Палладиум (джен)

Человек в бежевом костюме стоял, прислонившись к обшарпанной стене трехэтажного дома дома, и наблюдал за оживленной улицей. Машины непрерывным потоком, в котором две трети составляли черные кебы, двигались в две разные стороны. А люди в самой разной одежде и самой разной классовой принадлежности заполняли тротуары по обе стороны от дороги.

Это был невзрачный, несколько неопрятный мужчина, каких бродило по улицам Лондона превеликое множество. Лишь характерный загар и застегнутое на все пуговицы пальто выдавали в нем уроженца мест более теплых и солнечных, нежели Туманный Альбион.

Достав из кармана сигарету и закурив, человек, наконец, увидел того, кого ждал — мужчину в странном синем одеянии. Направленная метким щелчком недокуренная сигарета улетела в урну, а человек в пальто отлепился от стены и последовал за своей целью. Мужчина в синем шел уверенным, спорым шагом, не оглядываясь по сторонам и уж, тем более, не оборачиваясь, что позволяло человеку в пальто успешно оставаться незамеченным.

Но, к сожалению, преследование не продолжилось слишком долго. На оживленном пешеходном переходе в человека в пальто врезалась низенькая, полненькая женщина, а когда тот, извинившись, оглянулся по сторонам, мужчина в синем уже успел куда-то исчезнуть.

— Да, чтоб тебя! И зачем я пытаюсь извиниться, если люди, порой, даже не замечают, кого толкнули? — тихо пробормотал неудачливый преследователь.

Фрэнк — а именно так звали мужчину в пальто, — развернулся и пошел обратно, чтобы вновь вернуться к своему месту наблюдения, мимо которого постоянно проходил этот мужчина в мантии — пожалуй, именно так можно было назвать это балахон. Именно в такие мантии наряжались выпускники университетов на церемонию вручения дипломов.

Где бы Фрэнк ни учился, где бы ни работал — всегда вокруг него были люди умнее, лучше, талантливее и уж точно красивее его. Он, порой, не понимал, что нашла в нем его почившая супруга. Но он знал, что если будет много работать, много читать и держать глаза открытыми, то сможет стать тем, кем хочет. И это получалось у него множество лет. Сотни людей были наказаны за свои преступления благодаря его работе, но сейчас, наверное, впервые в жизни он не знал даже с чего начать и уж, тем более, к чему может привести эта бессмысленная слежка.

Когда его, следователя Калифорнийского отдела убийств, впервые в жизни приехавшего в Англию, попросили расследовать исчезновение внебрачного сына Чарльза Филиппа Артура Георга, принца Уэльского, Фрэнк был вне себя от восторга. За всю свою жизнь он бывал в самых разных элитных домах, порой, шокируя его обитателей своим невзрачным видом, но вот посетить настоящий дворец он даже не мечтал.

Но, к его величайшему сожалению, расследование, которое он начал вести с таким энтузиазмом резко завело его в тупик. Все его способности и опыт пасовали перед этим дельцем, пока однажды он не наткнулся на того странного мужчину в мантии, который крутился на том самом месте, где в последний раз видели придурковатого Спайка — именно так называл брата принц Уильям. Правда, Фрэнк кое-что все же выяснил, но о наклонностях принца, хоть и внебрачного, дворец упорно молчал, заминая каждое дело о нападении на маленьких девочек. Но дворец-то, может, и заминал, но всегда была вероятность появления мстителя из числа родных этих девочек.

И теперь Фрэнку необходимо выяснить — настигли Спайка мститель или он просто провалился в канализационный колодец и сгинув в небытие. Совсем. как тот человек в мантии.

* * *

Замок действительно приводил Гермиону в ужас: огромные размеры, потайные ходы, приведения, картины и люди. Просто невероятное количество снующих туда-сюда людей: преподаватели, студенты. Они носились по коридорам, словно угорелые, и практически никто не следил за дисциплиной. Это приводило к тому, что Гермиону, почти всегда под завязку загруженную книгами, просто сносили. Чаще всего ей никто и не пытался помочь, кроме, пожалуй, некоторых старост и Лайзы Турпин. Впрочем, в итоге это не сильно расстраивало Гермиону, с учетом того, сколько всего нового она познавала ежедневно: чары с добродушным профессором Флитвиком, зельеварение с готичным профессором Снейпом, защита от темных искусств с Квирреллом, трансфигурация со строгой профессор Макгонагалл и колдомедицина с медсестрой — мадам Помфри. И последняя, по мнению, Гермионы была самым важным человеком в полном опасностей замке.

Именно тогда, когда Гермиона в очередной раз залечивала ссадины от падения, в Больничном крыле появилась мадам Хуч, сопровождавшая Невилла Лонгботтома — того самого мальчика, которому она помогала искать жабу в поезде. Она только было хотела поинтересоваться причинами их появления здесь, как вдруг заметила две фигурки на метлах, промелькнувших мимо окна и умчавшихся куда-то ввысь.

