Алый след в Запретном лесу (гет)

Лес сомкнулся вокруг них, словно пасть голодного зверя, поглощая скудный свет рассвета. Тени стали гуще, длиннее, они извивались под ногами, словно живые, пытаясь схватить, утащить в непроглядную чащу. Воздух, насыщенный влажным запахом земли и прелой листвы, стал тяжелым, липким, его было трудно глотать, он словно застревал в горле, душа и не давая дышать.

Джинни сжала ружье крепче, впиваясь пальцами в шершавое дерево приклада. Оно было её единственной защитой в этом мире дремучих деревьев и скрытых угроз. Её взгляд метался от едва различимой тропинки, бежавшей узкой лентой среди корней и камней, к Драко, который шёл следом, бесшумный и грациозный, как истинный аристократ. Он многому научился прячась в лесу.

Недоверие жгло её изнутри, горячее и обжигающее, как глоток огневиски в морозный день. Джинни не могла позволить себе расслабиться ни на секунду. Она должна быть наготове. Малфой ловко, почти бесшумно, перепрыгнул через преградившее тропу гнилое бревно и, бросив на Джинни, черт возьми, кокетливый взгляд, улыбнулся уголками губ. Она закатила глаза и, сдержала порыв показать ему язык, пошла дальше.

«Вот же мерзкий хорек, — прошипела она про себя, чувствуя, как колючий взгляд Малфоя буравит ей затылок, — неужели он думает, что я забыла, кто он такой?»

Джинни ускорила шаг, едва успевая уворачиваться от хватающих её за одежду колючих веток. Она старалась не замечать, как легко он её нагоняет, словно прогуливаясь по парку, а не пробираясь сквозь дебри Запретного леса. Словно сам лес расступался перед ним, пропуская его в свои темные владения. Воздух здесь был плотным, пропитанным запахами сырой земли, хвои и чего-то древнего, заставлявшего замереть сердце в тревожном предчувствии.

— Не боишься наткнуться на парочку акромантулов, Уизли? — раздался в напряженной тишине насмешливый голос Малфоя, и Джинни скривилась, будто ей предложили отведать мерзкого клопа, — или, может, тебе больше по душе оборотни? Слышал, после войны их тут развелось…

— Не переживай, Малфой, — протянула она, не оборачиваясь и стараясь, чтобы её голос звучал спокойно, хотя сердце в груди тревожно забилось. Она и сама чувствовала, что за ними наблюдают чьи-то недобрые глаза, — я смогу тебя защитить.

Если быть точнее, то спасать его не будет. Девушка не сомневалась, что он и сам себя прекрасно спасёт в случае чего. Да и не хотела давать ему повода думать, что он может манипулировать ею.

Парень лишь хохотнул и ускорил шаг, нагнав её. Джинни почувствовала его дыхание на своём затылке, и её тело пронзила дрожь.

— Да, — прошептал он ей на ухо, и его голос, хриплый и низкий, прозвучал совсем рядом, от чего Джинни невольно вздрогнула.

По спине девушки пробежали мурашки. Он нервировал её. И пугал. Но не так, как раньше. В нем не было той холодной жестокости, той злой насмешки, к которой она привыкла. Это был другой Малфой. Странный, непонятный, но от этого ещё более притягательный и… опасный.

— Советую заткнуться, или опять огрею прикладом.

.

Она резко остановилась и Малфой, не удержавшись на ногах, налетел на неё сзади. Они оба пошатнулись, и Джинни почувствовала, как её спина впечатывается в его грудь. Он обхватил её руками, прижимая к себе, и на мгновение Джинни забыла, как дышать. От него пахло лесом, дождём и… чем-то ещё, неуловимым и опьяняющим, как запах запретного плода.

Но иллюзия близости продлилась всего мгновение. Джинни, придя в себя, с силой оттолкнула его от себя и, скинув ружьё с плеча, прицелилась ему прямо в грудь.

