Дружеская вражда (гет)

Время шло, и студенты первого курса экономического факультета закрыли вторую сессию; наступили студенческие летние каникулы, хоть и короткие по сравнению со школьными.

После сессии Максим улетел в Болгарию и отдыхал в солнечной Варне; нежась на солнце в тёмных очках, Куприн продолжал думать об Арине и часто задавал себе вопрос: «Как она отдыхает?». Просматривая в ноутбуке во «Вконтакте» фотографии возлюбленной, он успокаивался и понимал, что всё хорошо — она отлично отдыхает в Одессе и Казани.

Макс полноценно провёл это лето: гулял по улице и парку, ориентируясь по навигатору в случае сомнений в правильности направления, ездил на экскурсию, загорал на пляже, купался в море, смотрел представления в исполнении дельфинов, сидел в кафе, ходил в клубы на пенные вечеринки, катался в аквапарках; у него не было проблем с языковым барьером — местное население хорошо изъяснялось по-русски.

«Какое счастье, что я поехал в этот город», — думал стоящий на балконе отеля Куприн, куря сигарету и глядя сквозь прозрачный дым на огни ночного города, казавшиеся от этого красивыми и яркими.

Макс даже не забыл под конец пребывания в Варне написать стихи об этом городе, отразив в них свои самые яркие впечатления и выложить на всеобщее обозрение в Книге Фанфиков через ноутбук; Саманта Пейн, увидев значок уведомления об обновлениях у избранного автора и прочитав работу, прокомментировала:

«Круто, Ксандер! Ни разу не была в Болгарии, но уверена, что там очень красиво. Надеюсь, что как-нибудь поеду туда».

Арина, оставившая карликового пинчера по кличке Аксель у родителей, где живёт вредный кот Матроскин, в это время отдыхала у своей тёти Оксаны Бондарь в Одессе: гуляла по городу с уже подросшей Марго и золотистым ретривером Шушей, загорала на море, болтала с родственницами, обсуждая свои учебные дела, параллельно сочиняя новый большой фанфик по мультику «Винкс», по сюжету которого на родной планете Лейлы Андросе стали происходить странные вещи — начали пропадать девушки при загадочных обстоятельствах; главу к которому выложила ещё до отлёта на Украину. Гордиенко делилась с Оксаной своими делами в институте:

— Оксан, там так здорово, правда в моей группе девки такие скучные — с ними кроме их парней и шмоток больше не о чем поговорить. Подружилась с девушкой из соседней группы, Татевик Саакян. С ней общаться реально интересно — она такие истории о своих армянских родственниках рассказывает.

— Армяне очень дружелюбный народ, — улыбнулась Бондарь. — Парень появился? Или всё ещё этого Ваню любишь?

— Нет, с Ваней я больше не поддерживаю отношения — он меня проигнорировал, и я перестала с ним общаться.

— Кто-нибудь ещё был?

— Ко мне пытался подкатить Макс Куприн, который учится в одной группе с Татевик, но мне он не понравился потому, что мажор и думает только о себе.

— В чём это проявляется?

— Он попытался пофлиртовать со мной, когда я была в клубе, а потом подарил мне на день рождения букет из плюшевых мишек. Через какое-то время он начал встречаться с девочкой из строгой семьи, но предки ей не разрешили с ним встречаться — видно, что кобелина.

— Может, зря ты про него так думаешь — сделала вывод, непонятно на каких основаниях, и считаешь, что это так. Мир во многом разнообразен. Даже более разнообразен, чем ты думаешь. Как-то я тоже так ошиблась. Когда я познакомилась с отцом Марго Богданом, думала, что он свободен, но, оказалось, что женат. Он просто меня использовал и бросил. А я-то думала, что он неженатый и порядочный человек. Родила дочь и не стала ходить к этому подлецу с протянутой рукой за алиментами — работала в магазине, а Марго лежала в коляске рядом со мной. Да, я его любила, но это прошло.

— Ты жалеешь об этом?

— Нет, не жалею. Я рада, что у меня есть такая дочь.

Арина слушала рассказы Оксаны о друзьях, работе и других сторонах её жизни. Во время выходных тётя отвозила девчонок на пляж, где они загорали, купались в море, ели мороженое. В один прекрасный день дамы втроём лежали на шезлонгах в открытых купальниках (Арина в синем, Оксана в бордовом, Марго в ярко-оранжевом) и загорали, наслаждаясь жарким июньским солнцем, и неожиданно им нагрубили две мимо проходившие полные поддатые тётки лет тридцати, носящие при этом стринги и купальный бюстгальтер с тонкими тесёмками; одна из них, крашеная блондинка в ядовито-зелёном купальном костюме, возмутилась:

— Развалились тут со своими вонючими ногами!

