Краски жизни (джен)

Прошло полгода с того момента, как Скорпиус поступил в школу чародейства и волшебства Хогвартс. Он успешно закончил первый семестр, полюбился многим преподавателям и даже миновал участь стать белой вороной среди сверстников… как жаль, что все это лишь сказка, построенная воображением мальчишки. Года идут, а общество и люди в нем не особо тяготеют к изменениям. Именно поэтому Малфой младший теперь одна из самых популярных и обсуждаемых персон школы, а вместе с тем самая порицаемая, по понятным причинам…

И все было бы вполне ничего, если бы он не был буквально единственным отпрыском члена нежелательной группировки, название которой негласно запрещено произносить в пределах школы. Многие из пожирателей после окончания войны были отправлены в Азкабан пожизненно, где вряд ли когда-либо кому-то удавалось устроить свою личную жизнь. Драко Малфою удалось избежать такой участи вместе с его родителями. Они предстали перед судом, который вынес им иск по выплате больших денежных средств. Также суд обязал их в немедленном порядке покинуть Манор. После всех тех злодеяний, что творили за стенами поместья, было принято решение избавится от него, стерев его с лица земли.

Но сейчас не об этом.

Зимние каникулы подкрались незаметно, а вслед за ними тихонечко подступало Рождество вместе с его праздничными атрибутами.

23 декабря. Многие ученики уже разъехались по домам, вернулись на время каникул к родным и близким, из-за чего за последние несколько дней замок заметно опустел.

«Осталась последняя ночь», — пробормотал себе под нос Скорпиус, пряча увесистый сверток под грандиозной елкой.

Гостиная Слизерина преобразилась за добрые двадцать лет, впрочем как и весь Хогвартс. Появилось множество новшеств, некоторые из которых были взяты из магглавского мира. Например, стационарный телефон, стоявший в каждой гостиной, по которому магглорожденные ученики могли связываться со своими родными и друзьями из немагического мира. Подумать только, в мире полном волшебства наконец-таки приняли технический прогресс и даже провели свой собственный интернет! Но об этом позже…

Гостиная все также была наполнена обилием зеленого и серебряного оттенков, что соответствовало палитре факультета Салазара Слизерина. Все те же высокие потолки подземелий, с которых теперь свисали аккуратные и сдержанные по части оформления люстры, хорошо освещающие большое пространство помещения, по которому больше не гуляли сквозняки. Два больших зеленых дивана напротив камина просто утопали под грудой разноцветных подушек и пледов, половина из которых не помещались и там, а потому небольшими небрежными островками ютились на теплом сером в черную крапинку ковре. Все это придавало уют помещению. Другие же мелочи, например: пестрые постеры с известными магами и магглами, висящие на каменных темно-серых стенах; различные книги и журналы, собранные в небольшие стопки на столике — говорили о том, что здесь круглый год живут подростки, чего нельзя было и предположить по удручающему интерьеру прежних лет.

Ну и, конечно же, главный трофей комнаты — стройная пушистая ель, усыпанная Рождественскими украшениями: блестящими шарами, сладкими и совершенно съедобными леденцами в полосочку, гирляндой из ярких огней, а также «живыми» белыми бантами из волшебных атласных лент, что кружили над деревом подобно птицам.

А под елью лежали подарки: пара коробочек и свертков, завернутых в подарочную упаковку и один яркий пакет, судя по всему наполненный сладостями. Их было немного и в основном они принадлежали старшекурсникам, которые не желали или не могли вернуться на каникулы домой.

«Готово», — прошептал Малфой, мысленно ставя галочку в списке дел, которые нужно было сделать до завтрашнего отъезда.

— С кем это ты там шепчешься? — внезапно из-за плеча раздался знакомый голос. — Прячешь от меня нового друга?

Испугавшись любопытного гостя, белокурый мальчишка сначала резко отпрянул от ели, а затем взял себя в руки и сделал вид, что поправляет украшения, которые висели на праздничном дереве.

