощь все свое терпение, он сумел убедить оппонента — да, ворон действительно мог все это сделать.

— Но почему именно эта фраза? — спросил под конец раскрасневшийся от спора полицейский. — «Не ставь себя выше других, помни, перед Ним все равны?»

— Это было известно только владельцу ворона, — вынужден был развести руками Вендель. — Возможно, он увлекся на закате жизни учением Бога-Отца?

— Даже не верится, что все это наконец разрешилось… — пробормотал полицейский и вдруг обрадованно вскинулся: — Кстати, раз уж вы теперь занимаетесь расследованием чудесного на кафедре ОРИМ, может быть, заберете у меня другие дела?

— Я не работаю на кафедре ОРИМ! — возмутился Вендель. — Я просто… Это всего лишь одно дело! И я взялся доказать, что в нем нет и не может быть ничего чудесного! И что еще за другие дела?

— Хорошо, хорошо! — успокаивающе зачастил полицейский, застигнутый врасплох такой бурной реакцией. — Не работаете, так не работаете, я, видимо, не так понял. Но вы ведь в ближайшем будущем собираетесь туда — рассказать Баграту Нанджагуену о своем расследовании?

— Да… — вынужден был согласиться Вендель.

— Вот и отлично! — провозгласил полицейский, извлекая откуда-то из-под стола увесистую стопку бумаг, перевязанную бечевкой. — Значит, вы сможете ему передать сведения о необычных происшествиях в городе за текущий месяц!

С заметным усилием поднимая одной рукой стопку, Вендель растерянно повторил:

— За текущий месяц?

— Ну да, — закивал полицейский. — Мы с мистером Нанджагуеном договорились, что полиция будет передавать в ОРИМ информацию по всем делам, которые могут оказаться чудесами. Конечно, большая часть этих случаев — сущий мусор… Но... кто знает?

И полицейский рассмеялся. Вендель не поддержал его веселья. Он угрюмо смотрел на стопку в своих руках. Почему-то радость от только что с блеском раскрытого им дела как-то потускнела.

— Хорошо, я передам, — пообещал он с нотками обреченности в голосе.

* * *

Когда Вендель в компании своего знакомого-орнитолога поднимался в гостиную на второй этаж дома Колдунов, он был немного удивлен, услышав звучание мелодии. Но еще больше он изумился, увидев того, кого здесь не должно было быть. Рейн Фаблос, по прозвищу Ушан, сидел в кресле с кружкой отвара в руках. И с непроницаемым лицом слушал игру Татевик.

Вендель откашлялся, поправил очки, подумав, сел в свободное кресло, примостив стопку «чудесных» дел из полиции на пол прямо у своих ног. Орнитолог последовал примеру своего спутника.

Темп мелодии нарастал. Изначально тягучая, плавная, она становилась все быстрее, все тревожнее… И вдруг, в момент наивысшей кульминации за спиной Венделя раздалось отчетливое и близкое:

— ВЫШЕ ДРУГИХ!

Мелодия оборвалась, Татевик, округлив глаза и приоткрыв рот, уставилась куда-то Венделю за спину. Он медленно обернулся и не смог сдержать изумленного возгласа:

— Дорогая!…

Там стояла, смущенно улыбаясь, его беременная жена. А на ее плече сидел огромный черный ворон, свысока поглядывающий на присутствующих правым глазом.

— Кажется, я смогла поладить со Злым Духом… — произнесла Габи, смущаясь.

— Потрясающе! — пробормотал орнитолог сбоку от Венделя. — Такой роскошный экземпляр! И, кажется, совсем ручной.

— Ручной? — скептически повторил Рейн, отставляя кружку с отваром. — Насколько я понял, это существо успело натворить немало бед…

— Так вот кто все это время держал меня в страхе… — прошипела Татевик за спиной, с силой стискивая пальцами чугур.

— Как тебе это удалось? — со смесью тревоги и восхищения спросил Вендель. Габи только улыбнулась в ответ.

