Краски жизни (джен)

Это было тихое декабрьское утро. Белоснежные хлопья снега вихрями слетали с неба, поблескивая в свете тусклого полусонного солнца, несмело выглядывающего из-за плотного настила облаков. Снежинки медленно приземлялись то тут, то там, покрывая ровным чистым слоем землю и крышу небольшой деревянной беседки, стоящей посреди большого участка в паре метров от главного дома. Темные верхушки и ветви деревьев, обрамлявших земельные угодья, были засыпаны белой мерцающей пыльцой, столь нежной и невесомой, словно пух, который мог поднять в воздух легкий едва ощутимый ветерок и вихрем унести прочь.

Кубик сахара стремительно распадался на мелкие песчинки, а после растворялся в густой тьме ароматного черного чая. Молодой парень молча уставился в чашку с горячим напитком, игнорируя обстановку вокруг. Мужчина постарше, но внешне точно такой же — худощавый блондин — сидел напротив в закрытой позе и нервно постукивал пальцами одной руки по локтю другой. Парень чувствовал на себе тяжелый взгляд отца, отчего ему совершенно не становилось лучше. Хотя, конечно, первостепенной проблемой, давящей на него, были мысли, что бесконечной чередой крутились в голове: нужно ли было говорить? стоило ли вообще приходить? что теперь делать?..

Подле окна в мягком кресле сидела темноволосая женщина, со светлой, почти прозрачной кожей и тонкими изящными пальцами, слегка покрасневшими от горячей чашки кофе, что согревала ее руки. На тонких бледноватых губах играла лукавая улыбка, а щеки заливались столь непозволительным в ее возрасте девичьим румянцем. Казалось, женщина задумалась о чем-то приятном и совершенно не обращала внимание на то, что происходило вокруг нее.

Гостиная, в которой происходило сие действо выглядела просторно и весьма нескромно. Мягкий свет вливался в нее из больших окон, длинные плотные шторы бордового цвета еле сдерживали его, отчего в комнате царила полумрачная уютная атмосфера. Картины в серебристых рамах, стеклянный кофейный столик, висевшая над ним роскошная многоярусная люстра и прочие дорогие безделушки и украшения, разбросанные по уголкам гостиной, блестели в холодных лучах рассвета. Ровно посередине, расположившись на мягком темно-синем ковре, стояли пара молочных, как звезды на ночном небе, кресел и диван им в тон. У широкой стены напротив горел старый камин, выложенный из бурого кирпича. Разожженные поленья в нем задорно потрескивали в объятиях яркого языка пламени, чуть нарушая абсолютную тишину в комнате.

Это было тихое декабрьское утро, до тех пор пока в дом не пришло известие, счастливая новость, огорчившая главу семейства: их сын собрался женится.

Поступление в Хогвартс стало определяющим моментом в жизни маленького Скорпиуса Малфоя. Ни потому, что в семье к нему плохо относились и он поскорее жаждал сбежать из отчего дома. И ни потому, что жизнь его до одиннадцати лет была лишена магии. Все было совсем наоборот. Он был самым обожаемым ребенком в магическом мире — так считал сам Скорпиус, ведь так поговаривала вся его семья, лелеявшая своего любимого ангелочка. С самого рождения мальчишка познавал азы магии: он наблюдал и жадно впитывал все, что было с ней связано — будь это шуточное заклинание, произнесенное матерью для поднятия настроения или толстенная книга о зельях, стащеная из библиотеки отца. Малыша Малфоя можно было бы назвать счастливым ребенком, ведь у него было все… Любящая семья; уютный дом, полный достатка; последняя модель летной метлы и куча энциклопедий о магическом мире — все это и не только было у Скорпиуса. Значит, он несомненно был счастлив. Несомненно… Будь оно так, где-то далеко не существовала бы одна маленькая, но очень важная недостающая деталь в пазле жизни героя, которую он горячо желал заполучить.

И он встретил ее случайно.

Скорпиус сидел в маленьком купе вагона Хогвартс-экспресса в совершенном одиночестве. Белокурый мальчишка с интересом пролистывал «Полный магический справочник о драконах». Он то и дело поднимал свой сосредоточенный взгляд — отвлекался на какие-то свои мысли, забавно хмурясь им, — а после снова обращал его к книге.

Время отправления близилось, поезд вот-вот уже собирался начать свой путь, когда дверь в купе резко открылась, и на ее пороге возникла фигура с взъерошенными черными волосами и яркими зелеными глазами. Вид у фигуры был несколько взбудораженный.

— При-привет! Ты не видел тут… Девочку… Рыжую… С такими кудрями на голове… — мальчик сбивчиво произнес свою речь, активно жестикулируя руками в такт своим словам.

Оторвавшись от книги, Скорпиус несколько растерянно посмотрел на незнакомца.

— Привет. Не видел, — отрицательно помотал головой блондин.

Брюнет шумно выдохнул.

— Ясно, спасибо, — быстро бросил мальчишка и юркнул прочь из купе. Лишь дверь захлопнулась за ним, как из-за нее послышалось недовольное бурчание в адрес той самой девчонки, затем быстрые удаляющиеся шаги, и тишина.

Скорпиус закрыл небольшую книгу, отложил ее в сторону и с грустью взглянул в окно — туда, где шумная толпа родителей и других родственников прощались со своими ненаглядными. Серые глаза задержались на двух макушках — светлой и темной. Первая в спешке покидала перрон, на ходу скрываясь в капюшоне мантии; вторая, нежно улыбаясь, глядела прямо в сторону Скорпиуса и махала ему рукой.

— Ты уверен, что мне не нужно оставаться до самого отправления экспресса? — высокий худощавый мужчина внимательно смотрел на свою точную, за исключением морщин и еще пары отсутствующих деталей, детскую копию. Пускай возрастом она была совсем юна, во всем виде ее сейчас присутствовала совсем недетская серьезность.

— Папа, я все понимаю, у тебя важная встреча. А мы здесь и без тебя справимся, — мальчишка закивал в сторону женщины, стоявшей за ним. Она приобняла сына, нежно шепнув «все будет в порядке» своему мужу.

Нервно проводя рукой по лицу, Драко Малфой еще минуту раздумывал о чем-то, затем отошел в сторону и пальцем поманил к себе сына, оставив жену позади.

— Скорпиус, — он наклонился так, чтобы лица их были на одном уровне. Взгляд его холодных глаз обеспокоенно обвел лицо сына. — Будь осторожен, сын мой. Ты знаешь, какие гадости могут предостерегать тебя в школе из-за… моего запятнанного имени, — мужчина осторожно оглянулся и, поймав на себе взволнованный взгляд жены, спокойно улыбнулся ей. Драко Малфой не любил огорчать жену. Астория Малфой не любила разговоров о прошлом мужа и его «наследии».