Мадам Хуч всплеснула руками, передала Невилла в руки возмущенной хозяйке Больничного крыла и унеслась наказывать непослушных студентов. Гермиона же расширившимися от ужаса глазами смотрела на то, как потряхивает Невилла, из головы которого, кажется, даже текла кровь, а кисть правой руки была неестественно выгнута.

Целительница призвала из своего кабинета несколько зелий и вплотную занялась Невиллом, а Гермиона вновь заметила промелькнувшую за окном черную шевелюру. Взобравшись с ногами на кровать и посмотрев в окно, она поняла, что это Гарри Поттер на пару с Драко Малфоем носятся над территорией замка и, кажется, пытаются убиться особо изощренным образом.

— Мадам Помфри, они же разобьются! — воскликнула Гермиона. — У них это первый урок полетов, они же совсем ничего не умеют!

Медсестра на это лишь пожала плечами, продолжая что-то капать ослабевшему Невиллу на рану.

— Главное, чтобы живыми остались, а все остальное можно поправить.

Гермиона ошеломленно моргнула и вернулась к созерцанию парящих над территорией Гарри и Драко. Их волосы блестели в лучах яркого дневного солнца и лихо развивались на ветру. Мальчики с бешеной скоростью рассекали воздух как стрелы несущие смерть, и ни один из них не уступал другому. А с учетом того, что Поттер впервые в жизни сел на метлу, это было просто удивительно. О маггловской жизни мальчика-который-выжил ей поведала Лайза, подслушавшая Лаванду Браун с факультета Гриффиндор, но Гермиона сомневалась, что Гарри сам рассказал однокурснице эту историю.

Сама же Гермиона даже не подошла к метле, признавшись профессору Хуч, а потом и своему декану, что еще не готова так рисковать безумно жизнью. Когда же те постарались было надавить авторитетом, она, только хмыкнула и деловито вынула из сумки и зачитала скрупулезно составленный на досуге список всех замеченных нарушений правил безопасности на занятиях в Хогвартсе. И список этот был составлен на пергаменте, длиной не меньше трех футов. В итоге, преподаватели Хогвартса мудро решили, что будет гораздо проще удовлетворить это маленькое желание, чем спорить с настырной девчонкой, которой всюду мерещатся смертельные опасности.

Гермиона была освобождена от уроков полетов, и с огромным удовольствием занимала освободившееся время посещением библиотеки. Но теперь, наблюдая за тем, как Гарри Поттер ловко поймал в воздухе напоминалку Невилла, она ощутила толику зависти — настолько захватывающе это выглядело.

«Наверное это здорово, вот так парить в небе. Тем более, что это может в определенных ситуациях спасти мне жизнь», — думала она, прижавшись лбом к стеклу и вглядываясь в осеннее небо.

Но не просить же вернуть её обратно на уроки полетов. В конце концов, у нее есть гордость. Можно, конечно, попросить Гарри Поттера поучить ее, но, судя по тому, как затравленно он на нее смотрел, Гермионе не светит даже заговорить с ним, не то что чему то у него научиться. Возможно, его пугало то, как она порой пялилась на него, сама не понимая почему.

* * *

— Ты тоже влюбилась в Гарри Поттера! — торжественно заявила Лайза Турпин, когда они на следующий день выходили из Большого зала после завтрака.

— Не говори ерунды! — возмутилась Гермиона, высматривая в толпе черные вихры и некрасивый шрам.

— Да точно тебе говорю, — пробормотала Лайза, вытаскивая очередную конфетку из кармашка на своем синем — в цвет факультетской эмблемы — школьном сарафане. — — Впрочем неудивительно. Он очень симпатичный.

— Несимпатичный. — выделила слово Гермиона. — Тощий и несуразный.

Заслышав шорох разворачиваемого фантика, Гермиона повернулась к однокурснице и неодобрительно покачала головой.

— Ну и что? Зато, говорят, он умный.

— Ну да, было очень умно даже не заглянуть в учебник по зельеварению перед занятием профессора Снейпа, который, как известно, не терпит разгильдяйства! Выставил магглов полными недоумками. Да, каждый, кто пришел из маггловского мира, уже прочитал вообще все книги, которые есть в списке литературы и не только, — возмущенно доказывала Гермиона.

— Ты только за себя говори.

— Никто, кроме Поттера не выставил себя большим идиотом. И эти полеты. Он ведь мог вылететь из школы!

