Цветы между страниц (гет)

Если бы только Судьба проявила к нам тогда сострадание, то, возможно, мы бы до сих пор были хорошими друзьями. Не было бы той холодной стены из неясных чувств, невысказанных слов и обоюдных обид, что выросла между мной и тобой за прошедшие годы. Я бы не бесилась из-за бесправной ревности. Мне бы не пришлось покидать этот город в поисках спасения и новой жизни, в которой, надеюсь, не будет тебя. Да и Лошади твоей бы жилось намного лучше, Чудовище.

Но всё случилось так, как предрешили для нас небеса. Волей случаев и стечений обстоятельств мы стали больше времени проводить наедине. Нет, это не были встречи, как у влюбленных пар. Просто получалось так, что либо ты приходил в гости, когда девчонки уходили куда-нибудь, либо мы встречали друг друга в универмаге или на ближайшем рынке, вместе делали нужные покупки и шли вместе домой. Иногда перед самой сессией мы даже возвращались из универа только вдвоем.

Помнишь ли ты, Чудовище, последнее воскресенье в мае того года? Мы случайно оказались в одном автобусе. Я села в него на три остановки раньше. Слушала музыку и смотрела за тем, как капельки дождя на стекле собираются в ручейки. Автобус был на половину пустым, и если бы ты меня не заметил тогда, или если бы место рядом со мной было занятым, то, возможно, многое сложилось иначе. Или же нет…

— Привет, везучая, — сказал ты, плюхнувшись рядом. Дождь успел основательно промочить тебя.

— Привет, бедолага, — вынув из ушей наушники, улыбнулась я. — Надо было садится в автобус раньше.

— Спасибо за совет, но уже поздно. Что слушаешь?

— Ничего особенного, в основном инструментальную музыку.

— Сейчас заценим, — сказал ты, взял один из наушников и вставил его себе в ухо. На пару песен между нами повисло молчание, затем ты сказал: — Дай плейлист посмотрю.

— Не-а, либо слушай, как есть, либо возвращай наушник.

— Нельзя быть такой вредной! Любить не будут.

— И ладно. Многие живут без любви и с ними всё в порядке. Отдавай наушник.

— Дай хотя бы песню дослушаю…

— Нет.

— Почему… — ты не успел закончить фразу, так как я потянула за провод наушника.

Но моя попытка вернуть свою собственность провалилась. Ты перехватил мою руку до того, как удалось вытянуть наушник.

— Такая маленькая, но такая шкодливая, — игриво произнес ты. — Нужно тебя наказать, — и взял мою ладонь в свою. — Побудь пока под арестом.

Уже тогда ты начал кошки-мышки с моим сердцем. Мурлыча, не забывал запустить когти в него. А оно трепетало и наслаждалось, и ждало продолжение.

Чтобы ты не увидел моих вспыхнувших щек, я отвернулась к окну. Ты продолжал держать меня за руку, поглаживая её большим пальцем. Слушая любимую музыку, разбавленную шумом городского дождя и привычной для автобуса смесью звуков, созерцая размытый городской пейзаж и чувствуя тепло, исходящее от ладони, я была необыкновенно счастлива. Спасибо тебе за эти драгоценные мгновения, Чудовище.

— Очень любишь дождь? — некоторое время спустя задумчиво произнес ты.

— Нет, — ответила я.

— Серьёзно? — удивлено сказал ты. — Я столько раз видел, как ты зависала у окна, когда льёт дождь…

— Мне просто нравится, как дождь своим приходом всё преображает. Я люблю атмосферу, которую он создает, но не сам дождь. И вот тебе совет: не верь тем, кто говорит, что любит дождь.

— Почему?

— Потому что в основном это неправда. Многие говорят, что любят дождь, потому что это звучит… ммм… красиво и романтично. Но мало кто из подобных любителей покинет сухое уютное укрытие или оставит дома зонт и куртку ради прогулки под дождём. По-настоящему дождь любят лишь единицы.

— Такая любовь может обернуться пневмонией. Так что спрятаться от дождя вполне логично.

— Конечно, но для настоящей любви логика — это аномалия.

— Опять включила режим философа, — усмехнулся ты.

— Это всё из-за дождя. Да и сам виноват. Ты первым начал этот разговор. Любим мы дождь или нет, но скоро наша остановка, и мы определённо промокнем до нитки.

— Тебя ждут дома важные дела?

— Нет.

— Тогда предлагаю ещё покататься на автобусе.

— Шутишь?!

— Совершено серьёзно. Не хочу ещё раз мокнуть, так что лучше прокачусь кружок или два, — ты слегка сжал мою руку и вкрадчиво добавил: — Останешься со мной?..

Разве я могла отказать тогда?! Даже сейчас я многое бы отдала, чтобы в дождливый день прокатиться с тобой на автобусе. Чтобы мы вновь делили наушники на двоих, и ты держал меня за руку.

Наши постоянные встречи были для моей любви, словно воздух для огня. И к началу лета, а точнее к тому самому моменту, когда Вовка разорвал свои отношения с Таней, мои мысли были только о тебе, и драма, завершившая красивый роман наших друзей, не смогла оставить среди них уже тот след, который мог быть намного глубже, распадись пара хотя бы на месяц раньше. Их разрыв уже не мог охладить пламени надежды на то, что у нас всё может получиться. Обычное безрассудство любви…

Для тебя же их разрыв стал переломным периодом. Помнишь ли, Чудовище, что наши случайные встречи прекратились, да и обычные тоже? Мы виделись только в универе, обменивались приветствиями, изредка приправляли их шутками и писали смс-ки со стандартными вопросами: «Как дела?», «Чего у тебя нового?», на которые отвечали так же немногословно: «Нормально», «Ничего» или «Всё как прежде».

