Мне нужно больше силы… (джен)

Я проснулась от тёплых лучей утреннего солнца, проникающих сквозь шторы и ласкающих нежными прикосновениями мои прикрытые веки. Потянулась, вдыхая свежий воздух, ощущая, как тело просыпается после ночного отдыха. Мягкий матрас под моей спиной казался таким уютным, но я знала, что пора вставать и начинать новый день.

Поднявшись с постели, я привстала на носочках и слегка потянула мышцы, наклоняясь вбок. Потом мои глаза остановились на прекрасном виде из окна — густые зеленые деревья и небо, окрашенное в оттенки розового и голубого.

Немного собравшись с мыслями, я направилась к своему гардеробу. Мой взгляд остановился на излюбленной комбинации: лавандовая куртка с длинными рукавами, синие брюки и чёрные сандалии.

После одевания я приступила к утреннему ритуалу — расчесыванию волос. Утренний свежий воздух и легкий аромат цветов наполняли мою комнату, создавая атмосферу спокойствия.

В процессе я заметила бинты, всё ещё обмотанные вокруг моей руки. Я уже хотела снять их — думаю, Снежок больше не доставит никаких хлопот. Но как только мои пальцы потянулись за бинты, внезапно в моей голове раздался уже знакомый голос:

«Хината, — прозвучал Снежок, — Я хочу узнать больше о вашем мире. Расскажешь?»

Я взяла короткий момент, чтобы привести мысли в порядок, пытаясь превратить сложную мозаику своего мира в простой, понятный рисунок — чтобы Снежок смог его разглядеть.

— Начнем с того, что есть деревни, — я задумчиво провела пальцами по мягкому, тёмному локону волос. — Каждая деревня — это как отдельная семья со своими традициями, обычаями, лидерами. В нашей деревне, Конохагакуре, или Деревне Скрытого Листа, мы живем по заветам нашего Хокаге. Это не просто наш глава, это самый сильный ниндзя среди нас, тот, кто вдохновляет и ведёт.

Я сделала небольшую паузу, прикидывая, как бы объяснить Снежку, что же такое «ниндзя».

— Ниндзя — это воины, которые с детства учатся владеть особой энергией, чакрой. С её помощью мы можем совершать удивительные вещи — те, что называются дзюцу. И всё это, чтобы защищать деревню и выполнять особые поручения от Хокаге и других старших.

«Ммм… понимаю. А вот… дзюцу? Что это такое?» — с неподдельным интересом пробормотал он.

— Дзюцу — это почти как магия, искусство боя, которым мы владеем. Через ручные печати, особые жесты, мы направляем чакру, чтобы сотворить нужную технику — например, вызвать огонь или молнию. Ручные печати помогают нам собраться, сосредоточить энергию. Управление чакрой, по сути, делится на два типа: преобразование формы и преобразование природы. Преобразование формы определяет движение, силу и форму чакры, а преобразование природы — превращает чакру в определенный элемент, вроде огня или ветра.

Казалось, Снежок внимательно слушал: его инопланетный разум пытался уловить каждую деталь, каждый оттенок моего рассказа.

«Какие ещё тайны хранит ваш мир?»

На губах заискрилась улыбка — его любопытство так было похоже на детское. Я на мгновение задумалась, прикидывая, какие еще аспекты моего мира могли бы заинтересовать Снежка.

— Ну, помимо деревень и ниндзя, существуют различные кланы, — объяснила я, вспоминая сложную сеть взаимоотношений, которая определяла наше общество. — Эти кланы обладают уникальными родословными и способностями, передаваемыми из поколения в поколение. Они составляют костяк нашей деревни и каждый привносит в развитие Конохи свою лепту.

Пока я рассказывала о кланах, мой взгляд упал на часы на стене. Время неумолимо утекало как песок сквозь пальцы, и пора было начинать готовить завтрак. Я улыбнулась Снежку и пообещала продолжить наше обсуждение позже.

