Чувства огонька (гет)

Когда речь заходила о посиделках где-нибудь, первыми энтузиастами оказывались гриффиндорцы. Милые хаффлпаффцы зазывали, мягко улыбались и переглядывались украдкой, когда видели очередного ученика, пожранного ворохом проблем и самокопания. Хаффлпаффцы находили укромные местечки, прятались лучше всех и мастерски отмазывались перед учителями. Хаффлпаффцы были удивительно добрыми и светлыми, покрытыми глубокими шрамами солнечными лучиками, хранящими тень глубоко внутри. Массовые посиделки с чаем и книгами им нужны были больше всего.

Джинни чувствовала себя странно в этом месте, полном полупрозрачных теней и натянутых улыбок. Джинни казалось, что она видит людей насквозь только потому, что все они были сейчас обманщиками. Каждый скрывал что-то в глубине души, каждый отчаянно боялся раскрыться и погибнуть.

Война закончилась глупо, почти никто не понимал, что теперь происходит, и не у кого было спросить. Учителя были такими же — только опыта прятать себя у них было куда как больше. МакГонагалл заняла место директора школы, и она несомненно была великолепна. Но МакГонагалл не была Дамблдором, мудрым старцем, так умело водившим всех за нос. МакГонагалл была предельно честна и пряма, она не умела скрывать от них лишнюю правду. МакГонагалл являлась камнем, твердым и неприступным, в то время как Дамблдор был вертким ручейком, умело принимавшим нужное направление. Джинни никогда не считала Дамблдора лжецом, и сейчас она понимала, насколько потрясающим человеком он был. Джинни теперь, после всех событий, понимала, что мир не делится на черное и белое.

Чудом выживший профессор Снейп тоже предстал теперь перед ней в другом свете, хотя обида на его несправедливые действия все еще плескалась в глубине сердца Джинни. Гарри рассказала ей многое, почти все на самом деле, и Джинни до сих пор не могла полностью переварить поворачивающую мир с ног на голову информацию.

Родители Джинни все еще верили в черное и белое и не принимали ничего иного. Мама и папа казались Джинни странными получужими людьми, твердящими одно и тоже, как заведенные. Мама, кажется, готова была смириться со всем, кроме того, что на самом случилось. Папа был не готов ни к чему, и теперь походил на следующего заданной программе робота.

Гермиона много рассказывала Джинни о маггловском мире, даже сводила на экскурсию в маггловскую часть Лондона. Напросившиеся с ними Гарри и Рон выглядели обычными подростками, и Джинни чувствовала себя как никогда уютно. Они смотрели какую-то ерунду, Джинни даже не запомнила. Вместо этого она запомнила радостную улыбку брата и его друзей, нелепые шутки невовремя и бурное обсуждение после окончания фильма. Было немножко страшно сидеть в темном зале, где музыка грохочет со всех сторон, и не разберешь — это небо падает или магглы настолько круты.

Джинни хотела бы сходить в кино еще раз. Не потому что ей понравился фильм или атмосфера в зале, нет. Джинни понравилось веселье, куча таких же как они детей и счастливо улыбающихся взрослых. Джинни хотела бы привести в кино кучу народу, наобщаться со всеми вдоволь и хорошенько повеселиться. Джинни некого было приводить, кроме своей семьи, но она предпочитала об этом не думать.

Довольно скоро в Хогвартсе открылся кружок изучения работы маггловской техники в условиях волшебного мира. Все соглашались с дурацким названием, но никто не спешил придумывать новое более короткое, так что оно закрепилось как-то само собой. В противовес хаффлпаффцам кружок основали пытливые рейвенкловцы. Многие из них таскали с собой плеер — такую коробочку сродни радио или музыкальной шкатулке, и изо всех сил старались предотвратить едва ли не ежедневные поломки чувствительной техники.

Кружок чем-то напоминал уроки маггловедения, посещали его все подряд. Джинни заглядывала туда лишь однажды, а впечатлений ей хватило почти на полгода. Повсюду валялись куски металла и пластика, разноцветные провода, гайки и шурупы. На стенах висели плакаты, а скотчем было заклеено едва ли не все. Хаос дополняли галдящие ученики разных возрастов, сидящие и стоящие тут и там. Некоторые из них висели под потолком и переговаривались друг с другом сверху вниз.