Наследие прошлого шло густой чернильной тенью, ступая по пятам семье Малфоев. Угрозы от родственников жертв Пожирателей смерти, горе-борцов за справедливость и прочих фанатиков появлялись в доме Малфоев с завидной регулярностью. И это бы не беспокоило главу семьи так сильно, если бы касалось только его персоны. После помолвки с Асторией о Драко пошли грязные слухи, в основном благодаря желтой прессе, не оставлявшей его личность в те времена в покое ни на один день. Было что-то и о приворотных зельях и о империусе… Чья-то нелепая клевета разошлась быстро и неминуемо нагрянула в дом Гринграссов. И пускай они не были святыми людьми, раз собирались выдать свою дочь за бывшего пожирателя, простить применение непростительного в отношении нее они все же не могли. Нарциссе потребовалось время, чтобы вразумить Гринграссов, и свадьба наконец-таки состоялась. А дальше было затишье. Гнилые газеты и досаждавшие некогда недоброжелатели словно забыли о Драко Малфое. Это был счастливый период, не обремененный страхом. И длился он недолго. Все возобновилось после рождения Скорпиуса. Тогда Драко стал получать мерзкие послания от незнакомцев о том, как и что сделают с его «грязным пожирательским отпрыском», попади он им в руки. Страх с полной силой сковал грудь Драко Малфоя, он стал бдительным и осмотрительным — ведь на то были веские причины.

— Я знаю, ты у нас парень умный и в обиду себя не дашь, — мужчина любовно взъерошил мягкие белоснежные пряди сына на голове. После совсем тихо, смущенно Драко добавил, что будет скучать.

— Я тоже буду скучать, пап, — почти шепотом, подобно отцовской манере ответил Скорпиус, забавляясь тому, как его серьезному и холодному с виду отцу тяжело удавалось справляться с такими простыми, но важными словами. Может, он просто не знал, как это делается?

Они обменялись еще парой фраз: Драко пообещал задержаться здесь как можно дольше, Скорпиус дал слово не влипать в передряги. Поезд, словно напомнив о своем присутствие, загудел, разорвав таинство прощания. Все дети поспешили внутрь.

Скорпиус помахал матери в ответ. Прозвучал громкий гудок, и поезд тронулся с места, плавно сходя с берегов перрона. Проводя взглядом шумную толпу, мальчик прикрыл глаза и откинулся на спинку сидения пустого купе. Прохладный ветер, поступающий через чуть приоткрытое окно, мягкой рябью проходился по лицу Скорпиуса, погружая его в приятную негу.

Дверь снова с грохотом распахнулась и билась о протиснутую в нее большую клетку с совой, стоящую на чемоданчике с колесиками. От неожиданности Скорпиус чуть подскочил на месте и с интересом стал выискивать невидимого (из-за груды вещей) гостя, что пытался попасть к нему. Заприметив вывернутое колесо чемодана, застрявшее в проеме, блондин быстро поднялся и принялся помогать: он придержал дверь для незнакомца, который тут же с легкостью протолкнул вещи в купе. Сова благодарно ухнула помощнику, а вслед за ней Скорпиус услышал благодарность невидимого гостя, ступившего на порог.

— Я уж боялся и у тебя свободного места не осталось, — это вновь оказался тот мальчишка с растрепаными волосами. Незнакомец обвел глазами достаточно пустое пространство, гадая, где было бы удобнее расположить багаж. Вдруг лицо его окрасилось в цвет спелого помидора, он нерешительно застыл на месте, глядя на Скорпиуса: — Ты ведь не против, что я тут.?

— Нет, конечно не против, — сдержанно улыбнулся блондин. Брюнет облегченно вздохнул и вновь занялся своими вещами.

Присев на место, Скорпиус продолжил разглядывать беспорядок на голове компаньона. Черные, почти угольные пряди хаотично торчали во все стороны, а пара из них настойчиво лезла в лицо, отчего мальчишка постоянно поправлял их. Скорпиус помнит, как влюбился в популярный киношный образ плохого парня с непослушной и своенравной прической. Помнит, как проводил в особо скучные дни свободные часы перед зеркалом, пытаясь заставить свой прямой шелковистый волос так же виться во все стороны. И он помнит, как запал его постепенно угасал за неимением хоть какого-либо результата. Быстро опомнившись, Скорпиус отвел взгляд и снова открыл справочник, не забыв мысленно пристыдить себя за чрезмерное любопытство.

— Первый раз едешь в Хогвартс? — между прочим спросил мальчик, устраивая клетку с совой в углу сидения. Скорпиус кивнул. — О, я тоже первогодка.

Малфой младший боялся заводить разговор дальше. Он знал, что ничем хорошим это не кончится. Как это бывало раньше на разных мероприятиях, которые посещала или устраивала их семья. Сейчас незнакомец узнает его имя и Скорпиус снова увидит этот презрительный взгляд, кричащий о том, какие он и его отец ничтожные. Чаще всего эти дети толком и не знали ничего о тех временах, вещах, деяниях, за которые ненавидели Скорпиуса и Малфоя старшего. Задай им вопрос, кто такие Пожиратели смерти, они и двух слов не свяжут. А вся нелюбовь росла из корня страхов их родни, что опасалась связывать своих детей с потомками приспешников Того-о-ком-пора-забыть-бы…

Расправившись с вещами, сосед сел рядом с клеткой. Он достал какой-то небольшой мешочек со снедью, приоткрыл дверцу и просунул туда лакомство. Небольшое серо-бурое чудо с желтыми глазенками и белым брюшком неуклюже спрыгнуло с жердочки. Совенок внимательно оглядел угощение, прежде чем выхватить его из рук хозяина. Белые перьевые ушки очаровательно подпрыгивали, пока птенец с удовольствием проглатывал пищу.

Страницы книги шелестели в руках Скорпиуса, одна за другой они стремительно сменялись. Малфой младший знал этот справочник наизусть, а потому быстро справлялся с напечатанной в ней информацией. Прошло минут двадцать с отбытия экспресса. Каменные городские пейзажи за окном сменились цветными холмами и луговыми просторами.

Вдруг от чтения Скорпиуса отвлек робкий голос напротив:

— Драконами увлекаешься?

Блондин уже успел пожалеть об утрате своего предыдущего соседа. Как только Скорпиус забрался в экспресс, в купе, которое сейчас занимали он и незнакомец-брюнет, сидел задумчивый хмурый старшекурсник. Судя по всему он не был против компании Малфоя младшего, а если и был, то тактично умалчивал об этом. В общем-то, он вообще ни о чем и ничего не говорил — это-то и подкупило Скорпиуса. Ну, может, еще его неухоженный устрашающий вид, который имел полезное свойство отпугивать других ребят, заходящих к ним. Однако, спустя пару минут мрачный тип тихо скрылся за дверью купе, так и не вернувшись на ее порог.

Разорвав мысль с воспоминанием, Скорпиус непонимающе уставился на незнакомца и проследил за его взглядом: мальчик заинтересованно глядел на его сборник.

— Ага, — сухо ответил Скорпиус, пряча взгляд за книгой.

«Ага», — эхом пронеслось в голове блондина, и он мысленно скривился своей реакции. Скорпиус обожал драконов и все, что с ними было связанно. И, судя по всему, мальчишка напротив тоже был в восторге от этой темы. Тихий и скромный сосед в момент оживился, а в его чистых зеленых глазах яркими искрами зарезвились любопытные чертики.

— Я тоже! А представляешь, мой дядя занимается изучением драконов. Каждый день видит их вживую, водится с ними. Ну что за крутотень!.. — брюнет мечтательно вздохнул, а затем бодро добавил: — Когда вырасту, поеду к нему в Румынию. Буду прямо как он!