— Любишь же ты вот так подкрадываться, Альбус, — тяжело выдохнув, произнес Малфой. Вертя в руках яркий шарик изумрудного цвета, мальчик продолжал убеждать не только Поттера, но и, казалось, самого себя в том, что он здесь занимается исключительно декором и ни в коем случае ничего не прячет…

— А ты любишь витать в облаках, — весело проговорил Ал, обходя друга и присаживаясь сбоку от него на мягкий ковер. — Показывай уже. Знаю я, что ты там прятал.

Поттер был из тех людей, о которых говорилось в довольно известной маггловской поговорке — «любопытная Варвара».

— Но я думал, мы откроем свои подарки утром, прямо перед отъездом. Тем более завтра канун. Зачем ты так торопишься? — возмущался Малфой, сдерживая друга, половина тела которого уже скрылась под густыми ветвями ели.

— Нашел! — весело воскликнул брюнет, а затем попятился назад, держа в руках тот самый сверток, обвязанный зеленой лентой, на одном из концов которой было выгравировано его имя. Глаза мальчишки светились озорным огоньком, таким же ярким, как горящие лампочки в гирлянде позади его макушки. Руки Альбуса тем временем вовсю изучали упаковочную бумагу подарка и уже подбирались к ленте.

— Стой! Тогда и я хочу открыть свой подарок сейчас, — смягчившись, Скорпиус на пару секунд скрылся под деревом, а затем вынырнул из-под него с таким же по размерам свертком. Только он был обвязан серебряной лентой.

Переглянувшись, мальчишки кивнули друг другу, дав знак — «сейчас». Они одновременно потянули за ленты и распечатали свои подарки.

— Мерлин Всемогущий, да это же лимитированное издание «Рев дракона»! — воскликнул Альбус, зачаровано разглядывая коробку с настольной игрой. Опомнившись от радостного шока, он кинулся в объятия другу, осыпая его словами благодарности.

— Ты даже не представляешь, как мне тяжело было его найти, — театрально покачал головой Скорпиус, прихлопывая друга по спине. Он был рад, что его подарок пришелся по вкусу. — И тебе, похоже, тоже…

Мальчики рассмеялись.

— И куда же нам их девать? — оправившись от смеха, блондин впал в раздумия. Перед ним лежали абсолютно идентичные наборы одной настольной игры.

— А никуда! Оставим у себя, конечно же! На каникулах будем играть дома с друзьями, а в школу привозить по очереди, — улыбнулся Поттер. Его глаза внимательно разглядывали игровое поле, изучая каждую деталь.

«На каникулах… дома с друзьями», — эхом отозвалось в голове Скорпиуса. Эта фраза больно полоснула его по сердцу. Ведь дома у него не было никого, кого он бы мог назвать своим «другом». До недавнего времени у него вообще не было такого человека. Теперь он появился. Только вот вряд ли они смогут видится за пределами школы. И дело даже не в том, что их дома находятся на слишком большом расстоянии друг от друга. В конце концов, двадцать первый век на дворе — многие маги обзавелись автомобилями, да и транспортную сеть каминов тоже никто не отменял. Нет, дело не в километраже. А в том, что родители мальчишек — заклятые школьные враги. Скорпиусу было даже страшно предположить, как мог отреагировать его отец на новость о том, что его единственным другом стал сын самого Гарри Поттера.

— Слушай, тебе просили передать кое-что, — Альбус протянул блондину небольшую коробочку. Она была бережно упакована в ярко-золотистую обертку. Посередине была наклеена забавная картинка в виде динозавра, а на ней надпись: «Трусишке». Скорпиус хмыкнул, мысленно прикидывая образ того, кто мог написать такое. Тем временем Ал продолжил: — Роза приболела и уехала домой чуть раньше, поэтому попросила меня помочь ей.

— Спасибо, — проговорил Скорп, вертя в руках подарок.

— Ну же, открывай! — задорно протороторил брюнет.

— Пожалуй, я сделаю это потом, — мальчик неуверенно взглянул на подарок в последний раз, прежде чем сунуть его в карман брюк.

— Как хочешь, — с лица Поттера тут же спала его робкая улыбка. Он явно не знал, что скрывается за яркой оберткой, однако его любопытная душа хотела этого, и казалось, даже больше, чем тот, кому был предназначен подарок.

