Сны на две жизни (гет)

После памятного забега по коридорам занятия оклюменцией были прекращены. Шокированная таким скоростным обучением Гермиона требовала объяснений, а Гарри лишь отмахивался и продолжал рисовать свои схемы. Правда, параллельно с этим он ещё и нелегальный кружок по ЗОТИ организовал. Хотя нет, организовала его таки Гермиона, а он, Гарри, сам не поняв как, стал его главным наставником. В общем, дни были распланированы от и до. А на занятиях того, что он, решительно отметя предложенные Роном и Гермионой названия, поименовал «Стражи мирного неба», помимо обычных волшебных практик показывал и то, чему научился во снах. Ночи же полностью отдавались на откуп войнам клонов, ведь именно там, в своих снах, Гарри узнавал новое-новое и до крайности интересное.

В отличии от театра боевых действий, где всё и всегда находится в движении, в Хогвартсе было серо, скучно и однообразно. А затем умер мистер Уизли, его тело нашли утром, когда один из служащих, спеша на работу, наткнулся на него в коридоре. На Рона и близнецов было больно смотреть, а вот с Дамблдором творилось что-то странное: он задавал до крайности непонятные вопросы и был очень удивлён, когда таки поймавший его взгляд Гарри, совершенно искреннее недоумевая, спросил, почему это Дамблдор считает, что он, Гарри, должен был знать о нападении.

— Я, знаете ли, по ночам сплю, и я не знаю, что вам там наплела Гермиона, но никакие коридоры, и уж тем более дежуривший в них мистер Уизли, мне не снятся. Если же вам так интересно, то сегодня мне снилось, что я лечу в атаку на мостик флагмана жестянок. Я вёл эскадрилью, и поставленная задача была выполнена. Рубка флагмана разлетелась в мелкую пыль, а вместе с ней и командующий флотом противника. Как следствие, войска Республики прорвали блокаду, и жители блокированной планеты были спасены. Профессор Трелони сказала, что мои сны о полётах в космос говорят о том, что я делаю выбор, вот только каков он, я так и не понял, видимо, это я должен решить сам.

Ошарашенный Дамблдор так ничего и не ответил, и Гарри посчитал, что может быть свободен. А вскоре начались зимние каникулы и именно на них ему и приснилось, что его крёстный падает в некую арку, падает и исчезает. От этой арки веяло каким-то потусторонним холодом, по крайней мере, сам Гарри воспринимал это именно так. Осторожный разговор с крёстным ничего не дал, если не считать того, что Дамблдор вновь прятал глаза, а Гермиона ещё сильнее наседала, видимо, надеясь, что если измотает до предела, то это как-то поможет ему не видеть тех снов. Не помогало, арка и Сириус снились всё чаще и чаще, а когда юноша обратился к учителю, тот не на шутку встревожился и всё спрашивал, уверен ли его падаван в том, что он этого человека видит впервые. Как итог пришлось рассказать о Хогвартсе. С тех пор прошло несколько дней, которые они провели в храме, а затем Энакин решил удивить.

— Я думаю, что понял, что же это, и как такое возможно, я не знаю, что ждёт нас впереди, но одно ясно точно: По неведомой причине сила транслирует тебе жизнь кого-то нам неведомого, он, как и ты, владеет силой, возможно, вы даже родственники, я специально уточнил, ты ведь у нас подкидыш, тебя на ступенях храма нашли. Примерно полутора лет отроду. О твоей семье ничего не известно, а твой уровень мидихлориан немногим уступает моему. Наверное, поэтому всё произошло так, как произошло. Скорее всего, ты видишь обрывки из жизни кого-то из родных. И его страхи передаются тебе, однажды я уже видел такие сны, я просил, я говорил, но меня не послушали, а когда я не выдержал и сбежал на Татуин, было уже слишком поздно, моя мама умерла у меня на руках. В тот день я совершил ужасный поступок, я вырезал всех, кто посмел отнять её у меня. Я не горжусь, и именно потому, что мы похожи, я предупреждаю тебя: не слушай никого. Если есть возможность, то предупреди. Сила не просто так шлёт тебе эти сны. Йода говорит, что мы ничего не можем сделать, но он не прав, я чувствую это.

