У нас будет шанс... (джен)

Макс ещё не закончил завтрак, а уже опаздывал на встречу с друзьями. Впрочем, это было нормой, и никто на эти встречи не приходил вовремя. Если договаривались встретиться в двенадцать, это означало, что примерно к часу-двум после полудня большая часть соберется в обозначенном месте. Остальные подтянутся еще позже, вплоть до… до скольки угодно. Поэтому Макс совершенно не переживал, что время почти полдень.

— Ты как всегда не читал газету? — Лиза вышла из ванны полотенцем на голове и в длинном пушистом халате (как вообще можно мёрзнуть в начале августа?).

— Н-нет, а есть что-то стоящее? — когда они только стали жить вместе, Макс был удивлен такой старомодной привычке своей девушки, как чтение Таймса за завтраком. Сам он читать не начал, но пересказ и обсуждение новостей постепенно стало частью утреннего ритуала, которому они следовали независимо от того, во сколько утро началось.

— Пишут, что магия существует, — Лиза пожала плечами, будто оправдываясь за абсурдность сказанного, — и именно ведьмы и колдуны уничтожили Литтл Уингинг. И что, вероятно, пропажи людей дело рук волшебников.

— Малышка, с каких пор ты стала читать жёлтую прессу?

— Это в Таймс статья! На первой полосе и двух разворотах. Там много и подробно написано, почитай сам.

— … и первое апреля давно прошло. Не буду я всякие бредни читать.

— Размах статьи и то, где она напечатана… Не похоже на розыгрыш или попытку сочинить сенсацию, — казалось, что Лиза очень хочет услышать что-то успокаивающее.

— Зато очень похоже на то, что правительство крупно облажалось с каким-нибудь экспериментом в Литтл Уингинге и теперь отчаянно хочет скрыть это от общественности, — Макс в один глоток допил уже остывший кофе. — Ну все, мне пора бежать. Вечером поговорим об этом.

— Да, конечно, если ты будешь в состоянии, — Лиза усмехнулась, подставляя щёку для поцелуя. — Когда ты уже сбреешь это?

— Совсем плохо, да? — Макс глянул в зеркало. Светлая, жидкая бородка, а скорее даже жалкое её подобие, не придавала его лицу брутальности, которой так хотелось. Ну или не брутальности, а хотя бы перестать быть похожим на девочку-подростка.

Лиза любила шутить на тему, что в их паре вовсе не она является прекрасной половиной.

— Вечером. Всё, убежал!

С этими словами Макс вышел из их маленькой, но очень уютной квартирки недалеко от центра Лондона. Машину он оставил на парковке, рассудив, что к вечеру, несмотря на обещание, норма алкоголя в крови будет значительно выше допустимых промилле.

Проходя мимо газетного киоска, он вспомнил про статью и решил купить газету, чтобы всё же прочитать, что там такого сочинили. Но, как ни странно, не оказалось ни одного экземпляра Таймс.

Ведьмы и колдуны, ну надо же! Чего только не придумают, чтобы отмазаться от своих ошибок. Но написано, видимо, очень убедительно, раз даже Лиза поверила. Уж кто-кто, а она была не из тупых дурочек, которые верят во всякую чушь.

В отличие от большинства своих сверстников, политической обстановкой, да и вообще происходящим в мире он интересовался достаточно серьезно. И чем старше становился, тем больше возникало вопросов к правительству. Но такое откровенное сочинительство — это что-то новенькое.

На площади перед входом в метро Макс задержался, заинтересовавшись группой людей в черных балахонах в пол. На лицах у них были жуткого вида маски с различными орнаментами, а в руках какие-то палочки. Они стояли посреди площади, озираясь вокруг, будто оказались тут только что.

Несколько секунд спустя один из них направил на девушку, стоящую неподалеку, свою палочку, из которой тут же вылетел луч зеленого цвета. И как только луч достиг девушки, она тут же упала замертво.

В этот же момент второй тип в балахоне что-то выкрикнул, поднял палочку вверх, и из нее вылетел не луч, а как будто шар зелёного света, взорвавшийся в небе. На месте взрыва заклубился плотный туман, быстро приняв форму черепа с выползающей изо рта змеёй.

Макс восхищенно подумал, что ребята очень оперативно организовали акцию против нелепости, написанной в газете. Спецэффекты более чем достойные, да и игра девушки потрясающая — не каждый сможет так натурально брякнуться «замертво».

— Стоять! Не двигаться!

Макс невольно оглянулся назад на полицейского за своей спиной, успев еще удивиться тому, что тот направил пистолет на людей за безобидное представление.

А в следующий миг полицейский взорвался.

