И грянет Молния (джен)

Пока Ромка Танцор набирался сил в моем жилище, я решила прогуляться по территории Завода. Вообще как-то неловко с ним вышло: выжил среди самых блядских топей, но лег отдыхать после легкого удара в челюсть, так еще и от женщины. Правда получил очень даже за дело. Неудобно, конечно, будет с утра, но действенно, спору нет — вырубился быстро и без всяких посторонних средств. Так и запишем: виноват алкоголь и дефицит женщин в округе. Бывало и хуже, чего уж там.

А пока я медленно, как накат морских волн, бродила по полночным слабо освещаемым улочкам обжитой части бывшего завода «Росток». Старые места, к которым волей-неволей прикипаешь своим огрубевшим сердцем или, как говаривал Марек: «со временем сердце каждого сталкера превращается в кусочек Монолита». Легендарный, мать его, кристалл, толкующий все по-своему. В Зоне вообще многое говорили да и сейчас говорят про Монолит, но ни у кого нет однозначных доводов за или против, но при этом антрацитно-черный кристалл все же существует… или нет? Ай, неважно. В любом случае, я умудрилась прикипеть своим сердцем к этим местам настолько, что очерствела. В Зоне не место для мягкотелых — святая правда. Впрочем, наедине с собой можно немного порефлексировать. Желательно, конечно, делать это на безопасных территориях и всегда держать пушку наготове.

Сегодняшняя ночь выдалась на редкость ясной, даже звездной. На ночном небосводе тускло мерцали звезды, словно протертые ленивой уборщицей, наспех так, небрежно. Заберись поглубже в Припять, так и вовсе можно увидеть Млечный путь во всей его красе, если погода располагает. Ясное небо над головой вообще было редкостью, потому и радовало. Да уж, ясное небо — Чистое небо. Я сама усмехнулась над своей же избирательностью памяти. Были такие ребята, знавали таких… Да чего уж знавали? Сама я начинала с Чистого Неба. Что уж теперь, было и было, да травой поросло.

В последнее время по ночам меня все чаще разбирало на активность, а все из-за моего «менталитета совы». Быть занудой по утрам, раскачиваться до обеда, чтобы к ночи разгребать накопившиеся дела. За последние сутки их стало гораздо больше.

Во-первых — мерки. И если бы это касалось только меня… Взялась бы за ствол покрепче, да перебила бы всех к такой-то Параскеве Пятнице, но нет. Полночный диалог с Чипом лишь подтвердил мои страшные догадки о том, что и Танцора должны были добить, а это значит, что дело пахнет мертвым снорком.

Во-вторых — на мои плечи легла вина перед Свободой. Уведя Ромку в стан старого и до ломоты костей любимого врага в лице целой группировки Долг, я поставила под сомнение уклады Локи. А он, в свою очередь, был не самым последним человеком как в Свободе, так и в моей жизни. Ведь однажды я протянула руку помощи союзникам, а теперь же этой рукой утащила из-под носа человека и бесценный по содержанию кейс. Блестяще, чего уж там!

В-третьих — судьба Ромки перешла в мои руки. Или я сдаю его и кейс меркам, или помогаю ему скрыться… Первый вариант отметается сразу, а второй ни разу не лучше. Нужна легенда, имя, надежное укрытие и не отсвечивать лишний раз. Может даже переправить Танцора на Большую Землю… А вообще этим пусть кто угодно занимается — Мавр сделал свое дело.

В-четвертых — интересный отчет, который будет бесценным для профессора Разумовского. Пожалуй, именно отчетом и следует заняться. Никогда не думала, что нудное стучание по клавишам принесет мне облегчение и немного наличности.

Самый укромный уголок всея Ростка пустовал, потому я приземлилась именно здесь. Под тихо разливающийся из динамиков башни «Мой рок-н-ролл», я приступила к разборам той самой ситуации с зомбификацией. Старенький КПК, оставшийся в память о Мареке, не подвел меня, исправно записал все необходимые показания. Так что работы оставалось не так уж и много — облечь рваные фразы в удобоваримые предложения или, как говаривал Разумовский — «собрать и систематизировать добытую информацию».

Вскоре стало ясно, знаний и слов не хватало, однако, это явление как минимум заинтересует профессора, а может даже и даст небольшую зацепку в одном покрытом пылью, но очень перспективном проекте. Потому оставалось только собрать известные мне факты, сопоставить данные, приложить необходимые фотографии и анализы, чтобы потом скопировать все на флешку и зашифровать данные алгоритмом А, известным только узкому кругу научных сотрудников.

Работа закончилась к трем часам ночи, оставалось поставить в известность Кирилла Сергеевича.

Молния

Доброй ночи, профессор! Прости за столь позднее появление, однако, откладывать подобное я была не в силах. В Мертвом Городе не так давно произошло явление, которое я никак не могу объяснить, но с полной уверенностью полагаю, что это поможет одному старому знакомому.

Отложив КПК в сторону, я снова пробежалась по составленному скуповатому отчету. Возможно, какие-то не самые очевидные детали ускользали от меня. Через несколько минут наладонник разразился короткой трелью.

Профессор Разумовский

Я думал, что с тобой что-то приключилось. Ни отчетов, ни новостей никаких не слышно. Кажется, даже без некоторых знаний ты все равно бьешься над отчетом, так?Как будешь в Припяти, заходи в бункер, помогу чем смогу.

Хорошо, что хотя бы не написал «Вообще-то можно просто Кирилл, сколько можно?», и на том спасибо. Да уж, и этот день не обещает быть спокойным. Переговоры с Локи, по результатам которых мне нужно будет как-то сообщить об этом Ромке Танцору, затем меня ожидает аудиенция у дражайшего профессора в восточной Припяти, не считая пять часов пути. Пожалуй, нужно хотя бы попытаться поспать, но вот куда? Ночлежка забита до отказа, а в моем жилище устроился Ромка. Думай, голова, противогаз куплю!

Однако ноги сработали быстрее, приведя меня к наименее обжитому ангару с не слишком радушно свисающими плетьми застарелых Ржавых Волос. Лишь единицы знают, что сюда можно пробраться без каких-либо последствий. Пусть свисающие с потолка «волосы» и не внушали ничего хорошего, вот только они выросли настолько давно, что всю свою силу растеряли года так четыре тому назад. Выключив подсветку КПК, я незаметно пробралась в ангар. Зачем же внушать остальным, что здесь безопасно? Пусть и дальше боятся страшных плетей, заунывно гудящих от малейшего дуновения ветра. Подумать только, за четыре года никто так и не узнал, что двое сталкеров, едва-едва получивших ранг «Опытный» по своей горячести нарвались на это место. Едва ли не самое центральное здание, которое оставалось закрытым для всех, но не для меня и… И?

Неужели, опять? Ноющая боль снова крутила сердце, стуча в голову. Моя отчаянная и глупая выходка чуть было не погубила меня. Последствия Выжигателя, под который я попала несколько лет тому назад, все еще аукаются, находя отклик во мне. Как я попала на Радар? Нет, не так!

Как я смогла выжить под кратковременным, но все же губительным воздействием Выжигателя Мозгов?