— Как твои родители отнеслись к тому, что тебя распределили на Слизерин? — внезапно спросил Скорпиус.

Альбус насупил брови и, чуть погодя, ответил:

— Нормально. Я написал им об этом через пару дней. Не думаю, что они несказанно рады этому, но и не станут отказываться от меня после выбора шляпы… К тому же, я больше боялся не их реакции, а брата, — блондин задумчиво кивнул, вспоминая встречу с Джеймсом Поттером. Кажется, Малфой не шибко понравился ему.

Интересно, но новость о том, что сын Гарри Поттера стал студентом Слизерина расползлась по волшебному миру ровно с той же скоростью, с какой утихла, — исключительно молниеносно. Все быстро свыклись с этим. Ведь какая разница, где ты учишься? Гораздо большую роль играли твои предки — их светлость и незапятнанность имени. Чистота крови — бич общества времен молодости наших родителей, а также их родителей… Имя отца — вот что решает судьбу нашего поколения.

— А вообще, кто бы что не говорил, мне нравится на этом факультете! Хотя, признаюсь честно, когда-то и у меня были предубеждения насчет Слизерина.

— А что насчет меня?

— Что насчет тебя?.. — непонимающе мотнул головой Ал.

— Ты писал родителям, что твой друг — сын пожирателя смерти?

В комнате повисла угрюмая тишина. Если хорошо вслушаться в нее, можно услышать лишь то, как медленно рассыпается на мелкие детали дружба двух мальчишек.

— Я писал, что завел очень хорошего друга, — хмуро проронил

Альбус, поднимаясь в спальную комнату.

Скорпиус же остался в гостиной, предавшись блужданию в мыслях и воспоминаниях.

— СЛИЗЕРИН, — по грандиозному залу эхом пронесся чопорный голос шляпы. Потрепанный, несколько десятков раз перештопанный нитками и магией, живой головной убор важно восседал на взъерошенной черной макушке. Чуть ниже из-под тяжелых полей шляпы выглядывали округлые, испуганные зеленые глаза.

«Невозможно…»

«Как же так?!»

«Этого не может быть…»

Всеобщее ликование мигом прекратилось. Ему на смену пришло ехидное улюлюканье, грязные шепотки и возгласы негодований.

Скорпиус не понимал, стоит ли ему радоваться от того, что его новый приятель был распределен на тот же факультет, что и он, или же нет… А может, все дело в нем? Малфой уже на протяжении нескольких лет был уверен, что он является счастливым обладателем ауры неудачника. Похоже, что после знакомства с Поттером, эта аура распространилась и на него… Вот он буквально минуту назад сидел на том же месте под грузом ветхой шляпы, и его освистывали столы всех факультетов, а сейчас тоже самое происходит с его новоиспеченным другом…

— Ну что ж, дружище, теперь мы в одной команде, — тем временем Альбус уже уселся за стол рядом со Скорпом. Взгляд его был растерянным, голос нервно дрожал, но он пытался держаться уверенным в себе и невозмутимым, несмотря на недовольный гомон вокруг. Хотя иногда истинное состояние мальчика выдавал его излюбленный ритуал — перебирание прядей на голове, а также безуспешные попытки распрямить непослушные локоны.

— Все хорошо? — на вопрос Малфоя так и не нашелся ответ от Поттера. Он лишь махнул рукой, мол, не сейчас, и отвернулся от друга.

После распределения новоприбывших ребят ждало знакомство с учительским составом школы волшебства. Среди новых лиц были и знакомые Скорпиусу. Например, Невилл Лонгботтом — его дядя, муж Дафны Гринграсс, добрый и улыбчивый мужчина средних лет со светлыми волосами, изредка наделенными проседью. В стенах школы это был в меру строгий декан Гриффиндора, и, по совместительству, преподаватель Травологии.

— А знаешь, тот профессор с милыми щечками — мой крестный, — смущенно произнес Ал, кивая в сторону преподавательского стола.

— Профессор Лонгботтом? — спросил Скорп.