Пройдя через просторную гостиную, я вошла в светлую кухню. Здесь царила приятная атмосфера, комната была насыщена терпко-сладкими запахами. Я прошлась по кухне, собирая ингредиенты для своего любимого утреннего чая. Знакомое позвякивание чашек и тихое жужжание закипающей воды в чайнике успокаивали, возвращая меня к рутине повседневной жизни.

Наливая горячую воду в чайник, я не могла отделаться от ощущения, что Снежок наблюдает за мной, хотя я и не могла его видеть. Его присутствие ощущалось как лёгкий летний ветерок — всегда рядом, но неосязаемый. Казалось, ему было любопытно каждое мое движение, каждый ингредиент, который я добавляла в заварочный чайник.

Ожидая, пока чай заварится, я прислонилась к кухонной стойке, погрузившись в размышления. Снежок спас меня, проникнув в моё тело своей инопланетной энергией и подарив мне второй шанс на жизнь. Связь между нами была странной и таинственной, но, несомненно, сильной.

После завтрака я решила прогуляться. Утренний свежий воздух нес с собой обещание прекрасного дня впереди. Когда я вышла из своего дома, меня встретили знакомые лица и дружелюбные улыбки жителей деревни. В Конохе кипела жизнь: торговцы открывали свои лавки, а ниндзя отправлялись на задания.

Я шла по знакомым улицам, наслаждаясь видами и звуками моей любимой деревни. Солнце ярко светило над головой, отбрасывая на землю пятнистые тени. Цветы росли вдоль дорожек, добавляя красок безмятежному и столь дорогому сердцу пейзажу.

Погруженная в мысли, я завернула за угол и чуть не врезалась в кого-то — благо, в последний момент смогла увернуться. Пораженная, я сделала шаг назад, только чтобы оказаться лицом к лицу с Кибой, которого сопровождал его верный спутник Акамару.

— Прости за это, Хината-тян, — сказал Киба с усмешкой, почесывая затылок. — Не хотел тебя напугать.

— О, нет, все в порядке, Киба-кун, — ответила я, чувствуя себя немного взволнованной. — Я не смотрела куда иду.

Акамару радостно залаял. Я улыбнулась, нежно погладив его по голове. Киба наблюдал за моими движениями, в лице его проглядывалась беспокойная нежность, когда он посмотрел мне в глаза.

— Знаешь, ты крепкий орешек, Хината-тян, — сказал он искренним тоном. — Когда я прибыл и увидел, что ты уничтожила весь вражеский отряд… Ты была великолепна, ведь даже находясь при смерти, ты сражалась изо всех сил.

Его слова застали меня врасплох, и я почувствовала, как по телу пробежалась дрожь. Воспоминания о той судьбоносной битве промелькнули перед моими глазами: удар молнии, боль от того, что меня пронзили насквозь...

Я с трудом сглотнула, пытаясь отогнать навязчивые образы, которые угрожали захлестнуть меня подобно цунами. Слова Кибы непреднамеренно разбередили едва ли зажившие старые раны.

— Да… Это была трудная миссия, — пробормотала я, опустив взгляд в землю.

Киба, казалось, осознал свою ошибку. Его щеки слегка покраснели.

— Прости, я не хотел… Я имею в виду, я знаю, что тебе, должно быть, тяжело после всего...

Хината отмахнулась от его извинений, ободряюще улыбнувшись ему.

— Нет, всё в порядке, Киба-кун. Спасибо тебе, что спас нас. Это много значит для меня.

Ещё мгновение мы стояли неподвижно, невольно проникаясь атмосферой установившейся приятной тишины. Акамару радостно залаял, снимая напряжение, следом толкая хозяина в ногу.

Киба усмехнулся, ласково взъерошив шерсть собаки.

Внезапно, среди утренней суеты, раздался оглушительный взрыв, разрушивший спокойствие. Инстинктивно я повернулась, моё сердце бешено колотилось. Дым зловеще поднимался в небо, окрашивая яркие цвета темными завитками.

Мои глаза расширились от испуга, когда я заметила вдалеке фигуру, закутанную в черный плащ, украшенный малиновыми облаками. Это был наряд члена Акацуки. Ужас скрутил мой желудок.