Едва я не начала задыхаться, как чьи-то руки осторожно опускаются на мои плечи. Над моим ухом послышался несколько грубоватый, но знакомый голос:

— Я скучал, мой друг…

— Пропадал среди дождей, вьюг? — я слабо улыбнулась, касаясь мужских рук, обвивших мои плечи. — Давно следишь за мной?

— Еще скажи, что это было напрасно, — мужчина усмехнулся. — Зачем ты вообще в ту передрягу влезла, скажи на милость?

Я выбралась из легких объятий и взглянула на него. Все такой же дурень, разве что умудрился получить по физии в какой-то спонтанной драке.

— Нет, Леш, не напрасно, — осторожно провела пальцем по разбитой скуле, едва касаясь мелкого рассечения. — А вот это уже было напрасно. Зачем ты засветился? Дай-ка я…

— Не нужно, — Леша придержал мою руку на полпути к карману с экстренными пластырями. — Но спасибо за беспокойство, я это ценю.

На моих губах расцвела самая глупая улыбка из всех возможных, а сердечная боль сама собой сошла на нет. Рядом с Лешей было спокойно, ведь мы не одну ходку по Зоне на двоих поделили, не первый год знакомы. Я невольно взглянула в его глаза. Игра теней скрадывала легкую зеленцу, радужка казалась почти черной. Невольно вспомнился профессор Разумовский, вот только это два абсолютно разных человека. Разве мог Сплин, мой старый боевой товарищ, быть похожим на нового главу научного бункера?..

— И все же, зачем? — взгляд Леши рассеянно пробежался по моему лицу. — Ты что-то вспомнила.

— Читаешь меня, как открытую книгу. Может быть, будешь лечить меня, как Разумовский?

— Все еще болит? — Сплин больше не улыбался, лицо посмурнело, словно смазалось на короткий миг. — Я рядом и готов тебя выслушать.

Он пристроился за моей спиной. С одной стороны, грубость несусветная, с другой едва ли не лучшее решение в Зоне — прикрыть спину товарища. Зато я знала наверняка — Лешка готов меня выслушать. Он все еще помнил мое негласное правило: говорить правду, не глядя в глаза собеседника.

Рассказ вышел долгим, местами сумбурным. Впрочем, Сплин был внимательным слушателем, пусть и почти безучастным. Просто однажды смирился с тем, что даже к самым грамотным советам я прислушиваюсь, но едва ли буду им следовать.

— И зачем я только встала на этот путь бесконечной охоты? — судорожный выдох. — Что толкало меня на безумные убийства, только ли месть? Как вспомню эти кишки, размотанные по аномальному Ильичу…

— Зато теперь ты знаешь, что эти ублюдки точно мертвы, — голос Лешки успокаивал. — Как-то ты говорила, что мы однажды очерствеем. Может быть, настал твой черед?

— Может быть, — безразличным эхом отозвался мой голос. — Я закурю, не против?

Ответом был легкий смешок. Лишь теплая спина касалась моей сгорбленной спины. Могла ли я думать о такой внезапной поддержке? А Лешка был, разгонял мою тоску своим присутствием. Неуловимый компаньон, что мог внезапно протянуть такую нужную руку помощи. Особенно сейчас.

Как же легко быть одиночкой… Не зависеть от обстоятельств, не думать наперед за двоих. Теперь-то понятен этот ореол независимости Сплина и недовольство Марека.

Настроение заметно улучшилось. Может быть, правду говорят, что пустоголовым жить проще?

— Ну вот, ситуация прояснилась, — нарушив тишину, констатировал Лешка. — А то на лицо твое сложное смотреть больно.

— Ты как всегда прав, мой блистательный друг, — я усмехнулась, шепнула: — Спасибо тебе.

В каком-то неясном порыве мне хотелось обернуться и обнять Лешку, но он сработал на опережение.

— Ты отдыхай, сил набирайся, а мне пора.

— Что, опять бросаешь меня?

Сплин пожал плечами и улыбнулся. Короткий шаг в сторону, и сталкер попросту слился с густой тенью в углу ангара.

Осталось только раздосадованно выдохнуть. Со всей дури пнула ни в чем неповинный булыжник ногой — он угодил куда-то в поросль Волос, заставляя их заунывно гудеть.

Вот только оставлять меня в одиночестве среди ночи никто не хотел. Через несколько мгновений на входе показался чей-то силуэт. Выхватив из-за пояса яркий фонарик, я посветила нечаянному гостю прямо в лицо, впрочем быстро выключила его и повесила обратно.

— Вот же… Молния! — хотел было разразиться бранью Туманов, но в последний момент скривился, назвав мое прозвище. — Так и скажи, что курить сюда пришла.

— Не надо меня лечить, майор. Была неправа, ухожу.

Туманов бегло осмотрелся, однако его ослепленный взгляд никого другого в ангаре не заметил. Хорошо, что Лешка успел сбежать, иначе пришлось бы слушать всякоразные гуманистические штуки, а кому оно надо? Уж точно не мне, уже не маленькая девочка.

— Если здесь кто и был, так это только один небольшой всполох молнии, — я взмахнула руками, как тот самый мужик в жуткой маске, который показывал всякие фокусы, затем небрежно пихнула майора плечом, проходя мимо. — Добряныч, Михаил.

Майор отчего-то вздрогнул, а я поспешила скрыться за ближайшим углом. Это внезапное имя заставило дернуться и меня, но почему? Неважно, в Зоне жопой ешь разных Михаилов. А что до Леши, если и не успел уйти, то хотя бы мог укрыться в темном углу. Чего, собственно, обыкновенному сталкеру бояться какого-то напыщенного долговца? За себя бы лучше боялась, солнышко, и за менталочку свою. Я неспешно побрела к оставленному после себя догорающему кострищу и молилась всем богам, чтобы никто не занял вожделенный кусочек земли. Никто и не успел.

Иногда казалось, что Туманов норовил забраться куда-то под кожу, но почему? Я что-то упускаю? Обычно все заканчивалось какими-то взаимными подколами, но иной раз я ловлю на себе его странные взгляды. Слишком неоднозначные такие взгляды, от которых хочется сломать кому-нибудь ебало. Едва ли эти серые глаза молчаливо осуждают, отнюдь, но затем отводят взгляд, после чего скрывают какие-то тяжкие мысли. Нет, точно что-то упускаю или не вижу. Неужели это жалость? Знать бы еще, к чему и почему. Впрочем, какое мне до этого дело? Так и запишем — бравый майор Туманов отхватил себе недостаток женского внимания. С кем не бывает? И вообще, почему сегодня все получают мои странные диагнозы?

— Лично мне поебать, — пробурчала себе под нос я.

Как можно ныть и предаваться прокрастинации, когда вокруг накопилось столько дел? Для начала нужно подумать о том, чтобы план для Локи не был таким топорным. Ведь верно этот бешеный Чекист подметил — переманиваю бойцов на противоположную сторону. Больше того, увожу из-под носа едва ли не самую ценную реликвию, что имеет ценность и для меня, псевдопсина этих анархистов дери! Я знала точно, что среди этих бумаг лежало одно «дельце былых дней» с истинными причинами гибели Марка Анархиста — моего наставника, друга и предмета невзаимных, если не сказать детских, чувств. И пусть повинные в смерти Марка поплатились своими жалкими жизнями, в душе оставался нерастворимый осадочек. Мне известны имена исполнителей — все они погибли от моей руки, но заказчик. Нужно было снова набраться сил и открыть кейс.