Ошметки плоти и кровь полетели в разные стороны, заляпывая все вокруг. Максу показалось, что включили замедленную съемку, переводя камеру с одного плана на другой: вот отскочила девушка, брезгливо перебирая ногами; тут мужчина упал на землю, закрыв голову руками; ребенок открыл рот, готовясь оглушительно заверещать, и его мать в точности повторила движения. Он видел, как женщина в нескольких метрах от него рефлекторно стерла с лица окровавленные клочки волос. Неизвестно зачем Макс проследил за движением руки вниз, и, как только останки коснулись тротуара, тут же отключилось замедление. Люди бросились врассыпную с площади: кто-то ломанулся в магазины и кафе, другие поспешили спрятаться за машинами, кто-то просто прочь.

Макс тоже рванул со всей скоростью, на которую был способен, к ближайшему переулку, замечая боковым зрением, как-то тут, то там падали люди, сраженные зеленым лучом, а некоторые и взрывались так же, как полицейский.

В переулке не было ни души.

Поворот направо, затем на Венн-стрит до конца, там налево и по прямой до дома.

Мысли панически метались в голове, сменяя друг друга, даже не успевая толком оформиться, но все они так или иначе сводились к отчаянному желанию добраться скорее до дома.

Взлетев на свой этаж, перепрыгивая по две-три ступени за раз, Макс судорожно заколотил кулаками в дверь, даже не подумав достать ключи. За те несколько нестерпимо долгих секунд пока не открывалась дверь, он уже представил себе окровавленную спальню и клочок каштановых прекрасных волос Лизы с кусочком кожи, свисающий со стола.

Картинка была настолько яркой и детальной, что ее не мог смазать даже голос разума на задворках сознания, твердящий, что люди взрывались там, на площади, а вовсе не у них в спальне.

И когда дверь наконец-то распахнулась, Макс даже растерялся от вида мирной обстановки в квартире, но в следующее мгновение он уже сжимал свою девушку в объятиях, настолько крепких, насколько это было возможно без причинения вреда.

— Ты жива!

— Конечно я жива! Что произошло? — Лиза мягко, но настойчиво освободилась от объятий. — Это кровь на тебе?

Макс недоуменно перевел взгляд на зеркало. Он был весь забрызган кровью. Он разглядывал красные капли, проложившие дорожку от его щеки по диагонали вниз и закончившие свой путь в районе живота. Кровь отлично видно на красной футболке. А он всегда думал, что на красном она будет незаметна…

— Ма-а-а-кс! — как будто издалека донесся встревоженный голос девушки.

Мысли ворочались с огромным трудом.

Лиза. Дом. Кровь. Полицейский.

— Он взорвался! — не своим голосом закричал Макс, тряся Лизу за плечи. — Понимаешь? Взорвался! Вот прям как в кино, взорвался изнутри, будто гранату проглотил!

— Отпусти! Мне больно! — плаксивые нотки в голосе любимой немного отрезвили. — Кто взорвался? Откуда на тебе кровь? Что случилось?

— Нам нужно срочно уехать из города! — Макс сделал над собой усилие и слегка ослабил хватку. — Уехать. Как можно скорее и дальше. Колдуны настоящие, все правда!

— Очень смешно, придурок! — Лиза с несвойственной для нее злостью и силой оттолкнула парня от себя.

Макс закрыл глаза, желая успокоиться и собрать мысли в кучу, но перед глазами тут же возникла женщина с клочками окровавленных волос на лице. Он распахнул глаза, уставился на дальний угол под потолком. Медленно, контролируя дыхание, досчитал до десяти. Потом еще раз. Лиза ждала, сцепив руки в замок.

— Ведьмы и колдуны — это правда, я видел, — почти нормальным голосом начал он, приходя в себя с каждым произнесенным словом. — Они были у метро, сперва убили девушку, пальнув в неё из чего-то типа волшебной палочки, только без звездочки на конце. Просто вспышка — и она упала, как будто выключатель нажали, даже не охнула. Потом полицейский… он приказал им не двигаться, а через секунду взорвался. Серьезно, просто разлетелся на части, будто тыква, начиненная петардами! А потом все побежали, и я побежал. Они умирали, взрывались, я видел… — Макс замолчал, не в силах продолжать.

— Да-да, конечно, как тыква, — Лиза поджала губы и ушла в комнату.

Макс решил, что лучшее, что он сейчас может сделать — это умыться и переодеться, а заодно успокоиться насколько это возможно. И тогда уже можно будет поговорить спокойно и последовательно.

