Шорохи в шкафу (джен)

Странности «Сопливой Мэгги» в тот день продолжились. Второй урок Мэгги вполне оставалась собой. Но за пять минут до звонка с ней снова произошла метаморфоза. И из класса вышла уже Мэгги-не-Мэгги.

Как только он покинул класс, она обвилась вокруг него. Эллиотту тем временем было вовсе не до больной девочки. Но не успел он опомниться, как она уже вцепилась в его руку и в пугающей совершеннейшей радости, задавливающей даже попытку сопротивления, волокла за собой по коридору в столовую. Она что-то ласково ворковала ему, но он не вслушивался. Периодически она вглядывалась в него безумно-восхищенными глазами.

Когда она притащила его в столовую, буквально пронесшись по коридору, то спросила:

— Солнышко мое, ты что-нибудь хочешь? Знаешь, я без ума от этой … газировки! С такими смешными пузырьками — она захихикала — А что ты хочешь? Проси, что угодно, котенок!

— Мэгги, послушай — он попытался высвободиться из ее восторженной хватки, но она обвилась вокруг него еще плотнее как удав — Ты уже выходишь за пределы…

Похоже, чокнутая Мэгги влюбилась в него.

— Ах, мой милый, да-да! С тобой я выхожу за пределы! — она ликующе рассмеялась — Как жаль, как бесконечно жаль, что у меня так мало времени! Через несколько минут я уйду… Ааарр, к черту газировку! — она издала урчащий звук — Не будем тратить времени!

И внезапно она сделала кошмарное действие. Мэгги, не обращая ни на кого внимание, потянула Эллиота в сторону одного из пустых столов. Мягко уперлась ладонями ему в грудь и толкнула на лавочку перед столом. Вытекая прямо из этого движения, прыгнула на него и уселась сверху, обняв его плечи. Перед тем как содрогнуться от нахлынувшей боли, он увидел абсолютно безумные и абсолютно восторженные глаза Мэгги, наполненные искрящейся чернотой зрачков.

Она сидела на нем полминуты, пока Эллиотт не справился с собой и не скинул ее с себя. Мэгги стекла с него, отпрянула. Через секунду она выцвела, а еще через секунду упала на пол без сознания.

Столпились ученики, прибежали учителя, вызвали скорую.

Сопливую Мэгги увезли в больницу.

//

На следующий день как гром среди ясного неба прозвучала новость о том, что мисс Саусвест в состоянии крайнего истощения. Девочка никогда не хвасталась здоровьем, но чтобы быть до такой степени обессиленной… Саусвесты не находили себе места. Еще бы: как они проморгали, что их дражайшая дочь, судя по ее состоянию, провела последний месяц будучи рабыней на средневековой каменоломне.

Маргарет была не в себе. Она бредила. Меняла настроение. Несла чепуху, то твердила, что ее хотят убить, то — она сама хочет куда-то уйти, чтобы родители наконец оставили ее в покое и не лечили ее больше.

И повторяла, что хочет видеть Эллиота Грина.

Чтобы бедная девочка успокоилась, Грина привезли.

Маргарет выглядела еще хуже, чем обычно. Она вся была мокрая, измученная и цвета пожухлой травы. Слабым голосом она настояла, чтобы их с мальчиком оставили одних.

Эллиот сел возле несчастной, больной девочки.

— Эллиот — жалобно загнусавила Мэгги — Ты ведь винел ее?

— Кого, Мэгги?

— Ее.

— О ком ты, Мэгги?

— Ту, котоная не я — еще более жалобно ответила девочка.

— Извини, я не понимаю, о чем ты.

— Она говорит со мной, Эллиотт. Из темных углов. Шепчет и шелестит. А иногда… Изнутри.

— Кто говорит?

— Она.

— Я не понимаю.

— Ты долнен понять — Мэгги высморкалась и продолжила — Ты ведь говорил с ней. Она часто-часто говорит о тебе. Ты ей очень нравишься, Эллиот. Может даже больше чем я… Обо мне она то же говорит…

— Извини, я всё равно не понимаю. О ком ты?

— О той, которая прячется в темноте и следит. Она говорит, что я чудо, что я самый красивый человек на земле, что она обожает меня… и… — Мэгги замолчала, потом хрипло втянула воздух и закончила — И что она может сделать так, чтобы меня больше никогда, никогда не лечили.

— Мэгги, но ведь ты не здорова — мягко возразил Эллиот и припомнил, как она прыгнула на него и упала в обморок.

— Эллиот — неожиданно напористо прогнусавила девочка — Она хочет забрать меня. И я решила, что только ты мне поверишь, потому что она ни о ком ни разу не говорила, кроме тебя.

— Куда забрать?

— Не знаю. Туда где темно и уютно. Где нет ни постоянной заботы и беспокойства, ни таблеток, ни уколов, ни капель, ни ингаляторов, ни врачей, ничего. Она говорит, что это не страшно и не больно. Это никак, как выключить лампочку и остаться в темной комнате с одним окном наружу. Смотреть в окно и ничего не делать — Мэгги закрыла глаза и с удовольствием повторила — Ничего не надо делать, ни о чем не беспокоится.

— Мэгги… — Эллиот не знал, что сказать — Ты поправляйся. Мы все тебя ждем.

Девочка тяжело хрипло вздохнула.

— Только вот я не вернусь.

— Ну что ты говоришь, я уверен, что вернешься.

Она покачала головой с закрытыми глазами.

— Нет. Знаешь… Я решила. Но мне интересно… Что в тебе такого, что она выспрашивала меня о тебе. О чем вы говорили?

— Эта вот «она»? — мальчик удивился и немножко насторожился — Что «она» спрашивала обо мне?

— Кто ты, откуда, что делаешь… Всё, в общем.

— И ты рассказала?

— Да. Почему нет?

— Эм — Эллиот опять не знал, что на это ответить — Мэгги, а сейчас «она» здесь?

Девочка на мгновение задумалась.

— Кажется, нет. Она бы уже беседовала с тобой, если бы была здесь. Я говорила: ты ей очень нравишься.

— Почему?

— Не знаю. Я думала, ты мне расскажешь — Мэгги закашлялась и не могла остановиться.

Пришла медсестра с врачом и мальчика спровадили.

Это был последний раз, когда Грин видел «Сопливую» Мэгги.

В двадцать три часа шесть минут и семь секунд девочка впала в кому.