Времена иные (гет)

«Виктория» располагалась в самом центре домена Алисы, включавшего в себя весь обширный проспект Победы с его многочисленными прилегающими улицами. Впрочем, все вампиры Минска имели огромные охотничьи угодья, ведь их было совсем немного. Алиса и Роланд прибыли в гостиницу глубокой ночью, в тот самый тихий час, когда даже в казино остаются лишь несколько самых заядлых игроков, а в самой гостинице и вовсе пусто.

Алиса невольно ловила себя на том, что старается выглядеть старше и опытнее, чем она есть на самом деле. Вампирша зарегистрировала гостя и проводила его в номер.

— Вот, мой проект, — сказала она с гордостью, проводя карточкой-ключом по замку. — Тут всё предусмотрено для вампиров.

Девушка торопливо щёлкнула пультом, заставив кровать с матрасом отъехать вверх и обнажить то, что должно было служить отсеком для постельного белья, но на деле являлось аналогом гроба.

— Плюс тонированные окна, плюс занавески, отсекающие солнечные лучи. Горничные не зайдут сюда в дневное время.

— Никаких случайностей, никаких сюрпризов. Всё безопасно, — протянул Роланд, и Алиса почувствовала себя школьницей, провалившей экзамен. Однако девушка взяла себя в руки.

— Разумеется, гостиница не защитит от намеренного покушения, лишь предоставляет комфортный дневной отдых. Если эти меры кажутся вам недостаточными, я могу подыскать что-то другое — у меня большая база отелей, квартир и домов, которые владельцы готовы сдавать посуточно и на длительный срок.

— Не стоит. Здесь довольно комфортно. Уверен, многим сородичам понравится ваша задумка. Такого ещё не было. — Роланд поставил чемодан на столик, отщёлкнул замки и достал ноутбук. — А теперь вернёмся к главному.

Алиса, всё ещё под впечатлением от собственной презентации, не сразу поняла, о чём идёт речь. Она оказалась немного не готова к тому, что летопись окажется таблицей Excel. Туда он занёс её данные: имя сира, клан, дату обращения. Алиса обратила внимание, что самый молодой вампир из списка старше её на три года.

— Твой клановый изъян? — спросил Роланд, не отрываясь от экрана.

— Вентру, — осторожно ответила Алиса. — Могу пить только определённую кровь.

Летописец чуть поднял бровь, давая понять, что хочет уточнений. Девушка вздохнула.

— В моём случае — кровь иностранцев на чужой земле.

Алиса запнулась: слова прозвучали так, будто она жаловалась. Это ещё хорошо, что он не потребовал показать клыки. С точки зрения Алисы, они были слишком маленькие и едва годились для охоты.

— И ещё пару слов о себе, — сказал Роланд, закрывая таблицу на экране и разворачивая ноутбук так, чтобы Алиса больше не могла подглядывать. — Высказывание, которое могло бы тебя охарактеризовать.

Алиса растерялась.

— Я не совершила ничего значимого, чтобы это стоило упоминания в вашей летописи, — пробормотала она, упрямо отводя взгляд.

— И всё-таки, — Роланд чуть смягчил голос. — Не относись к этому слишком серьёзно. Для многих это лишь первая проба пера. Слепок смертной жизни, если хочешь.

Девушка задумалась. Слова застряли в горле. Она хотела сказать что-то весомое, что-то, что останется в памяти, но ничего подходящего не приходило. В итоге выдохнула:

— Жить нужно достойно.

Пальцы летописца уже застучали по клавишам. Ей показалось, что он всё равно запишет по-своему, и от этого стало обидно.

— Статьи в «Википедии», — мстительно добавила она, уверенная в том, что Роланд не в курсе, о чём речь, — но только так, чтобы об этом не узнал YouTube.

Летописец негромко рассмеялся.

— Ты напомнила мне одного сородича из Гродно, — сказал он. — Он тоже любил упоминать эти сайты.

Окончание фразы он в летопись не внёс. И это показалось Алисе даже справедливым.

— Тогда, если я могу вам чем-то помочь… — начала она, собираясь уходить.