Сова в клетке насупилась и недовольно ухнула. Мальчишка принялся оправдываться перед очаровашкой, заверяя, что для него ничего на свете нет дороже нее.

Сейчас перед Малфоем младшим сидел совершенно приятный на вид мальчик, лишенный злобы и презрения, да еще и заинтересованный в общении с ним.

Может, стоит попробовать…

Тяжелый комок, образовавшийся внутри, стремительно подобрался к горлу. Страх и интерес — его компоненты, что прямо сейчас боролись за власть над телом Скорпиуса Малфоя.

— Совсем забыл! — резко обернулся брюнет, неловко тормоша пряди волос. — Я же не представился. Так стыдно… — его губы изогнулись в нервной полуулыбке, а лицо чуть покраснело. — Я Альбус Поттер. Можно просто Ал.

Мальчишка с широкой улыбкой протянул руку, ожидая ответный жест. Скорпиус с опаской глянул на соседа. Он давно не знакомился ни с кем из сверстников. Ему хватало воспоминаний из раннего детства, что ожогом оставили след в сердце на долгие годы вперед. К тому же, жила их семья в отдаленном от людского внимания загородном особняке. Нельзя сказать, что у Скорпиуса была нехватка общения… В конце концов на праздники к ним приезжала его дражайшая кузина, что была младше лишь на год. Вот только не особо мальчика волновали девичьи забавы и игры с чайным сервизом.

Скорпиус недвижимо смотрел на добродушно улыбающегося соседа. Только сейчас в его голову пришло то, что он упустил мимо ушей самое главное. Имя мальчика. Малфой смотрел на руку сына героя войны, великого Мальчика-который-выжил и победил. И разве может он — сын пожирателя смерти — принять этот жест?

Зеленые глаза напротив нервно хлопали густыми ресницами, под тенью которых медленно угасал задорный блеск.

Может, в этот раз…

— Скорпиус… — неожиданно сам для себя тихо сказал блондин. — Скорпиус Малфой.

Может, в этот раз все получится!

Он медленно вытянул трясущуюся руку и почувствовал приятное тепло. Блондин поднял притупленный взгляд и увидел — зеленые огоньки на лице брюнета снова загорелись.

— Рад знакомству, Скорпиус.

Скорпиус чувствовал, что нашел ту самую недостающую деталь. Здесь и сейчас она радостно пожимала его руку. И он не хотел ее отпускать…

Прошло полгода с того момента, как Скорпиус поступил в школу чародейства и волшебства Хогвартс. Он успешно закончил первый семестр, полюбился многим преподавателям и даже миновал участь стать белой вороной среди сверстников… как жаль, что все это лишь сказка, построенная воображением мальчишки. Года идут, а общество и люди в нем не особо тяготеют к изменениям. Именно поэтому Малфой младший теперь одна из самых популярных и обсуждаемых персон школы, а вместе с тем самая порицаемая, по понятным причинам…

И все было бы вполне ничего, если бы он не был буквально единственным отпрыском члена нежелательной группировки, название которой негласно запрещено произносить в пределах школы. Многие из пожирателей после окончания войны были отправлены в Азкабан пожизненно, где вряд ли когда-либо кому-то удавалось устроить свою личную жизнь. Драко Малфою удалось избежать такой участи вместе с его родителями. Они предстали перед судом, который вынес им иск по выплате больших денежных средств. Также суд обязал их в немедленном порядке покинуть Манор. После всех тех злодеяний, что творили за стенами поместья, было принято решение избавится от него, стерев его с лица земли.

Но сейчас не об этом.

Зимние каникулы подкрались незаметно, а вслед за ними тихонечко подступало Рождество вместе с его праздничными атрибутами.

23 декабря. Многие ученики уже разъехались по домам, вернулись на время каникул к родным и близким, из-за чего за последние несколько дней замок заметно опустел.

«Осталась последняя ночь», — пробормотал себе под нос Скорпиус, пряча увесистый сверток под грандиозной елкой.

Гостиная Слизерина преобразилась за добрые двадцать лет, впрочем как и весь Хогвартс. Появилось множество новшеств, некоторые из которых были взяты из магглавского мира. Например, стационарный телефон, стоявший в каждой гостиной, по которому магглорожденные ученики могли связываться со своими родными и друзьями из немагического мира. Подумать только, в мире полном волшебства наконец-таки приняли технический прогресс и даже провели свой собственный интернет! Но об этом позже…

Гостиная все также была наполнена обилием зеленого и серебряного оттенков, что соответствовало палитре факультета Салазара Слизерина. Все те же высокие потолки подземелий, с которых теперь свисали аккуратные и сдержанные по части оформления люстры, хорошо освещающие большое пространство помещения, по которому больше не гуляли сквозняки. Два больших зеленых дивана напротив камина просто утопали под грудой разноцветных подушек и пледов, половина из которых не помещались и там, а потому небольшими небрежными островками ютились на теплом сером в черную крапинку ковре. Все это придавало уют помещению. Другие же мелочи, например: пестрые постеры с известными магами и магглами, висящие на каменных темно-серых стенах; различные книги и журналы, собранные в небольшие стопки на столике — говорили о том, что здесь круглый год живут подростки, чего нельзя было и предположить по удручающему интерьеру прежних лет.

Ну и, конечно же, главный трофей комнаты — стройная пушистая ель, усыпанная Рождественскими украшениями: блестящими шарами, сладкими и совершенно съедобными леденцами в полосочку, гирляндой из ярких огней, а также «живыми» белыми бантами из волшебных атласных лент, что кружили над деревом подобно птицам.

А под елью лежали подарки: пара коробочек и свертков, завернутых в подарочную упаковку и один яркий пакет, судя по всему наполненный сладостями. Их было немного и в основном они принадлежали старшекурсникам, которые не желали или не могли вернуться на каникулы домой.

«Готово», — прошептал Малфой, мысленно ставя галочку в списке дел, которые нужно было сделать до завтрашнего отъезда.

— С кем это ты там шепчешься? — внезапно из-за плеча раздался знакомый голос. — Прячешь от меня нового друга?

Испугавшись любопытного гостя, белокурый мальчишка сначала резко отпрянул от ели, а затем взял себя в руки и сделал вид, что поправляет украшения, которые висели на праздничном дереве.

— Любишь же ты вот так подкрадываться, Альбус, — тяжело выдохнув, произнес Малфой. Вертя в руках яркий шарик изумрудного цвета, мальчик продолжал убеждать не только Поттера, но и, казалось, самого себя в том, что он здесь занимается исключительно декором и ни в коем случае ничего не прячет…

— А ты любишь витать в облаках, — весело проговорил Ал, обходя друга и присаживаясь сбоку от него на мягкий ковер. — Показывай уже. Знаю я, что ты там прятал.

Поттер был из тех людей, о которых говорилось в довольно известной маггловской поговорке — «любопытная Варвара».

— Но я думал, мы откроем свои подарки утром, прямо перед отъездом. Тем более завтра канун. Зачем ты так торопишься? — возмущался Малфой, сдерживая друга, половина тела которого уже скрылась под густыми ветвями ели.

