Девочка с кошачьими ушками и хвостом (гет)

Римус стал носить им по утрам продукты и свежие газеты, и Гермиона с Гарри решили поочерёдно готовить себе сами — вредный Кикимер был снова отправлен в Хогвартс. В отсутствии миссис Уизли и её нескончаемых дел, которые она, волшебница отроду, никак не могла переделать без участия посторонних людей, они вдруг обнаружили у себя большое количество свободного времени. Гарри в первый же день ходил по комнатам и разглядывал там разный хлам, а Гермиона села за стол и взяла в руки пергамент и перо. Она заказала десятки самых разных книг, и к вечеру Гарри увлечённо читал внушительный том по истории войн, где описывалась не только тактика, к которой прибегали гоблины и волшебники во время своих сражений, но и всякие боевые заклинания, и маневры, предпринимаемые той или иной стороной. Гермиона же листала справочники по необычным существам и их способностям. Она хотела отыскать хотя бы упоминание девушек-кошек, чтобы понимать, чего ей ещё от себя ждать, но то ли подобных девушек раньше не существовало, то ли они не были никому интересны, и ничего не находилось. Она так увлеклась поисками, что не заметила внимания Гарри.

— Всё хорошо? — спросил он, и его лицо оказалось очень близко к ней.

Гермиона хотела ответить утвердительно, но ей сделалось грустно от мысли о собственной уникальности, и она пожала плечами. Гарри притянул её к себе и легонько погладил по спине.

— Ну что ты, мы же ничего плохого не сделали, — сказал он, и она ощутила, как тепло от его прикосновений разлилось по её телу.

— Гарри… сделай так ещё раз... пожалуйста…

Он хмыкнул и погладил её снова. Эти его пальцы, скользящие от её лопаток к талии, казалось, излучали необъяснимую магию, на которую с трепетом отзывалось её тело. Гермионе хотелось бы, чтобы эти прикосновения повторялись и длились как можно дольше, но ей было неловко в этом признаться, как и заставить взметнувшийся к потолку хвост опуститься. Животный звук, что не в первый раз подбирался к её горлу, невольно сорвался с её губ, и она покраснела.

— О, так тебе настолько нравится? — удивился её реакции Гарри и стал поглаживать её увереннее.

Через какие-то минуты Гермиона почувствовала себя гораздо лучше в его объятиях и позабыла обо всех печалях. Она заглянула в ярко-зелёные глаза Гарри и сама подалась ему навстречу. Их губы слились в нежном поцелуе, и после этого Гермиона осталась лежать у Гарри на коленях, пока он с улыбкой чесал её за ушком.

— Интересно, а что будет с шеей?

— Что?

— Ну… может, попробовать с шеей?

— Ты имеешь в виду почесать? Или что?

Гарри решительно наклонился, и Гермиона инстинктивно задержала дыхание. А затем её просто накрыло волной неслыханного блаженства… Горячие губы Гарри одаривали её нежную кожу своими поцелуями, и она откинула голову, чтобы предоставить ему ещё большую свободу. Её пальчики зарывались в его непослушные волосы и игриво скользили по ним, пока друг распробовал новый для себя участок. Гермиона млела и не могла сдержать урчания, что только нарастало в её груди от ласки Гарри. Он тоже был очень доволен этим и долго не выпускал её из своих рук.

— Может, завтра потренируемся наверху использовать какие-нибудь заклинания? — предложил Гарри, смотря на неё сверху вниз. — Мне не обойтись без напарника…

— Ради тебя я на всё готова, — ответила она, словно зачарованная его взглядом, и в следующий раз они целовались уже в коридоре, прежде чем разойтись по своим спальням.

