Аустраеох (джен)

27. Виндтроу

Первым, что ошеломило Рейнбоу Дэш, был запах. Он не был ни отвратительным, ни сильно притягательным. Каждый раз, когда пегаска втягивала носом воздух, у неё возникало ощущение, что она входит в пасть разъярённого дракона. Одуряющий запах пепла и горящей сажи висел над крышами деревни, когда она вместе с караваном вошла в центральный район Виндтроу.

Здесь деревянные каркасы и платформы уступили место твёрдой скальной породе и булыжнику — там, где самые старые кварталы города были в буквальном смысле высечены в склоне горы. Рейнбоу Дэш даже не была ещё уверена, можно ли назвать это горой. Каждый раз, когда она бросала взгляд вверх, ей застилал обзор тёмный туман или сбивали с толку мириады кипящих жизнью мелочей.

Как только караван прибыл в центр городка, поселение взорвалось восторженными криками. Земные пони всех возрастов побросали все свои дела, чтобы поприветствовать Фуллтрота и его отважных жеребцов. Кобылки прекратили смахивать пыль с витрин магазинов. Из кузен и лесопилок показались дюжие рабочие и торговцы. Пожилые пони выглядывали из палисадников и внутренних двориков, а десятки иных семейств наблюдали за путешественниками из высоких окон.

Деревянные здания вокруг пегаски, держащиеся в воздухе при помощи латунных и бронзовых каркасов, были поистине величественны. У каждого строения имелся дымоход, соединённый с рядом паровых труб, и не было ни единой секунды, когда плотный смог не поднимался бы в атмосферу. Поначалу Рейнбоу Дэш чувствовала себя неловко, но вскоре осознала, что может дышать на этих улицах так же легко, как и на открытом воздухе в любую другую минуту своего путешествия. Прежде чем у неё появилась возможность поразмыслить над этим, ей помешали громкие крики радости и раскатистый смех.

Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть кобылок, жеребят, жеребцов и всевозможных деревенских жителей, бегущих к их отряду. Члены каравана один за другим бросали свои пожитки и обнимали своих близких. После нескольких месяцев разлуки жеребцы воссоединились со своими семьями. Будто наперекор угрюмой атмосфере Виндтроу Рейнбоу почувствовала, каким удивительно светлым и живым был тут дух пони.

Остановившись под вращающимися лопастями деревянной мельницы, она наблюдала за тем, как Рэд Турнип улыбается и прижимается носом к щеке кобылы на два десятилетия старше себя. После того, как он поприветствовал свою мать, жеребец перекинулся парой слов с тройкой пони, казавшимися на вид его братьями. Чуть поодаль молодая кобылка кинулась к Айронхуфу. Тот широко улыбнулся и приготовился к горячим объятиям. Однако же, едва почувствовав исходящий от него запах, молодая жена горестно застонала и начала отчитывать возвратившегося жеребца под хохот его товарищей. Что же касается Голд Плэйта…

Рейнбоу Дэш прищурилась.

Голд Плэйт стоял около фургонов, покорно разгружая их по одному тюку за раз. Пока остальные члены каравана общались со своими семьями, не обращая ни на что внимания, Голд Плэйт ни на секунду не прекращал свою работу. Он единственный из путников по-прежнему был одинок; ни один жеребец или кобылка не подбежали поприветствовать его. На его юном лице застыло мрачное выражение, и если даже он заметил краем глаза смотрящую на него Рейнбоу Дэш, то не подал вида.

Пегаска уже было хотела подойти к нему, когда услышала направленные в её сторону шепотки и потрясённые вздохи. Она обернулась посмотреть, и в тот же миг шайка маленьких жеребчиков и кобылок испуганно кинулась врассыпную. Их маленькие мордашки повысовывались из-за углов зданий и деревянных перил на узких мостках. Рейнбоу медленно повела головой, осматривая висячий город во всей его полноте, замечая при этом всё больше и больше молодых пони, раза в два младше себя, что таращились на неё во все глаза — равно как и некоторые взрослые. Их взгляды были прикован к её гриве, сумкам, золотому кулону, но чаще всего — к крыльям.

— Ничего не понимаю, — вслух пробормотала Рейнбоу Дэш. — Почему они меня разглядывают?

— Ты первый пегас, которого они видят, — объяснил Фуллтрот, подойдя к ней.

— О, да? — удивилась Рейнбоу. — С какой поры?

— С начала времён, дитя, — сказал Фуллтрот, прочистил горло и гаркнул громко, но с почтением в голосе: — Старейшина Хаштейл! Ваш скромный и преданный слуга Фуллтрот к вашим услугам…

Рейнбоу Дэш с любопытством посмотрела на огромное здание на другом конце центрального района. Все пони вокруг притихли и ушли с улицы, уступая дорогу важному старцу, идущему в сопровождении эскорта к центру города.

28. Хаштейл

— Многие годы уже минули с той поры, когда твоя пунктуальность в последний раз удивляла меня, старый друг, — сказал Хаштейл Фуллтроту. Волосы его седой гривы разделялись над парой сонных синих глаз, немощное тело пошатывалось, поддерживаемое двумя молодыми кобылками, но, несмотря ни на что, он изо всех сил пытался держаться с гордостью и достоинством. — Сегодня ты прибыл с ключами к нашему спасению, и уж кажется мне, будто являюсь я свидетелем прибытия некой юной незнакомки. Скажи мне, ужели мы без моего ведома вернулись на десять лет назад?

— Едва ли, старейшина Хаштейл, — ответил Фуллтрот, не разгибая спины в поклоне.

— Прошу, друг мой, оставь такую церемониальную почтительность для Чертогов Единения, — тихим голосом произнёс Хаштейл. Он пошел медленно, покачиваясь, по главной улице Виндтроу, взирая на воссоединившихся со своими семьями жеребцов. — Я счастлив видеть, что каждый пони вернулся благополучно. Если бы только прошлогодний поход был столь же удачным. Беллстраф был находчивым молодым жеребцом. Мне до сих пор грезится его голос, разносящийся по Палатам Совета.

— Всем нам надлежит чтить его память, Хаштейл, — сказал Фуллтрот. — И я уверен, что он был бы горд, что мы не допустили потерь в этом походе. В то же время… — Фуллтрот отступил в сторону и жестом указал на радужногривую фигуру подле себя. — Наша сохранность — это во многом заслуга сей необычайно благожелательной незнакомки.

— М-м-м-м… — Рейнбоу Дэш между тем разглядывала вращающуюся над её головой ветряную мельницу. Она моргнула, возвращаясь в реальность, и посмотрела на двух старцев. — Ох. Погодь, вы говорите обо мне, да ведь? Гхм. Здрасьте.

— Пегас… — протянул Хаштейл, слегка пошатываясь. Кобылки рядом с ним сошлись, дабы поддержать его. Он с присвистом вздохнул, стал прямо и приблизился к путешественнице. — Я один из немногих, кто ещё помнит твоё племя. Давным-давно несколько пони из твоего рода обитали в изумрудных горах, что к югу отсюда. Увы, с той поры, с появлением смога, те холмы утратили своё благолепие. Должен сказать, что очень скучаю по тем крылатым созданиям.

— Ага. Стало скучновато без пегасов вокруг, да? — соглашаясь с его словами, кивнула Рейнбоу Дэш, а после грустно добавила: — У меня вот всегда так, — несколько кашляющих звуков и неловких вздохов спустя она прикусила губу и выпалила: — Но! Большое спасибо за… эм… мысль, старый чувак… м-м-м-м… сэр.

— Хм-м-м… — расплылся в морщинистой улыбке Хаштейл. — Вне всяких сомнений, она пегас.

— Она герой, — упорствовал Фуллтрот. — Если бы не её неожиданное появление, мы бы замерзли прошлой ночью, сделали бы огромный крюк и были бы проглочены гидрой — и всё это всего лишь за последние сутки.

— Она предотвратила все эти события? — поинтересовался Хаштейл.

— Вот именно, старейшина Хаштейл. Она — единственная причина того, что ваши жеребцы сейчас стоят перед вами живые и здоровые.

— Э-э… пустяки, — Рейнбоу Дэш потянулась и подавила зевоту. — У меня был выбор: позависать с этими крутыми братанами или лететь над кучей скучных гор.

В глазах Хаштейла блеснуло яркое отражение. Он прищурился, осматривая золотистый кулон на шее Рейнбоу испытующим взором.

— Гм-м-м… ты из Эквестрии?

В ответ на такое заявление Рейнбоу Дэш поражённо хлопнула ресницами. Она настороженно окинула взглядом Хаштейла, как будто он внезапно отлетел от неё на милю.

— Возмо-о-о-о-о-о-жно…

— Как тебя зовут, девочка?

— Рейнбоу Дэш, сэр, — ответила она, тряхнув слегка при этом разноцветной гривой. — Я бы не советовала вам проговаривать это имя самостоятельно. Не хотелось бы, чтобы у вас случился сердечный приступ или что-то подобное.

Фуллтрот закатил глаза, а после улыбнулся своему правителю:

— Однако её дружеская поддержка имеет свою цену, при условии, что пони не прочь расплатиться своими ушами.

— Эй! Я погодный летун! Я как бы совершенно бескорыстна!

— Если бы ты только знала, что значит добровольная помощь для деревни Виндтроу, девочка, — произнес Хаштейл. — Тогда, возможно, ты бы меньше шутила о вознаграждении за такие дела, — он внимательно посмотрел на обоих своих собеседников. — Пойдёмте. Посидите со мной. Мне бы очень хотелось послушать о твоём путешествии и о том, как такая выдающаяся странница пришла на помощь в час нужды.

— Оу-у-у-у, правда, вам не нужно так излишне фонтанировать восхищением и всё такое, — сказала Рейнбоу Дэш, протестующе вскинув копыто. — Я просто сделала то, что сделал бы любой из вас, чуваки… ну… если бы у вас были крылья.

— Когда старейшина деревни приглашает вас, — сказал Фуллтрот Рейнбоу, — он делает это от всего сердца. Было бы грубостью отказать или пренебречь таким жестом.

— Ну бли-ин, я не фанатка посиделок и пустого трёпа, — чуть ноющем тоном ответила пегаска.

— Также мы сердечно предложим пищу для нашей гостьи, — добавил Хаштейл.

— О! Еда! Ну, тогда ладно! — Рейнбоу Дэш в нетерпении повела крыльями, проходя мимо Хаштейла по направлению к большому зданию на другой стороне этого района города. — Давайте уже к вашим посиделкам и трёпу?

Хаштейл издал хриплый смешок и посмотрел в сторону Фуллтрота.

— Больше шести десятилетий прошло, а пегасы всё такие же, и не важно, откуда они родом.