Девочки шли по одному из многочисленных коридоров, стараясь держаться поближе к стенам, чтобы в очередной раз не быть сбитыми спешащими на свежий воздух старшекурсниками. Солнце стояло высоко, небо было безоблачным, и студенты дружно стекались во двор замка, чтобы насладиться последними теплыми деньками сентября. В шотландских горах холода приходят довольно рано.

— Он же герой, забыла? — весело проговорила Лайза, перекрывая Гермионе путь в очередной коридор, ведущий к библиотеке, в которую они шли в обеденный перерыв. — Его и за салочки с Малфоем не наказали, а наградили. Даже баллов не сняли.

— Что?!

— Ага, сделали ловцом команды по квиддичу, — рассмеялась Лайза, — посмотрю я, как его снесет квоффлом или бладжером.

— И что тут смешного? -— внезапно прозвучал крайне напыщенный голос.

Рядом с ними стояли Рон Уизли и Гарри Поттер. Первый недовольно скривился, а второй — почему-то старался не смотреть на Гермиону, сосредоточенно рассматривая в факел на стене.

— Даже твоего отца сделали ловцом только на втором, — строго произнесла Гермиона, злясь, что герой в очередной раз игнорирует ее.

— Откуда тебе знать? — вдруг заговорил он, и мельком взглянул на Гермиону.

Гермиона фыркнула и, резко развернувшись, пошла направо по коридору, не обращая внимая на рассыпавшихся перед ней студентов — она была уверена, что однокурсники последуют за ней. Те сначала замешкались, но потом все же побежали в ее сторону, чуть не столкнувшись с Гермионой у большого стеклянного стеллажа.

Она грозно взглянула на собравшуюся за ее спиной компанию и указала пальцем на большой кубок и несколько колдографий, на которых приветственно махали руками члены гриффиндорской квиддичной команды прошлых лет.

— Я сначала удивилась твоим полетным навыкам, — объясняла Гермиона, — а потом узнала в, что и твой отец тоже был игроком в квиддич, — она скривилась при упоминании этого безбашенного спорта.

Гарри, мельком взглянув на раскрасневшуюся Гермиону, наклонился поближе и всмотрелся в фотографии команды и кубок, на котором было выгравировано имя.

— Джеймс Флиммонт Поттер, — прочитал он с благоговением, и под его очками блеснула слеза.

Рон же только удивленно поднял брови и, бросив быстрый взгляд на Гермиону, полушепотом поинтересовался у Лайзы:

— И откуда она все знает?

— Так ты не знал? — смягчилась Гермиона, проигнорировав возглас Рона.

Гарри помотал головой, но, случайно встретившись с ней взглядом, резко напрягся и сделал шаг назад, словно бы она была прокаженной.

Гермиона заметила эту реакцию, и ее накрыла жгучая обида.

— Но не одна победа по квиддичу не поможет вам выиграть кубок школы, ясно?! — воскликнула она, задрав нос. — Весь ваш Гриффиндор не заслужил еще ни одного бала! И я рада что не попала на ваш факультет, хоть шляпа мне и предлагала!

— А мы то как рады! — возмущенно завопил Рон. — Заучка с бобриными зубами!

Гермиона же, смерив презрительным взглядом сначала Рона, а потом и Гарри, который, если и хотел что-то сказать, то промолчал, развернулась на месте и двинулась в сторону библиотеки.

Лайза же покачала головой и побежала вслед за ней, уже не увидев как к мальчикам подошли слизеринцы, и все они начали что-то бурно между собой обсуждать.

— Гермиона! — окликнула она подругу, разворачивая очередную сладость.

— Что тебе Лайза? — не останавливаясь, спросила та. — Сколько можно есть? Когда твои конфеты уже закончатся?

— Последняя же была, — обиженно пробормотала Лайза. — А посылка от родителей будет только в понедельник.

Гермиона резко затормозила и неожиданно рассмеялась.

— Боже, ты и пары дней без сладкого прожить не можешь?! Целых два дня без твоего чавканья! Аллилуйя!

Лайза, будучи достаточно счастливым ребенком, выросшим в чистокровной семье, просто не умела обижаться и довольно улыбнувшись предложила:

— А давай тогда эти два дня мы и от твоего занудства отдохнем?

— Если оно тебе не нравится, ты могла бы за мной не ходить.

— Но надо знать меру. Зачем мне знать о строении солнечной системы, если я не собираюсь летать в этот, как его… космос?

— Мне показалось и кто-то сказал про меру? Да, судя по тому с каким трудом ты застегиваешь пуговицы по утрам, в космос тебя точно не возьмут.

— Почему? — искренне не поняла Лайза.

— Ты просто не влезешь в ракету.

Девочки рассмеялись и, наконец, дошли до библиотеки, в которой резко умолкли под строгим взглядом мадам Пинс.