Эти сны — это выбор, выбор, который предстоит сделать. Тебе не скажут, где и когда, просто покажут его результат. Но ты всегда волен решить свою судьбу, постарайся это понять.

— Я постараюсь, учитель, — чуть насупившись и хмуря брови, ответил Гарри.

— А знаешь, что самое забавное?

— Что?

— Всему этому научил меня именно ты. Раньше я боялся своих видений, верил в них и неосознанно их приближал. А потом, не знаю, как так получилось, но факт остался фактом, в моей жизни появился ты и это изменило меня, порой я задаюсь вопросом, кто же из нас кого учит.

— Мне кажется, что ответ весьма прост, — с улыбкой ответил Гарри.

— Вот как, удиви же меня, мой юный падаван?!

— Мы учимся друг у друга, — пару секунд в командном отсеке стояла напряжённая тишина, а затем её разорвал задорный и неудержимый смех наставника.

— Слышал бы тебя Йода! — сквозь слёзы и смех пробормотал Энакин.

— Если он не понял этого за девятьсот лет, то ему уже ничем не помочь, — пожимая плечами, откликнулся старающийся не последовать примеру учителя парень.

— Согласен, — с улыбкой ответил Энакин. Ещё миг и в комнате воцарилась полностью рабочая атмосфера, и молодые джедаи приступили к обсуждению очередного плана битвы.

В очередной раз проснувшись под таким знакомым пологом, Гарри не удержался и застонал. Ведь пробуждение здесь означало, что сегодня экзамены, долбаная история магии. И если остальное он сдал исключительно на превосходно, то вот историю… ну не любил он её, что в этой жизни, что в той, что была в его снах, не любил и из-за этого был совершенно, от слова совсем, не счастлив. Друзья уже в который раз всё поняли неверно: Гермиона попыталась затащить в Больничное крыло, и иначе, как кудахтаньем, её телодвижения назвать не получалось. «Гарри, то», «Гарри, это», «а может», «ну всё же»… и так до самого экзамена. Уже даже Рон, и тот понял, что друг попросту перенервничал перед экзаменом.

В общем, историю магии он завалил, попросту пялился на билет и понимал, что он не понимает вопроса, вот не понимает и всё. В итоге после получаса такого вот сидения пришлось обратиться к экзаменатору. Ведь к тому времени он, Гарри, окончательно и безповоротно понял, что не выдавит из себя и одной строки по делу. Честно сознался, что плохо спал, перенервничал и понимает, что толку не будет. Экзаменатор посмотрел на него, на билет, задал пару вопросов, которых в билете не было и, к собственному удивлению, Гарри начал отвечать, даже не задумался. А вот экзаменующий не растерялся, набросил сферу тишины и вытащил из парня всё и даже больше, а когда закончил, лишь улыбнулся в усы и сообщил, что зачёт он, Гарри, сдал на превосходно, а затем добавил, что на своём веку видел всякое, и понимает, что когда студент чернила буквально съел, то тут только устно, ибо писать-то и нечем. Только в этот момент Гарри сообразил, что практически вся нижняя часть его лица изгваздана в синем. Залился краской и как можно спокойнее покинул Большой зал.

Уже запершись в туалете, обматерил Гермиону и все её переживания на столь любимом наставником языке хаттов, а чернила всё никак не сходили. В общем, пришлось обратиться к мадам Помфри. Той хватило пары взмахов палочкой, правда, после этого пришлось выпить очищающее зелье, ибо меди-ведьма была совершенно и, надо сказать, небезосновательно уверена в том, что употребление чернил вовнутрь есть дело не самое полезное. Но она хотя бы не кудахтала, а лишь сетовала на то, до чего доводят себя студенты.