— Свои понюхайте! — заявила Арина, показав им средний палец.

— Рот свой закрой, шалава крашеная, а то палец сломаю! — крикнула в ярко-розовом купальнике товарка с окрашенными в каштановый цвет волосами.

Не слушая никого, Марго поднялась, подошла к блондинке, вытянула согнутую ногу и, резко разогнув, ударила её в живот, отчего тётки решили в темпе убраться от сумасшедшей девицы.

— Две закомплексованные тупые курицы! — заявила Оксана.

— Знаете, — сказала Арина, сев на шезлонг, — просто они глупые, поэтому хамят. Мне в школе так доставалось от пацанов.

— Мне тоже такое приходилось выслушивать, — улыбнулась девочка. — Один придурок меня так же задирает, и я частенько бью его в живот вот так, как эту бабу.

Оксана гордилась своей дочерью, понимая, что правильно сделала, раз отправила дочь в секцию каратэ; Гордиенко прокручивала этот инцидент с озлобленными толстыми тётками и решила создать новых злодеек для фанфика.

Приехав домой к тёте, Арина тут же под песни группы Xandria начала писать новую, уже третью главу, обдумывая эпизод, где явились две толстые страшные похожие на медуз тётки, одна розовая, другая ядовито-зелёная, обе со щупальцами вместо ног. Написав и со временем отредактировав главу, раскрывающую суть работы, Саманта Пейн выложила её на Книгу Фанфиков, где Xander Allan прокомментировал её:

«Очень интересные тётки. Очень напоминают нашу историчку и биологичку — две климактерички-истерички».

Максим смеялся над новыми злодейками от Самушки, хоть ни одной серии этого мультика не просмотрел — просто читал как ориджиналы фанфики Саманты Пейн по мультику, годящемуся только для девочек, по его мнению.

Пробыв четыре недели в Одессе, Арина собралась улетать в Казань к бабушке Замире Линаровне, где без неё гостили Лейсан и Сарима. Перед отъездом Оксана покрасила Арине волосы в иссиня-чёрный, переходящий в небесно-голубой. Когда наступил день отлёта, и девушка садилась в самолёт, тётя и троюродная сестра проводили её в аэропорт и посадили в самолёт.

— Пока, сестрёнка! До встречи когда-нибудь! — попрощалась Марго.

— Мы всё равно будем тебя ждать и узнавать новости! — добавила Оксана, тяжело прощаясь с племянницей.

Гордиенко села в самолёт и через несколько часов после пересадок в Минске и Москве оказалась в Казани, где её встретил Мирвали Фаридович.

— Привет, внучка! — радовался дедушка приезду.

— Дедушка, ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Это просто счастье, что я приехала к вам! — радовалась Арина, садясь в «Ладу».

Мирвали Фаридович сложил вещи внучки в багажник и, сев в машину и заведя её, сказал:

— Ты так здорово загорела на пляже в Одессе.

Счастливая Арина смотрела в окно и любовалась проплывающими мимо пейзажами, пока не доехала до дома, где её ждали бабушка и две двоюродные сестры.

— Привет, моё солнце! — приветствовала гостью во дворе своего дома Замира Линаровна, обнимая её.

— Как у Оксаны отдохнула? — спросила выбежавшая Лейсан.

— Отлично! — заявила Гордиенко.

— Я вижу насколько — так хорошо загорела! — пошутила двоюродная сестра.

Арина зашла в дом и увидела Сариму, увлечённо читающую комиксы «Marvel» и спросила:

— Привет, милая моя! Почему не встречаешь?

— Ой, прости! Я не хотела! Просто очень интересные комиксы, — улыбнулась Сарима и, поднявшись, обняла кузину.

Эти четыре недели августа девочки провели тоже плодотворно: загорали на берегу озера Нижний Кабан, что находится рядом с их домом, купались, гуляли по городу, разговаривали; Арина делилась с роднёй своими впечатлениями об отдыхе в Одессе с тётей и троюродной сестрой.