Невольно руки тянулись к вожделенному дневнику Марека, но обстоятельства не располагали к дальнейшим самобичеваниям. Ожидается сложный разговор с Ромкой, затем визит в Припять. Ни к чему это. Не дай Семецкий, если дражайший профессор Разумовский вдруг увидит хоть тень печали — психотерапия мне обеспечена. Не в этот раз.

Теперь, когда все мысли покинули болезную головушку, захотелось спать. Раз уж так сложилась судьба, то придется ночевать под открытым небом. Хорошо, что прихватила с собой теплый спальник. Глаза вперились в звездное небо. Когда еще удастся заночевать под открытым небом Ростка, а не в своей квартирке?

Веки тяжело закрылись, кажется, что всего лишь на минутку. Усталость взяла свое.

Полоска яркого света резанула по глазам, заставила зажмуриться.

— Входи, раз пришла, — раздался из-за двери такой знакомый голос.

Неглядючи я шагнула в комнату. После наведения резкости удалось разглядеть сначала интерьер, затем и самого хозяина. Марек… Он разбирал баррикаду со своего окна, чтобы впустить в апартаменты относительно свежий воздух и солнечный свет. Я протерла глаза от нечаянных слез. То ли от слепящего света, то ли от невозможности увидеть своего наставника живым. Впервые за три года Марек приснился мне, такой живой и настоящий.

Комната казалась необжитой, оно и неудивительно — хозяин вернулся из глубокого рейда. Судя по помятому виду, возвращение произошло под самый выброс. За окном шелестел ветер в кронах полусухих деревьев. Вечная осень в Зоне.

Стоило разобраться с окном, Марек прошмыгнул в другую комнату, чтобы погреть воды для чая. Я подошла к нему и крепко обняла, выдыхая имя в плечо. Кажется, что весь мой словарный запас попросту растворился.

— Ну чего ты, в самом деле, — Марек рассмеялся. — Отпусти, а то и вправду подумаю, что соскучилась.

Я нехотя разомкнула руки, отступила. В последнее время наше общение перешло за грубо очерченные рамки «просто наставник — просто ученица». И если кое-кто упорно нарушал дозволенное, то Марк старательно игнорировал любые, даже самые мелкие поползновения… а я не могу больше скрывать свои неоднозначные чувства. Невзаимные. Может быть, именно поэтому и пришла к нему?

Разместившись на стихийных креслах, собранных в незапамятные времена из ненужного хлама, Марек принялся рассказывать о своих приключениях. Такой же, как и прежде — серьезный дядька с кружкой чая и легкой ухмылкой на тонких губах. Он все рассказывал, то посмеивался, то вставлял свои польские словечки. Что ни говори, а менталитет из человека никакая Зона не вытравит, даже силы прилагая.

Почти весь занимательный спич летел мимо меня. Это ли внимательность к своему собеседнику? Настройся, блин!

— Представляешь, этот черт попросил добраться почти к самой станции! — Марек выхватил КПК со стола, принялся что-то искать. — Сейчас тебе кое-что скину.

На экране моего наладонника открылся схематичный рисунок, подобный схематичной карте. Я старалась присовокупить этот кусочек к известным мне территориям — тщетно. Пришлось забирать выше — тот же результат.

— Не понимаю, это вообще где? — я еще раз пробежалась взглядом по карте. — Генераторы? Закрытые территории за Лиманском? Госпиталь?.. Нет, нет! Или это…

Лукавый прищур карих глаз насмехался надо мной.

— Северные холмы знаешь?

— Кажется, поняла. Но в Холмах ловить нечего, а там уже граница…

— Есть. Недалеко от станции был завод. Если идти на прямки, то около получаса пешком, это если от блокпоста. Со стороны АЭС добраться куда быстрее.

— То есть ты хочешь сказать, что прямо рядом со станцией есть еще одна лаборатория?

— Бункер. Неплохо они там устроились, так? И сгинули тоже неплохо, зато остались никому ненужные документы.

Меня немилосердно разбудила бесящая до глубины души трель будильника. А еще называется «умным», пидор бесячий. Лежащий в кармане КПК высчитал, что эту ночь я проспала три с четвертью часа, а это уже неплохо, хоть и чувствовала себя крайне помято. Впрочем, на фоне большинства бессонных ночей это уже неплохой результат.

— Красно-черных полный взвод — приходи к нам на завод, — полусонным голосом прогнусавила я. — Вставай, суслик, нечего под открытым небом разлеживаться.

Пара мгновений, и спальник был собран в аккуратный валик. Все вроде бы по-прежнему — ничего не прибавилось и не убавилось. Лешка так и не объявился. Я как следует потянулась и немного поразмахивала руками-ногами в качестве небольшой разминки скорее не для пользы и здоровья, а от желания убить время и немного проснуться.

Время приближалось к половине девятого утра, значит пора выдвигаться в сторону обиталища Чипа. Путь к нему был близок: перейди дорожку, поднимись по лестнице на второй этаж и за дверью «осторожно, злая собака» сидел в своей будке и по совместительству мастерской местный техник по прозвищу Чип. Вообще ни разу не собака, а вполне себе добрый мужчина около сорокета, слегка седой и статный. Тот еще весельчак, голос местной радиостанции и бурчащий зануда, поддерживающий КПК местных в рабочем состоянии. Без лишних прелюдий я толкнула дверь и вошла в кабинет мастера.

— Физкульт привет, обманщик, никаких собак я здесь не вижу, — я махнула рукой технику и закрыла за собой дверь на торчащий из замочной скважины ключ. — И вообще, ты не собака, это я собака, которую изводят блохи и хвост на жопе.

— Ну привет, коль не шутишь, — Чип махнул мне рукой, указывая в сторону стула рядом. — Сейчас будем Локи вызывать.

Ради этих целей технику пришлось вспомнить давние времена и настраивать рацию — едва ли не самую анонимную вещь для связи, если знать, как ею пользоваться. Едва я уселась рядом, как Чип пришел в движение, настраивая махину.

— Пш-пш-пш, прием, я люблю вас, а вы? Ответьте, прием, — будничным голосом произнес он, а я покатилась со смеху.

— Очень смешно, кашка, — послышался на том конце недовольный голос Локи. — Слышу отлично, прием-прием.

— Спасибо за внимание, передаю слово специальному гостю, — Чип шутливо откланялся и получил от меня тычок в бок.

— Доброго, Локи, это Молния, — спокойно произнесла я, ожидая чего угодно, но в ответ я услышала смешок.

— Я не сомневался. Какая еще женщина может безнаказанно разгуливать по Муравейнику? — свободовец подпустил в голос язвы и еще раз усмехнулся. — Чекист мне уже отстучался, так что кое-что я знаю.

Пришлось кратко поведать о своих злоключениях, опуская некоторые подробности.

— Уж прости, что увела пацаненка. Сдается мне, что ему сейчас лучше пересидеть суету в местах потише. Кейс передам с Чекистом, если они еще остались на Складах.

