Тайный Санта (гет)

— Модуль вы написали хуже, чем я ожидала. Сегодня вечером отправлю файл с вашим средним баллом в деканат. Там же будут и текущие оценки, и оценки за модуль. Чтобы на экзамене ни для кого не было сюрпризом, если проходной балл кое-как наберете, а все равно попадете на пересдачу.

Все студенты, кроме Анны, зашумели и засуетились. Каждый хотел что-то спросить, но в итоге вышла полная неразбериха, и аудитория стала походить на базар.

Анастасия Сергеевна постучала по столу, чтобы привлечь внимание:

— Я не могу ответить каждому, вас слишком много, потом посмотрите всё в файле. Но сразу скажу, что Антоновой, Трифоновой и Ульяновой переживать не стоит. Впрочем, как всегда, ничего нового.

Анна заерзала на стуле, настало ее время волноваться. Неужели у нее что-то не так? Искусство и литература — ее любимый предмет, она всегда выкладывалась по максимуму, но ее фамилия не прозвучала. Поэтому девушка не сдержалась и, подняв руку, вежливо обратилась к преподавательнице:

— Извините, а у меня все в порядке?

— Барсова, вас не стала называть, думала, очевидно, что у вас все идеально. Самый высокий балл — «девяносто восемь», — Анастасия Сергеевна покачала головой. — Такие студенты попадаются раз в несколько поколений. Не рекламой вам заниматься надо, Анна, не рекламой. Если все-таки к магистратуре созреете, то место у меня на кафедре гарантирую.

— Молодец, Барсик, хороший котёнок. После пары получишь дополнительную порцию «Kitekat», — раздался басистый голос за спиной у Анны.

Ей не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто это. Марк почти не появлялся в университете, а если все-таки появлялся, то неизменно кидал глупые шуточки в адрес девушки. Да, это редко происходило публично, при всей группе — Марк всегда сидел в конце кабинета, прямо позади Анны, и говорил так, что слышала его в основном только она.

Но проблема заключалась в том, что другом и соседом по парте этого несносного идиота был Георгий Смолин. Анна была влюблена в него уже три с половиной года, с самого первого курса. И каждый раз, когда Марк говорил глупость, Георгий беспардонно смеялся, не подозревая, что тем самым ранит хрупкое женское сердце.

В этот злополучный день Марк не рассчитал силы, и его услышали практически все. Анна гневно зыркнула на обидчика, и в этот момент краем глаза уловила ухмылку Гоши. Хихикали все ребята, но это не имело для неё никакого значения.

Анастасия Сергеевна в преподавательской манере попыталась вступиться за несчастную:

— Холмский, лучше о себе подумайте. Вам надо получить «семьдесят пять», в противном случае пересдача. И как в прошлом году не выйдет — я вас предупредила ещё тогда.

— Я верю в новогоднее чудо, Анастасия Сергеевна.

Продолжения не последовало — прозвенел звонок. Анна подскочила с места и начала собирать вещи в рюкзак. Стараясь стереть из памяти очередной позор перед Георгием, она размышляла, как забежит в магазин за чипсами и до утра проваляется за просмотром сериала.

— Эй, народ, не расходимся! Все дружно топаем в триста первую аудиторию, будем тянуть жребий с именами для «Тайного Санты», — напомнила староста Вика.

Анне нравилась эта традиция, на самом деле её одногруппники были очень дружными — даже самые тихие и самые пафосные уживались друг с другом. Отношения не клеились исключительно у неё и исключительно с одним человеком.

Понадобилось добрых полчаса, чтобы закончился поток из желающих сходить в туалет, попить водички и что-то там ещё, и наконец-то все собрались. Никому не требовалось объяснять правила «Тайного Санты» — ребята играли четвёртый год подряд и процесс был давно налажен.

«Только не Холмский, только не Холмский», — будто молитву повторяла про себя Анна, когда подошла её очередь тянуть жребий.

— Ура!

Девушка не смогла сдержать эмоции, когда прочитала имя на бумажке, и исполнила небольшой победный танец.