Гордиенко между делом записывала продолжение фанфика о ведьмах на Андросе, которые похищали девушек, чтобы высосать из них энергию для своей красоты и вечной молодости; источником вдохновения послужила рассказанная Марго история вековой давности о полтавской ведьме Наталке Кравчене, которая ради иллюзорной красоты в шестьдесят лет убила семь молодых девушек, пришедших к ней погадать, и использовала их кровь для страшных ритуалов; разница между источником и написанным Ариной была в следующем: ведьмы похищали купающихся на пляжах девушек, высасывали из них энергетику, оставляя их в полумёртвом состоянии, стирали им память, чтобы те не могли вспомнить произошедшее в случае обнаружения, и оставляли умирать на отдалённый остров.

Замира Линаровна во время очередной трапезы сказала Арине:

— Я знаю, что на тебя засматривается парень, а ты его не замечаешь. Зря — я не думаю, что у него к тебе несерьёзные намерения. Если бы так и было, он бы тебя не пытался добиться, а нашёл бы гулящую девицу.

До Гордиенко очень медленно, по-черепашьему, доходило, что она ошиблась насчёт Макса, и он не такой уж и плохой, раз подарил ей букет из плюшевых мишек, попытался с ней подружиться, но она оттолкнула его из-за каких-то глупых стереотипов и предрассудков.

Перед отъездом в Новокузнецк Арина сто раз отредактировала и выставила новую главу повести о разгадке похищений в Книгу Фанфиков.

Наступило время расставаться с роднёй и отправляться в школу и институты. Мирвали Фаридович и Замира Линаровна отвезли внучек до вокзала и посадили в поезд, где дедушка помог им взвалить чемоданы на верхнюю полку.

— Девчонки, я так не хочу с вами расставаться, — прощалась бабушка.

— Приезжайте ещё в гости! Я буду ждать! — вставил дедушка.

Старики ещё долго прощались с девчонками и не хотели выходить из старого вагона, но диспетчер сквозь помехи объявила:

— ...Провожающим просьба покинуть вагон!

— Ну всё, пока! Мы в любое время вас ждём, поэтому приезжайте, — заявила Замира Линаровна, покидая вагон, и муж ушёл с ней.

Девчонки доехали до Новокузнецка без приключений, не считая в соседнем купе неадекватных родителей, не сказавшим своим детям ни одного ласкового слова, зато постоянно кричавшим на них и унижавшим, отчего те постоянно плакали.

— Ни одна поездка не обходится без неадекватов! — возмутилась Арина.

— Син игътибар итмә ⁽¹⁾, — посоветовала Лейсан. — Алар юләрлар ⁽²⁾.

Гордиенко, имеющая обострённое чувство справедливости, хотела пойти и объяснить этим людям, что они поступают неправильно, но Лейсан остановила её, взяв за руку:

— Не ходи! Не связывайся с этими уродами! Потом им это зачтётся! Относись к этому философски, как Сарима. — Татарка указала на младшую сестру, увлечённо читающую Marvel’овские комиксы «X-Men».

Арина вырвалась и отправилась разбираться с родителями-тиранами, но остановилась и поняла, что кузина была права; Гордиенко жалела, что поставила на спину татуировку с крестом, лишившим её дара оживлять всё, что она напишет, а то бы устроила этим нелюдям весёлую жизнь. Она часто жалела об этом, когда происходила какая-нибудь несправедливость или в жизни всё складывалось не так, как планировалось, и Арина забывала, что порой то, что она хотела, записывала, и это выходило ей боком.

На следующий день девушки вышли в Новокузнецке, где их встретили родители со словами:

— Как мы по вам соскучились!

— Мы тоже соскучились! — радовались приехавшие.

Обнявшись с родителями, с дядей и тётей, Арина попрощалась с сёстрами и села в отцовский «Пежо», где её ждал карликовый пинчер Аксель. Увидев хозяйку, он ластился к ней и облизывал ей лицо. Когда Василий отвозил дочь в её однокомнатную квартиру, она расспросила его:

— Как там Аксель с Матроскиным? Не поубивали друг друга?

— Мы не ожидали такого! У них просто нежные чувства! — делилась впечатлениями Нигина. — Они вместе спали, ели из одной тарелки, делили пополам сосиску и облизывали друг друга. Иногда дрались, а так хорошо поладили!

Арина не могла поверить своим ушам — её пёсик поладил с полосатым котом, у которого характер не сахар; хотя девушка понимала, что Аксель умный и понимает, что нужно делать.

Приехав в родную однокомнатную квартиру, Гордиенко после принятия душа и отдыха от поездки первым делом зашла в интернет и прочитала отзывы о новой главе от Xander’а Allan’а:

«Нифига себе! Прям как Эльжбета Батори!».