Вернулся в общую гостиную, и тут же попал в оборот, где был, что-де случилось, почему с экзамена ушёл. Пришлось послать в дальнюю даль, увы, не помогло, и место обеспокоенной Гермионы занял Рон.

— Гарри, друг, да ты чего?!

— Чего я, чего я? Чернил я нажрался! Довели, блин… — вспылил Гарри и с нотками обиды в голосе продолжил: — Чего вам надо? С утра ведь докопались или ты, Рон, хочешь сказать, что историю знаешь наизусть и что не переживал?

— Э… нет, мы ж на ней вместе спали.

— Вот и именно, что вместе, так и чего пристали-то с утра? Не ясно что ли, перенервничал я? Хорошо экзаменатор в положение вошёл, и раз уж я чернила сожрал, так он устно спросил. Вроде нормально всё, по крайне мере, он так сказал. К Помфри я сходил и очиститель выпил, так что отстаньте от меня. И вообще я спать, мадам Помфри велела, так что убедительно прошу не безпокоить, ибо не хочу, чтоб она меня в больничку упекла, мне и тут в спальне неплохо.

— Э… ладно, я понял, ты это… извини, мы ведь правда волновались, а оно вот… — пробормотал Рон, после чего почёл за лучшее ретироваться, да и Гарри не соврал, и медиведьма действительно пригрозила уложить его в Больничное крыло и отпустила только после того как он, Гарри, её клятвенно заверил, что больше экзаменов у него нет и что он вот честное-пречестное прямо сейчас пойдёт в спальню и ляжет баиньки.

В общем, раз обещал, значит, надо выполнять, вот Гарри и выполнял, и выполнял на совесть, да так старательно, что проспал абсолютно всё, начиная с очередной попытки лорда достучаться до его сознания и заканчивая явлением этого самого лорда в Министерство Магии.

Последнее, надо сказать, наделало немало шуму, а Гарри взял и проспал. Только к вечеру заворочался и несколько раз произнёс имя крёстного. Сидящий на своей кровати Рон навострил уши, но разобрать что-то, кроме имени, не сумел. А затем в комнату ворвался Дамблдор лично, ну, как ворвался, можно сказать, что даже просто зашёл, но всё же быстрее, чем стоило бы. Посмотрел на уже вновь затихшего Гарри и, как-то неверяще покачав головой, вышел. Правда, перед этим спросил, не происходило ли чего и не порывался ли Гарри куда бы то ни было пойти. Рон, честно пожимая плечами, ответил, что если не считать его дневного визита в Больничное крыло, то ничего такого не было. Заинтересовавшийся было директор, узнав о причине визита, лишь покачал головой, да пожелав спокойной ночи, покинул спальню мальчиков пятого курса.

Уже сидя у себя в кабинете и раз за разом просматривая пророчество, директор тяжело вздохнул. Что-то изменилось, что-то, а точнее всё, шло совершенно не так, и если изначально Гарри реагировал ровно так, как это и предполагалось, то начиная с середины сентября прошлого года всё пошло под откос. И занятия с Северусом стали лучшим тому доказательством, но вот откуда взялась столь мощная защита? Этого Альбус Дамблдор понять не мог, вот не мог и всё тут. Ведь прося Северуса, он втайне надеялся, что эти уроки подтолкнут юного героя, но вместо этого он лишь ещё сильнее сомкнул не пойми откуда появившиеся щиты. И не просто сомкнул, а ещё и на задвижку и упором подпёр. И это в пятнадцать-то лет, такое не то что Северусу, такое и лорду не пробить, он, собственно, судя по всему, пытался, да не вышло ничего. И вот как теперь быть, как говорить о пророчестве и его, Гарри, священном долге?

В итоге ничего лучше, чем давить на месть за крёстного в голову не приходило, Сириуса, конечно, жалко. Но обормот ведь обормотом, пусть хоть так пригодится, раз на другое не потянул.

