Соседка (гет)

Неторопливый шелест капель по листве то и дело сбивался на сумасшедшую дробь под ледяными вздохами ветра. Пёстрые резиновые сапоги защищали ноги почти до колен, но всё, что было выше, промокло едва ли не насквозь.

Соня зябко поёжилась, поправила край шерстяного палантина, едва не сорванного с головы сильным порывом ветра, и прошлась только что отжатой тряпкой по холодному камню надгробия.

Не по-сентябрьски холодный мелкий дождь сыпался с неба уже три дня, и у неё так и не выпало более удобной возможности привести могилу в порядок. Обычно она покупала банку краски, нанося свежий слой на металлические прутья оградки, отмывала каменные плиты, сам памятник. В прошлом году они с Людмилой Романовной заменили выцветшую за годы фотографию и установили удобную лавочку. А в этом — дождь продержал Соню в помещении все три дня. Только и сделала, что напекла пирожков для поминок. Её самолёт вылетал через несколько часов, и ей стоило уже собирать вещи, но она не могла не заехать сюда. Не могла не попрощаться.

— Какой же он красивый, — дрожащим голосом произнесла стоящая возле памятника женщина, проводя пальцами по лицу молодого человека на фото. Она так и простояла всё то время, что они находились здесь, вглядываясь в его черты и совершенно забыв о времени. — Такой красивый…

Она всхлипнула, и Соня, отбросив бесполезную тряпку, бережно обняла свою спутницу.

— Людмила Романовна, ну что вы? — успокаивающе шептала девушка, поглаживая вздрагивающую от рыданий спину женщины. — Ну? Ш-ш-ш-ш… Не плачьте. Сейчас приедет Толик, привезёт Лену, ребятишек…

Однако мысль о приезде старшего из сыновей Людмилы Романовны не принесла ожидаемого утешения, и женщина заплакала еще сильнее, едва не завыв в голос.

— Ну что вы, Людмила Романовна? Вы же любите внуков, — обескураженно залепетала София, не зная, как утешить, помочь…

— Ой, прости меня, Сонечка! — причитала Людмила, чуть отстранившись и возя по мокрому лицу носовым платком. — Да как подумаю, что и у вас с Мишей могли бы быть детки, старший уже классе в третьем бы учился, если бы вы поженились в тот год, когда… когда… — захлебнувшись очередным рыданием, Людмила Романовна прижала платок ко рту.

София вновь притянула к себе мать Михаила и сглотнула горький ком. Её взгляд скользил по потемневшим от влаги крестам и памятникам, не останавливаясь ни на одном из них, не видя, не замечая…

Чувство вины обвилось вокруг её шеи, как вычурное боа из перьев, мешая дышать полной грудью и заставив чуть не до боли стискивать зубы. Её вынужденная ложь в очередной раз резанула по ней острым как бритва краем, задев и эту добрую немолодую женщину.

Она вздрогнула, когда горячая рука Людмилы Романовны обхватила её мокрые, потерявшие от холода чувствительность пальцы.

— Ох! Да что ж это я? — тут же отстранилась Людмила, поднося красные, беспомощно скрючившиеся от холода девичьи пальцы к глазам. — Дочка, взгляни на свои руки! Брось, брось уже это дело! Всё и так чисто, — запричитала Людмила Романовна, обхватывая своими ладонями окоченевшие Сонины. — А если что и осталось, я протру, как погода хорошая будет. Ты не беспокойся, я тут часто бываю. Давай, прощайся с Мишей, да пойдём. Толечка вот-вот приехать должен, отвезём тебя на самолёт твой. А то, может, передумала? Нет? Тогда прощайся, милая, не буду мешать.

София проводила растерянным взглядом удаляющуюся спину Людмилы Романовны, поправила промокший палантин и медленно повернулась к лицом к памятнику, отыскивая взглядом цветную карточку. Со снимка на неё смотрел молодой улыбчивый парнишка в голубой рубашке сотрудника правопорядка. Совсем мальчишка…

Глаза предательски защипало.

— Михаил, — хрипло выдохнула девушка, чувствуя, как горло перехватывает спазмом. — Простите меня. Спасибо и… простите меня за всё.

Фотография ожидаемо хранила молчание, но Соне казалось, что молодой человек смотрит на неё с осуждением. Снова. Губы девушки предательски задрожали, и она прикрыла их ладонью.

Всхлипнув, Соня развернулась и, обхватив себя руками за плечи, устремилась прочь.

Прошло десять лет, а она по-прежнему не знала, что ещё может сказать ему.

* * *

Увидев внизу огни Нью-Йорка, София облегчённо вздохнула. Более десяти часов в самолёте оказались тяжёлым испытанием и для её нервов, и для затёкших мышц. Тело болело. Хотелось хорошенько потянуться, скинуть одежду и принять горячий душ. А где-то в подкорке настойчиво свербело что-то непонятное, напоминающее тревогу. Или беспокойство. Из головы не шло грустное лицо Людмилы Романовны и то, как настойчива она была при прощании.