— Я, конечно, верю в твое благоразумие, но в том кейсе лежит кое-что, что связывает нас, мерков и твоего друга, — Локи немного помолчал, словно раздумывая о сказанном. — Можешь посмотреть, занятн…

Связь резко прервалась, на что Чип выдохнул.

— Не успели поймать частоту, вовремя закончили.

— И как всегда, на самом интересном месте!

Я даже не успела толком огорчиться, в руках коротко пискнул КПК.

Локи.

Начало конца. Чекист будет ждать на том же месте.

Усмешка коснулась моих губ лишь на короткий миг. Какая интересная загадка, а сколько в ней символизма!

— Ну, раз спиритический сеанс окончен, то самое время отблагодарить бравого технаря парой занятных примусов.

На стол легли пять трофейных КПК из Муравейника, чуть погодя, к ним легли еще два.

— Платишь информацией? — Чип ехидно усмехнулся. — С козырей заходишь. Если это действительно машинки тех ребят из Мертвого города, то улов обещает быть богатым. Слушай, Молния, ты меня так по свету пустишь.

— Тебя хлебом не корми, лишь бы сидеть в своей норе. Поэтому и собираю для тебя занятные штуки, — я пожала плечами. — Если будет чего интересного, поделишься?

— Обижаешь! Если однажды сломаешь свой допотопный аппарат, так и быть, подарю тебе новый. Даже денег за перенос данных не возьму.

— Раз пошла такая пьянка, то можешь подогнать мне средненький аппарат для салабона? Заплачу столько, сколько скажешь.

— Ты это сейчас серьезно? — Чип противно хохотнул. — Учитывая весь твой улов, я его тебе за бесплатно отдам. И это еще неизвестно, что ты принесла сегодня.

— Небольшая подсказка: одного из мерков звали Хогом…

— Нихуяшечки! — по слогам отчеканил Чип. — Так вот кто его под Лиманском на детали разобрал?

Я просто пожала плечами. Разве это подвиг? Месть — блюдо остывшее. Хорошо, что дождь смыл с костюмчика излишки чужой крови, обработка пропиткой тоже не была лишней.

Настройка КПК заняла не так много времени. Куда сложнее было придумать новое имечко для очередного «новичка». Черт, и почему же эта задача постоянно достается мне? Я не похожа на сказочника — такой же неприметный сталкер, как и все остальные. Ах, ну да, еще и баба… Губы снова скривились в усмешке, была у меня одна идея.

— Значит, пиши. Одиночка, обитается в окрестностях завода Росток, зовут Лехой…

Через четверть часа новенький КПК лежал в моем кармане, я покинула Чипа. Где-то в жилище техника остался мой позитив. Взгляд не отрывался от шагающих по земле ног. В рюкзаке за спиной лежал кейс, в котором была вся цель моего долгого кровавого пути. Досадно, ничего не скажешь. Напрасный долгий путь, а горькая правда лежит в этом треклятом чемоданчике. Ведь говорила мама, не всегда нужно идти напролом. Если бы она только знала, что Иришка по своей воле окажется в Зоне… Впрочем, не все так плохо. Я вернулась в свое гиблое Полесье — малая родина все-таки, пусть и не такая, какой была прежде.

Едва ноги завели меня в безлюдный закоулок, я плюхнулась на траву и закурила сигарету. Будет слишком сложно принять то, что найдется в кейсе… Столько лет именно я винила себя в смерти Марека. Черт, будь тогда хотя бы половина тех медикаментов, которыми я располагаю сейчас, то у него были бы весомые шансы выжить!

Больше возможности добиться правды о гибели друга может и не предоставится, потому пришлось оперативно взять себя в руки. Прокрутив комбинацию 6-0-0-2, я открыла кейс, затем подрагивающими руками разыскала вожделенную папку. Подумаешь, если бы поспешила, то взлетела на воздух вместе со всеми этими делами былых лет. Другие документы и папки меня не интересовали. Пальцы мелко подрагивали, но искать долго не пришлось. Единственный зеленый корешок с меткой группировки Свобода.

Марек Хмуркевич.

Я вздрогнула и чуть было не порвала папку, не в силах видеть знакомые имена или тех, до кого я не могла дотянуться. Без малого три года вершить возмездие, стать тихим ужасом нескольких синдикатов в окрестностях Муравейника… Пообещав себе однажды осмелиться и взглянуть правде в лицо, я сфотографировала каждую страницу, иногда по несколько раз к ряду, затем без лишних раздумий спрятала папку обратно в кейс, а снимки бросила в запароленную папку глубоко в КПК.

Однажды я наберусь сил принять правду, Марек.

Ноги сами повели меня в сторону «дома», где возле самого входа встретилось знакомое и немного помятое лицо. Ко мне вернулся прежний сарказм, словно и не было ни дрожи в руках, ни тяжелых мыслей, ни беспробудного мрака в душе.

— Ба, анархию не остановить, — хохотнула я. — Проспался?

— И тебе доброе утро, — хмуро протянул Танцор. — Спаслось отлично.

— Блестяще, че, — я улыбнулась, затем хлопнула в ладоши. — Ты занимай место в свободном ангаре или у кострища, а я за пропитанием. Будем запоздало завтракать.

Только выйдя из своей «квартиры» я поняла, что погода сегодня, скажем так, не баловала. Солнце явно скупилось на свои лучи, прячась в плотной пелене туч. Этакая извечная моросящая осень с холодным порывистым ветром накрыла собой окрестности завода Росток, не исключая и небо над прилегавшей к бару Сто Рентген площадке. На башне как и всегда разрывался аномальный матюгальник, некогда отремонтированный не хреном моржовым, а самим Фотографом. Ей-боги, наверно потому и аномальным стал.

Быстро разыскав Ромку под навесом, я опустилась рядом. И вот теперь многострадальную головушку снова терзали мысли. Ладно, спасти-то спасла, но зачем я вообще привела его сюда? Просто показать чуваку из Свободы жизнь вне родных земель? Да что греха таить, привела в стан идеологического врага. Но и это все херня. Где-то в глубине прожженной и истрепавшейся души я понимала — для Ромки нет пути назад. Кто знает, может этот извечный лагерь сталкеров и долговцев станет новым пристанищем того, чью группировку некогда прозвали Дезертирами?.. Однако вслух я выдала совсем другое:

— Вот так вот у нас на Ростке, — пожала плечами я. — Ты ешь давай, да ни о чем не думай.

Напряженная спина анархиста невольно расслабилась. Ромка, несколько вальяжно развалившись у костра, принялся завтракать и осматривать окрестные улочки. Я же тем временем достала КПК и решила узнать новости, что называется, из первых уст. Отыскав последний диалог с местным технарем, быстро разыскала небольшую рассылку с относительно свежими местными событиями, взяла ложку и принялась уничтожать свой завтрак.

А теперь вернемся к любовно собранной сводке новостей. Отстрел мутантов, долговская пропаганда и несколько некрологов, в том числе тот самый о гибели Семецкого. Иногда кажется, что в окрестностях Ростка все спокойно и лучше бы оно так оставалось впредь.

КПК в руках коротко пискнул. Хватит уже этой конспирации, пока завела лихая на спокойные земли.