— Это хорошо?

— Эта отрадная фамильярность, старый друг. Нечто, чего я не испытывал уже очень давно. Идём. Ты заслуживаешь хорошего отдыха больше чем кто-либо ещё.

29. Винтергейт

— Мммф… Офигенно! — умудрилась выговорить Рейнбоу Дэш с набитым зеленью ртом. — Этот салат хорош… м-м-мф-ф… — проглотив его, сидящая за круглым деревянным столом пегаска заговорщицки улыбнулась. — Колитесь: вы чего в него добавили?

— Салат, — бесхитростно ответил Хаштейл.

Он, Фуллтрот и радужногривая чужеземка сидели на деревянном балконе. Фасад дома старейшины Виндтроу выходил на вертикальную скалу с ревущими водопадами.

— Эквестрийская кухня не наш конёк, поэтому я очень надеюсь, что овощи — любые овощи — придутся тебе по вкусу.

— Конечно, блин, это куда лучше того чёрствого хлеба, который я грызу уже кучу недель! — она улыбалась, набивая рот салатом. — Хм-м-м… Но всё равно… я не могу представить, как вы, ребята, выживаете, питаясь исключительно мясом.

— Я весьма удивлён, что, невзирая на этот факт, ты с охотой присоединилась к нам, — сказал Хаштейл. На столе перед ним с Фуллтротом стояли одинаковые миски с лапшой и коричневой волокнистой субстанцией. — Прежде у нас бывали гости с запада, и они даже не пожелали разговаривать с нами после того, как выяснили путь в Винтергейт.

— Винтер-что? — скривилась Рейнбоу Дэш.

— Так местные жители называют край, в котором расположен Виндтроу, — объяснил Фуллтрот. — Если ты, путешественница, прибыла из Эквестрии, то в этом случае ты миновала самый западный его предел. Узкая полоса холмистых долин и крутых гор Винтергейта отделяет море Песен на западе от пустынь Великого Пыльника на востоке.

— Звучит немного скучно, — проглотила Рейнбоу очередную порцию салата и примиряюще улыбнулась. — Без обид.

— Ты отнюдь не первая чужеземка, которая так думает, — заметил Хаштейл, на его морщинистом лице появилась ободряющая улыбка. — Большинство пони из южных прибрежных городов не удосуживаются остановиться в Виндтроу даже на день. Помимо того что это крайне отдалённый от других город, он снабжает провизией только местных шахтеров. Для других жителей Винтергейта тут мало перспектив.

— Несколько поколений прожили всю жизнь среди этих гористых круч, — сказал Фуллтрот. — И все они работали над одной и той же задачей.

Рейнбоу Дэш прикончила свою тарелку зелени и откинулась на спинку, с любопытством глядя на них.

— И что же это за задача?

— Гора, что возвышается над нами, — Фуллтрот махнул копытом в пространство за парапетом балкона. — Это необычное место.

Рейнбоу усмехнулась.

— Я типа уже догадалась. Она выглядит не как другие горы, которые я видела раньше.

— Ни один пони не знает причину, но в ней находятся залежи особой руды, которую не удалось обнаружить ни в одной из близлежащих гор, — сказал Фуллтрот. — Металл из этой руды очень ковок и пригоден для создания разнообразных сплавов.

— Более семи столетий назад наши предки наткнулись на эту гору, — объяснил Хаштейл приглушённым голосом⁽¹⁾. При мыслях об этом его усталые глаза заискрились давним уважением и почитанием. — С тех самых пор мы добываем минералы. У меня нет сомнений, что запасы в этой скале смогут обеспечивать наших потомков следующие три сотни лет. Нам очень повезло иметь такое счастливое и мирное место для жизни. Только вот… — старец поморщился, будто бы сожалея, что вообще допустил такую мысль.

Рейнбоу Дэш внимательно посмотрела на него, потом на Фуллтрота.

— Этот смог… — вслух пробормотала она. — Он не природный? Не похож ни на какой дым из тех, что мне доводилось нюхать. И то, что он не развеивается на такой высоте и в это время года — это, как по мне, олунеть как странно, — она подвинулась ближе, нависнув над столом и положив на него обе передние ноги. — Кто-нибудь знает, в чём же тут дело?

— Нас гораздо больше интересовало получение оборудования, которое нам необходимо для борьбы с туманом, — сказал Фуллтрот.

Рейнбоу Дэш прищурилась:

— И что же это за оборудование такое?..

— Ненастье наступило двадцать с лишним лет назад, — внезапно произнес Хаштейл. — Сначала мы подумали, что это пожар. Потом, когда все леса ниже нас остались нетронутыми, мы испугались, что в ходе наших разработок в горе была потревожена какая-то зона термической активности. Но мы не нашли ни единого намека на пепел, тепло или иной признак огненного источника этой аномалии. Тем не менее ничто не помешало этому густому киселю сгущаться всё больше и больше, пока нам не стало опасно перемещаться с одного конца нашего подвешенного города на другой. Что ещё хуже…

— Да? — спросила Рейнбоу Дэш.

Хаштейл тяжко вздохнул, его лицо дрогнуло, словно бы ему приходилось прикладывать серьёзные усилия для того, чтобы выговаривать слова:

— С уплотнением тумана… начались… происшествия.

— Что за происшествия?

— Выводок жутких, омерзительных крылатых существ, — отчетливо произнес Фуллтрот, привлекая внимание Рейнбоу. — Поначалу они были просто неприятностью: подворовывали еду и прогрызали деревянные конструкции в сердце города. Но шли годы, туман становился плотнее, а вместе с ним росла решимость птицеподобных тварей.

— Типа… в каком смысле? — стиснула зубы Рейнбоу. — Что они делали?

Лицо Хаштейла осунулось от горя, когда он невидящим взглядом уставился на стол.

— За последние пять лет мы потеряли дюжину наших сородичей.

— Ну ни хрена ж себе… — пробормотала Рейнбоу Дэш. — Они атакуют жителей?

— Подчас весьма агрессивно, — сказал Фуллтрот. — Они довольно непредсказуемы.

— Вы пытались, не знаю, дать им отпор?

— В нашем распоряжении крайне мало оружия, — устало произнёс Хаштейл. — И мы вдали от густонаселенных областей Винтергейта. Мы можем выжить, полагаясь только на наши собственное оборудование, а оно предназначено для дробления камней, а не пернатых… гм… без обид.

— Я не обиделась. Я знаю, что вы говорили не про меня, — Рейнбоу Дэш взглянула на Фуллтрота. — Итак, что же это за оборудование? Вы затарились оружием, чтобы прикончить этих сосунков?

— Не совсем, — сказал Фуллтрот.

— Э-э?

— Мы уже внесли свой посильный вклад в сражения с этими чудовищами, — произнес жеребец. — Но не имеет значения, скольких из них мы уничтожили, их число попросту возросло. За то время, пока мы имеем с ними дело, мы обнаружили, что этот странный туман словно придаёт им сил. По счастливой случайности несколько лет назад мы встретились с группой странствующих минотавров, которые далеко к северу отсюда основали шахтерское поселение, а они в свою очередь знали бродячую группу торгашей-единорогов, продающих всевозможные зачарованные камни. Среди этих магических запасов был особый кристалл, который позволял управлять погодными явлениями на небольшой области. После тщательных экспериментов мы выяснили, что эти кристаллы могут быть использованы для рассеивания тумана, однако со временем их магический эффект ослабевает. Мы обнаружили это и поняли, что нам придется вновь пополнять наши запасы, если мы и дальше намереваемся держать этих существ на почтительном расстоянии.

— Так что я заключил торговое соглашение с минотаврами, — сказал Хаштейл со слабым намеком на гордую улыбку. — Мой добрый друг Фуллтрот возглавляет отправленный к их колонии на севере караван. В обмен на камни, которые они получают от торговцев-единорогов, мы поставляем им образцы добытых нами ресурсов. Они отдают ресурсы из своих шахт единорогам, которые дают им зачарованные камни. Как видишь, путешественница, здесь в горной глуши мы своими силами создали прекрасный круговорот взаимопомощи. Всего тридцать лет назад подобное взаимодействие было немыслимо для жителей Виндтроу.

— Всё-таки паршиво, что вы не нашли способа вышибить отсюда этих злых вредителей, — бесцеремонно заявила Рейнбоу Дэш. — Мистер Фуллтрот, вы хотя бы пытались, ну там, позависать в колонии минотавров достаточно долго, чтобы посмотреть на этих единорогов и лично спросить у них, не могут ли они, ну не знаю, отправить сюда какого-нибудь пони и попытаться с концами развеять этот туман?

— Я много раз пытался встретиться с единорогами и другими магическими пони, — кивнув, сказал Фуллтрот. — Но пока что безуспешно.

— Кроме того, мы давным-давно научились не полагаться на магию единорогов, — объяснил Хаштейл. — Как-то раз я отправил своего сына, Слейдстида, в столицу Винтергейта — Блиссвью, что к югу отсюда, но ни один пони из магического совета не пожелал помочь ему. В отличие от Эквестрии, путешественница, использование магии в Винтергейте слишком уж часто требует солидных сумм, и ничем таким похвастаться мы не можем.

— Но у вас есть эти полезные ископаемые, которые нужны минотаврам, — сказала Рейнбоу Дэш. — Вам же, вроде как, приходится хвататься за любую предложенную помощь.

— Это нелёгкий процесс, — печально сказал Хаштейл. — Все эти годы после потери каждого пони я долго думал о решениях, которые принял. Но я остаюсь непоколебимым. За более чем полтысячи лет Виндтроу никогда не склонялся ни перед какой внешней силой. И я не намерен позволить стае скверных монстров заставить нас защищать наш дом с меньшим рвением.

— Ага… Это я уже поняла… — кивая, заметила Рейнбоу Дэш. Она ненадолго задержала взгляд на водопадах, низвергающихся снаружи.

— Однако, путешественница, хватит говорить про нас, — невесело улыбаясь, сказал Хаштейл и подался вперёд: — Я бы очень хотел услышать больше о землях, из которых ты держишь путь.

— Ох… Эх-хех… — Рейнбоу Дэш в беспокойстве перебрала лежащими на краю стола копытами. — Запад вовсе не так хорош, как его расхваливают.

— Порадуй старого пони, — ответил Хаштейл. — Прошло уже много времени с тех пор, как я в последний раз видел кого-то из твоего рода.

— Скоро наступит ночь и взойдёт луна, — пробормотала себе под нос пегаска; глаза её скользнули вверх, туда, где находилась окутанная туманной пеленой вершина горы. — Мне вроде как нужно кое-где быть.

— Останься в нашей деревне на несколько дней. Какое бы путешествие ни ждало тебя впереди, мы дадим тебе достаточно припасов.