* * *

Несмотря на все опасности, подстерегающие Гермиону в замке, и общую недружелюбность студентов, ей здесь очень понравилось. Было здорово посещать занятия и овладевать новыми заклинаниями, тем более, что получалось у нее это довольно хорошо.

Самого большего успеха Гермиона добилась на занятиях по чарам у профессора Флитвика, несмотря даже на то, что и сам он был довольно странным существом, и свои уроки превращал в форменный бардак. Они были очень увлекательными, но весьма небезопасными. Вот и сегодня Терри Бут, мальчик с короткими каштановыми волосами, выписывал такие спирали палочкой, что растолкал локтями близ сидящих соседей, вызвал шторм и выбил окно. Рон Уизли держал палочку, как ложку во время обеда, да так грозно махал ею, что ветхий учебник, полученный им от старших братьев, разлетелся на две части. Причем, одна половина довольно сильно подпортила лицо Драко Малфою, а другая — долетела до самого профессора Флитвика и скинула с горы тяжёлых фоллиантов , на которой тот стоял. Книги посыпались так громко, словно начался камнепад в Шотландских горах и некоторым детям, сидящим ближе всего даже пришлось зажать уши. И пока смущенный Рон под смешки студентов помогал профессору подняться, Дин Томас успешно взорвал свое перо вообще не предназначенным для этого заклинанием «Вингардиум Левиоса».

— Можно подумать, ты знаешь, как нужно, — буркнул Рон в ответ на возмущения Гермионы о глупости мальчишек.

— А вот и знаю! — подняла палочку она. — Вингардиум Левиоса.

Ее перо плавно взмыло в воздух, вызвав этим слабые аплодисменты вспотевшего профессора и еле слышное бормотание о каких-то недоумках.

— Браво мисс Грейнджер! — кивнул Флитвик, посмотрел на часы и кажется, что облегченно вздохнул. — Урок окончен! Всем спасибо. Мисс Броклхерст, задержитесь пожалуйста.

Гермиона, в очередной раз услышав о себе крайне нелицеприятные выражения Рона, поняла, что помощи от своего «героя» — Гарри Поттера — ждать не приходится. Тот по какой-то непонятной причине просто игнорировал и ее саму, и даже разговоры о ней. Решив больше не задумываться о причинах такого отношения, Гермиона, на пару с Лайзой, устремилась на следующее занятие.

По дороге в кабинет трансфигурации они встретили профессора Квирелла. По мнению Гермионы, преподавателем он был хорошим, много и интересно рассказывая о магии и своем последнем путешествии в Албанию, но что-то в нем все-таки настораживало ее. Веяло от него чем-то таким — пугающим.

Добежав до кабинета трансфигурации, Гермиона и Лайза устроились на своих местах и приготовились к уроку.

Вообще, помешанная на личной безопасности, Гермиона просто возблагодарила небеса за такой предмет, как трансфигурация. Анимагия, трансгрессия — все это настолько грело душу девочке, что она очень внимательно слушала профессора Макгонагалл, улавливая буквально каждый выдох на котором та говорила. Мало того, Гермиона еще и записывала абсолютно все пояснения профессора, споро строча перышком по пергаменту и не особо заботясь об аккуратности выводимых слов. В первую очередь, ей было важно целиком и полностью впитать в себя и законспектировать материал любимого предмета, а заняться исправлением помарок и удалением клякс можно было и потом, на досуге.

И в тот момент, когда МакГонагалл начала выписывать на доске слова очередной трансфигурационной формулы, а Гермиона, вслед за профессором, начала воспроизводить формулу на своем пергаменте, со стороны гриффиндорских олухов до ее слуха донесся до боли знакомый шепот.

— И что?

— Ты должен пойти! Ты дал слово, а я буду твоим секундантом! — громогласно шептал Рон, похоже, совсем позабыв, что они находятся на уроке.

Его шепот свободно гулял по всей аудитории, заставив Гермиону прислушаться, а МакГонагалл — смерить рыжего гриффиндорца тяжелым взглядом.

— Ты только представь, как будет классно утереть нос этому змеенышу!

«Дуэль? На первом курсе? С Драко Малфоем? — удивленно покачала головой Гермиона и вынесла вердикт: — Да они психи!»

Так она и сказала сразу же, после окончания занятия, за локоть поймав Поттера у выхода из аудитории.

— Чего тебе надо? — сразу же вышел вперед Рон.

— Гарри, да не слушай ты его! Ну какой из тебя дуэлянт, ты же палочку еще толком держать не научился, — Гермиона еще на чарах заметила, что движения кистью у Гарри и вправду были довольно скованными.

Гарри же покраснел, сгорбился и убрал руки в карманы, словно желая спрятаться от всего мира, в особенности от неё.

— Иди отсюда, бобриха! Гарри сам может решить! Чего ты к нему привязалась? — Рон был в своем репертуаре, напоследок обратившись и к Лайзе: — Скажи уже этой дуре, чтобы она от нас отстала!