Не колеблясь, мы с Кибой бросились к месту происшествия. Жители деревни в панике разбегались, их крики смешивались с потрескиванием пламени. Когда я подошла ближе, стал виден весь масштаб разрушений.

Член Акацуки, похожий на марионетку стоял посреди хаоса. Зловещая усмешка искривила его губы, когда он высвободил свою темную силу. По мановению его руки потоки огня вырвались вперёд, поглощая всё на своём пути. Здания рушились как бумажные домики, превращаясь в тлеющие обломки за одно мгновение.

Я с ужасом наблюдала, как жителей деревни поглощало адское пламя и их отчаянные крики тонули в зареве пожара. Целые семьи разорваны на части, жизни разрушены в мгновение ока — сотни судеб во власти этого безжалостного нападавшего.

Когда мы с Кибой приблизились к эпицентру взрыва, мелкая дрожь пробежала по моей спине. Взгляд члена Акацуки встретился с моим, и я почувствовала, как жгучий холод пробирает до костей. Но страх быстро превратился в решимость. Я не могла стоять в стороне и смотреть, как уничтожаются невинные, как угасают огни жизни.

С решимостью в сердце я активировала свой бьякуган: вены вокруг моих глаз слегка вздулись, после чего я занялась осмотром местности в поисках любых признаков выживших или врагов.

Внезапно, среди этого хаоса из тени появилось чудовищное существо. Его большое, похожее на туловище сколопендры тело извивалось от злобы. Многочисленные лапы скребли по земле, оставляя за собой глубокие борозды, а острые жвалы угрожающе щелкали, когда он наблюдал за своей добычей.

Быстро кивнув Кибе, мы разделились, направляясь в разные точки деревни, подвергшейся нападению.

Когда я мчалась по разбитым улицам, мой взгляд упал на чудовищное существо — его колоссальная фигура нависала над перепуганными жителями деревни.

Я глубоко вздохнула, готовясь к тому, что ждало меня впереди. Глаза существа встретились с моими. Хищный взгляд твари был полон злобы, когда она вознамерилась нанести удар.

Без колебаний я отпрыгнула назад, едва избежав острых, как бритва, когтей. Вспоминая свои усердные тренировки, я сосредоточила свою чакру, направляя её в ладони. Быстрым движением я применила технику «Мягкий кулак двуглавого льва», посылая шквал точных ударов в сторону существа.

Каждый удар наносился с предельной точностью, нарушая поток чакры монстра и ослабляя его защиту. Но сколопендра оказалась живучей и в отместку ударила отравленным жалом. Я едва увернулась от атаки, почувствовав, как оно оцарапало мою кожу.

Стиснув зубы, я продолжала атаку, отказываясь отступать. С каждым ударом я выходила за свои пределы. Существо взревело, когда шквал атак начал сказываться: его движения стали вялыми, защита ослабла под безжалостным натиском техники.

Почувствовав благоприятную возможность, я нанесла последний, решающий удар. Вылив всю оставшуюся чакру в ладонь, я ударила со всей силой, на которую была способна, целясь прямо в слабое место существа.

Чакра завибрировала в воздухе, посылая ударные волны во все стороны. С оглушительным ревом поверженная чудовищная сколопендра рухнула на землю.

Задыхающаяся, я стояла победителем среди обломков, мои руки дрожали от напряжения битвы. Но времени на отдых не было. Деревня лежала в руинах, и угроза со стороны Акацуки только множилась.

Когда дыхание несколько восстановилось, осматривая опустошение вокруг себя активированным бьякуганом, я увидела Кибу, сражающегося с другим чудовищным существом неподалеку. Он двигался со свирепой ловкостью, его клыки, готовые рассечь врага на части, были обнажены.

Он, двигаясь идеально синхронно со своим верным спутником, нанес серию молниеносных ударов, используя уязвимые места твари с точностью и мастерством.

Существо, застигнутое врасплох внезапным натиском, пошатнулось под объединенной атакой Кибы и Акамару. Его чудовищная форма колебалась, движения становились всё более беспорядочными, оно изо всех сил пыталось отразить безжалостные атаки.