— Десять лет прошло, деточка, — говорила Людмила, ласково поглаживая Сонины пальчики. — Я ценю твою преданность Мише, дорогая, правда ценю. Останься он жив, ему бы очень повезло с женой, вы были бы самой красивой и самой счастливой парой, какая только может быть, — женщина тяжело вздохнула и посмотрела Соне в глаза. — Да только нет больше Миши. Десять лет как нет, — она обхватила маленькие ручки несостоявшейся снохи и порывисто сжала. — Тебе пора идти дальше, дочка! Подумай уже о новой семье! Присмотрись к парням вокруг, выбери себе по душе да привози ко мне, как зятя приму. А нет у вас там подходящих, так бери отпуск, мы тебя здесь познакомим. У меня на примете уже и пара кандидатов есть. А?

Этот разговор всё крутился в её мозгу, пока она летела через полмира. Не покидал её мыслей, когда она выходила из самолёта, получала багаж и ехала в насквозь пропахшем какой-то химией такси, из которого пришлось выйти на несколько кварталов раньше, дабы не спровоцировать приступ астмы. Вертелся в памяти, обжигая жарким стыдом. Когда? Когда она уже решится рассказать этой женщине правду? И как это сделать, когда та так привязалась к ней? И ведь сама Соня тоже…

— Помочь с выбором, мисс? — прозвучал рядом мягкий и как будто тёплый голос.

София вздрогнула и поймала себя на том, что уже минут десять стоит перед витриной крохотного кафе на углу, бессмысленно пялясь на кофейную карту. Сама не поняла, как оказалась здесь. Вроде бы только что стояла, стараясь отдышаться, возле шумного бара. А в следующий миг — она перед крохотным летним кафе.

— Да, пожалуйста, — растянула в улыбке ярко накрашенные губы Соня, оборачиваясь к обладателю приятного голоса. Бариста оказался невысоким мужчиной средних лет с доброй улыбкой и какими-то по-собачьи грустными глазами. — Что-нибудь, что может вернуть к жизни. И… — девушка окинула взглядом витрину со сладостями. Почему бы и нет? Дома сейчас шаром покати. — И вот это печенье, с шоколадной крошкой, верно?

— Верно, мисс, — сверкнул белыми зубами бариста.

София устало опустилась за ближайший столик, пристроив в сторонке чемодан. Бесполезные в это время суток солнцезащитные очки отправились в сумочку, и Соня на миг представила, как должна выглядеть со стороны. Бледная и уставшая, без макияжа, только ярко-красная помада хищно выделяется на блеклом лице. Девушка взяла салфетку и промокнула губы, стараясь стереть хотя бы часть помады. Ночной ветерок заставил её поёжиться, и, запахнув уютный кардиган чуть плотнее, она лениво потянулась к телефону, нажимая кнопку включения. Пора было возвращаться к реальной жизни. Экран засветился, и мелодичное тилиньканье поведало Соне, что она снова на связи.

— Нечто особенное для такой красивой девушки, — улыбнулся бариста, выставляя на столик перед ней изящную чашку, украшенную горой взбитых сливок, и тарелку с печеньем. — Венский кофе.

— Спасибо, — София обхватила чашку тонкими пальчиками и только тогда осознала, насколько замёрзла и устала. А ещё — проголодалась. Поднеся кофе к губам, она сделала первый глоток. Горячий напиток прокатился приятной волной по пищеводу и был подобен живительному эликсиру. Облизнув осевшие на верхней губе сливочные «усики», Соня блаженно прикрыла глаза. — М-м-м-м! Да вы просто волшебник! Хотите печенье?

Мужчина хитро усмехнулся и отрицательно покачал головой.

Хлебнув ещё, Соня аккуратно надкусила одно из печений, стараясь не усыпать крошками одежду, и искренне улыбнулась. Она обожала сладости и вкусный кофе! Настроение стремительно поползло вверх. Дрожь в руках отступала, и девушка ощутила прилив сил. Словно в ответ на это из сумки донеслась трель телефонного звонка.

София отряхнула пальчики от крошек и разблокировала экран. Сообщение.

Пробежав текст взглядом, Соня довольно хмыкнула. Заказ на пирожные.

Что ж, очередная свистопляска с часовыми поясами пришлась кстати, ей как раз расхотелось спать.

Закинув в рот последний кусочек печенюшки и запив его остатками кофе, София оплатила свой нехитрый ужин, поблагодарила бариста и, подхватив ручку чемодана, направилась в сторону своей квартиры. Она чувствовала себя прекрасно. Ветерок ласково шевелил её волосы, ночная прохлада приятно бодрила, выпитый кофе согревал изнутри, а лёгкий перестук каблучков вселял привычную уверенность в себе. Вслушиваясь в мягкий стрёкот чемоданных колёс, обычно напоминающий ей о путешествиях и приключениях, девушка ощутила, что сейчас он торопил её скорее вернуться домой и заняться любимым делом. Делом, за которым были не страшны никакие грустные мысли. София улыбнулась такой перемене и, притормозив на секунду, оглянулась, встречаясь взглядом с улыбающимся доброй улыбкой мужчиной.

Этот бариста определённо был волшебником.