Со следующего утра их дни стали гораздо насыщеннее и интереснее. Гарри нашёл среди приобретённых ею книг те, где имелись неиспробованные им заклинания, и после завтрака они шли на чердак, где можно было потренироваться. Никто вроде миссис Уизли их не ругал, не призывал к порядку и не велел заниматься уборкой, никакой Кикимер не крутился под ногами и не пытался ничего стащить. Гарри и Гермиона раскидывали, сжигали, тушили и обращали в пыль всякий хлам, временами жутко радовались своим успехам и спешили обняться, а бывало, подолгу стояли на расстоянии друг от друга, упрямо и методично повторяя одни и те же действия. Если бы на чердак пожаловал кто-нибудь из взрослых, он мог бы серьёзно встревожиться, увидев, как десятки существ в тёмных балахонах пытаются напасть на подростков, в то время как потолок и стены покрыты сотнями пауков, а по стенам расползаются жуткие растения. Но для Гермионы и Гарри это было своего рода развлечение, шалость, которую благодаря множеству заклинаний, наложенных на Гриммо, никто не видел. Они были творцами, борцами с тёмными силами, преступниками, противниками, напарниками и временами просто детьми. Их энергия нуждалась в выходе после всех невзгод, и магия для этого стала самым лучшим решением.

После обеда они, как правило, отдыхали в гостиной, лежа или сидя на диване. Гермиона неизменно погружалась в книгу, а Гарри с интересом разглядывал комиксы или читал спортивные журналы, которые, следуя её примеру, заказал себе. Спустя время это занятие обычно прерывалось, потому как кому-то из них не терпелось чем-нибудь поделиться с другим, и это чаще всего заканчивалось тем, что Гермиона оказывалась у Гарри на коленях. Он целовал её в губы и поглаживал по спине. Она млела и теснее прижималась к нему, позволяя целовать свою шею. Ей нравилось зарываться пальчиками в его непослушные тёмные волосы и ерошить их ещё больше, нравилось нагло запускать ладонь под ворот его футболки и с волнением ощущать жар его тела. Пару раз Гарри опрокидывал её на диван и нависал сверху. В такие минуты Гермиона зачарованно смотрела в его глаза, а потом смеялась, если он начинал её щекотать, или крепко обнимала его, говоря, что поймала, и Гарри, карикатурно изображая из себя страдальца, тащил её до лестницы.

К вечеру им снова приходилось готовить, но зато наступало самое весёлое время. Гарри по совиной почте умудрился заказать им несколько настольных игр, и Гермиона, как человек прекрасно знакомый с множеством из них, не хотела ему уступать. Они, бывало, до поздней ночи засиживались в гостиной, соревнуясь в самых разных занятиях: чья фигурка преодолеет все испытания и первой придёт к финишу, кто скупит всю недвижимость и станет самым богатым, кому удастся обмануть в карты другого и набрать больше всех очков. А к ночи они, зевая, поднимались наверх и после короткого поцелуя расходились по своим спальням. Гермиона, по крайней мере, больше недели спала в своей кровати, пока не проснулась от голоса Гарри.

— Не-е-ет! Гермиона! Гермиона, нет! Гермиона!..

Её острый слух уловил его голос даже сквозь толстую стену. Гермиона поднялась и со всех ног бросилась в соседнюю спальню. Гарри метался во сне и сминал в руках одеяло, вновь и вновь повторяя её имя, и она забралась к нему. Её руки схватили его и прижали к своей груди.

— Ш-ш-ш… Всё хорошо, я здесь. С тобой.

Гарри дёрнулся и проснулся в её объятиях.

— Гермиона? — удивлённо спросил он, заботливо поглаживаемый её рукой. — Что ты… что ты здесь делаешь?

— Я услышала твой голос и пришла, — ответила она и заглянула в его глаза: даже в темноте её зрение позволяло видеть, сколько в них нежности. Казалось, то, что он увидел её после пробуждения, принесло ему неслыханное облегчение. — Тебе снилось что-то плохое? Отдел тайн, где… столько всего случилось?

— Вроде того, — уклончиво ответил он, но его сердце, дико колотящееся в груди, сказало ей куда больше.

На его глазах умер Седрик, совсем недавно не стало Сириуса, и чуть не погибла она сама. Разумеется, он не может с этим свыкнуться, как и рассказать, что его тревожит. Должно быть, он всё ещё винит себя и боится, что может потерять и её.

— Гарри, я никогда тебя не оставлю, — твёрдо заверила Гермиона. — Можно я… побуду сейчас с тобой?

Гарри дотянулся до её губ и вовлёк её в ещё один поцелуй. Через минуту Гермиона лежала под его боком, и он накрыл её одеялом. Спать под его рукой оказалось очень приятно и тепло. С губ так и срывались всё те же негромкие звуки, напоминающие урчание. Гарри тоже успокоился и вскоре заснул. Рядом с ней его не смогли тронуть кошмары.