— Нашел! — весело воскликнул брюнет, а затем попятился назад, держа в руках тот самый сверток, обвязанный зеленой лентой, на одном из концов которой было выгравировано его имя. Глаза мальчишки светились озорным огоньком, таким же ярким, как горящие лампочки в гирлянде позади его макушки. Руки Альбуса тем временем вовсю изучали упаковочную бумагу подарка и уже подбирались к ленте.

— Стой! Тогда и я хочу открыть свой подарок сейчас, — смягчившись, Скорпиус на пару секунд скрылся под деревом, а затем вынырнул из-под него с таким же по размерам свертком. Только он был обвязан серебряной лентой.

Переглянувшись, мальчишки кивнули друг другу, дав знак — «сейчас». Они одновременно потянули за ленты и распечатали свои подарки.

— Мерлин Всемогущий, да это же лимитированное издание «Рев дракона»! — воскликнул Альбус, зачаровано разглядывая коробку с настольной игрой. Опомнившись от радостного шока, он кинулся в объятия другу, осыпая его словами благодарности.

— Ты даже не представляешь, как мне тяжело было его найти, — театрально покачал головой Скорпиус, прихлопывая друга по спине. Он был рад, что его подарок пришелся по вкусу. — И тебе, похоже, тоже…

Мальчики рассмеялись.

— И куда же нам их девать? — оправившись от смеха, блондин впал в раздумия. Перед ним лежали абсолютно идентичные наборы одной настольной игры.

— А никуда! Оставим у себя, конечно же! На каникулах будем играть дома с друзьями, а в школу привозить по очереди, — улыбнулся Поттер. Его глаза внимательно разглядывали игровое поле, изучая каждую деталь.

«На каникулах… дома с друзьями», — эхом отозвалось в голове Скорпиуса. Эта фраза больно полоснула его по сердцу. Ведь дома у него не было никого, кого он бы мог назвать своим «другом». До недавнего времени у него вообще не было такого человека. Теперь он появился. Только вот вряд ли они смогут видится за пределами школы. И дело даже не в том, что их дома находятся на слишком большом расстоянии друг от друга. В конце концов, двадцать первый век на дворе — многие маги обзавелись автомобилями, да и транспортную сеть каминов тоже никто не отменял. Нет, дело не в километраже. А в том, что родители мальчишек — заклятые школьные враги. Скорпиусу было даже страшно предположить, как мог отреагировать его отец на новость о том, что его единственным другом стал сын самого Гарри Поттера.

— Слушай, тебе просили передать кое-что, — Альбус протянул блондину небольшую коробочку. Она была бережно упакована в ярко-золотистую обертку. Посередине была наклеена забавная картинка в виде динозавра, а на ней надпись: «Трусишке». Скорпиус хмыкнул, мысленно прикидывая образ того, кто мог написать такое. Тем временем Ал продолжил: — Роза приболела и уехала домой чуть раньше, поэтому попросила меня помочь ей.

— Спасибо, — проговорил Скорп, вертя в руках подарок.

— Ну же, открывай! — задорно протороторил брюнет.

— Пожалуй, я сделаю это потом, — мальчик неуверенно взглянул на подарок в последний раз, прежде чем сунуть его в карман брюк.

— Как хочешь, — с лица Поттера тут же спала его робкая улыбка. Он явно не знал, что скрывается за яркой оберткой, однако его любопытная душа хотела этого, и казалось, даже больше, чем тот, кому был предназначен подарок.

— Как твои родители отнеслись к тому, что тебя распределили на Слизерин? — внезапно спросил Скорпиус.

Альбус насупил брови и, чуть погодя, ответил:

— Нормально. Я написал им об этом через пару дней. Не думаю, что они несказанно рады этому, но и не станут отказываться от меня после выбора шляпы… К тому же, я больше боялся не их реакции, а брата, — блондин задумчиво кивнул, вспоминая встречу с Джеймсом Поттером. Кажется, Малфой не шибко понравился ему.

Интересно, но новость о том, что сын Гарри Поттера стал студентом Слизерина расползлась по волшебному миру ровно с той же скоростью, с какой утихла, — исключительно молниеносно. Все быстро свыклись с этим. Ведь какая разница, где ты учишься? Гораздо большую роль играли твои предки — их светлость и незапятнанность имени. Чистота крови — бич общества времен молодости наших родителей, а также их родителей… Имя отца — вот что решает судьбу нашего поколения.

— А вообще, кто бы что не говорил, мне нравится на этом факультете! Хотя, признаюсь честно, когда-то и у меня были предубеждения насчет Слизерина.

— А что насчет меня?

— Что насчет тебя?.. — непонимающе мотнул головой Ал.

— Ты писал родителям, что твой друг — сын пожирателя смерти?

В комнате повисла угрюмая тишина. Если хорошо вслушаться в нее, можно услышать лишь то, как медленно рассыпается на мелкие детали дружба двух мальчишек.

— Я писал, что завел очень хорошего друга, — хмуро проронил

Альбус, поднимаясь в спальную комнату.

Скорпиус же остался в гостиной, предавшись блужданию в мыслях и воспоминаниях.

— СЛИЗЕРИН, — по грандиозному залу эхом пронесся чопорный голос шляпы. Потрепанный, несколько десятков раз перештопанный нитками и магией, живой головной убор важно восседал на взъерошенной черной макушке. Чуть ниже из-под тяжелых полей шляпы выглядывали округлые, испуганные зеленые глаза.

«Невозможно…»

«Как же так?!»

«Этого не может быть…»

Всеобщее ликование мигом прекратилось. Ему на смену пришло ехидное улюлюканье, грязные шепотки и возгласы негодований.

Скорпиус не понимал, стоит ли ему радоваться от того, что его новый приятель был распределен на тот же факультет, что и он, или же нет… А может, все дело в нем? Малфой уже на протяжении нескольких лет был уверен, что он является счастливым обладателем ауры неудачника. Похоже, что после знакомства с Поттером, эта аура распространилась и на него… Вот он буквально минуту назад сидел на том же месте под грузом ветхой шляпы, и его освистывали столы всех факультетов, а сейчас тоже самое происходит с его новоиспеченным другом…

— Ну что ж, дружище, теперь мы в одной команде, — тем временем Альбус уже уселся за стол рядом со Скорпом. Взгляд его был растерянным, голос нервно дрожал, но он пытался держаться уверенным в себе и невозмутимым, несмотря на недовольный гомон вокруг. Хотя иногда истинное состояние мальчика выдавал его излюбленный ритуал — перебирание прядей на голове, а также безуспешные попытки распрямить непослушные локоны.

— Все хорошо? — на вопрос Малфоя так и не нашелся ответ от Поттера. Он лишь махнул рукой, мол, не сейчас, и отвернулся от друга.

После распределения новоприбывших ребят ждало знакомство с учительским составом школы волшебства. Среди новых лиц были и знакомые Скорпиусу. Например, Невилл Лонгботтом — его дядя, муж Дафны Гринграсс, добрый и улыбчивый мужчина средних лет со светлыми волосами, изредка наделенными проседью. В стенах школы это был в меру строгий декан Гриффиндора, и, по совместительству, преподаватель Травологии.

— А знаешь, тот профессор с милыми щечками — мой крестный, — смущенно произнес Ал, кивая в сторону преподавательского стола.