Воспользовавшись возможностью, Киба бросился вперед, глубоко вонзив острые когти в плоть существа. С торжествующим ревом он применил фирменную технику «Двойной пронзающий клык», вращаясь подобно вихрю клинков, и прорвал оборону монстра с невообразимой свирепостью.

Существо издало оглушительный вопль агонии — атака Кибы пронзила его тело, разрывая на куски. После последнего, решающего удара существо рухнуло на землю, побежденное.

Тяжело дыша, Киба и Акамару победоносно стояли среди обломков.

Когда пыль начала оседать, появилась знакомая фигура — свирепый взгляд осматривал поле боя со стальной решимостью. Это была Инузука Цуме — мать Кибы и сама по себе грозный ниндзя.

— Хината! Киба! — позвала она, ее голос разрезал хаос, как лезвие мягкую плоть. — Нам нужна ваша помощь. Исследовательский комплекс подвергся нападению Акацуки, и ниндзя в меньшинстве. Мы должны действовать быстро, если хотим, чтобы у нас был хоть какой-то шанс отразить их нападение.

Без колебаний мы с Кибой кивнули в унисон — наша решимость была непоколебима перед лицом невзгод. Мы знали, что судьба деревни зависит от наших действий, и мы не остановимся ни перед чем, чтобы защитить ее от вредоносного вмешательства.

Адреналин, все еще струившийся по нашим венам после недавней битвы, подпитывал нашу уверенность.

Когда мы приблизились к зданию, нас встретило ужасающее своим опустошением зрелище. Некогда нетронутое здание теперь лежало в руинах, из его разбитых окон валил дым, а языки пламени лизали его края. Воздух был насыщен зловонием горящих обломков, а вдалеке эхом отдавались звуки битвы.

Ветер становился более зловещим по мере приближения, словно предчувствуя грядущую бурю.

К нашему взору пристали врата, внезапный крик о помощи прорвался сквозь хаос, заставив нас остановиться как вкопанных. Мое сердце сжалось при виде того, что предстало перед нами — толпа раненых жителей деревни, их тела, избитые и искалеченные, лежали разбросанными среди обломков, их мучительные крики наполняли воздух.

Инстинктивно я знала, что мне нужно делать. Они поняли меня без слов, и я отделилась от группы и бросилась к раненым. Мои руки светились исцеляющей чакрой. С каждым шагом крики становились громче, подталкивая меня вперед с новой силой.

Инузука Цуме возглавила атаку, а Киба следовал за ней.

Добравшись до первого раненого жителя деревни, я упала рядом с ним на колени. Мои руки быстро двигались — я начала направлять свою целительную энергию в их раны. Ушибы были серьезными, но я не позволила отчаянию затуманить мой рассудок. С каждой унцией силы, которой я обладала, я вливала свою чакру в их тела, желая, чтобы они исцелились. Каждое прикосновение моих рук приносило некое подобие облегчения раненым, их крики постепенно переходили в благодарный шепот, когда исцеляющая чакра проходила по их телам, сращивая разорванную плоть.

Но предстоящая задача казалась пугающей, а число раненых — бесконечным. На каждую спасенную мной жизнь приходилась еще одна, кричавшая от боли. Их голоса были навязчивым напоминанием о хрупкости человеческого существования.

И все же я отказывалась сдаваться. С каждой жизнью, к которой я прикасалась, во мне загорался проблеск надежды, заставляя меня прилагать все усилия, бороться. Часы сливались воедино, пока я работала без устали, мое тело болело от усталости, но дух был непоколебим.

«Хината, посмотри наверх», — прозвучал Снежок.

Я обратила бьякуган к небу. И вот там, среди клубящихся туч, я увидела его — члена Акацуки, парящего над деревней, словно бог ярости, готового сокрушить все на своем пути. Его взгляд был леденящим, руки поднимались к небу, словно призывая силы самого ада.

И тогда всё началось… Небеса разверзлись, будто раскалываясь на две части, и из этого разлома хлынули неудержимые потоки энергии, сверкающие яростью и мощью. Потоки света и тьмы переплетались, создавая вихри разрушения, которые неумолимо приближались к земле.