ЧИП

Здорова! По поводу примусов. Завтра все будет готово.Не даешь старику оставаться в неведении…

Скажешь тоже, старик! С такой-то многопрофильностью можно и зелень зеленую заткнуть за пояс. Не каждый «харизматичный и достаточно молодой парнишка» мог следить за общим сталкерским каналом, многочисленными датчиками (в том числе чисто для себя отслеживать одну бандуру для прогнозирования катаклизмов) и владеть широкопрофильными колдунствами над КПК разной степени убитости. Ну и так, ко всему прочему стал диджеем на местном стихийном радио «Росток-фм» с охватом — на минуточку! — большей части Зоны, от Кордона и почти до самого Радара.

Впрочем, и я уже не та девчонка. Мое лицо было обманчивым — извечное «девочка двадцати пяти лет» стало моим проклятьем. Казалось, что Зона затормозила процесс старения настолько, что я сама себе не дала бы и тридцати. Вот только загляни в паспорт, и натуральный блеск озарит личико. В этом году мне исполнилось тридцать шесть, а ведь раньше казалось, что столько прожить — задача нереальная.

А техник все не унимался.

ЧИП

Не хочешь зашутить, как в стародавние?

Едва вспомнив одну из историй, я прыснула. Ставить песни на заказ с «таинственными посланиями», а потом украдкой слушать, как суровые мужики из Долга припевают навязчивую попсу просто бесценно. Сентиментальные песенки с Большой Земли редко доходят до бывалых ходоков, а если и доходили, то по радиоволнам. Ну, или выбирались прямиком из бара Сто Рентген.

Молния

А давай! Чур с тебя адресат.

ЧИП

Могу и так, отчего нет?Туманный человек?

Было что-то не так с капитаном Тумановым! Хотя бы то, что он уже год как майор. В последнее время меня все мучили какие-то фантомные боли при малейшей мысли о нем. В этом плане Выжигатель сработал настолько чисто, что я могла вспомнить свое забытое детство, свою глупую привязанность к Мареку Анархисту и навыки выживания, которые, кажется, въелись в плоть и кровь. Но вот майор Туманов… Мой разум кричал мне, что он был не самым последним сталкером в выжженной голове, но где?

Неожиданная трель заставила меня вздрогнуть.

ЧИП

Уу, килджой косатый! Заинтриговала и молчит!

Молния

Я уже полгода не косатая ><

Ему, конечно. Давай-ка что-нибудь из репертуара ранней Алборисовны.

Я ненадолго задумалась, но в моем сердце не нашлось более трепетного отклика, а в голове царила полярная ночь. Не раскололась напополам, и на том спасибо.

Молния

А для душевного сугреву Pink Floyd — Marooned, очень настаиваю.

Было в этой композиции нечто такое, что связывало тонкой нитью тоску внутри и прохладу утра снаружи. Осень все-таки.

ЧИП

Снова передаешь свои сообщения в ноосферу? Ладно-ладно, будет тебе.

Против соляков Гилмора ничего не имею, устрою в лучшем виде.

Отвлеклась от КПК и заметила, как Ромка ушел на променад. И правильно, пусть привыкает к новым местам, может даже найдет какую-нибудь крышу, чтобы спрятаться от мелкого до противности дождя. Быстро взглянув на часы, я спрятала аппарат в карман. Радиопрограмма начнет свое вещание где-то через сорок минут, так что идея найти местечко получше была просто замечательной. Осталось только прихватить вещички и отправиться следом за новым сталкером. А еще как-нибудь намекнуть, что он теперь, в общем-то, и не Ромка вовсе. Догнать молодого человека проблем не составило, с его-то праздным темпом передвижения.

— Эй, Танцор! Хватит под дождичком мокнуть. Все понимаю, сушняк, хочется впитать побольше водички и все такое. Ты бы лучше крышу покрепче нашел.

Ромка остановился у башни с матюгальником, затем обернулся и пожал плечами.

— Сдается мне, что самым лучшим вариантом будет присоединиться к какой-нибудь компании. Все хорошие места по-любому заняли.

На моих губах промелькнула ехидная усмешка. Откуда бы ему знать про излюбленный Ржавыми волосами ангар? Но, прежде всего, надо бы обстряпать одно дельце.

— Я тут переговорила кое с кем…

Взгляд Ромки сразу загорелся интересом. Он подошел ближе, дабы ненужные ушки ненароком услышали кое-что ненужное.

— Что, думаешь, я тут бездельничала, пока ты дрыхал? Связалась с Локи, немножко пошутковала, заодно рассказала всю соль сложившейся ситуебины. Эх, деликатности во мне, как в тайге слонов, поэтому буду резать правду-матку как есть. Тропинка до земли Свободы тебе не светит. Зато ты можешь почувствовать себя вольным сталкером.

— Какой мне резон доверять тебе? За спасение и крышу респект и уважуха, но вот с какого черта мне верить в твои намерения?

Глаза Танцора сузились. Наконец-то, настало время неудобных вопросов и взаимного недоверия! Раз речь зашла за Свободу, то есть у меня одна неразыгранная карта.

— А что, если я скажу, что Чекиста зовут Артемом? Могу даже рассказать историю его стеклянного глаза из первых уст, может даже с некоторыми подробностями.

Свободовец основательно задумался — прям наглядная вышла иллюстрация на тему «думай, башка — картуз куплю». Впрочем, долго ему думать не пришлось. Уж не знаю, что именно из сказанного было ему доподлинно известно.

— Пусть так, — недолго думая, согласился Ромка. — Тогда назови меня

Быстро взглянув на часы, я спрятала наладонник в карман.

— Так, наше радио начнет свое вещание где-то через полчаса, а пока предлагаю занять места получше, — я встала и отряхнулась, Ромка последовал за мной. — Ну а ты привыкай к новым горизонтам, ага? Теперь дорожка в Свободу тебе не скоро светит. Надо бы тебе новое имя взять, все дела.

— Ну так назови меня, — ухмыльнулся Ромка.

— Я не могу зрить в саму суть. Назову тебя Кисель — обидишься еще.

— Тогда Бодян Бывалый!

Я смерила Танцора взглядом, а он лишь рассмеялся. Кажется, в ход пошла уже вторая карта из той же колоды. Ну ладно, танцормейстер, хочешь себе имечко, так получи же его!

Я резво выхватила из кобуры верный Дигл и взвела его. Повернув его дулом на себя, перекрестила юнца рукоятью на манер какой-нибудь королевы, посвящающей в орден рыцарей. Все выглядело слишком серьезно, но так хотелось разразиться хохотом.

— Наделенной мне властью Зоны, случай и пантеона языческих богов, нарекаю тебя, заблудшее дитя Чернобыльской Зоны отчуждения, Коллапсом. Во имя Черного Сталкера, Юрия Семецкого и шаманского духа. Бля буду!

Выстрел угодил в считанных миллиметрах от ноги нареченного, отчего тот вздрогнул.

— Ваще коллапс, — только и пробормотал он.

— Все, ребят, ложная тревога! Все по домам, всего хорошего, — я спрятала оружие в кобуру, затем, все еще смеясь, обернулась обратно к Ромке. — Вот это умение включаться в образ, ух! Ладно, пойдем под крышу, есть одно местечко.

Дорога до ангара не заняла много времени. Весь путь я то и дело разражалась смехом, особенно глядя на лицо Коллапса.

