Тайный Санта (гет)

— Да чтоб тебя!

Анна бросила джойстик на диван и потянулась за телефоном, который не замолкал уже минут пять. Она очень старалась игнорировать звонок, потому что Виктор одолжил приставку только до завтрашнего вечера. Когда Анна увидела имя звонящего, то на секунду задумалась о том, чтобы выкинуть смартфон в окно.

— Котёнок, сколько можно. Я тебя внизу полчаса жду. Думал уже ходить по подъезду, искать твою квартиру.

— Ч-чего? Какого черта? — пропищала девушка.

— Если хочешь ругаться, то научись это делать правильно. Надо говорить: «какого ху»…

Марк не успел закончить.

— Ты что здесь потерял, Холмский? Мы так не договаривались.

Анна знала, что отделаться от него так просто не получится, поэтому поставила громкую связь и полезла в шифоньер за штанами.

— Ты со вчера не звонила, не писала. А у меня каждый день на счету.

— Даже суток не прошло, Холмский! Мы же договорились, что я напишу тебе, когда составлю план, как за полтора месяца впихнуть в тебя целый семестр. Про то, что нормальные люди еще летом начали читать список по литературе — вообще промолчу.

Последние слова девушка прокричала прямо в динамик, а после продолжила носиться по комнате в поисках носков.

Марк проигнорировал замечание и перевел тему.

— Кстати, вечером идем в клуб с Гошей. Так что ты оденься как-нибудь симпатично, можно юбку какую-нибудь или платье, замерзнуть я тебе не дам, обещаю.

Девушка на это лишь выругалась и скинула с себя любимый свитер.

* * *

Холмский привёз Анну в одну из её любимых кофеен. На первом месте была кондитерская через дорогу от дома, но сеть «Чашка кофе» занимала уверенное второе место.

Девушка с пирсингом у кофемашины энергично помахала и продолжила делать какой-то напиток. А сотрудница, что стояла у кассы, протянула:

— Ма-арк, припрятала бы для тебя арахисовое печенье, если бы ты предупредил, что заедешь сегодня. Антон в подсобке, обедает. Он как раз хотел что-то с тобой обсудить, сейчас позову его.

— Стой, Никуша, не надо, сегодня все равно ничего не обсудим. Как видишь, я не один, это моя однокурсница, Анна.

Чтобы неловко не стоять столбом, Анна изучала пирожные на витрине, но подняла голову, когда кассир заговорила с ней:

— Очень приятно, Аня. Я Ника, подрабатываю здесь уже почти год, — она задумчиво постучала по столешнице. — А я тебя даже помню, ты иногда заходишь. И всегда берешь карамельные чизкейк. Или не чизкейк, а шоко-бомбу…не напоминшь?

Парень подтолкнул Анну в сторону свободного столика.

— Даже не пытайся ее разговорить, Никуша. У нее в роду сплошные глухонемые партизаны. Поэтому принеси нам, пожалуйста, два капучино, все, что ты перечислила, и еще что-нибудь на твой вкус.

Анна хотела уточнить, что платить за то, что понабрал Холмский она не собирается. Но не успела ничего сказать. Холмс, который за долю секунды успел развалиться в кресле, словно король, протяжно застонал и ударил себя по лбу.

— Может, ты меня не так поняла, но мы идем в клуб не по вышиванию крестиком.

Девушка осмотрела себя — белая рубашка, красная клетчатая юбка до колена и любимые туфли с черно-белым принтом под комиксы. Вопрос напрашивался сам собой:

— А что не так?

— Ладно, забей. Что-нибудь придумаем. Повезло, что ты со мной и тебя точно пропустят на фейс-контроле.

Не получив внятного ответа, девушка села и разложила перед собой тетрадки, открыла что-то на своем телефоне и выдернула телефон из рук Марка.

— Он мне тоже нужен, чтобы между вкладками туда-сюда не прыгать, — пояснила Анна, пока Холмский не успел ничего возразить.

Они еще не начали, а он уже запустил «Candy Crush». И в эту секунду девушка в полной мере осознала, на что она подписалась. Наверное, этот дурак решил, что знания придут к нему в голову сами по себе, достаточно только заставить Анну напрячься.

Она вспомнила, как Соня однажды купила абонемент на фитнес, а потом удивлялась, что так и не похудела, хотя за месяц сходила на тренировки всего трижды. Может, Холмский и не платит Анна деньгами, но, скорее всего, логика у него такая же.

Но уж она-то не позволит ему отлынивать. И дело тут не в договоренности, связанной с Георгием. Тут уже дело принципа и ее чести. Да и вообще, не только же Холмскому издеваться над ней, настал ее черед.

Добрых пару часов девушка составляла оптимальный план занятий. За это время она успела съесть и шоко-бомбу, и чизкейк, и даже дважды выпить кофе.

— Может, тебе нормальной еды принести? — спросил Марк, от скуки складывая очередную розочку из салфеток.

—Нет, Холмский. Лучше глянь сюда.

Анна развернула к нему тетрадку, где мелким почти каллиграфическим почерком разметила даты, поделила программу на отдельный блок по литературе, отдельный по искусству. Подписала, сколько в среднем времени у Холмского уйдет на каждый рассказ и роман.