Джинни развернулась и ушла, хихикая про себя. Такая атмосфера не для нее, такая атмосфера — это что-то с чем-то, для кого-то вроде Луны или Гермионы или может быть даже Невилла. Джинни стремительно спускалась по лестнице, перепрыгивала через несколько ступенек и не могла сдержать рвущегося наружу хохота.

В плотном кружке расцвеченных электрическими отсветами учеников Джинни видела блондинистую макушку. Вредную блондинистую макушку, если быть точной, кривящую губы в недовольстве и крутящую в пальцах какую-то неведомую Джинни деталь. Драко выглядел в окружении изобретателей и экспериментаторов комично, но странно уместно. Сидящие вокруг него младшекурсники наперебой говорили, а Малфой, хоть и выглядел привычно надменным, производил впечатление опытного воспитателя.

Джинни скакала по лестнице, едва не летела кубарем и думала, что теперь точно никому не расскажет о клубе. Потому что, крутилась в голове странная мысль, она не хотела, чтобы кто-то еще видел такого Драко Малфоя. Повстречавшись с ним однажды в пустом классе, Джинни открыла для себя другую сторону несносного слизеринца. Отчего-то теперь она считала собственной привилегией — видеть его таким. С надменным взглядом и язвительными речами, но без ореола напыщенности и превосходства. С растерянностью в глазах и спокойной уверенностью в жестах.

Джинни хихикала про себя следующие несколько дней, и все смотрели на нее странно. Возможно, ей только казалось, что пристальные взгляды прожигали спину, а шепотки россыпью песка заливались в уши. Джинни сама себе казалась странной и непривычной, потому что подсаживалась за слизеринский стол все чаще, чаще улыбалась искренне.

Безликие тени учеников не казались больше обыденностью, Джинни оживала, шевелилась и тормошила других. Гермиона, почти поселившаяся в библиотеке отмахивалась от нее и улыбалась и все чаще поддавалась на провокации. Подруга не спрашивала, что случилось, да Джинни и не смогла бы ответить.

Хогвартс наполнялся музыкой и светом, периодически что-то взрывалось и ломалось, но замок перестал походить на кладбище живых мертвецов. Улыбки стали настоящими, эмоции — искренними. Малыши бегали по школе наперегонки, дергали старших и громко смеялись. Многие шарахались внезапного оживления, открещивались от любой инициативы. Джинни показывала им язык и смеялась, когда ей в ответ закатывали глаза. Ей теперь казалось, что она знает всех учеников поголовно, хотя еще полтора года назад она едва ли припомнила бы всех, кто учился с ней на одном факультете.

Оживление не произошло за один день, просто Джинни показалось, что все расцвело в одночасье, она сама сбросила пелену перед глазами, вдохнула полной грудью прохладный воздух и наконец-то отбросила все лишнее. Переживания не помогут ей успокоиться, переживания ничего не исправят. Джинни даже написала Джорджу и попросила выслать ей парочку вредилок. Она давно не видела брата и очень хотела приехать к нему на каникулы и подарить что-нибудь из улучшенных маггловских приборов. Можно было еще подарить что-нибудь папе, ему бы определенно понравилось. Только вот для этого Джинни нужны были два механизма, способных работать в окружении магического поля. И Джинни даже знала, у кого она из возьмет.

— Эй, Малфой! — она звонко хлопнула парня по спине и приземлилась на скамью рядом.

То, что Джинни Уизли ест за слизеринским столом, стало почти привычным. Она приходила каждый день, садилась на свободное место и заводила ничего не значащие разговоры. Обычно места были с краю стола, слизеринцы сбивались в кучу так, что вклиниться к ним было практически невозможным. Вот только сегодня, Джинни не ожидала, Драко освободил ей место и приглашающе махнул рукой, кривя губы в привычной улыбке.

Джинни пихнула Драко под столом, притянула его к себе и прошептала в самое ухо, чтобы никто не услышал:

— Мне от тебя кое-что нужно.

Драко приподнял блондинистую бровь, ухмыльнулся так, что сердце Джинни на мгновение упало в пятки, отвесил ей шутливый поклон и склонил голову набок.

— Любой каприз за ваши деньги, — промурлыкал он.

Джинни фыркнула, снова пихнула его ногой и заодно отвесила подзатыльник. Малфой хмыкнул и отвернулся, вздернув подбородок, и в отместку ущипнул Джинни за тыльную сторону ладони.