— Профессор Лонгботтом? — спросил Скорп.

— Именно, — кивнул брюнет, набирая себе в тарелку закуски. Обстановка вокруг поутихла, мальчишка стал спокойнее, а оттого в нем проснулось простое людское желание после долгой дороги — утолить свой голод явствами с торжественного стола.

— Он мой дядя, — пробормотал Малфой, глядя за бегающей по всему столу вилкой Поттера, что хватала самые лакомые кусочки со всех тарелок.

— Да ладно! Ты серьезно?! — и без того большие глаза округлились настолько, что Скорпиус мог разглядеть в них свое отражение, а вместе с тем и ребят, сидевших поодаль за ним. — Значит ты тот самый «Тот, кто постоянно ворчит»?

— Что?! — мальчик резко воскликнул, но быстро прикрыл рот — ему не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Однако это прозвище — ужасное и неправдивое. К тому же, это была совершенно личная деталь, о которой знали лишь близкие ему люди и собственно тот, кто начал использовать ее по-отношению к Скорпу. — Стой…ты… откуда? Зачем она расска.?

— Да-да, это Мэл так называет тебя в своих рассказах о «занудном кузене», — Альбус тихо рассмеялся, а лицо Скорпиуса покрылось красными пятнами, но отчего-то он вдруг тоже расплылся в улыбке. Ровно как Малфой заряжал окружающих людей своим невезением, Поттер имел способность наделять радостью — так казалось блондину. — Оказывается, мы все это время были, как там говорят, заочно знакомы.

— Да, интересно все складывается, — проговорил Скорп. Его лицо все еще пылало ярким пламенем, однако он был спокоен. Конечно, ему не нравился тот факт, что его дражайшая кузина разбалтывает о нем налево и направо, но куда не приятнее стало осознание того, что ему она ничего не рассказывала о своих друзьях. Все это время. А ведь они общаются с пеленок. Да, не так близко. Да, не так часто. И неужели все дело в том, что он сын бывшего пожирателя смерти? Неужели она тоже считает его плохим…

Ужин закончился. Первокурсников в сопровождении деканов и старост проводили до их гостинных, распределили по комнатам и провели им небольшой инструктаж о правилах, существующих на том или ином факультете. Скорпиус был слишком уставшим, потому безвольно плюхнулся на первую попавшуюся ему кровать и уснул под тихое уханье совенка Альбуса. Утром он проснулся от приятных ощущений — что-то мягкое и пушистое щекотало ему нос и щеки. Открыв глаза, он увидел яркие желтые огонечки, прожигающие любопытным взглядом. Малфой попытался приподняться, но белый комочек грозно заугукал, надул перья и начал бегать по кровати.

— Ох, Рекс, — Поттер только вышел из ванной комнаты, как пред ним предстала эта забавная картина. — Что ты делаешь? А ну слезай!

Недовольная «пушистая юла» только больше закружилась на постели, сминая ее своими лапками. Альбус схватил птенца и утащил его в клетку.

— Ты прости его. Иногда, когда Рекс голоден, он ведет себя весьма странно… — в перемешку с голосом брюнета слышалось недовольное уханье пернатого, теперь уже запертого в клетке.

— Все в порядке, — бросил Скорпиус, чуть улыбнувшись. У него никогда не было домашнего питомца, а потому ему было интересно понаблюдать за лохматым чудом.

Помимо Ала и Скорпа в комнате с жили еще трое мальчишек, с которыми Поттер уже, кажется, успел немного пообщаться. Скорпиус же ограничился лишь обменом имен. Хотя презрительных взглядов и шепотков от ребят не наблюдалось, Малфой решил понаблюдать за ними со стороны, а уж потом выстраивать какие-либо отношения.

Собрав всю нужную канцелярию, мальчишки всей компанией направились на первый урок. Ал всю дорогу шел молча, еще с самого утра его настроение не задалось. Близнецы Майк и Джек — оба худые и высокие, — брели поодаль, страшные байки о подземельях Хогвартса. Генри — коренастый и немногословный парнишка шел рядом и внимательно слушал их истории. Скорпиус же шел впереди всех, с интересом разглядывая архитектуру замка. Ему было страшно смотреть на проходящих мимо ребят. Еще по пути в гостинную после ужина прошлым вечером он наслушался всяких грязных словечек и обзывательств в сторону своей семьи. Даже сейчас он чувствовал пренебрежительные взгляды, что были устремлены в его сторону.

Проходя галереи из живых картин, мальчишка засмотрелся на забавного длиннобородого старика-пастуха, выпрыгивающего из картины на овце. С возгласом «Поберегись!» он понесся прямо через толпу студентов. Пускай тело старика было эфемерным и без проблем проходило через любые физические объекты, будь то предмет, стена, или же живое существо, нашлись те ребята, которых седовласый пастух сумел сбить с ног. И Малфой был в их числе.

— Будь осторожнее, трусишка, — к Скорпиусу протянулась маленькая тоненькая ручка.

«Такая загорелая», — подумал он, протягивая свою бледную ладонь навстречу.

Поднявшись на ноги, Малфой отряхнулся, поблагодарил своего «спасителя» и наконец взглянул на него. Это была маленькая и очень худенькая девочка с ясными голубыми глазами и пылающе-рыжими косичками, обрамлявшими кругленькое личико. Не успел Скорпиус опомнится и поблагодарить девчушку, как она тут же сорвалась с места и тот час повисла на шее у Альбуса.

— Братишка, сто лет не виделись! — маленькая девчонка повисла на Поттере, словно мартышка. Она шутливо взъерошила ему волосы, а когда парень попытался их поправить, снова сделала это и так раз за разом. Джек и Майк заливались хохотом, глядя на эту картину. Генри просто спокойно наблюдал, периодически поглядывая на наручные часы, проверяя, не опаздывают ли они на урок.

— Какая же ты противная, Роза, — недовольно буркнул Альбус, пытаясь выбраться из тисков сестры. Может, со стороны она казалась весьма миниатюрной, на деле же это была очень сильная девчушка, — Мерлин! Даю тысячу галеонов — тираннозавры были слабее тебя!

— Ладно, прости, — заливаясь смехом, рыжая бестия отлипла от мальчика. А затем в шуточно-свирепой манере произнесла: — Ты слишком милый и беззащитный — идеальная жертва для моих шалостей!

«А я-то думал, что Ал излишне активный…» — подумал Скорпиус, прикрывая лицо руками.

— Ребята, познакомьтесь, это моя несносная кузина Роза Уизли, — Поттер указал на маленький огонек, что исполнял реверансы прямо под его боком и во все услышанье хохотал. — И откуда в тебе столько энергии?

Ребята представились по одному. И вот очередь дошла до Скорпиуса, который все еще стоял неподвижно в изумлении.

— А как тебя звать, трусишка? — Роза подошла поближе, заинтересованно глядя на Малфоя. — Не уж-то испугался меня?

В ее чистых и невинных глазах было что-то сравнимое с хищным хитрым взглядом, который прожигает тебя насквозь. Что-то, что заставляло слушать. Молча. Завороженно.

Роза подошла еще ближе и встала на носочки, на этот раз заглядывая точно в душу.