— Именно, — кивнул брюнет, набирая себе в тарелку закуски. Обстановка вокруг поутихла, мальчишка стал спокойнее, а оттого в нем проснулось простое людское желание после долгой дороги — утолить свой голод явствами с торжественного стола.

— Он мой дядя, — пробормотал Малфой, глядя за бегающей по всему столу вилкой Поттера, что хватала самые лакомые кусочки со всех тарелок.

— Да ладно! Ты серьезно?! — и без того большие глаза округлились настолько, что Скорпиус мог разглядеть в них свое отражение, а вместе с тем и ребят, сидевших поодаль за ним. — Значит ты тот самый «Тот, кто постоянно ворчит»?

— Что?! — мальчик резко воскликнул, но быстро прикрыл рот — ему не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Однако это прозвище — ужасное и неправдивое. К тому же, это была совершенно личная деталь, о которой знали лишь близкие ему люди и собственно тот, кто начал использовать ее по-отношению к Скорпу. — Стой…ты… откуда? Зачем она расска.?

— Да-да, это Мэл так называет тебя в своих рассказах о «занудном кузене», — Альбус тихо рассмеялся, а лицо Скорпиуса покрылось красными пятнами, но отчего-то он вдруг тоже расплылся в улыбке. Ровно как Малфой заряжал окружающих людей своим невезением, Поттер имел способность наделять радостью — так казалось блондину. — Оказывается, мы все это время были, как там говорят, заочно знакомы.

— Да, интересно все складывается, — проговорил Скорп. Его лицо все еще пылало ярким пламенем, однако он был спокоен. Конечно, ему не нравился тот факт, что его дражайшая кузина разбалтывает о нем налево и направо, но куда не приятнее стало осознание того, что ему она ничего не рассказывала о своих друзьях. Все это время. А ведь они общаются с пеленок. Да, не так близко. Да, не так часто. И неужели все дело в том, что он сын бывшего пожирателя смерти? Неужели она тоже считает его плохим…

Ужин закончился. Первокурсников в сопровождении деканов и старост проводили до их гостинных, распределили по комнатам и провели им небольшой инструктаж о правилах, существующих на том или ином факультете. Скорпиус был слишком уставшим, потому безвольно плюхнулся на первую попавшуюся ему кровать и уснул под тихое уханье совенка Альбуса. Утром он проснулся от приятных ощущений — что-то мягкое и пушистое щекотало ему нос и щеки. Открыв глаза, он увидел яркие желтые огонечки, прожигающие любопытным взглядом. Малфой попытался приподняться, но белый комочек грозно заугукал, надул перья и начал бегать по кровати.

— Ох, Рекс, — Поттер только вышел из ванной комнаты, как пред ним предстала эта забавная картина. — Что ты делаешь? А ну слезай!

Недовольная «пушистая юла» только больше закружилась на постели, сминая ее своими лапками. Альбус схватил птенца и утащил его в клетку.

— Ты прости его. Иногда, когда Рекс голоден, он ведет себя весьма странно… — в перемешку с голосом брюнета слышалось недовольное уханье пернатого, теперь уже запертого в клетке.

— Все в порядке, — бросил Скорпиус, чуть улыбнувшись. У него никогда не было домашнего питомца, а потому ему было интересно понаблюдать за лохматым чудом.

Помимо Ала и Скорпа в комнате с жили еще трое мальчишек, с которыми Поттер уже, кажется, успел немного пообщаться. Скорпиус же ограничился лишь обменом имен. Хотя презрительных взглядов и шепотков от ребят не наблюдалось, Малфой решил понаблюдать за ними со стороны, а уж потом выстраивать какие-либо отношения.

Собрав всю нужную канцелярию, мальчишки всей компанией направились на первый урок. Ал всю дорогу шел молча, еще с самого утра его настроение не задалось. Близнецы Майк и Джек — оба худые и высокие, — брели поодаль, страшные байки о подземельях Хогвартса. Генри — коренастый и немногословный парнишка шел рядом и внимательно слушал их истории. Скорпиус же шел впереди всех, с интересом разглядывая архитектуру замка. Ему было страшно смотреть на проходящих мимо ребят. Еще по пути в гостинную после ужина прошлым вечером он наслушался всяких грязных словечек и обзывательств в сторону своей семьи. Даже сейчас он чувствовал пренебрежительные взгляды, что были устремлены в его сторону.