— Может лучше по конфетке съедим? — миролюбиво предложила та, чем вызвала смешки со стороны однокурсников, наблюдающих за разворачивающейся драмой.

— Гарри послушай, — продолжала наседать Гермиона, — Малфой — сын бывшего Пожирателя смерти!

— Тогда тем более я должен пойти, — наконец-то ответил он. — Волдеморт убил моих родителей и я…

Многие вздрогнули, услышав запрещенное имя, а со стороны кабинета послышался голос профессора Макгонагалл:

— Мистер Поттер, я, кажется, просила вас не называть это имя. Что тут у вас происходит? — она смерила детей строгим взглядом. — Мисс Грейнджер, мисс Турпин, вам есть, что сказать?

Девочки переглянулись, и Лайза еле заметно покачала головой. Все в Гермионе говорило против того, чтобы врать и нарушать правила, но она до боли закусила щеку и ответила, в первый раз в жизни солгав преподавателю.

— Все нормально, профессор Макгонагалл. Мы просто разговаривали.

Все, она солгала. Солгала ради Гарри Поттера. Гермиона очень боялась, что это может повториться.

— Хорошо. Тогда расходитесь по своим гостиным, — кивнула профессор и осталась стоять, пока все действительно не разошлись.

— Ты видел? — услышала Гермиона тихий голос Рона. — Я думал, нам конец.

Она покрепче обхватила ремень тяжелой сумки и пошла по коридору в сторону гостиной Рейвенкло, прекрасно зная, что Лайза неотрывно следует за ней.

Им было на удивление комфортно вдвоем. Они могли частенько подначивать друг друга — колко, но беззлобно, без всякого желания обидеть. Одна была пухленькой, другая — с бобриными зубами. С ними никто не общался, потому что одна постоянно странно шутила и смеялась, а другая была слишком раздражающей и настырной. Но и друг друга они не защищали и не успокаивали, приняв негласное правило ни во что не вмешиваться.

— Ты знаешь где будет эта… — Гермиона чертыхнулась, — дуэль?

— В зале славы, там много места, — Лайза остановилась и дернула Гермиону за руку. — Ты же не собираешься их сдать?

— Собираюсь. Если поймаю, — строго произнесла Гермиона.

— О, — захлопала в ладоши Лайза, позабыв про свои конфетки. — Так мы идем… — она понизила голос… — шпионить?

— Лайза, — закатила глаза Гермиона, — мы просто проследим, чтобы эти олухи не убились.

— Самое главное, чтобы не убились мы. Зал славы прямо напротив запрещенного коридора, — зловеще произнесла Лайза и сразу рассмеялась. — Надеюсь будет весело, а то все уроки, да уроки.

Гермиона, слушая речь Лайзы, кроме настороженности по поводу ночного похода, чувствовала еще и недоумение. Почему эта веселушка не попала на Гриффиндор?

* * *

Гарри Поттер раздраженно ворочался из стороны в сторону, вспоминая сумасшедшую неделю, и, особенно, последний день. Его обманул Малфой, чуть не сожрал трехглавый пес — очередной удар кулаком в подушку не принес облегчения. Но самое ужасное, эта девочка — Гермиона Грейнджер. Почему она на него постоянно смотрит? Пусть бы лучше в свои книжки пялилась! Наглая, настырная — пусть и, надо признать, довольно милая. Правда, она очень хорошо скрывала это за своим невозможным характером. Сны о ней больше не мучили Гарри, но воспоминания о них были еще слишком яркими, чтобы забыть, кем была эта девочка и что с ней сделал тот мужчина в парке. Гарри и жалел, и ненавидел ее, потому что она заставляла чувствовать его себя никчемным, никому не нужным.

Гарри Поттер — никто. Ему это вполне успешно доказали Дурсли, множество раз вбивая эту мысль ремнем и оставляя шрамы металлической бляхой. Придя в магический мир, он надеялся избавиться от этого противного ощущения абсолютной беспомощности и собственного ничтожества, но тут появилась она — Гермиона.

Гарри просто хотел побыть нормальным. Хотя о какой нормальности может идти речь, когда абсолютно все считают его каким-то там героем, а сегодня их чуть не сожрало страшное чудовище? Зачем вообще держать в школе Это?

«Он охраняет что-то. Вы что, не заметили под ним люк?» — ворчала Гермиона, пока они с Роном провожали ее и Лайзу до их гостиной. Девочки с самого начала увязались за ними, подкараулив мальчишек у гостиной Гриффиндора, и никакие аргументы о нарушении школьных правил и возможных наказаниях не заставили девочек отстать от них.

