О перипетиях судьбы, магии и любви (гет)

В том, что оставленный им переход сработал, сомнений не было. Гарри просто ощутил вспышку энергии... Но Кричер, который обычно приносил новости и рукописные весточки от Гермионы, так и не появился. Пора было забеспокоиться. Но у Поттера, как обычно, нашлись более важные и насущные дела именно в тот момент. Времени на подумать, как всегда, не осталось.

В Старом Лесу время течет совсем не так, как где-либо еще.

Гарри несколько раз пытался установить временные закономерности и каждый раз ошибался, пока не бросил сие гиблое дело. Даже время — как воды реки: под одним мощным потоком множество течений поменьше. Может, он когда-нибудь вернется к этой проблеме, но явно не сейчас.

Для Древнейшего проблемы времени не существовало как таковой — Том его просто не замечал. И советовал своему юному другу, которому позволил построить дом в Вековечном Лесу, меньше думать о ерунде и больше о том, как же чудесен мир вокруг. Довольно типичный совет от Бомбадила о вещи, которая Древнейшего совсем не интересовала. О, таких вещей было множество... Том не собирался искать ответы на вопросы, которые не тревожили его.

Гарри же просто не мог.

После того, что с ним произошло, он стал менее беспечным и более собранным.

Маленький дом в окружении дубов и молодых рябин пребывал в привычном беспорядке. Кричер каждый раз ворчал, пытаясь навести порядок или хотя бы провести уборку. Но и старый эльф, и сам Поттер знали, что через пару дней все вернется к привычному состоянию. То есть — на кухне будет пахнуть едой и липовым чаем. А в мастерской можно будет сломать обе ноги, если не знать, куда ступать.

Он никогда не был особо привередлив. Воспитание тетки Петуньи научило самому заботиться о собственных нуждах. Продукты Гарри покупал на небольшом базаре на границе Шира. Даже полурослики уже привыкли, что каждое воскресенье у их лавок появляется приветливый верзила. Хоббиты — суетливые, веселые, честные в расчетах и подозрительные к людям — встречали Гарри как своего. Приберегали овощи получше и добрый шмат мяса. Можно сказать, Поттер обзавелся главным для Хоббитона — репутацией. Он был вежлив и всегда платил серебром.

Гарри наполнял корзину, заходил в лавку к старику Норкинсу за пергаментом и чернилами. Приобретал книги по случаю. Мистер Норкинс даже кое-что заказывал для него аж из самого Гондора — настолько Гарри вошел в доверие. Купить полотно, специи или травы можно было у других хоббитов.

Соваться к людям не было нужды.

И это значило, что Гарри ни на себя, ни на людские поселения опасности не навлекал. Ведь его агрессия с полуросликами никак не проявлялась.

В тот день, убрав сверла, молоточки и щипцы, он закончил с артефактом — своим последним экспериментом. Взять сумку, кожаную папку и угольки было минутным делом. Гарри хотел взобраться на холм и порисовать. Вид заката над Древнепущей успокаивал его лучше любых зелий. Да и с Томом они не виделись уже пару недель. Так что Поттер рассчитывал услышать его песенку и повидать Древнейшего.

Только выйти из дома он не успел.

Переход сработал, и на тканый ковер вывалился просто невменяемый Кричер. Домовик лепетал, причитал и пытался оторвать себе уши, ударяясь головой об пол с монотонностью маятника — и все это одновременно. Гарри резко стало не до красот и вообще не до прогулок. Сердце упало куда-то в пятки. Что могло так вывести эльфа из себя?

Прежде, чем Кричер смог заговорить, его пришлось приводить в чувство, а по мере его рассказа сам Поттер был готов драть на себе волосы.

Гермиона...

Она вчера пошла в алтарный зал. Эльф не забеспокоился — а с чего Кричеру беспокоится? Она там часто бывала, в основном, думая о хозяине. Он отлучился в Хогвартс. У домовиков замка тоже была тризна и пирушка — вспоминали погибших в тот страшный день. А когда негодный Кричер вернулся, госпожи уже не было — и иллюзии тоже. Ее никто не видел, и Кричер не мог ее найти в том мире.

Значит, со вчерашнего дня Гермиона здесь, в Средиземье. Но почему не в его доме? Почему? Проход работает в обе стороны и настроен четко сюда. Кричер за все переходы туда и обратно ни разу не попадал в иное место. Так что случилось? Может, она в лесу? Ему нужен Бомбадил. Если Гермиона в его владениях — Том наверняка о ней знает.

Найти как можно скорее, пока беды не случилось.

Гарри настолько перестал себя контролировать, что на лице появились темно-зеленые чешуйки. А слух обострился так, что он слышал перебранку белок из-за шишек. О, нет... Только не сейчас, он не может сорваться... Если провалится, то очнется через пару дней — в лучшем случае. И с ней может случиться черт знает что за это время.

Ненавидеть себя можно будет, только когда он найдет ее и убедится, что она цела.

— Жди меня здесь и отдохни.

Насколько возможно, он смягчил голос. Аппарировать в таком состоянии было нельзя. Залить дом Тома и Золотинки ядовитой кровью, если его расщепит, будет плохим поворотом. Да и в таком случае Старейший вместе со своей ясной, как первый луч, супругой уложат его в постель, пока он не оправится. Нет, нельзя.

Сейчас Гарри нужен единственному другу, Гермионе. Она совсем не знает Средиземья, а он крепкий, и ему ничего не сделается. Любой встречной твари на его пути только посочувствовать можно. Однако это не касается ее. Гермиона всегда могла за себя постоять, но не после потери магии — первый переход всегда самый мучительный. Несколько дней, а то и неделю она будет слабее и беззащитнее котенка.

Поттер бежал, прыгал, и, когда тропа сузилась, а ветви могучих деревьев почти закрыли небо, вовсе взобрался наверх, предпочитая дорогу-по-макушкам той тропинке, что на земле. В дом Бомбадила он ввалился, даже не постучав. У Тома всегда было плохо с условностями, но вежливость он в своих гостях ценил. Правда, узы дружбы Старейший, помнящий еще Звездную Первотьму, ставил выше, чем вежливость.

— Гарри?

В этот раз — синее, как все волны на свете, платье, золотые локоны свободно струятся, в руках цветочный венок. Золотинка...

— Госпожа, в лесу не было гостей? Человеческая девушка с магией в крови. Из моего мира. Она мой друг.

Прохладная, нежная ладонь легла ему на лоб, одним касанием усыпляя чудовище и даря покой.

— Нет, друг мой. Мои ручьи и росы не видели ее отражения. В лесу нас только трое... Мне жаль, милый. Но можно спросить у Тома, когда он вернется.

Был ли смысл ждать Тома? Если Речная госпожа не ведала о Гермионе, значит, за границу леса его подруга не ступала. Значит, переход, который он не смог запечатать, выбросил ее непонятно где. Гарри закрыл глаза, считая до пяти. Если бы он не был таким эгоистичным, если бы отрезал все пути в ту жизнь сразу — с Гермионой этого не приключилось бы. Она не была бы снова в опасности из-за него.

Но он ведь не мог... Отказаться от последнего родного человека, пусть общались они только через письма. И эта слабость обернулась против него же.