— Ух ты, ужасно мило с вашей стороны, — улыбнувшись, сказала Рейнбоу Дэш. — Что я вам буду за это должна, ребята?

Хаштейл лишь улыбнулся.

Рейнбоу Дэш закатила глаза, застонала и встала.

— Ладно, ваша взяла. Начнём наш вводный курс об Эквестрии. И всё же я надеюсь, что вы не возражаете, если я чутка разомну ноги.

— Звучит просто отлично, — попытался было сдвинуться с места Хаштейл. Фуллтроту пришлось помочь ему встать. — Мы можем прогуляться, пока ведем беседу.

— Не возражаете, если я полечу? Самые лучшие речи у меня выходят, когда я летаю.

30. Слейдстид

— И каждый сезон дождей Клаудсдейл вербует под своё крыло пони из совершенно другого города, чтобы те помогли собрать воду для грядущих осадков, — рассказывала неспешно дрейфующая в воздухе Рейнбоу Дэш. — По эквестрийским законам все пегасы поселения должны оказывать содействие в перемещении жидкости из водоёма в водяной смерч, который затем поглощается фабриками дождя парящего города.

— Что за поразительное производство, — отметил Хаштейл. Его дрожащие ноги медленно вели его вслед за Рейнбоу Дэш; они вдвоем прогуливались близ деревянных перил, отделяющих Виндтроу от узкого ущелья. — Если пегасы на что и способны, так это использовать выдающиеся подходы к работе. Я знал много единорогов, которые прожили всю свою жизнь, так ни разу и не использовав свой рог. Крылатые пони, в свою очередь, более чем склонны использовать все дары, коими природа их одарила.

— Ага… — Рейнбоу Дэш потянулась и хрустнула шейными позвонками. — Ах-х-х… Мы просто потрясны. Хех. Каждые лет десять вместо того, чтобы вытягивать воду из очередной деревни, Клаудсдейл отправляет самых лучших летунов к водам по ту сторону Синей долины, чтобы доставить ещё больший запас воды в преддверии сухого сезона. Когда я была совсем маленькой, одной из моих грёз было совершить это путешествие… быть среди немногих гордых летунов, которые участвовали в такой доставке.

— И что же, путешественница?

Рейнбоу Дэш вздохнула. Она задумчиво смотрела на туман, темнеющий в ночи, надвигающейся на высотный городок. — Вышло так, что в итоге я пролетела гораздо большее расстояние. Где-то в четыре раза больше, чем путь до Синей долины и обратно.

Седая грива Хаштейла трепетала на горном ветру. Он кивнул.

— Бесспорно, теперь ты сможешь получить одобрение Клаудсдейла на совершение этого десятилетнего ритуала.

— Ага. Может быть.

— Хотя, как представляется мне, твои заслуги и так достаточно легендарны, — сказал Хаштейл. Он указал своим старческим копытом на её шею. — Благо, ты носишь один из Шести Камней.

От неожиданности парящая Рейнбоу резко дёрнулась. Она медленно развернулась и с подозрением посмотрела на него.

— Шести… камней?..

— Да будет тебе, путешественница, — произнёс Хаштейл с широкой понимающей улыбкой. — Мы живем в огромной мире. Винтергейт отнюдь не так далеко от Эквестрии, как ты можешь подумать. Я вырос на историях о Шести Камнях Погибели Найтмер. По счастью, я ещё не настолько стар, чтобы позабыть картинки, которые были в той сказке.

— Да что ты говоришь…

— Я не посмею выспрашивать у тебя, почему ты носишь его. Но тот факт, что ты находишься на таком расстоянии от обители Богини Солнца, наталкивает меня на размышления, — его глаза сузились. — Неужто нечто ужасное произошло с гармонией на твоей родине?

— Моя родина в порядке, — резко бросила ему Рейнбоу Дэш. Её губы на краткий момент искривились в недовольстве. — И вообще, что такого особенного в этом дурацком камне?

— В таком разе ты несомненно можешь его снять. Он выглядит ужасно тяжёлым.

Рейнбоу Дэш ничего не сказала. Она лишь закусила губу.

В этот момент сзади по деревянным платформам кто-то громко затопал. Пегаска развернулась и увидела нескольких покрытых копотью жеребцов. Ноги их были облачены в чёрную холщовую ткань и кожу. Несколько мешков, полнящихся шахтёрскими принадлежностями и светящимися камнями, свисали с их седельных сумок.

— Слейдстид! — воскликнул Хаштейл и с заметным энтузиазмом пошёл к отряду. — Ты возвратился вместе со своими рабочими! Какое замечательное совпадение! Караван Фуллтрота вернулся. Более того, к нам прибыла прекраснейшая гостья.

Все пони при виде Хаштейла остановились и низко склонили головы в почтении. Или, если точнее, все за исключением одного. Молодой жеребец со светло-бурой шерстью и белокурой гривой лишь проворчал:

— У меня очень мало времени на душевные беседы и новые знакомства, отец. Я должен проследить, чтобы в этом месяце мы добыли больше руды, чем в прошлом. Мы, при всем при этом, отстаём в поставках для южного торгового пути. Если мы хотим, чтобы прибывающие в следующем месяце торговцы снова посетили нас в следующем году, кому-то придётся пожертвовать сном и покоем.

— Сын, я понимаю, что тебе крайне важно завершить свою работу, — произнес Хаштейл. — Но тебе нельзя забывать, что ты мой наследник и доверенное лицо. По-нашему вежливо выказать своё почтение чужезем…

— Вот именно, отец! Все пони для нас — это чужаки! — грубо оборвал старца Слейдстид, его каштановые глаза ярко вспыхнули. — Но это не должно быть так! Если мы выйдем из изоляции и наймём пони из южных поселений только за тем, чтобы они работали в шахтах, мы одновременно увеличим прибыль и объём торговли! Наши имена должны знать не только эта да пара соседних гор!

— Я уважаю твое мнение, Слейдстид, но я не думаю, что сейчас подходящее время для…

— Оно всегда неподходящее, отец! — прошипел Слейдстид, одаривая Рейнбоу Дэш безразличным взглядом. — Меня не заботит, сколько у нас гостей. Работы много, а из-за твоего упрямства она вся ложится на мои и только на мои плечи! Теперь, если ты извинишь меня, мне нужно проконтролировать объём выполненных за сегодня работ…

Громко топоча, Слейдстид пошёл прочь. Его многочисленные товарищи неловко помялись, прежде чем разойтись и поспешить к близким и друзьям, прибывшим с караваном.

Хаштейл вздохнул и, повернувшись, посмотрел вверх на Рейнбоу Дэш.

— Я искренне и от всей души извиняюсь за это. Мы с сыном больше не сходимся во взглядах, как сходились когда-то. Меня беспокоит, что он выказывает это так откровенно, особенно посреди нашей беседы с тобой, моим гостем-пегасом.

— Эй, не парься, папаша, — сказала Рейнбоу, хотя в то же самое время она обеспокоено бросила взгляд через плечо. — Я тоже не хочу показаться грубой, но мне очень надо отойти и… гм… немного побыть одной.

— Да?

— Ага. Сегодня будет первая за несколько недель ночь, когда взойдёт полная луна.

— И почему же, скажи на милость, это так важно? — непонимающе моргнул Хаштейл. — Пегасы зависят от лунного цикла? Я чувствую ужасную неловкость за свою забывчивость…

Рейнбоу Дэш улыбнулась и махнула копытом:

— Всё в порядке. Я уверена, мы сможем завтра продолжить разговор, — она ощутила тяжесть кулона на своей шее и добавила, пробормотав: — Я бы хотела узнать больше о вашей деревне и этих омерзительных существах, с которыми вы боретесь.

— Мне бы хотелось предоставить тебе какую-нибудь менее мрачную тему для разговора.

— И над этим мы тоже поработаем. Э-м-м-м… Так что да! Увидимся! — она взмыла голубой молнией, пробиваясь сквозь туман. Оказавшись вне зоны его видимости, она тяжко вздохнула и начала подъём к верхней части тропосферы.

31. Луна

Через несколько минут полёта — прорыва сквозь ледяной воздух над горными вершинами — где-то над смогом и туманами Рейнбоу Дэш нашла облако. Она уселась на него; её тело купалось в тусклом серебристом свете. Глубоко дыша, она вгляделась в полную луну. Та сияла, идеально круглая, слепя глаза под бескрайним стылым покровом ночи.

Прошло будто бы всего несколько дней с той поры, как она в последний раз проделывала подобное, но Рейнбоу знала, что это не так. Не имело значения, над сколькими горами и лесами она пронеслась голубой молнией, ночное светило неизменным пребывало на своде небес, равнодушное к горестям подлунного мира, неотрывно следуя за ней и тем предвозвещая недоброе, пока ночи на её пути не слились в недели и месяцы.

Но, несмотря на свои колебания, Рейнбоу ни разу не пропустила эти встречи. Она была слишком верна и не могла поступить иначе. Пегаска спокойно и аккуратно поднесла копыто к рубиновой молнии на шее и принялась натирать холодную поверхность, пока та не озарилась тусклым сиянием.

Магическое пламя в глубинах ожерелья вспыхнуло ярче, пульсируя, разгораясь тем сильнее, чем больше поглощало лунного света. Вскоре трепещущий луч энергии вырвался из кулона Рейнбоу Дэш, вспыхивая синхронно с неземным голосом, наполнившим холодное пространство над облаком звуком и волшебством.

— Рейнбоу Дэш, внемлешь ли ты нам?

Рейнбоу глубоко вдохнула, мысленно прося вселенную дать ей силы пережить грядущее, и натянула на лицо безмятежную улыбку, обращаясь к ветрам:

— Само собой, ваше высочество. А что? Вы ожидали, что я вас тут брошу висеть на проводе?

— Мы не разумеем. Ужель мы свершили злодеяние, за кое нас потребно умертвить в петле?

— Эм-м… хе-хе. Принцесса, это просто такое выражение. Вы помните, как я в прошлый раз упоминала, что вам следует больше говорить со своей стражей?

— Истинно сие, Мы припоминаем. Хотя с недавних пор твоя принцесса сталкивается со многим множеством обязанностей, кои вельми утрудняют будничное общение.

— Оу-у-уч. Ну, вот ж дерьмо, — Рейнбоу содрогнулась от своих собственных слов. — Гхм. Пардоньте, ваше высочество, — она сглотнула и глупо улыбнулась прямо в свечение кулона. — Так… эм… как там Эквестрия… и вообще?

— В наших копытах Эквестрия в безопасности. Хоть и выпало на её долю изрядно испытаний и бед, близки мы к постижению искусства поддержания постоянства орбиталей и Солнца, и Луны. Наша возлюбленная сестра поддерживает медитацию над разломом хаоса. Ни единый пони не пострадал со дня твоего отбытия в путешествие.