— Не знаю, кто кому попался, но знаю у кого точно не Холмс, — прокомментировала Ира, приобняв Анну за плечи.

От радости девушка забыла, как совсем недавно спешила домой, поэтому, когда жеребьёвка закончилась, она охотно приняла предложение Вики, Иры и Сони поесть в столовой.

* * *

Подруги вышли из универа в приподнятом настроении: пятница, морозный, но солнечный день, совсем скоро Новый год, так ещё и вкусный обед — всё это не могло оставить равнодушным. Их путь лежал через главные ворота к автобусной остановке.

— Ладно, колитесь уже, кто у вас?

— Нет-нет-нет, Соня, это не по правилам, — Вика включила режим старосты, она ответственно относилась к своей должности, иногда даже чересчур. — Исключу тебя из «Санты», если будешь задавать такие вопросы. Я простила Иру за её предположение только потому, что помимо Холмса оставалось ещё двадцать семь вариантов подопечных Анны. Но если бы она…

Крик из машины перебил Вику, когда девочки пересекали автопарковку университета:

— Барсик, постой! Барсик!

— Ан, это он тебе.

— Спасибо, Сонь, а то я не поняла. Просто забейте.

— Котёнок! — не унимался парень. — Эй, Котёнок!

Марк привлёк внимание всех слонявшихся вокруг студентов, но Анна в упор не обращала внимание.

— Да что ты орёшь, Холмс! Прекращай! Тебя отлично слышно! Не! О! Ри!

Теперь уже любопытные взгляды собрала Ира, потому что была в два, а то и в три раза громче. Анна решила, что поговорит об этом с подругой позже и молча прибавила шаг. Через минуту, когда ей казалось, что Марк уже отстал, кто-то схватил ее за предплечье.

— Попалась.

Девушка развернулась так резко, что тёмные пряди упали ей прямо на глаза. Она грубым движением, прямо всей пятернёй, принялась смахивать волосы с лица. Дыхание её сбилось то ли от быстрой ходьбы, то ли от нарастающего внутри гнева.

— Ты…ты чего от меня хочешь, Холмский?

— Поговорить хочу. Но без свидетелей.

Соне такой расклад пришёлся не по душе:

— Мы не свидетели, а подруги. И твои дорогие однокурсницы, между прочим.

— Да-да, и тем более никто её с тобой наедине не оставит, — настаивала Ира.

Марк на секунду замялся, после чего достал телефон и принялся что-то печатать. Через мгновение перед лицом Анны возник экран «айфона». Она поежилась и уткнулась носом шарф, но причиной тому был не холод.

«Я знаю, чьё имя было на листке. И знаю твой большой секрет».

Анна уставилась в лобовое стекло, скрестив руки на груди. Она сидела так на протяжении нескольких минут. Ей было холодно, но она не подавала виду. Зимнее солнце обманчиво.

— Так и будешь молчать и делать вид, что меня нет, Барсик?

— Ну здравствуйте, это тебе не терпелось поговорить, а не мне.

Марк завёл машину, чтобы включить обогреватель. Анна покосилась на парня и поймала себя на мысли, что его огромная фигура выглядит слишком комично в таком маленьком пространстве.

Холмский же в этом взгляде уловил раздражение, поэтому, чтобы разговор точно состоялся, на всякий случай заблокировал двери.

— Ты АСП слышала?

АСП студенты называли Петрову Анастасию Сергеевну. Прозвище, которое по сути просто ее инициалы. Кто и когда это придумал доподлинно неизвестно, но среди студентов передавалось оно из поколения в поколение.

— Слышала. Она сказала, что я получила «девяносто восемь» и волноваться мне не стоит. Не дословно, но ты понял.

Низкий смех заполнил машину.

— А ты, оказывается, умеешь в иронию, котёнок.

— Это пост-ирония. Но не буду засорять твой мозг, тебе лучше сосредоточиться на разнице между модерном и пост-модерном.