Несколько минут спустя, выйдя из ванны, он увидел Лизу, замершую посреди комнаты перед включенным телевизором. В экстренном выпуске новостей сообщали о нападениях в разных точках города, которые начались примерно два часа назад. Было несколько видеозаписей с места событий. Везде примерно то же самое, что было и на площади у метро: люди в чёрных балахонах с масками на лицах убивали и рушили всё вокруг, выпуская из палочек преимущественно красные и зеленые лучи.

— Так это не розыгрыш? — голос девушки был полон ужаса и отчаянной надежды.

Макс до боли хотел сказать Лизе, что он идиот и это масштабный и глупый розыгрыш, но не мог.

— Нет, это всё правда, и я действительно считаю, что стоит срочно уехать. Давай собирать вещи, пожалуйста, — со всей нежностью на которую только был способен, провел руками по плечам, обнимая со спины.

— Но куда мы поедем?

— К твоим родителям. Думаю, на севере Шотландии сейчас безопаснее всего.

— К маме. Да, хорошо, — Было похоже, что мысль об отчем доме немного успокоила Лизу. — Берём только самое необходимое, верно?

— Да, малышка. Ты как всегда умница.

Лиза обладала поразительной чертой характера: чем сложнее жизненная ситуация, тем чётче и быстрее она действовала.

В этот раз она превзошла саму себя, умудрившись за каких-то полчаса собрать не только самое необходимое, но и вообще почти все их вещи. И собрала бы, возможно, больше, но в машине закончилось место.

Несколько часов спустя на заправке Лиза позвонила родителям и предупредила о скором визите.

Они решили тут же покушать и прихватить что-нибудь с собой, чтобы потом не делать уже долгих остановок, иначе вообще приедут под утро.

В кафе при заправке, на удивление, было людно. Больше половины столиков были заняты. Над стойкой висел телевизор, по которому в прямом эфире репортер рассказывал об очередной глухой пробке на кольцевой дороге Лондона.

Аппетита не было, несмотря на то, что завтрак был лёгким.

Вяло ковыряясь в картофельном пюре, Макс задумался о том, что они делают. Теперь, когда эмоции улеглись, он уже не был так уверен в том, что видел, да и вообще стоило ли так поспешно уезжать.

Может, и не взрывался полицейский и другие. Скорее всего, стреляли в них чем-то. Хоть и ужасно это, но не настолько, чтобы бежать из города. Видимо, размышления о статье наложились на случившееся, вот в панике и придумал себе невесть что.

Погрузившись в свои мысли, он не заметил как в кафе стихли все разговоры. Внимание всех посетителей было приковано к экрану телевизора. Взглянув туда, Макс в первое мгновение не поверил своим глазам: в воздухе над дорогой летал человек. Было плохо видно, но, кажется, он сидел на метле.

— Я не понимаю, что происходит и кто этот человек, — бормотал репортёр из-за кадра. — Возможно, это как-то связано с сегодняшними нападениями в городе.

Летающий над дорогой вдруг выпустил вниз струю пламени, которая, едва коснувшись машин, вспыхнула, будто там был сухой хворост. Отовсюду послышались крики. Камера резко дёрнулась вниз, и на экране замельтешили ноги, но вскоре мельтешение остановилось, камера поднялась — и зрители увидели происходящее.

Пламя полыхало на несколько метров вверх и стремительно расширялось во все стороны.

Из машин выскакивали люди и бежали прочь. Но самым ужасным было то, что языки пламени целенаправленно преследовали бегущих людей.

В это было сложно поверить, но отдельные, самые крупные языки пламени принимали форму животных и разлетались по воздуху во все стороны, опускаясь в итоге на машины подобно хищным птицам, пикирующим на добычу.

— Всё горит! — репортёр кричал в ужасе, но его было почти не слышно, да и нужды в комментариях особо не было. — Огонь как живой! Он гонится за людьми! Господи Иисусе, уходим!

На камеру с диким рёвом летел, раззявив пасть, огненный дракон. Он буквально пожирал все на своём пути, стремительно увеличиваясь с каждой секундой. Через несколько мгновений изображение пропало. Чёрный экран довольно быстро сменился изображением студии, где явно не на шутку взволнованная ведущая сообщила, что связь со съёмочной группой потеряна, и как только будут известны хоть какие-то подробности, они обязательно сообщат зрителям, а сейчас -реклама.

Макс отстраннённо подумал, что вряд ли репортёр и оператор живы. Дальнейшие новости с места события косвенно подтверждали его предположение. Двое суток пожар полыхал и разрастался, несмотря на все усилия. Он сжигал и плавил всё на своем пути, в том числе каменные и бетонные сооружения. И только на третьи сутки начал уступать пожарным, постепенно затухая.

Выгорело дотла несколько районов города, десятки людей погибли и сотни пострадали.

В стране был объявлен трёхдневный траур, а после — введено военное положение.