— Здорово, это круто, — сказала Рейнбоу Дэш. Она сглотнула и добавила: — А Понивиль? Как… Как там Кэнди Мейн присматривает за погодой, пока меня нет?

— С изрядной степенью сожаленья должны мы признать, что не ведаем о нашей подданной, именуемой «Кэнди Мейн». Невзирая на это, Рейнбоу Дэш, не страшись. Понивиль во веки веков пребудет жемчужиной на лике прекрасной Эквестрии. Мы и наша сестра ажно воздвигли часовню над разломом хаоса. Докуда Селестия блюдёт свой долг, злосчастие не проникнет в милый твоему сердцу городок.

— Ну, рада это слышать…

— Вопросы твои заслуживают всяческих похвал, ежели и страждут чрезмерной повторностью с прошлой нашей беседы. Поведай нам, Рейнбоу Дэш, что же открылось тебе на твоём пути?

— Ох-х-х… Знаете… — пегаска успокоилась и лягнула несколько залитых лунным светом клочков белых облаков. — Всё по-старому, всё по-старому.

— Весь мир стар. Не алчешь ли ты еси более конкретной?

— Ну, если это вас порадует, тогда почему нет! — Рейнбоу Дэш подавила зевоту и забубнила: — Пролетела долину Мечты, там была куча огромных болот. Потом были горы. Потом было больше гор. Потом было ещё больше гор…

— Не случалось ли тебе повстречать Каменную Вилицу Винтергайта?⁽²⁾

Рейнбоу Дэш нахмурилась, усиленно вспоминая правую границу карты.

— Дайте-ка предположить… Это два высоченных каменных пика, торчащие над облаками?

— Истинно сие. Стары как само время и ажно соперничают по древности с нашею сестрою. Нам представляется, что, узря их, смертный, подобный тебе, будет потрясён до глубин своей души.

— О. Хех. Ага, — Рейнбоу Дэш рассмеялась и беспечно махнула копытом. — Я видела эти скалы.

— Ужель?

— О да. Несколько дней назад.

— Поразительно. В таком разе ты должна быть уж далече за западными отрогами Винтергайта.

— Ага, именно так пони в этой округе его и называют.

— Имело место сретение с местными пони?

— Угу. Они едят мясо — ну разве это не мерзко?

— Ты так или иначе будешь вынуждена застать на своём пути несколько чуждых нам культур, Рейнбоу Дэш. Мало какие из них не отвратят тебя своими обычаями. Остерегаю тебя: некоторые народы, обретающиеся вне пределов величия и славы нашей сестры, вполне могут оказаться недоброхотными.

— Ага, ну, эти пони и муху не смогли бы обидеть, даже если б захотели, — проворчала Рейнбоу. — Ёлки, да я чуть в лепёшку не расшиблась, чтобы они не поумирали по пути домой в свою горную деревушку.

— Не соизволишь ли просветить нас?

— Ну, это сборище земных пони, и они едва ли способны самостоятельно развести костёр, пересечь речушку или дать отпор гидрам.

— Ужели ты ратоборствовала с гидрами?

— Ох. Наголову их разбила. К слову, заставила одну выблевать жеребца. Было круто.

— Твои приключения воистину интригующи, Рейнбоу Дэш. Мы горды тем, что завещаны нам твои познания.

— Да всегда пожалуйста. Скажите… — Рейнбоу Дэш встала и, прикоснувшись копытом к светящемуся кулону, спросила: — Как там Эппл Блум?

— Эппл Блум?

— Ага, — дрогнувшим голосом произнесла Рейнбоу. — Не могу не тревожиться об этой маленькой проказнице.

— Мы неоднократно наносили ей визит. Она демонстрирует похвальные успехи в учёбе. Принимая во внимание, что она взяла на себя большую часть работы на семейной ферме. Мы полагаем, что ты будешь обрадована, узнав, что вся её семья благоденствует, сняв поздний урожай.

Рейнбоу Дэш облегчённо выдохнула и кротко улыбнулась в лучах ночного светила.

— Ага. Я рада это слышать, — она сглотнула и опустила взгляд на облако. — А что насчёт её друзей?

— Её товарищ-единорог, Свити Белль, перебралась обратно в Кантерлот, дабы быть со своей матерью и отцом. В последний раз, когда мы уделяли ей внимание, она привела на длительный постой свою знакомую-пегаса.

— Ох-хо, правда?! — захихикала Рейнбоу Дэш. — Скуталу с ума от скуки сойдёт в Кантерлоте. Бли-ин, я бы всё отдала, чтобы на это посмотреть, — она вновь рассмеялась, выдохнула, успокаиваясь, и продолжила: — А Спайк? Он всё ещё в библиотеке?

— Несомненно. Порой он добровольно оказывает содействие в медитации нашей сестре. По моему разумению, сей дракон становится очень важной персоной в Понивиле. Многие единороги посещают город единственно ради беседы с ним.

— Ну, это, пожалуй, классно. Я всегда считала, что ему не повредило бы немного внимания после всего произошедшего… — пробормотала Рейнбоу Дэш.

— Селестия не сомневается, что Спайк не обделён даром магии. Как представляется, фиолетовые драконы располагают врождённой способностью к управлению маной. Как только она станет искусна в медитации, то явственно вознамерится сделать Спайка своим учеником.

Услышав это, Рейнбоу Дэш в гневе раздула ноздри. Тихим низким голосом она произнесла:

— Да что вы говорите.

— Не алчешь ли ты лично осведомиться о сём у нашей сестры? Она доступна для призыва, Рейнбоу Дэш, если ты пожелаешь разделить аудиенцию с принцессой.

— У меня был ещё один обморок, — намеренно сменила тему Рейнбоу.

Голос чуть замешкался с ответом:

— Оправилась ль ты?

— Угу. Он закончился, не успела я и глазом моргнуть, но прошло несколько часов, прежде чем я вновь смогла взлететь.

— Сии приступы усиливаются иль, может, стали чаще случаться?

— Не. Едва ли, — она задумчиво закусила губу. — Самое отстойное в том, что они возникают абсолютно неожиданно.

— Беспрестанно ли ты носишь на теле своём элемент Верности?

— О. Да. Безусловно!

— Стало быть, наши чары и ныне поддерживают твоё обличье. Нам доставила радость весть о твоём добром здравии. Мы можем единственно питать надежду на то, что дела будут обстоять так и впредь на протяжении всего путешествия.

Рейнбоу Дэш заёрзала, глянув на копыта, покоящиеся на вершине облачной гряды:

— Это… Это ведь будет происходить чаще, правда?

Голос поспешно откликнулся:

— Мы не изменили нашего суждения с момента твоего отбытия.

— Ага. Полагаю, что нет, — она глубоко вдохнула. — Ну ладно, пока почти всегда подо мной есть облака, я по крайней мере буду падать на что-то мягкое, если плохое обернётся худшим.

— Боимся мы, что юмор твой недоступен нашему пониманию.

— Хех. Не в первый раз, ваше высочество, — не скрываясь, зевнула Рейнбоу Дэш. — Ух-х-х… Мне, пожалуй, уже пора. У меня же будут ещё — сколько там — две ночи для болтовни с вами, так?

— Верно сие.

— Завтрашним вечером я дам вам знать, как идут дела. Эти глупые пони столкнулись с целой кучей фигни, и я как бы хочу узнать об этом побольше.

— Мы заинтригованы. Ужель у тебя имеется причина задержаться на окраинах Винтергайта?

— А? Вы могли бы быть чутка менее принцессой, говоря это, ваше высочество?

— Мы лишь хотим напомнить тебе о грандиозном расстоянии между тобой и конечной точкой твоего путешествия. Ни один смертный не в состоянии по-настоящему уведать расстояние, кое мы имеем в виду.

— Эй. Я понимаю! Правда, понимаю, — пожав плечами, сказала пегаска. — Я стараюсь не слишком запариваться из-за этого. Я просто… знаете… выше этого. На несколько сотен футов. Хе-хе-хех.

— Коль ты настаиваешь. Мы желаем тебе приятных снов, Рейнбоу Дэш.

— Фи! Сон — для аристократов, — фыркнула Рейнбоу Дэш, захихикала и в довершение махнула копытом по рубиновой молнии. — Продолжайте отжигать, Ваше Высочество.

— Но мы же ничего не жгём…

Свечение ожерелья угасло. Рейнбоу Дэш вновь осталась наедине с холодным пошептом высокогорного ветра. Она с силой выдохнула, трепеща лазоревыми крылами, и чуть потрясла перемётными сумками, ощущая перекатывающееся яблоко внутри.

Она припомнила кое-что из сказанного принцессой, и губы её тронула тихая улыбка.

— «Демонстрирует похвальные успехи в учёбе». Хех. Ну, это не так уж и плохо.

Рейнбоу потянулась. Сделав это, она заметила под собой разрыв в смоге. В нём виднелся вздымающийся над землёй каменный пик, за который уцепился Виндтроу, и был он высоким, величественным и загадочным. Лунное сияние пыталось пробиться сквозь мглистые пары, окружающие его, но едва ли ему это удавалось.

Так что Рейнбоу Дэш решила сама пойти ему навстречу. Затаив дыхание, она расслабила конечности, прыгнула с облака и воспарила по направлению к вершине странной горы.

32. Головокружительнее

Вершина проступила из тумана раньше, чем ожидала Рейнбоу Дэш. Независимо от того, какое расстояние она покрыла или как много видела на своём пути, мир на первый взгляд всегда казался ей всё меньше и меньше, чем был на самом деле.

Медленно кружа, она снижалась подобно ночному циклону. Рубиновым взглядом она внимательно осматривала склоны высокой горы. Вершина была необычайно плоской; от бледного камня, чуть тревожа его грани, отражались лучи яркого лунного света. Центр её был скрыт за клочьями клубящегося дыма. Если бы пегаска пожелала как следует осмотреть его, ей нужно было подобраться поближе.

Она приземлилась на южной стороне в нескольких сотнях футов над Виндтроу. Сделав по инерции несколько шагов, Рейнбоу остановилась и, стоило ей только встать на этом плато неподвижно, ощутила причудливую вибрацию, от которой начали подскакивать её копыта. Заинтригованная, она неторопливо потрусила вперёд, раздвигая туманы движениями мордочки. Даже несмотря на то, что смог здесь был плотнее всего, она абсолютно ничего не чуяла. Если бы она закрыла глаза, то не заметила бы отличий от чистейшей, будто родниковая вода, ночи.