Вечно ухмыляющееся лицо Марка вдруг стало серьёзным. Он наклонился к Анне, явно нарушая её личное пространство, и посмотрел ей прямо в глаза. Девушка почувствовала некоторую неловкость от такой близости, но не отвела взгляд. Она не проиграет это сражение.

— А почему ты так дерзко не отвечаешь мне в универе? Гоша как раз таких предпочитает. А ты только и делаешь, что краснеешь. Прям как сейчас.

Парень ущипнул Анну за щёку. Она вскипела от такой вольности, но смущение доминировала над гневом. Поэтому девушка уставилась на коробку передач. Ладно, сражение, может, и проиграно, но войну-то она точно выиграет.

— Красная от мороза, а что там Гоша предпочитает меня вообще не интересует.

Нет, это совсем не блеф, а гениальный тактический ход, чтобы Марк отцепился. Анна попыталась выйти, но дверь не поддалась.

— Можешь не пытаться соврать, а уж тем более убежать и сделать вид, что это неправда. Я все давно знаю. Георгий тебе нравится, и каждый раз, после моих подколов, ты смотришь на его реакцию. И радовалась ты на жеребьёвке не потому что тебе не выпал я, а потому что тебе выпал Гоша.

Неужели Анна так глупо себя выдала или Марк просто оправдывает свое прозвище?

Фирменная ухмылка вновь украшала лицо парня. Он чувствовал приближение своего триумфа.

— Ты уже решила, что подаришь ему на «Санту»? Я мог бы тебе помочь, мы же с Георгием близкие друзья. Это ведь такой отличный шанс для тебя… Жаль только, что из-за искусства у меня совсем не будет времени на это.

Анна вжалась в сиденье и нервно теребила свои пальцы. Холмский явно знал, на что давить. Он был слишком напорист, и отпираться не имело никакого смысла.

— Чего ты хочешь?

— Чтобы ты подготовила меня к экзамену по искусству. Ну и твои конспекты, конечно же.

Девушка возмущенно фыркнула. Марк и правда постоянно трется рядом с Георгием, его помощь не помешала бы, но условия казались Анне не очень честными.

— Слишком много просишь, неравноценный обмен получается.

Соня постучала в окно со стороны водителя и жестом попросила опустить стекло.

— Холмс, нам тут долго мёрзнуть ещё? Опережаю твой ответ: мы без Барсовой не уйдём.

Анна обрадовалась, что подруги не хотят оставлять её одну, но они с Марком так и не пришли к общему знаменателю.

— Виноват, Сонечка, прости. Зови девочек, развезу вас по домам.

— Я против тебя ничего не имею, но уверенна, что Анна с тобой ехать не захочет, поэтому мы на автобусе доберёмся.

* * *

Анна посмотрела на время: она уже давно должна находиться дома, но из-за Холмского полтора часа отсиживает задницу у него в машине. Ехать вместе с подругами, конечно, весело, но удобнее всего было завезти её вторую.

Когда Анна заикнулась об этом, Марк каким-то образом заболтал всех так, что на её замечание никто не обратил внимание. Как и никто не обратил внимание на то, что она осталась с Холмским одна.

А ведь Соня так долго противилась его предложению подвезти и настаивала на автобусе ради Анны. Но в итоге Марк затуманил её подругам разум, а его контраргумент звучал так:

— Сонечка, ты почти убедила уступить тебе, но Барсик вся дрожала от холода, пришлось печку на максимум врубить. Сейчас я её из машины выпущу, а она потом заболеет и меня еще больше возненавидит.

Единственный плюс, что Холмский хотя бы купил им кофе. Только к своему почему-то до сих пор не притронулся. А девушка крутила пустой стаканчик и думала, что с удовольствием выпила бы и его порцию.

— Ты не так проста, как я думал. Я рассчитывал договориться с тобой за пару минут, а тебе моего предложения недостаточно.

— Нет, мне всего достаточно, если тебя устраивают только конспекты. Но раз ты хочешь украсть моё свободное время, то и плата должна соответствовать.

