Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
В стороне жужжала жирная мясная муха. Висельник стоял, улыбаясь, напротив кровати и держал двумя пальцами собственную фотографию.
Муха, громко и вязко жужжа, села на рот трупа и, перебирая лапами, полезла внутрь. Висельник улыбнулся шире; из щели его губ вылетели ещё две мухи.
Она, почувствовав приступ тошноты и ужаса, отпрянула назад, и наткнулась спиной на стену; внезапно ей показалось, что кто-то, аккуратно сжимая её тонкими крючками, пристраивает к спине толстую иглу. Обернуться не удавалось, но на плече лежала гигантская мушиная лапа, и девушку затрясло. Висельник, с чьей кожи капало что-то маслянистое, протянул к ней руку, схватил за колено, и слизь потекла по ноге жертвы.
Бледная от ужаса, она не могла кричать — ей перехватило горло. Вырваться тоже не выходило; а жало за спиной, кажется, начинало прокалывать тонкую кофту и царапать кожу. Висельник медленно, ковыляя, отошёл от девушки. Та зажмурилась — не было больше сил — а когда открыла глаза, прямо перед ней висела петля.
Где-то на лестнице раздались шаги. Висельник, оскалив зубы, дёрнул девушку за воротник. Жало моментально проткнуло её насквозь, но полумёртвая от ужаса девушка не почувствовала боли — только что-то подняло её наверх, над кроватью.
За дверью что-то шуршало. Висельник накинул ей петлю на шею поверх волос.
— Нет… нет!.. — пыталась прошептать она, но выходили лишь сдавленный сипы; петля же почему-то затягивалась всё туже, туже, и…
Всё померкло. Напоследок хохотнул в лицо Висельник, махнула мушиная лапка, промелькнуло что-то пёстрое, и настали тьма и тишь.
Примечания:
Латинская пословица в названии — «Представление окончено». Император Август в свой последний день спросил друзей, находят ли они, что он «хорошо сыграл комедию жизни», и это его фраза.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|