— Объясните-ка мне, что тут забыли эти жутенькие твари, — пробормотала Рейнбоу Дэш. И только она это сказала — тут же её сердце замерло в груди, ибо внезапно ей вспомнились слова Хаштейла и Фуллтрота. Прянув ушами, она настороженно посмотрела по сторонам сквозь густую хмарь. Каждая случайная тень и порыв воздуха придавали всему зловещий вид.

Её ноздри раздулись. Как бы то ни было, чем тревожнее она себя чувствовала, тем сильнее тянуло её вперёд в этот морок. Она бесстрашно шла сквозь испарения, ощущая, как узор из трещин на горной вершине под её копытами становится всё более и более сложным. Затем, зайдя в пелену дыма уже на добрую сотню футов, она увидела очертания — чёрные на чёрном. Удивлённо хлопнув глазами, она наклонилась и с более близкого расстояния осмотрела скалу. Рейнбоу поняла, что наткнулась на отдушину в поверхности каменной вершины. Затаив дыхание, она внимательно прислушалась и услышала — или, быть может, ей это лишь показалось — некую закономерность: отверстие периодически, будто бормоча нечто неразборчивое, плевалось мглой, воронкой поднимающейся над плато.

Неожиданно каменная поверхность полетела навстречу мордочке Рейнбоу Дэш. Она рухнула до того, как смогла осознать произошедшее. С хрипом воздух вырвался из её лёгких. Как только она попыталась поднять своё тело, волна головокружения захлестнула её. Пегаска зажмурилась, покачиваясь, пока всё сущее кружилось вокруг неё.

— Н-н-н-нгх… Ради сена… — пролепетала она и с силой прижала копыта к кулону. — Только не снова! Да ради всего святого, я т-только что говорила с Луной…

Рейнбоу Дэш легла на бок, свернувшись клубком и дрожа, ощущая себя так, словно её разом швыряет на сотни миль вверх-вниз. Глаза прекратили закатываться в глазницах на достаточное время, чтобы она смогла открыть их и увидеть вздымающийся повсюду вокруг туман. Ей почудилось, что она увидела мелькающие в нём коричневые тени, похожие на кожистые крылья, стремительные, как кометы.

— Не… лучшее ме-место для… — прошипела она.

Число этих росчерков удвоилось, утроилось. Она не могла сказать, плод ли это её воображения, но ждать достаточно долго, чтобы выяснить наверняка, она не собиралась.

— Ух-н-н-нгх… Проклятье, ненавижу это, — её переполняло негодование.

Медленно развернувшись, она поползла к краю плато. К тому моменту, как она достигла отвесного обрыва, головокружение оставило её. В таком состоянии она не могла пролететь хоть сколько-нибудь большое расстояние — не ранее, чем пройдёт тошнота. Но если она будет беззащитна независимо от места, уж лучше она будет беззащитна где-нибудь там, где есть пони.

Поверженно вздохнув, Рейнбоу встала, расправила крылья и хладнокровно спланировала прямо вниз, к хорошо знакомым тёмным очертаниям Виндтроу.

33. Честнее

К тому моменту, как Голд Плэйт выгрузил несколько последних металлических штырей, улицы Виндтроу опустели. Он раздал шесты стражникам, несущим службу в этом районе, и те направились к отдалённым уголкам висячей деревни. На размеченных местах винтергейтцы установили штыри и прикрепили к верхушке каждого по ярко светящемуся кристаллу. Тусклое серебристое сияние омыло окраины поселения. Туман, что столь долго опускался со склонов горы, нехотя начал рассеиваться, отступая под нестерпимым напором маны от только что привезённых камней.

Сдержанные возгласы одобрения эхом разнеслись средь пони при виде столь долгожданного прояснения. Обменявшись несколькими победными взглядами, стражники Виндтроу заступили в ночной дозор. Облечённые в кожаные плащи, с копьями, притороченными к бокам, они решительно направились к границам своего высокогорного дома.

Голд Плэйт испустил долгий, тяжкий вздох. Обнаружив себя под струящимися лентами лунного света, налившимися тяжестью в дымке тумана, он спрыгнул с фургона и принялся завязывать холщовые сумки, в которых были привезены зачарованные кристаллы.

Не успел он начать, как с небес упала визжащая голубая комета, с отвратительным грохотом рухнув в переулок, забитый пустыми бочонками и мусорными контейнерами.

— Иииййааааааааууу… Угх!

Голд Плэйт вздрогнул и глянул в ту сторону. Раздалось громыхание тяжёлых копыт полудюжины примчавшихся стражников, дико размахивающих копьями.

— Что это было?! Твари?! Мы атакованы?

— Уф-ф-нгх… Я… даСелестиивгривувсёэто… Я в порядке! О-о-ох… — Рейнбоу Дэш неуклюже вывалилась из переулка, вся в синяках. Она стояла на нетвёрдых ногах, дымясь и отряхиваясь от деревянных щепок и обломков. — Будь проклят этот деревянный город, клянусь Луной. Вы, ребята, хоть на мгновенье задумывались, стоит ли он всех этих заноз?

Пони с облегчением выдохнули. Они захохотали, а после осклабились путешественнице.

— Ты в порядке, эквестрийка? А то выглядишь чуток пришибленно.

— Эй! Всё зашибись-АЙ! — Рейнбоу Дэш запнулась о бочонок, поморщилась от боли и осела на землю, привалившись к стене из лакированного дуба. — Всего-навсего поспорила с гравитацией. Как по мне, так Исаак Ржутон переоценён.

Стражники, посмеиваясь между собой, пошли прочь.

— Ха-ха-ха-ха.

— Что за вздор!

— Кто бы мог подумать, что пегасы настолько сумасбродны!

Рейнбоу Дэш закатила глаза. Она уже собралась посрамить их остроумным ответом, когда…

— Эй! Её сумасбродность спасла жалкие задницы твоих старших братьев! — гаркнул Голд Плэйт. — Что, побыть хоть немного благодарным убило б тебя?

— Кто знает. А убило бы её заложить бочку?

— Ха! Где это видано — головокружение у летающей пони.

Когда они ушли, Голд Плэйт вздохнул и опечаленно повесил голову.

— Знаешь… — Рейнбоу Дэш украдкой сглотнула подступающую к горлу желчь и сохранила достаточное самообладание для улыбки. — Я всегда знала, что земные пони полны того самого. Но и не подозревала, что некоторые едят его на завтрак. Хе-хе-хех…

— Извини.

Рейнбоу Дэш искоса на него посмотрела.

— Ты-то чего извиняешься? Ты же не один из тех, кто этой ночью приехал из жёлтого дома.

— Они бы не продолжили насмехаться над тобой, если бы я ничего не сказал, — промямлил Голд Плэйт, ковыряя улицу копытом. — Я… здесь своего рода знаменитость.

— Ничего не поняла, но неважно. Как бы то ни было, спасибо, что вступился за меня.

— Ты отвратительно выражаешь благодарность.

— Ну а ты отвратительно её принимаешь.

— Полагаю, что это нас роднит, — задумчиво произнёс Голд Плэйт. Пошарив в своём жилете, он достал фляжку с водой и протянул её Рейнбоу. — Вот. Тебе сразу полегчает.

Рейнбоу Дэш охотно взяла её.

— И почему же ты думаешь, что я сейчас чувствую себя как-то иначе, чем «круто»?

— То есть ты целенаправленно стремилась в этот переулок, или же он попросту неожиданно выпрыгнул перед тобой?

— Эй! До этого я залетала в кучу городов! Это моё хобби! По меньшей мере половина из них была куда как мягче, чем этот! Из какого ляганного вида деревьев вы, земные пони, его сделали? Железная берёза?

— Хе-хе-хе, — захихикал Голд Плэйт. — Может быть, те пони были правы. Может, ты и сумасбродная, — он отвернулся и провёл копытом по короткой светлой гриве. — В таких местах хочешь не хочешь, а используешь всё, что растёт.

— Неужели? — пегаска пристально смотрела в его сторону. Она открутила крышку с фляжки. — Может, тогда ты не будешь брать на себя двойные обязанности.

— А?

— Когда я в последний раз проверяла, то все пони из каравана Фуллтрота разошлись по домам тусоваться со своими семьями. Все, кроме тебя.

— А…

— Ты разве не говорил, что у тебя тут есть друзья? — заметила Рейнбоу Дэш, поднося флягу к губам. — Должен же по тебе кто-то скучать, кто-то такой, с кем бы тебе хотелось провести время.

Голд Плэйт тяжко вздохнул, печально уставившись на деревянные доски под собой.

— У меня всё хорошо. Кроме того, мне нравится делать свою работу. Мне нравится это даже больше, чем спать.

— Это как-то странно, не думаешь?

— Тебе-то какая разница? — голос Голд Плэйта надломился, когда он сердито обернулся к ней.

Рейнбоу Дэш моргнула, пожала плечами и сделала маленький глоток из фляжки. После этого она выдохнула и сказала:

— Мне просто не нравится видеть одиноких пони.

— Почему?

— Потому что это заставляет меня думать о том, как печально одиночество, — негромко сказала Рейнбоу Дэш. — То, что здравомыслящий жеребец или кобылка проживут жизнь, делая ненавистные им вещи и пытаясь заставить себя думать иначе.

Голд Плэйт гулко сглотнул и потянулся за своей фляжкой.

— Ты слишком много на себя берёшь.

— Если ты настаиваешь, — Рейнбоу протянула её жеребцу, но сделала это таким образом, что заставила Голд Плэйта перехватить свой проницательный взгляд. — Так когда ты собираешься сказать мне своё имя?

Голд Плэйт недоумённо моргнул:

— А?

— Твоё имя.

— Ты уже его знаешь! — с запинкой произнёс Голд Плэйт, поспешно забирая ёмкость у Рейнбоу Дэш и прочищая горло. — «Голд Плэйт».

— Нет, я имею в виду твоё настоящее имя, — взгляд Рейнбоу Дэш стал пронзительным.

Голд Плэйт вновь уклонился от него.

— Ты ненормальнее в большей степени, чем думаешь, путешественница. Ты знаешь это?

— Я знаю множество вещей, но это не важно, — ответила Рейнбоу Дэш. — Ты можешь обдурить штабель простоватых жеребцов с головами, набитыми опилками, но не меня. Ты и это твоё напускное «из меня можно делать гвозди» выглядит га-а-араздо забавней, если вспомнить, что ты позволяешь всяким уродам вытирать об себя ноги. Так ты собираешься сказать мне или что?

Мордочка Голд Плэйта вытянулась. Пони с грустью закрыл глаза. В следующий момент он расслабленно выдохнул, тело его обмякло, и голос, который он издал, явно был выше того, какой Рейнбоу Дэш слышала ранее.

— «Голд Петалс», — пробормотала она. — Моё имя — Голд Петалс.