— Можешь, — перебил её Роланд. Он впервые перешёл на «ты», и это слегка озадачило. — Присядь.

Она подчинилась, выбрав одно из ярко-голубых кресел возле журнального столика. Чуть поёжилась: слишком резкий переход от формальности к почти начальственному тону.

— Прежде чем вы меня о чём-либо попросите, уточняю, что я — сородич Минска, и без ведома князя…

Позже Алиса не раз спрашивала себя, почему сказала эту фразу именно тогда, давая Роланду возможность отступить или вовсе ничего не говорить… Ведь князь сам поручил ей…

Роланд отщёлкнул свой чемодан ещё раз и достал оттуда книгу в кожаной обложке.

— Тебе решать, кому говорить, а кому нет. Я бы не стал слишком распространяться — может быть опасно для тебя. Что до просьбы — эта книжка «Сказания о странствиях сородичей» датирована XVII веком, отпечатана в Новогрудском уезде. Вопиющее нарушение Маскарада, тебе не кажется?

Алиса осторожно перелистнула страницы. Написана на старославянском, с обильным вкраплением других языков, включая клинопись.

— Какое это имеет значение? Прошло столько лет. В интернете сейчас полно фейков, которые пишут то же самое. Вы уверены, что это не новодел?

— Многие из тех «фейков», как ты их называешь, были запущены Камарильей специально, чтобы скрыть правду. Все восемь известных экземпляров книги находятся в надёжных хранилищах Европы. Кроме этого.

Он сделал паузу, и голос его стал холоднее.

— Незадолго до твоего обращения я отправил этот экземпляр минскому сородичу Павлу. Он должен был провести радиоуглеродный анализ и подтвердить подлинность. Но Павел исчез. Исчез и вместе с книгой. Спустя время она всплыла на одном из аукционов. Мне удалось вернуть её. Целую, кроме того фрагмента, что он успел вырезать для анализа.

— Значит, поэтому вы хотите, чтобы я нашла Павла? — Алиса чуть нахмурилась.

— Я хочу, чтобы ты попробовала найти этого сородича или провела это исследование самостоятельно на базе того бюро, где работал Павел. Что до награды — одна любая просьба. Возможности у меня большие.

— Почему вы сами не проведёте это исследование? Оно довольно рутинное, и многие лаборатории его делают.

— Не хочу, чтобы данные попали не в те руки, — тихо сказал Роланд и на мгновение поднял глаза к потолку. Взгляд его стал странным, нечеловеческим, и Алисе показалось, что он воспользовался какой-то дисциплиной. — Внимание некоторых сородичей… особенно докучает.

С этими словами он открыл дверь и явил взору Алисы носферату с занесённой для стука рукой.

Фома Кузьмин. Новгородский купец, прибывший в Минск несколько дней назад. Экстравагантность в одежде только подчёркивала клановое уродство: будто обожжённое и заросшее неровными мясными лоскутами лицо, на котором красовались рваные раковины ушей, перетекавшее в такую же шею, свитер с оленями, явно не первой свежести, как удавкой повязанный модным галстуком со старинной алмазной запонкой.

— Фома! — Сородичи тепло обнялись. И прыткий купец тут же стал говорить о поставках товарах и сделках. Этими разговорами он уже, признаться, успел утомить добрую половину сородичей Минска, включая Алису. Так же из рук в руки перекочевали несколько пачек долларов — примерно на сто тысяч, Роланд «на глазок» посчитал их с точностью до купюры. Тут Козьма вспомнил про Алису.

— Сударыня, если хотите оперировать такими суммами, то найдите время. У меня для вас есть предложение! — и исчез так же внезапно, как и появился. Из коридора раздалась деловая трель телефона.

— Шут, — беззлобно прокомментировал Роланд.

— Он очаровывает своей искренностью, — вступилась за новгородского сородича Алиса. — Что до вашего предложения, попробую помочь. В первую очередь ради Павла. Я была уверена, что он просто уехал из города.

Ночь заканчивалась, когда Алиса вышла из номера. Предрассветные сумерки уже наполнили небо яркой синевой. Оставалось совсем немного времени для охоты.