Мощный рёв грома разорвал пространство, а земля затряслась под ногами, словно огромный зверь восстал из мёртвых. Я едва удерживалась на ногах, сражаясь с внезапным волнением, охватившим меня.

Землетрясение усиливалось, будто эхом безжалостной ярости небес пронзая всё вокруг. Дома рушились, улицы раскалывались, а жители деревни кричали в ужасе, мчась подальше от эпицентра.

Всё вокруг исказилось и потеряло форму, словно я погрузилась в кошмар, из которого нет спасения.

* * *

Сознание возвращалось ко мне медленно, будто пробивалось сквозь тяжёлую пелену боли и шока. Я лежала неподвижно, пытаясь понять, что произошло. Моё тело придавили обломки, и каждый вдох давался мне всё труднее.

Я начала медленно двигать руками, словно борясь с самой смертью. Каменные глыбы и металлические балки скрипели и трещали, усиливая боль, что пронзала меня насквозь острыми иглами.

Наконец я вырвалась из-под обломков, и, поднимаясь на колени, мой взгляд упал на апокалиптический пейзаж. Поле разрушений тянулось до горизонта, словно картина ада, где уже не было места для жизни. Не видно больше деревни, что когда-то была моим домом — лишь груда обломков, пыль и мёртвая тишина, разрываемая только слабым ветром, который словно хихикал над убийственным исходом сражения. Нет, скорее, бойни.

Я подняла голову, глаза наполнились слезами. Это было не просто уничтожение. Это был конец всего, что я знала и любила.

Рядом оказалось существо — слизняк Цунаде. Он рассказал мне о том, кто это сотворил — Шесть Путей Пейна. Но я уже особо не слушала. Все мои мысли были в полном беспорядке.

Среди запустения моё внимание привлекло какое-то движение. В самом центре, сквозь пелену пыли и разрухи, я увидела огромную фигуру. Это был Наруто, величественно стоящий во весь рост на одной из трех огромных жаб, его плащ развевался.

Моё сердце ёкнуло, словно сотни бабочек кружили внутри меня. Наруто. Он был здесь, среди этого хаоса, среди этой бури. Мой взгляд застыл, а внутри что-то расцвело, словно нежный бутон розы.

Его решимость была так ярка, так неукротима, что я чуть не улыбнулась, игнорируя всё это опустошение вокруг. И вдруг, как из недр самого ада, они появились рядом с ним — настоящие монстры в развевающихся плащах. Шесть зловещих и до боли знакомых фигур. Мурашки пробежали у меня по коже.

Их угрожающие взгляды были прикованы к Наруто, как будто они — хищники, готовые наконец взять свою добычу.

Внезапно, среди напряжения повисшего в воздухе, из тени появилась женская фигура. Это была леди Цунаде — Пятый Хокаге. У меня перехватило дыхание, когда я увидела её, раненую, но невозмутимую, стоящую рядом с Наруто.

Пристальный взгляд одного из Пейнов метался между Наруто и Цунаде, жестокая ухмылка играла на его губах, когда он поднял руку, готовясь обрушить на них свой гнев. Но прежде чем он смог нанести удар, Наруто двинулся со скоростью, от которой у меня перехватило дыхание.

В мгновение ока он перехватил атаку Акацуки и одним мощным ударом уничтожил механическое тело противника. Это было... будто он прикоснулся к ранее невиданному источнику силы. Его решимость пылала ярко, как бушующий огонь.

Пока пламя битвы разгоралось, я обнаружила, что не могу оторвать глаз от Наруто, моё сердце переполнялось гордостью и восхищением человеком, которым он стал. Несмотря на подавляющее превосходство сил, Наруто сражался с яростью и решимостью, которые поистине внушали благоговейный трепет.

И среди хаоса и разрушений я знала: что бы ни случилось, Наруто никогда не сдастся. Он был нашим героем, нашим спасителем, и он сделает всё возможное, чтобы защитить нашу деревню. Наруто выиграет!

