Лето на двоих (джен)

День выдался особенно жарким и сухим. За все время, что Макс уже успел пробыть у бабушки, дождь шел едва ли два-три раза, но последнюю неделю стояла просто адская жарища. Термометр показывал запредельные цифры — сегодня столбик поднялся выше шкалы максимальных значений.

Наверное, в самом аду нет такого пекла, подумал Макс. Мысли его тоже были медленные и ленивые, словно густой сироп, и с трудом ворочались в голове. Не хотелось лишний раз двигаться, не то что придумывать для них с Ником какие-нибудь развлечения. А Нику даже его любимое чтение шло со скрипом: Макс заметил, что на каждую страницу он тратит раза в три больше времени, чем обычно.

Вся деревня тоже словно вымерла, не было слышно ставших уже привычными звуков, издаваемых домашней живностью. Все — и люди, и животные — попрятались кто куда, спасаясь от палящего солнца. Птицы перестали щебетать, притаившись в густых кронах деревьев.

Вместе с Ником Макс сидел на веранде их дома, и хоть козырек над ней давал достаточно тени, все равно было нестерпимо жарко. От тотального перегрева парней выручал вишневый компот из холодильника, а Макса — обливание прямо на улице холодной водой из набранного в ванной ведерка. Больше спасаться было нечем и негде — до речки они бы просто не дошли, еще на полпути превратившись в два стейка полной прожарки, а кондиционера ни у Макса, ни у Никиты дома не было: Вера побоялась устанавливать до замены старой проводки, а бабушка Макса как-то обходилась и без него. И очень жаль, Макс все бы отдал даже за чуть-чуть прохлады для себя и Ника, который к тому же был привычно зачехлен в рубашку и брюки и наотрез отказался от обливаний.

— Вот бы сейчас на мо-о-оре-е-е, — протянул Макс.

Ему стало лениво даже идти за водой, чтобы в очередной раз освежиться. Все равно это помогало ненадолго. Ему казалось, что вода испаряется в мгновение ока, капли едва успевают долетать до земли и исчезают, словно их и не было.

— Какой смысл? Там тоже жарко, — ответил Ник. Он уже не делал попыток углубляться в чтение и закрыл книгу.

— Зато можно купаться, сколько влезет. И вообще с пляжа не уходить. Мороженое продают, какое хочешь, — перечислил Макс все прелести курортного отдыха.

— Мороженое и тут продают. А купаться ты и в речке можешь, — возразил Ник, но эти аргументы, по мнению Макса, были так себе убедительными. И он догадался, из-за чего.

— Ты хоть раз на море-то был? — спросил он, недоверчиво поглядывая на друга.

— Нет, — Ник просто пожал плечами, словно это не было самым огромным упущением в жизни. И можно вполне обойтись без поездок на море. — Мы ни разу не ездили никуда все вместе.

Максу вдруг стало его до ужаса жаль. Сколько же улетных впечатлений упущено! Не то, чтобы он сам бывал на море часто, особенно в последние несколько лет, но все без исключения прошлые поездки остались в его памяти навсегда. Да как так, без моря-то?

— Блин, жа-алко. Там кру-у-уто. — Слова сами собой растягивались как прилипшая к подошве жвачка. — Но моим сейчас тоже не до отдыха. Одна работа на уме. Работа, работа, работа.

— Макс, ты мог бы вообще-то и порадоваться за родителей, раз они нашли себе дело не только по душе, но и хорошо обеспечивающее вас финансово. — Ник и тут не обошелся без привычных нравоучений.

Макс и без них не особо так скучал, хотя к фирменному занудству друга уже успел привыкнуть, даже находил его милым. Поэтому не поленился на ответ:

— Да кто спорит-то? Но отпуск тоже никто не отменял. Если все время работать, то с ума сойти можно. Я в детстве даже мечтал, что когда-нибудь буду жить у моря.

— Да, слушать шум прибоя и шелест волн, вдыхать полной грудью морской воздух и ощущать вкус соли на губах, — мечтательно произнес Ник, чем заставил Макса вмиг отлипнуть от столика, на котором он почти лежал, и удивленно вытаращиться.

— Только не говори, что не мечтал о том же самом. Вот сейчас точно не поверю! — воскликнул он.

— Конечно, мечтал. Но знаешь, мне всегда хотелось не на юг, где круглый год тепло, светит солнце, а море чистое, спокойное и ластится к твоим ногам, как кот.

Макс мог бы поклясться чем угодно, что такие поэтические речи слышит от Ника впервые. Он даже дыхание затаил, ожидая продолжения. Или у друга все-таки случился тепловой удар от перегрева, или… Все это до ужаса странно, подумал Макс.

— На севере оно совсем не такое — свинцово-серое, холодное, бурное и разрушительное в своей могучей силе. Смотреть бы и смотреть на эту безумную стихию, как терзают берег огромные волны, как они бросают вызов человеку и судам, которыми он управляет, большим и малым. Слушать ее и себя, спрашивать и не находить ответ.

— А он, мятежный, просит бури… — нараспев процитировал Макс, очень кстати, как ему показалось, вспомнив стихотворение из давнишней школьной программы.

— Как будто в бурях есть покой, — закончил за ним Ник. — Я приятно удивлен, Макси, что ты что-то помнишь из классиков русской поэзии!

— Забудешь тут, — ничуть не смущенный похвалой, буркнул Макс. — Но «Парус» хотя бы короткий, не то что «Бородино» какое-нибудь там.

И тут Макса осенило: никакой это не тепловой удар!

— Слу-у-ушай, а ты у нас часом стихов не пишешь, мятежный? — спросил он, глядя на Ника с хитрым прищуром. — Или прозу там. А почитать дашь? Пожа-а-а-алуста.

— Н-нет, — Ник с перепугу аж заикаться начал. — Блядь, с чего ты это взял вообще?

— Да с того, что в покерфейс ты вообще не умеешь! Все на морде написано. Ладно, хочешь, сам мне почитай. Ржать не буду, обещаю. — Вопреки собственным словам Макс уже улыбался во весь рот.

— А ты будто в него умеешь! Лыбу попроще сделай, умник.

— Почитаешь? — не унимался Макс.

— Нет! — Никита ни в какую не поддавался.

— Зануда!

Использовав свой самый убийственный аргумент, Макс надулся, замолчал и снова расплылся по столу, как желе. Небольшая передряга лишь ненадолго взбодрила друзей, но вскоре оба снова погрузились в молчаливую знойную полудрему.

Но Макс решил, что теперь точно ни за что не слезет с Ника живого, но обязательно заставит его поделиться своими сочинениями. Раз уж этот балда выдал себя с головой!