— Скорпиус Малфой, — блондин нервно сглотнул, протянув руку. Девочка была слишком близко, она нарушала его личное пространство. Это дико бесило, но вместе с тем было что-то еще…

— Малфой, ты весь покраснел! — Майк захохотал, хлопая по плечу своего брата Джека, который тоже не мог сдержать смеха. Альбус тем временем недовольно бурчал на кузину, чтобы она отстала от Скорпиуса и шла по своим делам.

Вместо рукопожатия Роза взъерошила блондинистые волосы и произнесла:

— Рада знакомству, трусишка Малфой.

Скорпиус открыл подарочную коробку. В ней лежал брелок — связанный из пряжи белый зайчик. А под ним лежала записка. Ее содержание было емким, совсем не похоже, что ее писала такая болтливая, шумная девчонка, как Роза Уизли.

Пожелание счастливого Рождества, а на обороте…

— Приглашение на день рождения?.. — прошептал Скорпиус, расплываясь в нервной улыбке.

— Тебя пригласили на день рождения? — задумчиво произнес мужчина средних лет, шелестя страницами блокнота.

— Да, — слегка смутившись, ответил мальчик. Он заметно нервничал, отчего переминал края футболки. Мужчина молча кивнул, отложив свои записи.

— Ну, рассказывай. Чего ждешь?

Наличие в комнате двух стеллажей с книгами и письменного стола указывали на то, что это был рабочий кабинет. Обстановка в нем была уютной, хоть и немного мрачной из-за тусклого света, исходившего от небольшой лампы. Старинные книги с ветхим переплетом, колбы с яркими жидкостями, блестящие стеклянные флаконы, а также котел в углу комнаты, скрытый под плотной тканью — все эти детали задавали нужный и немного загадочный тон месту, в котором находились.

— Помнишь, в одном из писем я упоминал о своем новом друге? — мужчина вновь кивнул, нахмурив свои блондинисто-седые брови. Седые не от возраста — от природы.

— Скорпиус, не тяни, у меня сегодня много дел, я не могу ждать вечность, — Малфой старший внимательно уставился на своего сына, который пытался подобрать нужные слова.

— Прости пап, — выдохнув, произнес мальчик. Он все еще пытался справится с волнением, ведь все-таки отпросится на день рождения к дочери закадычного врага отца — задача не из легких.

— Если ты собираешься идти на день рождения к Поттеру, то я не буду возражать. В конце-концов, он сам тебя пригласил, а значит, его родители не против твоей компании, — Драко попытался натянуть улыбку на лицо, но вышло это далеко не искренне и неестественно.

— Нет-нет, я иду на день рождения к его другу! — выпалил Скорпиус.

«Может, не стоит договаривать? А что она друг Алла — это даже правда, хоть и частичная…» — прокручивал в своей голове Малфой-младший. А вдруг его отец не примет еще одного друга из семьи Избранного? Рисковать не хотелось. Но и упускать возможности сблизится с еще одним человеком, который протянул ему дружественную руку — глупо.

— Это же замечательно!

Зазвонил стационарный телефон с проводом в виде пружины. Мужчина взял трубку и сделал пару пометок рядом со своими расчетами в блокноте. Судя по всему, звонил очередной заказчик. Пара десяток секунд и разговор окончился.

Интересная деталь для дома Малфоев — телефон. Объясняется же это одним емким словом — удобство. С недавнего времени многие семьи и

учреждения магического мира стали пользоваться благами маггловского производства.

Драко снова обратил внимание на переминающуюся с ноги на ногу фигуру сына в дверном проеме:

— Хотел что-то еще обсудить?

— Да, — мальчишка вновь запереживал, но подумал, что тянуть резину дальше некуда, — это не друг, это кузина Альбуса. Роза Уизли.

Тишина наступила мгновенно…

И снова звонок. Малфой старший, не дожидаясь ответа по ту сторону, проговорил в трубку, что сейчас он занят, и положил ее.

— Значит, Роза Уизли… — раздражительная интонация в голосе Драко выдавала явную неприязнь, что к фамилии Уизли, что к Поттер.

— Ага, — протянул Скорпиус. Мальчик уже пожалел о сказанных словах. Судя по лицу Малфоя-старшего, они явно были лишними.

— Что ж, раз она твой друг, — мужчина потер свои брови, тяжело произнося каждое слово, — не смею запрещать тебе навещать ее, особенно в такой день. Главное, будь осторожен. Даже с друзьями стоит быть начеку.

* * *

30 декабря. Полдень. Небо выглядело чистым, без единого облака на горизонте. Солнце находилось в самом зените и заливало своими лучами все вокруг: от серых и строгих рядов домов этого района до белоснежного ковра из снега, что расстилался вокруг и меж домов. Отдельные крупинки снега красиво сверкали на свету. Это завораживало Скорпиуса Малфоя, что стоял на пороге одного из домов серого ряда со своей матерью. Очаровательный блеск их манил и вместе с тем губил интерес мальчика, что с прищуром выискивал «бриллианты» в каждом сугробе.

— Я открою! — послышался звонкий девичий голосок. Глухие и быстрые шаги стремительно приближались по ту сторону двери. Дверь резко открылась, а на ее пороге вспыхнула, словно огонек, рыжая девочка в синем платье. Широкая улыбка на лице, две косички и голубые глаза… Сомнений и быть не может — прямо на крыльце дома совсем босая стояла именинница. — Добро пожаловать в дом Уизли!

— Роза, мы ведь только вылечили твои сопли! А ну дуй обратно в дом! — в ответ на указания девчушка юркнула в дверной проем, жестом пригласив гостей ступать за ней.

Очутившись в теплой уютной прихожей, Скорпиус в первую очередь обратил внимание приближающуюся к ним высокую фигуру крепкого телосложения в фартуке. Мужчина с огненно-рыжими волосами остановился чуть позади Розы. В его правой руке была ложка, испачканная, быть может соусом или вареньем, как показалось мальчику. Левая рука была свободной и чистой, ею он приобнял девочку. Лицо его, усыпанное веснушками, было немного усталым и спокойным.

— Привет, я Рон, отец этой маленькой саламандры, — мужчина еще крепче приобнял девочку, отчего она тихонько взвизгнула.

— Приятно познакомится, я Астория Малфой, а это мой сын — Скорпиус, — женщина мило улыбнулась хозяину дома, подтолкнул Скорпа чуть вперед, мол, поздоровайся тоже.

Мальчишка шагнул вперед и несколько растеряно посмотрел сначала на радостную Розу, а затем на ее отца, который вдруг стал менее дружелюбным и более нервным. Догадавшись, что нужно сделать, Скорп протянул руку и быстро проговорил:

— Здравствуйте, мистер Уизли, мне тоже очень приятно познакомится с вами!

— Да не тараторь ты так, а то завелся как этот самый — трактор, — захохотал во весь голос Рон, протягивая руку в ответ. Было тяжело смотреть ему прямо в глаза, пускай они были в точности как у Розы — голубые и бездонные — в их пропасти таились настороженность и недоверие… — Вот зараза!

Скорпиус испуганно одернул руку и отступил на полшага назад. Уизли стоял с измазанной протянутой рукой и не знал, куда ее деть.