— Да хватит тебе! Не пристрелю и не собиралась даже! Хотел церемонию — получил.

Украдкой осмотрела округу — никого, только зевающий караул у блокпоста Долга. Шмыгнем, они и не заметят!

— Что?..

— А теперь попрошу не пугаться и следовать за мной, — отодвинув старую поросль рукой, я приглашающе взмахнула рукой: — Извольте-с, сударь. Без шума, пыли и других громких криков будем сидеть в этом тихом уголке.

На лице Коллапса возникло удивление. Ну да, безлюдный ангар на территории оживленного завода. Да, вход стили Ржавые волосы. И что с того?

— Находиться здесь также опасно, как и во всей Зоне отчуждения, зато никто не додумается заглянуть на огонек, — я говорила заметно тише, после чего развела огонь в кострище. — Главное правило этого места — тише будь и никому не говори, а то будут здесь тусоваться всякая шушера, и трындец.

Рука скользнула в карман рюкзака и выудила новенький КПК.

— Итак, твоя новая машинка и новая легенда. Теперь ты не Ромка Танцор, сын дома Свободы и брат зеленых, а Лешка Коллапс, опытный сталкер этих краев. Все инструктажи будешь проходить строго под моим надзором, — серьезный тон сменился легким смешком, вот так просто. А ведь когда-то я зарекалась не браться за молодых-зеленых.

— Получается…

— Да-да-да, ты теперь будешь привыкать к новым реалиям. С шалеными долговцами я переговорю, и все будет бархатом.

— Мне даже страшно подумать, как ты получила свое имечко, — ухмыльнулся Коллапс.

_______

«Да тут рассказывать особо-то и нечего. Бывшая детдомовка с горящими глазами и старой хатой почти на самой окраине Хойников. Кажется, что это было сотню лет назад. В руках подрагивала старая двустволка, немного денег на взятки, все самое необходимое я уже разузнала в баре Шти.

И чего только потом не было: и Болота эти поганые, и борьба за выживание в режиме жесткой экономии, а потом тот самый сверхвыброс, когда Стрелок на АЭС прорвался. Но и тогда меня даже в узких кругах по имени звали. А что? Тогда женщин в Зоне почти и не было, особенно… В уж очень узких кругах одной несуществующей группировки. Это уже потом был Сплин, сталкеры и все такое.

И вот тут самое интересное. До первого визита на Росток меня все звали Игоряном, мол, в КПК так написано. Это уже потом с Барменом, этак между делом. Обстряпала ему одно дельце, а он и усмехнулся, мол, ловко все сделано. Ну а я и ляпнула «как росчерком молнии грянуло». Вот с тех пор так и повелось — видишь на доске с заданиями желтый росчерк — стало быть, моя метка».

_______

Ромка с интересом выслушал короткий рассказ, лишь пару раз кивнул. Это что получается, мне придется его развлекать праздными беседами? Эх, язык мой — враг мой.

— О, давай тебе расскажу пару историй про местное радио.

— А чего особенного? Как-то пока не очень весело, — скучающим голосом сообщил Коллапс.

— Ну это тебе не плоти в лесочке присовывать, — хохотнула я. Как ни странно, но настроение только ползло вверх. — Было тут пару историй. В прошлом году по весне тут было совсем грустно. Дожди, слякоть, грустные и сопящие Долги… Ну я и заказала Чипу «анонимку». Ну, по типу вашего свободовского радио в незапамятные времена, когда Яр молодой мерился пиписьками с Ашотом, только все куда интереснее. Уж не помню, кому и от кого, но передала «очень теплый привет» кому-то из высоких чинов Долга от имени тайного воздыхателя, заказала абсолютно дурную песню. Так знаешь, что? Потом еще пару месяцев Долги под нос себе напевали «нравишься так, что потеют ладони».

Коллапс заливисто рассмеялся.

— Ладно, осталось пару минут на согрев, потому расскажу еще одну смишнявку. Есть у нас один матерый такой ветеран — Фанат. Ходок хороший, но любит и в «Сотне» потусоваться. Ну тут Чип, чертяга, предложил его подтрунить. Написали на пару что-то типа «Фанат, хорош унывать, все будет гуд» и заказали ему «Девочку-пай», — я покатилась со смеху, едва вспомнив перекошенные лица посетителей Бара. — Поверь, над базой Долга не каждый день играет блатняк.

— Представляю себе, — Коллапс аж всхрюкнул от смеха.

— Так-так, все, сейчас начнется.

— С добрым утром, бродяги Зоны! Как вам это паршивое пасмурное утро? Знаю-знаю, отстой полный! Так давайте же разгоним эту тоску, ведь вы слушаете «Росток-фм»!

Залихватский голос Чипа гордо реял над территорией завода, затем сменился бодрой песней с лихим гитарным соло.

— Ну вот, уже нескучно. Ничего не напоминает?

— Неа, — отозвался Коллапс. — Я в Зону попал, когда Свобода основательно обосновалась на Милитари.

— Какое знакомое словечко, — я ухмыльнулась. — Сейчас-то уже никто так не говорит — Склады да последний оплот. Хотя, надо отдать должное, последний оплот, на минуточку, Радар…

В целом утро задалось куда более бодрым, чем ожидалось. Даже как-то не хотелось покидать насиженные места для всяких променадов, но надо. Отчет сам себя не доставит, а если и улетит в личных сообщениях, то никакой Чип не сможет гарантировать сохранность содержимого. В какой-то момент я даже начала жалеть о своем контракте с Учеными из бункера в Припяти. Впрочем, Разумовский спасал мою шкурку от нападок профессора Сахарова и его преемников. Что ни говори, а быть опальным сталкером в узких научных кругах явно так себе. Зато сколько привилегий от сотрудничества! И прорывные технологии, и препараты, и официальный пропуск на такие земли, куда даже самые заядлые «лезуны» не залезут… Или просто меня разбирает гордость за отметку «учтенное лицо» — кто знает?

Из размышлений меня вывела заунывная гитара. Наконец-то в эфир ворвался мой заказ. Коллапс сидел молча, уставился куда-то в костер и думал о чем-то своем. Что сказать? Не каждый день скрываешься в бегах.

— Мне нужно отлучиться на пару дней, совершить этакий легкий променад до Припяти, — нарушила молчание я. — Ты чувствуй себя как дома, привыкай понемногу. Можешь даже сгонять в «Сотню», душевное место, по указателям и нетрезвым лицам найдешь.

Коллапс растерянно взглянул на меня, будто бы не услышал или не понял, запоздало отозвался:

— Ну, если надо. Может, с тобой сходить?

— К-нечно, — скуксилась я. — Притащила тебя на безопасные земли, чтобы так легко спалиться. Нет уж, пару дней можешь спокойно пожить здесь. Осмотрись, обвыкнись, а как вернусь, буду обучать тебя новым порядкам, так?

— Твоя правда, — пожал плечами Коллапс, затем протянул ключи от моего жилища. — Ну, удачной ходки.

— Будь, — я махнула рукой на прощание, затем отправилась в свою квартиру.