34. Петалс

— Ё-ёлки, неудивительно, что ты скрывала его, — ухмыльнувшись, сказала Рейнбоу. — Будь твоё настоящее имя хоть на каплю более девчачьим, ты бы плевалась духами каждый раз, когда открываешь рот.⁽³⁾

— Это не смешно! — нахмурилась Голд Петалс.

— Я и не говорила, что это смешно!

— Тогда почему ты смеёшься?

— Потому что я не догоняю! — Рейнбоу Дэш смогла сдержать рвущиеся из её груди смешки на достаточное время, чтобы посмотреть прямо на коротко подстриженную молодую кобылку. — Что в этом такого? Что ты пытаешься доказать? Дай-ка предположить: кобылкам не дозволяется быть членами караванов снабжения?

— В сущности говоря, нет, не дозволяется, — Голд Петалс в своей кожаной амуниции неловко переступила с ноги на ногу. Голос её был выше и менее напряжённым, но горящая огнём сердитость во взгляде была столь же бессменной, что и всегда. — Я проделала долгий путь, добиваясь того положения, которое имею сейчас, и хотя я могу оказаться в пролёте в те моменты, когда дело доходит до уважения сверстников, но ты права, эти болваны слишком недалёки для того, чтобы сложить два и два. Так что я могу делать то, что захочу. И если хоть на миг в твою голову придёт идея о том, чтобы растрепать это им…

— Эй-эй-эй! — протестующе замахала копытами пегаска. — Кто, сено его дери, сказал, что я собираюсь настучать на тебя?

Голд Петалс непонимающе посмотрела на неё.

— Я думала, ты…

— Подруга, да мне было просто любопытно! Я могла бы продолжить путь и не заставляя тебя колоться, если б захотела. Там, откуда я родом, кобылкам не говорят, что им можно и нельзя делать. Как по мне, то я думаю, это полный отстой, что тебе приходится выделывать все эти кренделя, чтобы сделать что-то, чем ты гордишься.

— Если это вообще имеет значение… — буркнула Голд Петалс.

Рейнбоу с любопытством глянула на неё.

— Так… тебе не сильно нравится работать с караваном?

— Ну, это нормально и всё такое, но…

— Но что?

— Лучше уж этим заниматься, чем безвылазно тут торчать… — вздохнула Голд Петалс.

— Что такого плохого в этом городке? Если не обращать внимания на занозы, от которых тут никуда не денешься, он выглядит довольно завидным.

— Возможно, со стороны так и есть, — заворчала Голд Петалс. — Но любая местная кобылка вынуждена прожить свою жизнь внутри его стен.

— Ты серьёзно? — Рейнбоу Дэш с явным легкомыслием отнеслась к её словам, недоверчиво ухмыльнувшись. — Я думала, это парни роют шахты. Почему кобылки тоже должны избегать солнечного света?

— Это место очень старо. Оно зиждется на традиции, и эта традиция тоже стара. Чересчур стара, на мой взгляд.

— Ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы просто переехать?

— И бросить всех тех пони, что я знаю и люблю?! — Голд Петалс насмешливо усмехнулась. — О, нет! — она вновь вздохнула и, думая невесёлые думы, задумчиво уставилась в туманы, клубящиеся за создаваемым свечением кристаллов барьером. — И всё же есть кое-кто, кому бы это пришлось по душе…

— И сколько этих «кое-кого»?

Голд Петалс закусила губу.

— Больше, чем думает Хаштейл, готова поспорить.

— Я беседовала с ним.

— Да неужели?

— Эм… Ладно. Так вот, я прохлаждалась и ела салат, пока он всё болтал и болтал о всяких скучных пустяках. Но он произвёл на меня впечатление мягкосердечного… э-э… старика. Он и вправду с большим сочувствием относится к этому городу и той хрени, через которую вы, ребята, проходите. Я не могу представить, чтобы он закрыл глаза на мнение стольких соплеменников, если вам только и надо, что уйти.

— Ты много времени проводишь в воздухе, — сказала ей Голд Петалс. — Ты производишь на меня впечатление пони, которая никогда не остаётся подолгу на одном месте.

— К чему это ты?

— К тому, что ты не понимаешь старых пони! — проворчала кобылка. — У тебя нет ни малейшего понятия о том, насколько же они невежественные! В этом поселении полно винтергейтцев, которые предпочли бы оставить в прошлом все эти шахты, высокогорья и мерзких ночных тварей да отправиться жить в южные прибрежные города.

— И ты одна из них?

— Что я тебе сказала всего несколько минут назад?

— Что у тебя прям очень девчачье имя.

— Нет, чт…Угр-р-х-х-х… — впечатала копыто в мордочку Голд Петалс. — М-м-м-м-м-нгх… Недалёк тот день, когда случиться что-нибудь значительное и этот город, который я люблю, перевернётся вверх дном от того, как сумасшедше пони на это отреагируют.

— Хаштейлу не слишком-то долго осталось, нет?

— Я не слишком бы беспокоилась о Хаштейле, — пробормотала Голд Петалс. — А вот Слейдстид…

— Сын Хаштейла? — удивлённо подняла бровь Рейнбоу. — Что с ним не…

В этот самый момент с дальнего конца платформы донёсся крик:

— Наверху! Наверху! С юго-запада!

— Они приближаются!

— Ох, мамочки! Ох, мамочки! — пискнула Голд Петалс. Прочистив горло, она накинула кожаный капюшон обратно на голову и поскакала прочь. — Больше никаких разговоров! — воскликнула она уже более низким голосом.

— Я сейчас не поняла?! — завопила Рейнбоу ей вслед. — Кто приближается?

Земная пони бросила на неё через хвост панический взгляд.

— А ты как думаешь?!

35. Твари

Виндтроу кипел грохочущей какофонией копыт десятков пони, топочущих по деревянным настилам. Распахивались окна в домах, когда семьи выглядывали наружу, в это мглистое безумие, но только лишь затем, чтобы накрепко захлопнуть их и забаррикадировать торопливо изнутри. Воздух наполнился скрипучими звуками, когда небольшие металлические баллисты, заряженные бритвенно-острыми гарпунами, выкатились на приокраинные платформы. Несколько жителей городка, облачённые в кожаную броню, изо всех сил вцепились в своё оружие, всматриваясь в туманы по ту сторону спасительного сияния серебряных магических кристаллов.

На краткий момент воцарилась тишина, тревожимая только неровным дыханием многочисленных пони, сливающимся в единый испуганный хор. Шеренга за шеренгой молодые жеребцы отважно вставали на свои позиции, прилагая все усилия, чтобы не дрожать. Среди них была и Голд Петалс. Она подбежала к отряду, обслуживающему одну из баллист, и вскинула своё копьё наизготовку. Глазами, мечущимися в сумраке под покровом её капюшона, она с тяжёлым сопением выискивала малейшие признаки стремительных теней за пределами пелены тумана.

Лунный свет придавал густому воздуху потусторонний вид. Неяркая голубая аура омывала возвышающееся над миром поселение, дымчатой вуалью размывая ночные небеса наверху и гибельные высоты внизу. По мере того, как секунды ожидания перетекали в минуты, всё, кроме ветра, оставалось недвижимым, и даже это было самой незначительной переменой этого навсегда застывшего мгновения.

— Ложная… л-ложная тревога, — пробормотал один из жеребцов. Он отошёл назад, вздыхая с облегчением, и опёрся о рычаги управления баллистой. — Ну, как я и думал: какой-то идиот струхнул и перепугал остальных стражников.

— Ш-ш-ш! — шикнула на него Голд Петалс, с трудом сохраняя свой голос низким. — Они могут выжидать!

— Ох, умоляю, — он повернулся к ней и ухмыльнулся. — Даже не прикидывайся, что эти крылатые тварюки способны на терпени…

Коричневая фигура вышвырнула себя из просвечивающих облаков и сбила жеребца с копыт. Его голос превратился в пронзительный крик, когда несколько тонких, словно веретено, конечностей подняли его в воздух, отпустили и кинули его — дико размахивающего ногами — в штабель деревянных ящиков. Когда в воздух взмыли щепки, Голд Петалс обнаружила, что всё больше и больше погружается во мрак. Целый рой кожистых тел прокладывал себе путь, рассекая туманы и ныряя в улицы и платформы Виндтроу. Воздух наполнили жуткие вопли, подобные крикам болотных выпей, перемежаемые случайными криками пони, дающих отпор внезапному налёту.

Голд Петалс припала к земле, хватая ртом воздух. Она вскинула глаза как раз вовремя, чтобы увидеть пятящегося назад жеребца, высоко размахивающего копьём. Ему удалось сбить одно существо с курса, но уже второе спикировало и, проскользнув над землёй, опрокинуло его. Он упал на ряд бочек ровно в тот миг, когда коричневый кожистый бок занял всё поле зрения кобылки.

— Ун-нгх! — взвизгнула она, чуть более высоковатым тоном, чем ей того бы хотелось. Под ужасным весом навалившегося на её грудную клетку существа она упала на спину. Приземляясь, кобылка уставилась на нависшую над ней плоскую угловатую безглазую морду с горизонтально прорезанной щелью рта с рядами пильчатых зубов. Длинные паучьи конечности торчали из тонкого тела скатообразного чудища. Голд Петалс чуяла медный запах крови и желчи; клацающая пасть твари рванулась на лежащую внизу пони.

Утробно сипя, она подняла древко своего копья — как раз вовремя, чтобы заблокировать выпад твари. Её тонкие бритвенно-острые зубы впились в оружие, отгрызая от него щепки. Зажав во рту оконечность древка, кобылка рванула его влево. Намертво вцепившееся существо отбросило в сторону. Оно проломилось сквозь ограждение, пронзённое куском фанеры, и упало с пронзительным визгом в глубины долины под городом.

Голд Петалс поднялась на ноги, тяжело дыша. Она пошатнулась от порыва ветра, вызванного огромной мощью трёх существ, пролетающих прямо над её головой. Оказавшись в столь незавидном положении, она приподняла капюшон для лучшего обзора. Пони увидела тварей, летящих прямо на серебряный кристалл, воздетый на металлическом шесте. Они мучительно визжали от близости рассеивающей туман магии. Жертвуя своими телами, они сбивались в единый рой и бросались в пылающий свет. Им удалось окончательно скинуть кристалл с края Виндтроу, и он с концами канул в бездне. В сей же миг дым и горный туман заполнили оставшуюся брешь.

Голд Петалс заскрежетала зубами. Развернувшись, она увидела нескольких пони, тщетно бьющихся на каждой улочке города. Пока защитники вязли в схватках, группы тварей одна за другой устремлялись к источникам магии.