«Скорее Наталка Кравченя», — усмехнулась Саманта Пейн и погладила своего пёсика.

Спустя два дня после приезда Арины Максим вернулся в Новокузнецк, где его встретили родители. Приехав домой, Куприн спросил у отца:

— Что там без меня было?

— Всё нормально, правда, нашли одного мошенника в бухгалтерии продуктового магазина, — смеялся Андрей. — Он закупал у одного маленького магазинчика одноразовой посуды товары для хозяйственных нужд предприятия и просил кассиршу завышать цены в программе 1С «Торговля и Склад» и выводить фактуры с копиями чека с новой суммой, чтоб разницу себе в карман положить. Пришла в магазин новая бухгалтерша, и ей завышенные цены показались подозрительными. Позвонила нам, чтобы проверить отчётность. С учётом всё чисто, а с теми фактурами — нет. Проверили цены и фактуры в самом магазине, расспросили хозяйку и выяснили, в чём дело. Этого мошенника с позором прогнали из магазина. Хитрые какие пошли! Мало платят им, видите ли!

Максим смеялся над рассказом отца и спросил:

— Как Атаман поживает? Всё ещё болеет?

— Сердце болит, он задыхается. Старенький уже. Максим, ты не расстраивайся. Он прожил долгую жизнь, его все любят.

Парень вспомнил, как он был счастлив, когда живущий в Редаково дедушка Шевченко Антон Викторович принёс щенка немецкой овчарки и назвал Атаманом. Ещё шестилетний Максим любил приезжать в гости к бабушке и дедушке, играть с псом и смотреть, как Антон Викторович, имевший опыт общения с крупными собаками, дрессировал его при помощи палки и команд. Атаман рос и старел на глазах Куприна, и в один прекрасный день бабушка Алёна Павловна сообщила:

— Атаман совсем плох. Он вот-вот умрёт.

Максим не мог смотреть на умирающего друга без слёз, когда приезжал. Атаман выходил, скорее выползал, из будки в вольере и ластился к Куприну, невзирая на тяжесть в лёгких.

Через неделю наступил второй учебный год в институте, второй курс, новые предметы и новые знания. Арина, заходя в аудиторию, вспомнила, как она с одноклассницами делилась о проведённых каникулах, а они, в свою очередь рассказывали о себе; на этот раз традиция нарушилась — Гордиенко уже видела на фотографиях, скинутых со смартфонов, каникулы своих однокурсников в Таиланде, Египте и Турции, а то и вовсе где-то в деревнях или на речках.

После поточной лекции на большой перемене Арина поделилась впечатлениями о своих насыщенных каникулах с Татевик:

— Знаешь, так было здорово, когда я поехала отдыхать в Одессу и Казань. Хоть много раз ехала, но такое чувство, что еду впервые. Конечно, здорово было бы отдохнуть где-нибудь в Испании, но разве она заменит мне встречу с любимой роднёй? Да и в Одессе на пляже можно хорошо позагорать. И рядом с бабушкиным домом есть Нижний Кабан, где так же могу искупаться и позагорать.

— Я была в Шамлуге. Там у меня полно родственников, — делилась Саакян. — Здорово приехать и их всех повидать: бабушки, дедушки, дяди, тёти, братья и сёстры... Да ещё и горы. Так красиво! Ну их, эти пляжи! Вот в горах это настоящий отдых! Свежий воздух и красивые пейзажи. Загар? Да я и так по жизни копчёная! Зачем мне ещё загорать?

Макс присоединился к беседе девчонок и поведал о своём отдыхе:

— Я отдыхал в Варне — классный город! Здорово было там попутешествовать, хоть местами и галопом по Европам, но всё равно... Здорово! Зря ты так, Татуха, выразилась — всё-таки здорово отдыхать на море.

Арина невольно рассматривала неприятного ей парня — загоревший, отдохнувший, симпатичный; услышав о том, что он отдыхал именно в Варне, Гордиенко вспомнила, что писал Xander Allan в своей поэме об этом болгарском городе, и сопоставила факты. Возможно, Макс Куприн и её любимый поэт и, правда, одна личность.

Конфликт Арины и Макса шёл на спад, и окончательно они узнали правду в один сентябрьский день во время поточной лекции, когда случилось не очень приятное событие в жизни парня.