— У вас явный талант ладить с животными! — восхитился орнитолог. — Вам непременно стоит заглянуть в наш питомник, там…

— Перед ним все равны! — принял участие в общем гвалте ворон.

— И вы, коллега! — обернулся к Рейну Фаблосу орнитолог. — Вы тоже обязательно должны зайти к нам, я давно вас зову!

— Боюсь, я слишком занят своим проектом, — сухо отказался специалист по акустике звука.

Вендель только головой покачал, не отрывая восхищенного взгляда от Габи.

* * *

В Общество Рационального Изучения Магии, к Баграту Нанджагуену, мистер Гельб решил зайти незамедлительно. Габи, на плече которой все еще восседал ворон, увязалась с ним. Хотя орнитолог очень уговаривал ее прямо сейчас отправиться с ним в птичий питомник, она пообещала воспользоваться его приглашением позже.

В обители изучающих магию было все так же сонно и благостно. Баграт, по-кошачьи щурящийся на солнце, о чем-то переговаривался со своей вульгарной рыжей помощницей.

— О, мистер Гельб! — радушно поприветствовал гостя князь. — Вижу, вы на этот раз пришли ко мне с компанией! Кто ваша очаровательная спутница с необычным питомцем?

Но Венделю не удалось ответить. Его опередил ворон:

— Не ставь себя выше других! — каркнул он и перелетел с плеча Габи на один из грубо сколоченных стеллажей. Помощница Баграта испуганно вскрикнула, а сам князь переменился в лице.

— Думаю, я должен представить вам свою жену, Габи Гельб. И, гм, Злого Духа из дома Колдунов, — с трудом сохраняя невозмутимость, произнес Вендель. Габи, не удержавшись, хихикнула. — Я полагаю, что это любимец заклинателя животных, жившего в доме Колдунов десять лет назад. Именно он портил вещи и пугал жильцов, — объяснил мистер Гельб. На лицо Баграта уже успело вернуться его привычное спокойное благодушие.

— Как видите, никаких чудес! — припечатала Габи Вендель.

— Невероятно! Вы невероятно быстро справились! — воскликнул князь. — Всего за несколько дней найти объяснение такому запутанному делу! Вы и в самом деле очень умны, я не обманулся в вас! Возможно, вам и впрямь по силам доказать, что магии не существует…

— Как?!.. — задохнулся от возмущения Вендель, — Так ведь я и доказал! Говорю вам, в этом деле не было никакой магии!

— Ах, я уже понял это! — всплеснул руками Баграт. — Хотя, признаться, я хотел бы узнать о вашем расследовании больше, услышать все детали… Но это ведь лишь одно дело. Одно из многих.

Князь махнул рукой в сторону карты на стене, и Вендель заметил, что флажков на ней существенно прибавилось. Особенно пестрел ими Алеман, но и соседние государства, и даже далекая Руса на севере не остались без отметок о чудесных происшествиях. Затем мистер Гельб покосился на стопку дел из полиции, которую он все еще держал в руках.

— Вероятно, большинство этих случаев объясняются вполне житейскими вещами… Но это ведь еще нужно доказать! И, кто знает, может быть хотя бы в одном из этих дел найдется что-нибудь волшебное? — продолжал между тем Баграт. Потом, как бы извиняясь, развел руками и предложил: — Может быть, вы хотите травяного отвара? А шоколад? О, попробуйте, мне его привезли из самой Эллинии!

Виновато покосившись на мужа, Габи приняла приглашение князя. Вендель выглядел потерянным.

— Не ставь себя выше других! — как бы издеваясь, прокричал ворон.

— Я хочу доказать, что магии не существует, — решительно выпрямившись, проговорил мистер Гельб, глядя Баграту прямо в глаза. — И потому прошу меня принять в штат ОРИМ.

— Ну, разумеется! — просиял Баграт. — Я с первого взгляда понял, что из вас получится отличный профессор Рационального Изучения Магии!

— Перед ним все равны! — поддержал Баграта ворон.