— Эй! — прокричала Голд Петалс. — Эй! — снова закричала она, вставая на задние копыта и дико размахивая передними ногами. — Слушайте все! Смотрите! Они нападают на кристаллы! Защищайте кристаллы!

— Н-н-н-нгх! — всего в нескольких футах от неё один из стражников боролся с одним гигантским, похожим на летучую мышь чудовищем.

— Эй! — кобылка побежала в его сторону. — Давайте работать сообща! Мы должны отогнать их от…

— Проваливайте в Тартар, грёбаные летающие крысы! — стражник выхватил кинжал из накопытных ножен и вонзил в тварь. Громадная паучья нога уколола его в глаз. — А-а-а-а! — он завалился назад, а волосы его хвоста запутались в рычагах управления одной из баллист. Пусковая установка развернулась, резко накренилась и рухнула на платформу. Стоило этому произойти, как заряженный в неё гигантский гарпун охватил огонь. Он покатился по деревянному полу, рассыпая искры, и понёсся в сторону Голд Петалс.

— А-а-а-а! — пригнувшись, она бросилась в сторону ровно в тот момент, когда этот снаряд влетел в забитый всяким старьём фургон. Половина его содержимого густым облаком полетела в кобылку. Она выдержала большую часть этого удара, но волна хлама была слишком сильна. Она оступилась, пошатнулась, и её с силой швырнуло на деревянные перила. Издав тошнотворный треск, ограждение признало своё поражение, и она упала.

Охнув, она вскинула передние копыта и схватилась за край платформы. Обливаясь холодным потом, земная пони из последних сил цеплялась за буквальный край Виндтроу. Вихрящаяся мгла и коричневые тела кружились вокруг неё. Внизу же, подобно лучащейся синевой утробе, хищно разверзлась туманная расселина.

— Н-н-н-нгх! — пыталась подтянуться Голд Петалс. Уши её звенели от криков пони и раскалывающегося дерева. Что-то вспыхнуло на краю её бокового зрения. Ещё один магический кристалл на жерди швырнули через край, озарив непроглядные прежде бездны. — О милостивая Богиня Солнца, помоги мне…

Стоило только ей это сказать, как прямо над нею на платформу приземлилась пара бурых тварей. С истекающими слюной пастями безокие создания с вожделением склонились над пони и приготовились вонзиться в неё своими веретеноподобными ногами.

Глаза Голд Петалс сощурились, мордочка напряглась.

В тот же миг что-то раздавило двух скрежещущих тварей, заставив их тела забиться в агонии. Четыре голубых копыта безжалостно топтали их с тошнотворным хрустом костей. Ещё один пинок отправил обмякшие тела с края городка; они пролетели мимо Голд Петалс, устремившись к далёкой земле.

— Ч-что?! — выдохнула она, и выдох резко перешёл в вопль, когда она соскользнула с платформы и помчалась навстречу своей смерти. — А-а-а-а-а-а!

Вдруг мир перестал крутиться перед глазами, ибо сомкнувшиеся на капюшоне челюсти резко рванули её обратно на твёрдый пол под копытами. Она встала, пошатываясь, пока её не поддержала знакомая пегаска. Кобылка подняла голову и удивлённо моргнула.

— Рейнбоу?..

— Тебе реально нужно быть повнимательнее с тем, кому ты направляешь свои молитвы, — подмигнула ей Рейнбоу Дэш.

— Ты пришла сюда… т-только чтобы спасти меня?!

— Пф-ф-ф! Ещё чего! — Рейнбоу закатила рубиновые глаза. Она развернулась и без страха взглянула на разворачивающееся перед ней побоище, подчёркива каждое слово ударом копыта по деревянному покрытию пола: — Я пришла сюда, чтобы выглядеть архикру…

В этот самый момент тройка пронзительно визжащих тварей безжалостно набросилась на неё.

— Га-а-а-ах!

36. Битва

Рейнбоу Дэш боком отлетела на противоположную сторону платформы, отрикошетила от фасада одного из зданий и, проехавшись по земле, остановилась посреди пустующего в этот час базара.

— Ун-н-нх-х… — она поморщилась, шевельнулась, а после с широкой улыбкой поднялась на копыта. — Ну, это было не так уж и страшно.

Двое тварей спикировали с высоты и врезались в её макушку.

— Ой! Ладно, блинные вы судаки, будь по-вашему! — вскипела Рейнбоу, переполнившись негодованием. Она отпрыгнула за штабель бочек, крутанулась и, взбрыкнув, отправила их пинком в воздух.

Когда с неба упала новая тройка тварей, готовящихся напасть на пегаску, их прямо в воздухе огрело её импровизированными снарядами. Они рухнули на деревянные платформы, подёргиваясь и стуча лапками до тех пор, пока не подоспел отряд винтергейтцев и, пользуясь благоприятным стечением обстоятельств, не заколол их копьями.

— Вот как надо! — воскликнула улыбающаяся Рейнбоу. — Можете потом поблагодарить меня за ужин!

— Рейнбоу! — закричала ей издали Голд Петалс.

— Чего? — повернулась к ней Рейнбоу Дэш. — Это же вы, ребята, любите поесть мясца, а не… АУ!

Прямо на неё летел довольно крупный монстр. Он с силой врезался ей в грудь и потащил за собой через Виндтроу, со свистом промчавшись мимо нескольких пони, связанных ожесточённым боем. Скрипя зубами, Рейнбоу Дэш боролась с паучьими ногами создания. Тонкая щель его рта сочилась слюной, щёлкала перед лицом и в конечном счёте сомкнулась на краю золотого кулона. Пегаска дала волю страдальческому стону, когда мир поплыл у неё перед глазами от головокружения. Зарычав, она ударила монстра головой, отрывая его от кулона, резко выгнула шею и впилась в его крыло. Тварь, словно банши, испустила леденящий душу вопль и завертелась под весом челюстей Рейнбоу. Не прошло много времени, как оба сцепившихся противника проломились сквозь стену деревянного сарая, стоящего в жилом районе поселения.

На сцену непредвиденного крушения неспешно оседала пыль и сыпались обломки. Отдалённые выкрики многочисленных земных пони глухо доносились сквозь мглу. Несколько секунд всё было неподвижно…

Тварь вырвалась из-под завалов и забарахталась на земле. Израненные крылья сочились кровью, и она тщетно пыталась твёрдо встать на лапы. Одна из ног отсутствовала. Стоило ей только, ковыляя, направиться к границе городка…

Рейнбоу Дэш коршуном вылетела откуда-то из пространства под крышей сарая, крепко сжимая в зубах обезображенную ногу. Она наотмашь ударила толстой, ветвеподобной лапой по черепу этой мерзости несколько раз, прежде чем схватить тело твари передними копытами и заколоть. Рейнбоу всадила веретенообразную ногу в глотку чудовища, словно раскалённую булавку в масло. Тошнотворно заклокотав, монстр подавился своей собственной конечностью и упал на пол.

— Тьфу! — сплюнула пегаска и вытерла губы. — Вкус как у сдувшегося воздушного шарика. Ума не приложу, как Фуллтрот с остальными это делают, — она замерла, принюхиваясь, и скривилась. — Что за… что это так отвратительно пахнет?

Всего в нескольких футах от неё на улицу из своего жилища вышел Айронхуф с ночным колпаком на голове.

— Говорю тебе, ягодка, — через плечо прокричал он в дом, покидая его безопасные стены, — я без понятия, что это за шум! И я думаю, что это крайне глупый предлог для нас прекрати… — он осёкся, остановившись с круглыми от изумления глазами, при виде Рейнбоу Дэш и изувеченной твари. — Что ж, вот значит как.

— Берегись!

Пегаска, неразборчиво что-то пропыхтев, толкнула его на землю, когда с высоты на них спикировало несколько новых созданий. Они сбили светящийся кристалл, развернулись по широкой дуге и принялись кружиться вокруг Рейнбоу и Айронхуфа.

Первая из них, пронзительно визжа, набросилась на жеребца. Айронхуф свернулся в клубок и взвыл. Пегаска метнулась в его сторону, приняла на себя всю энергию разогнавшейся твари, вцепилась зубами в её крыло, раскрутилась и швырнула монстра, словно молот, в его сородичей.

Создания прыснули во все стороны, будто умирающие рыбы. Как только они начали метаться в воздухе, с неба им на замену спустилась другая плотная стая тварей. Внезапно в хребет одной из них вонзилось копьё. В битву ворвалась Голд Петалс, сжимающая в зубах своё оружие, и вогнала его в плоть захватчика. Не успела она пронзить это создание, как его собратья яростно отбросили её в сторону своими крыльями.

— Ох-х-х! — Голд Петалс отлетела назад, но тут же была поймана пегаской.

— Добро пожаловать на танцевальную дуэль со мной, — мечтательно протянула Рейнбоу Дэш.

— Не уверена, что хотела принять это приглашение, — кобылка встала на четыре копыта, а после принюхалась. — Что это так отвратительно пахнет?

— Судьба.

— Ты несёшь ахинею.

— Ха-ха-ха…

Голд Петалс гулко сглотнула, поскольку она, Рейнбоу и Айронхуф были окружены крылатыми чудищами.

— Мы… Мы ведь все умрём, да же?

— Ага. Разве не круто? — она внимательно осмотрелась по сторонам. — Дай-ка я это позаимствую, — она схватила копьё Голд Петалс. При помощи зубов и передних ног она переломила его напополам. — Вот… — она кинула часть с наконечником в сторону кобылки. — Тебе досталась самая лёгкая половина.

— Вот уж спасибо.

— Если по каким-либо причинам ты переживёшь это, а я нет, — глаза Рейнбоу на мгновение сверкнули жёлто-красным, когда её кулон немного тускло вспыхнул изнутри, — то пусть кто-нибудь поместит мой прах в кучу фейерверков. Я слышала, что один знаменитый жеребец однажды проделал это с собой. Читала «Страх и ненависть в Лас-Пегасе»?

— У меня сейчас куда большие причины для беспокойства, чем какие-то малоизвестные книги.

— Малоизвестные? Ты понимаешь, с кем сейчас говоришь? Даже я знаю эту книгу.

Приблизившиеся твари единодушно испустили дикий вопль.

— О, верно. Эти причины, — Рейнбоу Дэш схватила свою отломленную половину копья и ударила копытом по земле. — Готова?

— Нет.

— Хорошо. Просто будь позади меня и постарайся не выглядеть более круто. К слову, мне нравится твоя грива.

— Чего? — поражённо хлопнула глазами Голд Петалс.

— Ра-а-а-а-а! — Рейнбоу Дэш издала воинственный клич и яростно прыгнула в гущу кожистых тел.