— Неловко вышло, — мужчина грустно улыбнулся мальчишке, пряча ладонь в карман фартука. Затем он обратился к Астории: — Вы можете идти по своим делам. Все гости уже здесь и все они дети с шилом в одном месте! Так что можете не волноваться, вашему сыну будет не до скуки.

Смех мистера Уизли разливался по коридору и следовал за ним хвостом, пока мужчина не скрылся за дверьми, ведущими на кухню.

Проводив миссис Малфой, Роза повела Скорпиуса в гостинную. И нужно сказать — она по-настоящему впечатлила мальчика своей простотой и уютом. Большой вместительный диван персикового цвета, обилие ярких подушек с лоскутными наволочками, мягкий коричневый ковер, легкие занавески на окнах — от всего этого веяло теплом. Совсем не так как дома. Там тоже было хорошо, но по-другому. Дом Скорпиуса — строгий и холодный. Да и к тому же, многие комнаты не имеют законченного интерьера, та же гостинная, или, например, кухня, выглядят пустовато и простовато. Это раньше Малфоев заботило их состоянии и статус, которые прямым образом отражались в роскошном интерьере и помпезных декорациях. Сейчас, конечно, Малфой-старший все еще грезит вернуться к такому образу жизни, но средства пока не позволяют.

Напротив дивана висела большая коробка, показывающая точно «живые» картинки. В этом устройстве Скорпиус узнал маггловское изобретение — телевизор, который имелся и в доме Малфоев, однако он сильно отличался от висевшего прямо сейчас перед ним большого и тонкого представителя одной из новейших моделей. Мальчик сразу представил, как круто было бы смотреть различные передачи про животных и фильмы про динозавров на этой штуке.

В комнате присутствовало несколько ребят: некоторые лица уже были знакомы Малфою-младшему. Альбус сидел в большом уютном кресле, откуда его пыталась вытянуть высокая девчонка со черными волосами, его кузина, Мелисса Лонгботтом. Она никогда особо не нравилась Скорпиусу. Конечно, не было в ней ничего сверх ужасного, но эти капризные вопли по поводу и без…

«Раздражает…» — заключили мысли Скорпа.

На диване, уставившись в телевизор, сидели трое: два мальчика, один рыжий и тихий, другой — копия Ала, но более взрослая и очень шумная, а посреди них — девочка с очень длинными прямыми локонами.

«Снова рыжая», — пронеслось в голове Малфоя.

И в самом деле, среди этих одинаковых рыжих и каштановых голов, мальчик чувствовал себя «белой вороной» в прямом смысле этой фразы…

Роза хлопнула в ладоши, приковав внимание к себе:

— Вот и прибыл мой последний гость, с которым не все из вас, мои друзья, знакомы. Итак, прошу любить и жаловать, Скорпиус Малфой!

После помпезной речи Розы было совсем нелегко смотреть на ребят, что отпускали тихие смешки в сторону Скорпиуса, однако, собрав всю волю в кулак, мальчик нашел в себе силы на скромное и неловкое «Пр-привет».

— Думаю, парочка, что готова перегрызть друг другу глотки, не нуждается в представлении, — задорно продолжила Роза, переводя взгляд с одного гостя на другого поочередно: — Смотри, это Хьюго, мой младший брат. Мы очень похожи, не правда ли? Прямо как две капли воды! Он очень милый и умеет рисовать. Рядом с ним сидит младшая сестренка Альбуса — Лилу. Ох, то есть Лили. У нее двойное имя — Лили Луна, но если сократить до первых двух слогов, то получится Лилу! Это звучит очень забавно и… Так, кто еще остался…

— Да-да, Роза, мы уже поняли, как ты любишь наших карапузов, — мальчик, что выглядел старше всех, театрально закатил глаза и состроил обиженную гримасу: — Но неужели ты так и не скажешь ничегошеньки обо мне?

— Ну конечно же! Как я могла забыть про самого важного и надутого павлина в нашей семье. Это Джеймс, он кажется очень вредным, но…

— Мы знакомы, можешь не продолжать, — Скорпиус прервал Розу на полуслове, бросив холодный взгляд в сторону Поттера. Тот ответил ему едкой улыбкой.

Уизли-младшая поняла, что мальчишки не особо жалуют компанию друг друга, а потому между ними присутствовало напряжение, от которого нужно было срочно избавляться.

— Ну что ж, теперь все друг друга знают, а потому мы можем приступать к празднованию!

Именинница присела на разбросанные подушки около журнального столика и достала из него несколько разноцветных коробочек, выставив их в ряд. Глаза Скорпиуса разбежались по ярким картинкам с изображением различных существ и персонажей. Он сел рядом с ней и с жадным интересом стал разглядывать каждую коробку. Ребята долго спорили, с какой игры им стоит начать, но так и не могли придти к общему решению: «Доббль», по мнению Джеймса, была чересчур легкой, «Гномы вредители» были слишком нудными для Ала и Розы, «Бэнг!» не устроил самых младших в компании, которые не могли выучить правила игры, отчего она казалась им очень сложной. Еще примерно столько же игр отсеилось просто потому, что они всем надоели.

— У меня кажется появилась идея! — Альбус соскочил с кресла и умчался прочь из гостиной. Ребята непонимающе переглянулись, Мелисса же в это время и вовсе уселась на место мальчишки, наконец-то получив свое заветное мягкий кресло. Не успел никто и слова проронить, как Поттер вернулся, держа в руках…

— Это что, «Рев дракона»?! Где ты его взял? — Мелисса вытянулась в шее, с интересом поглядывая на таинственную коробочку.

— Я слышал, эта игра стала лучшей в своем жанре в этом году, — подметил Джеймс.

— Крутотень, — в унисон протянули Лили и Хьюго.

— Так оно и есть, — Альбус поставил игру на столик, после чего Роза резко начала чихать и потирать заслезившиеся глаза.

— Вот вам и доказательство! — шутливо произнес Джеймс, протягивая Розе носовой платок.

— Итак, у нас есть игровое поле с несколькими землями, — Альбус принялся рассказывать правила, но вскоре начал упускать многие важные моменты. Ребята и вовсе стали терять интерес и витать в облаках, а потом Поттер стал еще больше путаться и, в конце концов, передал эстафету в этом непростом деле Скорпиусу, который принял ее с большим энтузиазмом. Скромность и стеснение в миг улетучились, когда Малфой начал объяснять ребятам, что и как устроено в мире «Рева». Чем больше мальчишка рассказывал об игре, тем быстрее они хотели начать ее.

-…игра заканчивается в тот момент, когда игроки побеждают главного злодея. Победителем считается тот, кто не выбыл из игры и набрал за нее большее количество драконьих яиц.

Как только Малфой закончил свой монолог, ребята тут же «ринулись в бой». Поочередно — каждый в свой ход — игроки выбрали персонажей и их способности, которых заселяли на пустых землях игрового поля. Ключевой момент — поиск и сбор яиц — усложнялся тем, что ребята могли враждовать друг против друга или же объединятся в союзников, которым рано или поздно пришлось бы нарушить данное обещание о неприкосновенности и столкнутся с предательством… Жаркие споры и обсуждения велись во время игры. Казалось, что даже молчаливый и спокойный Хьюго стал более активным и агрессивным в ее процессе, особенно, когда ребята посягались на его территории.