А в это же время Гарри Поттер спал и, как и ранее, видел сны. На этот раз сон затянулся на несколько месяцев. Сначала они отразили атаку на Камино, затем потерпели весьма болезненное поражение в битве при Джабииме. Чуть не потеряли свой родной пятьсот первый в битве за Умбару. Именно тогда, возвращаясь на Корускант, Гарри впервые задумался о том, что что-то тут не так, что канцлер играет в какую-то странную и совершенно неясную игру. История с заменившим их на посту командиров генералом Крелом и его действиями, что чуть не погубили весь пятьсот первый, лишь утвердила эти едва начавшие появляться мысли. Видеть, как учитель тихо ситхеет от всего происходящего, было по-настоящему страшно, и именно тогда он и решил, что сделает всё, чтобы не допустить подобного.

Где-то там, в глубине, что-то пробудилось и начало ворочаться, и требовать не допустить гибели учителя, и всех тех, кто для него по-настоящему важен. Это странное нечто было с ним с тех пор всегда и тогда же он, Гарри, обнаружил, что может предвидеть и менять будущее. Вовремя уклониться и вовремя же отдать приказ. Чувствительность к Силе многократно возросла, и то, что ранее казалось чем-то совершенно недосягаемым, перешло в разряд очень и очень сложного, но тем не менее выполнимого. А затем произошло похищение сенатора Амидалы.

Видеть, как учитель, которого сначала опять отозвали, а затем по личному настоянию канцлера поручили задание срочно спасти сенатора, сходит с ума, было выше его, Гарри, сил. Потеря практически четырёх дней сделала из учителя почти невменяемое существо. А уж когда они добрались до Вентресc и стало ясно, что они опоздали… В те несколько часов Гарри проклял весь орден и каждого из магистров в отдельности, ведь если бы не они, они бы успели.

Учитель был практически невменяем, и это ещё мягко сказано, ибо тьмой от него пёрло так, что заправский владыка ситхов бы обзавидовался. Вот только это была не просто тьма, от неё веяло безумием и веяло весьма отчётливо. Где-то в глубине вновь заворочалось странное нечто и, судя по всему, ему тоже не нравилось то, что происходило с учителем. Особенно сильно ему не нравилось хоть какое бы то ни было упоминание безумия. Создавалось такое чувство, что у некоторой части его, Гарри, сознания имеет место быть острая аллергия на всё, что связано с этим словом, и тем, что под ним понимается. Именно поэтому, а ещё потому, что понимал, что учителю он не соперник, Гарри спрятался настолько надёжно, насколько мог. А затем, сам не поняв как, оказался в очень странном месте, то, что оно нереально, мальчишка понял практически сразу. Едва огляделся и тут же увидел нечто: оно было огромным, и оно было живым, а затем он отчётливо услышал голос, и этот голос сказал ему ну очень много и очень интересного. Начиная с того, что раскрыл тайну его, Гарри, снов и заканчивая пояснением о том, как же так вышло, что он, Гарри, умудрился стать тем самым Мальчиком-который-выжил. Именно из этого разговора Гарри понял всё то, что от него скрывали, притом как в ордене, так и в Хогвартсе.

Правда орденские почти не отличились, так по мелочи, а вот маги… Эти накосячили и накосячили знатно. Начать хотя бы с того, что, оказывается, имеет место быть некое пророчество — вот только оно вовсе не о том, как он, Гарри, спасёт мир от тлетворной поступи местечкового тёмного лорда. И хотя ему всё ещё придётся остановить этого самого лорда, вот только лорд-то и вовсе не тот. Не по уровню ему, Гарри, разбираться с подобным, не тогда, когда в твоём теле живёт один из героического рода. И именно с этим самым обитателем он, Гарри, сейчас и общается. Зелёный назвал себя Ериментас и пояснил, что в ту октябрьскую ночь он действительно вмешался, но лишь потому, что его, Гарри, время ещё не пришло.