В середине сентября в субботу Куприн приехал в Редаково в гости к Антону Викторовичу и Алёне Павловне. Смуглый, высокий, худощавый, лысый старик и низкая, полноватая бабушка с окрашенными красной краской коротко стрижеными вьющимися волосами встретили его. Обняв родителей матери, парень направился к Атаману, у которого не было сил лаять как обычно, и пёс издавал сдавленный жалобный писк, завидев Макса.

— Что с ним? — спросил парень.

— Кирдык ему, — коротко ответил дедушка.

Бабушка пригласила внука в покрашенный в синий цвет старый одноэтажный дом со стеклопакетами, некогда установленными Андреем и работником фирмы-клиента, монтажником Николаем. Макс пил чай, закусывая булочками и конфетами, и рассказывал о своём отдыхе в Варне.

— Ты так загорел, возмужал! — говорила Алёна Павловна. — Знаешь, очень хорошо, что ты съездил. Отдых — это полезно.

— Хорошо отдохнул! Так держать! — вторил Антон Викторович.

Поговорив о жизни с родителями матери, Куприн вышел из дома и, проходя мимо Атамана, подошёл к нему и, погладив по голове, сказал:

— Наверное, я тебя вижу в последний раз. Прощай...

Слеза покатилась по щеке парня и он, глядя на пса, вышел со двора и закрыл калитку, сел в машину и поехал домой немного расстроенным с дурным предчувствием, которое подтвердилось на следующий день: Максиму позвонил Антон Викторович и дрожащим голосом сообщил ему новость:

— Атаман умер. Просто тихо во сне умер. Мы даже не видели его смерти.

Максим не поверил своим ушам, хоть и ожидал это услышать — всё-таки, он успел попрощаться с другом, и тот пощадил его — парень не видел его смерти.

— Он прожил хорошую жизнь, так что не расстраивайся, — продолжал утешать его дедушка.

Куприн вспомнил просмотренный им в детстве мультфильм «Все псы попадают в рай» и понял, что именно туда попал Атаман — в собачий рай.

В понедельник Гордиенко услышала, как сидевший прямо за ней Куприн шёпотом рассказал Татевик страшную новость:

— Представляешь, вчера Атаман умер.

— Правда? Не могу поверить. Мне очень жаль его — хороший был пёс.

— Не говори. Он долго болел, но всё равно это было неожиданностью. Столько лет с нами прожил, столько всего мы с ним пережили...

Арина не придала значения услышанному, но через несколько часов заглянула на сайт ficbook.net, получила уведомление об обновлениях у избранных авторов и прочитала стихотворение Xander’а Allan’а под названием «Прощай, мой друг».

«Прощай, четвероногий друг.

Покойся с миром.

В гроб свёл твой старческий недуг —

С ним бой проигран.

Тебя я буду вспоминать:

Как ты игрался,

Как мог следы распознавать,

Как защищал нас.

Я буду помнить наши дни —

Детство и юность.

Всё буду в памяти хранить

И не забуду.

Жаль, что мало время твоё,

Судьба такая.

Тринадцать лет прожил всего.

Печаль большая.

Покойся с миром, младший брат,

И спи спокойно.

Хозяева твои скорбят.

Соседям скорбно».

Арина не могла поверить в прочитанное и, заглянув на страницу в контакте Макса, увидела на стене закреплённую запись, на которой написаны даты «2000-2013» и две фотографии: на первой шестилетний мальчик в шортах из денима и синей майке с изображением модных в то время у тогдашних детей покемонов обнимает щенка породы немецкая овчарка; на второй Максим в чёрной футболке и джинсах гладит по голове дряхлого пса той же породы.

Гордиенко написала любимому поэту личное сообщение, где задала прямой вопрос:

«Привет, Ксандер. Стих про собаку очень проникновенный — тяжело терять лучшего друга. Мне очень жаль, что так случилось. Но у меня к тебе вопрос. Тебя зовут Максим? Просто у моего знакомого с таким именем тоже пёс умер».

Далее случилось то, что девушка ожидала, но не верила своим глазам — она получила ответ на свой вопрос:

«Да, меня зовут Максим Куприн». — К сообщению была прикреплена ссылка на страницу во «Вконтакте».

Арина открыла её, смотрела на фотографию некогда неприятного ей человека и осознавала то, что долго не хотела понимать: её любимый поэт на Книге Фанфиков оказался именно Максимом Куприным и никем иначе; в её голове пронеслись мысли:

«Неужели я опять ошиблась в человеке? Неужели он не такой, каким я его считала? Я сужу о людях стереотипами. Почему я такая глупая? Всё-таки все были правы, а я их опять не послушала. Права была Тату в том, что он неплохой человек; права была Оксана в том, что не надо судить по внешности; права была бабушка в том, что он был серьёзен в своих намерениях».