Гарри в очередной раз перевернулся на левый бок и почувствовал, как слезы стекают на подушку по его щекам. Мокрое пятно становилось всё шире. Ему было действительно страшно, но, кроме своего страха, он почувствовал еще и ее страх, как тогда, во сне. Но самым удивительным было то, что они не потеряли голову и не предались панике. Именно это позволило им быстро убежать, а потом еще сдержать в восемь рук дверь, за которым рычал и брызгал слюной Цербер. Вот только эта странная связь не нравилась Гарри. И Гермиона ему не нравилась. Властная манера разговаривать напоминала ему его тетю и он прекрасно понимал, почему только нелюдимая Лайза может с ней уживаться.

Гарри не останавливал лучшего друга Рона, когда тот втаптывал в грязь Гермиону после очередной своей неудачи на занятии. Он понимал насколько рыжий не прав, но не пытался изменить привычное положение вещей. Пусть лучше девочка держится от него подальше.

* * *

Несмотря на все намерения Гарри держаться от Гермионы подальше, жизнь, как всегда, внесла свои коррективы. Все изменилось в последний день октября.

В тот день Рон превзошел сам себя, когда издевался над Гермионой и даже Лайза не пошла за ней, когда та убежала в слезах, кинув на Гарри полный ненависти взгляд. Не на Рона, а на него, ведь это Гарри молча наблюдал за её унижением. Опять. И мальчик решил забыть об этом, потому что не собирался извиняться перед ней.

За ужином, когда столы ломились от праздничного угощения, а Гарри, пусть и немного напряженный, потянулся за жаренной курицей, дверь в Большой зал с грохотом раскрылась. И в образовавшейся тишине прозвучал крик профессора Квиррелла:

— Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить…

И Квиррелл, потеряв сознание, рухнул на пол.

В зале поднялась суматоха. Понадобилось несколько громко взорвавшихся фиолетовых фейерверков, вылетевших из волшебной палочки профессора Дамблдора, чтобы снова воцарилась тишина.

— Старосты! — прогрохотал Дамблдор. — Немедленно уводите свои факультеты в спальни!

Перси Уизли, староста Гриффиндора, тут же вскочил из-за стола, явно чувствуя себя в своей стихии.

— Быстро за мной! — скомандовал он. — Первокурсники, держитесь вместе! Если будете слушать меня, ничего страшного не случится! Пропустите первокурсников, пусть подойдут ко мне! Никому не отставать! И всем выполнять мои приказы — я здесь староста!

— Как мог тролль пробраться в замок? — дрожащим голосом спросил Гарри у Рона, пока они толпились у выхода.

— Не спрашивай меня, откуда я знаю? — пожал плечами Рон. — Вообще-то это странно — говорят, что тролли ужасно глупые. Может, его впустил Пивз, решил так пошутить перед Хэллоуином?

Судя по оживленному движению впереди, эвакуация шла полным ходом. Гарри и Рон прокладывали себе дорогу сквозь толпу, когда Гарри вдруг схватил Рона за рукав. Его потряхивало, от мысли о том, что опять могло натворить его бездействие.

— Я только что вспомнил: Гермиона! — он обернулся высматривая ее взглядом.

— А что Гермиона? Сдалась тебе эта прилипала? — не понял Рон.

— Она не знает про тролля. А сегодня, ты особенно старался унизить ее.

Рон покраснел и прикусил губу.

— Ладно, — отрывисто произнес он через несколько секунд, которые, судя по всему, понадобились ему на то, чтобы призвать на помощь все свое мужество. — Но если Перси нас заметит…

Пригнувшись, они влезли в самую середину группы школьников из Пуффендуя, которые, наконец, двинулись к своей башне — то есть в противоположном направлении. Никто не обратил на них внимания, и через какое-то время они вынырнули из толпы, быстро пробежали по опустевшему боковому проходу и устремились в коридор ведущий в подземелья. Они уже сворачивали за угол, когда сзади послышались быстрые шаги.

— Это Перси! — прошипел Рон, хватая Гарри и прячась вместе с ним за большим каменным грифоном.

Однако, мимо них пробежал вовсе не Перси, а профессор Снейп. Он пересек коридор и пропал из вида.

— Что это он тут делает? — прошептал Гарри чувствуя нарастающий страх. — Почему он не в подвалах вместе с другими учителями?

— Думаешь, я знаю?

Они на цыпочках вошли в следующий коридор — как раз туда, где скрылся Снейп, чьи стремительно удаляющиеся шаги были все еще слышны, причем довольно отчетливо.

— Он направляется на третий этаж, — начал было Гарри, но Рон поднял руку.

— Чувствуешь запах?

Гарри принюхался и сморщил нос. В воздухе пахло смесью грязных носков и общественного туалета, в котором много лет никто не убирался.