— Или, может, мне что-нибудь тебе прострелить? — она водила дулом ружья вверх-вниз, от его головы до паха, наслаждаясь тем, как меняется его лицо. В глазах Драко что-то промелькнуло — испуг? волнение? — но с губ не сходила насмешливая улыбочка, которая сейчас неимоверно сильно раздражала её, — как думаешь?

— Решать тебе, конечно, — Малфой усмехнулся и пожал плечами, словно ему было абсолютно всё равно, — но не советую. А то мало ли, вдруг пригодится…

Он не договорил, но Джинни и так поняла, что он имеет в виду. Её щёки запылали, а внутри всё сжалось от гнева. Нет, для этого он ей точно не сгодится!

— Заткнись! — рявкнула Джинни, вскидывая ружьё на плечо.

До чего же невозможный тип! Неужели он ни на секунду не может оставить её в покое? Джинни чувствовала, как к её щекам приливает краска, выдавая с головой её раздражение.

Малфой, словно издеваясь, изобразил, как замыкает рот на воображаемый замок и выбрасывает ключ куда-то в кусты. Джинни в очередной раз закатила глаза, стараясь не обращать на него внимания, а он только довольно хмыкнул, но больше не дразнил её.

Они шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Джинни старалась сосредоточиться на тропинке, которая становилась все более узкой и извилистой, петляя между деревьями, словно боясь заблудиться в этой мрачной чаще. Но из головы не выходил разговор с Ханной, её слова о целительнице, о волшебном зелье, о том, что оно может помочь Малфою. Неужели он действительно верил в эти сказки?

Тишину нарушали лишь их шаги — тяжелые, размеренные шаги Джинни, привыкшей прокладывать себе путь силой, и почти бесшумные, крадущиеся шаги Драко, словно он сливался с лесом, становился его частью. Лес вокруг них становился все мрачнее, гуще, деревья смыкались над головой плотным пологом, отбрасывая зловещие тени, которые танцевали и извивались вокруг, словно призраки.

Шли они довольно долго, молчание между ними становилось всё более тяжелым и напряженным, как воздух перед грозой.

И вдруг она замерла, словно наткнувшись на невидимую преграду. На тропинке, едва различимая среди бурой листвы и коряг, лежала алая лента. Точно такая же, как та, что была повязана на её сумке. Сердце Джинни пропустило удар, горло сжало ледяной рукой. Это не могло быть простым совпадением. Не здесь, не сейчас.

Джинни медленно наклонилась, боясь пошевелиться, словно от её движений зависела чья-то жизнь. Она осторожно подняла ленту, и пальцы её задрожали. Ткань была ещё теплой, словно её только что держали в руках. Джинни зажмурилась, пытаясь унять дрожь. Полумна…

Это мог быть только её след.

— Что это? — раздался за спиной настороженный голос Драко, и Джинни вздрогнула, словно он разбудил её от тяжелого сна.

Она медленно выпрямилась, сжимая ленту в кулаке, и повернулась к нему. Драко стоял в нескольких шагах от неё, вглядываясь в её лицо с тем же непонятным выражением, в котором она не могла разобрать — беспокойство это или любопытство?

Джинни молча протянула ему ленту, не в силах произнести ни слова. У неё внезапно пересохло в горле, а язык словно превратился в камень.

— Это… — Драко нахмурился, принимая ленту из её рук и разглядывая её с таким видом, словно держал в руках что-то опасное и непонятное.

— Лента Полумны, — закончила за него Джинни, и её голос прозвучал глухо и хрипло.

В груди вспыхнула тревога, которая обожгла её изнутри, заставив забыть обо всем — об опасности, о недоверии к Малфою, о собственном страхе. Был только этот кусок алой ткани и леденящая мысль — Полумна была здесь. Совсем недавно. И она оставила им знак.

