Принятие (джен)

С тех пор, как Железный Человек оказался в Садах, прошел год…

Танос встретил Тони во всеоружии. Сунув ему, мгновенно озябшему от предрассветной прохлады, ведро и удочку, он закинул на плечо торбу с наживкой и обедом, включил фонарь и по тропинке зашагал к озеру, где их уже ждала приготовленная ещё с вечера лодка. Скинув сандалии и натянув вместо них рыбацкие сапоги, Старк плотнее закутался в куртку и, позёвывая, поплёлся вслед за весело насвистывающим что-то себе под нос титаном.

* * *

Надежда раскачаться в процессе быстро угасла: разговор не клеился, накрапывал дождь, да ещё и не клевало, хотя Танос уже натаскал рыбы и теперь ловил ради удовольствия, отпуская остальную. Настроение у Тони было паршивое, и, гипнотизируя поплавок, он погрузился в вязкие мысли…

— У тебя клевало, Тони.

— Да? Не заметил…

— Врёшь ведь.

— Вру…

Танос вздохнул. Состояние Старка в последнее время его сильно тревожило. Тони осунулся, будто разом прибавил несколько лет, и всё чаще без видимой причины уходил в себя. На все попытки поговорить Старк отшучивался и переводил тему. Танос не сомневался, что и сейчас будет так же, но отложил удочку и обратился к другу:

— Ты что такой смурной, Тони? Болит что? — Он решил начать издалека.

Как и ожидалось, Старк спешно натянул маску благополучия, расправил плечи и, виновато улыбаясь, забормотал скороговоркой:

— Ой, да забей, завтыкал малость, легли поздно, не выспался…

Танос многозначительно кивнул и, немного помедлив, отвернулся, однако поклёвки его больше не занимали. Он хорошо понимал, что именно гложет Старка и что на самом деле у того болит, но, не зная, как к нему подступиться, чтобы не загнать ещё глубже в панцирь, задумался.

Какое-то время ловили молча.

День, уже полностью вошедший в права, не обещал ничего, кроме дождя и скуки, ещё и от Таноса гнетуще тянуло напряжением, и Тони сник окончательно. Ему хотелось под крышу, в тепло, а точнее — в постель под одеяло, чтобы, сбросив личину благополучия, можно было просто лежать и думать о прошлом.

Подгоняемый этим желанием Старк начал сматывать удочки:

— Танос, давай, что ли, закругляться, дождь конкретный уже, и…

— Тони, ты ведь скучаешь по ним.

— Не начинай, — сквозь зубы процедил Старк и настороженно зыркнул на Таноса, не переставая раскладывать по местам снасти. — Говорили уже…

— То не разговор… Ты чахнешь на глазах.

— И что? — Тони ощетинился, а нижняя губа мелко задрожала. — Мы оба знаем, что мне нельзя возвращаться.

— Тебе — да.

— Не понял.

Старк уставился на титана, который невозмутимо продолжал:

— Но если всё то, что ты рассказывал мне о Пеппер и Морган, правда…

— Так. Стоп.

— …в чём я лично не сомневаюсь, я могу переместить их сюда.

— Ты совсем поехал?! — Тони вскочил на ноги, из-за чего заходила ходуном лодка, и, перепрыгивая через лавку и вёдра, бросился к Таносу.

— Не навсегда, Тони. Погостить… — Поймав готового вывалиться за борт товарища, Танос усадил Старка перед собой и, придерживая за лохматую макушку, заставил смотреть себе в глаза: — Да, это риск, но риск оправданный. Ты же сам говорил, что им можно доверить любую тайну.

— Пеппер — да, но Морган, она ещё ребёнок…

Наконец добившись диалога, Танос удовлетворённо хмыкнул и убрал с головы Тони руку:

— Тем проще. Проболтается — никто ей не поверит.

— Но…

— Но?

— Это же безумие!

— Не безумнее всего того, что с тобой происходило.

Старк задумчиво притих. Наблюдая за блуждающими по его лицу мыслями, Танос уже почти растёкся в одобрительной улыбке, но Тони вдруг осадил его тяжёлым взглядом.

— Нет, — глухо отрубил он, поднимаясь. — Не смей их втягивать.

Ещё мрачнее, чем был, Старк вернулся к брошенным снастям и сосредоточился на спутанной леске. Последовав его примеру, Танос начал вытягивать якорь, едва не упустив тот обратно в воду, когда за спиной вдруг раздался голос:

— И прошу, не рви мне больше душу…

Над озером разнёсся раскат грома. Захлестал косой ливень. Домой вернулись промокшими до нитки. Молча поставили чайник… Дни потянулись своим чередом, и о разговоре, казалось, забыли.

* * *

Близился день рождения Старка, и всё чаще во снах образы прошлого будоражили тоскующее сердце. Праздник в кругу семьи и друзей. Счастливые Пепс и Морган. Шум, смех, веселье… Тони совсем поник, перестал следить за собой, забросил разработки и даже не пытался скрывать от Таноса своё настроение.

Таноса же разрывали противоречия: с одной стороны, он хорошо помнил сказанное Тони на озере, с другой — в тоске по жене и дочке его состояние очень скоро грозило перейти из немощи душевной в физическую.

То, что больше тянуть нельзя, Танос понял, когда, вернувшись с огорода, уже привычно заглянул в приоткрытую дверь и увидел пластом лежащего в постели Старка. Он не мигая смотрел в потолок и дышал так редко и слабо, что на секунду Танос ощутил знакомое прикосновение костлявых пальцев…

— Ты чё там застыл, извращенец?

Слабый голос заставил Таноса с облегчением улыбнуться. Ещё мгновение поколебавшись в дверях, он уверенно прошёл в комнату:

— Тони, разговор есть.

— Знаю я твои разговоры… — Старк откинул одеяло и по-стариковски медленно спустил ноги с кровати. — Опять шарманку свою заведёшь.

— Заведу. — Танос нахмурил брови, мысленно готовясь к спору. — Или ты думаешь, что я буду смо…

— Не топчись, а? — Сморщившись, словно от зубной боли, Тони кивнул на место возле себя. Танос сел.

— Это не дело, Старк, — после почти минуты молчания всем корпусом он развернулся к другу. — Если ты вздумал помирать…

— Я согласен.

Танос подвис:

— Согласен? — Округлив небольшие глаза, он изумлённо уставился на Тони.

— Да.

Комнату снова заполнила тишина. Старк смотрел на Таноса, Танос сверлил взглядом стену… Внезапно он ожил и почти вплотную придвинулся к Тони:

— Точно?

С обречённым стоном тот закатил глаза:

— Мне что, расписку тебе выдать?

— То-они! — С радостным воплем Танос обхватил своими огромными ручищами бородатое лицо и с чувством поцеловал Старка куда-то в нос, затем в лоб…

— У-уйди, слюнявый! Сдурел, что ли? Как покойника, ей-богу…

Вяло отбиваясь, Тони впервые за несколько дней рассмеялся.