Вслед за запахом появился звук — низкий рев и шарканье гигантских подошв. Рон указал рукой в конец коридора — что-то огромное двигалось в их направлении. Мальчики отпрянули в тень, наблюдая, как ЭТО выходит на освещенный луной отрезок коридора.

Это было нечто ужасное: примерно четырех метров ростом, с тусклой гранитно-серой кожей, бугристым телом, напоминающим валун, и крошечной лысой головой, больше похожей на кокосовый орех. У тролля были короткие ноги, толщиной с дерево, и плоские, мозолистые ступни. Руки у него были намного длиннее ног, и потому гигантская дубина, которую тролль держал в руке, волочилась за ним по полу, а исходивший от чудовища запах мог сразить получше любой дубины.

Тролль остановился, застыл у дверного проема туалета и, нагнувшись, заглянул внутрь. Он зашевелил длинными ушами, кажется, пытаясь принять какое-то решение. Процесс затянулся, потому что мозг у тролля, если судить по размерам головы, был на самом деле крошечный. Однако, в конце концов, решение было принято и тролль, сгорбившись, пролез в комнату.

— Смотри — ключ остался в замке, — прошептал Гарри, — мы можем запереть его там.

— Неплохая идея, — нервно ответил Рон.

Когда они крались к двери, у Гарри пересохло во рту, да и у Рона, наверное, тоже. Моля небо и землю о том, чтобы тролль не вышел из комнаты, они подкрались совсем близко. А потом Гарри метнулся вперед, хлопнул дверь и повернул в замке ключ.

— Есть!

Окрыленные успехом, раскрасневшиеся от гордости, они направились туда, откуда пришли, но не успели добежать до угла, как до них донесся отчаянный вопль ужаса. Гарри похолодел, прекрасно узнав этот тонкий визг. И исходил он из той комнаты, которую Гарри запер несколько секунд назад.

— О, нет, — тихо произнес Рон, бледнея, как Кровавый Барон.

— Это же женский туалет! — выдохнул Гарри.

— Гермиона! — через мгновение воскликнули оба.

Меньше всего на свете им хотелось совершить то, что им предстояло, но разве у них был выбор? Резко развернувшись, они рванулись обратно к двери. Руки у Гарри дрожали от страха, и он никак не мог повернуть ключ в замке. Наконец ему это удалось. Он потянул на себя дверь, и они с Роном влетели внутрь.

Гермиона Грейнджер стояла у стены прямо напротив двери. Она вся сжалась, словно пыталась, подобно привидению, просочиться сквозь стену. Вид у нее был такой, словно она сейчас потеряет сознание. Тролль приближался к ней, размахивая дубиной и сбивая со стен прикрепленные к ним раковины.

— Отвлеки его! — отчаявшимся голосом крикнул Гарри Рону, затем схватил валявшийся на полу кусок раковины и что есть силы метнул его в стену.

Тролль замер в каком-то метре от Гермионы. Он неуклюже развернулся, чтобы посмотреть, кто произвел такой шум. Его маленькие злые глаза уткнулись в Гарри. Тролль заколебался, решая, на кого ему напасть, а потом шагнул к Гарри, поднимая свою дубину.

— Эй, пустая башка! — заорал Рон, успевший добежать до угла туалетной комнаты, и швырнул в тролля куском металлической трубы.

Кажется, тролль даже не обратил внимания на то, что кусок железа ударил его в плечо. Зато он услышал крик и снова остановился, поворачивая свою уродливую физиономию к Рону и предоставляя Гарри возможность оббежать его и оказаться рядом Гермионой.

— Давай, бежим! Бежим! — кричал Гарри, пытаясь тянуть Гермиону за собой к двери. Но она не двигалась и не поддавалась, словно приросла к стене. Рот ее был открыт от ужаса.

Крики Гарри и разносящееся по комнате эхо, рикошетом отлетающие от стен, привели тролля в еще большее замешательство. Он явно растерялся, когда перед ним оказалось так много целей, и не знал, что ему делать. Вдруг тролль заревел и шагнул к Рону: тот был ближе всех и ему некуда было бежать.

И тут Гарри совершил очень отважный и одновременно очень глупый поступок — он разбежался и прыгнул на тролля сзади, умудрившись вцепиться в его шею и обхватить ее сзади обеими руками.

Тролль, с учетом его размеров, разумеется, не мог почувствовать, что на нем повис маленький худенький Гарри, но даже тролль не мог не заметить, что ему в нос суют длинный кусок дерева. В момент прыжка Гарри держал в руках палочку, которую зачем-то вытащил, влетев в комнату. Он явно сделал это подсознательно, ведь ему, первокурснику, палочка никак не могла помочь в борьбе с троллем. Но оказалось, что Гарри вытащил ее не зря, и когда он в прыжке вцепился в шею тролля, обхватив ее сзади обеими руками, зажатая в правой руке палочка воткнулась троллю глубоко в ноздрю.