Все такой же жилой корпус был на удивление тих. Либо все спали по норкам, либо разбрелись кто куда. Почти как на Большой Земле, только окна были не из стекла, а из какого-то схожего прозрачного материала. Хоть всякие катаклизмы за ним наблюдай. А что? Очень даже завораживает это сияющее небо, а потом красное зарево. Красиво так, что слов нет. И страшно. Ничего не поделаешь, привыкли уже, что надо уползать от такого зрелища.

В квартире все было на своих местах, даже разобранный на столе ствол. По-хорошему давно пора отнести эту машинку к Громову, но «как-нибудь в другой раз» оттягивается уже полгода. Что поделать, если я постоянно в бегах? Будет стимул вернуться сюда.

На самом деле слово «квартира», мягко говоря, звучит грандиозно. Заработать или выкупить четыре стены в старом производственном корпусе, переделанном из бытового корпуса завода Росток. Небольшая комнатушка со старой скрипучей кроватью, обшарпанные стены и дверь. Если повезет, то можно получить еще и расхлябанный шкаф. Так, «приятный бонус». Впрочем, всегда можно договориться с тем же Барменом на предмет обустройства своей норки. Цены, конечно, ломовые, зато чувствуешь себя, как дома, а не как извечный заебанный путник. Простенькие шкафы, стулья и даже каркасы кроватей. Можно задаться резонным вопросом «какого хера?», но у дядюшки Бармена есть крепкие каналы с Военными, а там, где есть Долг, есть связи с Военными. Вот такая вот круговая порука ради удобства небедных бродяг Зоны.

На сборы ушло не так много времени — вот что значит грамотно использовать свою жилплощадь. Каждый уголок предназначен для своих целей — в старом холодильнике были патроны, под кроватью еда, на стеллаже различные препараты, в шкафу разместилось оружие и костюмы, а на стуле при входе стоял небольшой походный рюкзак. С похожей планировкой была и соседняя квартирка, доставшаяся от Марека. Сдать ненужное жилье мне просто не хватило решимость, а Бармен и не требовал. Кто я такая, чтобы первой идти на поклон? То-то же!

— Кстати, о нем. Надо бы, надо, — пробормотала я, затем покинула свое жилище.

Погода уже не казалась такой паршивой, что заставляло лишний раз улыбнуться. До знаменитого бара «Сто Рентген» рукой подать, никаких приключений. Даже до Припяти рукой подать — уже к вечеру доберусь до бункера и буду слушать очередную дозу промывки мозгов от дражайшего профессора Разумовского. Так, это будет вечером, а пока визит вежливости к старине Бармену.

Бар был все также радушен, как и прежде. Сталкеры разных мастей заполонили свободные столики, вот только постояльцы меня не интересовали. Протиснувшись к досточке с заданиями, я начала поиск самых отчаянных задач. Известное дело, самые простенькие дела уже были вычеркнуты другими сталкерами, зато было пару отчаянных висюков. Так-так, «найти артефакты из списка», «нейтрализовать отряда Монолита» и «за деталями заданий обращаться к Бармену». Приемлемо.

— Ого, сама Молния. Как делишки? — отозвался хриплый голос Бармена.

— Мое почтение, Панас Федорович! Никак не могла не почтить вас визитом перед небольшой ходкой, — шутливо отсалютовала я. — Что там на предмет монохромных?

— Нарисовался один отряд на Радаре. Пара отчаянных сталкеров согласились исполнить этих чертей в самом лучшем виде, но так и не вернулись. Так что дело считается гиблым, — отмахнулся Бармен. — Я даже настаивать не буду, пусть уж лучше висит себе как обременительное напоминание о том, что мы достаточно хрупки и самонадеянны перед монохромными.

— Допустим, — я забарабанила пальцами по барной стойке. — Каков список?

— Список? Ах, список! Тут Разумовский целый перечень выдал, — Бармен взглянул в свой КПК, затем озвучил перечень необходимых артефактов: — «Кристалл», три «Колючки», «Душа», «Светляк», «Полынь» и «Узел». Причем нужны все и сразу, отдельно тащить вообще не резон.

— Эвона как, — присвистнула я. — Вот что, Панас Федорович, беру все!

Из внутреннего кармана в руки перекочевал желтый мелок, а возле гиблых заданий появились приметные росчерки молнии.

— Ты бы не поясничала, Ир Тольн, — едко усмехнулся Бармен. — Что, думала, Разумовский не скажет?

— Урыл, но от заданий отказываться не буду, — хохотнула я, затем серьезно сделала заказ: — Стакан вискарика хорошего. Разумеется, в счет будущего возвращения.

— Приемлемо, — буркнул Панас Федорович, затем ловким движением достал початую бутылку «Джемесона».

Я приняла стаканчик с легкой усмешкой. Даже в дремучем уголке Зоны есть такой роскошный ирландец. Выпитое приятно обожгло все внутренности, затем ударило по шарам. Радушно. Зато теперь можно мчаться на любые подвиги, чем я не преминула воспользоваться. Не прощаясь, сорвалась с места.

Не успела я подняться по лестнице, как КПК выдал заунывную трель. Голосовое, чтоб его, сообщение!

— Если ты собралась в сторону Припяти, то прихвати у Разумовского два десятка инъекторов. Аж сам Петренко приходил за них просить.

— Ну ты и черт, Званцев! — беззлобно выругалась я. — Вот по-любому жрет эти инъекторы!

Впрочем, боги рассудят. Помогать медикам, должно быть, почетное дело — жизни спасают все-таки. Могла бы и сама пойти… нафиг! Какого хера? В самом деле, это лишь обычный визит вежливости в Припять. Ну да, с попутными задачами. Зачем бегать в холостую? Тем более, большая часть артефактов у меня уже имеется на руках. Осталось добыть лишь две «Колючки» и «Кристалл». Может быть, не так уж плохо быть запасливой?

Очередной подъем на третий этаж, все та же тишина. Даже как-то странно, что не встретился ни Туманов, ни Коллапс. Тем лучше, свидетели мне ни к чему. Закрыть за собой дверь чужой квартирки на ключ, зажечь горелку и выудить из-за стола незамысловатые коробки, где хранятся контейнеры. Уже стало непонятно, кто именно вытащил эти артефакты — я или Марек.

Мысленно содрогнулась. Возможно, эта фантомная тоска пропадет или хотя бы станет легче. Не будет больше этого вечного ощущения, что почивший друг стоит за спиной. Снова дрожь в непослушных пальцах, полный горечи вздох. Невзаимный любовный интерес, досада и кровь на руках. Зажмуренные глаза распахнулись, воспоминания с новой силой нарисовали безжизненное лицо Марека. Хотелось заголосить на всю округу, лишь бы забыть то, как я своими руками и всеми подручными средствами рыла могилу для обезглавленного тела. Смешливая заноза, вредный товарищ и нечто большее, чем просто хороший друг.

И все это побочный эффект «Полыни», что лежала у моих колен. Непослушные руки кое-как загнали артефакт в контейнер. Легче стало далеко не сразу. Знаю точно, что дорога в Припять будет тоскливой — вот такое побочное действие у этого артефакта. Ужасно редкая дрянь, что рождается поблизости с кустами полыни, некоторые вовсе не знают о существовании подобного образчика. Еще один такой артефакт был припрятан в схроне Мертвого Города, давал лишний раз заливаться слезами в комнате памяти. Скажем так, помогает не очерстветь совсем.