Там вообще была до крайности странная история, ведь то, о чём говорил Ериментас, оказывается, было не с ним с Гарри, а с другим Гарри. И в том, другом Гарри, тоже обитает дух героической расы, но тот дух — это не Ериментас, и его, того духа, пробуждение, ни тогда, ни сейчас являются до крайности нежелательными. И именно поэтому он, Ериментас, и вмешался. А затем пришлось спасать уже самого Ериментаса, произошло это когда Гарри было не многим более трёх, и угроза пробуждения того другого эю была настолько велика, что у Ериментаса, и как оказывается, ещё и Лернеи, не осталось выбора. Им пришлось срочно создавать ещё одного Гарри.

Произошло это из-за того, что тот из героического рода, что изначально жил в Гарри, практически полностью пробудился, и это привело к наложению полей и какому-то там резонансу, в общем, муть — она и в Африке муть, а суть была в том, что Ериментас чуть не погиб, ибо в итоге буквально слился с его, Гарри, телом. Вот только два эю в одном теле это даже не нонсенс — это просто немыслимо и категорически не допустимо. Как итог на помощь пришла та из эю, что носит имя Лернея, и Гарри стало резко два. При этом второй материализовался там, где предполагалось найти того, ради кого они все тут собрались. Вот только ошибка временного вмешательства, вызванная всплеском активности сильнейшего из эю, привела к тому, что его, Гарри, копию буквально выбросило на ступени корусантского храма джедаев.

Теперь было понятно, как это он так умудряется жить две жизни одновременно. Оказалось, что это последствия по сути травматического разделения сущности на две притом не очень ровные половины. Именно поэтому Гарри в Хогвартсе старше, чем Гарри, выросший в храме. И вот теперь оказалось, что его связь с учителем — это не пустой звук и не просто узы учитель-ученик. Оказалось, что Энакин и есть тот, кого надо защитить, наследник рода Эл и просто тот, кому предстоит принести равновесие. Про равновесие ему, Гарри, тоже рассказали. И ещё очень много чего интересного и нужного, но главное теперь он знал, что и как надо делать. Очнулся и, оглядевшись, понял, что это в том, несуществующем мире, прошло никак не менее нескольких часов, тогда как здесь и сейчас считанные секунды, а может и того меньше.

Новость о том, что учитель ещё не успел разнести совсем всё, обрадовала, и Гарри устроился поудобнее, а затем погрузился в некое подобие медитации. Спустя пару минут его левый глаз полыхнул вспышкой яркого звёздного зелёного света, и нечто гигантское, едва наметившись, тут же исчезло, исчезло, чтобы спустя миг вернуться и раствориться вновь, а также принести с собой столь долгожданную тишину. Учитель больше не буянил и вообще был до крайности занят, рассматривая то немногое, что осталось от той, что посмела похитить его любимую. Сама же госпожа сенатор обнаружилась не так чтобы далеко, и её здоровьем в конкретный момент занимался их батальонный врач.

Удовлетворённый полученным результатом, Гарри кивнул своим мыслям и решил, что присоединиться к наставнику будет самое что ни на есть верное решение.

Комментарий к Глава вторая «Повелитель времени часть первая»

Учитывая гигантское количество тех кто ни хрена не понял даю краткую справку по сюжету heroic age.

Белькросс — сильнейший из расы эю олицетворяет аспект сущего. Является в принципе неуничтожимым. Склонен буянить чего боятся остальные эю.

Ерементас — олицетворяет аспект пространства и времени.

Лернея — олицетворяет аспект жизни. владеет чудовищной регенерацией и может регенерировать даже из одной клетки.

эю — древняя инопланетная раса ответившая на зов сеятелей, они вышли в космос, но так как были недоразвиты (у них не было души) устроили бойню. их успокоил золотой род, а в наказание заставил служить другим расам. так появились пять нодосов. Нодосы связаны договорами договоры вроде как выполнены, но есть одно но. Уже после Эйдж и Дианейра продолжили род и Белькрос добровольно пожелал хранить потомков.

нодос — существо носитель камня нодоса. Делит своё тело и разум с эю. Может принимать его форму и применять его способности. Основная цель существования показать эю что такое душа.

Это основа сюжета аниме heroic age.