Дикая тьма. (джен)

Теперь моя жизнь стала совсем другой. Мне всегда хватало пищи и воды, раны от плетей зажили, шерсть отросла и залоснилась. Псы, вместе с которыми я жила, сначала пытались меня убить, но потом признали, что я сильнее них и больше не нападали. Меня хозяин чаще, чем их, почти каждый день, брал на охоту. У варгов чутьё острее собачьего, поэтому мы никогда не возвращались с пустыми руками. Вскоре я стала любимицей хозяина, он кормил меня сам и позволял свободно гулять по всему поселению. Он знал, что я никуда не убегу. А я и не убегала. И всегда первая из собак бежала к нему, чтобы он меня погладил. Зато другие эльфы сторонились меня и обходили десятой дорогой.

Однажды мы, как всегда, отправились на охоту. Хозяин ехал верхом на лошади, а я бежала за ним следом. Мы забрались уже далеко в лес, но не увидели даже зайца! И куда только исчезла вся дичь?

И тут я учуяла странный запах: пахло грязью, кровью и дымом. Не дымом костров, запах которого мне даже нравился, а зловонной гарью Ангбанда. Орки! Причем совсем рядом! Нужно срочно предупредить хозяина!

Я остановилась и сделала стойку, как на птицу, глухо рыча и показывая мордой туда, откуда доносился запах. Хозяин остановил коня.

— Что там, Йора?

Я коротко рявкнула и отпрянула назад. Как ещё объяснить что там опасный враг, и не один, если говорить не умеешь?

— Кто-то ...

Договорить он не успел. Из-за кустов одновременно выскочили два огромных серых варга. Они были без наездников, орки не хотели терять своих. Я бросилась тварям наперерез, хотя была значительно меньше них. Звери на мгновение замерли, и этого хватило хозяину, чтобы застрелить обоих. Но орки, караулившие в засаде, набросились на нас со всех сторон.

И началась битва. Я сражалась, как будто считала себя бессмертной, борясь не за свою жизнь, а за жизнь хозяина, прорываясь к нему через лавину окруживших его орков. Они не сразу поняли, что я защищаю не их, а эльфа, и это было большим преимуществом. И я будто снова стала тем самым яростным зверем, жаждущим крови своих же собратьев. Я — ярость. Я — смерть.

Множество растерзанных тел, чёрная орочья кровь ручьями течет по траве. На меня бросается оставшийся без седока варг. И я его убиваю. Убиваю, как щенков на травле. Это так просто, тело все помнит само, ярость ведёт меня, дикую, неукротимую, беспощадную.

Наконец, мне удается пробраться к хозяину. Теперь мы сражаемся вместе. Я предугадываю каждое его движение и каждое движение противника. Нас всего двое против сотни, а то и тысячи, но мы бьемся слаженно, дополняя друг друга, став единым целым. Земля вокруг нас усеяна телами убитых, орки спотыкаются о них, поскальзываются в лужах крови... Мы перебили их всех.

Но тут до сих пор сидевший в засаде орк выскочил откуда-то из кустов, нырнул под рукой хозяина и ударил его ятаганом в бок. Но не успел он занести руку для второго удара, как я бросилась ему на спину и впилась клыками в шею. Орк неуклюже грохнулся мордой вниз на своего павшего собрата. Тогда я бросилась к хозяину. Эльф был жив, но не мог подняться из-за раны. Мы долго сражались, уже наступил вечер. Как же добраться до поселения? Впрочем, есть идея...

Я легла рядом с хозяином и потянула его за рукав. Он приподнялся, уцепившись за мою шерсть, и тогда я схватила его за одежду и перекинула через себя. Затем, дождавшись, когда он устроится, побежала к поселению.

Бежать с эльфом на спине было трудно, кругом кочки и ветки, не разбежишься как следует. Домой мы прибыли затемно. Все уже давно спали. Почти все.

— Анорион!

Навстречу нам выбежала эльфийка в белом платье, с золотыми, как у хозяина, волосами.

— Анорион, ты жив!

— Исилиэль! — он потянулся, чтобы обнять её, и чуть не свалился с моей спины. Из домов высыпали сонные эльфы, явно не чаявшие увидеть своего начальника стражи живым. Да ещё и верхом на варге!