— Ха! И снова мои гоблины захватили твоих глупых фей! — вошедший в азарт Джеймс, смел на своем пути последнюю фишку с персонажем Мелиссы. — Ой, кажется, эта была последняя… а это значит, что ты выбыла.

Мальчик пожал плечами, мол «без обид, такова жизнь».

— Что ж, признаю, сегодня ты одолел королеву фей, — печально вздохнула Мэл, смахивая с лица невидимые слезы, а затем резко переменилась в настроении и грозно прошептала: — Но в следующий раз твои гоблины будут молить меня о пощаде и…

Альбус рассмеялся во весь голос:

— Да какая из тебя королева фей? Максимум королева докси! Такая же бесячая да внешне как две капли воды.

За свою шалость мальчишка тут же получил сполна: и тумаков отхватил и даже заклятие Мимбл Вимбл. Последнее значительно усложняло процесс игры для Ала, а потому он быстро выбыл.

— Роза, а где Энни? Не могла же ты ее не позвать, — оправившись от чар, поинтересовался Альбус.

— Ах, Энни, — протянула девочка, просчитывающая свой следующий ход. Наконец определившись с тактикой, она продолжила: — Она сейчас у своих родственников гостит, где-то в Америке. Кажется, у тети, что играет за сборную США по квиддичу.

— Случайно не у той девушки, что пару лет назад во время чемпионата мира стала биться головой о собственную метлу после череды неудач? — взволнованно спросил Джеймс.

— Ага, — кивнула Роза.

— Так и знал! — парировал мальчишка.

Фоном послышались обрывки фраз Мэл и Ала, по типу: «Какой ужас…», «Ну и дела!».

— Жду не дождусь, когда мы поедем в Нору, — тонким голоском мечтательно произнесла Лили. Девочке уже наскучила игра, но, к сожалению, ей и ее ночным гномам чертовски везло, и с каждым ходом она была все ближе к победе, нежели наоборот, как хотелось бы…

— Папа сказал, что бабушка Молли с самого утра хлопочет на кухне, готовится к нашему вечернему визиту, — довольно пролепетала Роза, представляя, с каким удовольствием уже сегодня она отведает бабушкиной стряпни.

И вот незаметно для всех прошел час, а может и больше. Рон Уизли отвлек ребят от игры приглашением за стол. Голодные, как стая собак, дети накинулись на угощения и напитки. Особенно всем понравился слегка подгорелый ягодный пирог, над которым Уизли-старший корпел весь день вплоть до прихода гостей. Но что не сделаешь ради любимой дочери в ее день рождения?

Наевшись до сыта, ребята развалились на мягких стульях прямо за столом, размышляя над тем, чем можно было бы заняться дальше. Скромная и тихая малышка Лили предложила поиграть на улице. Всем очень понравилась ее идея. Осталось только отпросится у мистера Уизли, который конечно же дал добро пойти на свежий воздух, но не надолго, дабы поберечь здоровье Розы. Одевшись потеплее, мальчишки и девчонки поспешили на задний двор. Все сразу разбрелись кто куда: Хьюго и Альбус принялись делать снежных ангелочков, Джеймс и Мелисса играли в снежки-догонялки, оставшиеся трое — Скорпиус, Роза и Лили, занялись возведение снеговика.

Малфою нравилось находится в компании Лили Поттер. Пускай, за весь день они толком и не говорили, его привлекала скромность и немногословность девчушки. Рядом с ней было спокойно и уютно. Совсем забывшись размышлениями, мальчик и не заметил, как «продырявил» насквозь глаза бедному снеговику. К тому же, все это время, как оказалось, он беспардонно пялился на Лили, и только недовольное покашливание Розы заставило его отвлечься.

— Ну и что ты наделал? Теперь придется заделать эти дырки снегом, а уже после заново делать на их месте глаза, — недовольно пробурчала Уизли-младшая, скрестив руки на груди. Настроение у нее было явно подпорчено.

— Остался еще носик, — тихо ангельским голоском пролепетала Лили. — Хотите я схожу за ним на кухню?

Роза кивнула ей и принялась исправлять лицо снеговика. В процессе ее шапка, что была явно подобрана не по размеру головы, сильно мешалась — она спадала почти на глаза, отчего девочка забавно хмурилась, пытаясь с помощью мимики как бы поднять ее выше.

И тут Скорпиус вспомнил про подарок, который до сих пор лежал в кармане его куртки. Нащупав его, мальчик достал маленькую коробочку.

— Роза, — он мягко коснулся плеча девочки и она обернулась, — это тебе.

Сняв варежки, Уизли взяла коробочку в руки и, не раздумывая ни секунды, открыла ее. На ее лице вновь засияла улыбка, а голубые глаза заблестели. Роза достала из коробки кулон в виде маленькой вытянутой колбочки, внутри которой находился крохотный цветок-сухоцвет с градиентным окрасом — от глубокого синего, до светло-голубого.

— Я посоветовался с мамой, и она сказала, что это сойдет не только в качестве подарка на день рождения, но и загладит мою вину за то, что я ничего не подарил тебе на Рождество. Что скажешь?

— Скорпиус, да это лучший подарок! Мерлинова борода, только не говори, что ты сам его сделал, — радостная девчушка запрыгала за месте, а получив от Малфоя утвердительный ответ на свой вопрос, и вовсе повисла на его шее. Мальчику только и оставалось, что слушать ушами неразборчивые визги подруги и ловить глазами на себе взволнованные взгляды остальных ребят. Когда Роза услышала приближающиеся шаги, она отпрянула от Скорпиуса.

— И что у вас тут происходит? Чего ты кричишь как ошпаренная? — с опаской спросил Джеймс, сомнительно поглядывая на блондина. Вместе с ним подошли Альбус и Мелисса.

— Ох, Джеймс, ты что решил посоревноваться со Скорпиусом в номинации на самого занудного мальчишки? — от этих слов Малфоя покоробило, да так, что он не сдержался и закатил глаза. Опять эта Мелисса за свое! — Ясно ведь, что кричала она от радости.

Уизли-младшая безмолвно, но весьма активно закивала, еле сдерживая визг. В этот момент к ним присоединились Хьюго, покрытый весь с головы до ног снегом, и Лили, держащая в руках ярко-оранжевую морковь.

— Лилу, Мэл, смотрите! — Роза протянула им ладонь с подаренным кулоном.

— Ого, это что, малюсенький василек там внутри?! — воскликнула Мэл, аккуратно дотрагиваясь кончиком пальца до кулона. — Выглядит очень здорово!

— И весь сыр-бор этот из-за какой-то безделушки? — скучающе проговорил Джеймс, но девочкам не было никакого дела до его реакции. Их внимание всецело поглотил яркий цветок, запечатленный в стеклянную колбочку.

— Девчонки, что с них взять, — коротко бросил Ал, пожав плечами, и направился в дом. Позже его примеру последовали брат с кузеном.

Скорпиус тем временем не мог оторваться от ее счастливых глаз. И сейчас ему не нужно было долго вглядываться и выискивать тот самый «бриллиант». Среди голубых сугробов он ярче всех выделялся своим чистым блеском.