Лес вокруг них словно затаил дыхание, прислушиваясь к их словам, деревья неподвижно застыли, словно охраняя какую-то страшную тайну. Даже ветер затих, и в наступившей тишине стало слышно, как бьются сердца Джинни и Драко — быстро, прерывисто, в унисон.

На Джинни накатила волна холода, пронизывающая до костей, несмотря на то, что солнце уже поднялось выше и слабо прогревало воздух. Это был не обычный холод, а что-то древнее, первобытное, исходящее из самой сердцевины леса, из того места, где рождаются страхи и обитают кошмары.

И в этот момент Джинни поняла — с Полумной случилось что-то страшное. Эта лента… это был не просто знак, это был крик о помощи.

— Нам нужно идти, — тихо произнесла Джинни, поворачиваясь в ту сторону, куда уходила тропинка. Она уже не сомневалась, что нужно идти дальше, что ответы на все вопросы ждут их где-то там, в самом сердце леса.

— Подожди, — Драко схватил её за руку, останавливая. Его прикосновение было неожиданно тёплым, почти обжигающим, — так просто бродить по лесу — бессмысленно. Нужен план.

Джинни хотела было возразить, сказать, что у неё нет времени на планы, что каждая упущенная минута может стоить Полумне жизни. Но она встретилась с Драко взглядом и поняла, что он прав. Нужно было мыслить трезво, логически, иначе они рискуют разделить судьбу Полумны.

— Хорошо, — медленно произнесла она, — что ты предлагаешь?

Драко на мгновение задумался, его взгляд скользнул по темнеющим между деревьев тропинкам, словно он пытался прочесть какие-то знаки, невидимые для Джинни.

Он замолчал, словно наткнувшись на невидимое препятствие в своих мыслях. Джинни нетерпеливо постукивала ногой по земле, её пальцы бесцельно теребили алую ленту, ставшую символом надежды и страха одновременно.

— Так у тебя есть план или нет? — не выдержала она, глядя на Драко из-под нахмуренных бровей.

— У меня есть карта, — ответил Драко, игнорируя её тон, и достал из внутреннего кармана куртки потрепанный кусок пергамента, — на ней обозначен домик, где Полумна проводила свои… исследования. Возможно, там мы найдем какие-то зацепки. А дальше будем решать по обстоятельствам.

Джинни удивленно приподняла брови. Она не ожидала, что у Драко окажется что-то полезное. Впрочем, она никогда не знала, чего ждать от этого парня.

Малфой молча протянул ей карту, и Джинни, не раздумывая, взяла её. Она быстро пробежала пальцами по пожелтевшей бумаге, вглядываясь в тонкие линии и странные символы, которыми была испещрена карта. Домик Полумны… он находился глубоко в лесу, в самом сердце Запретного леса.

— Откуда у тебя это? — спросила Джинни, поднимая на него глаза.

Драко не ответил, лишь мрачно сжал губы и повернулся в сторону леса. Она на мгновение задумалась, затем вскинула руку и достала из сумки другой пергамент, более новый и с едва уловимым ароматом фиалок. Джинни развернула карту и сравнила её с картой Малфоя, внимательно изучая обе.

— Они разные, — наконец произнесла она, поднимая глаза на Драко, — ты уверен, что на твоей карте действительно обозначен домик Полумны?

Малфой молча подошел ближе и склонился над картами, его плечо касалось плеча Джинни, и она вновь почувствовала исходящий от него запах леса и дождя, но теперь к нему примешивался ещё и аромат чего-то незнакомого. Джинни старалась не обращать внимания на эти ощущения, сосредоточившись на картах.

— Да, уверен, — тихо произнес Драко, не отрывая взгляда от пергамента, — я был там несколько недель назад.

Джинни резко выпрямилась и, развернувшись к нему лицом, пристально посмотрела ему в глаза.

— Ты был там и молчал? — в её голосе прозвучало недоумение, смешанное с раздражением.

Драко отступил от неё на шаг. Он молча смотрел на неё, и Джинни впервые увидела в его глазах не привычную надменность, а что-то похожее на… стыд?