В темной комнате остался лишь легкий аромат горькой полыни, словно смятая трава или пролитый абсент. А ведь после этой дряни водка кажется сладким напитком богов. Остановившись у двери, я коротко улыбнулась. Если вернусь сюда, обязательно стрясу с Бармена бутылочку абсента. А я вернусь, потому что не могу иначе.

* * *

Путь в Припять дался мне куда легче, чем ожидалось. Уж не знаю, что именно посодействовало. Даже внезапная встреча с монолитовцами из расстрельного списка не выбила из сил и заданного темпа. Идти с осознанием того, что мне пригодится поношенный Баррет, было тяжко. Уж больно громозкая штучка, но убойная. Одним выстрелом прошить двоих, затем положить еще двоих за добрых двадцать минут, и это без лишней бойни. Просто настроить себя на долгую осаду.

После небольшого променада нашлись две Колючки, не пришлось даже забредать глубоко в лесок под Радаром. Кристалл же подвернулся у неприметной Жарки. Даже странно стало, отчего артефакт родился возле такой невзрачной аномалии? Лишний раз подметила в КПК и отправилась дальше. Кто знает, может это замечание пригодится солнцеликим.

А сама-то не умней! Прибилась к Ученым при условии, что в сталкерской базе одиночка Молния останется вольным Сталкером.

Наконец я добралась до заветной колючей проволоки. Где-то впереди забрезжили некогда жилые дома. Сердце сдавила тоска, но уже не от артефакта. Ветер снова принес голоса из прошлого. Кажется, что вечно юная Припять обрела свою жизнь. В каждом звуке обрушения зданий, в каждом скрежете металлических ворот, в каждом дуновении ветра слышались воспоминания, светлые и горькие. Возвращаясь сюда, я каждый раз обещаю себе устроить основательную прогулку по улочкам детства, но каждый раз ухожу под утро, не прощаясь. Ведь здесь теперь мой дом. Может быть, даже здесь будет мой последний приют.

Где родился, там ведь и пригодился, так? — в голове снова улыбнулся Марек, но тотчас пропал.

Где-то за импровизированным КПП притаился отряд Сталкеров, этакие контрактники от мира Науки. Негласный патруль снова был на своем месте. Будто бы Разумовский прознал, что под вечер к нему придет бедовая подчиненная.

— Оружие за спину, говорить будем, — отозвался голос сталкера в моем КПК.

Привычным жестом вытянуть пропуск из кармана, вскинуть руки вверх, три шага до забора колючей проволоки. У меня есть десять секунд, чтобы выхватить верный Дигл из кобуры, но я лишь сдержанно улыбаюсь. Они знают, что я не буду стрелять без лишнего повода. Короткий обмен колкостями и относительно приятная компания. Все как обычно, от тихих улочек до выверенного обходного маршрута по дворам. Добраться до базы можно было и без сопровождения, но Разумовский возомнил, что я беспомощная. И это среди знакомых улочек детства!

Вокруг все выглядело также, как и раньше. Неплохо так Ученые развернулись в Припяти. Продвинутая система охраны, высокий забор с колючей проволокой и воротами с камерой наблюдения. Ученые снова выворачивали свои карманы в поисках пропусков, иначе не пустят. Пока камера медленно поворачивалась в сторону гостей, я достала пропуск, затем грубо ткнула им в безжизненный глаз.

— Все свои, какие вам еще тут женщины могут придти?

Из небольшого динамика с табло, больше похожего на домофон, разразился знакомый голос:

— Опять ты?!

— Опять я, Левчик. И везет же на твои смены…

Громоздкие ворота открылись, пропуская сталкеров на закрытую территорию. Научная база располагалась в первом микрорайоне Припяти. Здание спецпрачечной занимал импровизированный госпиталь, неподалеку стоял бункер, подобный бункерам на Янтаре и возле станции Янов. Окруженная высоким забором и охраняемая вооруженной охраной с продвинутой системой защиты, база представляла из себя этакий спокойный мирок для Ученых и вольных Сталкеров, что подписали контракт. «Учтенные лица» жили неподалеку. Почти сразу после образования научной базы в Припяти осенью 2012 года, было решено обустроить одно из зданий, а именно общежитие №5.

И тут, признаюсь честно, сердце обливалось кровью. Ведь именно в этом общежитии на улице Дружбы народов, я успела прожить шесть счастливых лет моего беззаботного детства. Надо отдать должное, некоторые наглухо закрытые квартиры все же не были вскрыты, вполне возможно на волне мародерства сразу после первой аварии. Как-то выдержала и наша квартирка, хотя время не пощадило убранство внутри. Стоило только открыть дверь, как изнутри пахнуло чем-то сырым и застарелым, даже выбитые окна не смогли разрешить эту проблему. Обои давно облупились, все вокруг просто утопало под толщей пыли. Так смешно и досадно, но несмотря на все невзгоды, я все еще хранила старую связку ключей. Мама надежно сохранила ее, хотя остальные вещи были безжалостно уничтожены и отняты. Как вспомню, так… Лучше не вспоминать, в общем-то. Я теперь девочка большая, а то, что было — не было и нету.

Впрочем, вернемся к ясноликим. Два научных главы — профессоры Маковецкий и Разумовский — учитель и превзошедший его ученик. Да-да, даже в мире науки бывают свои баталии за место под солнцем. Если Маковецкий был человеком с Большой Земли до самого мозга костей, то Разумовский был достаточно опытным сталкером, некогда состоял в рядах группировки Чистое небо. Молодой и амбициозный, он явно уравновешивал скряжливого Маковецкого. Неожиданно блестящий тандем вышел, несмотря на вынужденную рокировку.

Хотелось уже найти этого зазнайку и высказать все. В этот раз никакой Маковецкий или голос разума не остановит меня. Но сначала нужно подготовить контейнер. Я остановилась возле кабинета, сняла с плеч рюкзак, но внезапно из внутреннего кармана выглянул краешек конверта. Так и не нашла в себе силы читать послание с призывом Шубина. Тоже, блин, принц капризный — условия нужны, подземелье и удачное сложение звезд, ага? За все время, что я обиталась в Зоне, ни разу не видела этот феномен. Может, оно и к лучшему? Интерес к посланию захлестнул с головой. Может быть, пора бы вернуться к поискам своей правды? Я так и осталась растерянно стоять в пустом коридоре, изумленно глядя на конверт с посланием. Неплохо было бы остановиться где-нибудь в сторонке и не нарваться на местный профессорский контингент.

В руке сразу же оказался предмет, что казался мне пуговицей или монетой. Небольшого размера ерундушка, отдаленно похожая на потемневший от времени артефакт. Как интересно… Возможно, эта вещь нужна для призыва? Так-так. Глаза пробежались по письму, и я тотчас готова была залиться едкой бранью. Святая твоя мнительность, гребаный Анархист!

Дабы обезопасить тебя и других от этой информации, я зашифровал письмо. Для расшифровки обратись к этим координатам.

И опять жизнь ведет меня в Припять! А кто здесь обитает? Ра-зу-мов-ский! Кажется, что Зона и Марек насмехаются надо мной. Остается лишь пожать плечами и обратиться к профессору. Может быть, я сюда не за отчетами пришла, а для ответов на старые вопросы?