* * *

— Нет… Этого не может быть… Наруто…

Когда я стояла там, уставившись на Наруто, пригвожденного к земле черными прутьями, мое сердце сжалось от страха и отчаяния. Вид его, такого сильного и решительного, теперь ставшего беспомощным и побежденным, разрывал мою душу, как ничто прежде.

— Ты… можешь… его… спасти… — сказала я тихо.

За всю жизнь не упомню, чтобы моя речь когда-либо была такой слабой.

Не знаю, почему я это сказала Снежку. Возможно, я надеялась, что у него в запасе есть секретная, скрытая сила, способная, как минимум, уничтожить горы, чтобы перевернуть исход боя. Но такого везения, увы, не бывает.

С дрожащими руками я шагнула вперёд. Каждая клеточка моего существа кричала от ужаса, прекрасно понимая, какой силой обладала. Но ради Наруто, ради обещания, которое я дала себе: всегда быть на его стороне, я не могла сейчас дрогнуть.

«Да». Это был шепот, но тихий глас потряс меня до глубины души. «Я придумал свою технику. Есть только одно большое «но».

— Какое «но»? — с нетерпением спросила я.

«То, что я собираюсь сделать, может убить тебя».

— Мне всё равно, — заявила я твердым голосом, несмотря на дрожь в конечностях.

— Если это означает, что Наруто будет спасён, я сделаю всё, что потребуется. Он… он для меня всё!

«Хорошо… будь по-твоему. Тогда иди к нему, я скажу, что дальше делать».

Знакомый прилив чакры, струящейся по моим венам и мышцам, придал мне вновь силы. Решительно стиснув зубы, я бросилась к ним.

С каждым шагом моё сердце всё неистовее колотилось в груди, внутри меня бурлили противоречивые эмоции. Страх, решимость, любовь — все это подпитывало мои движения.

Зловещее присутствие Пейна нависло над Наруто-куном, его злобный взгляд был прикован к плененной жертве. Я не могла позволить ему добиться успеха.

Собрав все свои силы, я бросилась вперёд, готовясь встретиться лицом к лицу с воплощением самого зла. Глаза Пейна расширились от удивления, когда я сократила расстояние между нами.

Мой удар расколол землю, облака пыли взмыли вверх. Последний из Пейнов отошёл.

Я взглянула на Наруто — вблизи его раны выглядели ещё более серьёзными. Чёрные стержни выступали из всего тела.

— Ммм, подкрепление, — произнёс Пейн.

— Что ты здесь забыла?! Беги отсюда, с ним тебе не справиться! — кричал Наруто.

— Я знаю. Но я должна — только так я могу спасти тебя.

— Ты что несёшь?! Тебе нельзя биться с ним! Он же тебя прикончит!

И тут я почувствовала это — всепоглощающий прилив эмоций, необузданную интенсивность моих чувств, захлестнувших меня — подобно приливной волне цунами. Каждая клеточка моего существа кричала, прося меня заговорить, признаться.

— Наруто… — мой голос дрожал от волнения, но я продолжала, не сводя с него пристального взгляда. — Я… Я люблю тебя.

Слова повисли в воздухе, отяжелев от самых сокровенных желаний моего сердца. Я чувствовала, как вокруг нас потрескивает напряжение, мир, казалось, затаил дыхание, когда я обнажила перед ним свою душу.

Я глубоко вздохнула. Мой взгляд не дрогнул, когда я встретилась лицом к лицу с Пейном.

«С-снежок, что мне делать?»

«Не умереть… — прозвучал он как-то холодно. — Мне нужно время на подготовку».

Чакра внутри меня закружилась и сошлась, образуя сияющую ауру в виде львов, которая окутала мои кулаки. Пейн наблюдал за происходящим с непроницаемым выражением лица.

Быстрым движением я бросилась в бой, обрушив на противника всю силу техники. Но, к моему ужасу, он уклонялся с пугающей легкостью, словно насмехаясь над моими тщетными усилиями.

«Еще раз!» — приказывала я себе.

С каждым неудачным ударом уверенность Пейна, казалось, росла, его ухмылка становилась шире. Это приводило в бешенство — знать, что у него на руках все карты в этой смертельной игре.

