Дело о пропавшем големе (джен)

Вернувшись обратно в «Машину времени», друзья тут же приступили к поиску информации о големе. В старинных книгах очень много говорилось о големах, но в основном там были мифы и легенды. А ещё голем — чисто чешское слово, так же, как и робот, а по сути голем — это глиняный аналог современного робота. В книгах чуть ли не на каждой странице нарисован процесс создания и оживления глиняных истуканов, и везде говорилось о том, что для оживления голема нужно вложить ему в рот специальное заклинание, только тогда он оживёт. Обычно этих истуканов использовали как помощников в делах, давая им задание прибрать в доме или помочь с изготовлением той или иной вещи. Мстящие глиняные скульптуры размером с человека были только во времена гонений евреев из Чехии.

— Ничего не понятно, — мотнул головой Вацлав.

— В смысле? — отвлеклась от чтения Китти.

— Тут говорится, что големов использовали исключительно в мирных целях, и лишь изредка их использовали для защиты и мести кому-либо. Чем провинился бедолага смотритель?

— Смотри, что я нашла, — сказала девушка, показывая на вырезки из газет и старых чешских журналов времён 41-49 годов.

— Я их читал когда-то, там говорится о покушении на Гейдриха чешскими повстанцами во Второй мировой войне, — понял Вацлав.

— А ты помнишь, что произошло после? Тут говорится о том, как погибли Гейдрих и его последователи?

— Смутно помню.

Китти стала зачитывать другу, что привело к смерти нациста, который сжёг до основания чешскую деревушку Лидице. Официальные источники считали, что он умер от септической органной недостаточности, но в отчётах тогдашних врачей говорилось, что он практически был не жилец: некоторые его органы выглядели так, как будто их кто-то очень сильно сдавил, кроме того, на руках и на ногах были найдены огромных размеров гематомы.

— Думаешь, это голем сделал? — спросил Вацлав.

— Раны почти такие же, как и у смотрителя музея.

Вацлав тут же представил испуганного смотрителя, который пятится назад при виде ожившего голема, оказывается рядом с окном, но не падает, тогда голем хватает его за горло и силой выбрасывает в окно. Если учесть, что глиняный истукан не человек, то это можно списать на несчастный случай.

— А… что там с… остальными последователями Гейдриха случилось? — с запинкой спросил Вацлав.

— Тут прямо как в фильмах ужасов, — начала Китти. Вацлав тут же выхватил альбом с газетными вырезками у подруги и стал внимательно вчитываться в текст. В нём говорилось о том, что искалеченные тела последователей Гейдриха находили в разных местах и с разными травмами: одни умирали от сильного испуга, по другим словно танком проехались, у третьих было так сильно сдавлено горло, что шейные позвонки были сломаны и оно превратилось буквально в резину. Собакам собачья смерть, как говорится.

— Поделом им, нечего было соваться в Прагу, — заключил Вацлав и добавил: — Значит, голем действительно ожил.

— Если так, то смотритель был бывшим нацистом, ну или потомком нациста, и голем просто выполнил своё предназначение, убив его. Но почему он просто не вернулся на место? — задалась вопросом Китти.

— Постой, его нашли во Влтаве, может быть, его местом упокоения была река, — предположил Вацлав.

— А может, он ушёл добивать остальных нацистов в Праге?

Вацлав не знал, что и ответить, просто молча смотрел на подругу. Чехия пережила многое, были ошибки, и был правильный выбор. Чехи поступили правильно, отказавшись воевать на стороне немцев против русских, так как русские тоже славяне, как и чехи, был Протекторат Богемии и Моравии, и некоторые считали, что Чехия добровольно воевала на стороне немцев, забывая про партизан и их борьбу против общего врага.

— Если это так, — начал Вацлав, — то им грозит опасность, хотя я не собираюсь заступаться за этих недобитков.

— Я тоже не собираюсь их предупреждать, но какая паника подымется, когда люди узнают об ожившем глиняном истукане Раби Льва, — сказала Китти.