Годы спустя я стала ловить себя на мысли, что, может быть, если бы тогда наши отношения были в таком состоянии месяц или даже до конца лета, то, возможно, моя влюбленность в тебя могла перекипеть или перегореть, обратившись лишь в пар или дым. Но две недели спустя, после того, как Вовка переехал на постоянное жительство в другой город, ты появился на пороге моей квартиры с новыми дисками и тортом. В тот субботний день Аня куда-то ушла, Галя рисовала, а я слушала музыку и читала что-то из Нила Геймана, кажется, «Звездную пыль». Помнишь, Чудовище, тебя тогда встретила Галя?

— Эй, к нам в гости тортик пришёл! — крикнула на всю квартиру она, увидев тебя. — Правда, он тут не один, а с товарищем.

— А что за товарищ? — влетев прихожую, поинтересовалась я. Увидев тебя, с губ невольно сорвалось изумлённое восклицание: — Опаньки!

— Привет! — слегка улыбнувшись, поприветствовал меня ты, затем обратился к Гале, — Может, всё-таки ты меня впустишь?

— Да. Я сама удивляюсь, почему ты ещё не вошёл, — фыркнула Галя, отходя в сторону.

— Ага, ты бы мне сразу башку откусила за подобную вольность, — усмехнулся ты, вручая ей пластиковую коробку с тортом.

— Фи, какого вы обо мне дурного мнения, — Галя назвала тебя по имени и отчеству, затем она переключилась на торт: — Пойдемте, милейший, на кухню, где в ближайшее время познакомимся друг с другом очень близко.

Мы невольно рассмеялись над её воркованием. Галя заразилась нашим весельем и, тихо посмеиваясь, ушла. Ты и я остались вдвоем, и мгновенно чувство неловкости стерло улыбки с наших лиц. Помнишь, как ты, Чудовище, молча стоял и смотрел на меня, а я на тебя, и, словно рыбы, выброшенные из воды, беззвучно открывали рты, желая что-то сказать, но слова застревали в горле, и мы закрывали их. Помнишь ли, что сдерживало тогда твои слова, Чудовище?! Мой язык вязал страх того, что наружу вырвутся теплые слова счастья и колкие слова жгучей обиды.

Вдруг за твоей спиной раздался звук ключа в замке, от которого ты и я вместе вздрогнули, затем открылась дверь и появилась Аня. Увидев тебя, она весело воскликнула:

— О, вы только гляньте! Какие люди да без охраны!

— И я рад тебя видеть, — ответил ты ей.

— Почему так долго не заходил в гости? — разуваясь, поинтересовалась Аня.

— Занят был. Помогал Вовке с переездом, да и к экзамену по инязу готовился.

— Понятно. А где Галя?

— На кухне, с тортом, — ответила я и невольно хихикнула.

— А тогда почему мы до сих пор здесь, а не там?! — весело воскликнула она и стала подталкивать нас в сторону кухни.

Мы втроем вошли на кухни как раз вовремя — чайник весело забурлил на плите. Едва чай был разлит по кружкам, а торт порезан, кто-то позвонил.

— Я сейчас посмотрю, кто это там пришёл, — сказала Галя, энергично подорвавшись с места. Не прошло и двух минут, как до нас донеся её крик: — Нам нужно ещё три кружки!

Галя вернулась вместе с Леной, Мишей, Антоном. Гости нескладным хором поздоровались с нами, а парни обменялись с тобой рукопожатиями. Мишка сделал это добродушней, чем Антон. Тогда он ещё недолюбливал тебя из-за того, что ты был лучшим другом Вовки. Не знаю, может быть, и Миша так же холодно бы относился к тебе, если бы в свое время узнал о маленьком грешке Лены. Как-то ни то до, ни то после Дня Святого Валентина я и Аня застали её в страстных объятьях Вовы на лестничной площадке. Увидев то, что мы их застукали, они долго уговаривали нас сохранить всё в секрете, потому что произошедшее между ними было лишь мимолётной слабостью. Мы согласились, так как нам стало жалко Мишу и Таню, которые любили этих изменников. И наше молчание стало большой ошибкой, о которой я пожалела дважды. Первый раз полгода спустя, когда Вовка порвал с Таней, и второй — почти год спустя, когда Ленка бросила Мишу ради Валеры.

Но в тот летний день, когда на нашей кухне собралась весёлая и шумная компания, разрыв Тани и Вовы был уже в недалёком, но всё же в прошлом, а Ленкин и Мишкин был лишь в скором будущем, я и ты сидели рядом. Моё сердце в тайне радовалось тесноте за столом. Я могла лишний раз прикоснуться к тебе или даже невзначай облокотиться на тебя, почувствовать твоё теплое дыхание или просто посмотреть на тебя из-под опущенных ресниц. После того, как с чаем и тортом было покончено, вся наша компания отправилась на длительную прогулку по городу, которая прервалась лишь поздним вечером из-за внезапного летнего ливня.

Дома, в своей уютной постели, вдыхая аромат городского дождя, доносившийся из приоткрытого окна, и слушая его песню, я думала лишь о тебе…