Завывая от боли, тролль завертелся и замахал дубиной, а Гарри висел на нем, что есть силы цепляясь за шею. В любую секунду тролль мог сбросить его на пол или расплющить ударом дубины.

Гермиона, почти теряющая сознание от ужаса, осела на пол, но, увидев, что может произойти через секунду вскочила и закричала:

— Гарри, нет!

Ее крик, наложился на радостное восклицание Рона, который наконец додумался, что делать.

— Вингардиум Левиоса!

Все ждали, что дубина в руках тролля вылетит из его руки, но вместо этого с ужасом увидели, как взрывается шарообразная голова чудовища. Капли крови и белого густого вещества забрызгали все стены и детей, которые только и могли смотреть, как безголовая туша заваливается на бок, грозясь раздавить под собой Гарри, но он на удивление проворно спрыгнул на пол и откатился в сторону Гермионы, с которой встретился взглядом.

И он почувствовал это, опять. Теплый белый свет, который охватил его после того, как он подумал что не хочет умирать и услышал крик Гермионы. Это дало ему возможность сделать вывод, что, быть может, именно их странная связь помогла ему спасти Гермиону и в тот злополучный вечер?

Пока они переглядывались, а Рон в восторге смотрел на свою палочку, в туалет вбежали профессора, и, замерев, уставились на забрызганных кровью детей и на то, что осталось от тролля.

— Что здесь произошло? — прохрипела профессор Макгонагалл, схватившись за сердце. — Как вы здесь оказались?

— Я убил его! — воскликнул радостный Рон. — Я убил его с помощью Вингардиум Левиоса!

— Узили! — прошипел профессор Снейп. — Это заклинание левитации!

— Но я произнес его, и башка взорвалась!

Преподаватели посмотрели на парочку сдавшихся в углу детей.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер. Вам есть, что сказать?

Дети переглянулись, и, словно о чем-то договорившись кивнули взрослым.

— Да, так и было. Рон нас спас, — произнесли они хором.

— А как вы вообще здесь оказались? — спросил Снейп, с подозрением всматриваясь в счастливо улыбающегося Рона.

— Мы… — Гарри замялся.

— Я была в туалете и не знала про тролля, — быстро заговорила Гермиона. — А мальчики пришли, чтобы меня предупредить.

— Пре. Пре. Предупредили? — спросил заикающийся Квиррелл, за спиной профессора Снейпа.

— Да, как видите, — язвительно отозвалась профессор МакГонагалл и задумалась, осматривая последствия недавней битвы, -— Так… Мальчики, вам по десять баллов за вашу смелость. Мисс Грейнджер… В следующий раз лучше выбирайте время для похода в дамскую комнату. Все, расходитесь по своим гостиным. Профессор Квиррелл проводит вас.

Пока они шли по коридорам мрачного замка, Рон не мог налюбоваться на свою палочку, постоянно при этом натыкаясь на спину профессора Квирелла. Гарри и Гермиона при этом останавливались и переглядывались, невольно усмехаясь.

Гарри хотел спросить. Он должен был спросить. Гермиона ли та самая девочка, и что же на самом деле произошло в ту ночь, когда он, исполосованный ремнем, лежал в чулане, и видел сон про насильника?

Когда компания, наконец, поднялась по винтовой лестнице, Гарри увидел черную гладь озера в окне и вид на звездное небо. Так высоко он еще не забирался. Через несколько секунд они оказались перед дверью, у которой не было ни ручки, ни замочной скважины: сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла.

Гермиона еще раз взглянув на Гарри, словно что-то от него ожидая, постучала в молоток. В ответ же неизвестно откуда послышался скрипучий голос:

— Есть я у мужа, у зверя, у мертвого камня, у облака. В душу не лезу, ловлю изменения облика. Дева, взглянув на меня приосаниться. Старец нахмурится. Дитятко расхулиганится.

Пока Гарри пытался понять, что за ересь сейчас прозвучала, Гермиона уже ответила и открыла дверь. Так и не осмелившись задать волнующий его вопрос, он просто сказал:

— Спокойной ночи, Гермиона.

Она замерла и обернулась. Через секунду ее лицо осветила слабая улыбка.

— Спокойной ночи, Гарри, — она посмотрела на так и не пришедшего в себя победителя тролля. — И Рон.

Сегодня Гарри шел в спальню с ощущением, что сделал нечто важное, и множество самых разных вопросов продолжало крутиться в его голове. В особенности про боль в шраме в присутствии Снейпа.

«Возможно, Гермиона поможет?» — воодушевленно подумал он и перехватил замечтавшегося Рона, который чуть не свалился с очередной самопередвигающейся лестницы.