— Отлично, так значит сегодня мы можем увидеться с Молли и другими. Поговорите уж с ними, может, помиритесь наконец.

Римус, нужный им, чтобы сходить в Косой переулок, намерение Гарри и Гермионы понял по-своему и дружелюбно улыбался. Все вместе они двинулись за учебниками и разными принадлежностями для шестого курса. Гарри не выпускал руку Гермионы из своей руки, и она была этому только рада, поскольку даже в Косом переулке на неё продолжали посматривать с любопытством и усмешками на лицах.

— Гарри Поттер в обносках от какой-то свиньи и его ручная киска! Мам, ты только взгляни на эту убогую парочку, — в магазине мадам Малкин огласил Драко Малфой.

— Ты лучше в «Пророк» взгляни, хорёк, там пишут, твоего ублюдка-отца отправили, куда давно следовало! — в ответ ему выплюнул Гарри. — Вот он там, должно быть, хнычет!

Если Драко и его мать хотели что-то ответить, то им помешала мадам Малкин, возникшая между клиентами. Она озадаченно нахмурилась, дойдя до Гермионы, помолчала и хмыкнула.

— Что ж, думаю, я смогу сделать нужный надрез на юбке, чтобы вам больше не пришлось терпеть неудобств, моя дорогая. Да, мы однозначно дадим этому милому хвосту свободу! — вдохновлённо утвердила она, кажется, обрадовавшись непростой задаче, и после этого взялась за Гарри: он заметно вытянулся, и ему требовался новый комплект школьной формы.

Римус, ждавший ребят на улице, забрал их покупки, и они двинулись за учебниками, а затем за письменными и всякими другими принадлежностями. Гарри предложил посетить «Всевозможные Волшебные Вредилки», и Гермиона с неохотой согласилась. Магазин, конечно же, здорово их удивил, а близнецы зачем-то утащили Гарри в другой зал. Пока его не было, Гермиона загрустила и чуть не вонзила свои когти в одного мальчика, намеревавшегося дёрнуть её за хвост.

— Гермиона? О, ты тоже здесь? — остановившись рядом, удивился Рон.

— Да, я с Гарри, он… ушёл с Фредом и Джорджем вон туда, — ответила она.

— А, понятно. Кстати, смотри, какое средство, чтобы пятна выводить, я нашёл!

Рон открутил крышку от пузырька, и одного только резкого запаха Гермионе хватило, чтобы понять, что «средство» ей уже совершенно не нравится.

— На твоём месте я бы не стала этому доверять, близнецы наверняка придумали очередную шутку, лучше изучи закли…

Кто-то из посетителей, снующих повсюду, толкнул Гермиону в спину, и она налетела на Рона. Открытый пузырёк из его руки выпал и опрокинулся на неё. У Гермионы внезапно закружилась голова, и всё поплыло перед глазами. Она потеряла сознание и пришла в себя, когда они втроём находились на свежем воздухе. Судя по ощущениям, она лежала на лавке, а Гарри — её обоняние и острый слух подтвердили, что это бесспорно был он, — держал её голову на своих коленях.

— Но Рон же в этом не виноват! — серчал на него Римус. — Зачем сразу же надо было размахивать кулаками?!

— А он зачем Гермиону лапал?!

— Он её не лапал! Она всего лишь отравилась и случайно упала ему в руки! Сколько раз это нужно повто!..

— Посмотрел бы я на тебя, когда твоя девчонка «случайно упадёт» другому в руки, а тот бы и рад её потискать! Хотя чего смотреть, ты бы сразу бросился в кусты!

— Га-а-ар-ри!!!

Перепалка закончилась, как только Гермиона открыла глаза. Гарри помог ей подняться и, приобняв её за плечи, повёл домой. Римус вернул их на Гриммо и молча ушёл, мрачный, словно туча. Гермиона хотела спросить, что же всё-таки случилось в магазине, но ей не хватило на это сил. Её одолевала слабость, и она легла в постель. Гарри заботливо накрыл её одеялом и через какие-то минуты присоединился к ней. Гермиона прижалась к его груди, и рядом с ним ей снова сделалось хорошо и спокойно.