Марк припарковался во дворе у девушки и задумчиво потёр подбородок.

— Уверена, что можешь диктовать условия? Я же могу не предлагать тебе ничего взамен, а просто раскрыть всем твою тайну, если ты мне не поможешь.

— А ты правда всем расскажешь?

Анне совсем не хотелось становиться частью сплетен и обсуждений. Особенно сейчас, когда осталось отучиться буквально полгода. Всё это время ей отлично удавалось избегать неприятных ситуаций, если не считать Холмского, а теперь он грозился превратить её чувства в общественное достояние.

Марк раздраженно вздохнул:

— Нет у меня желания тебя шантажировать, просто давай поможем друг другу. Я приглашу тебя на парочку тусовок с участием Гоши, помогу с ним пообщаться, съездим с тобой ему за подарком. Взамен ты помогаешь мне не завалить экзамен. Все в выигрыше, все счастливы, новогоднее чудо свершилось. Может, через несколько лет позовёте свидетелем на свадьбу.

После слов о «парочке тусовок» Анна уже ничего не слышала:

— Ты действительно будешь звать меня куда-то, где бывает Георгий?

— Да, Барсик. Обещаю, что постараюсь вас свести. Мы же с тобой теперь друзья.

Поймав хмурый взгляд однокурсницы, Марк добавил:

— Друзья на одну зиму.

— Договорились. Для начала, друг на зиму, я не Барсик. И можно я выпью твой кофе?

— Да чтоб тебя!

Анна бросила джойстик на диван и потянулась за телефоном, который не замолкал уже минут пять. Она очень старалась игнорировать звонок, потому что Виктор одолжил приставку только до завтрашнего вечера. Когда Анна увидела имя звонящего, то на секунду задумалась о том, чтобы выкинуть смартфон в окно.

— Котёнок, сколько можно. Я тебя внизу полчаса жду. Думал уже ходить по подъезду, искать твою квартиру.

— Ч-чего? Какого черта? — пропищала девушка.

— Если хочешь ругаться, то научись это делать правильно. Надо говорить: «какого ху»…

Марк не успел закончить.

— Ты что здесь потерял, Холмский? Мы так не договаривались.

Анна знала, что отделаться от него так просто не получится, поэтому поставила громкую связь и полезла в шифоньер за штанами.

— Ты со вчера не звонила, не писала. А у меня каждый день на счету.

— Даже суток не прошло, Холмский! Мы же договорились, что я напишу тебе, когда составлю план, как за полтора месяца впихнуть в тебя целый семестр. Про то, что нормальные люди еще летом начали читать список по литературе — вообще промолчу.

Последние слова девушка прокричала прямо в динамик, а после продолжила носиться по комнате в поисках носков.

Марк проигнорировал замечание и перевел тему.

— Кстати, вечером идем в клуб с Гошей. Так что ты оденься как-нибудь симпатично, можно юбку какую-нибудь или платье, замерзнуть я тебе не дам, обещаю.

Девушка на это лишь выругалась и скинула с себя любимый свитер.

* * *

Холмский привёз Анну в одну из её любимых кофеен. На первом месте была кондитерская через дорогу от дома, но сеть «Чашка кофе» занимала уверенное второе место.

Девушка с пирсингом у кофемашины энергично помахала и продолжила делать какой-то напиток. А сотрудница, что стояла у кассы, протянула:

— Ма-арк, припрятала бы для тебя арахисовое печенье, если бы ты предупредил, что заедешь сегодня. Антон в подсобке, обедает. Он как раз хотел что-то с тобой обсудить, сейчас позову его.

— Стой, Никуша, не надо, сегодня все равно ничего не обсудим. Как видишь, я не один, это моя однокурсница, Анна.

Чтобы неловко не стоять столбом, Анна изучала пирожные на витрине, но подняла голову, когда кассир заговорила с ней:

— Очень приятно, Аня. Я Ника, подрабатываю здесь уже почти год, — она задумчиво постучала по столешнице. — А я тебя даже помню, ты иногда заходишь. И всегда берешь карамельные чизкейк. Или не чизкейк, а шоко-бомбу…не напоминшь?