Но затем, за долю секунды, что-то изменилось. Лицо Пейна дрогнуло, по тонким чертам пробежала тень неуверенности. Как будто на мгновение он потерял контроль над своим телом, его бдительность ослабла.

Почувствовав возможность, я ухватилась за неё изо всех сил. Быстрым движением обрушила на противника шквал атак.

Удары пришлись с ощутимой отдачей, на мгновение отбросив Пейна назад. Но его реакция была быстрой и беспощадной.

— Ты смеешь идти против бога?! — прошипел он, слова сочились ядом.

Он применил свою технику, подбросив меня в воздух с силой, от которой у меня перехватило дыхание.

Снова и снова Пейн обрушивал на меня гнев, каждый толчок отбрасывал меня всё дальше. Каждое столкновение с землей ощущалось как удар молота по моему телу, удар, дробящий кости и лишающий меня остатков дыхания. С каждым мгновением боль грозила погасить моё сознание, я цеплялась за искру, лелея её, как крошечное пламя в самую темную из ночей.

Ради Наруто, ради обещания, которое я дала самой себе..

Я отказывалась сдаваться.

Наконец, после того, что показалось вечностью, натиск прекратился, и я рухнула на землю грудой сломанных конечностей, вместе с пошатнувшейся решимостью. Темнота подступила к краям помутнившихся глаз, угрожая поглотить меня целиком.

Но затем, сквозь пелену боли и изнеможения, я услышала его голос — голос Наруто, взывающий ко мне. Голос, что прорезал хаос.

— Хината! Хината!.. Эй, твою мать, Хината! — его голос был полон эмоций, отчаяние сквозило в каждом слове.

Я попыталась подняться, жгучая боль пронзила мою ногу, заставив задохнуться от боли. Посмотрев вниз, я увидела... Моя нога оказалась вывернута под неестественным углом.

И тут, среди хаоса моих мыслей, я услышала голос Снежка, спокойный и уверенный, несмотря на окружающую нас суматоху:

«Хината, моя техника готова».

Слова Снежка прорвались сквозь пелену боли, наполнив меня проблеском надежды.

Собрав все силы до последней капли, я заставила себя сосредоточиться. Техника Снежка — сейчас это был мой единственный шанс. Не обращая внимания на боль, пронзающую тело, я поднялась и слабо кивнула.

«Теперь вытяни сжатые кулаки вперёд и скажи…»

Руки приняли нужное положение, и я почувствовала прилив энергии, струящейся по моим венам, переплетающейся с инопланетным влиянием Снежка на меня. Это было странное ощущение — как будто две несопоставимые силы сливались, для того чтобы создать нечто совершенно новое.

Мои губи начали медленно произносить слова:

— С этим сокровищем я призываю...

Евда первые слова слетели с моих уст, я почувствовала, как будто сама ткань реальности вокруг меня начала рваться, откликаясь на призыв техники. А после...

После меня окутала тьма — настолько глубокая, что казалось, словно меня целиком поглотила сама пустота. Но внутри этой тьмы я вдруг ощутила чьё-то могучее присутствие. Мумия, ожидающая высвобождения.

Я успокоила свой дрожащий голос и продолжила:

— Меч о восьми рукоятях, Божественный генерал отступник, Махорага…

Прозвучал рёв и было ясно: оно пробудилась…

Снова вернулись краски поля боя: багряные, пунцовые, рубиновые...

Внушительная фигура возвышалась над нами. Все были удивлены, никто не проронил ни слова. Мумия задрожала с громким треском, воздух начал искриться от энергии, а земля завибрировала. Оболочка распалась, явив его истинный облик — массивное змееподобное существо с четырьмя крыльями, торчащими из глазниц.

Вот настал последний момент моей жизни... Что-то душа уж слишком открылась в последнее время — мне захотелось выразить Пейну всё, что я думаю о нём.

— Эй, ублюдок! Буду ждать тебя на том свете, — ухмылка играла на моих губах.

И тут прозвучал оглушительный, громоподобный удар, расколовший мой мир на части.