На следующий день перед началом занятий Арина встретила Макса в вестибюле, где он сказал ей:

— Арина, я тебя узнавал по комментариям по моим стихам о тебе: крашеные в малиновый цвет волосы, невзаимная любовь с Ваней. Ещё я тебя узнал потому, что ты слушаешь Neue Deutsche Härte, симфонику и готику. Всё сошлось, Саманта Пейн!

Гордиенко не знала, что и думать: с одной стороны она не могла признать, что любимым поэтом оказался неприятный ей человек, но с другой стороны — она познакомилась с ним в реале, и он оказался не невзрачным ботаником, каким она его представляла, а накачанным красивым парнем.

— Твоё предложение прогуляться всё ещё в действии? — тихо спросила Арина и подумала: — «Значит, ты меня узнал, но молчал до поры до времени? Ждал, когда я созрею до встреч с тобой».

После трёх пар, окончания которых девушка ждала с нетерпением, Куприн с Гордиенко, не верящей в правду, которая ей открылась, остались во дворе после занятий, и парень закурил.

— В шестнадцать лет бросила курить, поэтому не буду.

— Сам пытаюсь бросить курить и не получается — постоянные ломки. Мне Тату рассказывала, что ты встречалась с каким-то Ваней, а он оказался каким-то уродом. Ты его забыла?

С той поры, как поговорила с матерью бывшего парня, Арина больше не вспоминала о его существовании — только в очень редких случаях, а в остальном не оглядывалась на прошлое, живя по большей части сегодняшним днём.

— Нет, не думаю о нём! И вообще, зачем мне об этом думать? Макс, прости меня за то, что я относилась к тебе с предубеждением. Как же обманчива внешность — и не подумаешь, что ты поэт, причём очень хороший.

— Я не держу на тебя зла. Когда-то я тоже так обманулся — встречался со скромницей. Первый год всё было нормально, но потом она меня ревновала, причём без повода — по сто раз на дню мне названивала, когда мы не были вместе. Я ей давал шанс, но она им не воспользовалась. Всё — я с ней расстался.

— Почему ты выбрал меня? — недоумевала Гордиенко.

— Давно я к тебе присматривался — ты самая нормальная девушка, а такие большая редкость. Я пытался тебя забыть и даже хотел построить отношения с Соней Коротковой. Она хоть и порядочная, но совсем не такая — из слишком строгой семьи. Она неплохой человек — просто я к ней ничего не чувствовал, поэтому ушёл от неё.

Арина робко взяла новоиспечённого парня, с которым решила поближе познакомиться (хотя знакома с ним уже давно — по творчеству), за руку и сказала:

— Что будет теперь?

— Хочешь, мы на следующий год поедем в Болгарию? В Варну? Ты хотела туда поехать — сама об этом написала, — предложил Максим, заканчивая курить и выбрасывая сигарету в урну.

— Хорошо, только я захочу съездить к родственникам в Казань и Одессу, — заявила Гордиенко.

— Слушай, а давай тогда съездим на следующий год туда, куда скажешь, а на последующий поедем в Болгарию. — Куприн пошёл на компромисс.

Арина согласилась с таким предложением. Дойдя до парка, новоиспечённая парочка остановилась в малолюдном сквере, где начали опадать осенние листья, наполняя это местечко чарующей и романтичной атмосферой.

— Что такое? — не понял Макс.

Ничего не говоря, Гордиенко дотронулась до щетины на подбородке Куприна и, поглаживая кожу, чувствуя ладонью колкость, крепко поцеловала его; он был в шоке, но на поцелуй ответил.

— Поверить не могу, что это было, — прошептал оторвавшийся от губ парень, глядя на Арину.

— Идём, — улыбнулась девушка и, увлекая за собой Макса, отправилась с ним по городу.

Молодые люди наслаждались проводимым вместе временем. Арина уже забыла о том, как плохо думала о Максиме, считая его несерьёзным в своих намерениях и думающим только о способах потешить своё самолюбие через плотские утехи. Зачем ей это теперь, ведь она счастлива, пусть даже так неожиданно? Куприн не вспоминал своё недавнее горе. Зачем жить прошлым, если есть настоящее? Они давно знали друг друга, но не подозревали, что всё может сложиться именно так.

1) Не обращай внимания (тат.)

Вернуться к тексту

2) Они дураки (тат.)

Вернуться к тексту