Парень подтолкнул Анну в сторону свободного столика.

— Даже не пытайся ее разговорить, Никуша. У нее в роду сплошные глухонемые партизаны. Поэтому принеси нам, пожалуйста, два капучино, все, что ты перечислила, и еще что-нибудь на твой вкус.

Анна хотела уточнить, что платить за то, что понабрал Холмский она не собирается. Но не успела ничего сказать. Холмс, который за долю секунды успел развалиться в кресле, словно король, протяжно застонал и ударил себя по лбу.

— Может, ты меня не так поняла, но мы идем в клуб не по вышиванию крестиком.

Девушка осмотрела себя — белая рубашка, красная клетчатая юбка до колена и любимые туфли с черно-белым принтом под комиксы. Вопрос напрашивался сам собой:

— А что не так?

— Ладно, забей. Что-нибудь придумаем. Повезло, что ты со мной и тебя точно пропустят на фейс-контроле.

Не получив внятного ответа, девушка села и разложила перед собой тетрадки, открыла что-то на своем телефоне и выдернула телефон из рук Марка.

— Он мне тоже нужен, чтобы между вкладками туда-сюда не прыгать, — пояснила Анна, пока Холмский не успел ничего возразить.

Они еще не начали, а он уже запустил «Candy Crush». И в эту секунду девушка в полной мере осознала, на что она подписалась. Наверное, этот дурак решил, что знания придут к нему в голову сами по себе, достаточно только заставить Анну напрячься.

Она вспомнила, как Соня однажды купила абонемент на фитнес, а потом удивлялась, что так и не похудела, хотя за месяц сходила на тренировки всего трижды. Может, Холмский и не платит Анна деньгами, но, скорее всего, логика у него такая же.

Но уж она-то не позволит ему отлынивать. И дело тут не в договоренности, связанной с Георгием. Тут уже дело принципа и ее чести. Да и вообще, не только же Холмскому издеваться над ней, настал ее черед.

Добрых пару часов девушка составляла оптимальный план занятий. За это время она успела съесть и шоко-бомбу, и чизкейк, и даже дважды выпить кофе.

— Может, тебе нормальной еды принести? — спросил Марк, от скуки складывая очередную розочку из салфеток.

—Нет, Холмский. Лучше глянь сюда.

Анна развернула к нему тетрадку, где мелким почти каллиграфическим почерком разметила даты, поделила программу на отдельный блок по литературе, отдельный по искусству. Подписала, сколько в среднем времени у Холмского уйдет на каждый рассказ и роман.

— Смотри, мы с тобой будем видеться трижды в неделю. Два раза я буду рассказывать тебе про стили и направления в искусстве. Один раз ты будешь пересказывать мне то, что успел прочитать за неделю, а также то, что я тебе объяснила до этого. Ну почти как семинар.

Девушка ткнула ручкой в список произведений.

— Вряд ли ты успеешь прочитать все, но попытаться стоит. Начинать будешь с того, что покороче, чтобы успеть побольше. Вот эти четыре рассказа ты прочтешь к концу следующей недели. Времени подробно объяснять тебе еще и литературу у меня нет. Поэтому я очень надеюсь, что у тебя хватит мозгов понять прочитанное.

Какие-то очень сложные моменты я все же постараюсь тебе раскрыть.

Глядя на очень задумчивое выражение лица Холмского, Анна почувствовала себя так, будто покорила Эверест. Чтобы укрепиться в этом ощущении она добавила:

— Ты же не думал, что тебе удастся ничего не делать? И не слишком уж напивайся тридцать первого декабря, потому что первого у нас занятие. Понял меня?

Но Марк ничего не ответил, а продолжил изучать тетрадь.

— Холмский, алло, ты здесь?

