Двенадцать (джен)

— Я сегодня же напишу отцу, что мы из-за директора шлялись ночью в Запретном Лесу, — ныл Малфой.

— Заткнись, это из-за тебя мы тут, — зло сказал Невилл, намекая на то, что это именно Малфой настучал Макгонагалл про незаконную контрабанду драконов.

— Тихо! Вы слышите? — прервала их спор Гермиона.

Они шли по ночному Запретному Лесу, который в тусклом свете их палочек казался ещё более мрачным и зловещим. Гермионе то и дело чудились странные звуки, и лишь наличие огромного Клыка хоть как-то успокаивало. Она уже не раз корила себя за то, что тогда ночью решила проследить за Роном и Невиллом — лучше бы осталась в гостиной.

Внезапно густой ельник расступился, и все вывалились на поляну, залитую мертвенным лунным светом.

— А-а-а! — заорал Малфой и не разбирая дороги кинулся обратно в лес.

Гермиона по инерции совершила несколько шагов, прежде чем с ужасом увидела лежащую на противоположном краю поляны белоснежную лошадь, над которой нависла темная фигура, с мерзким звуком всасывающая кровь. Рядом с крупом едва дышащего животного растеклась серебряная лужица. У Гермионы вырвался испуганный вопль. Она попыталась найти взглядом собаку, но увидела лишь медленно пятящегося Невилла. Еще через пару мгновений донеслось испуганное поскуливание пса, который спрятался за ее спиной.

Фигура между тем поднялась и посмотрела в сторону незваных гостей. Из-под ее капюшона светились красные от бешенства глаза.

Гермиона замерла от страха, оцепенела не в силах сдвинуться с места. Незнакомец немного постоял около животного, словно раздумывая, что делать дальше, а затем устремился в сторону детей. По всей видимости, свидетели были ему не нужны.

А дальше все завертелось в безумной круговерти. Внезапно стало жарко, словно ясным июльским деньком, а потом Гермиона, кажется, сошла с ума: в воздухе появилась тонкая вертикальная линия футов пяти в длину, золотистого цвета, расширяющаяся в середине. Еще через несколько мгновений из линии вышла невысокая фигура: длинные волосы, похожие на темно-зеленые, почти черные водоросли, ярко-зеленые глаза и желтые песчинки, стекающие по обветшалому плащу. Линия за спиной фигуры с сухим звуком схлопнулась. Что испугало ночного кровососа, и он, мгновенно сменив направление, набросился на внезапного гостя.

Тот сориентировался молниеносно: резким движением выбросил, словно ударяя, правую руку с выставленной вперед ладонью, и его противника отбросило на противоположную сторону поляны. Раздался противный хруст, как тогда, когда Невилл сломал ногу во время первого урока полетов.

Через несколько секунд зеленоглазый незнакомец (он был выше лишь на полголовы) развернулся в сторону Гермионы, отчего она задрожала от страха. Несмотря на свой испуг ей удалось рассмотреть едва заметные золотые песчинки, то и дело переливающиеся в его глазах — это было странно, но они успокоили ее.

— Кто ты? — тихо прошептала Гермиона, но в оглушающей тишине показалось, что она кричит.

Он проигнорировал её вопрос и повернулся в сторону единорога. Животное все ещё было живо и нуждалось в помощи. Внезапно сзади что-то хрустнуло; повернув голову, Гермиона увидела застывшего Невилла с перекошенным от страха лицом.

«Я… не… трогаю…детей…» — донесся до Грейнджер голос незнакомца. Как она и думала, голос принадлежал мальчишке, показалось, тот с трудом вспоминает слова. Она перевела взгляд на него — он склонился над животным и протянул вперёд руку, с которой начали слетать ярко-зелёные песчинки. Пара мгновений — и чудовищная рана начала затягиваться, превращаясь в шрам. Дыхание единорога стало спокойным, и Гермиона внезапно поняла, что все позади.

«Ну и куда ты идёшь?» — спросила шёпотом сама у себя, направляясь к незнакомцу. Как бы странно это ни звучало, но он не внушал никаких опасений, лишь любопытство. Гермиона как раз сделала первый шаг, когда сзади раздался сдавленный крик и сдвоенный щелчок. Она с ужасом увидела, как в плечо мальчика что-то врезается. Удар был такой силы, что он упал навзничь на лошадиный круп, а над ним пролетел ещё один предмет, теряясь где-то за пределами поляны.

Гермиона отпрыгнула в сторону, сама удивляюсь собственной прыти. Теперь Невилл был в пределах ее поля зрения, и она увидела, как Хагрид одной рукой зажимает ему рот, а во второй держит разряженный арбалет. Со стороны животного послышался шорох, повернув голову в ту сторону, Гермиона увидела, как спина мальчишки скрывается за деревьями.

Хагрид обошёл испуганного Невилла и направился к животному. За десяток огромных шагов, больше похожих на прыжки, он добрался, чтобы с удивлением отметить: несмотря на рану оно живо. Последнее, что Гермиона увидела перед погружением в спасительную темноту — наклонившийся над единорогом великан.

То же время.

Главный исследовательский комплекс проекта «Истоки».

В кабинете главы инициативы находилось трое: Пандора Лавгуд, ее дочь Полумна и Альбус Дамблдор. Мать сидела за своим столом, рядом с ней дочь что-то рисовала цветными карандашами. Альбус на месте гостя делал вид, что увлечённо рассматривает чучела редких существ.

— …таким образом мистер Поттер покинул стены этой лаборатории, — закончила Пандора.

— Подождите, прежде чем мы продолжим говорить о мистере Поттере, мне хотелось бы прояснить один момент, — сказал Дамблдор, переводя взгляд с чучела восьмилапой кошки на Пандору. Он терпеть не мог, когда не получалось досконально в чем-то разобраться.