— Я не стал говорить, потому что знал, что ты именно так и отреагируешь, — наконец язвительно произнес он, пристально смотря ей в глаза, — что ты не поверишь мне. Что решишь, что я хочу тебя обмануть.

— А разве не это в итоге ты и сделал?

Джинни сжала переносицу, пытаясь унять головную боль, которая пульсировала в висках. Он был прав. Она не поверила ему. Не смогла бы поверить, даже если бы очень захотела.

— Выкладывай, как есть, — глубоко вздохнув, сказала она, жестом убирая карты обратно в сумку, — что ты делал в домике Полумны?

Малфой снова кивнул, словно принимая какое-то решение.

— Хорошо, — Драко вздохнул и провел рукой по волосам, словно стараясь навести порядок в собственных мыслях, — да, я ищу целительницу. Только она может мне помочь. Лавгуд, кстати, тоже её ищет. Не лунного кролика, как тебе наплели Грейнджер с подружкой, а человека, который прячется в этом чертовом лесу. Это реальный человек, Уизли, и мне нужно к ней попасть.

Он говорил быстро, словно боялся, что она его перебьет, и в его голосе Джинни впервые услышала отчаяние. Настоящее, неподдельное отчаяние человека, у которого не осталось надежды. И в этот момент Джинни поверила ему. Поверила в то, что он говорит правду.

— Зачем Полумне эта целительница? — спросила она, и её собственный голос показался ей чужим и незнакомым.

Драко помедлил с ответом, словно взвешивая каждое слово.

— Я… я не могу тебе сказать, — наконец произнес он, и в его глазах мелькнула боль, — она просила никому не говорить, пока сама не разберется.

Джинни нетерпеливо дернула себя за рыжий локон, едва не вырвав его с корнем. Ей хотелось кричать от бессилия и раздражения. Почему все вокруг что-то знают, но молчат? Почему никто не может просто сказать ей правду?

— А Гермиона? — выпалила она, цепляясь за последнюю надежду, — она тоже ищет эту целительницу. Ты знаешь, зачем она это делает?

Драко нахмурился, словно её вопрос застал его врасплох. Он отвернулся, пряча глаза в тени деревьев, и пожал плечами.

— Не знаю, — буркнул он, и в его голосе прозвучала такая искренняя растерянность, что Джинни невольно поверила ему.

Он действительно не знал о планах Грейнджер.

Но ведь он же был в домике Полумны! Общался с ней! Судя по всему, довольно близко, раз она доверила ему свою тайну. Мысль эта пронзила Джинни острой иглой, заставив забыть обо всем — об опасности, о цели их поисков, о собственном страхе. Гнев, горячий и обжигающий, затопил её сознание, затмив разум.

Кулаки сами собой сжались, ища выхода для бушующей внутри энергии. Джинни резко подняла ружьё и со всей силы опустила его прикладом на плечо Драко.

— Ах ты… — только и успел выдохнуть он, прежде чем боль пронзила его тело.

Он инстинктивно отпрыгнул назад, прикрывая рукой место удара, и в его глазах промелькнуло недоумение, смешанное с обидой. Но Джинни не собиралась останавливаться. Она была как в лихорадке, её тело двигалось само собой, подчиняясь какому-то первобытному инстинкту.

Не дав Драко опомниться, она бросилась на него и ударила кулаком в челюсть. Раздался глухой удар, Малфой застонал и шатнулся, но удержался на ногах. На его лице появилось злое, яростное выражение, и Джинни поняла, что сейчас начнется веселье.

Секунду спустя в его руке сверкающей молнией материализовалась волшебная палочка. Джинни, конечно, была готова к этому, но надеялась на другое. Она усмехнулась, видя испуг в его глазах, и с нечеловеческой скоростью бросилась на него, выбивая палочку из его рук. Она отлетела в сторону, исчезая в зарослях кустарника.