Девушка щелкнула пальцами перед лицом парня, но он опять ничего не ответил, а выхватил у нее ручку и неаккуратно принялся перечеркивать названия книг. От шока в первые секунды Анна даже не сообразила до конца, что происходит. Но потом попыталась остановить порчу с таким трудом составленного плана. Но Марк лишь переложил тетрадку к себе на колени, чтобы Анна не дотянулась.

— Ну всё, держи.

Марк положил тетрадь обратно на стол. И довольно улыбнулся.

— Короче, я зачеркнул все, что читал. Да если б я знал, что мы там такое читаем, то лучше бы пару раз пришел и ответил ей. Может, не пришлось бы сейчас вообще париться.

Такого поворота событий Анна точно не ожидала и, будто прочитав на ее лице немой вопрос, парень добавил:

— Котёнок, если меня выгнали с факультета информатики, и я не горю желанием ходить на пары, не значит, что я ограниченный и тупой. Тем более просто на симпатичное личико девушки уже почти не клюют, так ведь?

Марк наигранно покрасовался перед Анной, а потом посмотрел на часы. От былой лености не осталось и следа, он подскочил и потащил девушку за собой.

— Холмский, ты что делаешь?

Посетители «Чашки» оборачивались на странную парочку, но Марку было все равно. Он толкнул Анну в туалет, подергал ручки кабинок, и, когда убедился, что никого нет, закрыл целиком всю уборную на замок.

— Расстегивай рубашку, Котёнок.

Прозвучало это настолько обыденно, что Анна подумала, что ей послышалось и он сказал что-то другое.

— Ч-чего?

— Ну пуговицы верхние, имею ввиду. Времени мало, через полчаса уже должны быть в клубе.

— Да ты какого хрена несешь вообще? Давно по морде не получал?

Марк извинился перед девушкой и в миг сократил расстояние между ними. Он ловко расстегнул три пуговицы, раскрывая декольте. После чего схватился за юбку, поднимая ее на талию. Но этот трюк провернуть так просто Анна уже не дала.

— Я буду кричать, Холмский. Там полный зал людей, кто-то да точно тебе ноги переломает, извращенец!

Она схватила его руки, не позволяя ему продолжить.

— Клянусь своей честью, Котёнок, что просто хочу твой наряд, который, видимо, у тебя со школы сохранился, сделать хотя бы капельку подходящим для места, куда мы идем.

Подумав, он добавил:

— Ну и сексуальнее. Напоминаю, ты туда ради Гоши идешь.

Скрепя сердце, девушка отпустила Марка, и он наконец-то исполнил задуманное, но юбка совсем не хотела держаться на талии. Парень вытащил из джинсов ремень, но быстро сообразил, что это не то.

— Так, значит, ты стой тут, я через минуту вернусь. Если будешь возмущаться, то этим ремнем дам по заднице.

Марк даже не надел его обратно, а просто отдал Анне, а сам вышел. Девушка вышагивала туда-сюда, туда-сюда, потом остановилась у зеркала и попыталась понять, что так не устраивает наглого Холмского.

Дверь распахнулась, и вот уже Холмский стоит у нее за спиной и опять что-то делает с юбкой. Анна оказалась зажатой между раковиной и надоедливым однокурсником. В отражении это и вовсе выглядело слишком смущающе.

— Пожалуйста, мы можем прекратить этот цирк, — несмотря на вежливость, прозвучало это как оскорбление.

В следующую секунду Холмский ударил ее ремнем, девушка взвизгнула, но от неожиданности, а не от боли.

Парень захохотал во весь голос и с трудом выдавил:

— Извини, Котёнок, нехорошо так пугать девочек, которым и так страшно, но ты бы видела свое лицо. И я предупреждал, что не надо возмущаться.

Наконец-то он отошел в сторону, а Анна нащупала на поясе юбки булавку.

— Почему ты не повез меня домой, чтобы я переоделась.

— Ты же отличница, Котёнок. Поэтому, раз ты не выполнила ТЗ с первого раза, то ничего подходящего у тебя нет.

Дверь в туалет затрещала — кто-то пытался зайти.