37. Залп

Рейнбоу Дэш схватила первое существо, швырнула его во второе, врезалась головой в третье, лягнула четвёртое и кровожадно поскакала во весь опор во фланг строя атакующих монстров.

— Р-ра-а-а! — она уклонилась от выпада одной твари, развернулась и, наколов на свою половину копья ещё одну, подняла трепыхающееся тело с тем расчётом, чтобы оно врезалось в двух других. Как только Рейнбоу выплюнула деревянный обломок, она развернулась и ударом задних копыт отправила сбитых существ в полёт с края платформы.

— Хах! — она победоносно стала на дыбы и подняла передние копыта. — Как банановый хлеб нарезать… Оу! — зашипела она, когда очередной монстр подпрыгнул и уколол её зад несколькими паучьими лапками.

— Рейнбоу! — закричала Голд Петалс. Она безумными глазами смотрела на неё, оттесняя круг из исходящих слюной существ.

— Я в порядке! — прохрипела Рейнбоу Дэш, отбиваясь от существа. Своим весом оно оттолкнуло её прямо на плотный строй атакующих. — Погоди! Отцепи его! Я совсем не в порядке! Ох-х-х-х как больно. Ой! Ой-ой-ой-ой-ой! — охваченная болью, она впечатала копыта в платформу, широко расправила крылья и завертелась юлой. — Н-н-н-гх-Га-а-а-ах!

Одно существо оторвалось от её бока, а несколько других отлетели под ударами её крыльев.

Хватая ртом воздух и прихрамывая, она привалилась к штабелю бочек. Пытаясь унять пульсирующую боль, пегаска устало посмотрела на пикирующий на неё строй разозлённых существ. В этот момент её мордочка скривилась от отвращения, а ноздри раздулись несколько раз, когда она вдохнула воздух и ощутила запах.

Прежде чем монстры смогли хоть раз прикоснуться к ней, некий чрезвычайно разъярённый жеребец бросился в атаку и швырнул в них деревянный ящик, доверху набитый подковами.

— Гр-р-р-р! — Айронхуф выбил нескольких прочь из скопища. — Я проделал весь этот путь домой не для того, чтобы посреди первой же ночи играть в пиньяту с мерзкими отродьями Тартара!

— Ты не пробовал дыхнуть на них? — просипела Рейнбоу Дэш.

— Ребята! — примчалась к ним Голд Петалс, опираясь на своё копьё и указывая копытом вверх на ещё один приближающийся рой. — Их становится больше!

Айронхуф испепеляюще посмотрел на неё:

— Шкет, что с твоим голосом? Тебя укусили туда, где солнце не светит?

Зарычав, кобылка, даже не потрудившись изменить свой голос, огрызнулась на него:

— Не знаешь, случайно, на кого эти твари похожи? Может, на твою жену?

— Ха-ха-ха-ха! — загоготала Рейнбоу Дэш.

Айронхуф шлёпнул её по заду.

— Не потакай ему, эквестрийка!

— Ау-у-у-у-у… — Рейнбоу Дэш поморщилась и свистяще прошептала во мглу. — Я убью тебя сразу после того, как убью их.

— Займи место в очереди за моей женой.

— Серьёзно, народ! Что мы будем делать?

— Займём место в очереди за его женой.

— Да нет, с тварями!

— Задашь ещё хоть один излишний вопрос — я предложу нам швырнуть тебя в них.

— И кое-кто тебе поможет, эквестрийка.

— Прекрасно… ПРЕКРАСНО! — морщась, Рейнбоу Дэш вышла перед ними. — Ладно, вот план. Айронхуф, разводи огонь. Голд Пе-е… Плэйт, возьми другое копье, чтобы можно было сделать факел…

— Факел?! — задохнулся Айронхуф.

— У тебя что, перья в голове?! Мы же в городе, построенном из дерева! — добавила Голд Петалс.

— О, точняк, — Рейнбоу Дэш с непонятным выражением на мордочке глянула на приближающийся рой. — Тогда, по ходу, нам хана.

Пронзительно визжа, последняя стая атакующих монстров спикировала к земле, их ноги и клыки рассекали воздух. Голд Петалс и Айронхуф пригнулись, в страхе закрывая свои головы. Насупившись, Рейнбоу Дэш заслонила их своим телом. Собрав все свои силы, она угрожающе припала к земле, дабы встретить лицом к лицу воздушную атаку.

— Давайте посмотрим, на что вы способны, подлые летающие волынки!

Не успела она это прокричать, как из центра города была выпущена огромная волна стрел и дротиков, пронзивших половину существ. Выжившие монстры пронзительно завопили от изумления и заложили вираж в сторону.

Рейнбоу Дэш, Голд Петалс и Айронхуф метнули взгляд вправо. Монолитный строй шахтёров Виндтроу прибыл на место битвы с арбалетами и непрерывно выпускающими снаряды дротикомётами. Близ них стоял сын Хаштейла, Слейдстид, и кричал во весь голос:

— Гоните их обратно в туманы!

Земные пони издали боевой клич и сделали новый залп. Ещё несколько существ рухнули, истекающие кровью, на платформы, пока немногие из тех, кто ещё мог летать, умчались прочь в залитую лунным светом дымку ночи.

Наконец, весь хаос и шум, вызванные горячим приёмом незваных гостей, стихли, сменившись оглушительными криками радости. Жители Виндтроу праздновали свою быструю победу, пока в конце концов не собрались вокруг Слейдстида, помогая ухаживать за ранеными.

— Ситуация выходит из-под контроля, — негромко сказал Слейдстид своим товарищам. Он утёр пот и сажу со лба, хмуро глядя в туманную даль, окружающую деревню. — Если бы мы с моими работниками получили известие о происходящем всего на несколько минут позже, мы бы не успели оказать поддержку. Я не знаю, сколько ещё таких нападений сможет выдержать наше поселение. Отец должен осознать необходимость изменений…

Несколько изнурённых пони около него забормотали и одобрительно кивнули.

— Давайте отсортируем раненых по тяжести их состояния, — Слейдстид глянул в сторону Рейнбоу и прищурился. — Чужестранка, — проронил он без эмоций, — мы ценим твою помощь, но, боюсь, нам потребуется нечто большее, чем своевременное вмешательство одного пегаса, если мы собираемся раз и навсегда прекратить нападения монстров.

— Эй! Рада помочь. Кстати, славные арбалеты.

— Да, безусловно, — Слейдстид втянул носом воздух. — Проклятье. Мало того, что они так безжалостно атакуют нас, так вдобавок нам приходится сталкиваться со зловонием их разлагающихся туш.

— Не, просто здесь Айронхуф.

— Прошу прощения?

— Всё, хватит, — Айронхуф подвинул со своего пути Рейнбоу Дэш и, ворча, поковылял вниз по улице. — Я возвращаюсь домой.

— Хех… — Рейнбоу Дэш улыбнулась и пошатнулась от головокружения. — И всё… за один день…

— Рейнбоу… — Голд Петалс подошла к ней и убаюкивающе прошептала: — Думаю, тебе нужно присесть.

— Зачем? Сидеть — для слабаков.

— Я серьёзно! Я думаю, ты потеряла много крови.

— Что за чушь ты несёшь? — Рейнбоу Дэш удивлённо моргнула. Что-то тёплое и влажное тонкой струйкой побежало по её лицу. Она подняла глаза, успев заметить небольшие тёмно-красные пятна, расползающиеся по её меху из многочисленных укусов и колотых ран. — О, эй. Ты только зацени это.

Она упала без сознания.

Голд Петалс только ахнула.

38. Бессильна

— Рейнбоу Дэш?

Она игралась с крошечными пушистыми облачками; те скакали между её копытами под искрящимся утренним солнцем.

— Рейнбоу Дэш?..

Её уши стали торчком. Ахнув, она встрепенулась и глянула с небес вниз.

Снизу на неё смотрели пять разноцветных фигур. Розовая подскакивала и махала копытами. Оранжевая, посмеиваясь, стояла позади.

— Рейнбоу Дэш!

Она широко улыбнулась. Откинув гриву, она расправила крылья и нырнула с облака. Под порывами неистового ветра она прищурила глаза, паря на восток и сделав парочку эффектных витков.

Она приземлилась, обдав потоком воздуха травинки и цветочные лепестки, хихикнула и посмотрела вперёд, на своих… Она моргнула, и недоумевающее выражение появилось на её лице.

Нигде, куда ни глянь, не было видно ни единого пони.

— Рейнбоу Дэш?

Она обернулась.

Она увидела Голд Петалс. На ней не было видно ни клочка кожаной брони. Она улыбалась, короткая светлая грива трепетала на лёгком ветерке.

— Ты правда можешь что-нибудь сделать? — вопросила она.

Рейнбоу улыбнулась в ответ. Она уже хотела отпустить забавную шутку, но почувствовала ощущение холода, охватившее её конечности. Она опустила взгляд, и у неё от ужаса перехватило дыхание. Её копытца посерели. Она видела локон из своей гривы периферийным зрением, и он тоже потерял все цвета.

— Рейнбоу Дэш?..

Она обернулась, задыхаясь.

Она увидела принцессу Селестию. Лицо её, пока она медленно превращалась в камень — с головы до хвоста, — было печальным.

— Ты ничего не можешь сделать.

Она попятилась, губы её задрожали. Она врезалась в тело Голд Петалс, но почувствовала что-то, тёплое и влажное. Оглянувшись, она нехотя посмотрела вниз, и ужасающее зрелище открылось её глазам. Труп Голд Петалс пожирали несколько тварей с кожистыми крыльями. Покрытые кровью, они все посмотрели вверх и зашипели, алча крови.

Не успела она отреагировать, как ощутила ослепляющую боль, раскалывающую её череп. Она застонала, завизжала и рухнула на колени. Она прижала копыта ко лбу, но была бессильна остановить рост двух уродливых рогов, выпирающих из её черепа.

— А-а-а-а-а-а-ах!

Пугающая вспышка света позади — и она ощутила, как всё её тело поглотило море расколотых камней и гравия.

---

1) “Hushtail explained in a hushed voice.” Вообще, имя Hushtail можно перевести как “утихомиривающий хвост”

Вернуться к тексту

2) Весьма вероятно, что Луна знала эти земли ещё в те незапамятные времена, когда они именовались Wintergait — сиречь “поступь зимы”, или же, что более уместно для поницентричного мира, “аллюр зимы”. Современное название — Wintergate, означает “врата зимы”. В том же, как одно превратилось в другое, нет никакой особой тайны: gait и gate произносятся совершенно одинаково, и в отсутствие традиции (да и необходимости) делать регулярные письменные записи подобное изменение было, по мнению историков, практически неизбежным.

Вернуться к тексту

3) Голд Петалс (Gold Petals) — золотые лепесточки.

Вернуться к тексту