— Смотри, мы с тобой будем видеться трижды в неделю. Два раза я буду рассказывать тебе про стили и направления в искусстве. Один раз ты будешь пересказывать мне то, что успел прочитать за неделю, а также то, что я тебе объяснила до этого. Ну почти как семинар.

Девушка ткнула ручкой в список произведений.

— Вряд ли ты успеешь прочитать все, но попытаться стоит. Начинать будешь с того, что покороче, чтобы успеть побольше. Вот эти четыре рассказа ты прочтешь к концу следующей недели. Времени подробно объяснять тебе еще и литературу у меня нет. Поэтому я очень надеюсь, что у тебя хватит мозгов понять прочитанное.

Какие-то очень сложные моменты я все же постараюсь тебе раскрыть.

Глядя на очень задумчивое выражение лица Холмского, Анна почувствовала себя так, будто покорила Эверест. Чтобы укрепиться в этом ощущении она добавила:

— Ты же не думал, что тебе удастся ничего не делать? И не слишком уж напивайся тридцать первого декабря, потому что первого у нас занятие. Понял меня?

Но Марк ничего не ответил, а продолжил изучать тетрадь.

— Холмский, алло, ты здесь?

Девушка щелкнула пальцами перед лицом парня, но он опять ничего не ответил, а выхватил у нее ручку и неаккуратно принялся перечеркивать названия книг. От шока в первые секунды Анна даже не сообразила до конца, что происходит. Но потом попыталась остановить порчу с таким трудом составленного плана. Но Марк лишь переложил тетрадку к себе на колени, чтобы Анна не дотянулась.

— Ну всё, держи.

Марк положил тетрадь обратно на стол. И довольно улыбнулся.

— Короче, я зачеркнул все, что читал. Да если б я знал, что мы там такое читаем, то лучше бы пару раз пришел и ответил ей. Может, не пришлось бы сейчас вообще париться.

Такого поворота событий Анна точно не ожидала и, будто прочитав на ее лице немой вопрос, парень добавил:

— Котёнок, если меня выгнали с факультета информатики, и я не горю желанием ходить на пары, не значит, что я ограниченный и тупой. Тем более просто на симпатичное личико девушки уже почти не клюют, так ведь?

Марк наигранно покрасовался перед Анной, а потом посмотрел на часы. От былой лености не осталось и следа, он подскочил и потащил девушку за собой.

— Холмский, ты что делаешь?

Посетители «Чашки» оборачивались на странную парочку, но Марку было все равно. Он толкнул Анну в туалет, подергал ручки кабинок, и, когда убедился, что никого нет, закрыл целиком всю уборную на замок.

— Расстегивай рубашку, Котёнок.

Прозвучало это настолько обыденно, что Анна подумала, что ей послышалось и он сказал что-то другое.

— Ч-чего?

— Ну пуговицы верхние, имею ввиду. Времени мало, через полчаса уже должны быть в клубе.

— Да ты какого хрена несешь вообще? Давно по морде не получал?

Марк извинился перед девушкой и в миг сократил расстояние между ними. Он ловко расстегнул три пуговицы, раскрывая декольте. После чего схватился за юбку, поднимая ее на талию. Но этот трюк провернуть так просто Анна уже не дала.

— Я буду кричать, Холмский. Там полный зал людей, кто-то да точно тебе ноги переломает, извращенец!

Она схватила его руки, не позволяя ему продолжить.

— Клянусь своей честью, Котёнок, что просто хочу твой наряд, который, видимо, у тебя со школы сохранился, сделать хотя бы капельку подходящим для места, куда мы идем.

Подумав, он добавил:

— Ну и сексуальнее. Напоминаю, ты туда ради Гоши идешь.

Скрепя сердце, девушка отпустила Марка, и он наконец-то исполнил задуманное, но юбка совсем не хотела держаться на талии. Парень вытащил из джинсов ремень, но быстро сообразил, что это не то.

— Так, значит, ты стой тут, я через минуту вернусь. Если будешь возмущаться, то этим ремнем дам по заднице.

Марк даже не надел его обратно, а просто отдал Анне, а сам вышел. Девушка вышагивала туда-сюда, туда-сюда, потом остановилась у зеркала и попыталась понять, что так не устраивает наглого Холмского.

Дверь распахнулась, и вот уже Холмский стоит у нее за спиной и опять что-то делает с юбкой. Анна оказалась зажатой между раковиной и надоедливым однокурсником. В отражении это и вовсе выглядело слишком смущающе.

— Пожалуйста, мы можем прекратить этот цирк, — несмотря на вежливость, прозвучало это как оскорбление.

В следующую секунду Холмский ударил ее ремнем, девушка взвизгнула, но от неожиданности, а не от боли.

Парень захохотал во весь голос и с трудом выдавил:

— Извини, Котёнок, нехорошо так пугать девочек, которым и так страшно, но ты бы видела свое лицо. И я предупреждал, что не надо возмущаться.

Наконец-то он отошел в сторону, а Анна нащупала на поясе юбки булавку.

— Почему ты не повез меня домой, чтобы я переоделась.

— Ты же отличница, Котёнок. Поэтому, раз ты не выполнила ТЗ с первого раза, то ничего подходящего у тебя нет.

Дверь в туалет затрещала — кто-то пытался зайти.