* * *

Ночью друзья спали неспокойным сном. Простая прогулка по Праге обернулась для них настоящим приключением с детективным подтекстом. А виновник суматохи вдруг переселился в их сны. Китти проснулась посередине ночи, и поняв, что ей больше не заснуть, она, накинув на плечи плед, подошла к окну. На улицах города стояла тишина. Местные жители и туристы редко когда выходят ночью на улицу, только закоренелые романтики гуляли по улице рядом с книжным магазином. Девушка попыталась определить, с какой стороны от книжного магазина находится музей Раби Льва, но не смогла.

Вдруг раздался скрип ступеней, и девушка, невольно вздрогнув, тут же подбежала к тумбочке, и, схватив фонарик, стала светить в сторону лестницы.

— Кто тут? — спросила она.

— Осторожней, глаза мне ещё нужны, — отозвался Вацлав, щурясь от яркого света.

— Ой, прости, я не хотела, — извинилась Китти и протянула другу руку.

— Я понимаю, — отмахнулся друг. — Мы все на взводе.

— И не говори, — улыбнулась девушка. — Зачем пришёл?

Пропавший голем спутал все планы Вацлава поближе познакомиться с его английской подругой, и он подумал, что, возможно, Китти тоже не спит, а значит, можно с ней поговорить.

— Я так и не узнал тебя поближе, слишком быстро всё закрутилось, — признался Вацлав.

— Честно признаться, я тоже так тебя и не узнала, — еле улыбнулась девушка, осматривая своего друга: он одет в лёгкую пижаму, в которой кажется ещё более худощавым, но всё же привлекательным для Китти. Девушка протянула другу покрывало, но он сказал, что ему не холодно.

— Знаешь? Несмотря на всё происходящее здесь, я рада, что прилетела тебя навестить, — улыбнулась Китти.

— Если завтра всё будет тихо, мы продолжим экскурсию, я не собираюсь становиться детективом, — признался Вацлав.

— А как же тишина на улицах? Сам сказал, что из-за ожившей статуи возмездия поднимется паника.

— Хочется верить в то, что если это сделал голем, он хотя бы не расхаживает свободно по улицам, — улыбнулся Вацлав.

* * *

Утро началось тихо. Люди вновь наводнили улицы Праги, туристы, останавливаясь возле каждого исторического места в городе, щёлкали своими фотоаппаратами, только музей Раби Льва был до сих пор оцеплен, его даже фотографировать запрещалось. Вацлав, решив, что лучше знакомство с городом начать с его главных улиц, решил сводить свою подругу в район Хлавни, где полно хороших кафешек и сувенирных лавок.

— Я знаю этот район, бывала там, когда с отцом приехала в Прагу, — сказала девушка.

— Ну, тогда ты там не заблудишься, — улыбнулся Вацлав.

— Ну, там только пара красивых зданий?

— Ты не всё видела, я знаю некоторые места… — начал он.

— Ну, хорошо, — согласилась девушка. — Веди.

До Хлавни ехали на автобусе. Так как в этом районе находится не только вокзал, но и все самые главные универмаги города, в автобус набралось много людей, и друзьям пришлось ехать стоя. Местные жители делились друг с другом свежими новостями, в основном из их жизни, но двое пожилых женщин разговаривали о вчерашнем происшествии. Китти прислушалась.

— Слышала, вчера пана Войтеха убили.

— Ну и поделом ему.

— Ты что-то знаешь про него? Мне он показался довольно-таки милым мужчиной.

— Как же, — хмыкнула вторая женщина. — Он бывший нацист, хотел тихо отсидеться под другим именем. Я бы пожала руку тому, кто его убил.

— Кажется, из музея пропала статуя голема. Наверное, это он сделал.

— И он не вернулся на место?

— Нет, — пожала плечами вторая.

«Неудивительно», — подумала Китти, слушая разговор горожанок, которые обсуждали убийство пана Войтеха. — «Если в Японии привычны разговоры про призраков, то здесь про големов. Но кто вложил в уста статуе наказ убить смотрителя?»