Проходя галереи из живых картин, мальчишка засмотрелся на забавного длиннобородого старика-пастуха, выпрыгивающего из картины на овце. С возгласом «Поберегись!» он понесся прямо через толпу студентов. Пускай тело старика было эфемерным и без проблем проходило через любые физические объекты, будь то предмет, стена, или же живое существо, нашлись те ребята, которых седовласый пастух сумел сбить с ног. И Малфой был в их числе.

— Будь осторожнее, трусишка, — к Скорпиусу протянулась маленькая тоненькая ручка.

«Такая загорелая», — подумал он, протягивая свою бледную ладонь навстречу.

Поднявшись на ноги, Малфой отряхнулся, поблагодарил своего «спасителя» и наконец взглянул на него. Это была маленькая и очень худенькая девочка с ясными голубыми глазами и пылающе-рыжими косичками, обрамлявшими кругленькое личико. Не успел Скорпиус опомнится и поблагодарить девчушку, как она тут же сорвалась с места и тот час повисла на шее у Альбуса.

— Братишка, сто лет не виделись! — маленькая девчонка повисла на Поттере, словно мартышка. Она шутливо взъерошила ему волосы, а когда парень попытался их поправить, снова сделала это и так раз за разом. Джек и Майк заливались хохотом, глядя на эту картину. Генри просто спокойно наблюдал, периодически поглядывая на наручные часы, проверяя, не опаздывают ли они на урок.

— Какая же ты противная, Роза, — недовольно буркнул Альбус, пытаясь выбраться из тисков сестры. Может, со стороны она казалась весьма миниатюрной, на деле же это была очень сильная девчушка, — Мерлин! Даю тысячу галеонов — тираннозавры были слабее тебя!

— Ладно, прости, — заливаясь смехом, рыжая бестия отлипла от мальчика. А затем в шуточно-свирепой манере произнесла: — Ты слишком милый и беззащитный — идеальная жертва для моих шалостей!

«А я-то думал, что Ал излишне активный…» — подумал Скорпиус, прикрывая лицо руками.

— Ребята, познакомьтесь, это моя несносная кузина Роза Уизли, — Поттер указал на маленький огонек, что исполнял реверансы прямо под его боком и во все услышанье хохотал. — И откуда в тебе столько энергии?

Ребята представились по одному. И вот очередь дошла до Скорпиуса, который все еще стоял неподвижно в изумлении.

— А как тебя звать, трусишка? — Роза подошла поближе, заинтересованно глядя на Малфоя. — Не уж-то испугался меня?

В ее чистых и невинных глазах было что-то сравнимое с хищным хитрым взглядом, который прожигает тебя насквозь. Что-то, что заставляло слушать. Молча. Завороженно.

Роза подошла еще ближе и встала на носочки, на этот раз заглядывая точно в душу.

— Скорпиус Малфой, — блондин нервно сглотнул, протянув руку. Девочка была слишком близко, она нарушала его личное пространство. Это дико бесило, но вместе с тем было что-то еще…

— Малфой, ты весь покраснел! — Майк захохотал, хлопая по плечу своего брата Джека, который тоже не мог сдержать смеха. Альбус тем временем недовольно бурчал на кузину, чтобы она отстала от Скорпиуса и шла по своим делам.

Вместо рукопожатия Роза взъерошила блондинистые волосы и произнесла:

— Рада знакомству, трусишка Малфой.

Скорпиус открыл подарочную коробку. В ней лежал брелок — связанный из пряжи белый зайчик. А под ним лежала записка. Ее содержание было емким, совсем не похоже, что ее писала такая болтливая, шумная девчонка, как Роза Уизли.

Пожелание счастливого Рождества, а на обороте…

— Приглашение на день рождения?.. — прошептал Скорпиус, расплываясь в нервной улыбке.