— Пожалуйста.

— Эти мидели… мидих…

— Мидихлорианы.

— Спасибо, Пандора. Так значит эти мидихлорианы заблокировали способности мистера Поттера к магии? — спросил директор то, что сейчас волновало его больше всего.

— Пожалуй, я начну издалека, потому что это сложная тема. Вы не против?

— Нет, что вы. Несмотря на свой возраст, я стараюсь учиться чему-то новому. — Улыбнулся директор.

— Наш мир состоит из нескольких уровней, или скорее — измерений, неважно. Дело в том, что, когда мы открыли этот феномен, посчитали, что маги пришли оттуда. Именно поэтому я и назвала этот проект "Истоки". На деле оказалось немного иначе. Представьте слоёный пирог. Наш мир — это его верхушка, а ниже есть ещё слои. Чем глубже мы спускаемся вниз, тем более кардинальные изменения происходят: на первых четырёх Лондон — это все тот же город с другой геометрией плитки под ногами или другой метрикой домов, но там нет ничего живого. Начиная с пятого — стены облепляют мелкие микроорганизмы, похожие на песок. В тех измерениях они в стазисе, но как только попадают в живой организм, то начинают оживать и вступают в симбиоз с носителем. Гарри потерял способность колдовать, но с помощью этих мелких микроорганизмов — мидихлориан — он может непосредственно влиять на окружающий мир: телекинез, пирокинетика. К сожалению, при своей деятельности они вырабатывают токсины, которые негативно сказываются на состоянии хозяина: головокружение, тошнота, головная боль и другие симптомы отравления. От части токсинов организм избавляется с помощью кровотечения из носа, а часть приходится выводить с помощью специальных препаратов. Чем ниже уровень, на котором побывал носитель, тем сильнее становятся мидихлорианы, мы ещё не узнали почему, но работаем над этим. Первое поколение побывало на седьмом уровне, прежде чем нам пришлось ввести их в стазис. Луна побывала на девятом, и нам кое-как удаётся выводить токсины, прежде чем это приведёт к печальным последствиям.

— На каком уровне побывал Гарри? — уловил суть Дамблдор. Но Пандора лишь промолчала, избегая его взгляда.

— Двенадцать, я еле докричалась до него, — ответила за маму Луна.

— Насколько это серьёзно? — спросил Альбус.

— Серьезно? Раньше мы думали, что уровней всего девять. А теперь у нас в лаборатории лежит разодранная часть твари с одиннадцатого уровня, а маленький мальчик превратился неизвестно во что и бродит неизвестно где. Не желаете посмотреть, что происходило в этой лаборатории пару часов назад?

— Ну если вы настаиваете, — скрыл усмешку Дамблдор. За свою долгую жизнь он повидал многое, но ни разу не видел ни мидихлорианы, ни измерения.

Пандора достала из стола маленький сосуд, напоминающий больше всего омут памяти, и, поставив его на стол, произнесла:

— Взгляните, если не верите мне.

Альбус с глухим раздражением поднялся: Пандора слишком растревожила его. Сделав пару шагов в сторону стола, наклонился над сосудом…

Он бежал изо всех сил по бесконечно длинному коридору, а сзади слышался громкий и неуловимо размеренный шорох когтей о кафельную плитку, которой был выложен пол коридора.

Двери по бокам коридора были заперты, и беспорядочные замахи палочкой не спешили их открывать. К его сожалению он не мог остановиться, чтобы с помощью вербальной Алохоморы открыть одну из дверей. Это было чревато.

Он уже начал уставать, и к нему подбиралась лёгкая апатия, когда одна из боковых дверей открылась и он прыгнул в открытое помещение. Одно невербальное и на удивление точное движение палочкой — и дверь уже закрыта, а тварь пробегает мимо... Дамблдору наконец удалось выбраться из головы наблюдателя, и он с отвращением увидел жирного лысого человека, протирающего лицо носовым платком, которого можно было лишь с натяжкой назвать магом.

Потом Альбус отошёл немного в сторону, чтобы увидеть в огромной стеклянной ёмкости стоящего мальчишку с открытыми зелёными глазами. Именно по этим глазам Альбус и узнал в мальчишке Поттера. «Прости меня, Лили», — обратился он к своей лучшей ученице. А через мгновение раздалось яростное шипение и дверь вылетела, углом зацепив ёмкость с жидкостью. Увлечённый первыми моментами воспоминания Альбус только сейчас увидел тварь — и она впечатляла: это был огромный скорпион с панцирем жёлтого цвета. Хвост пустынного жителя при всем желании вполне мог достать до груди Альбуса.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы неведомая сила не подобрала стекляшки с пола и не ударила тварь импровизированным кулаком, и ещё раз, и ещё. Затем стекляшки разделились на две чудовищные лапы, которые разорвали скорпиона на мелкие части.

Альбус повернулся назад, чтобы увидеть стоящего на дрожащих ногах Поттера.

— Держите, мистер Поттер, спасибо, что спасли мне жизнь, — протянул свою мантию старый маг.

— Спасибо, мистер Уайт, — поблагодарил старика Поттер, накидывая мантию на плечи.

Внезапно в лицо Дамблдора ударило два ярких луча — это в помещение ворвались два человека с магловском оружием. Поттер, ни секунды не сомневаясь, движением руки создал золотистый разрез в пространстве, а затем куда-то исчез. Вместе с этим воспоминание повлекло — и Альбус обнаружил себя в кабинете Пандоры.

Он с кряхтением откинулся на стуле и произнес:

— Порталы в одиннадцать лет, мне нравятся эти мидихлорианы.

— Но какой ценой, Альбус? Откат будет очень сильным, — печально произнесла Пандора.