Драко оказался не готов к такому повороту событий. Он явно недооценил её — её силу, её ловкость, её ярость. Джинни налетела на него, как фурия, сбивая с ног, и они оба рухнули на землю, подминая под собой сухие ветки и листву. Джинни оказалась снизу, она молниеносным движением обхватила его горло ремнем от ружья, прижимая его к своему телу, словно пытаясь впечатать в него свою ярость.

— Пусти! — прохрипел он, безуспешно пытаясь оторвать ремень от горла, — ты сдурела, Уизли!

Драко забился на ней, пытаясь освободиться, но Джинни держала крепко, словно стальной капкан. Она обхватила его ногами, сплетая их в неразрывный замок, и ещё сильнее натянула ремень. Он не мог видеть её лица, только густую крону деревьев, которая казалась ему сейчас решеткой тюремной камеры и чувствовал как задыхается. Он не узнавал её, это была не та женщина, которую он привык видеть рядом с Поттером, не девчонку, над которой издевался в школьные годы. Эта была хищница, готовая перегрызть горло любому, кто встанет у неё на пути.

— Если я не пользуюсь магией и не таскаю с собой волшебную палочку, это не значит, что я легкая добыча, Малфой, — прорычала она ему на ухо, отчего у него по спине побежали мурашки, — не советую мне лгать.

— Хватит… — прошептал он, и голос его прозвучал уже не так уверенно, в нем появились нотки отчаяния.

Он свалился с неё, как кукла, с глухим стуком ударившись о землю. Драко ещё несколько секунд лежал неподвижно, жадно хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Потом он закашлялся, судорожно сжимая и разжимая кулаки, и медленно, с очевидным трудом, перевернулся на бок, отползая от Джинни подальше.

Драко ещё не успел прийти в себя, когда тень накрыла его снова. Джинни нагнала его в два шага, встала рядом с ним на колени и приставила холодный металл ружья к его виску. На этот раз она не кричала, не угрожала. Её лицо было спокойным и непроницаемым, как маска, и от этого стало ещё страшнее.

— А теперь ты мне всё расскажешь, — тихо произнесла она, и её голос, лишённый всяких эмоций, прозвучал как приговор.

Драко сглотнул, чувствуя, как холодный металл впивается ему в кожу. Он посмотрел в её глаза, пытаясь найти в них хоть каплю сомнения, хоть немного жалости, но не нашел ничего, кроме ледяного спокойствия. Она действительно могла выстрелить. И, кажется, сделала бы это не дрогнувшей рукой.

В этот момент он понял, что совсем не знает эту женщину. Он помнил девчонку с рыжими волосами и задистым характером, которая всегда крутилась рядом с Поттером и его друзьями. Помнил, как она смотрела на него — с презрительной насмешкой, с нескрываемой ненавистью. Но то, что он видел сейчас… Это было что-то другое. Что-то непонятное и пугающее.

После войны многое изменилось. Он и сам стал другим. Но Джинни Уизли… Она словно пропала без вести. Он слышал разговоры, сплетни, слухи. Говорили, что она бросила Поттера, отреклась от своей семьи и ушла жить куда-то в глушь, подальше от людей. Что она стала… другой.

И сейчас, глядя в её глаза, он понял, что эти слухи не были далеки от истины.

— Непреложный обет, — выдавил он, с трудом шевеля пересохшими губами, — Лавгуд… она всё продумала.

Он видел, как Джинни нахмурилась, как на её лбу пролегла морщинка, выдавая её напряженные раздумья.

— В какую хрень вы меня впутали?

— Могу сказать одно, — тихо продолжил он, глядя ей прямо в глаза, — когда ты всё узнаешь…

Он не успел договорить. Джинни резко вскинула руку, и мир взорвался ослепительной болью. Последнее, что он помнил, прежде чем сознание померкло, — это звериный блеск в её карих глазах и плотоядная усмешка, промелькнувшая на её губах.